|
*526. Закон и справедливость
http://www.vedomosti.ru/opinion/news..._spravedlivost
Vedomosti.ru 03.05.2012, 00:31 «Скажите, почему они это делают? Это же нарушение закона», — спрашивал высокопоставленный офицер полиции из Жуковского, глядя на то, как десятки активистов в минувшие выходные выкорчевывали столбы и убирали колючую проволоку в Цаговском лесу. Шла четвертая неделя противостояния защитников леса и чоповцев, охраняющих строительные работы на вырубленной просеке. Противостояния, в котором руководство городской полиции фактически приняло сторону администрации и застройщика: активистов задерживали, когда они пытались остановить строительную технику, и разгоняли с помощью ОМОНа, когда они ломали ограждения и вступали в драку с набрасывающимися на них вооруженными палками охранниками. «То, что тут происходит, — незаконно, — повторял полковник. — Они не должны ломать забор, они должны идти в суд». Возможно, он убеждал самого себя в том, что имеет дело с нарушителями, чтобы потом было проще применять против них спецсредства. Потому что, живя в Жуковском, он не мог не понимать, почему люди ломают забор, а не пишут иски (хотя иски они, конечно, тоже пишут). Ведь именно суд в 2010 г. лишил вековой сосновый бор его природоохранного статуса, узаконив его вырубку. И именно суд признал законными результаты выборов 2009 г., которые большинство жуковчан считают сфальсифицированными, признав легитимной ту власть, которая потом и подписала порубочный билет. Любое несправедливое решение суда, вступившее в законную силу, является законным. По закону Сергей Мохнаткин — помилованный преступник, Владимир Макаров — педофил, декабрьские выборы в Госдуму с тысячами зафиксированных фальсификаций — свободные и честные, Михаил Столяров (а вовсе не Олег Шеин) — избранный мэр Астрахани, а вековой сосновый бор в Жуковском — «зеленые насаждения». Так решили суды. Законом будет и любое решение депутатов Госдумы, многих из которых никто на самом деле не избирал. Проблема в том, что многие законные решения властей не воспринимаются гражданами как справедливые. А выбирая между законным и справедливым, граждане рано или поздно выберут последнее. «Когда длинный ряд злоупотреблений и насилий <...> обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, — говорится в Декларации независимости США, — то право и долг народа — свергнуть такое правительство…» Статья 35 Декларации прав человека и гражданина Франции от 1793 г. объявляет: «Когда правительство нарушает права народа, восстание для народа и для каждой его части есть его священнейшее право и неотложнейшая обязанность». Пункт 4 статьи 20 основного закона ФРГ гласит, что «все немцы имеют право оказывать сопротивление всякому, кто попытается устранить этот строй [демократическое и социальное федеративное государство], если иные средства не могут быть использованы». В российской Конституции право на сопротивление узурпации власти не прописано. Слова «революция» и «восстание» по-прежнему вызывают страх и неприятие значительной части протестного движения. Но с каждым днем недовольным гражданам все труднее находить законные способы борьбы с «законными» решениями властей. Содержание темы: 01 страница #01. Мария Эйсмонт. Закон и справедливость. 05.05.2012, 05:00 #02. Мария Эйсмонт. Доказательство от публичного #03. Мария Эйсмонт. Запереть книжки в шкафу #04. Мария Эйсмонт. Работать как Миронюк или как Киселев #05. Мария Эйсмонт. Последний рубеж достоинства #06. Мария Эйсмонт. От людей к существам #07. Мария Эйсмонт. Историческое решение Конституционного суда #08. Мария Эйсмонт. Страх и сопротивление страху #09. Мария Эйсмонт. Время для сбора информации #10. Мария Эйсмонт. Все знают о пытках 02 страница #11. Мария Эйсмонт. Общество безмолвствует. 29.10.2015, 17:50 #12. Мария Эйсмонт. Гражданское общество: Борьба за будущее в прошлом #13. Мария Эйсмонт. Структура местного протеста #14. Мария Эйсмонт. Бесконечная работа по восстановлению памяти #15. Мария Эйсмонт. Редкий случай Павла Астахова #16. Мария Эйсмонт. Распыление права на насилие #17. Мария Эйсмонт. Минус тюремщики #18. Мария Эйсмонт. Казус Ильдара Дадина #19. #20. |
Доказательство от публичного
http://www.newtimes.ru/articles/detail/72955/
http://www.newtimes.ru/images/logo1.jpg № 34 (302) от 21 октября 2013 18 октября гражданину Азербайджана Орхану Зейналову было предъявлено обвинение в убийстве Егора Щербакова, спровоцировавшем массовые беспорядки в столичном районе Бирюлево Подозреваемый в бирюлевском убийстве Орхан Зейналов невиновен — с точки зрения формально действующего на территории России закона и вплоть до вступления в силу решения суда. Это отнюдь не означает, что он не убивал Егора Щербакова. Это означает, что его причастность к убийству надо доказывать, причем цивилизованными методами: без пыток, выбиваний признания, без давления на него и на будущий суд. С соблюдением всех необходимых процедур, придуманных не сегодня и не для того, чтобы выгораживать подонков, а для того, чтобы не осуждать невиновных и не развращать полицейских и следователей. Что мы имеем? Сначала по телевизору показывают кадры бессмысленного избиения человека в наручниках, лежащего на земле в парке, а потом сообщают: обвиняемый уже признался в убийстве. «Этот злобный рык в кадре: «Говори!» Чего «говори»? Задержали — все, доставляйте, в кабинете колоть будем. Что бы он там ни сказал, на земле валяясь, после пары пинков в бок — это вообще к делу не пришьешь», — комментирует бывший капитан полиции из города Березники Артем Файзулин, недавно уволенный из органов за выложенные в сети фотографии семьи с плакатами «Руки прочь от Навального». И действительно, на суде Зейналов от показаний отказывается и правильно делает: с точки зрения закона признания, добытые таким путем, ничтожны. Дальше нам сообщают: ключевой свидетель опознала убийцу на очной ставке. Не по фотографии, представленной среди фотографий похожих людей, а на очной ставке — то есть после задержания, а значит, и после того, как лицо подозреваемого было показано по всем центральным телеканалам страны. Хорошие адвокаты в нормальном состязательном процессе легко могут оспорить результаты такого опознания. Зато при нормально работающих правоохранительной и судебной системах у тех, кто Зейналова задерживал, были бы все шансы получить не награду от министра, а судимость и срок. «В действиях неустановленных сотрудников полиции в масках наличествуют признаки составов преступлений, предусмотренных ст. 286 (превышение должностных полномочий) и 302 УК РФ (принуждение к даче показаний). Доказательства публично представлены», — написал у себя в фейсбуке бывший участковый полицейский с 18-летним стажем из Воронежа Роман Хабаров, автор нашумевшего два года назад материала «Милиция деградировала на моих глазах» в журнале «Русский репортер». Какие выводы, спрашиваю, сделают в полиции после награждения тех, кто прилюдно на камеру бил подозреваемого? «Выводов никаких у сотрудников не будет. Просто бесстыдство оценят, — отвечает Хабаров. — Никто не будет думать, что теперь можно. Все знают, что нельзя, но если очень хочется, то можно. Так же посмеются над спектаклем». «От людей зависит, — считает Файзулин. — Кто-то решит: можно, кого-то покоробит… Неоднозначная реакция будет». У российских граждан, которым приходится сталкиваться с полицейскими, такие объяснения вряд ли вызовут оптимизм. Ведь у них есть все шансы нарваться на тех сотрудников органов, которые решат, что можно. А потому бороться за права Зейналова надо в любом случае, кем бы он ни был. Не ради него самого. А ради тех, кто может оказаться на его месте — в роли задержанного по подозрению в совершении преступления. И ради тех, кто может оказаться на месте Егора Щербакова — если вдруг Зейналов окажется ненастоящим убийцей, а настоящий убийца останется на свободе. И ради близких убитого, которым будет проще жить, зная, что наказали того, кого надо, и так, как положено. И ради тех сотрудников силовых ведомств, которые пока еще вопреки всему происходящему верят в закон. |
Запереть книжки в шкафу
http://www.newtimes.ru/articles/detail/74554/
№ 39 (306) от 25 ноября 2013 http://www.newtimes.ru/images/logo1.jpg 21 ноября Ставропольская прокуратура постановила изъять из школьных библиотек «Лолиту» Набокова, стихи Есенина, зарубежные детские детективы, произведения отечественных фантастов. Критерием непригодности произведений для школьников стало наличие в них «мистики, хулиганства, эротики, ужасов». Передавая эту скандальную новость, СМИ несколько дней цитировали помощника прокурора края по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних и молодежи Курбангали Шарипова, который действия своего ведомства объяснял так: «У нас сейчас, если посмотреть сводки, дети в 9–12 лет грабежи совершают. Как, по-вашему, чего они начитались?» Вскоре Шарипову ответили из Общественной палаты. Пресс-служба цитировала члена ОП, главного редактора журнала «Литература» Сергея Волкова, назвавшего требования ставропольских прокуроров «большой глупостью и маразмом». А потом за Набокова, Есенина и имидж Ставрополья вступился с помощью доступных ему языковых средств врио губернатора Владимир Владимиров. «Я не понимаю, как Есенин и Набоков могут иметь аморальное влияние на детей. В моей голове это не укладывается», — заявил он журналистам на форуме в Пятигорске и пообещал, что краевое министерство образования по его распоряжению разберется с требованием прокуратуры. Очевидно, что до повального изъятия опасных книг из краевых школьных библиотек дело не дойдет (хотя, возможно, кое-кто из особо исполнительных директоров успеет и изъять, и отчитаться). Чиновники прояснят ситуацию и расскажут, что мы, как обычно, все не так поняли, а помощнику прокурора объяснят, что он немного погорячился. „ Люди на местах — от хулиганов до чиновников и силовиков пытаются поймать сигналы из центра ” Но было бы неправильно считать ставропольский казус плодом болезненных фантазий конкретного Шарипова, который так и не понял, что 9–12-летние уличные грабители в библиотеки не заходят в принципе. Центр ответственности за подобные проявления мракобесия — а к сожалению, нет никаких оснований надеяться, что подобная инициатива единична и случайна — находится куда севернее Ставрополья. Люди на местах — от хулиганов до чиновников и силовиков — всего-то пытаются поймать сигналы из центра и выслужиться перед ним. И в данном случае просьба запереть книги в шкафу — невинное вполне себе действо по сравнению, например, с двукратным нападением вандалов в начале этого года на Музей Набокова в Санкт-Петербурге. Неизвестные написали на стене дома-музея писателя слово «педофил» — а ведь именно в Санкт-Петербурге позорный закон о запрете «пропаганды гомосексуализма и педофилии среди несовершеннолетних» был принят местными депутатами раньше федерального. Закон, который, кстати, некоторые коллеги Сергея Волкова по Общественной палате очень даже поддерживали. В стране, где президент, выступая на «литературном собрании», путает Пастернака то ли с Солженицыным, то ли с Бродским, а человек, представляющийся потомком Достоевского, хвалит каторгу и рекомендует ее «узникам Болотной», где депутат Госдумы и председатель думского комитета предлагает вписать в Конституцию многонационального светского государства особую роль православия как «основы национальной и культурной самобытности России», — в такой стране ругать помощника ставропольского прокурора как-то язык не поворачивается. |
Работать как Миронюк или как Киселев
http://www.vedomosti.ru/opinion/news...or-ria-novosti
Даже работая в такое, как наше, время и на такое, как наше, государство, можно было сохранить лицо и не делать подлостей Vedomosti.ru 12.12.2013 Эта публикация основана на статье «Гражданское общество: Выбор «РИА Новости»» из газеты «Ведомости» от 12.12.2013, №231 (3493). Будущим историкам путинской России будет весьма непросто объяснить ту роль, которую на протяжении более чем 10 лет играло в медийной и общественной жизни страны государственное информационное агентство «РИА Новости», щедро финансируемое из федерального бюджета режимом, который многие современники с готовностью называли авторитарным. Им придется рассказать, почему, например, о ходе громких судебных процессов того времени, в том числе политических процессов над разозлившими Кремль и РПЦ участницами панк-группы Pussy Riot, над борцом с коррупцией Навальным, над активистами Greenpeace, задержанными за нападение на платформу «Приразломная», многие узнавали из прямых трансляций РАПСИ — агентства, входящего в структуру «РИА Новости». Им придется также объяснить, как получилось так, что в то время, как в Замоскворецком суде шли заседания по делу о массовых беспорядках на Болотной, а с экранов федеральных телеканалов населению показывали сюжеты и расследования в духе «Анатомии протеста» о роли Запада и «пятой колонны» в организации массовых беспорядков, в государственном «РИА Новости» демонстрировали фильм о судах над советскими диссидентами, а в обсуждении принимали участие не только правозащитники, но и обвиняемая по «болотному делу» и один из лидеров внесистемной оппозиции. Там же в рамках «свободного показа» спустя полгода после принятия скандального «закона Димы Яковлева» на волне нагнетаемой истерии о жестоком обращении с российскими детьми в Америке показывали и обсуждали фильм «Мама, я убью тебя» — о том, как живут признанные умственно отсталыми дети в подмосковном интернате и как за разные провинности их отправляют в психиатрические лечебницы и колют лекарствами, давно не применяемыми в цивилизованном мире. Указ о ликвидации «РИА Новости», подписанный на этой неделе президентом Путиным, хоть и стал неожиданным для многих, включая руководство агентства, на самом деле вполне вписывается в тренд на уничтожение всего сколько-нибудь яркого, профессионального и самостоятельного, при этом совершенно не обязательно открыто нелояльного или оппозиционного. Эта история, с одной стороны, громко говорит о заблуждении тех, кто уверял, что если не лезть на рожон, то можно тихо, достойно и профессионально делать свое дело в рамках действующей системы. Но с другой — и это, пожалуй, еще важнее — история РИА лишний раз доказывает, что, даже работая в такое, как наше, время и на такое, как наше, государство, можно было — как минимум до конца 2013 г. — сохранить лицо и не делать подлостей. Существование все эти 10 лет «РИА Новости» Светланы Миронюк сильно усложнит не только работу историков авторитаризма в России — оно усложнит оправдания тем, кто потом захочет сказать, что у них не было выбора. Потому что выбор даже для тех, кто официально состоял на государевой службе и по умолчанию должен был заниматься государственной пропагандой, был: работать как Миронюк и ее команда или как Мамонтов и Киселев. Автор — специальный корреспондент The New Times Читайте далее: http://www.vedomosti.ru/opinion/news...#ixzz2nGtpPqZG |
Последний рубеж достоинства
http://www.vedomosti.ru/opinion/news...zh-dostoinstva
Задачей минимум протестного гражданского движения на сегодня видится отстаивание права открыто выражать свое мнение Vedomosti.ru 20.03.2014 Эта публикация основана на статье «Последний рубеж достоинства» из газеты «Ведомости» от 20.03.2014, №48 (3552). Один мой хороший знакомый и талантливый писатель после объявления о санкции Совета Федерации, данной Путину на ввод войск на Украину, надумал пойти в народ. Он решил доброжелательно и аргументированно попытаться убедить сторонников вторжения и аннексии Крыма в опасности и порочности такой внешней политики. Через две недели он констатировал, что страшно устал от оскорблений в свой адрес, а на вопрос, сколько человек ему удалось переубедить, честно ответил: никого. Единственной приемлемой и социально одобряемой реакцией на присоединение Крыма к России стала радость от «исправления исторической ошибки», гордость за страну и лично Путина как собирателя земель, злорадство в отношении Запада и ненависть к внутренним врагам. Любые сомнения, ссылки на нормы международного права, не говоря уже о симпатиях к киевским властям или, что еще хуже, сравнении с 1938 годом, не просто порицаются — они фактически делают человека изгоем. Не случайно одним из наиболее цитируемых кусков речи Путина перед торжественным подписанием договора с Крымом и Севастополем о включении их в состав России стали его слова о «некоей пятой колонне» и «разного рода национал-предателях». В этом определении четко видны планы власти относительно активных несогласных. Никаких дискуссий с такими не предполагается в принципе. Это заблуждающихся убеждают, с оппонентами спорят — а с предателями какие разговоры? Предатели — они же хуже врагов. Массовый протест против режима Путина начинался с идеи борьбы за честные выборы. Тогда многим казалось, что все дело в фальсификациях результатов голосования. Однако независимые наблюдатели поездили по стране и часто вынуждены были констатировать честную победу представителей той самой «партии жуликов и воров». А за «антимагнитский» закон, запрещающий американцам усыновление российских сирот, как и за одиозный закон «о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних», голосовали представители далеко не только партии власти, но и тех партий, которые борцы за честные выборы в конце 2011 г. честно считали альтернативой. Есть все основания считать, что даже без «зеленых человечков» с автоматами и с более прозрачной процедурой подсчета голосов крымчане проголосовали бы за присоединение к России. А разные опросы общественного мнения, в том числе организованный Фондом борьбы с коррупцией Алексея Навального соцопрос, подтвердили: рейтинг Путина на фоне истории с присоединением Крыма вырос. При такой атмосфере в обществе, таком настрое властей, такой навязчивой и агрессивной телепропаганде на фоне потери независимых печатных и интернет-СМИ задачей минимум протестного гражданского движения на сегодня видится не борьба за власть на выборах и даже не борьба за реформы, а отстаивание права открыто выражать свое мнение. Право говорить и быть услышанным является последним рубежом защиты человеческого достоинства индивида от агрессивных натисков власти с одной стороны и толпы — с другой. Ведь только обладающие свободой и человеческим достоинством граждане могут заложить фундамент общества, в котором людям будет чем гордиться помимо сомнительных военных операций. Автор — специальный корреспондент The New Times |
От людей к существам
Сooбщeствo «Глaвплaкaт» прoдoлжaeт aкцию «Чужиe срeди нaс», внушaя грaждaнaм Рoссии, чтo oппoзициoнныe пoлитики, журнaлисты и дeятeли культуры срoдни oтврaтитeльным чудовищам-захватчикам. После два месяца после вывешивания огромного баннера держи «Доме книги» сверху Новом Арбате с изображением пяти оппозиционеров в виде инопланетных существ, (потомки в масках пришельцев раздавали прохожим в Пушкинской из огромных муляжей яиц почтовые открытки серии «Чужие промежду нас» с изображением 49 оппозиционных политиков, журналистов и деятелей культуры. Экземпляры таких открыток были отправлены главным редакторам ведущих СМИ, включительно тех, кто сам вошел в словник «чужих». Анонимные вдохновители и авторы «Главплаката» называют себя «арт-сообществом», а акцию «Чужие середь нас» — постольку поскольку «креативной линии». Но ничего креативного, в смысле нового (через англ. create — зиждить, творить) тут нет. Приемы узнаваемы и стандартны. Для мучивший значительную часть человечества с середины прошлого века контроверза, как могло случиться, что капитал людей были целенаправленно уничтожены, психологи дали отклик: те, кто уничтожал, далеко не считали их в полной мере людьми. Вследствие того что что убить человека или хотя (бы) пожелать ему смерти безумно замысловато, куда проще уничтожить или салютовать уничтожение чужеродного существа. Исследования, описывающие линия прогрессивной европейской нации к холокосту, до малейших подробностей проследили деформацию сознания масс в отношении конкретной группы людей: со временем тоже все начиналось с слыхать бы невинных и для кого-так смешных плакатов, на которых евреи изображались с отнюдь не совсем человеческими чертами: горбатые, длинноносые, мохнатые и с рогами. Погодя пять лет после геноцида тутси в Руанде я задавала вопросик крестьянам хуту: как получилось, что такое? они убивали своих соседей, с которыми многие годы раньше этого мирно сосуществовали? Большая) часть пожимали плечами, но кое-какие вспоминали, как слышали по пресса, что тутси — сие тараканы. Руандийское радио призывало их умерщвлять тараканов, а не людей. В последнее присест термин «оппозиционеры» конец реже используется в пропагандистском дискурсе. Национал-предатели — в терминологии Владимира Путь — очень плохие, подлые, а тоже люди. А «чужие» — сие вроде бы и не народище совсем, а инородные существа, как собака напоминающие существ из западных блокбастеров, которые как правило пытаются захватить Землю и вытаптывание которых — вопрос выживания землян. Трудный язык ненависти применяется и противниками Кремля. Многочлен «колорады», который шабаш чаще используют для определения сторонников Ловля и самопровозглашенных республик юго-востока Украины, — изо той же серии, си как подспудно превращает человека в насекомое и примиряет с идеей его уничтожения. На сегодняшний день, даже учитывая сильно возросший следовать последние месяцы уровень агрессии и нетерпимости в обществе, большинству россиян до сего времени же в голову не придет, словно надо кого-то уничтожать али даже ущемлять в правах. Только история учит, что настоящий путь может оказаться гораздо довольно, чем кажется. Автор — типизированный корреспондент The New Times
|
Историческое решение Конституционного суда
http://www.vedomosti.ru/opinion/news...aktivnoe_pravo
Противоречащей конституции признана позиция выступавших в КС представителей всех ветвей власти Vedomosti.ru 25.04.2013 Конституционный суд (КС) подтвердил право избирателей лично оспаривать результаты выборов в суде и признал неконституционной практику запретов гражданам напрямую обращаться в суды с жалобой на фальсификации на выборах. «Акт голосования не сводится лишь только к реализации частных политических интересов — он также служит осуществлению принципов народовластия, — говорится в решении КС. — Конституционное значение активного избирательного права не исчерпывается одним лишь обеспечением свободного участия в голосовании. Оно также сохраняет силу при подсчете голосов и подведении итогов выборов». «Дела заявителей подлежат пересмотру в соответствии с провозглашенным решением Конституционного суда» — эту фразу, как утверждает автор проекта «Все в суд» Сергей Пархоменко, добавили в новость на сайте КC отдельно — важное дополнение на фоне развернувшейся дискуссии о судьбе уже поданных и отвергнутых судебных исков. Решение КС, удовлетворившее обращение уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина, воронежского отделения «Справедливой России» и ряда граждан из Петербурга и Воронежской области, уже называют историческим и сравнивают с чудом. «Это первая за много лет чистая конституционно-правовая победа!» — написала профессор юрфака МГУ Елена Лукьянова в своем Facebook. С одной стороны, КС подтвердил очевидные права граждан, и так довольно четко прописанные в Основном законе, с другой — существенно ограничил число людей, которые смогут воспользоваться новым разъяснением. Речь идет о нарушениях, выявленных исключительно на том участке, где голосовал конкретный избиратель: опротестовывать итоги выборов на соседнем участке этот избиратель уже не сможет, даже если он стал свидетелем нарушений. Кроме того, в решении говорится о стадии подсчета голосов и подведения итогов, т. е. переписывание протоколов и вбросы перед закрытием участков оспорить можно, а «карусели» или нарушения прав избирателей до момента открытия участков — уже проблематично. В любом случае решение КС — повод для оптимизма и сдержанной радости. Движение наблюдателей получит новый импульс: до сих пор борьба с выявленными и задокументированными на выборах фальсификациями завершалась на порогах судов. Теперь разъяснение КС напоминает, что у избирателей есть не меньший интерес к исходу выборов, чем у тех, кто баллотируется. Конечно, тот факт, что суды будут вынуждены принимать иски от граждан, считающих свои избирательные права нарушенными, не означает, что судьи будут такие иски повсеместно удовлетворять. Новые правила не могут быть применены к выборам декабря 2011 г. и марта 2012 г.: срок давности истек. Но выборы происходят постоянно, возможно также, что судам придется принять к рассмотрению дела, по которым они неконституционно отказали иcтцам. Но еще важнее, что противоречащей Конституции признана позиция выступавших в КС представителей всех ветвей власти, которые заявляли, что оспаривать нарушения вправе только сами кандидаты или выдвигавшие их партии. И эта оценка останется в истории. Автор — шеф-продюсер Publicpost |
Страх и сопротивление страху
http://www.newtimes.ru/articles/detail/83271/
№ 19 от 9 июня 2014 О том, что чем больше свободы мы отдадим, тем больше они заберут http://1-ps.googleusercontent.com/h/...GPpnlkwvAZ.jpg иллюстрация: Frankie Gamuart *По данным Балтийского информационного агентства baltinfo.ru, Анну Шароградскую задержали на пути в США за то, что «она не задекларировала носители информации (флешки)», хотя закон такого декларирования не требует. Ее отпустили домой через семь часов, после того как об инциденте сообщили СМИ и социальные сети. Директора Института региональной прессы 73-летнюю Анну Шароградскую задержали в прошлый четверг, 5 июня, в аэропорту Пулково: не дали вылететь в США, отобрали флешки и айпэд, долго не пускали адвоката и отказывались даже объяснить, в чем проблема*. Эта весть из Северной столицы пришла всего через два дня после того, как правоохранители обнаружили нового обвиняемого по «Болотному делу»: Олег Мельников был задержан, допрошен и отпущен под подписку о невыезде. За неделю до этого в камеру отправился еще один «болотник», Дмитрий Ишевский. За день до ареста Ишевского в Москве задержали и допросили в Петербурге — по тому же делу «о массовых беспорядках 6 мая 2012 года» — Полину Стронгину: ее отпустили под подписку о невыезде. Задержания и допросы стали привычной частью новостной картины дня. И если кому-то накануне нового 2014 года показалось, что амнистия известных политических заключенных — начало оттепели, то сейчас они наверняка уже поняли, что сильно ошиблись. Вместе с ощущением беспомощности и уязвимости в общество пришел и страх, причем его жертвами стали в том числе и те, кто не помнит совка с его политзеками, показательными покаяниями и многолетними лагерными сроками, — люди, родившиеся на закате или после распада СССР. На новом витке На прошлой неделе я спросила читателей своей странички в Facebook: боятся ли лично они и/или люди из их ближайшего окружения высказывать мнение или распространять чужое, отличное от официального? Вот некоторые ответы: «Моему племяннику 11 лет, и как-то он услышал «те самые разговоры на кухне» между мной и мамой. Мы немедленно ему велели, чтобы он в школе об этом помалкивал. На полном серьезе». «Мы вчера, когда встречали Полину (Полина Стронгина) из Центра «Э», поняли, что появился неприятный внутренний страх — страх признаться, что ты был на Болотной. И я ловлю себя на мысли: слава богу, 6 мая 2012 года я была на Кипре и в паспорте все визы есть». «Накануне одного из митингов мне в личку написал знакомый, с которым мы очень давно не общались. Про неизбежность революции и прочее. Я поймала себя на том, что боюсь с ним это обсуждать, потому что у меня нет уверенности, что его аккаунт не взломали или что он сам не просто так вот мне все это пишет». «Я боялась сказать зятю, что собираюсь уехать из страны. Мне кажется, он способен на такое — куда-нибудь заявить. Остальным родственникам говорила честно и открыто — уезжаю. Билет купила 6 марта — в день, когда Крым попросился в Россию». «В феврале помогал знакомому перевозить мебель… разговорился с хозяйкой квартиры, женщиной 60 лет. У них включен телевизор, идет Олимпиада, и насчет политики пошел разговор, но я и высказал свое мнение по многим вопросам, а она мне показывает «Тихо!» и глазами на внука, мальчика лет 10–12. Мол, при нем не надо, мало ли расскажет во дворе». Цитата:
«Я после угроз, вынудивших меня уехать из России, стала гораздо осторожнее в том, что я пощу и перепощиваю. А когда вернусь в Россию, вообще удалю фейсбук от греха подальше. Ибо страшно». Правда, не меньшее число моих респондентов утверждали, что никогда не сталкивались ни с чем подобным, ничего не боятся и не видят причин для страха, а сравнение с 1937 годом — а оно звучало в нескольких ответах — посчитали совершенно некорректным. «Можно ли сегодня говорить все, что думаешь, хотя бы в соцсетях?» — спросила я у человека из академической среды, который в прошлом году выступил с неким предложением на своей странице в Facebook по животрепещащему тогда вопросу и за это удостоился резкой отповеди на самом высоком уровне. В результате этот человек потерял одну из публичных своих работ, а потом чуть не стал фигурантом уголовного дела. «Честно говоря, какое-то время я каждый раз с интересом заглядывал в почтовый ящик — вдруг там повестка,— сказал он в телефонном интервью автору этих строк. — Я допускал такое развитие событий и был к нему готов. Сейчас, наверное, я расслабился. Выборочность репрессий есть, это никак не скинуть со счетов, просто это вопрос к нам: строить свою жизненную стратегию исходя из страха или не кривить душой и делать то, что считаешь должным. Я для себя пока выбрал вторую стратегию. Но если завтра ко мне постучат, может быть, я заговорю по-другому». А теперь — внимание: в первоначальной версии были имя и фамилия «человека из академической среды», равно как подробное и конкретное изложение его истории, в том числе и дурацких обвинений, по которому против него могло быть (но не было же!) возбуждено уголовное дело. Однако за сутки до того, как этот номер журнала ушел в типографию, имярек позвонил и попросил убрать свою фамилию. Перевертыши Страх нажать кнопку «поделиться» кажется на первый взгляд каким-то безумием. Пока не натыкаешься на ссылку о задержании в Чувашии оппозиционера и блогера Дмитрия Семёнова за то, что он вывесил «ВКонтакте» фотографию «народного губернатора» Донецка Павла Губарева в форме запрещенной в России РНЕ. В результате не Губарева, одевшего когда-то эту форму, а Семёнова, опубликовавшего его фотографию в форме, обвинили в «публичном демонстрировании атрибутики или символики экстремистских организаций», что по ст. 20.3 КоАП предполагает до 15 суток административного ареста. Или другой случай, уже в Челябинске: три недели назад активисту партии «Демвыбор» Константину Жаринову вручили постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 280 ч. 1 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности») за репост сообщения украинского «Правого сектора». «Перепостил текст «Правого сектора» исключительно из интереса к этой организации, — объясняет Жаринов. — Ведь призывать идти в партизанские отряды было бы довольно экстравагантным поступком, а от имени «Правого сектора» — вообще на грани абсурда». Первыми отреагировали сотрудники Центра «Э», они подключили прокуратуру, а та — ФСБ. Машина закрутилась: репост направлен на экспертизу, результаты которой пока неизвестны. Теперь, говорит Константин, он «тоже предпочитает осторожничать»: «Страх — нормальное чувство, это помогает избежать необдуманных шагов. Но, конечно, молчать не стоит — иначе даже помощи никакой ни от кого не получишь». Доносы и доносчики *Cписок был составлен в начале марта порталом politonline, The New Times стоит там на четвертом месте, на первом — «Эхо Москвы», на втором — телеканал «Дождь», на третьем — «Новая газета». Газета «Ведомости Урала» пеняет сотрудникам администрации Нижнего Тагила, что среди периодических изданий, выписанных чиновниками второго по величине города Свердловской области, «обнаружилось и СМИ, давно известное своей критикой Кремля, президента РФ Владимира Путина и партии «Единая Россия». Речь идет о журнале The New Times, который «вошел в список 20 антироссийских СМИ»*. Донос через местную газету — прием, хорошо знакомый тем, кому за сорок, и похоже, успешно прошедший испытание временем. Так совсем недавно в Орловской области в отношении учителя средней школы из поселка Кромы Александра Бывшева завели уголовное дело по ст. 282 («Возбуждение ненависти либо вражды») за опубликованные в социальной сети стихи в поддержку единой Украины. Именно после появления в местной газете «Заря» разгромной статьи под заголовком «Таким «патриотам» места в России нет!» учителем заинтересовалась прокуратура. Цитата:
К докладу прилагается список организаций, по сути, «иностранных агентов» — среди них «Левада-Центр» и Российская экономическая школа — которые, по мнению авторов доклада, «прикрываясь научной деятельностью <...>, используют значительные возможности доступа в СМИ и оказания влияния на российскую политику». Трудно отделаться от впечатления, что есть прямая связь между этим докладом и задержанием в аэропорту Анны Шароградской — на ее флешках будут искать «следы влияния на российскую политику». Каждая из этих историй в отдельности выглядит как типичный случай «перегиба на местах», как эксцесс исполнителя, очевидное недоразумение. Ну не обсуждать же всерьез статью в районке с таким пассажем: «В неспокойное время, когда внешние враги оскалили свои зубы и затаились в смертоносном прыжке, находятся люди, которые подрывают Россию изнутри». Беда в том, что таких единичных случаев становится все больше. Мы имеем дело с серией однотипных и отвратительных гонений на несогласных, которые часто начинаются с обыкновенного доноса и для кого-то вполне могут закончиться тюрьмой. Цитата:
Потому что жители поселка Кромы, поддерживающие аннексию Крыма, не будут бороться за право их земляка выражать отличную от них точку зрения и не попасть за это за решетку. Потому что протестовать против появления новых фигурантов «Болотного дела» не выйдут десятки тысяч человек. Вместо этого одни затаятся, получив для себя лишнее подтверждение обоснованности своих страхов, другие найдут всему рациональное объяснение вроде того, что «не бывает дыма без огня» или «суд разберется». Потому что вместо новости о том, что призыв режиссера Александра Сокурова к Путину освободить политзаключенных поддержали еще 100 участников «Кинотавра», на информационных лентах вышла совсем другая новость — что Сокуров извинился перед организаторами за свое высказывание, объяснив это просто: «Чтобы не было проблем у фестиваля». «Чтобы не было проблем» и «как бы не было хуже» — слишком часто произносимые в последнее время выражения. Желание людей избегать стрессовой ситуации и не подвергать себя рискам понятно и естественно. Проблема в том, что cтрах жертвы всегда возбуждает гонителя, и чем больше свободы мы отдадим, тем больше они заберут. |
Время для сбора информации
http://www.vedomosti.ru/opinion/news...ora-informacii
Цель информационного шума — создать впечатление, что истины не существует Vedomosti.ru 04.09.2014 ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО Избиение псковского депутата Льва Шлосберга, который занимался в последнее время поисками правды о погибших на Украине российских десантниках, очень показательно. Давно оппонирующий правящему режиму, последовательно выступавший против «закона Димы Яковлева» и против псковского губернатора Андрея Турчака Шлосберг стал по-настоящему опасен тогда, когда попытался разрушить информационную картину мира, создаваемую подконтрольными властям СМИ. В этой картине мира нет войны России с Украиной и, соответственно, нет и не может быть жертв этой войны с российской стороны. Выяснить, что случилось с российскими военнослужащими, якобы убитыми в боях с украинской армией, не так просто: журналистам угрожают, информация исчезает из соцсетей, а таблички с именами — с могил. Некоторые родственники утверждают, что с их родными все в порядке и они на самом деле живы, при этом ни один объявленный погибшим десантник перед телекамерами ни разу не предстал. Общество тоже, кажется, до последнего будет неосознанно сопротивляться получению неприятной информации. С одной стороны, пытающимся разобраться кричат: «Вы не предъявили достаточно доказательств!», с другой — обвиняют их в неуважении к чужой семейной трагедии («У людей горе, а они со своими вопросами и камерами!»). Телевидение молчит: новостные сюжеты по-прежнему полны Украиной, но про могилы десантников там не говорят. Но дело не только в телевидении. Вменяемые дискуссии уже давно перестали происходить даже на вполне себе свободных и независимых площадках. Большинство их потенциальных участников, похоже, решили, что разговаривать не с кем и незачем: переубедить оппонентов невозможно, ругаться не хочется, а тратить время на тех, кто не понимает очевидного, бесполезно. Вместо этого медиаэфир заполняется информацией, часто основанной на непроверенных слухах, которые, не находя подтверждения, крайне редко опровергаются. Новостные ленты полны ссылками на самые разные, в том числе откровенно тенденциозные источники с обеих сторон, самые маргинальные конспирологические теории активно распространяются — причем прежде всего противоположной стороной в качестве доказательства того, что их оппоненты явно не в себе и верить им поэтому нельзя никогда. Цель всего этого информационного шума — создать впечатление, что истины не существует. Во-первых, «врут все»: «Можно подумать, американцы не передают то, что им выгодно!» — «А украинские СМИ вы вообще читали? Это же ужас, что там пишут!» — перевод разговора на действия оппонента или третьей стороны прекрасно заменяет необходимость комментировать неприятное событие. И, конечно же, «все так сложно, все так запутанно»: мы все равно всей правды никогда не узнаем, так что не стоит и пытаться. На самом деле пытаться необходимо. Можно согласиться с теми, кто считает, что сегодня не лучшее время для споров. Но сегодня — и всегда — самое время для кропотливой, ответственной работы по сбору по крупицам достоверной информации о том, что на самом деле происходит на Украине и в России. Чтобы потом, когда рано или поздно истерия пройдет, нам всем было что обсуждать. Автор — специальный корреспондент The New Times |
Все знают о пытках
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...-znayut-pitkah
Как система исполнения наказаний сопротивляется контролю и изменениям 30.09.2015 Еще два дня назад в Екатеринбурге, сидя в тесном кабинете правозащитной организации «Правовая основа», я слушала рассказы бывших заключенных о пытках, избиениях, сексуальном насилии, которым они и их сокамерники подвергались в колониях Свердловской области, в том числе в ИК-2 в Екатеринбурге. О смертях, которые объясняли сердечной недостаточностью или инфекцией. О телесных повреждениях, которые заключенные якобы причиняли себе сами: «заснул и упал со стула» или «совершил акт членовредительства с целью оговорить сотрудников колонии». А потом человек, только что рассказавший, как его насиловали, спросил: «А зачем вы это пишете? Хотите чтобы все узнали? Все это и так знают. Говорят, даже Путин знает». Сегодня на фоне первых российских авиаударов в Сирии особенно неловко сообщать что-то вроде «пытки в уральских колониях, о которых вы, конечно же, знаете давным-давно, по-прежнему продолжаются». Разве же это новость? Еще в 2007 г. глава «Правовой основы» Алексей Соколов снял документальный фильм об ИК-2 «Фабрика пыток или педагогический опыт» – он и теперь легко находится в сети. Фильм демонстрирует кадры избиений и унижений заключенных и интервью с бывшими осужденными, многие из которых вышли из колонии инвалидами. С тех пор, рассказывают уральские правозащитники, в колонии мало что изменилось, зато автор фильма успел сам отсидеть три года по обвинению в разбойном нападении: доказательством его вины стали показания осужденных из одной из «пыточных» колоний. «Только добром надо отвечать на зло, и тогда добра будет больше», – говорит Лариса Захарова, одна из самых активных членов свердловской Общественной наблюдательной комиссии (ОНК). Вместе с коллегой Ольгой Диановой год назад они поставили раскладушки к управлению ФСИН по Свердловской области и объявили голодовку, привлекая внимание к пыткам в колонии № 63 в Ивделе. «И чего вы добились?» – спрашиваю. «Раньше в колонии все молчали и смотрели в землю, а после нашей акции начали разговаривать», – отвечает она. Одним из самых значительных достижений «медведевской оттепели» был закон об ОНК, открывший двери тюрем перед гражданскими контролерами. Беспрепятственный и безусловный допуск правозащитников в закрытые учреждения системы исполнения наказаний не мог не пошатнуть систему, не заставить ее меняться к лучшему хотя бы в мелочах, отчаянно сопротивляясь глубинным изменениям. Несмотря на проблемы с нехваткой людей и ресурсов, несмотря на инфильтрацию комиссий силовиками, ОНК остаются одним из самых действенных инструментов гражданского контроля. Как показал опрос, проведенный в августе 2015 г. фондом «Общественный вердикт» и «Левада-центром», несмотря на негативный фон вокруг правозащитников, число россиян, считающих их проводниками реальной юридической помощи жертвам пыток (28%), почти равно числу тех, кто считает, что такую помощь оказывает государство (36%). По данным того же исследования, 7% респондентов сообщили, что либо сами, либо их родственники и знакомые пережили пытки. Чуть меньше половины из них пытались защитить свои права, чуть больше половины предпочли ничего не предпринимать. Автор – журналист |
Общество безмолвствует
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...-bezmolvstvuet
Как Россия реагирует на смерть пятимесячного мальчика, отнятого полицией у матери 28.10.2015 Со дня смерти в больнице пятимесячного Умарали Назарова, отнятого у матери в отделении полиции в Петербурге, прошло две недели, но до сих пор даже родственники малыша не знают обстоятельств происшедшего. Власти и обслуживающие их СМИ предлагают обществу «не нагнетать». Корреспондент телеканала «Россия» Анастасия Ефимова, рассказывая стране о смерти малыша, говорит больше о «либерально-истерической реакции»: «Очевидно, у этого случая нашлись отличные промоутеры – те, кто подает беду в предсказуемом либерально-остром соусе». «Это дешевая манипулятивная история», – вторит ей в том же сюжете депутат Мосгордумы от «Единой России» Инна Святенко. Российское общество не то что не нагнетает, оно почти безмолвствует. Трагедию малыша Умарали неравнодушные россияне переживают поодиночке: кто-то тихо плачет у себя дома, кто-то пишет статусы соболезнования в соцсетях, кто-то задается вопросом: «Почему мы молчим?» И сам отвечает: «Потому что... равнодушные люди. А кто неравнодушен, уже не знает, куда бежать и за что хвататься». «Либерально-истерическая реакция», о которой рассказывает Анастасия Ефимова, – это пикет трех активисток группы «Права для всех» у 1-го отдела полиции по Адмиралтейскому району. И несколько человек во главе с депутатом законодательного собрания от партии «Яблоко» Борисом Вишневским, которые возложили цветы к консульству Таджикистана в Петербурге. Несколько человек – журналисты и просто сочувствующие – сходили в гости к родителям погибшего мальчика, поплакали вместе с ними и описали то, что там увидели: нормальные бытовые условия, коляску, пустую кроватку, детские игрушки, безутешное горе семьи, уже потерявшей в 2004 г. одного ребенка: 12-летнего брата отца Умарали зарезали скинхеды. И еще петиции. Созданная три дня назад петиция с требованием к Следственному комитету провести всестороннее расследование смерти малыша на change.org набрала к среде почти 15 000 подписей, петиция на citizengo с требованием наказать виновных – чуть больше 9300 подписей. Но этого мало – и подписей, и требований. Должно быть как минимум еще одно настойчивое требование к власти: относиться к находящимся на территории России людям – гражданам и приезжим, большим и маленьким, здоровым и больным, свободным и заключенным – по-человечески. То есть создать в России такие условия жизни, при которых малыш Умарали никогда бы не оказался без мамы в полицейском участке, даже если она нелегальный мигрант. А младший сын выпускников детдома трехмесячный Родион Тонких не погиб бы от халатности чужих людей в больнице, куда его забрали из семьи, а радовался жизни рядом с мамой, папой, сестрой и иногда пустым холодильником. Родители могли бы всегда находиться со своими детьми в реанимации, сколько бы места там ни было. Олега Навального не сажали бы в шизо за выдуманные нарушения, чтобы надавить на его брата. Не пытали бы в колониях даже самых заядлых преступников. Журналисты даже государственных СМИ соблюдали бы законы этики. Но это требование не для петиции, а для широкой, долгой и бескомпромиссной кампании, которую пока, похоже, некому организовать. Автор – журналист |
Гражданское общество: Борьба за будущее в прошлом
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...schee-proshloe
Борьба за будущее России перемещается в ее прошлое Людям кажется важным возобновить прерванный в 1990-х разговор о Сталине и репрессиях 11.11.2015 Борьба за будущее России постепенно перемещается в ее прошлое. И все большему количеству людей кажется важным возобновить прерванный в 1990-х разговор о Сталине и его времени. Власть посылает противоречивые сигналы: с одной стороны, на государственном уровне принимается концепция увековечения памяти жертв политических репрессий, пусть даже это сильно свернутая и выхолощенная программа десталинизации, предлагавшаяся историками и правозащитниками. С другой стороны, не прекращаются нападки на общество «Мемориал», четверть века занимающееся сохранением памяти о политических репрессиях: одно из подразделений объявили иностранным агентом, другое обвиняют в «подрыве основ конституционного строя Российской Федерации». Но основная борьба за умы людей идет на местах и выливается в стихийные памятники и музеи: в одних местах это памятники и музеи Сталину, в других – таблички с последним адресом и мемориалы невинно расстрелянным. То, насколько бурной оказалась реакция аудитории на пост Сергея Пархоменко о событиях в Колпашево, где случайно обнаруженные в конце 1970-х гг. тела репрессированных в сталинское время были повторно уничтожены, показывает, как много в, казалось бы, давно раскрытом прошлом неизвестного и непроработанного. Выросло большое количество людей, которые осознают нынешний курс на постоянное закручивание гаек, отсюда интерес к сталинизму – символу несвободы, считает историк и председатель правления международного общества «Мемориал» Арсений Рогинский: «Люди, которые хотят свободы, видят: свободы становится меньше, демократии становится меньше. И в этой ситуации тема Сталина и сталинизма становится символической. И борьба за этот «последний окоп» обостряется». «Мы думали: мы расскажем всю правду о репрессиях – и этого будет достаточно. И вот вышли все эти книжки, – Рогинский показывает на десятки серых корешков серии «История сталинизма». – Но этого мало. Надо, чтобы было понимание, что такое террор. Что это террор государства против личности. Как объяснить людям, что человек превыше всего?» «Когда начинают снова говорить о величии государства, появляется Сталин. Путин и Медведев осуждают репрессии вполне искренне, но, поскольку мифы не преодолены, Сталин выплывает помимо их желания, – говорит член правления «Мемориала» Ян Рачинский. – Но в последнее время чувствуется больше внимания СМИ к истории репрессий. Мы видим больше внимания к нашим выставкам. И главное – нам задают больше вопросов про историю родственников. За последние три года число запросов выросло примерно вдвое. Вдвое – такое не может быть случайным. Люди хотят знать историю своей семьи. До сих пор многие об этом не задумывались». Пока таких запросов несопоставимо мало по сравнению с количеством жертв: тысячи, а не десятки и не сотни тысяч россиян пытаются узнать судьбу своих репрессированных родственников. Но есть все основания надеяться, что их будет больше. «В последние годы я ощутил поддержку общества в гораздо большей степени, – признается Рогинский. – Несмотря на то что «Мемориал» – объект некоего недоброжелательного отношения со стороны власти, к нам в последнее время приходит много волонтеров». Автор – журналист |
Структура местного протеста
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ktura-protesta
Статья опубликована в № 4027 от 03.03.2016 под заголовком: Гражданское общество: Структура протеста Как уплотнительная застройка воспитывает активных граждан 02.03.2016 Несколько занесенных мартовской метелью автомобилей, стоящих вплотную друг к другу в три ряда на съезде с дублера ул. Профсоюзной, на первый взгляд выглядят как неудачная стихийная парковка. На самом деле это блокпост: так жители Теплого Стана блокируют подъезд строительной техники, протестуя против возведения 18-этажной гостиницы вблизи их домов, парка и ЛЭП. Почти в каждой из заснеженных машин сидят люди – дежурные смены. В случае приезда строителей или полицейских в общую группу отправляется sms, и в течение следующих 10 минут из близлежащих домов выходят от 50 до 200 человек, в зависимости от времени суток. Последний раз такое было два дня назад, когда ночью к посту подъезжали машины ДПС и автобус с ОМОНом. Люди вышли, машины постояли, развернулись и уехали. Решение о выделении участка для строительства гостиницы по адресу: ул. Профсоюзная, владение 128, принимали еще прежние московские власти в 2005 г., но до конца прошлого года застройщик – ООО «Одис» – никаких активных действий не предпринимал, и жители надеялись, что, может быть, пронесет. Однако в феврале место строительства обнесли забором, и началась активная фаза протеста. С тех пор было несколько массовых мероприятий – митинги и «народные сходы» в формате встречи с депутатом, а также перекрытие ул. Профсоюзной: люди бесконечно переходили дорогу по нерегулируемому наземному переходу, создав тем самым транспортный коллапс. Были и задержания активистов по обвинению в неповиновении сотрудникам полиции. «Пока вы нас всех не пересажаете в автозаки, мы будем стоять на своем», – уверяет Семен Каминский, 75-летний композитор и член актива протестующих. Теплый Стан – давно сложившийся район Москвы, и у его жителей сформировалась общность, которую одна из активных участников протеста – Алла Горбунова называет «наш общий культурный код»: «Мы все тут родились и выросли, ходили в одни школы, играли в одних дворах. Для них (властей и застройщиков) это поле боя и бизнеса, для нас это малая родина». Говоря о том, чего удалось добиться протестующим, почти все мои собеседники произносят фразу: «У нас появилась структура». Это значит, что есть четкое разделение на «силовой блок» – дежурных на блокпосту – и «интеллектуальный блок» – юристов, готовящих иски в суды, и людей, занимающихся составлением разнообразных писем и петиций. Есть группа интернет-активистов, которые ведут странички в соцсетях, а также атакуют застройщика на сайтах продажи недвижимости, где речь, кстати, идет уже не о гостинице, а о многоквартирном доме. Есть у протеста и спонсоры – местные жители из числа бизнесменов, которые жертвуют на содержание протестного лагеря. Они не раскрывают своих имен: «Если ты приносишь ресурсы, ты должен быть незаметным». Предвыборный год на руку протестующим: они уверяют, что сделают все, чтобы главной темой предвыборной борьбы по их округу было отношение к стройке на Профсоюзной. «Не слышите нас – не голосуем за вас!» – плакат на митинге был адресован кандидатам в депутаты Госдумы. На выборах мэра Москвы 2013 г. Сергею Собянину не удалось набрать тут 50% голосов избирателей. Автор – журналист |
Бесконечная работа по восстановлению памяти
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...leniyu-pamyati
Статья опубликована в № 4072 от 12.05.2016 под заголовком: Гражданское общество: Бесконечная работа Интерес общества к истории репрессий растет 11.05.2016 Паспорт и маленькое фото на читательский билет – этого должно быть достаточно, чтобы получить в государственном архиве доступ к истории своего репрессированного родственника. И если число интересующихся из сотен превратится в тысячи, а каждый получивший отказ в ознакомлении с материалами дела оспорит его, систему удастся расшатать и заставить открыться. В этом убеждены редакторы нового проекта «Открытый список» – базы данных людей, репрессированных государством с 1917 по 1991 г. Одна из целей проекта – поднять интерес общества к истории репрессий через интерес к истории своей семьи. Каждому из более чем двух с половиной миллионов человек, чьи анкетные данные в основном взяты из базы данных международного «Мемориала», на сайте проекта посвящена страничка: ее можно заполнить семейной историей, фотографиями, письмами и документами. Больше сотни статей появилось уже в первые дни работы проекта. А потом пришли волонтеры – многих до сих пор редакторы знают по никам в интернете, – готовые искать, проверять и добавлять информацию. «Каждое утро мы стали обнаруживать десятки статей, отредактированных и дополненных, – рассказывает Михаил Мельниченко, один из редакторов проекта. – «Мемориал» работает с архивными делами. Мы можем позволить себе работать с менее достоверными источниками – с воспоминаниями». Будущее своего проекта редакторы видят в саморегулируемом сообществе вокруг сайта: «В будущем нас не будет, – предполагает другой редактор, историк Сергей Бондаренко. – Будет небольшая команда технической поддержки и много волонтеров – добровольцев, мотивированных верой в важность того, чем они занимаются». Проект «Открытый список» благотворительного фонда «Протяни руку» не первый в своем роде. «Бессмертный барак» – еще один сборник историй из семейных архивов о жертвах Большого террора, рожденный в соцсетях. Свой сайт они запустили год назад на народные пожертвования: около 250 человек перечислили от 100 до 1000 руб. Кто-то пожелавший остаться неизвестным и потому указавший несуществующую почту перечислил 50 000 руб. «Любую статью я провожу через себя, – рассказывает редактор «Бессмертного барака» Андрей Шалаев. – И если меня тронуло, значит, это кому-то нужно. И я публикую». За несколько месяцев существования сайта его создатели получили около 10 000 читательских историй о репрессированных и около полумиллиона посетителей в месяц. На критику в ненаучности подхода создатель сайта отвечает: «Есть академическая память, а есть народная, семейная – как тебе передали, как ты хочешь это сообщить». Еще несколько лет назад в Москве было почти невозможно найти какой-либо знак с упоминанием о репрессиях: сейчас таблички «Последнего адреса» можно увидеть на все большем количестве домов, на открытие каждой приходят десятки человек, не только в столице. В группе «Память о ГУЛАГе» в фейсбуке – 12 500 участников. «Эта работа никогда не закончится, – говорит Сергей Бондаренко. – Но в этом и есть ее смысл: чтобы она все время продолжалась и кем-то поддерживалась». Автор – журналист |
Редкий случай Павла Астахова
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...uchai-astahova
Статья опубликована в № 4111 от 07.07.2016 под заголовком: Гражданское общество: Ушел намоченный Чиновника такого уровня увольняют сразу после волны общественного протеста 07.07.2016 Павел Астахов все же покинет пост уполномоченного по правам ребенка. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подтвердил скорую отставку, сообщив, что ее следует ждать сразу после выхода омбудсмена из очередного отпуска. Такое решение главы государства последовало после скандала, вызванного вопросом Астахова, заданным выжившим после трагедии на Сямозере девочкам-подросткам: «Ну что, как поплавали?» Более 150 000 человек подписались на сайте change.org под петицией с требованием к президенту немедленно уволить детского омбудсмена. Астахов пообещал в ответ продолжить работу, однако вскоре после разговора с Путиным написал заявление об уходе по собственному желанию. Автор фразы «Она утонула» все же санкционировал отставку автора вопроса «Ну что, как поплавали?». Не могу припомнить случая, когда президент уволил бы чиновника такого уровня сразу после волны общественного протеста. Российская власть привыкла делать наоборот: чем больше давление снизу, тем больше шансов, что чиновник останется на своем посту (вспомним хотя бы недавний скандал с обвинением семьи генпрокурора Юрия Чайки в коррупции и его последующее переутверждение в должности). Так можно ли считать отставку Астахова победой гражданского общества, которое добилось наконец отстранения непопулярного чиновника? Астахов часто позволял себе резкие и бестактные заявления, активно лоббировал запрет на усыновление российских сирот иностранцами (при том что его собственные дети живут за границей). Справедливости ради надо сказать, что люди из его аппарата непублично помогали многим конкретным детям в разных тяжелых ситуациях. Или волну народного негодования использовали как повод для того, чтобы дать ход давно принятому наверху решению? Что бы ни было истинной причиной отставки детского омбудсмена и кто бы его ни сменил, фактическое публичное признание властями коллективного требования снизу (а за набором петицией голосов на зарегистрированном в США сайте следили в том числе и государственные СМИ) само по себе плюс. С другой стороны, «Ну что, как поплавали?» – всего лишь бестактность, в то время как за трагедией на Сямозере стоят серьезные проступки, если не преступления. Помощник депутата Мосгордумы Юрий Урсу давно занимается тендерами и уверяет: фиктивность конкурса очевидна. Взять хотя бы требование размещения детей непременно в кирпичных и одноэтажных корпусах. Или тот факт, что на конкурс заявились два связанных между собою поставщика и один из них – парк-отель «Сямозеро», где произошла трагедия, снизил цену на минимальные 0,5%. Как следует из письма Минэкономразвития правительству, отрывки из которого цитирует «Коммерсантъ», условия аукциона по выбору детского лагеря были определены специально под конкретную компанию. Текст технического задания, опубликованного в аукционной документации и контракте с парк-отелем «Сямозеро», дословно совпадает с текстами на сайте поставщика, «включая грамматические ошибки». Петиция Юрия Урсу на том же change.org c требованием привлечь к ответственности замруководителя Департамента труда и социальной защиты Москвы Татьяну Барсукову – именно ее подпись стоит под техническим заданием – собрала пока чуть больше тысячи подписей. Автор – журналист |
Распыление права на насилие
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...-prava-nasilie
Статья опубликована в № 4171 от 29.09.2016 под заголовком: Гражданское общество: Право на насилие Государство должно ограничивать и других, и себя, но уже не может 29.09.2016 Член Общественной палаты Антон Цветков отказался от претензий к выставке фотографа Джока Стёрджеса, которую активисты «оперативного молодежного отряда» возглавляемой им организации «Офицеры России» блокировали в воскресенье, фактически вынудив закрыться. Но осадочек остался, и в списке негосударственных формирований, взявших на себя полицейские функции, добавилось новое название. Новое, впрочем, не для всех: как утверждает муниципальный депутат Елена Русакова, среди блокировавших выставку молодых людей она узнала тех, кто в марте нападал на жителей Гагаринского района у гостиницы «Спутник». В ночь с понедельника на вторник местные активисты района Теплый Стан, которые более полугода протестуют против строительства гостиницы в сквере, столкнулись с насилием со стороны людей в белых масках и оранжевых строительных касках. Неизвестные оттеснили местных жителей от въезда на стройплощадку, избив, как утверждают очевидцы, нескольких человек. Полиция особенно не вмешивалась, а позже задержала трех человек из числа местных жителей за нарушение закона о тишине и неподчинение сотрудникам полиции. В Барнауле во вторник неизвестные напали на журналиста Григория Пасько, который приехал проводить семинар по расследовательской журналистике. Со словами «Уезжай из нашего города, мы тебя достанем» один из нападавших сильно ударил Пасько кулаком в висок. Пострадавший обратился с заявлением в полицию, а его коллеги потребовали тщательного расследования покушения и наказания виновных. Требование обращено, очевидно, к государству, которое законодательно утвердило понятие «иностранный агент» и представители которого в лице полицейских незадолго до нападения приезжали на семинар и переписывали всех его участников якобы для поиска возможных нелегальных мигрантов. Мораль против права Безусловно, правы те, кто говорит о недопустимости нарушения монополии государства на насилие и опасности наделения одних граждан правом карать других вместо государства. Но нельзя забывать, что и государственное право на насилие не абсолютно и не безгранично и оно не должно нарушать базовые права человека. Никто, в том числе и люди, наделенные властью, не может посягать на свободу слова и совести, собраний и передвижения, на права граждан на благоприятную окружающую среду и человеческое достоинство. Избиение экологов в Краснодарском крае неизвестными бандитами недопустимо, но также недопустимо уголовное преследование экологов за надписи на заборе. Отвратительно обливание мочой экспонатов разрешенной государством выставки – а насколько соответствует духу Конституции обвинительный приговор суда организатору выставки за «разжигание религиозной вражды»? А «двушечка» за танцы в храме? Требовать от государства забрать обратно свое монопольное право на насилие недостаточно. Нужно требовать от него большего: соблюдения базовых прав человека. Беда в том, что призывы и требования к власти уже давно показали совершенную неэффективность. Автор – журналист |
Минус тюремщики
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...7-tyuremschiki
Статья опубликована в № 4191 от 27.10.2016 под заголовком: Гражданское общество: Минус тюремщики Почему общественным контролем должны заниматься правозащитники, а не сотрудники ФСИН 26.10.2016 Российские правозащитники намерены судиться с Общественной палатой и требуют перевыборов в общественные наблюдательные комиссии (ОНК). В новых списках членов комиссий, опубликованных в конце прошлой недели, не оказалось многих имен известных правозащитников. Зато появились другие, не менее известные имена бывших фсиновцев. Правозащитники уверяют, что при формировании комиссий комитетом Общественной палаты был нарушен регламент. Дело, впрочем, не столько в процессуальных нарушениях. Идет политическая борьба между властью и обществом за сохранение одного из немногих реально действующих институтов общественного контроля. И решение о дальнейшей судьбе ОНК – судебное либо аппаратное – будет решением политическим. Конечно, некоторое количество независимых общественников в комиссиях сохранилось и какой-то контроль за колониями и тюрьмами кое-где сохранится. Однако лучше всего то, что происходит с ОНК, иллюстрирует тот факт, что первый состав московской комиссии расследовал обстоятельства гибели Сергея Магнитского в сизо, а в нынешний состав той же комиссии вошел фигурант списка Магнитского, бывший начальник сизо «Бутырка» Дмитрий Комнов. Институт общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, позволяющий представителям общественных организаций в любое время инспектировать любое пенитенциарное учреждение, родился из одноименного федерального закона № 76 в «медведевскую оттепель» и, кажется, одним своим появлением оправдал данное этому историческому периоду спорное название. В сегодняшней России, где тюрьма все чаще проникает в повседневную жизнь, проникновение идей правозащиты и гуманизма за колючую проволоку выглядит открытым сопротивлением. Этим летом в поселке Новая Ляля я встречалась с молодым осужденным из колонии, который плакал и утверждал, что он «больше не человек» и никогда не сможет жить среди «нормальных людей». За несколько месяцев до этого он пожаловался одному из членов областной ОНК на избиения. Тот выслушал, пообещал разобраться, но в итоге ограничился тем, что передал их разговор руководству колонии. Молодого человека вызвали к заместителю начальника, а тот повелел отвести в «гарем» – помещение, где на глазах других осужденных жалобщик был демонстративно изнасилован черенком от лопаты. Спустя какое-то время в эту колонию приехали с инспекцией другие члены той же ОНК. Они собрали около 150 заявлений о насилии, в том числе и сексуальном, пытках и издевательствах, подняли шум в прессе, связались с прокуратурой и Следственным комитетом, довели ситуацию до сведения членов СПЧ. Начались проверки, замначальника куда-то пропал, а в колонии перестали пытать. Главным оружием гражданского общества в неравной борьбе за общественный контроль над тюрьмами остается максимальная публичность, сплоченность и настойчивость. Задача максимум – изменение системы формирования комиссий, в том числе запрет на вхождение в них бывшим сотрудникам ФСИН. Задача минимум – добиться введения в комиссии максимального числа независимых правозащитников. Чтобы повысить шанс каждой жертвы произвола в критический момент встретить именно настоящего. Автор – журналист |
Казус Ильдара Дадина
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...9-kazus-dadina
Статья опубликована в № 4200 от 10.11.2016 под заголовком: Гражданское общество: Казус Ильдара Дадина Почему общество не проигнорировало рассказ о пытках в колонии 10.11.2016 Вторую неделю не утихает скандал, поднятый письмом активиста Ильдара Дадина о пытках и издевательствах, которым он и другие осужденные подвергались в исправительной колонии в Сегеже. Чем дольше тема бесчеловечного обращения с людьми в закрытых учреждениях присутствует в медиапространстве – включая вынужденные присоединиться к обсуждению судьбы Дадина государственные телеканалы, – тем больше шансов у общества что-то изменить. Ежедневные публикации новых свидетельств о пытках в российских тюрьмах показывают, насколько случай с Дадиным не уникальный. Однако до сих пор никакие скандалы с насилием в тюрьмах не привели не только к серьезной реформе пенитенциарной системы, но хотя бы к существенному уменьшению числа «пыточных» колоний. Так чем случай с Дадиным отличается? Во-первых, даже среди его идеологических противников многие признают в Дадине узника совести: кто всерьез поверит в необходимость сажать за серию мирных одиночных пикетов? Во-вторых, его очевидная невиновность в глазах простого обывателя привлекает к пыткам в тюрьмах внимание тех, кто не находит в себе сил сочувствовать уголовникам. В-третьих, Дадин объявил, что борется не только за себя, но и за всех заключенных, которых избивают и унижают. Через своего адвоката он передал, что не хочет, чтобы его переводили в другое исправительное учреждение. «Он убежден, что не имеет права спастись, не оказав помощи тем, кто останется в этой колонии», – говорит его адвокат Ксения Костромина. Новый «главный политзаключенный» Своей убежденностью, граничащей с упертостью, идеализмом на грани наивности, искренней готовностью принести себя в жертву во имя спасения окружающих Дадин представляет куда большую угрозу для системы, чем ее последовательные и предсказуемые противники. Как говорил «Ведомостям» член СПЧ Игорь Каляпин, «Дадин и сотрудники колонии – два разных мира, не понимающие друг друга. И когда Дадин с либертарианских позиций говорит про конституционные права, сотрудники колонии считают, что над ними издеваются в изощренной форме». Эта разница в мировоззрении проявилась на днях в суде над нижегородскими полицейскими, применявшими насилие к задержанным (они в итоге отделались условным сроком), когда защитник обвиняемых уверял, что они на самом деле «исполняли майские указы президента», а сами обвиняемые заявили, что «защищали Родину». И тем не менее сегодня есть причины смотреть на ситуацию с осторожным оптимизмом: одна из них – приглашение Анны Каретниковой, самого активного члена московской ОНК трех последних созывов, работать во ФСИН. Другая – неожиданная встреча активистов, собравшихся у центрального офиса ФСИН после публикации письма Дадина, с замглавы службы Валерием Максименко и публичные обещания последнего регулярно принимать активистов и обсуждать назревшие вопросы. Третья – обсуждаемые довыборы в ОНК, в результате которых, возможно, туда вернутся известные правозащитники. Все это будет возможно при сохранении интереса к теме со стороны гражданского общества. Автор – журналист |
Социальный капитал агентов
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ialnii-agentov
Статья опубликована в № 4210 от 24.11.2016 под заголовком: Гражданское общество: Социальный капитал агентов Закон об «иностранных агентах» уничтожил десятки НКО, но не убил потенциал некоммерческого сектора 24.11.2016 Четырехлетие закона об иностранных агентах совпало с новостью о возможной скорой коммуникации ЕСПЧ сразу около полусотни жалоб от российских НКО, внесенных Минюстом в этот перечень. Эксперты говорят о вероятности уже в следующем году признания его противоречащим Конвенции по правам человека. На этой неделе Клуб юристов НКО подготовил доклад «Иностранные агенты: 4 года спустя», в котором проанализировал практику применения закона и сделал вывод, что закон невозможно улучшить: «Он должен быть отменен, поскольку ведет к уничтожению гражданского общества в России». Логика развития отношений государства и независимых от него общественных организаций говорит о том, что закон будет в лучшем случае скорректирован, возможно, из-под него будет выведено несколько организаций, но ждать кардинальных изменений не приходится. Ведь речь идет не о случайных перегибах на местах или неверно понятой исполнителями директивы из центра, а о планомерном и последовательном выдавливании из легального пространства неподконтрольных Кремлю общественных организаций. ЕСПЧ готовится коммуницировать сразу полсотни жалоб от НКО – иностранных агентов «Они уничтожили нашу институциональную структуру, особенно региональную, и не дадут вернуть это все, – говорит Григорий Мелконьянц из движения в защиту прав избирателей «Голос», возникшего на месте внесенной в реестр иноагентов ассоциации «Голос». – Но наша деятельность продолжается, многие функции сегодня выполняют волонтеры». Говорить об уничтожении гражданского общества действительно рано, а если точнее, слишком поздно: за последние четверть века российский третий сектор накопил опыт, экспертизу и социальные связи. Репрессивное законодательство подрывает инфраструктуру многих НКО, но не в силах лишить гражданское общество его социального капитала. «Перед НКО-агентами стоит очень тяжелый выбор: принимать сложившуюся ситуацию ради того, чтобы делать что-то важное и полезное, или отказаться от институционализированной деятельности, уйти в формат диссидентской активности. Пока почти все, кто может (естественно, в Москве и Питере, не в провинции), выбирают первый вариант, – говорит Сергей Лукашевский из Сахаровского центра. – Я не пессимист. Я считаю, НКО – это лучшее, что удалось обществу за 25 лет. У них есть потенциал создавать новое будущее. Даже сейчас, даже в этих условиях». Отступление в диссиденты Сильно затруднив сотрудничество независимых НКО с госструктурами, клеймо «иностранного агента» не смогло отвратить от этих организаций граждан. Никогда у Соловецкого камня не собиралось больше людей на акцию «Возвращение имен», чем через две недели после признания «Международного мемориала» иностранным агентом. Недавняя плановая проверка Минюстом Сахаровского центра выявила, что центр как иностранный агент по-прежнему занимается политической деятельностью. В качестве примера чиновники привели прозвучавшее в стенах центра высказывание политолога Екатерины Шульман о России как о неправовом, забюрократизированном государстве, а также проведение центром совместно с общественным движением «Русь сидящая» Школы общественного защитника (ШОЗ) – бесплатных семинаров для желающих защищать себя и своих близких в судах по уголовным и административным делам. Спустя неделю на очередное мероприятие ШОЗ зарегистрировалось рекордное число слушателей. Автор – журналист |
Зачем гражданские активисты остаются в России
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...utsya-v-rossii
Статья опубликована в № 3850 от 11.06.2015 под заголовком: Гражданское общество: Есть кто живой? Еще есть вера в возможность что-то изменить и желание изучать трансформации государства и общества 11.06.2015 Отъезд из России известного человека перестал быть событием. На днях страну покинули бизнесмен и меценат Дмитрий Зимин, чей фонд «Династия» был объявлен Минюстом иностранным агентом, и дочь Бориса Немцова, убитого в феврале у Кремля, Жанна. Двумя неделями раньше о переезде на работу в США заявил профессор НИУ ВШЭ Константин Сонин. До этого Россию покинули писатель Борис Акунин, эколог Евгения Чирикова, математик Григорий Перельман. Список можно продолжать, у каждого он свой. «Люди, уезжающие сейчас из России, не эмигранты, а беженцы, – написал недавно основатель «Коммерсанта» Владимир Яковлев. – Уезжают они из-за того, что ни жить, ни работать, ни растить детей в России сейчас нельзя». С точки зрения Яковлева, формула «народ имеет то правительство, которого он заслуживает» устарела. Новая формула звучит так: «Каждое правительство быстро остается с тем народом, которого заслуживает оно». Но сегодня в России остается немало тех, кого наше правительство очевидно не заслуживает. Российские гражданские активисты часто добровольно и безропотно брали на себя важные функции демократического социального государства, которые оно по каким-то причинам отказывалось или не спешило выполнять. Теперь они делают это, будучи гонимыми государством, работу которого они выполняют, будучи непонятыми, а то и открыто порицаемыми обществом, во благо которого они эту работу делают. Зачем? «Когда вокруг все осмысленное рушится, друзья и товарищи уезжают, а то и попадают под серьезные неприятности, в одночасье погибают организации, с которыми была связана моя жизнь, – конечно, я мыслю не так продуктивно и формулирую свои наблюдения не так ярко, как могла бы, – признается социолог Элла Панеях. – Проблема пока не столько в запретах, сколько в неудобной, ригидной, вязкой, сопротивляющейся осознанному действию среде. Это среда, поощряющая любой коллаборационизм, даже неосознанный». Панеях признается, что на ее решение остаться в России повлияли и личные обстоятельства, которые «складываются так, что есть возможность рисковать: я ни за кого сейчас особо не отвечаю». Но есть и другая причина: «Я знаю, что [уехав] я за фиксированный период времени – 5–7 лет – потеряю контакт с изучаемой реальностью. Поэтому мне имеет смысл постараться находиться в изучаемом поле как можно дольше, чтобы по возможности его понимать, осмысливать, описывать. Нынешний российский кейс, похоже, говорит что-то очень новое для современной социологии государства». «Все очень просто: если твой социальный проект связан с государством – все, можешь закрывать. Но я с государством никак не взаимодействую, – говорит Екатерина Бермант, глава благотворительного фонда «Детские сердца», который 13 лет за счет частных пожертвований помогает детям с врожденными заболеваниями сердца. – И пока они меня сами не закроют, я не закроюсь». Бермант признает, что атмосфера вокруг, «конечно, неприятная», а ее круг общения постепенно перемещается за границу, но работа и призвание важнее: «Это же редкость, когда человек не просто зарплату получает, а еще и может делать что-то полезное. Мне не хочется это терять». «Работать здесь в сфере НКО – это не просто плыть против течения, а плыть против течения с привязанной к шее стопудовой гирей, – говорит Митя Алешковский, руководитель проекта «Нужна помощь.ру». – Тебя считают жуликом, объявляют агентом. Что стимулирует? Опыт побед. Побед в борьбе с ветряными мельницами в ситуациях, когда казалось, что ничего не выйдет, а оно получилось». Алешковский приводит примеры побед: ситуация с сиротством сильно улучшилась во многом благодаря гражданским активистам и волонтерам, ситуация с обезболиванием улучшается медленно и трудно, но улучшается. В Амурской области волонтеры и чиновники совместно боролись с последствиями наводнения. «Единственная мотивация – это вера в возможность что-то изменить, – считает сопредседатель общественного движения в защиту прав избирателей «Голос» Григорий Мельконьянц. – Те, кто потерял веру, уехали. Здесь, наверное, остались отъявленные оптимисты». Сегодня «Голос», долгие годы работавший на западные гранты, снимает офис на деньги из президентского гранта. Работают, как уверяет Мельконьянц, «как раньше, только денег стало меньше», но зато больше волонтеров приходит и эксперты все чаще бесплатно консультируют. Грант закончится в августе, дадут ли следующий – вопрос. А в сентябре будут очередные выборы. «Я бы на месте власти не выдавливал гражданских активистов и правозащитников. Они ведь гарантия безопасности госчиновников: кто еще в случае катаклизма будет защищать их права?» – говорит Мельконьянц. Автор – журналист |
Помощь и наблюдение
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...ch-nablyudenie
Статья опубликована в № 4220 от 08.12.2016 под заголовком: Гражданское общество: Помощь и наблюдение Чему научилось гражданское общество за пять лет 07.12.2016 На этой неделе исполнилось пять лет со дня первого массового митинга против фальсификации выборов на Чистых прудах (5 декабря 2011 г.), который многие считают точкой отсчета нового периода истории России. Такой же юбилей отмечает «ОВД-инфо» – общественная организация, родившаяся на волне массовых задержаний участников того самого митинга и многих последующих и превратившаяся в один из центров мониторинга политических преследований. На сайте «ОВД-инфо» годовщину отметили текстом под заголовком «Пять лет помощи и наблюдений», сформулировав, пожалуй, главную идею деятельности общественных организаций в ситуации, когда почти ничего нельзя изменить: помогать и наблюдать. Если систему не получается пока реформировать, это не значит, что из-под ее колес нельзя вытащить конкретного человека – вроде многодетной матери из Вязьмы, которая полтора года назад обвинялась в госизмене за звонок в украинское посольство, или воспитательницы детского сада из Екатеринбурга, оказавшейся за решеткой за репост видео с издевательствами над ребенком. Там, где и помочь не получается, можно наблюдать: собирать и распространять информацию, описывать события и явления, формировать повестку публичных дискуссий и привносить в них новые важные темы. Отношения общества и государства в сегодняшней России чаще всего – и небезосновательно – описывают как давление государства на общество: еще один репрессивный закон приняли, еще одну НКО признали «иностранным агентом», еще несколько человек посадили в тюрьму по надуманным обвинениям в государственной измене или экстремизме. Но существует и давление в обратном направлении, о котором говорят куда реже. Оно пока довольно слабое и не может пробить стену, но кое-где понемногу сдвигает ее, навязывая свою повестку. Все чаще государство вынуждено если не оправдываться, то по крайней мере объясняться. Конечно, многие объяснения – вроде отказа ФСИН признать факт применения пыток к заключенным ИК-7 – никак не могут устроить общество, но разговор лучше, чем молчание, и он далеко не закончен: тема насилия в тюрьмах не уходит из медийной картины дня уже около месяца. Спецслужбы с каждым годом проявляют все больший интерес к жизни, работе и досугу российских граждан. Но и общество все чаще и все профессиональнее интересуется деятельностью спецслужб – как прошлой, так и настоящей. Так, «Мемориал» опубликовал базу данных сотрудников НКВД времен Большого террора, и в первые часы сайт упал, не выдержав количества запросов. Правнук репрессированного крестьянина Степана Карагодина Денис добился получения документа с именами людей, лично участвовавших в расстреле его родственника и десятков других людей; многие хотят пойти по его стопам. Журналисты «Команды 29» – неформального объединения юристов и журналистов, отстаивающих право на свободу информации, – опубликовали материал о судьбе осужденных в последние три года за государственную измену в Краснодарском крае людей, которые «из подвала ФСБ, где проходят суды, уезжают в неизвестном направлении». Спустя пять лет после памятного митинга на Чистых прудах выборы в России не стали честнее, но гражданское общество научилось наблюдать за ними, фиксировать и описывать нарушения. В среду глава ЦИК Элла Памфилова вынуждена была отреагировать на расследование «Новой газеты» о фальсификациях на выборах в подмосковных Мытищах: она пригласила авторов публикации войти в специальную рабочую группу и не исключила, что итоги этих выборов могут быть отменены. |
На инвалидов денег нет
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...0686-deneg-net
Статья опубликована в № 4230 от 22.12.2016 под заголовком: Гражданское общество: На инвалидов денег нет Государство снимает с себя ответственность 21.12.2016 Через полтора года подопечный детского хосписа Витя Якушко из Подмосковья должен пойти в школу, и, чтобы он мог передвигаться по классу и школьным коридорам, родители должны купить ему специальную прогулочную коляску с электроприводом и джойстиком – только так больной спинальной мышечной атрофией мальчик смог бы управлять ею своими слабыми руками. Такая коляска стоит полмиллиона рублей, и мама Вити готова была бы взять кредит в ожидании компенсации от государства, только компенсация, как она узнала, ей полагается такая мизерная, что вернуть кредит семья не сможет. Ситуация в Подмосковье кардинально изменилась с передачей вопроса о компенсациях средств на технику для реабилитации инвалидов из ведения министерства соцзащиты в ведение фонда социального страхования. Еще в 2014 г. за коляску с ручным приводом для детей с ДЦП, например, государство выплачивало около 198 000 руб., что было близко к ее рыночной стоимости. Теперь – 29 000 руб. «Случилась такая катастрофа, – комментирует эти изменения Евгения Гамова, руководитель социального отдела хосписа «Дом с маяком». – В неформальных беседах нам говорят, что слишком много денег уходит на инвалидов, надо сокращать. И родителям, как они нам рассказывают, сотрудники говорят прямым текстом: в стране нет денег, вы чего хотите?» Об отсутствии денег на инвалидов уже открыто говорят представители власти, и не только подмосковные: недавно, выступая перед депутатами Законодательного собрания Иркутской области, руководитель регионального управления СКР Андрей Бунев назвал причиной гибели детей в Черемховском психоневрологическом интернате катастрофический недостаток финансирования. Во всем мире хосписы существуют в основном на благотворительные взносы, но при этом они не занимаются обеспечением своих подопечных специальными техническими средствами реабилитации: эти функции выполняет государство. Детский хоспис «Дом с маяком» каждый месяц тратит около 3 млн руб. на коляски, кресла, вертикализаторы, ходунки, абдукторы, поддержки, головодержатели. На коляску с электроприводом – вроде той, что не под силу купить маме Вити, – через фейсбук заместителя директора Лиды Мониавы собирают за сутки, на аппарат ИВЛ – за два дня. Число благотворителей хосписа растет, и это хорошо. Плохо, что эти люди во многом исполняют функции государства, которое обязано заботиться о своих гражданах, тем более самых беззащитных. В 2016 г. «Дом с маяком» впервые получил деньги от государства: 467 000 руб. от комитета общественных связей города Москвы по итогам конкурса субсидий для некоммерческих организаций. «Этих денег хватит на полдня работы хосписа. Мы очень благодарны! Будем надеяться, что в 2017 г. доля государственной поддержки будет составлять хотя бы 30% от годового бюджета хосписа», – прокомментировала эту новость Лида Мониава. За последний год у хосписа почти вдвое выросло число подопечных детей – сейчас их больше 500, – а значит, выросли и расходы. Все они легли на плечи мелких и средних частных благотворителей. Крупных спонсоров у хосписа нет. Лида Мониава постоянно пишет письма в крупные компании с просьбой рассмотреть вопрос об оказании системной помощи хоспису. Часто письма остаются без ответа, иногда отвечают, что данное направление в настоящее время не является приоритетным. Автор – журналист |
Карцер за одеяло
http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...artser-odeyalo
Статья опубликована в № 4244 от 19.01.2017 под заголовком: Гражданское общество: Карцер за одеяло Власть потеряла страх перед публичностью 19.01.2017 История Евгении Чудновец, молодой воспитательницы из Екатеринбурга, осужденной на пять месяцев колонии за репост видеозаписи с издевательствами вожатых над ребенком в лагере, поражает не только своей – даже по меркам современной России – вопиющей несправедливостью и неоправданной жестокостью. В этот раз российскому гражданскому обществу так и не удалось оказать давление на власть по такому, казалось бы, простому, понятному и совершенно политически не ангажированному делу. Восемь лет назад несколько пикетов, просьбы известных людей и почти 100 000 подписей россиян помогли освободить юриста ЮКОСа Светлану Бахмину, на тот момент в колонии беременную третьим ребенком. Полтора года назад российские общественные активисты смогли с помощью широкой огласки дела и тысяч живых подписей, адресованных президенту, добиться освобождения из изолятора ФСБ многодетной кормящей матери Светланы Давыдовой, которую обвиняли в государственной измене в пользу Украины. Сложившийся порядок вещей до сих пор предполагал одновременно с нереальностью добиться серьезных изменений в правоохранительной системе в то же время возможность помочь некоторым конкретным ее жертвам. Максимально деполитизировать дело, сделать упор на гуманистическом аспекте, придать факту максимальную огласку, заручиться поддержкой влиятельных людей, дойти до первых лиц государства – и человек может быть спасен. И вот в случае с Чудновец, казалось бы, все это было соблюдено: о деле воспитательницы писали и кричали, лишение ее свободы осудили даже лояльные власти политики, включая депутатов «Единой России». Официальный представитель Следственного комитета сообщила «Российской газете», что «силами центрального аппарата будет проверена полнота и объективность проведенного расследования». А потом на пресс-конференции президент Путин, отвечая на вопрос о деле воспитательницы, пообещал «посмотреть», «насколько справедливые там были решения». Но вышедшее из новогодних каникул российское общество с изумлением узнало, что Чудновец не только не встречала праздники в семье – апелляционная инстанция в последней декаде декабря оставила реальный срок в силе, снизив его всего на один месяц, – но и недавно получила 15 суток карцера за то, что прикрыла одеялом ноги. Система не только проигнорировала сигналы снизу, на которые раньше обычно отвечала, но и, кажется, послала обратный: 15 суток карцера. За одеяло. «По моим ощущениям, в той сфере, которой мы занимаемся, получается добиться результата, если есть поддержка и внимательный взгляд извне или если аппарат первого лица считает, что решение вопроса пойдет на пользу рейтингу. Во всех остальных случаях любые изменения в последнее время – это почти наверняка ухудшение ситуации», – говорит директор «Общественного вердикта» Наталья Таубина. «Власть осознала свой страх перед публичностью как проблему, – считает социолог Элла Панеях, – и посылает обществу ответный сигнал: поддержкой и шумом вокруг жертвы государственного произвола можно спровоцировать еще более жестокую расправу над ней». Означает ли это, что нужно перестать возмущаться и требовать? Нет. Ведь если власть показывает, что никаких правил у нее для нас не существует, это не значит, что их нет у нас для самих себя. Например, всегда заступаться за несправедливо преследуемых. Автор – журналист |
Как развить политическую активность в столице
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...zvit-aktivnost
Статья опубликована в № 4318 от 11.05.2017 под заголовком: Гражданское общество: Домашняя политика Достаточно пообещать неграмотный снос жилья 11.05.2017 В воскресенье в Москве пройдет согласованный с властями митинг против закона о реновации, и есть все основания полагать, что он может стать самым массовым протестом против действий городских властей за последние годы. Деньги на сцену и звук уже собрали, каждый день волонтеры распространяют листовки. Численность людей на воскресном митинге будет важным индикатором как для московских властей, так и для москвичей, но митинг – далеко не единственная форма протеста против объявленной Сергеем Собяниным с подачи Кремля программы сноса пятиэтажек. Есть еще встречи во дворах и обмен опытом, распространение информации среди собственников квартир и, наконец, обучение. Так, более 70 представителей домов участвовали в праздничный понедельник в тренинге по проведению общего собрания собственников – противники закона считают, что именно в форме решения собрания собственников правильно оформить юридический отказ от реновации жилья. «Тренинг организовали такие же обычные горожане, – рассказывает муниципальный депутат Гагаринского района Елена Русакова. – Они все сами подготовили, партия «Яблоко» только дала зал. Знаю, что там еще много заявок поступило и учеба будет продолжена. Массовость, мобилизация, демонстрация своей позиции дают плоды. Есть тенденция выделения [из списка на снос] «строптивых» районов и домов, мы видим, что протесты влияют на ситуацию». Перспектива окончательного принятия закона о реновации в том виде, в котором за него проголосовали депутаты в первом чтении, сильно оживила московскую политическую и общественную жизнь, превратившись в главную повестку на многие месяцы вперед, включая осенние муниципальные выборы и следующие за ними через год мэрские (как известно, допуск до вторых сильно зависит от результата первых). Независимые муниципальные депутаты закалились в московских градостроительных конфликтах последних лет и сейчас выступают в первых рядах борьбы против закона о «Большом сносе». Одну из них, муниципального депутата Лефортовского района Александру Андрееву, сегодня должны судить в Лефортовском суде за административное правонарушение – проведение незаконного собрания, фактически же, уверяет депутат, за встречи с избирателями. Проголосуй и получи квартиру «У меня сейчас встреч с людьми больше, чем во время предвыборной кампании в Госдуму, – признается муниципальный депутат района Зюзино Константин Янкаускас. – Каждый день общаемся по поводу закона. Он так плохо написан, что убедить людей в нашей правоте несложно». Также несложно, рассказывает депутат, отвечать на обвинения оппонентов в нежелании помочь людям переехать в лучшие условия. Достаточно рассказать, что в список не вошли два действительно аварийных общежития – на Болотниковской и Керченской улицах, «хотя там 100% жителей были за снос». Муниципальный депутат Конькова Сергей Соколов еще два года назад описывал в своем «Дневнике» ужасы другого общежития – на ул. Введенского. Спустя два года ничего не изменилось, но общежитие также не вошло в первоначальный список домов на снос. На стороне московских властей в этой борьбе привычный административный ресурс и интересы влиятельных групп застройщиков, на стороне противников реновации – пугающие ляпы в законе (вроде автоматического зачисления молчунов в сторонники сноса дома) и отсутствие доверия к власти, а точнее, вера многих людей в то, что их права и интересы чиновников волнуют в последнюю очередь. И в этом сложно обвинить оппозицию. Автор – журналист |
Как воспринимать репрессии без логики
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...noe-primirenie
Статья опубликована в № 4328 от 25.05.2017 под заголовком: Гражданское общество: Репрессии без логики Кого поддерживать, кому помогать, о чем говорить 25.05.2017 Для Ведомостей Обыски у режиссера Кирилла Серебренникова и в «Гоголь-центре», прошедшие во вторник в рамках некоего уголовного дела двухлетней давности о предполагаемом хищении в особо крупном размере бюджетных средств, стали для самого режиссера, его друзей и учеников, а также театральной общественности Москвы полной неожиданностью. Сопровождать обыски специальным «усилением» не было оснований Силовики расширяют границы художественного высказывания Хорошо, если в шоке, который испытали коллеги Серебренникова, проходящего по делу в шатком процессуальном статусе свидетеля, больше возмущения, чем удивления. Потому что удивляться приходу людей в форме с обыском в любое помещение под любым предлогом на семнадцатом году существования режима по меньшей мере странно. Он управляет правоохранительной системой, которая демонстрирует чем дальше, тем более очевидный крен в сторону репрессий. Попытки рационализации происходящего в духе известной поговорки «нет дыма без огня», желание найти причину в столкновении чьих-то больших интересов, равно как и совет не брать деньги у государства не очень работают: еще свежи в памяти картинки с лестницы в подъезде правозащитника Зои Световой, никогда не имевшей отношения к бюджетным деньгам, где десятки сочувствующих ждали окончания многочасового обыска в ее квартире – и тоже в рамках уголовного дела многолетней давности. (Скажете, что деньги «Открытой России» рискованно получать, – приведу примеры людей, не связанных ни с бюджетом, ни с антикремлевскими олигархами и тоже не избежавших обысков, допросов или задержаний.) Отсутствие логики репрессий делает любого человека возможной очередной жертвой, а с этим жить сложнее, чем с верой в то, что дыма без огня не бывает. Вполне объяснима и гипертрофированная реакция на зачитанное актрисой Чулпан Хаматовой открытое обращение коллег Серебренникова в его поддержку. Дело не только в том, что вызвавшая гневные отповеди безусловно неудачная фраза из обращения, в которой авторы выражают надежду, что следствие пройдет «без излишней жестокости к лицам, которых коснулось расследование», не отражает духа документа: его подписанты лишь публично объявили о поддержке своего коллеги в непростое для него время, чем в собственных глазах совершили гражданский поступок. Гнев, направленный на подписавших обращение, куда логичнее было бы направить в другую сторону – на ту самую репрессивную систему, которая присылает людей в масках по первому доносу даже не из непременного желания запугать, а потому, что уже не умеет работать по-другому. И которой сегодня почти не получается сопротивляться. Между тем ответ на вопрос «что делать?» существует. Вариантов не так много, и ни один из них не решает проблему так, как она требует, но все они вполне достойны: публично выражать поддержку подвергшимся преследованию людям, в чьей порядочности вы не сомневаетесь; помогать одной из известных правозащитных организаций: «Агора», «Команда 29», «Общественный вердикт», «Русь сидящая», «Правовая основа», «Комитет против пыток» (список неполный, есть и региональные команды). И наконец, не прекращать усилий по культурному и правовому просвещению окружающих. Они пусть не сразу, но приносят плоды. Автор – журналист |
Медицинская горизонталь
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...aya-gorizontal
Статья опубликована в № 4347 от 22.06.2017 под заголовком: Медицинская горизонталь Граждане вынуждены замещать государство в здравоохранении 21.06.2017 Судьба Даши Стариковой из Апатитов, 24-летней онкологической больной, которую врачи заполярного города лечили от остеохондроза, стала одной из главных новостей этой недели. Вечером того дня, когда девушка пожаловалась Путину во время прямой линии на катастрофическое состояние медицины в ее городе, она попала в реанимацию, а вскоре самолетом МЧС была переправлена в Москву, за ее жизнь бьются лучшие онкологи. «Счастливый билет выпал, но с большим опозданием», – резюмируют в соцсетях. Хорошо, если участие всей вертикали власти в судьбе Даши сможет помочь ей в борьбе с запущенной болезнью, но ручное управление в экстренных случаях – неэффективная мера в борьбе с болезнью российской медицины, отсутствием системного контроля качества диагностики и лечения, катастрофической нехваткой профессионалов. К сожалению, тот стандартный набор инструментов, который российская власть демонстрирует в делах, получивших широкую общественную огласку и внимание первого лица, – командировка региональных и ведомственных чиновников на место для выяснения того, что им и так полагается знать, отставки начальников (в данном случае главного врача), возбуждение Следственным комитетом уголовного дела, обыски и выемки документов – не работает в случае проблем, нуждающихся в системном решении. Ведь то, что происходит с медициной в Апатитах, происходит по всей стране. Несколько лет назад онколог Илья Фоминцев, чья мать умерла от поздно обнаруженного онкологического заболевания, создал Фонд профилактики рака. Они начинали с бесплатных обследований у маммологов для женщин, возили специалистов в регионы и устраивали консультации. Уже два года фонд совместно с НИИ онкологии им. Петрова реализуют обучающий проект в Санкт-Петербурге – Высшую школу онкологии (ВШО), в июле появятся первые девять выпускников. Это обычная клиническая ординатура, в которую добавили дополнительные курсы по критическому мышлению, обоснованному принятию решений, общению с пациентами, клинической эпидемиологии и многие другие. Конкурс в ВШО состоит из трех туров: решение задач по неотложной помощи, выступление перед пациентами и классический экзамен. Только 8,5% абитуриентов, решая задачи по неотложной помощи, смогли в этом году сохранить жизнь своим гипотетическим пациентам. Что происходит в регионах, жители которых пожаловались Путину Из 350 желающих в этом году отобрали 10 человек. Главное условие – по окончании школы выпускники должны остаться работать в России. «Для того чтобы ситуация начала меняться, нужно подготовить как минимум 100–200 человек новой формации, – уверен один из сооснователей школы, Фоминцев, – которые не только сами будут знать, как принимать решения в той или иной ситуации, но и смогут обучать этому других. Вот тогда лед может тронуться». На оплату обучения, проживание в общежитиях и стипендии скидываются граждане России. Как и во многих других случаях, граждане пытаются в образовании будущих врачей заместить государство, которое вечно отвлекается на уголовные дела для врачей сегодняшних. Автор – журналист |
Настоящий итог выборов
https://www.vedomosti.ru/opinion/col...5-itog-viborov
Статья опубликована в № 4407 от 14.09.2017 под заголовком: Гражданское общество: Настоящий итог выборов Впервые москвичи голосовали за кандидатов с теми же ценностями 14.09.2017 В тот момент, когда я печатаю эти строки, жители Тимирязевского района начинают собираться у здания своей территориальной избирательной комиссии (ТИК), чтобы потребовать вернуть их голоса тому кандидату, которому они предназначались. Речь идет о странном «пересчете» бюллетеней с 435-го участка наутро после выборов в помещении ТИК, в результате которого у кандидата от «Единой России» Марины Москвиной оказалось на 28 голосов больше. Это позволило ей занять место в победной пятерке, вытеснив оттуда члена команды активистов района Ольгу Смирнову и лишив всю команду завоеванного ими большинства в 8 из 15 голосов в собрании. Примечательно, что сама Москвина, по рассказам очевидцев, присутствовала на участке во время первичного подсчета и не оспаривала его результат. Двумя днями раньше независимые кандидаты и наблюдатели Измайлова уже показали, что с ними так нельзя: под утро понедельника им удалось пресечь попытку фальсификации результатов голосования, давшего им 9 из 12 депутатских мест. Около четырех часов они – в какой-то момент вместе с вызванной оперативно-следственной группой – искали сбежавшую с протоколами председателя УИК. Председатель была найдена в итоге в кабинете главы управы. Изменить зафиксированные наблюдателями результаты голосования она либо не успела, либо не решилась. Многолетняя история выборов разного уровня в России показывает крайне редкие удачные попытки оспорить уже введенные в систему результаты. Это ни в коем случае не означает, что не надо пытаться: в ситуации, когда власти открыто декларируют приверженность честной конкуренции и даже иногда демонстративно карают пойманных за руку (как это было с увольнением мэром Собяниным главы управы в Ново-Переделкине после скандала с попавшей в сеть видеозаписью планирования фальсификаций), шансы добиться своего возрастают. Как народный депутат победил вертикаль власти Нельзя забывать и о неожиданно прописанных накануне выборов в здании Минобороны военных, которые радикально изменили картину результатов голосования на Арбате, и о ситуации в Левобережном, где по итогам волеизъявления горожан на семи из восьми участков уверенно побеждали оппозиционеры, но восьмой (388-й) участок в пансионате, куда за все время избирательной кампании ни разу не пустили независимых агитаторов, принес партии власти 76% голосов при высокой явке, полностью поменяв проходную пятерку. И об истории в Восточном Измайлове с кандидатом от коммунистов Маргаритой Чукановой, которой сначала позвонили из ТИК с поздравлениями, а меньше чем через час – с сообщением, что она не прошла, при этом данные находящихся у нее протоколов не совпадают с новыми, введенными в систему. Дело не в количестве итоговых мест. Главную победу в воскресенье одержала не «Единая Россия», которая действительно увеличила число муниципальных мандатов. И не объединенная оппозиция, получившая контроль за рядом собраний в столице, особенно в центре. Куда важнее, что у значительного числа активных москвичей впервые за многие годы появились свои представители во власти. Впервые за многие годы вместо привычного «меньшего зла» или «любой другой партии» они смогли проголосовать за людей, как минимум декларирующих общие с ними ценности. Впервые за многие годы у тысяч москвичей появилось чувство своей значимости как избирателей-горожан. А это слишком важное чувство, чтобы смириться с тем, что его хотят украсть. Автор – журналист |
Гордиться Россией опасно
https://www.vedomosti.ru/opinion/art...arin_i_pustota
21 апреля 2011 00:02 Ведомости На этой неделе должен был пройти суд над участниками театрализованного праздничного шествия в память о полете Юрия Гагарина в космос. Но поскольку обвиняемые в несанкционированном мероприятии своей вины не признали, а задержавшие их полицейские на заседание не явились, суд отложили до начала мая, дав новый повод еще раз обсудить события 12 апреля. Тогда около 70 человек в костюмах космонавтов и москвичей из 1961 г. шли по бульварам. Они поздравляли прохожих с юбилеем полета Гагарина и собирались запустить бумажную ракету. Но то, что по идее организаторов должно было стать народным гулянием, воспевающим покорение человеком космоса, закончилось разгоном шествия и задержанием семи его участников. Протокол о задержании широко цитировался на форумах и в блогах как образец абсурда: «12.04.2011 года в 20.25 часов гражданка <...> в составе группы граждан в количестве 7 человек, без подачи уведомления в органы исполнительной власти <...> принимала участие в проведении шествия, а именно от дома 2 по ул. Тверская проследовала в сторону Театральной площади, при этом <...> развернула и держала в руках плакат с содержанием: «Гагарин в космосе! Космос наш! Мы победили! Слава великой стране! Великому народу!» Многие лозунги были точной копией тех, с которыми полвека назад шли по Москве ликующие жители столицы. 50 лет назад их никто не разгонял. «Мы не политическая организация, мы сообщество неравнодушных людей», – рассказывает одна из задержанных участниц, Елена Товмасян. «Мы ни к чему не призывали. Мы праздновали», – вторит другая задержанная, Ольга Смежко. На первый взгляд разгон народных гуляний 12 апреля кажется безумием: ну чем могли помешать властям далекие от политики молодые люди, вышедшие на улицу с именами Гагарина и Циолковского на плакатах? Они не представляли никаких политических движений, не говорили о коррупции и правах человека, даже не упоминали 31-ю статью Конституции. Они шли и гордились своей страной – разве не к этому периодически призывают из Кремля? Но только на первый взгляд. Опасность в том, что молодые любители Гагарина вышли на улицу сами и совершенно бесплатно: они веселились и создавали атмосферу праздника, никем из чиновников не запланированного и не возглавленного. Их патриотизм был искренний, а не наносной, и они это понимали. «На словах у них одно, а заходишь в префектуру – там совсем другая жизнь, – говорит один из организаторов шествия, Александр Марусев. – Жизнь страны их не интересует. А меня интересует». Задержанные не питают неприязни ни к полицейским («Ребята хорошие, просто работа у них плохая»), ни к московским чиновникам. Их чувства сегодня – скорее удивление и обида, нежели раздражение и желание мстить. Но некоторые уже понимают, что волей-неволей становятся участниками протеста. «Сегодня любая нормальная позиция считается протестной, – говорит Марусев. – И я лично считаю движение протестным. Это протест против бессмысленности, против ощущения отсутствия будущего. Против пустоты». |
| Текущее время: 23:44. Часовой пояс GMT +4. |
Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2025, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot