*705. Газета: от редакции

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2017/...10729949.shtml

Сумеет ли власть вернуть доверие молодых
«Газета.Ru» 20.06.2017, 20:07

Несанкционированная антикоррупционная акция на Тверской улице в Москве, 12 июня 2017 года
Tatyana Makeyeva/Reuters
В Госдуме состоялась встреча депутатов с популярными блогерами, а некий Экспертный институт социальных исследований готовит предложения по апгрейду молодежной политики в России. Правда, — как в том анекдоте про попытку собрать детскую коляску из деталей, стащенных с военного завода, когда все время получается автомат Калашникова, — попытки воздействовать на умы молодежи, скорее всего, сведутся лишь к новым запретам.

Задуматься над тем, чего хочет молодежь, многих, очевидно, заставили недавние акции протеста, довольно заметный процент участников которых составляли именно молодые люди. Как выяснилось, простой угрозы быть «свинченным», отсидеть 15 суток или даже несколько лет недостаточно для того, чтобы удержать их от выхода на улицу.

Попытка вернуть новое поколение граждан на свою сторону кажется логичной. Но при этом заведомо обреченной на неудачу.

Политтехнологи, судя по всему, исходят из того, что на каком-то этапе случился провал коммуникации с молодежью, в то время как сегодняшние трения имеют скорее системные свойства, являясь логичным продолжением выбранной модели социально-политического развития. Большинство идеологических штампов просто неинтересны тем, кому около двадцати.

Депутат Толстой может освоить все мессенджеры сразу, а депутат Жириновский — завести аккаунты во всех соцсетях, но форма едва ли может принципиально изменить содержание.

Угроза новых девяностых не может напугать тех, для кого эти девяностые ментально далеки примерно так же, как война с Наполеоном. Эксплуатация антиамериканизма несколько более эффективна (хотя бы потому, что имеет всемирный характер), но запугать чуждыми влияниями людей, всю жизнь проведших у экранов своих айфонов, все равно непросто. Да и патриотизм больше не противоречит оппозиционности.

А главное, что простой перенос литературно-психологического конфликта «отцов» и «детей» в политическую повестку не выглядит особенно продуктивной гипотезой. Споры с родителями — обычное дело, но чаще младшие поколения осваивают ценности, приоритеты и мировоззрение старших, в том числе их политические взгляды.

А бунт, если он случается, свидетельствует скорее о том, что «дети» более остро реагируют на те проблемы, с которыми «отцы» просто смирились.

По логике заниматься надо не «непослушными детьми», а реальными проблемами всего общества. Да и нет ощущения, что контуры новоявленной молодежной, а то и «детской» политики (начинать воспитывать лояльную молодежь предлагают со школы) — это стратегия, основанная на глубоком анализе причин протеста. Больше похоже на бюрократические инициативы с мест, где стремятся «освоить» любые потенциально хлебные темы. Убедить себя и начальство в том, что корень всех проблем в том, что «плохо мы еще воспитываем нашу молодежь», как говорил товарищ Саахов, — и вперед, за бюджетными средствами.
Нечто похожее уже было, когда в середине 2000-х создали движение «Наши» для противодействия угрозе «цветных революций». Тогда оппоненты власти пугали себя и других тем, что это чуть ли не «русские хунвейбины», готовые открывать огонь по штабам по первому приказу. Но как только на исходе 2011 года пришло время проявить себя в реальной уличной политике, оказалось, что даже пожилые бюджетники и сорокалетние байкеры годятся на роль «патриотической массовки» куда лучше. А вся «молодежная политика» в той своей версии оказалась лишь эффективным карьерным лифтом для отдельных, особо шустрых активистов.

Неудивительно, что сегодняшние инициативы не обещают создания никаких организационных форм, а только — некий «образ будущего». Но и это противоречит причинно-следственной логике: недовольство активных молодых людей основано как раз на непонимании, как из реально существующего настоящего можно вдруг оказаться в счастливом будущем. Что именно туда должно привести?

Как имитационный характер встречи думских депутатов с блогерами очевиден невооруженным взглядом (гости явно подбирались абсолютно случайным образом с надеждой зацепить и привлечь хоть кого-то), так и наукообразные планы Экспертного института социальных исследований не выглядят применимыми в реальной жизни. Изучать «ценностные ориентации, установки и политические предпочтения» российской молодежи», безусловно, интересно, но зачем, если способов воздействия на них в рамках нынешнего политического курса все равно нет?

Вместе все это заставляет предположить, что более или менее реальная работа сведется к очередному ужесточению законодательства в различных чувствительных сферах типа интернета. Но это-то и может стать самой большой проблемой.

Именно вмешательство в сферы, прежде свободные от политики, заставляет солидаризироваться различные группы в российском обществе.

Так было, когда власть начала оказывать политическую поддержку РПЦ. Так случилось и когда обозначился тренд на ограничение прав сексуальных меньшинств.

В реальности нынешние молодые люди по большей части вполне лояльны, о чем свидетельствуют многочисленные социологические опросы. В том числе и потому, что долгое время политики к ним не лезли, опираясь в основном на пенсионный электорат. Но вот когда власть начнет свою «молодежную» и даже «детскую» политику проводить в жизнь, число нелояльных может возрасти в разы.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2016/..._8344055.shtml
Как отнесутся к стремительной дружбе с Турцией граждане России
«Газета.Ru» 29.06.2016, 19:55

Длившаяся семь месяцев российско-турецкая «война», кажется, закончена. Даже несмотря на очередной крупный теракт в Стамбуле, Владимир Путин после телефонного разговора с Реджепом Эрдоганом поручил правительству восстановить сотрудничество между странами, в частности, отменив туристические санкции в отношении Турции. Что, конечно, выглядит несколько сомнительно с точки зрения безопасности российских туристов, но извинения Эрдогана, очевидно, надо было или принимать быстро, или не принимать вовсе.

Несмотря на филологический спор, что именно было сказано в письме Эрдогана в адрес Путина – «извините» или «сожалею», факт остается фактом: первым пошел на мировую именно лидер Турции. Но и по скорости реакции на эти извинения, и по ремарке на сайте Кремля, что телефонный разговор состоялся «по российской инициативе», и по длительности этого разговора в 40 минут, похоже, решение о перемирии было принято заранее. И даже новый кровавый теракт не стал ему помехой. Как и тот факт, что только за год в Турции теракты унесли жизни более 400 человек — больше, чем в Египте, куда полеты до сих пор запрещены.

Но в данном случае безопасность граждан на зарубежных курортах, видимо, оказалась далеко не самым первостепенным вопросом, хотя он и был затронут в телефонном разговоре. «Желательно, чтобы турецкое правительство предприняло дополнительные шаги, направленные на обеспечение безопасности российских граждан на территории Турции», — приводят цитаты из беседы на сайте Кремля.

Что же оказалось важнее безопасности, которой у нас так часто прикрывают внутри страны самые одиозные решения и законы?

О минусах этой торгово-экономической войны для обеих стран хорошо известно. Турецкий туристический бизнес за полгода так и не нашел полноценную замену российским отдыхающим. По данным аэропорта Антальи, в первые две недели июня турпоток из России оказался ниже на 99% по сравнению с тем же периодом прошлого года, массово закрываются отели, кафе и магазинчики, ориентированные на россиян.

Несут потери сельхозпроизводители — импорт из Турции в Россию снизился более чем в два раза, причем пострадали не только пресловутые турецкие помидоры, но и другие фрукты-овощи, включая сладкий перец и кабачки, запрещенные Россельхознадзором. Что, конечно, не добавляет очков Эрдогану в стране, где малый и средний бизнес куда более влиятелен, чем в России.

Отдых в Сочи и в Крыму при всем патриотизме трудно сравнить по цене-качеству с турецким, да и купальный сезон там длится от силы четыре месяца в году.

А после запрета турецких томатов, судя по июньским данным мониторинга РАНХиГС, основным поставщиком этих овощей на российский рынок стало Марокко с ценами на 47% выше турецких. Впрочем, любая хозяйка без всяких замеров скажет, что в этом сезоне цены и на кабачки, и на сладкий перец, и на томаты просто заоблачные, а денег у граждан в карманах больше не становится.

Судя по свежему исследованию Высшей школы экономики, все больше россиян ощущают себя беднеющими: опрошенные оценивают свои потребительские способности на уровне бедности (хватает на еду, но не на одежду) и крайней бедности (средств нет даже на еду). Субъективно оценивают себя бедными либо очень бедными 40% опрошенных.

В общем, на дорогие марокканские и афганские овощи многим уже не хватает.

Так что возобновление партнерских отношений с Турцией руководители страны вполне честно могут объяснить заботой о малом бизнесе и большом народе.

Более циничные политологи считают, что пойти навстречу друг другу и Путина, и Эрдогана заставили не столько проблемы бизнеса и народа, сколько большая политика — без контактов двух стран по Сирии конфликт в этой стране не может даже приблизиться к завершению. А Москва и Анкара, в свою очередь, не могут назвать себя победителями в сирийской кампании и продолжать зарабатывать политические очки в рамках важнейшего дипломатического процесса на Ближнем Востоке.

Кстати, в геополитическом контексте Россия и Турция заморозили отношения вовсе не на позитивной ноте. И без сбитого Су-24 страны были непримиримыми соперниками в Сирии. Анкара требует свергнуть Башара Асада, чей режим в Дамаске уже много лет пользуется поддержкой Москвы. Путин и Эрдоган не поделили и курдов. Кремль считает их сирийские отряды союзниками. Анкара — террористами, которые расшатывают обстановку не только в Сирии, но и в самой Турции, грозя отделить юг страны.

Теперь появился хотя бы шанс, что на сирийском направлении Анкара и Москва найдут пути если не сближения, то сосуществования.

Кроме того, не стоит забывать, что непростые отношения с Евросоюзом не только у России, но и у Турции. Вместе, как нетрудно предположить, они могут сделать Евросоюз более сговорчивым. Иметь дело с двумя такими «заклятыми друзьями» Брюсселю труднее, чем поодиночке.

Конечно, хорошо, когда войны, включая торговые, заканчиваются. И что одним серьезным партнером, а не врагом, у России, есть надежда, станет больше.

Смягчение воинственной риторики хотя бы на турецком направлении в любом случае лучше, чем «война» по всем фронтам.

Остается, правда, вопрос, как отнесутся к этим стремительным кульбитам граждане России, многие из которых всего семь месяцев назад после фразы президента «помидорами не отделаются» спешно отчисляли из вузов турецких студентов, меняли «турецкие» вывески на магазинах, останавливали фуры с разрешенными грузами из Турции на таможне и просто «патриотично» припоминали туркам в соцсетях все исторические обиды за прошлые века?

Да еще вчера, судя по нашему опросу, читатели не готовы были простить Эрдогану смерть российского летчика (так ответили 52% из 20 тысяч проголосовавших).

Хочется верить, что те из них, кто искренне записал Турцию в мировые злодеи, получили хороший урок большой политики на будущее: не стоит бездумно считать врагами всех, на кого указывают по телевизору. И это касается не только турок. Тем более что такие уроки нам давали уже не раз — как только государство перестало «бороться с Грузией», падкие на пропаганду россияне и наиболее ретивые чиновники тут же перестали «не любить грузин», а в магазины вернулись «Боржоми» и «Цинандали».

Уже сегодня, когда телевизор переключился с Новороссии на другие темы, потихоньку снижается и градус антиукраинских настроений. Так что почти нет сомнений: как только обрадованные туроператоры наладят туры в Турцию, российские отдыхающие массово вспомнят прелести сервиса «все включено», тем более что пляжный сезон там, особенно в Анталье, длится почти до ноября.

Собственно, они этот сервис и не забывали — просто в привычной позиции «от нас ничего не зависит» ждали политической «погоды». И вот дождались. А не дождались бы — поехали в Крым или на дачу.

Конформизм большинства наших соотечественников прекрасно сочетается с авантюризмом наших политиков, когда те или иные решения часто принимаются без оглядки на интересы населения. Ввели санкции — объясним это безопасностью и импортозамещением. Сняли санкции — объясним это желанием жить дружно и, например, пользой конкуренции. И первое, и второе — в интересах России.

Конечно, вряд ли мир с пляжами Турции порадует сегодня крымчан, а мир с турецкими помидорами — отечественных производителей, но конкуренция, как показывает опыт, все же идет на пользу потребителям куда чаще, чем санкции.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2016/..._8184059.shtml
Почему борьба с «экстремизмом» в России становится все более экстремальной
«Газета.Ru» 18.04.2016, 21:16

Если начать бороться с экстремизмом так, как предлагает глава Следственного комитета, ставя некое «общественное благо» выше конкретных прав и свобод граждан, то полстраны может увидеть небо в клеточку. Станет ли от этого в стране больше «блага»? Тем более что уже очевидно: социальная повестка для людей важнее, чем желание государства закрутить гайки, посадив всех на «скрепы».

Александр Бастрыкин нечасто появляется в информпространстве, но когда появляется — с масштабными идеями. Среди его прошлых инициатив была идея возвращения в УК конфискации имущества преступников (сделано), отказ от примата международного права над российским (отчасти сделано) или возвращения в УПК понятия «объективной истины».

В своей новой публикации он выходит за пределы чисто профессиональной тематики и говорит уже об идеологии государственной политики.

В ней абстрактное общественное благо (что это такое, не очень понятно — ни в каких законах оно не прописано) ставится выше прав и свобод граждан, которые как раз четко прописаны в Конституции.

Ради этого общественного блага, полагает глава СК, необходимо ограничить те права и свободы, которые еще остались в стране. Так, глава СК рекомендует проверить все религиозные, национально-культурные и молодежные организации, «организовать конкретную и предельно адресную профилактическую работу с представителями неформальных молодежных объединений в целях принятия мер, направленных на получение информации о негативных процессах, происходящих в молодежной среде».

«Представляется целесообразным определиться и с пределами цензурирования в России глобальной сети интернет»,

вплоть до запрета электронных СМИ с иностранными владельцами по опыту Китая. При этом глава СК считает важным «предусмотреть внесудебный (административный) порядок включения информации в федеральный список экстремистских материалов, а также блокировки доменных имен сайтов, которые распространяют экстремистскую и радикал-националистическую информацию». А если обладатели такой информации «не считают ее экстремистской», продолжает автор, «пусть сами обжалуют соответствующие действия уполномоченных госорганов в суде и доказывают там свою правоту». И вообще, заключает он, «следует активизировать работу по внедрению современных технических средств для эффективного контроля радиоэфира и интернета».

Кроме того, автор предлагает наказывать за непризнание итогов крымского референдума: «необходима его особая правовая защита, в том числе средствами уголовно-правового воздействия», считает глава СК. Хотя в УК уже есть статья за пропаганду сепаратизма, в том числе за отрицание российской принадлежности Крыма.

У этих идей, вероятно, найдется немало поклонников во власти. Так, прокурор Крыма Наталья Поклонская сразу заявила: «Если непризнание итогов референдума сопровождается активными противоправными действиями, то этих лиц стоит привлекать к административной или уголовной ответственности». Активность противоправного действия, как и его определение, при этом трактовать можно широко. Обещают поддержать инициативу главы СК и в Совете Федерации.
Вполне возможно, программная статья Бастрыкина — повод напомнить президенту о важности ведомства при начавшейся реформе силового блока и сокращении финансирования, а также усилении политических конкурентов вроде нового начальника Нацгвардии. Но от этого высказанные в статье идеи и логика не становятся менее грозными для будущего России.

Даже решение текущих задач не отменяет того факта, что не последний юрист в стране фактически призывает изменить Основной закон.

Бастрыкин предлагает создать «концепцию идеологической политики государства», а базовым ее элементом могла бы стать «национальная идея». Между тем в 13-й статье Конституции четко изложено: «В РФ признается идеологическое многообразие. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».

Российский истеблишмент периодически предлагает считать определенное общественное благо важнее, чем уже установленные демократические нормы. Так, недавно с идеей запрета выезда за границу для людей, осужденных по экстремистской статье, выступила депутат Госдумы Ирина Яровая. Более того, согласно внесенному в Госдуму пакету антитеррористических законопроектов в праве на выезд может быть отказано человеку, которому было объявлено «официальное предостережение».

«Официальное предостережение» — отдельная тема, поскольку может быть сделано, по сути, кому угодно и за что угодно.

Люди, которые призывают: «Хватит уже играть в лжедемократию, следуя псевдолиберальным ценностям», все чаще вбрасывают в общество подобные идеи. И они явно по душе той части российской элиты, которая уже фактически стала невыездной и при этом настолько богата, что надеется процветать даже в случае добровольной изоляции России от мира.

Последнее время власти живут, кажется, больше в выборной повестке, чем в текущей: нам бы 2016-й простоять да 2018-й продержаться. Однако при этом в стране ухудшается экономическая ситуация. Именно это должно стать приоритетом, а не призывы к единомыслию. Однако плохая экономика перед выборами чревата неожиданностями. Возможно, именно через подобные ужесточающие инициативы многие пытаются упредить возможные социальные волнения и недовольства, которых не без страха ждут. Ведь тогда любое выражение недовольства можно квалифицировать как экстремизм и наказать.

Но когда шпионами признают многодетных матерей, а экстремистами — пенсионеров, перепостивших чужие высказывания, о каком еще расширении правоприменения экстремистских статей идет речь?

Между тем на последней «прямой линии» президента было отчетливо видно, что социальная повестка важнее для людей, чем идеи о «скрепах» и закрученных гайках. Самые разные силы — от благотворителей до «бесогона» Никиты Михалкова криком кричали о том, что в кризис страдают самые беззащитные. Что власть не видит своих граждан, и в первую очередь самых беспомощных.

Способна ли предлагаемая идеология помочь детям, нуждающимся в ИВЛ, проводить свои дни не в реанимации, а дома среди родных? Инвалидам, за которых ходатайствовал Михалков, получить работу, а не нищенствовать на мизерную пенсию? Поможет ли она работникам, которым не платят зарплату? Фермерам, чьи земли захватывают рейдеры?

Кажется, куда вернее этому поможет развитие свободной конкурентной среды, пусть для начала хотя бы в экономике, а не поиски шпионов и врагов народа среди своих граждан.

Но, кажется, многих уже пугает само слово — «свободный». От него что-то попахивает экстремизмом.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2015/..._7685524.shtml

Почему мы боимся чужой беды больше, чем сочувствуем ей
«Газета.Ru» 13.08.2015, 20:18


Рассказанная топ-моделью Натальей Водяновой история о том, как ее сестру, страдающую аутизмом и ДЦП, выгнали из нижегородского кафе «Фламинго», не только вызвала широкое обсуждение в социальных сетях, но и дошла до Следственного комитета России. Проблема в том, что далеко не все страдающие люди с «альтернативными возможностями», как политкорректно называют их на Западе, имеют всемирно известных родственников.

Как сообщил в четверг официальный представитель Следственного комитета России Владимир Маркин, против владельца заведения возбуждено уголовное дело по ст. 282 УК (унижение человеческого достоинства с применением насилия). Источник в правоохранительных органах также сообщил, что кафе будет закрыто – по «личному решению» его хозяина.

В самой этой ситуации, реакции на нее со стороны интернет-пользователей и представителей властей, возможно, лучше, чем в томе социологических работ, можно увидеть мучительные и травматичные процессы, через которые проходит наше общество в поисках новых поведенческих норм.

Старые нормы общежития были потеряны с разрушением советской идеологии и системы воспитания, другие на их место так до сих пор и не пришли.

Прежде всего, не подвергая сомнению рассказ Водяновой, стоит отметить, что, похоже, никто особенно не озаботился выяснением альтернативной версии событий – то есть попросту не поговорил ни с владельцем «Фламинго», ни с его охранниками.

С одной стороны, волна аналогичных историй, которыми стали делиться пользователи соцсетей, россыпь рассказов об унижении в отношении них самих или их близких, заставляет предположить, что все было именно так, как описала Водянова. С другой, примерно той же логикой руководствовались журналисты, когда оправдывались за то, что поставили в эфир сюжет о якобы распятом в Славянске мальчике: мол, там такое творится, что и это могло бы случиться.

Это должно заставить задуматься как минимум о том, как легко и быстро мы готовы расставить плюсы и минусы, назначить, кто прав, а кто виноват.

Поиск врага вошел в плоть нашего общественного сознания, возможно, глубже, чем мы сами могли предположить.

Вашингтонский обком, кровавый бандеровец, коррумпированный чиновник или хамоватый ресторатор — в данном случае не так уж и важно кто, важен сам процесс.

Кстати говоря, человек с особенностями развития, то есть «другой», «непонятный», «альтернативный» – из той же серии. В нем так легко увидеть источник своих бед, тревог и напряжений. И это действительно случается на каждом шагу.

Недавно в «Газету.Ru» прислал письмо читатель, страдающий шизофренией, попытавшись объяснить, почему в том же Нижнем Новгороде мужчина с тем же диагнозом мог устроить резню собственной семьи. С выводами можно соглашаться или нет, но общее ощущение несомненно: психически больной у нас абсолютно отчужден от общества, живет, по сути, в полнейшей социальной изоляции.

И надо сказать, что это проблема любых «других», которых общество автоматически пытается отнести к числу «больных», хотя, например, та же Водянова специально подчеркивает, что аутизм и церебральный паралич – не болезни, а особенности или нарушения развития.

Люди испытывают разные чувства: от страха столкнуться с такой же проблемой до простого непонимания, чем они могут помочь. Потому что жизнь «других» очень далека от жизни привычной, которая к тому же и сама полна бед и хлопот.

Инвалиды и другие люди с проблемами физического или умственного развития живут будто в параллельной реальности, где-то там, в своем мире. Где именно — нас пока не касается.

Признаваясь, почему бы они не хотели видеть в ресторанах или на детских площадках людей с явными особенностями развития, люди говорят: мы пришли отдыхать, радоваться жизни, смотреть на красоту, а не скорбеть по чужим бедам...

Не потому ли и Паралимпийские игры в России, по сравнению с Олимпийскими, мало кто смотрит – хотя, казалось бы, должно быть наоборот: спортсмены-паралимпийцы демонстрируют куда большее мужество и волю к победе, назло всем обстоятельствам жизни, чем обычные спортсмены.

Очевидно, что сама по себе эта ситуация не изменится. Без государства здесь не обойтись. Еще несколько лет назад попытки включить «других» в обычную жизнь предпринимались. Была принята программа «Доступная среда», начались опыты с инклюзивным образованием, детей с ДЦП стали бесплатно отправлять в детские лагеря.

Но, судя по всему, ощутимых результатов это пока не принесло. Все так же всплывают диковатые истории, вроде той, когда детей с особенностями развития не приняли в государственном лагере и отправили обратно в детский дом.

Теперь за дело взялся СКР, выступающий в непривычной для себя роли, по сути, правозащитника, только обладающего солидным силовым ресурсом. К добру ли это? Значит ли, что государство наконец обратило внимание не только на большую геополитическую игру, но и на повседневную жизнь «маленьких» людей?

С одной стороны, хочешь не хочешь, а в нашем патерналистском обществе именно государство было и остается законодателем поведенческих стандартов. И пусть оно решило заняться ими, прямо скажем, с грацией великана, но, возможно, лучше так, чем никак вовсе. В конце концов, положительные примеры есть: объективное улучшение городской среды в Москве было бы невозможно без активной политики властей. Хотя до сих пор пандусы зачастую делают под таким углом, под которым и здоровые люди на коляске не поднимутся и не спустятся, а обещанных низкопольных автобусов и троллейбусов пока явно не хватает, но процесс пусть медленно, но идет.

Например, в США, когда федеральная власть занялась борьбой с расовой сегрегацией, тоже не обошлось без вмешательства силовиков, под охраной которых первые чернокожие студенты входили в стены южных университетов.

Но с другой, закрадываются большие сомнения в том, что реальная цель именно в том, чтобы наконец гарантировать права человека, о которых вдруг вспомнили российские силовики. И кроме того, на всю эту историю можно посмотреть и еще под одним углом: как только повседневное хамство коснулось человека, занимающего высокое место в российской неформальной иерархии, правоохранители немедленно зашевелились. А кому-то менее известному полицейские могли бы, наоборот, еще и выписать штраф за мелкое хулиганство, как изначально планировали сделать в отношении матери Натальи Водяновой, если бы она не оказалась матерью всемирно известного человека.

А потому вовсе нет уверенности, что очередной всплеск правоохранительной активности не приведет лишь к усилению социальной напряженности, которая, на самом деле, и была главной причиной инцидента в кафе «Фламинго».

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2016/..._8085245.shtml

Можно ли строить мирную жизнь по армейским принципам
«Газета.Ru» 20.02.2016, 18:53

Престиж Российской армии, как выяснили социологи накануне 23 февраля, сегодня очень высок. Возникает даже новый культ армии. Однако и степень милитаризации повседневной жизни в стране достигла рекордных отметок с начала века — от нашей политической и бытовой риторики до способов диалога власти с обществом. Даже в повседневной мирной жизни все более отчетливо торжествует армейский принцип: «Приказы не обсуждаются».

Армия теперь официально «наше все». На нее государство не жалеет ресурсов, даже когда они ощутимо истощены кризисом. Россия тратит на свою армию около 5% годового ВВП — из стран с относительно большими армиями выше доля военных расходов только у Саудовской Аравии.

Россия неуклонно наращивала свои военные траты все 2000-е годы, не исключая кризис 2008–2009 годов. В 2011 году принята госпрограмма перевооружения Российской армии на 10 лет стоимостью свыше 20 триллионов рублей. Только в нынешнем году эти расходы впервые могут быть незначительно сокращены.

Имидж армии радикально улучшился. Вместо Анатолия Сердюкова, чье имя народная молва связывала с коррупцией (хотя именно при нем были проведены важные реформы), ее возглавляет импозантный и любимый народом генерал Сергей Шойгу — второй по популярности политик в стране и самый популярный министр.

По данным опроса Левада-центра, 58% жителей России предпочли бы, чтобы их родственник прошел службу в армии в случае призыва. «Отмазать» своего сына от армии готовы лишь 27% россиян. 10 лет назад эти показатели были диаметрально противоположными: 34 и 53% соответственно.

42% россиян уверены, что каждый настоящий мужчина должен пройти через армию. 40% — что это долг, который нужно отдать государству, пусть даже это не отвечает интересам самого военнообязанного. «Бессмысленным и опасным занятием, которого нужно всеми способами избежать» армейскую службу называют лишь 15% опрошенных.
Такой перемене в настроениях россиян немало способствовали «вежливый Крым» и остающаяся для общества эффектной картинкой в телевизоре война в Сирии. Даже истории с «заблудившимися десантниками в Донбассе» не смогли навредить имиджу нашей армии. Для большинства россиян это герои.

Именно с помощью демонстрации военной мощи Россия пытается взять ментальный реванш за историческое поражение СССР. С экономикой, наукой, медициной, дорогами у нас не очень хорошо —

зато армия вторая в мире, по словам самого Барака Обамы. А мы-то вообще уверены, что первая.

Военная символика стала трендом эпохи.

В России процветает патриотизм цвета хаки, который монетизируется всеми возможными способами, доходя уже до самых маленьких россиян. Вот, например, АО «Военторг», принадлежащее Минобороны, в декабре 2015 года подписало контракт на поставку 13,5 тыс. плюшевых медведей с военно-патриотической символикой. Детям будут дарить мишку-десантника, мишку-танкиста, мишку-летчика, а также мишку-дзюдоиста (прозрачный намек на главного дзюдоиста России) и мишку-хоккеиста (сборную России теперь опять, как когда-то сборную СССР, состоявшую преимущественно из игроков ЦСКА, называют «красной машиной»).

Служба в армии становится для многих молодых ребят, особенно из провинции и особенно в разгар кризиса, самой доступной возможностью реализовать себя. У контрактников теперь и зарплаты неплохие — опять же на фоне кризиса, что, собственно, и влечет туда многих ребят, особенно из провинции. К тому же платят без задержек, чего не скажешь о многих предприятиях на «гражданке».

В этом новом культе армии нет ничего предосудительного. Плоха та страна, в которой не уважают собственную армию. А разве плохо, что истории про дедовщину, тотальное пьянство и моральное разложение офицеров вроде бы остались в прошлом? Вокруг нашей армии сейчас снова победоносный ореол. Солдаты и офицеры опять чувствуют себя защитниками Отечества, а не жертвами рыночных реформ, брошенными государством на произвол судьбы.

Однако когда армейские принципы распространяются на мирную жизнь, это уже менее приятно для настоящего и будущего страны.

Помнится, лет десять назад, в разгар дискуссий о дедовщине и прочем армейском беспределе генералы Минобороны, как мантру, повторяли слова: «Армия — зеркало общества». Мол, мы не виноваты, это общество такое. А теперь мы видим, как пирамида перевернулась:

общество все больше становится похоже на армию.

Но армия — это ведь не только «вежливые люди». Не только храбрые и честные офицеры. Не только патриотизм и порядок. Это еще и бездумное подчинение.

Больше всего в милитаризации российского общества пугает торжество армейского принципа «приказы не обсуждаются».

И еще в России стало совершенно немодно, а порой и просто опасно для жизни бороться за мир, публично выступать против войны. Мода на армию у нас ходит об руку с модой на войну. И модой на полное подчинение всех. Как будто и мирная жизнь состоит из приказов, которые «не обсуждаются, а исполняются».

Вообще-то война даже для армии не норма, а для любого гражданского человека — тем более. Но сейчас Россия ментально живет на военном положении. Как будто мы не граждане, а рядовые. А власти теперь как верховный главнокомандующий, чьи приказы не обсуждаются.

В отличие от СССР, где тоже долго был культ армии, которая героически вместе с народом победила фашизм, мы теперь не занимаемся антивоенной пропагандой даже на словах.

В армии шутят: если начальник скажет утопиться, нужно сначала утопиться, а потом обжаловать приказ.

Но когда примерно такой же стиль общения власти с народом распространяется на сугубо мирные проблемы — шутить как-то не очень хочется. У нас теперь «шаг вправо, шаг влево» — побег. Не жизнь, а линия фронта. Не политические противники — а враги, «пятая колонна».

Главное — не раскачивать лодку своими мнениями. Вот, например, вице-премьер Дмитрий Козак на правительственном часе в Госдуме, отвечая на вопрос депутатов из фракции «Справедливой России», призвал депутатов не «раскачивать лодку» выступлениями за отмену взносов на капремонт, а помогать гражданам «понимать эту историю». И владельцам снесенных зданий теперь уже можно обжаловать в судах свою судьбу примерно с тем же эффектом, как утонувшему солдату из армейской шутки.

Только приказы, которые являются единственно возможным способом в армии, не дают такого же эффекта в бизнесе, в науке, в творчестве. Вообще-то именно мирным трудом создается то, что потом защищают военные.

Пока российские граждане (часто вполне заслуженно) восторгаются отечественным оружием и «вежливыми зелеными человечками», все общество незаметно превращается в армию, а жизнь — в войну с не очень понятным противником.

Многим очень понравилось не задумываясь подчиняться любым приказам и делить людей на «своих и врагов». Но жизнь не армия. Как минимум не только армия. Потому все чаще кажется, что главный наш противник на этой войне — мы сами.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2015/..._7874531.shtml

Что изменится в нашей жизни, если версия с терактом на борту А321 подтвердится
«Газета.Ru» 05.11.2015, 19:43

На месте крушения российского самолета Airbus A321 в Египте На месте крушения российского самолета Airbus A321 в Египте
Максим Григорьев/ТАСС
Несмотря на заявления египетских властей об отсутствии признаков теракта в катастрофе российского авиалайнера, западные страны ведут себя так, будто случившееся было именно взрывом бомбы на борту. Что изменится в войне России с ИГИЛ и в жизни самих россиян, если будет доказано, что смерть пассажиров рейса №9268 действительно была «насильственной»?

К версии теракта на борту склоняется МИД Великобритании, ссылаясь на данные разведки. Телекомпания CNN сообщает, что у разведслужб США якобы есть перехват переговоров исламских боевиков насчет российского самолета. Источники в самой американской разведке говорят, что переговоры не являются доказательством теракта, поскольку предполагаемые террористы могли намеренно вводить спецслужбы в заблуждение.

Тем не менее Великобритания, Франция, Нидерланды, Ирландия и Украина уже приостановили полеты своих авиакомпаний в Шарм-эль-Шейх. Внешнеполитические ведомства многих других стран рекомендуют своим гражданам воздержаться от путешествий и полетов на синайском направлении до выяснения причин авиакатастрофы. В России таких рекомендаций туристам не дают. В нашей стране возможность теракта на борту А321 вообще комментируют не слишком охотно, хотя еще 1 ноября исполнительный директор Межгосударственного авиационного комитета (МАК) Виктор Сороченко заявил, что ни одну из версий исключать нельзя.

С одной стороны, это правильно – не нагнетать, пока нет убедительных доказательств в пользу той или иной версии.
Лондон намерен за десять дней вывезти британцев из Шарм-эль-Шейха

С другой, судя по всему, ее все же рассматривают всерьез, о чем свидетельствует и заявление Владимира Путина о том, что «попытки запугать Россию бесперспективны» (которое, как кажется, было сделано не только в связи с праздником 4 ноября), и вылет в Египет главы Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина, и сообщение главы Росавиации о том, что криминалистическая подгруппа по расследованию катастрофы А321 будет изучать «вопросы нахождения на элементах конструкции, на багаже, на ручной клади, а также на телах погибших следов взрывчатых веществ», а также другие «аспекты, связанные с возможным террористическим актом на борту воздушного судна».

Власти Египта, очевидно, будут изо всех сил настаивать на технической версии. Признавать теракт слишком опасно для экономики страны. Туризм и сфера услуг дают почти половину ВВП Египта, и 900 тысяч ежегодно посещающих страну туристов из Великобритании для него важны не меньше, чем туристы из России.

Версия теракта однозначно очень выгодна ИГИЛ, даже если трагедия и не является терактом.

Например, для поднятия боевого духа и вербовки новых сторонников по всему миру, в том числе и в России. Мол, у нас есть способы «отомстить». Хотя ИГИЛ (запрещен в РФ. — «Газета.Ru») объявил джихад не только России, понятно, что именно наша страна стала самой серьезной угрозой для этой террористической группировки на Ближнем Востоке и, соответственно, одним из главных объектов ненависти джихадистов.

Свежая политическая реакция Москвы, выраженная словами пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова: «Мы против спекуляций, но надеемся, что все данные, если они есть, будут предоставлены следствию», — вполне адекватна.

Если американские спецслужбы предоставят нам данные, свидетельствующие о теракте, это станет важным жестом для взаимной координации в Сирии. Тем более что такая координация намечается. В частности, Россия уже фактически ведет переговоры с «Сирийской свободной армией», хотя еще пару недель назад заявляла, что «не может найти контакты умеренной оппозиции».

Нашей стране в любом случае нет резона задерживаться с войной в Сирии надолго. А

без взаимодействия с той коалицией, в которую мы не вступили, войну, наверное, не выиграть.

Для обычных россиян теракт на борту А321, если это теракт, может иметь не меньшие последствия, чем для геополитических планов России.

Во-первых, это автоматически приближает «далекую войну» непосредственно к нам. Речь идет о 224 жизнях, не считая погибшего в Сирии при странных обстоятельствах контрактника, чья смерть тоже вызвала значительный резонанс.

Во-вторых, боевиков ИГИЛ вербуют по всему миру, и нет никаких гарантий, что они не попытаются совершить теракт против нашей страны где-нибудь еще. Причем не обязательно в относительной близости от театра военных действий. Премьер Дмитрий Медведев сегодня потребовал от министра транспорта Максима Соколова принять дополнительные меры безопасности на российских международных авиарейсах, подчеркнув, что речь идет не только о Египте, но и о других направлениях.

Логика «отомстим за невинно убиенных террористами» как смысл операции в Сирии, с одной стороны, понятна народу намного лучше, чем поддержка Башара Асада. С другой, если это действительно теракт, не допустить ни одного нового теракта для российской власти становится не просто делом чести, но и едва ли не единственным способом убедить россиян в успехе сирийской кампании.

Ведь тогда обыватель сможет примерить последствия этой войны на себя лично, чего не было и не могло быть в случае войны на Украине.

Вот почему от объективности расследования трагедии в небе над Синаем зависит не только «большая политика», но и, возможно, наши персональные человеческие жизни.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2015/..._6620613.shtml

Пора ли прощаться с кредитами
«Газета.Ru» 31.03.2015, 21:22

Анатолий Козельский, «Ростовщик-учитель»
Wikimedia Commons
Количество просроченных кредитов в России выросло на 41%, коллекторы все жестче общаются с неплательщиками, больше половины граждан опасаются брать долгосрочные кредиты. От бума кредитования, который был основным драйвером роста российской экономики в первое десятилетие века, не осталось и следа. Мы вдруг оказались в новой — хотя скорее старой — реальности, в которой копить на телевизор приходилось годами, а на квартиру — всю жизнь.

По статистике Объединенного кредитного бюро (ОКБ), кредитная активность россиян в феврале 2015 года снизилась почти в два раза по сравнению с февралем 2014 года. Снижение спроса наблюдается по всем видам кредитов, но сильнее всего пострадали ипотечные, спрос на них упал на 72%, хотя на протяжении всего прошлого года именно жилищные кредиты росли рекордными темпами.

Бум кредитования был основным драйвером роста экономики в первое десятилетие века. Особенно активно развивался рынок автокредитования. Многие россияне, существуя от зарплаты до зарплаты, поддались соблазну обладать престижным автомобилем уже сегодня, при этом зарабатывая в лучшем случае на подержанные «Жигули».

Кредитная иномарка стала своеобразным символом успеха, точнее, его иллюзией.

В итоге каждый второй автомобиль в России в последние годы покупался в кредит, при том что средняя процентная ставка по отечественным автокредитам в 2013–2014 годах составляла 14–15% годовых, а после экономических потрясений закрепилась на уровне 19–20%. Получается, за пять лет выплат по такому кредиту машина обходилась «успешному» покупателю ровно вдвое дороже. Хотя автомобиль — вложение точно не инвестиционное, среднерыночная стоимость иномарки за пять лет снижается в полтора-два раза в зависимости от состояния автомобиля. Не говоря уже о бесконечных финансовых вложениях, которые неизбежны при обладании автомобилем. Не удивительно, что на начало марта свыше 11% россиян перестали выплачивать проценты по автокредитам.

Банки на волне кредитного бума прошлых лет снижали требования к заемщикам. Практически каждый гражданин со стандартным пакетом документов мог взять и автокредит, и приличный потребкредит, не говоря уже об ипотеке. Причем брали ипотеку во всех валютах мира, на долгий срок, практически не задумываясь о рисках.

В результате люди влезали в огромные долги, потом перекредитовывались в других банках под более низкий процент, настроение ненадолго улучшалось, но долги от этого быстрее не выплачивались.

Впрочем, кризис подкосил и тех, кто честно старался свести концы с концами: сегодня у многих вполне добросовестных граждан не хватает денег, чтобы расплачиваться по ранее полученным кредитам. По данным крупнейших бюро кредитных историй, за последний год резко выросла доля заемщиков, имеющих более одного кредита, растет число просроченных кредитов, что, конечно, не способствует позитивному настрою в обществе.

С учетом кризиса, безработицы, роста цен, когда у многих вся зарплата уходит только на еду, ситуация с кредитами становится взрывоопасной.

И не только потому, что отчаявшиеся должники могут выйти на улицу, как сделали это заемщики, взявшие ипотечные кредиты в валюте. Это опасно и для банковской системы, и для экономики в целом. В любой рыночной экономике кредитование — драйвер развития. Конечно, когда проценты не грабительские.

Сегодня в России, несмотря на незначительное мартовское снижение ставок по потребкредитам, их средний уровень превышает 20%, что очень много. Для сравнения, в США автокредит можно получить по ставке от 3,88% годовых, в Германии — от 4–5%, во Франции — от 5–7%. Одна из самых низких ставок по автокредитам — в Португалии — 2,75–3% годовых.

Примерно такая же история с ипотекой. Средневзвешенная процентная ставка по ипотечным кредитам в странах Европы, входящих в ЕС, составляет 4,5%, то есть в три раза меньше, чем у нас.

Даже в самые сытые годы в России проценты по кредитам не были низкими. Но сегодня они просто запредельные.

Эксперты считают, что финансовые власти балансируют между двумя взаимоисключающими задачами: снижением ставки и обузданием инфляции. Пока инфляция крайне медленно снижается с 16,5% годовых до более приемлемых значений, но в любой момент, если хрупкий мир на Украине будет нарушен, может вновь уйти в пике. И тогда все манипуляции с процентной ставкой окажутся бесполезными.

Но и нынешняя ситуация с кредитами не может тянуться долго: социальная напряженность в обществе растет, рублевые заемщики, стоящие на грани банкротства, не видят выхода из ситуации, банки им помогать не готовы, коллекторы все чаще ведут себя по-бандитски.

При этом все понимают, что без восстановления кредитования широких слоев населения вернуться к позитивному сценарию в экономике почти невозможно. Альтернатива этому — резкое падение уровня жизни, когда купить пароварку или иномарку (у кого какие доходы) можно будет только спустя годы жесткой экономии. И то если накопления не съест инфляция.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2015/..._6397645.shtml

Готовы ли граждане к полноценному участию России в военных конфликтах
«Газета.Ru» 02.02.2015, 21:34

Юрий Смитюк/ТАСС
Перспектива полномасштабной войны России с Украиной кажется россиянам все более реальной на фоне очевидного провала попыток добиться мира в соседней стране. Но готовы ли «диванные патриоты» и тем более политическая элита лично в ней участвовать или отправлять в бой своих детей? Осознают ли власть и общество цену, которую придется заплатить за такую войну, даже если она закончится победой над народом, который всего лишь год назад называли «братским».

Украина вступает в новую фазу полномасштабной войны. Минские переговоры 31 января сорваны. Руководители ДНР и ЛНР публично предлагают отодвинуть линии соприкосновения с украинскими войсками, зафиксированные в минском протоколе 19 сентября 2014 года, то есть фактически заявляют о намерении захватывать новые украинские территории.

Глава ДНР Александр Захарченко объявил (пока без подписания соответствующего документа) о начале всеобщей «добровольной» мобилизации. Правда, не пояснив, как сочетаются слова «добровольная» и «всеобщая». Мобилизацию планируется начать через 11 дней и увеличить армию ДНР до 100 тыс. человек.

Пока все дипломатические усилия терпят крах, на Украине продолжаются самые тяжелые бои за последние месяцы, ежедневно гибнут мирные жители. Президент США Барак Обама обещает вернуться к вопросу поставок вооружения на Украину, а ведущие лидеры ЕС уже практически открытым текстом обвиняют Россию в прямом военном участии в конфликте в Донбассе.

На этом фоне ВЦИОМ обнародовал в понедельник данные исследования, проведенного 24–25 января, когда ситуация уже начала резко обостряться. Хотя сама тема опроса «Украина: новый виток гражданской войны» сформулирована так, чтобы не спрашивать людей о роли России в этих событиях (в гражданской войне по определению не может быть иностранных государств-участников), россияне считают все более вероятной войну именно между Украиной и Россией.
Каждый четвертый из опрошенных полагает, что начало военных действий между Россией и Украиной весьма вероятно, а каждый десятый, что такая война уже идет.

Но готовы ли россияне в массовом порядке — не отдельные пассионарные добровольцы, а все граждане страны — идти реально воевать с Украиной или отправлять на эту войну своих детей? Даже если предположить, что участвовать в боях будут только профессиональные военные, а не срочники, готово ли общество к этому? Судя по настроению в соцсетях и другим соцопросам — пока не особо. Напротив, очень многим с каждым днем становится все страшнее.

С одной стороны, философия «лишь бы не было войны» до сих пор сидит у россиян в подкорке. С другой, для тех, кто не участвовал в афганском и чеченских конфликтах, война — это скорее картинки из сильно приукрашенных советских фильмов да персонажи нынешних сражений на юго-востоке Украины, которых активно героизирует российское телевидение. Но настоящая война намного страшнее и грязнее. Настоящая война — это прежде всего бомбежки, эвакуация, голод, ежедневный страх за близких и похороны погибших. Готовы ли россияне не смотреть эти ужасы про чужое государство на телеэкранах, а существовать подобным образом в своей стране? Готовы ли они в случае полномасштабной войны получать поток похоронок и снарядов на свою территорию?

Одно дело — бескровное присоединение Крыма, жители которого рвались в Россию, и совсем другое, когда идет война с Украиной, Америкой, а фактически со всем миром непонятно за что.

Сейчас на Украину из россиян едут либо добровольцы, которые не могут найти себя в мирной жизни дома, либо контрактники-отпускники. Но в случае полномасштабной войны вряд ли удастся не посылать туда регулярные части.
В этой ситуации придется объяснять, за что именно или против кого ведется эта война. Согласно тому же опросу ВЦИОМ, руку Запада в украинских событиях видит лишь 3% россиян, несмотря на всю антизападную пропаганду.

Кроме проблемы смысла войны, встает и вопрос цены возможной победы, которая опять же непонятно как выглядит, если на тебя никто не нападал.

Накануне 70-летия великой Победы можно попробовать разыграть патриотический козырь — провести параллель между той войной и этой.

Но в 1941-м понятный и однозначный враг напал на СССР, а украинцы и россияне бок о бок сражались против этого противника. Сегодня можно, конечно, до поры до времени убеждать большинство россиян, что Россия не воюет на Украине. Убедить же, что Украина или Америка руками украинцев нападает на Россию куда сложнее — особенно если войны не будет собственно на российской территории.

На прямой вопрос ВЦИОМ «Следует ли России в ближайшее время ввести войска в Юго-Восточную Украину для прекращения конфликта или нет?» в июне прошлого года две трети респондентов ответили «нет». При этом на уточняющий вопрос «при каких условиях войска России все-таки стоит ввести?» 18% назвали таким условием угрозу терактов на территории России, еще 18% — нападение на российские КПП на границе России — Украины. В этот раз социологи такие вопросы задавать не стали или просто не выложили ответы в открытый доступ. Но из истории известно, что роль провокации для начала военных действий очень высока. То есть при большом желании сделать эту войну «священной» для своего населения можно даже при всех перечисленных выше «но».

Есть ощущение, что мы стремительно приближаемся к той черте, за которой не будет возврата.

Отношения с миром рвутся, внутри страны все более активно ищут врагов и предателей. Мать семерых детей становится фигурантом дела о госизмене в пользу страны, с которой мы официально не воюем. Наш лексикон в последние недели стремительно меняется – «линия фронта», «враги народа», «всеобщая мобилизация». Если начнется полномасштабная война, то общественному мнению на Западе (особенно с учетом текущей риторики в западных СМИ) трудно будет поверить в то, что Россия не агрессор. В таком случае нас ждут новые санкции и крах национальной экономики.

Некоторое время народ еще, конечно, продержится на небольших запасах, пока власть будет списывать все тяготы экономического кризиса на войну. Но всякая война рано или поздно кончается. И хорошего конца в подобном сценарии для нашей страны точно не просмотреть.

У России пока еще есть возможность остановить войну. И шанс сделать это как можно скорее.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2013/..._5057229.shtml

Исключение Гудковых — административное наказание, а не партийный раскол
«Газета.Ru» 14.03.2013, 19:20
Партии в России - это конторы c лицензиями на политическую деятельность

Александра Мудрац/ИТАР-ТАСС
«Структурирование» партийной жизни Кремлем уже давно привело к тому, что ее правильнее было бы называть административной. Единственная партия в России – партия номенклатурной власти, какое бы имя она ни носила.

Исключение отца и сына Гудковых из партии «Справедливая Россия» (СР) и демарш Ильи Пономарева, в ответ на это «приостановившего партийную деятельность», были бы достойны простого пожатия плечами, если бы не некоторые особенности нынешнего устройства политической жизни. Трудно назвать СР партией, объединяющей идеологических единомышленников либо даже отражающей сколько-нибудь внятно выраженные интересы значительной группы населения. И с этой точки зрения

непонятно, что, собственно, теряют изгнанники — «внутренние диссиденты». Однако если посмотреть на дело под другим углом – тех административных возможностей, которые оказываются в распоряжении партийца, потеря для них очевидна.

Усилия по «структурированию партийной жизни», которые потратил Кремль и его главный в прошлом конструктор в области политтехнологий Владислав Сурков, были направлены на ликвидацию или как минимум купирование всякой самодеятельности. Отсюда действовавшие большую часть нулевых годов ограничения, затруднявшие легализацию политической деятельности, жестко ограничившие проникновение в официальные законодательные структуры каких-либо деятелей или групп, не получивших, если угодно, «прав доступа». Да и вне этих структур функционирование политических организаций задавлено юридическими и административными ограничениями. Трудно вести нормальную, не подпольную деятельность, если все время сталкиваешься с проблемой отсутствия правового статуса – как и на кого открывать счета, регистрировать помещения и средства массовой информации?

Недавние обещания послаблений – во-первых, пока лишь обещания, а во-вторых, засевать придется вытоптанное и утрамбованное поле, и, безусловно, под строгим надзором. Зато в рамках дозволенных партий возможностей для самореализации – сколько угодно. Не говоря уже о тех преимуществах в общении с инстанциями исполнительной власти и правоохранительных органов, которые дает статус депутата. Вот только едва ли стоит называть карьеру этого типа карьерой политика. Чиновник – точнее.

Ничего удивительного, что это «структурирование» привело к такой партийной жизни, в которой прилагательное «партийная» следовало бы во избежание путаницы заменить на «административная».

И СР, и все остальные легальные, а тем более имеющие доступ к депутатским мандатам партии нулевых партиями, по сути, не являются, а являются приводными ремнями аппарата управления, совершенно не приспособленными к ведению самостоятельной политической деятельности.

Это полностью относится и к «Единой России», и чуть в меньшей степени (лишь в силу рудиментов политической культуры 90-х) — к другим парламентским силам, имеющим более длинную историю.

Хорошо это или плохо само по себе? Далеко не все согласятся, что полноценная многопартийность полезна любому обществу в любой ситуации. Но обсуждать этот вопрос всерьез невозможно, потому что имеющийся политический ландшафт симулирует многопартийность. Точно так же, как партии-спойлеры симулируют оппозиционность либо просто выполняют заказы рейдеров (как это случилось с первым изданием партии Михаила Прохорова). И не придерешься. А если наберешься наглости действительно вести собственную политическую деятельность, как показывают последние события, – с вещами на выход. С точки зрения властей — в подполье.

Так что партия в России, если говорить о легальном политическом поле, по сути, одна – партия номенклатурной власти. Как бы ни назывались ее подразделения.

И если послезавтра доминирование «Единой России», к примеру, сменится каким-нибудь «Общероссийским народным фронтом», да хоть бы и «Всероссийским родительским собранием» – не стоит обманываться сменой вывесок.

Чтобы отойти от такой схемы, мало добиться возвращения одномандатных округов, упрощения регистрации партий и снижения проходных барьеров. По сути, необходимо полное изменение отношения государственного аппарата к политической самодеятельности граждан – от подозрительности и контроля к неприкосновенности частной и общественной инициативы. Пока никаких признаков этого не наблюдается.

[Газета.Ru]

https://www.gazeta.ru/comments/2013/..._5052573.shtml

Разоблачение тайного имущества чиновников не означает борьбы с коррупцией, но приучает их к публичности
«Газета.Ru» 11.03.2013, 20:05

Квартира Ирины Яровой вызвала скандал, хотя депутат даже не нарушила закон
Александра Мудрац/ИТАР-ТАСС

Посредством всех «пехтингов» последних месяцев в наш политический процесс входит правило цивилизованных стран: собственность и действия публичных политиков не могут быть безнаказанно скрыты ими от общества и находятся в фокусе постоянного внимания СМИ.
Следственный комитет намерен проверить информацию о незадекларированном имуществе депутата от фракции «Единая Россия» Ирины Яровой, сообщило сегодня днем РИА «Новости». Спустя 9 минут после публикации новость была аннулирована с формулировкой: «Сообщение о возможной проверке СК в отношении депутата-единоросса Яровой аннулируется как вышедшее ошибочно». Таким образом, еще можно — с натяжкой — считать опровергнутым факт будущей проверки СК истории с квартирой Яровой, но не факт наличия этой квартиры. История началась с того, что журнал The New Times сообщил о проживании депутата в незадекларированной элитной квартире в центре столицы. Сам журнал сослался на письмо неизвестного, который представился поклонником Алексея Навального и Доктора Z (блогер Андрей Заякин, первым сообщивший об американской недвижимости Владимира Пехтина). В письме утверждалось, что Яровая вместе с мужем и детьми проживает в жилом комплексе «Тверская плаза».

Яровая, получившая в нынешней Думе мандат, от которого отказался глава списка партии на выборах, премьер-министр Дмитрий Медведев, возглавляющая думский комитет по безопасности и противодействию коррупции и активно продвигавшая закон «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности», по версии The New Times, с 2006 года является членом ТСЖ в «Тверской плазе». Однако в декларациях о доходах депутата и ее мужа эта квартира не значится, а из выписки прав на недвижимое имущество и сделок с ним следует, что правообладателем четырехкомнатной квартиры площадью 127,6 кв. м является дочь Яровой Екатерина, которой на момент покупки было всего 17 лет. По данным риелторов, рыночная стоимость такой квартиры приближается к $3 млн.

Яровая даже не нарушала закон — он не обязывал политиков и госчиновников декларировать имущество, записанное на их взрослых детей. Более того, когда в бытность Дмитрия Медведева президентом такой закон принимался, наблюдатели в один голос говорили, что чиновники его легко обойдут — записав имущество либо на тех родственников, которые не подпадают под обязательное декларирование имущества, либо просто на подставных лиц.

Такой нехитрый способ «избавления» от всего, что нажито «непосильным трудом», замечательно показан еще в классической рязановской советской комедии «Берегись автомобиля», где герой Андрея Миронова фарцовщик Дима Семицветов записал дачу на тестя, машину на жену. Но все же не избежал уголовной ответственности под знаменитую присказку тестя в исполнении Анатолия Папанова: «Тебя посодют, а ты не воруй».

Но и Пехтин, который «погорел» на американской недвижимости (пока только в Думе, еще не факт, что его политическая карьера похоронена окончательно), и Яровая, как и все прочие представители российской политической элиты, привыкли существовать вне правового поля.

Они «писатели» законов или безропотно голосуют за спущенные сверху, но не привыкли исполнять эти законы. Более того, российская политическая элита привыкла к неписаным гарантиям неприкосновенности информации об их личной жизни, имуществе, бизнесе.

Теперь, пусть с большими исключениями и по причинам, далеким от борьбы за реальную чистоту власти, представители властной корпорации оказываются в лучах правового, политического, а отчасти (если брать изыскания блогеров) и гражданского контроля.

В любой мало-мальски цивилизованной европейской стране частная жизнь, имущественная и финансовая чистоплотность публичных политиков отслеживаются СМИ, гражданским обществом и их политическими конкурентами с предельной скрупулезностью. За малейшее «прегрешение» в виде поездки или даже купленной жене драгоценности за казенный счет, сплагиаченной диссертации или сомнений в источниках финансирования партии можно в одночасье лишиться шансов на продолжение политической карьеры. В России до сих пор элита не просто живет на два дома, создавая запасные аэродоромы для себя и детей в благополучных западных странах. Она еще остается абсолютно неподотчетной в любых своих бытовых действиях перед обществом и вышестоящей властью, если только не ссорилась с влиятельным начальником.

Теперь российским политикам впору учиться беречься «автомобиля» — элитной недвижимости непонятного происхождения, собственных теневых бизнесов, поступков своих родных и близких (родственникам элиты у нас ведь до сих пор тоже сходили с рук любые правонарушения — от сбитых старушек до пьяных дебошей).

Если публичные политики в России перестанут быть кастой неприкасаемых и анонимным закрытым клубом благоденствующих в нищающей стране, это станет важным шагом на пути к стандартам нормального политического процесса. Пока это больше похоже на спорадическую зачистку элиты. Но процесс, похоже, пошел.