http://chtoby-pomnili.com/page.php?id=857
Народный артист СССР (1990)
Награждён медалью "За оборону Ленинграда"
Кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" (2000)
Николай Трофимов - судья Сайленс в шекспировской хронике "Король Генрих IV"
Николай Трофимов родился 21 января 1920 года в Севастополе.
Его отец Николай Тихонович Трофимов был рабочим, а мама Наталья Васильевна Трофимова домохозяйкой.
Став актером ленинградского ТЮЗа во время учебы в театральном институте, Трофимов много экспериментировал. В спектакле «Снежная королева» по замыслу автора на сцене в темноте парили птицы. Для этого актеров одевали в черное трико и давали палки с пернатыми на концах. Николаю очень хотелось, чтобы его птица летала выше всех, но небольшой рост этому препятствовал. Другой бы успокоился, но только не Трофимов. Он убедил товарища и примостился к нему на плечи, но на одном из спектаклей приятель о чем-то задумался, и смекалистый дуэт с грохотом провалился в оркестровую яму, пробив барабан. Это не стало поводом для огорчений и не прекратило творческих поисков Николая. Чтобы стать заметнее в новой и опять бессловесной роли Зайца, талантливый молодой человек досконально изучил заячьи повадки и был так убедителен, что увлекся и не заметил, как вновь угодил к оркестрантам. Режиссер, дабы угомонить молодое дарование, перевел Трофимова на роль Старого зайца, но остановить всепоглощающий созидательный процесс было уже никому не под силу.
Юный лицедей Трофимов стал школьной знаменитостью после исполнения чеховской шутки «О вреде табака» на школьном вечере. Страдания «отца четырех дочерей» до слез рассмешили зрителей. После чего четвероклассник стал популярной личностью среди учеников и педагогов. Одноклассники ценили его юмор, а взрослые жаловались родителям, что их сын срывает уроки. Так незаметно подоспело время выбора профессии. Николай поехал подавать документы в театральный институт. В рабочей семье с уважением отнеслись к выбору сына. Тот решил попробовать удачу и в Москве, и в северной столице, но остановился на последней – берег залива и каналы рек больше походили на морские просторы родного Севастополя.
На вступительных экзаменах этюд о базарном воришке комиссии, вероятно, понравился, поскольку сразу было предложено что-либо прочесть. Николай выбрал пушкинского «Золотого петушка» – он не раз наслаждался этим отрывком, слушая его в блистательном исполнении Игоря Ильинского. Едва он нараспев произнес «ки-ри-ку-ку», брови Б.В.Зона, набиравшего курс, поползли вверх:
– Вы это сами придумали, или с вами кто-то занимался?
– Сам, просто слушал Ильинского, – ответил Николай, пытаясь понять, какой ответ хотел бы услышать мастер.
– Идите, свободны!
На следующий день от волнения молодой человек не сразу нашел в списках зачисленных свою фамилию.
Этому курсу повезло - Борис Вульфович Зон ездил в Москву на уроки к Станиславскому и щедро делился опытом со своими учениками. Человек суровый, он симпатизировал озорному Трофимову и терпеливо сносил его искания на упомянутой выше сцене руководимого им ТЮЗа. Кстати, после того как Николай на спор бесплатно прошел в кинотеатр под видом старушки, у которой нет денег, и был так убедителен, что не вызвал подозрений у бдительной билетерши, Зон сразу же поставил студенту зачет по актерскому мастерству.
При внешней легкости будущей профессии учеба с 1937–го по 1941-й годы пришлась на самый пик политических репрессий. Бесследно исчезали педагоги, студенты, родные и знакомые. По тем временам молчать было куда безопаснее, но молодость брала свое – Николай не только любил пошутить, но и охотно выступал в концертах с юмористическими зарисовками, читая произведения ленинградских авторов. Неукротимый темперамент и неиссякаемый оптимизм служили ему чем-то вроде страховки.
Годы учебы промчались для него незаметно. В дипломном спектакле по Чехову Николай вновь блеснул талантом. Сдав экзамен по марксизму-ленинизму, молодой артист решил отоспаться перед взрослой жизнью. Но началась война. В военкомате он попросился на флот, так как любил море, и флотские полуботинки ему нравились больше пехотных сапог. Парикмахер уже приготовился обрить Николая наголо, как вошел вестовой с приказом явиться к начальству. Оказалось, композитор Исаак Дунаевский формировал Ансамбль песни и пляски «Пять морей», куда требовались дипломированные специалисты, в число которых и попал краснофлотец Николай Трофимов. Долгие годы войны были особым периодом в жизни Николая Николаевича. Наискромнейший человек, он не любил вспоминать о временах, в которых были боевые корабли, гарнизоны, передовая, фронтовые будни, бессонные ночи и бесконечные дни, а также изнурительная работа без сна и отдыха. И хотя его оружием, в основном, было слово, о том, сколь оно весомо, говорили боевые награды Трофимова – ордена Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медали «За оборону Ленинграда» и «За победу над Германией». Ими артист дорожил особо.
После демобилизации в 1946 году Николай Трофимов был зачислен в труппу Ленинградского театра комедии. Редкий артист, по его признанию, не мечтал об этом детище Н.Акимова. Трофимов 17 лет прослужил на прославленной сцене, сыграв более трех десятков ролей. Епиходов в «Вишневом саде» и Хлестаков в «Ревизоре» принесли ему зрительскую любовь и признание. А Лев Гурыч Синичкин и вовсе стал визиткой и артиста, и театра. Здесь Николай повстречал и свою любовь. Это были воистину счастливые годы творческого взлета. В театр уже ходили просто «на Трофимова». В «Пестрых рассказах» по произведениям Антона Чехова артиста увидел Сергей Бондарчук, готовившийся к экранизации романа Льва Толстого «Война и мир». Он был так ошеломлен игрой Трофимова, что без проб утвердил его на роль капитана Тушина. В комедийной легкости чеховского героя Сергей Федорович, о войне знавший не понаслышке, безошибочно разглядел безграничные драматические возможности артиста-фронтовика. С киноэкрана к миллионам зрителей шагнул совершенно иной Трофимов – маленький человек на большой войне, доблестный воин, умница-командир, за которым солдаты пойдут без оглядки.
После премьеры этого фильма Николай Трофимов стал знаменит. Его герой был замечен и отмечен зрителями, коллегами, критикой. Предложений сниматься всегда хватало, но в силу оригинальной внешности артиста ему предлагали роли в основном комедийного плана. Фильмам с участием Трофимова был гарантирован успех. Героические, комические, эксцентрические его герои всегда вызывали добрые чувства и заряжали зрителей неповторимой трофимовской теплотой. «Таланты и поклонники», «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Трембита», «На пути в Берлин», «Табачный капитан», «Блокада», «Бедная Маша», «Отцы и деды», «Степь», «Д‘Артаньян и три мушкетера», «Принцесса цирка», «Цыганский барон», «Невеста из Парижа», «Шизофрения» – вот лишь малая толика киноработ актера. Более 70 картин на большом экране. Мастер ювелирного мазка, он с гениальной простотой умел сочетать улыбку и сострадание, наделяя комедийные характеры элементами драматизма. «Моя тема – тема маленьких людей, которые незаметно делают большое дело», – признавался актер. Творить чудеса он умел не только на сцене и в кадре. Материалом для его мозаичных работ стали старые пластмассовые игрушки и пластинки. К мозаичному творчеству Николая Николаевича пристрастила первая супруга – талантливая артистка, к сожалению, рано ушедшая из жизни. Когда муж перешел в БДТ, Татьяна Григорьевна стала работать в кукольном театре и посвятила Николая Николаевича во многие таинства театральной кухни. А еще он очень талантлив в любви – будь то любовь к женщине, к дочери, к коллегам, друзьям и зрителям.
С Большим драматическим театром Трофимова связывали без малого 40 лет. Николай Трофимов говорил: «Из хорошей школы представления – в сложную школу переживания». Из головокружительной легкости – в глубокий драматизм. Товстоногов ввел новичка в спектакль «Три сестры». Трофимову роль грустного скептика Чебутыкина показалась слишком «неброской», и он, сбиваясь на комедийные нотки, попытался разукрасить ее более эффектной палитрой, незаметно, на его взгляд, подключая язык жеста и мимики. Но не тут-то было. Опытнейший режиссер мгновенно пресекал подобные «штучки». Они были знакомы уже много лет, их пути не раз пересекались в совместных работах, потому провести Товстоногова Трофимову не удалось ни разу. Состояние притирки давалось непросто – в 45 лет менять систему ценностей нелегко. Кто-то из именитой труппы даже воскликнул: «Зря мы его взяли!». Было горько и больно, но доброта и интеллигентность Николая Николаевича не позволяли ему вступать даже в творческий конфликт – он знал, что изменит мнение коллег только своей игрой. Так и случилось: талант Трофимова восторжествовал. Роль птицелова Перчихина из «Мещан», маленького и униженного, но не потерявшего своего достоинства человека, принесла артисту зрительский успех и признание коллег. Все тот же голос воскликнул: «Нет, не зря мы его взяли!» – и сравнил игру Трофимова с самим Ильинским, что для Николая Николаевича было высшей похвалой. Известно, в театральной семье отношения между актерами не всегда складываются ровно и гладко – слишком высока концентрация талантов и страстей. К чести Трофимова, он оказался выше всех этих сложностей, за что и был особо почитаем.
Театр комедии имени Акимова (1958). «Ревизор» по Н.Гоголю, Николай Трофимов — Хлестаков.
А потом были удача за удачей. Блистательно был сыгран Хлопов в «Ревизоре» - смотритель уездных училищ в трактовке Николая Николаевича, оправдывая фамилию, то ли от боязни за свои грешные делишки, то ли от хитрости то и дело падал в обморок. До Трофимова так осмыслить и прочесть роль не удавалось никому.
Его Вафля в «Дяде Ване» - жалкий приживала, которого кормят из сострадания, оказывается, очень хотел сохранить порядочность. Эта черта была возведена артистом в масштаб гротеска. Этот блаженный, застенчивый человек в принципе способен любить всех, но менялся, отстаивая право на собственное имя.
Совершенно иной обаятельнейший циник, плут, жених и рыцарь в одном лице – Акоп, приказчик из Тифлиса в спектакле «Ханума», лихо отплясывающий лезгинку, невзрачный, но ладный, то трогательный, то смешной, способный отчаянно интриговать и тут же искренне влюбиться.
А.Цагарели «Ханума». Русский текст и стихи В.Константинова и Б.Рацера. Постановка Г.А.Товстоногова, 1972 год. Николай Трофимов - Акоп.
Надзиратель Расплюев из мюзикла «Смерть Тарелкина» в исполнении Трофимова - дорвавшийся до маленькой, но безграничной власти хам в порыве мракобесия, желавший стать мессией для России. Но была в нем все же какая-то недосказанность. Следуя завету Станиславского («Играя злого – ищи, где он добрый»), Трофимов наделил своего героя чертами наивной простоты. Получается нечто вроде гремучей смеси, но весьма убедительно. Каждая роль в исполнении Трофимова была, своего рода - феерия. В том числе - Пиквик в спектакле «Пиквикский клуб».
Николай Трофимов - Сэмюель Пиквик в спектакле "Пиквикский клуб".
Он был мил, наивен и глубоко симпатичен своей искренностью, покорностью и стойкостью перед тяготами судьбы. Он распространял вокруг себя жизнелюбивую веселость и лучится доброжелательностью. Став жертвой беззакония и оказавшись за решеткой, Пиквик не перестал верить в людей. Он творил добро и во благо его заставлял служить даже такое зло, как деньги. Не случайно роль сэра Пиквика была из числа особо любимых и почитаемых самим артистом. Более 500 раз выходил он в ней на сцену, радуя и восхищая поклонников своего таланта. В этом спектакле он был занят почти четверть века.
1993 год. А.Чехов «Вишневый сад». Постановка А.Я.Шапиро. Николай Трофимов — Симеонов-Пищик
Только на сцене БДТ Трофимовым исполнено более 30 ролей. За долгие годы сценической жизни Артист подарил нам радость встречи с героями Чехова, Достоевского, Шекспира, Островского, Вишневского, Гоголя, Рощина, Шолохова, Горького, Думбадзе, Вампилова. Он играл в пьесах И.Эркеня, А.Цагарели, Т.Уайлдера, А.Миллера, Б.Брехта, О.Нила и множестве других постановок.
1967 год. Ю.О`Нил «Луна для пасынков судьбы». Постановка Г.А.Товстоногова. Николай Трофимов - Фил Хоген
Театр был пламенной страстью для Трофимова. Это всепоглощающее чувство было неразделимо с любовью к режиссеру Товстоногову. С особой теплотой вспоминал он своего «крестного отца» по кинематографу – Сергея Бондарчука и любимого артиста Иннокентия Смоктуновского.
Николай Трофимов умер 7 ноября 2005 года после продолжительной болезни и был похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища в Санкт-Петербурге.
В 1975 году о Николае Трофимове был снят документальный фильм.
Текст статьи взят с сайта
www.biograph.ru
НИКОЛАЙ ТРОФИМОВ РАССКАЗЫВАЕТ О СЕБЕ...
«Тюкнем стакашек?»
«Если недостатки действительно являются продолжением наших достоинств, то одно такое достоинство у меня, несомненно, есть: на сцене я часто забываю текст. Ну, выпадает он у меня из головы и все тут. С этой удивительной особенностью моей памяти Товстоногов познакомился еще в Театре Комедии, когда Акимов пригласил его поставить спектакль «Помпадуры и помпадурши».
Однажды из-за моей забывчивости Георгию Александровичу пришлось трижды останавливать репетицию, после чего он отозвал меня в сторонку и тоном заговорщика сказал:
— Николай Николаевич, могу поделиться индийским способом запоминания текста.
— Очень интересно, — оживился я.
— Его надо учить...
Для объективности картины добавлю, что дело не только в моей дырявой памяти. Такие коварные провальчики часто случаются оттого, что я в привычных ситуациях пытаюсь что-то заново сделать или темперамент меня захлестывает.
1965 год. А. Чехов «Три сестры». Постановка Г.А. Товстоногова. В роли Чебутыкина - Николай Трофимов
Впрочем, все это не помешало знатоку «индийского способа запоминания текста» пригласить меня в труппу БДТ. И здесь я сразу получил роль Чебутыкина в «Трех сестрах». Ну и намучился же я с этим Чебутыкиным! Мне все казалось, что он мало говорит, а все больше газету читает. И, боясь наскучить зрителям, я все пытался найти какие-то приспособления, чтобы вызвать смех. Но только начну, тут же — голос Товстоногова:
— Стоп!.. Николай Николаевич, это — не Театр Комедии.
— Ну, тогда, может, попробовать... — начинаю я робко.
— Не надо.
— А если так...
— Нет, нет, спасибо,— прерывает он, не давая мне досказать.
И такие вот муки продолжались от Чебутыкина до Перчихина в «Мещанах», где я наконец-то освоился. Но тот чудесный диалог мне очень пригодился потом для роли милицейского полковника в фильме «Бриллиантовая рука». Помните, там Чекан обращается ко мне: «А что, если...» — «Не надо». — «А давайте...» — «Ни в коем случае». — «Ну, тогда, может...» — «А вот это попробуйте».
Мне нужно было не просто поменять театр, а перейти из одной системы в другую: в Комедии — метод представления, а в Большом драматическом — переживания. И Товстоногов терпеливо ждал, когда я укоренюсь в его труппе. Правда, не все были такие терпеливые. Однажды, увлекшись, я слишком выдвинулся на авансцену и тут же услышал ультимативный шепот Татьяны Дорониной:
— Встаньте на свое место!
Она дала понять новичку, что авансцена принадлежит ей.
На «свое место» меня пытались поставить еще в школе, где я хромал на обе ноги по поведению и прилежанию. В эту комедию вовлекались и мои родители, которых не раз вызывали на директорский ковер за мое хулиганство. Папа с мамой для принятия мер уточняли состав преступления. Им объясняли:
— Смешит детей, а сам не смеется. Он у вас артист.
Ну, раз артист, я и пошел в Севастопольский ТЮЗ, еще совсем зеленым юнцом. Помню, дали мне бессловесную роль в «Хижине дяди Тома». Намазали лицо какой-то ваксой, и изображал я чернокожего невольника, которого продавали с помоста вместе со взрослыми. Мне захотелось чем-то выделиться в массовке, и я упросил режиссера поставить меня последним.
Нас покупал и угонял в рабство плантатор с плеткой. Я придумал такой ход: тихонько подкрадываюсь к нему сзади, быстро ударяю ногой под зад и даю стрекача. Конечно, детишкам было смешно. Но потом вышла огорчившая меня рецензия на спектакль. Все вроде бы хорошо, писал критик, но есть там мальчик Коля, исполняющий роль невольника, так он, наверное, плохо знает историю, потому что за нападение на хозяина он тут же оказался бы на виселице.
1980 год. «Перечитывая заново...» - постановка Г.А. Товстоногова и Ю.Е. Аксенова. В роли Часовщика - Николай Трофимов
Кстати, насчет знания истории. Мне она преподнесла однажды такой сюрприз, что хоть стой, хоть падай. Видно, не зря один наш классик сказал: нет, дескать, лучшей участи, чем в Риме умереть. Дело как раз и было на гастролях в Риме, куда приехал наш Большой драматический. Расположились мы в гостинице. А рабочие сцены первыми отправились знакомиться с площадкой и возвратились оттуда с загадочными лицами.
— Николай Николаич, что мы видели!.. Вас ждет большой сюрприз.
— Лично меня?
— Лично Вас...
На следующее утро повели они меня в небольшой зеленый дворик за театром. Здание старое. А неподалеку археологи раскопки ведут, торчат из глубины развалины древнего Рима. Во дворике же, у стеночки, стоит саркофаг без крышки, сделанный из цельного куска мрамора. Саркофаг, в общем-то, как саркофаг. А по боковине буквы вырублены.
— Читайте, — призывают меня мои соотечественники, как будто я
полиглот.
Когда же я стал разбирать буковку за буковкой, то почувствовал, как волосы у меня на голове начали непроизвольно шевелиться.
На мраморе по-ихнему, по-древнеримски, было выбито — я раз сто прочитал: «Trofimo – actor».
— Милые мои, — говорю,— что же это такое!
— Так вот, — отвечают рабочие,— сами удивляемся.
Неужто, подумал я, мои доброжелатели еще в каком-то веке до нашей эры обо мне так трогательно позаботились?
Я и о заботливых зрителях могу рассказать. И не только про наших, но и про иностранных. Играли мы в Японии «Дядю Ваню». Я в этом спектакле — Вафля, приживал. И вот на последнем представлении идет к сцене девушка с большой белой сумкой. Обычно-то все дары попадают тем, кто в центре. Я же стоял с самого края. Гляжу — она именно мне эту сумку протягивает. Весьма увесистую, между прочим. За кулисами раскрываю сумку на всеобщее обозрение, а там — мать честная! — виноград, груши, яблоки, орехи, какие-то японские угощения. И понял я, что она, наверное, накануне смотрела наш спектакль и проснулась в ней жалость к бедному Вафле. Вот и взяла она над ним шефство.
1997 год. Б.Брехт - «Мамаша Кураж и ее дети». Постановка С.И.Яшина. Николай Трофимов в роли Фельдфебеля
Читаете вы мои байки и, наверное, удивляетесь: неужели Трофимов не упомянет про рассказ Зощенко «Мелкий случай из личной жизни» — как один гражданин на поминках нечаянно стакан кокнул? Ну, раз вы просите — извольте. Выучил я этот рассказ, еще когда в Театральный институт поступал в Ленинграде. И так он вошел в мой репертуар, что ни одного концерта не обходилось, чтобы я не читал «Мелкий случай». Товстоногов очень любил его слушать, хоть я всем с этим рассказом надоел. Когда Гога был в хорошем настроении, то иногда говорил: — Так что, Николай Николаевич, тюкнем стакашек? А однажды, еще до войны, случилась такая история. Выступали мы, студенты Театрального института, в Доме писателя с произведениями ленинградских авторов. Ну, я, разумеется, вышел со своим «Стаканом». И вот в антракте подходит ко мне небольшого роста мужчина, очень интеллигентного вида, с печальными глазами, протягивает руку и говорит: — Спасибо... Я и не знал, что написал такой хороший рассказ. Так вот благодаря Зощенко появился один мелкий случай и в моей личной жизни».
Глава из книги Олега Сердобольского "Автографы в антракте: Актерские байки. 100 встреч - новелл - фотопортретов".
Фильмография:
1940 Моя любовь
1944 Морской батальон
1950 Секретная миссия
1954 Мы с вами где-то встречались…
1954 Укротительница тигров
1955 Таланты и поклонники
1956 Медовый месяц
1959 Жажда
1961 Полосатый рейс
1961 Как веревочка ни вьется...
1961 Пестрые рассказы
1963 Каин XVIII
1963 Большой фитиль
1964 Возвращение Вероники
1964 Фро
1966 Третья молодость
1966 Веселые расплюевские дни
1967 Война и мир
1967 Железный поток
1967 Хроника пикирующего бомбардировщика
1968 Бриллиантовая рука
1968 Трембита - мьюзикл
1969 На пути в Берлин
1970 Чайковский
1970 Посланники вечности
1970 Африканыч
1970 Волшебная сила искусства
1971 Мещане - телеспектакль
1972 Табачный капитан
1972 Летние сны
1973 Назначение
1974 Блокада
1974 С весельем и отвагой
1974 Лев Гурыч Синичкин
1976 Повесть о неизвестном актере
1976 Одиннадцать надежд
1977 Про Красную Шапочку
1978 Д` Артаньян и три мушкетера
1978 Степь
1978 Враги
1978 Ханума
1979 Голый король
1979 Соловей
1979 Летние гастроли
1981 Расследование
1981 Бедная Маша
1982 Принцесса цирка - мьюзикл
1982 Вот опять окно...
1982 Отцы и деды
1982 Сеанс одновременной игры
1982 В старых ритмах - мьюзикл
1983 Вольный ветер - мьюзикл
1984 Рыжий, честный, влюбленный...
1985 Мой избранник
1985 Матвеева радость
1985 Проделки в старинном духе
1987 Ищу друга жизни
1987 Продление рода
1988 Цыганский барон
1992 Невеста из Парижа
1992 Гаджо
1992 Гроза над Русью
1993 Кумпарсита
1993 Страсти по Анжелике
1996 Страницы театральной пародии
1997 Шизофрения
1998 Менты. Улицы разбитых фонарей
21 января 1920 года – 7 ноября 2005 года
Похожие статьи и материалы:
Трофимов Николай (Документальные фильмы)
5068. Трофимов Николай Николаевич
Линейный вид
