Сразу хотела бы уточнить данные относительно Швейцарии. Когда она присоединилась к Конвенции ОЭСР по борьбе с подкупом, ей пришлось так отменить налоговые освобождения с выплачиваемых взяток.
Бороться с коррупцией чрезвычайно модно. Подписываются концепции, проводятся программы, выделяются деньги. Говорить о том, что надо бороться с коррупцией, по сути, глупо-процесс уже идет. Только он идет несколько не том направлении, в котором нужно.
Я считаю, что надо отходить от этого словосочетания-борьба с коррупцией-поскольку он на самом деле несколько глуповато. Может быть лишь какое-то противодействие этому явлению. У гражданского общества инструменты такому противодействию крайне лимитированы. Речь может идти лишь о каких-то акциях, образовательных программах, мониторинге и лоббировании. Гражданское общество не принимает законы и не внедряет их, а уж тем более никого не сажает. Все это возможно лишь при наличии политической воли.
Политическая воля-это человек, который отдает распоряжения предпринять некие конкретные действия в каком-то определенном направлении. И вот эта политическая воя сейчас в нашей стране отсутствует. Она реализуется сейчас только во имя каких-то сиюминутных личных интересов.
На самом деле очень важно думать о малах шагах. Абсолютно бесполезно что-то делать в Москве. Очень много можно добиться в регионах. По разным причинам: губернатору это надо или местной Думе. Люди восприимчивы к реальной борьбе с коррупцией, которая называется проведением реформ: правовой, судебной, дерегулированием экономики. Недавно один деятель мне сказал: давайте в нашем регионе примем законы о доступе граждан к информации, об администоративных процедурах, о борьбе с коррупцией. Я ответила: вы же понимаете, если мы примем первые два, то закон о борьбе с коррупцией уже не будет нужен, потому что будуто определены правовые рамки, обеспечивающие снижение обьемов коррупции.
А роль гражданского общества как раз и состоит в том, чтобы обсуждать меры, строить диалог с властью и дносить его результаты до общественности. Не надо никакой антикоррупционной политики, а нужна просто нормальная политика практических шагов в тех направлениях, которые заявлены в президентском Послании. Если будет все сделано, не понадобится никакой специальной антикоррупционной стратегии.
Что же касается «подсчета коррупции», то не могу не прорекламировать индекс воспринятия коррупции Тransparensy International. Россия занимала в прошлом году 83-е место из 99 стран по уровню коррупции, и было сказано очень много критических слов по этому поводу. Однако в этом году мы опять заняли то же место, но уже из 90 стран. И никаких разговоров не возникает.
Конечно, отрадно, что Россия вообще есть в списке. Потому что рейтинг не учитывать могут только совершенно дикие государства. Причем обязательным условием участия в рейтинге является осуществление хотя бы трех исследований на эту тему. Вот, скажем, Белоруссия была на 43 месте. Однако в следующем году появятся только два исследования и Минск в рейтинг не попадет.
Я знаю, что 4 из этих 11 исследований, которые прошли в России, были сделаны внутри страны. И местоположение нашей страны в рейтинге ужасно, потому что это даже не индекс коррупции, а показатель восприятия этого явления обществом и властью.
Хотелось бы надеяться, что по результатам нашего сегодняшнего круглого стола будет предложено хотя бы три шага для власти по пути борьбы с коррупцией.
|