https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...ni-ili-ustinov
18 декабря 2001, 21:00
Через неделю Верховный суд Дагестана вынесет приговор по делу Салмана Радуева и других чеченских полевых командиров, обвиняющихся в ряде тяжких преступлений. Я далек от желания быть адвокатом Радуева и других обвиняемых на махачкалинском процессе. Если уж кто нуждается в защите - так это традиции российского правосудия. Как раз в те дни, когда Владимир Путин на специально собранном совещании в Кремле говорит о судебной реформе, которая должна привести к усилению независимости судей, изменению функций обвинения и защиты, появлению судов присяжных и прочим нововведениям, приближающим российское судопроизводство к стандартам европейского правосудия, граждане России становятся свидетелями показательного процесса. Если бы этот процесс шел с соблюдением всех необходимых для такого рода дела норм, суд продолжался бы куда дольше, на него вызвали бы всех необходимых свидетелей и добились бы их явки, более того - возможно, суду пришлось бы отправить дело на доследование, чтобы прояснить целый ряд важных эпизодов. Среди этих эпизодов могли бы оказаться и взрыв в Пятигорске, и исчезновение отряда Радуева из Первомайского, и политическое взаимодействие целого ряда высокопоставленных российских чиновников и облеченных доверием власти предпринимателей с чеченскими полевыми командирами - от Джохара Дудаева до Салмана Радуева - в разные периоды конфликта в республике. Возможно, результатом такого процесса могло бы стать не просто осуждение Радуева, но ответ на вопрос, почему началась и почему продолжается война в Чечне.
Но так не будет. Этот суд так и останется свидетельством того, что и в наше время показательные процессы возможны, а неуважение к суду может стать нормой в стремящемся к цивилизованности обществе. Не только о приговоре Радуеву говорят как о свершившемся факте за неделю до его вынесения. В эти же дни о Вячеславе Штырове говорят как о будущем президенте Якутии еще до того, как российский Верховный суд должен подтвердить (или не подтвердить) его регистрацию как кандидата на этот пост. Но все это так или иначе убеждает общество, что в России судебные решения по-прежнему принимаются не в судах. И нет нужды объяснять, насколько это опасно для будущего России.
Российское судопроизводство реформируют не впервые. И Устинову, и членам Верховного суда Дагестана приходилось, вероятно, в годы получения юридического образования читать работы одного из крупнейших реформаторов - Анатолия Кони. Кони был известнейшим оратором своего времени, но для него важнее всего было не потрясти аудиторию или угодить начальству, а соблюсти дух и букву российского законодательства. Кони, как известно, оправдал Веру Засулич - не из-за того, что ему нравился террор, а потому, что он с уважением относился к нормам судопроизводства и не позволил превратить их в посмешище, усомниться в объективности и профессионализме суда, его приверженности закону, а не заказу. Прокурора Кони считал "обвиняющим судьей, умевшим отличать преступление от несчастия, навет от правдивого свидетельского показания". Вряд ли он был бы рад за российское правосудие, узнав, что на одном из важнейших для России процессов приговор известен еще до окончания судебных заседаний, а показания свидетелей излагает сам прокурор, требующий наказать обвиняемых даже за недоказанные преступления. Но без независимого правосудия не состоится российского общества, а без российского общества теряет смысл реформирование самого государства. Власти решать, воспримет ли она логику Анатолия Кони или вечно будет нуждаться в услугах Устинова...