*305. Вторая мировая война-3

[Игорь Панкратенко]

http://perevodika.ru/articles/8212.html
Зимняя война

К семидесятилетию начала советско-финской войны 1939-1940 годов

Перманентная напряжённость

Практически все критики Сталина, СССР, России, ярые противники пакта Молотова-Риббентропа – говорят об одном: «Сталинский СССР вёл агрессивную политику против миролюбивых соседей. Сталин нападал на государства заведомо более слабые, не могущие противостоять агрессии, а, следовательно, агрессивных замыслов в отношении СССР ну никак не питавшие. Финляндия, Польша, Прибалтика, Румыния – какие же это противники, не смешите…»

Но смешно это выглядит только для тех, кто мыслит не на основе фактов, а на основе ассоциаций: скажешь - СССР, а в голове картинка – танки до горизонта, море пехотных дивизий (и для колорита – злобные НКВДешники с наганами и заградотрядовцы с пулемётами). Как обычно, картина, существующая в мозгах либеральной образованщины, с исторической реальностью имеет мало общего.

Это сегодня смешно предположить, что прибалтийские государства, Польша, Финляндия, Румыния могут предпринять что-то серьёзное против России. Но тогда дело обстояло совершенно иначе. По состоянию на 1931 г. Польша, Финляндия, Румыния, Латвия, Литва и Эстония могли выставить 116 стрелковых дивизий и 75 кавалерийских полков, Япония - 64 пехотных дивизии и 16 кавалерийских бригад.

Этим «смешным цифрам» СССР мог противопоставить (при условии всеобщей мобилизации) 92 стрелковые дивизии (из них - 22 кадровых) и 74 кавалерийских полка. К тому же, значительную часть этих войск пришлось бы перебрасывать из внутренних районов России и Сибири (напомнить, в каком состоянии было железнодорожное хозяйство страны к этому времени?)

Соотношение по танкам: 483 - у «коалиции», 60 - у СССР. Соотношение по боевой авиации: 1 157 самолётов у «коалиции» и 689 у СССР. Соотношение по «живой силе»: 2,5 млн. у «коалиции» и 1,2 млн. у СССР. Только в отношении пушек соблюдалось примерное равенство.

И ещё два момента:

1. СССР практически не имел промышленной базы, сельское хозяйство страны и в условиях мирного времени справлялось с трудом. Все же вышеперечисленные страны ничего подобного не знали, их промышленность была более развитой, сельское хозяйство тоже, тылы, таким образом, были намного крепче - в отличие от СССР, у которого никаких «тылов», собственно, и не имелось.

2. К силам коалиции следовало смело приплюсовать военно-экономический потенциал Великобритании и Франции, которые ни за какие коврижки не остались бы в стороне от увлекательного процесса «распила СССР».

Многозначительно прозвучало во французском парламенте выступление ветерана Первой мировой и будущего сопредседателя Французского комитета национального освобождения генерала Анри Жиро: «В прошлой войне оставалось немало людей, энергия которых не была отдана войне. Последняя война не была "полной войной". Но "полной войной", несомненно, будет следующая война. Тогда будет мобилизована целая нация. Каждому человеку без различия возраста и пола в деле обороны назначается точная и определённая роль. Именно такой мобилизационный план мы и будем создавать в ближайшие годы… Никакой импровизации! Никакой свободы выбора! Во время будущей войны весь народ должен полностью подчиняться распоряжению властей. Власть заблаговременно составит расписание для каждого гражданина. Основная мысль нашего нового закона состоит в том, что, готовясь к «полной войне», власти должны будут разработать полный план мобилизации для каждого человека, учитывая его пол, возраст, индивидуальные способности, знания, состояние здоровья, род деятельности и силы. Во время войны свободных людей со свободой выбора работы нет. Всё заранее учтено. Расписания составлены. И в момент объявления мобилизации каждый немедленно отправляется и начинает намеченную для него и обязательную работу». Произнесено это было в 1929 году. Стесняюсь спросить, это с кем же генерал Жиро войну вести собирался?

В связи с этим совершенно реальными становятся планы наступательных действий, вынашиваемые штабами Финляндии и прибалтийских стран.

Прежде всего, эти государства считали СССР, исходя из предпосылки, что Россия никогда не откажется от своей империалистической политики, и не смирится с утратой Финляндии и прибалтийских территорий, главным потенциальным агрессором в Прибалтике. Кроме того, у всех этих стран имелись территориальные претензии к Советскому Союзу.

Примерно с 1925 года оборонительные оперативные планы финской армии по отношению к СССР сменились наступательными, разработанными под руководством начальника генерального штаба Курта Марти Валлениуса. Они предусматривали даже возможность наступления на Ленинград и главную военно-морскую базу Балтийского флота Кронштадт.

В середине 1920-х годов высший военный руководитель Финляндии Аарне Сихво предложил Латвии участвовать в разработке совместных планов взаимодействия подводных сил для блокирования советского Балтийского флота на выходе из Финского залива, однако это предложение не было принято.

В то же время финскому генштабу в 20- 30-е годы удалось установить тесные связи с генеральными штабами Швеции и Эстонии. Военное руководство Швеции в тот период было заинтересовано в организации обороны с востока от возможной агрессии Советского Союза с помощью Финляндии и Эстонии — а Финляндия, в свою очередь, рассчитывала на военную помощь со стороны шведов. В частности, для обеспечения этого предлагалось организовать блокирование Финского залива силами и средствами Финляндии и Эстонии, что позволило бы Швеции беспрепятственно перебрасывать войска в Финляндию через Ботнический залив и, одновременно, обеспечило бы безопасность Аландских островов.

В начале 1930-х гг. руководство Финляндии и Эстонии санкционировало совместную разработку оперативных планов военными ведомствами этих стран с целью более тесного взаимодействия. В оперативном плане финского генштаба 1930 года, в частности, указывалось: «…Как военно-политическая, так и стратегическая обстановка требует совместных действий с соседними странами. Любое ухудшение ситуации повлекло бы ухудшение стратегического положения Финляндии… Мы должны попытаться вести военные операции таким образом, чтобы смягчить обстановку к югу от Финского залива. Задачей Финляндии является оказание помощи Эстонии и Латвии посредством сковывания возможно больших сил русских…».

Косвенная помощь Эстонии имела целью недопущение советской оккупации эстонской территории и последующего размещения здесь советских военных баз, что позволило бы СССР контролировать морские коммуникации, обеспечить выход Балтийского флота в открытое море, в случае же войны - наносить удары по промышленным и населённым центрам континентальной части Финляндии, появлялась возможность захватить и контролирующие вход в разделяющий Швецию и Финляндию Ботнический залив Аландские острова.

В 1931 году идеи генерального штаба дополнил и развил председатель Совета обороны Финляндии генерал Карл Густав Маннергейм. В двух своих докладных записках, рассуждая о возможности одновременного нападения СССР на Финляндию, Эстонию и Латвию, Маннергейм предлагал не ограничиваться объединением военных усилий трёх стран, но также стремиться к получению военной помощи других стран через Лигу Наций. По его мнению, организация наступательных действий в направлении Ленинграда была бы крайне сложным, но возможным предприятием, особенно - в зимний период. При этом предлагалось организовать одновременное наступление из Финляндии и Северной Польши, что заперло бы Балтийский флот в восточной части Финского залива.

СССР сосредотачивается

В предыдущей части я достаточно много писал о Европе. И невольно ожидаю вопроса – а почему практически не упоминается СССР? Да по одной простой причине. До середины 30-х годов значение СССР на международной арене приближалось к нулю. Да, с территории СССР активно действовал Коминтерн. Но он преследовал исключительно свои цели разжигания мировой революции, которые к целям СССР как государства были прямо перпендикулярны. Коминтерн был сущим упырём, сосавшим деньги из СССР и рассматривавшим «эту страну» (термин, кстати, не изобретение новейшего времени, так о СССР выразился председатель исполкома Коминтерна Григорий Зиновьев) лишь как «вязанку дров для пожара мировой революции».

К началу 30-х годов Сталину удалось отжать «интернационалистов» от управления государством и начать сосредоточение всех сил на государственном, экономическом и военном строительстве.

Признаюсь – я не талантлив. Более того – я завистлив. И всей силой души завидую историкам, которые пишут «Сталин думал…», «Сталин втайне предполагал…», «Сталин в глубине души рассчитывал…». Искромётного таланта люди. Лишённый такого таланта, лишённый возможности знать, о чём думал Сталин, я могу лишь писать о том, что он говорил, что он делал, и как это соотносилось с экономическими, политическими и военными реалиями того времени.

Стоящие перед страной цели Сталин исчерпывающе сформулировал в речи на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 г.: «…мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим! История старой России состояла, между прочим, в том, что её непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все - за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было выгодно, доходно и сходило безнаказанно… Таков уж волчий закон эксплуататоров - бить отсталых и слабых. Волчий закон капитализма. Ты отстал, ты слаб, значит, ты неправ, стало быть, тебя можно бить и порабощать. Ты могуч - значит, ты прав, стало быть, тебя надо остерегаться. Вот почему нам нельзя больше отставать… Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». (И.В. Сталин, собр. соч., т. 13, стр. 38-39).

Мы можем говорить что угодно об агрессивных замыслах Сталина. Но вот как он оценивал потенциал страны в начале 30-х: «…мы получили в наследство от старого времени отсталую технически и полунищую, разорённую страну. Разорённая четырьмя годами империалистической войны, повторно разорённая тремя годами Гражданской войны, страна с полуграмотным населением, с низкой техникой, с отдельными оазисами промышленности, тонущими среди моря мельчайших крестьянских хозяйств, - вот такую страну мы получили в наследство от прошлого. Задача состояла в том, чтобы эту страну перевести с рельс средневековья и темноты на рельсы современной индустрии и машинизированного сельского хозяйства» (Речь в Кремлёвском дворце на выпуске академиков Красной армии 4 мая 1935 г.).

Насколько реально, положа руку на сердце, проводить с такой страной агрессивную политику, прекрасно зная, что противник только и ждёт возможности ответить со всею мощью своего военно-экономического потенциала?

И тридцатые – это запредельная по сложности, запредельная по накалу, запредельная по жестокости работа по созданию современной промышленной базы, модернизации сельского хозяйства, осуществлению культурной революции.

И всё это – в условиях открытой и скрытой фракционной борьбы в партии. И всё это – в условиях перманентной угрозы вооружённого вторжения извне. И всё это – в условиях непрекращающейся войны на границе. Достаточно одного факта: с февраля 1921 г. по февраль 1941 г. на границах было задержано 932 тысячи нарушителей. Разумеется, в это число тогда, несомненно, попадали люди, которые попросту бежали куда подальше от сложностей жизни. Быть может, и несколько преувеличена цифра в 30 000 шпионов, диверсантов и террористов. Пограничные войска ликвидировали 1 319 вооружённых банд, в которых насчитывалось более 40 000 бандитов. На границе задержано контрабанды на сумму более 132 млн. рублей, кроме того, изъято 2363 кг золота и 3904 кг серебра, много других ценностей. Уничтожено 7 тысяч вооружённых нарушителей. Изъято свыше 53 тысяч стволов огнестрельного оружия (винтовки и револьверы) и 1621 пулемёт. За эти двадцать лет пограничники только убитыми и ранеными потеряли 7643 человека.

А с тем, как относились тогда к СССР, красноречиво свидетельствует будничный факт 1933 года: когда морские пограничники попытались отогнать норвежских браконьеров из наших территориальных вод, наперерез им двинулось два эсминца Норвегии, без предупреждения открывших огонь.

И только в 1934 году, после первых успехов индустриализации, коллективизации, культурной революции, модернизации РККА, Сталин смог открыто заявить на XVII съезде: ««Дело явным образом идёт к новой войне... победу фашизма в Германии нужно рассматривать не только как признак слабости рабочего класса, а и как результат измен социал-демократии, расчистившей дорогу фашизму... дело идёт к новой империалистической войне как выходу из нынешнего положения... У нас не было ориентации на Германию, так же, как у нас нет ориентации на Францию. Мы ориентировались в прошлом и ориентируемся в настоящем на СССР и только на СССР. И если интересы СССР требуют сближения с теми или иными странами, не заинтересованными в нарушении мира, мы идём на это дело без колебаний... Наша внешняя политика ясна. Она есть политика сохранения мира и усиления торговых отношений со всеми странами, СССР не думает угрожать кому бы то ни было и, тем более, напасть на кого бы то ни было. Мы стоим за мир и отстаиваем дело мира. Но мы не боимся угроз и готовы ответить ударом на удар поджигателей войны».

Эти слова стали переломным моментом внешней политики. Они констатировали, что СССР впредь будет ориентироваться исключительно на интересы государства, а не миражи «мировой революции».

И в этой связи сразу же стал вопрос о геополитическом положении СССР, точнее – о конфигурации его границ. И первым вопросом стала, естественно, граница с Финляндией.

Но прошло ещё четыре года, прежде чем Сталин приступил к решению вопроса о границах с Финляндией.

Чем же были заполнены эти годы?

Вопреки расхожему мнению, до середины 30-х Сталин не очень много времени уделял армии. Все силы отнимало народное хозяйство и коллективизация. Задачей Сталина на этом этапе являлось сохранение лояльности армии, а с этим справлялся Ворошилов, да и плеяда «первоконников» (выходцев из 1-й конной армии Будённого) уверено прогрызала себе дорогу к вершинам военного руководства. Но к середине 30-х стали происходить события, которые потребовали личного вмешательства Сталина в дело военного строительства.

С одной стороны, СССР готовился войти в клуб мировых держав и решительно отстаивать свои геополитические интересы. Армия – это инструмент проведения политики. А с инструментом творилось что-то не то.

Бои в Испании выявили недостатки боевой техники. Бои у озера Хасан - фактическую небоеспособность армии, катастрофическое положение дел на Дальневосточном ТВД. Заговор Тухачевского и разоблачение группы крупнейших военачальников показали, что армия является чем угодно, но только не инструментом проведения внешней политики. И вновь пришлось впрягаться в запредельную по сложности работу, одновременно решая сразу несколько задач – очищение армии от нелояльного элемента, техническое переоснащение армии, переучивание командного и рядового состава современным формам боя.

Кстати, об очищении: 19 сентября 1938 года начальник 6-го отдела УКНС (Управление командного и начальствующего состава) РККА полковник Ширяев представил заместителю народного комиссара обороны армейскому комиссару 1 ранга Е.А. Щаденко справку о числе командиров, уволенных (прошу заметить, уволенных всего, в том числе – по болезни, по выслуге лет, за дискредитирующие поступки и уголовные преступления, за дисциплинарные нарушения) из рядов РККА в период с начала 1937 года по сентябрь 1938 года.

Годы

Всего уволено

Из них арестовано

1937

20 643

5 811

1938

16 118

5 057

Всего

36 761

10 868

(РГВА. Фонд 37837, опись 10, дело 142, лист 93. Документ опубликован в "Военно-историческом журнале", 1993год .N 1.С. 56)

А 5 мая 1940 года армейский комиссар 1 ранга Е.А. Щаденко подписал "Отчёт начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата обороны СССР", который заканчивался фразой: "Несправедливо уволенные возвращены в армию. Всего на 1 мая 1940 года - 12 461". Вот такой вот «разгром командных кадров и обезглавливание».

И если кто-то считает, что всё это можно сделать за пару лет – значит, этот человек армию видел только по телевизору. В несравнимо более благоприятных международных и экономических условиях модернизация армии Китая заняла 13 лет, модернизация армии США – около 10 лет.

Именно поэтому вопрос о конфигурации границы с Финляндией Сталин попытался решить сначала дипломатическим путём.

Разведка. Ну куда же без неё…

В апреле 1938 года по указанию Сталина органы разведки НКВД-НКГБ установили секретные контакты с руководством Финляндии и начали переговоры о возможном решении вопроса о границе и об установлении с Финляндией отношений, исключающих вооружённый конфликт или участие Финляндии в антисоветских военных коалициях. Непосредственная задача по ведению переговоров возлагалась на кадрового сотрудника разведки Бориса Аркадьевича Рыбкина (работавшего в Финляндии под чужим именем, как второй секретарь советского посольства Б.Н. Ярцев). На время ведения переговоров СССР отозвал из Финляндии своего посла и первого секретаря, оставив, таким образом, Рыбкина-Ярцева временным поверенным в делах. Доклады Рыбкина шли непосредственно Сталину, минуя НКИД. Литерное дело по данным переговорам получило кодовое наименование «Дело 7 апреля».

Борис Аркадьевич Рыбкин (Борух Рывкин, 1899 – 1947 гг.)

Рыбкин провёл несколько встреч с министром иностранных дел Финляндии Рудольфом Хоолсти, министром иностранных дел Швеции Р. Сандлером, премьером Финляндии К. Каяндером, членом кабинета министров А. Таннером (который вскоре сменил Хоолсти на посту министра иностранных дел). 21 ноября переговоры зашли в тупик, и Рыбкин выехал в Москву.

Вяйнё Альфред Таннер (фин. Väinö Alfred Tanner; 1881 – 1966 гг.) — лидер аграрной партии, министр финансов (1937—1939 гг.), министр иностранных дел (1939—1940 гг.) Финляндии

Анализируя его отчёты о переговорах, наблюдаешь интересную деталь. Если сначала финны достаточно позитивно восприняли предложения о расширении торговых связей, экономического сотрудничества (в частности, предлагалось загрузить работой лесоперерабатывающие заводы Финляндии), совместных гарантий демилитаризации Аландских островов и полуострова Ханко, то, буквально через пару месяцев, ситуация изменилась. В словах финских политиков появились ссылки на Францию, Англию, Германию, ближе к концу переговоров – даже на Японию. Причём открыто говорилось, что эти страны готовы предоставить не менее (если не более) веские гарантии и преференции. Становится очевидным, что если западные страны на финнов и не давили, то уж на обещания не скупились – лишь бы не допустить альянса с СССР. В ходе заключительной беседы Таннер заявил Рыбкину, что финны готовы даже осуществлять закупку вооружений у СССР, но вопрос об укреплении Аландских островов, базе на Ханко, территориальные обмены – обсуждению не подлежат.

Дипломатия

В преддверии нарастающей угрозы войны в Европе политбюро вновь рассматривало вопросы обеспечения безопасности северных границ и потребовало от НКИД активизировать переговорный процесс с Финляндией:

« Из протокола № 67 21 января 1939 г.
Слушали:
п. 152. Об Аландских островах1.
Постановили:
Потребовать от Финляндии гарантии (если возможно - обменом нот) недопущения использования укреплений третьими странами против советского флота или в качестве морской базы, угрожающей СССР.
Требовать объяснения по поводу сообщения в шведской газете о продаже Германии островов близ Котки.
Выписка послана: т. Литвинову».

5 марта 1939 г. М. Литвинов сделал правительству Финляндии предложение о сдаче СССР в аренду на 30 лет островов Гогланд, Лавансаари, Сейскари и Тюторсаари (Берёзовые острова у г. Приморск) в Финском заливе для использования их в качестве наблюдательных пунктов на подступах к Ленинграду. 8 марта финская сторона отвергла это предложение. В тот же день состоялось заседание Политбюро:

« Из протокола № 69 8 марта 1939 г.
Слушали:
п. 84. Вопрос НКИД.
Постановили:
Направить тов. Штейна в Финляндию для выполнения миссии по поручению тов. Литвинова.
Выписки посланы: тт. Литвинову, Андрееву, Берия».

Во время переговоров с руководителями Финляндии Штейн выдвигал предложение как об аренде указанных островов, так и об их обмене на пограничные районы Советской Карелии. Однако позиция финнов оставалась неизменной. В беседах министра иностранных дел Финляндии Э. Эркко со Штейном финская сторона изъявила готовность предоставить письменную гарантию:

- защиты своей территории от любой агрессии;
- не заключать никаких соглашений, которые могли бы нарушить нейтралитет страны; а
- обсуждать с СССР вопросы безопасности Финского залива.

Однако предложения об аренде или об обмене островов правительство Финляндии решительно отвергло. Переговоры между СССР и Финляндией были прерваны. 6 апреля Штейн выехал в Москву.

Финская делегация выезжает на переговоры в Москву. Октябрь 1939 года

Последний раунд переговоров прошёл в Москве в октябре — ноябре 1939 года. Как по собственной инициативе, так и по настоянию Великобритании, Франции и США, Финляндия заняла максимально неуступчивую позицию. Среди союзников особенно отличился, рекомендуя финнам не останавливаться даже перед войной, «мутный Альбион». Их цель была достаточно прозрачной. Но вот методы – традиционные. Одновременно с давлением на финнов, англичане через своего посла в Москве неофициально заверили Советский Союз, что не станут вмешиваться в случае начала советско-финской войны (помните – «мы не собираемся вести по отношению к СССР макиавеллиевской политики»). Поддерживаемые Великобританией, Францией и США, финские политики были в полной уверенности, что СССР не решится на военное решение вопроса и, при достаточно жёсткой позиции Финляндии, рано или поздно согласится на уступки.

Видимо для подкрепления своих заявлений о «стремлении решать все вопросы финско-советских отношений в духе мира и добрососедства» 6 октября финны начали мобилизацию резервистов до 40 летнего возраста, полностью закончив её к 13 октября. В этот же период разведка Ленинградского военного округа зафиксировала усиление системы ПВО Хельсинки и начало эвакуации мирного населения из предполья.

Последний вариант соглашения, представленный советской стороной финской делегации в Москве, объявленный как «минимальные требования», выглядел следующим образом:

Финляндия соглашается сдать в аренду СССР сроком на 30 лет полуостров Ханко для постройки военно-морской базы и размещения там четырёхтысячного воинского контингента для её обороны.
Советскому военному флоту предоставляется право на якорную стоянку в заливе Лаппвик.
Финляндия передаёт СССР острова Гогланд, Сейскари, Лавансаари, Тютерсаари, Бьёрке, а также часть Карельского перешейка (при этом граница должна быть отодвинута от Ленинграда ещё на 70 км).
Существующий советско-финляндский пакт о ненападении дополняется статьёй о взаимных обязательствах не вступать в группировки и коалиции государств, враждебные той или другой стороне.
Оба государства разоружают свои укрепления на Карельском перешейке.
СССР передаёт Финляндии территорию в Карелии общей площадью вдвое больше полученной финской (5 529 км²).
СССР обязуется не возражать против вооружения Аландских островов собственными силами Финляндии.

Камнем преткновения стал вопрос о военной базе на полуострове Ханко, поскольку позиции сторон были жёсткими и диаметрально противоположными: СССР не хотел отказываться от этого требования, а Финляндия категорически не желала на него соглашаться. Предложение обмена территориями также было встречено негативно: хотя и предлагалось обменять Карельский перешеек на вдвое бóльшую территорию, богатую лесом, но Карельский перешеек был хорошо освоенной и используемой в сельскохозяйственных целях землёй, а предлагаемая в обмен территория практически не имела инфраструктуры. Кроме того, уступка даже части Карельского перешейка снижала оборонительные возможности Линии Маннергейма. Советские предложения не были приняты финской делегацией даже после того, как в конце октября газета «Правда» опубликовала заявление Молотова, в котором, в частности, говорилось - если Финляндия не смягчит свою позицию, Советский Союз может применить силу.

В свою очередь, финские военные высоко оценивали свои оборонительные возможности и считали, что для вступления в войну Красная Армия недостаточно сильна и организована. Кроме того, финская армия была уже отмобилизована, а СССР только начал концентрацию войск на финской границе, усиливая ЛВО войсками Калининского военного округа.

Уверенности финнам в своих силах, кстати, придавали и заявления авторитетных экспертов по СССР – троцкистов, которые на всех углах кричали о том, что после чисток Сталина Красная армия обескровлена, обезглавлена, уровень командных кадров удручающе низок, дисциплина в армии упала ниже плинтуса, и войска разбегутся после первых же выстрелов (предварительно перестреляв политруков). Для поддержания такой картины французы и англичане организовали утечку разведданных о Красной Армии, которые были тщательно отредактированы в нужном ключе. Следует заметить, что компания дезинформации финнов была проведена столь блестяще, что на неё купились и немцы, которые всего пару месяцев назад могли наблюдать действия советских войск в Польше.

Всё это привело к тому, что финны были уверены - СССР ведёт лишь «войну нервов», и после всех грозных заявлений всё-таки смягчит требования.

Итак, переговоры зашли в тупик, 13 ноября финская делегация отбыла из Москвы. По некоторым свидетельствам, Молотов прокомментировал отъезд финнов словами: «Политики сделали всё, что могли. Теперь дело за военными». Ну, зная Вячеслава Михайловича, трудно предположить, что он высказал это вслух, да ещё и при свидетелях. Но суть ситуации подмечена абсолютно верно.

Всегда готовы

Мы уже никогда не узнаем, что чувствовал Сталин, принимая решение о начале первой геополитической войны СССР. Одно было очевидно – война должна быть молниеносной. В случае её затягивания каждый день нёс угрозу создания европейского антисоветского блока и совместного выступления коалиции европейских стран, противостоять которой СССР был не в состоянии.

Кроме того, война должна была стать серьёзным экзаменом для армии, для новой генерации военачальников, для новых методов ведения современного общевойскового боя. РККА предстояло осуществить операцию, которой до этого не проводила ни одна армия в мире – прорыв глубоко эшелонированной обороны противника, с оборудованным предпольем, мощными фортификационными сооружениями, с невероятно сложным рельефом театра военных действий, да ещё и в неблагоприятных климатических условиях. Ещё раз повторю – опыта преодоления такой обороны не было ни у одной армии в мире. Первая мировая превратилась в позиционную после создании обычной эшелонированной полевой обороны (линии окопов, колючая проволока, пулемётные гнёзда, артиллерия на закрытых позициях). Этого оказалось достаточно для непреодолимости подобной обороны. Гражданская война тоже не давала опыта операции такой сложности. Словом – всё было впервые.

Накладывался ещё один фактор – операция должна была проводиться с минимальным привлечением дополнительных сил, так как такое привлечение растягивало время конфликта и позволяло обвинять СССР в подготовке агрессии. Спровоцированной, неспровоцированной – этот вопрос не имел значения. В любом случае, в глазах мирового сообщества СССР выглядел бы агрессором. Но чем скоротечнее конфликт – тем меньше времени на реакцию у «мировой прогрессивной общественности».

Вероятнее всего именно эти соображения были определяющими при принятии «плана Мерецкова» (обещавшего быстрое достижение результата наличными силами ЛВО) и, соответственно, при непринятии «плана Шапошникова» (обещавшего тот же результат, но в более длительный срок и с привлечением дополнительных сил других округов).

Кирилл Афанасьевич Мерецков (1897-1966 гг.)

Не стоит забывать и того, что в расчётах военных присутствовало ещё несколько моментов, диктовавших оптимизм в оценке предстоящей кампании:

1. Чистейшей воды «шапкозакидательство» - «малой кровью, могучим ударом». Простое соотношение сил говорило о том, что война будет очередным «освободительным походом»:

Финская армия

Красная армия

Соотношение

Дивизии (расчётные)

14

24

1:1,7

Личный состав

265 000

425 640

1:1,6

Орудия и миномёты

534

2 876

1:5,4

Танки

26

2 289

1:88

Самолёты

270

2 446

1:9,1

Кроме того, военные запасы Финляндии составляли:
патронов для винтовок, автоматов и пулемётов на — 2½ месяца
Снарядов для миномётов, полевых пушек и гаубиц на — 1 месяц
Горюче-смазочных материалов — на 2 месяца
Авиационного бензина — на 1 месяц.

Военная промышленность Финляндии была представлена одним государственным патронным заводом, одним пороховым и одним артиллерийским. Подавляющее превосходство СССР в авиации позволяло быстро вывести из строя или существенно осложнить работу всех трёх.

И, наконец, финская дивизия уступала советской как по численности (14'200 против 17'500), так и по огневой мощи, что видно из следующей сопоставительной таблицы:

Оружие

Финская дивизия

Советская дивизия

Винтовок

11 000

14 000

Автоматов

250

Ручных пулемётов

250

419

Пулемётов (7,62-мм)

116

200

Пулемётов (12,7-мм)

6

Зенитных пулемётов (четырёхствольных)

32

Ручных гранатомётов Таубина

26

Миномётов (81-82-мм)

18

18

Миномётов (120-мм)

12

Орудий (37-45 -мм)

18{30}

48

Орудий (75- 90-мм)

24

38

Орудий (105—152-мм)

12

40

При таком соотношении – чего там и с кем там воевать? Советские военачальники во главе с Мерецковым продемонстрировали основную ошибку всего командного состава РККА, а в последствие – и Советской армии, и армии РФ: количественные показатели в военном деле не являются определяющими. Эффективность вооружений определяется не их количеством, а тактикой их применения. Впрочем, тактика всегда была и остаётся самым слабым местом российской армии. Подчёркиваю – всегда.

Для Мерецкова и его команды предстоящий конфликт не вызывал опасений. Но вместе с этим, Мерецков прекрасно понимал, что успех войск под его командованием, победа в первой геополитической войне резко подымет его вверх, на высшие военные должности СССР. Отсюда – тот азарт и ожесточение в отстаивании им своего плана перед Сталиным, Политбюро и Военным советом. Отсюда – его пионерская готовность начать хоть завтра, хоть дивизией, хоть корпусом. Возглавить и начать, а там – победа (потому что проиграть всё равно не дадут).

И Мерецков сумел убедить Сталина в правильности своей точки зрения. И получил необходимые полномочия. И произошёл «Майнильский инцидент». Первая геополитическая война СССР стала свершившимся фактом.

[Игорь Панкратенко]

http://perevodika.ru/articles/8304.html
Зимняя война

К семидесятилетию начала советско-финской войны 1939-1940 годов

Война
Выстрелы у Майнилы

26 ноября 1939 на участке границы вблизи деревни Майнила группа советских военнослужащих была обстреляна артиллерийским огнём. Было сделано семь орудийных выстрелов, в результате чего убито трое рядовых и один младший командир, ранено семь рядовых и двое из командного состава. Эти цифры были приведены в советской ноте и официальном сообщении в газете «Правда».

По поводу этого обстрела советское правительство обратилось к финскому с нотой, в которой утверждало, что выстрелы были произведены с территории Финляндии. Для предотвращения дальнейших провокаций от финнов потребовали отвести войска от границы на 20—25 км.

В ответной ноте финское правительство заявило, что по наблюдениям финских пограничников, семь выстрелов были произведены около 16.00 с советской стороны, с расстояния примерно полутора-двух километров на юго-восток от места разрыва снарядов. Финны предложили создать совместную комиссию для расследования инцидента и начать переговоры об обоюдном отводе войск от границы. Предложение было отклонено советской стороной. Отказ мотивировался тем, что отвод частей Красной Армии от границы на указанное расстояние привёл бы к размещению войск непосредственно у стен Ленинграда, что совершенно неприемлемо по соображениям обеспечения безопасности города.

Результатом инцидента стал приказ советским войскам в районе границы отвечать на любые агрессивные действия финнов огнём, вплоть до уничтожения нападающих. Через два дня после инцидента СССР разорвал пакт о ненападении с Финляндией, через четыре — начал войну.

Вечером 29 ноября 1939 г. финский посланник в Москве Ирие-Коскинен был вызван в Народный комиссариат иностранных дел, где заместитель наркома В. П. Потёмкин вручил ему новую ноту Советского правительства. В ней говорилось, что ввиду сложившегося положения, ответственность за которое ложится на правительство Финляндии, правительство СССР пришло к выводу, что больше оно не может поддерживать нормальных отношений с финским правительством и поэтому признало необходимым немедленно отозвать из Финляндии своих политических и хозяйственных представителей. Это означало разрыв дипломатических отношений между СССР и Финляндией. Ранним утром следующего дня был сделан и последний шаг. Как говорилось в официальном сообщении, "по приказу Главного Командования Красной Армии, ввиду новых вооружённых провокаций со стороны финской военщины, войска Ленинградского военного округа в 8 часов утра 30 ноября перешли границу Финляндии на Карельском перешейке и в ряде других районов". Война началась.

До сих пор историки спорят, кто же всё-таки открыл огонь у Майнилы. В зависимости от их идеологических пристрастий, позиции, как всегда, прямо противоположные: одна сторона утверждает, что огонь открыли с финской стороны. Другая – что это НКВД стреляло по своим из секретного оружия.

Анализ имеющихся в моём распоряжении материалов, сопоставление ряда признаков, логика событий - всё в совокупности убеждает меня, что:
1. Выстрелы были произведены советской стороной.
2. Для производства выстрелов использовались либо 82-мм миномёты, либо гранатомёт Таубина (40,6 мм).
3.Выстрелы были произведены с санкции командующего ЛВО Кирилла Мерецкова.

гранотомёт Таубина

В пользу этой версии говорит один факт – пострадавших не было.

Вот доклад Мерецкова Наркому обороны:

Доклад
командующего войсками Ленинградского военного округа народному комиссару обороны об артиллерийском обстреле советских войск с финской территории в районе Майнилы
26 ноября 1939 г.
Докладываю: 26 ноября в 15 часов 45 минут наши войска, расположенные в километре северо-западнее Майнилы, были неожиданно обстреляны с финской территории артогнём. Всего финнами произведено семь орудийных выстрелов. Убиты 3 красноармейца и 1 младший командир, ранено 7 красноармейцев, 1 младший командир и 1 младший лейтенант. Для расследования на месте выслан начальник 1-го отдела штаба округа полковник Тихомиров. Провокация вызвала огромное возмущение в частях, расположенных в районе артналёта финнов.
Мерецков, Мельников
[РГВА. Ф. 33987. On. 3. Д. 1240. Л. 115. Подлинник.]

Обратим внимание на один момент: фамилии четверых убитых и девяти раненых никогда, подчёркиваю – никогда и нигде не сообщались. Мы знаем пофамильно бойцов-пограничников, погибших при начале конфликта на Хасане. Мы знаем пофамильно железнодорожников, расстрелянных при начале конфликта на КВЖД в 1929 году. Известен пофамильный список потерь наших частей в первый день начала освободительного похода на Западную Беларусь (сентябрь 1939 года). Мы знаем даже имена бойцов народной армии Монголии, погибших в первом столкновении на Халхин-Голе. А здесь – ничего. Погибших не было. Иначе – вы представляете, какую пропагандистскую компанию можно было бы на этом развернуть? Но одновременно – гибель военнослужащих повлекла бы за собой расследование и особого отдела округа, и центрального аппарата НКВД. А так – известие о произошедшем обстреле в Москве восприняли даже с облегчением – неопределённость закончилась, первый шаг был сделан.

Финнский плакат на "вечную тему" Тише, враг подслушивает

Предвижу негодование «патриотов». Но приобретённый за годы жизненный цинизм ну никак не позволяет возмущаться «Майнильским инцидентом». Высокие моральные принципы в проведении политики сплошь и рядом существуют только в очерках прекраснодушных историков и журналистов. Кроме того – обстрелы советской территории с финской стороны до этого имели место быть регулярно. В период с 1936 по июнь 1939 год на границе с Финляндией погибло 4 и было ранено 26 наших пограничников.

Советский агитационный плакат про злого Маннергейма

Чего уж там. Никогда история не делалась в белых перчатках, благородные государственные мужи существовали только в исторических романах. В политике действовало и действует только одно право – право сильного. А в ответ на вопли по поводу инцидента не будет лишним спросить – а сколько человек положили в Гляйвице, который стал поводом для начала Второй мировой? А сколько погибло при взрыве броненосца «Мэн», который был использован как предлог для начала американо-испанской войны 1898 года? Можно и нестыковки вокруг официальной версии атаки на Пёрл-Харбор повспоминать. И несть числа таким примерам. На этом фоне «Майнильский инцидент» - далеко не самое страшное, что происходило в аналогичных случаях в Новейшей истории.

И - кстати. Документы по «делу Мерецкова» (а 23 июня 1941 года он был арестован, до сентября с ним работали более чем жёстко, подельники были расстреляны, ему удалось выскочить) – до сих пор не рассекречены. Подозреваю, что там содержатся более чем интересные подробности начала советско-финской войны и действий этого самого загадочного советского маршала.

Ход боевых действий

Благодаря исследовательской деятельности историков-любителей (которые сплошь и рядом оказываются добросовестнее, трудолюбивее, вдумчивее и критичнее историков-профессионалов), ход третьей советско-финской войны изучен и описан буквально подневно, до полкового-батальонного уровня. И пересказывать эти (по-настоящему блестящие работы) – нецелесообразно.

Краткий очерк, эскизный набросок, не более:

Дата начала войны: 30 ноября 1939 г., 8 часов утра по московскому времени.

Дата окончания войны: 13 марта 1940 г., 12 часов дня по ленинградскому времени.

Общая продолжительность войны: 104 дня и 4 часа.

Военные действия по своему характеру распадались на два основных периода:

Первый период: С 30 ноября 1939 г. по 10 февраля 1940 г. - боевые действия до прорыва "линии Маннергейма".

Второй период: С 11 февраля по 12 марта 1940 г., - боевые действия по прорыву собственно "линии Маннергейма".

Шюцкор шагает впереди!

В первый период наиболее успешным было продвижение на севере и в Карелии.

1. Войска 14-й армии овладели полуостровами Рыбачий и Средний, городами Лиллахаммари и Петсамо в Печенгской области и закрыли выход Финляндии в Баренцево море.

2. Войска 9-й армии вклинились в глубь обороны противника на 30-50 км в Северной и Средней Карелии, т.е. незначительно, но всё же вышли за пределы госграницы. Дальнейшее продвижение не могло быть обеспечено из-за полного бездорожья, густых лесов, глубокого снежного покрова и полного отсутствия населённых пунктов в данной части Финляндии.

3. Войска 8-й армии в Южной Карелии углубились на территорию противника до 80 км, но также вынуждены были приостановить наступление, поскольку некоторые части попали в окружение финских мобильных лыжных частей шюцкора, хорошо знакомых с местностью.

Зимняя война

4. Основной фронт на Карельском перешейке в первый период пережил три этапа развития боевых действий:

А. Первый этап: С 30 ноября по 9-12 декабря 1939 г.

5. Ведя тяжёлые бои, 7-я армия наступала по 5-7 км в сутки до тех пор, пока не подошла к "линии Маннергейма", что произошло на разных участках наступления от 2 до 12 декабря. За две первые недели боёв были взяты города Териоки, форт Инониеми, Райвола, Рауту (ныне Зеленогорск, Приветнинское, Рощино, Орехово).

Балтфлот овладел в этот же период островами Сеискари, Лавансаари, Суурсаари (Гогланд), Нарви, Соомери.

В начале декабря 1939 г. в составе 7-й армии была создана особая группа из трёх дивизий (49-й, 142-й и 150-й) под командованием комкора В.Д. Грендаля для прорыва за р. Тайпаленйоки и выхода в тыл укреплений "линии Маннергейма".

Зимняя война. Укрепрайон Инкиля

Несмотря на форсирование реки и тяжёлые потери в боях 6-8 декабря, закрепиться и развить успех советским частям не удалось. То же самое обнаружилось при попытках атаки на "линию Маннергейма" 9-12 декабря, после выхода всей 7-й армии на всю 110-километровую полосу, занимаемую этой линией. Ввиду огромных потерь в живой силе, шквального огня из дотов и дзотов и невозможности продвижения, операции были приостановлены фактически на всей линии уже к исходу 9 декабря 1939 г.

финский расчет со станковым пулеметом

Советское командование приняло решение о коренной перестройке военных действий.

Б. Второй этап: С 9-12 по 26 декабря 1939 г.

6. Главный Военный Совет Красной Армии решил приостановить наступление и тщательно подготовиться к прорыву оборонительной линии противника. Фронт перешёл к обороне. Была произведена перегруппировка войск. Участок фронта 7-й армии был сокращён со 100 до 43 км. Была создана на фронте второй половины "линии Маннергейма" 13-я армия, состоявшая из группы комкора В.Д. Грендаля (4 стрелковые дивизии), а затем чуть позднее, к началу февраля 1940 г., - 15-я армия, действовавшая между Ладожским озером и пунктом Лаймола.

7. Была произведена перестройка управления войсками и смена командования.

Во-первых, Действующая армия была выведена из подчинения Ленинградскому военному округу и перешла непосредственно в ведение Ставки Главного Командования РККА.

Во-вторых, на Карельском перешейке был создан Северо-Западный фронт (дата образования: 7 января 1940 г.).

8. Были существенно переформированы и усилены войска центральной группы на Карельском перешейке (7-я армия и вновь созданная 13-я армия):

а) 7-я армия (12 стрелковых дивизий, 7 артполков РГК, 4 корпусных артполка, 2 отдельных артдивизиона, 5 танковых бригад, 1 пулемётная бригада, 2 отдельных батальона тяжёлых танков, 10 авиаполков).

б) 13-я армия (9 стрелковых дивизий, 6 артполков РГК, 3 корпусных артполка, 2 отдельных артдивизиона, 1 танковая бригада, 2 отдельных батальона тяжёлых танков, 1 кавалерийский полк, 5 авиаполков).

В. Третий этап: С 26 декабря 1939 г. по 10 февраля 1940 г.

9. Основная задача в этот период состояла в активной подготовке войсками театра военных действий для штурма "линии Маннергейма", а также в подготовке командованием войск лучших условий для наступления.

Для решения первой задачи необходимо было ликвидировать в предполье все препятствия, произвести скрыто разминирование предпольной полосы, проделать многочисленные проходы в завалах и проволочных заграждениях прежде, чем атаковать непосредственно укрепления самой "линии Маннергейма". За месяц обстоятельно была разведана сама система "линии Маннергейма", обнаружено много скрытых дотов и дзотов, и путём методического ежедневного артогня началось их разрушение.

Только на 43-километровом участке 7-я армия ежедневно выпускала по противнику до 12 тыс. снарядов.

Разрушение переднего края и глубины обороны противника наносила и авиация. Во время подготовки к штурму бомбардировщики провели по фронту свыше 4 тыс. бомбёжек, а истребители сделали 3,5 тыс. вылетов.

Для подготовки самих войск к штурму было серьёзно улучшено питание, традиционное обмундирование (будёновки, шинели, сапоги) было заменено на шапки-ушанки, полушубки, валенки. Фронт получил 2,5 тыс. передвижных утеплённых домиков с печками.

В ближнем тылу войска отрабатывали новую технику штурма, фронт получил новейшие средства для подрыва дотов и дзотов, для штурма мощных укреплений, были подтянуты новые резервы людей, вооружения, боеприпасов.

В результате к началу февраля 1940 г. на фронте советские войска имели двойное превосходство в людских силах, тройное - в огневой мощи артиллерии и абсолютное превосходство в танках и авиации.

Второй период войны: Штурм "линии Маннергейма". 11 февраля - 12 марта 1940 г.
Наступление советских войск началось 2 марта и продолжалось до 4 марта. К утру 5 марта войскам удалось закрепиться на западном побережье Выборгского залива, обойдя оборону крепости. К 6 марта этот плацдарм был расширен по фронту на 40 км и в глубину на 1 км.

К 11 марта на этом участке, западнее Выборга, войска Красной Армии перерезали шоссе Выборг - Хельсинки, открыв путь на столицу Финляндии. В то же время 5-8 марта войска 7-й армии, наступавшие в северо-восточном направлении на Выборг, также вышли к окраинам города. 11 марта было захвачено выборгское предместье. 12 марта начался фронтальный штурм крепости в 23 часа, и утром 13 марта (в ночь) Выборг был взят.

Потери сторон составили:

Потери РККА:

Убитыми, умершими, пропавшими без вести 126 875 чел.
Из них убитых - 65 384 чел.
Ранеными, обмороженными, контуженными, заболевшими - 265 тыс. чел.
Из них 172 203 чел. было возвращено в строй.
Пленными - 5567 чел.

Потери финских войск:

Убитыми - 48,3 тыс. чел. (по советским данным - 85 тыс. чел.).
(В финской "Сине-белой книге" 1940 г. указывалась совсем заниженная цифра убитых - 24 912 чел.)
Ранеными - 45 тыс. чел. (по советским данным - 250 тыс. чел.). Пленными - 806 чел.

Итоги и уроки

Основным итогом войны было то, что Финляндия потеряла 12% территории, опасность от Ленинграда была отодвинута, конфигурация советско-финской границы приобрела более благоприятное для СССР очертание. Таким образом, первая геополитическая война СССР закончилась победой моего государства.

Широкое распространение получила версия, что если бы не эта война, Финляндия не вступила бы в Великую Отечественную на стороне Германии. Вот подобную версию даже обсуждать не хочу. Если краткий очерк причин этой войны и политики Финляндии в предвоенный период не убедил оппонентов, что финны выступили бы против нас на стороне Германии в любом случае – то уж и не знаю, какие доказательства ещё нужны.

А вот как развивались бы события начального периода Великой Отечественной при прежней конфигурации границ и без присоединения к нам прибалтийских государств – просчитайте сами, цифры, карты, сравнительные данные – всё есть в открытом доступе.

Итоги войны

Гораздо более интересным представляется то, какие выводы были сделаны военно-политическим руководством СССР по итогам «Зимней войны».

Существует несколько основных документов по данному вопросу:

1. Доклад народного комиссара обороны Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова в ЦК ВКП(б) 13 марта 1940 года.
2. Стенограмма Совещания при ЦК ВКП(б) начальствующего состава РККА по сбору опыта боевых действий против Финляндии 14—17 апреля 1940 г.
3. Выступление Сталина на этом совещании 17 апреля 1940 года, в ходе седьмого вечернего заседания.
4. Доклад штаба 8-й армии начальнику Генерального штаба выводов из опыта боевых действий армии в период с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г (апрель 1940).
5. Доклад начальника артиллерии Красной Армии народному комиссару обороны об итогах и использовании боевого опыта советско-финляндской войны (датирован 1 апреля 1940 г., направлен Сталину, Ворошилову, Молотову, Б.М. Шапошникову (начальнику Генерального Штаба), Г.И. Кулику (маршалу СССР, заместителю наркома обороны по вооружению).

Выводы военных о боевых возможностях РККА (при всём стремлении обелить себя постоянными ссылками на плохие погодные условия и сложность ТВД) были насквозь критичны:
1. Связь и управление войсками в районах развёртывания были неудовлетворительны.
2. Войсковая разведка продемонстрировала неспособность вскрыть узловые пункты обороны противника, оказалась неспособной в первый период вести нормальный зафронтовой поиск.
3. Навыки взаимодействия пехоты, авиации и танков практически отсутствовали.
4. Тактическая подготовка войск была неудовлетворительной.
5. Мобильность дивизий оказалась ниже всякой критики, что сводило на нет их ударную силу.
6. Штабы соединений оказались неспособны организовать эффективное ведение современного общевойскового боя.

Вопреки нынешним утверждениям о том, что войска тратили время на политучёбу, в документах даётся разгромная оценка политработы в войсках:

«Широкое оснащение современнейшей военной техникой нашей армии невольно создали иллюзии возможных лёгких побед.

Быстро были позабыты уроки недавних боёв у озера Хасан, а особенно у Халхин-Гола, где было выявлено много недостатков в организации, обучении и воспитании войск.

Далеко не во всех частях на фронте партийно-политическая работа была организована на мобилизацию масс для выполнения конкретных боевых приказов, не везде воспитывали бойцов и начсостав как лучше действовать с хитрым и коварным противником.

Далеко не везде правильно воспитывали массы на борьбу с паникой, трусостью и т. д.
Военные газеты войсковых соединений, до «Красной Звезды» включительно, допускали ряд ошибок политического порядка, разглашения военной тайны и т. д.

Были случаи запугивания едущих на фронт пополнений и целых частей — бойцам ежедневно говорили, чтобы они береглись, так как на фронте белофинны стреляют с земли, с деревьев, с тыла и из-под земли. Всюду мины, всё взрывается.

Распространяли дикую легенду о резиновых ДОТах, от которых отскакивают снаряды, чем вызывалось невольно недоверие к нашей технике и т. д.

Всё это происходило из-за недостаточного конкретного руководства и недостаточно конкретной целеустремлённой работы политаппарата этих частей и соединений. Это имело место и из-за недостаточного руководства со стороны ПУРККА.

Зная о том, что в рядах армии большой процент молодых политработников, недостаточно подготовленных и не имеющих нужного опыта работы в таких трудных условиях войны, зная их слабую военную подготовку, не были даны крайне необходимые директивы с обобщением опыта партполитработы на войне с белофиннами».

Замечу, что писал это не политработник, а начальник артиллерии РККА, командарм 2-го ранга Н.Н. Воронов (вступивший в партию, кстати, в январе 1942 года).

начальник артиллерии РККА, командарм 2-го ранга Н.Н. Воронов

Но, не вдаваясь в подробности, технические и тактические детали – основной вывод этих документов:

1. Начальствующий состав не подготовлен от уровня дивизии и выше к ведению современного общевойскового боя.

2. Рядовой состав, обладая замечательными индивидуальными качествами, успешно действуя на уровне отделение-взвод-рота, не подготовлен тактически, слабо обучен, низко эффективен в действиях уровня батальон-полк.

3. Качество вооружения (авиация, танки, артсистемы) – находится на очень высоком уровне, но неграмотность и неумение в его применении сводят эти преимущества на нет.

Подобная ситуация стала жестоким ударом для всего военно-политического руководства страны. Армия расплачивалась за десятилетие руководства в ней «гениальных стратегов»: Тухачевского, Якира, Уборевича и прочих. Огромные деньги, вложенные в оборону, с кровью оторванные от народного хозяйства, должного эффекта не принесли.

Сталин с горечью говорил на Совещании: «Гражданские люди — я, Молотов — кое-что находили по части военных вопросов. Невоенные люди специально спорили с руководителями военных ведомств, переспорили - их и заставили признать, что ведём современную войну с финнами, которых обучают современной войне три государства: обучала Германия, обучает Франция, обучает Англия. Взять современную войну при наличии укреплённых районов и вместе с тем ставить вопрос о том, что только по целям надо стрелять — значит несусветная мудрость».

Кстати, наверное, пора поставить точку в вопросе об отношении к автоматам. Из речи Сталина: «Разговоры о том, почему прекратили производство автоматов Дегтярёва. У него было только 25 зарядов. Глупо, но всё-таки прекратили. Почему? Я не могу сказать.

Почему миномётов нет? Это не новое дело. В эпоху империалистической войны в 1915 году немцы спасались от западных и восточных войск — наших и французских, главным образом, минами. Людей мало — мин много. 24 года прошло, почему у вас до сих пор нет миномётов? Ни ответа, ни привета.

А чем всё это объясняется? Потому что у всех в голове царили традиции гражданской войны: мы обходились без мин, без автоматов, что ваша артиллерия, наши люди замечательные, герои и все прочие, мы напрём и понесём.

Дальше — автоматизация ручного оружия. До сих пор идут споры, нужны ли нам самозарядные винтовки с 10-зарядным магазином? Люди, которые живут традициями гражданской войны, дураки, хотя они и хорошие люди, когда говорят: «А зачем нам самозарядная винтовка?» А возьмите нашу старую винтовку 5-зарядную и самозарядную винтовку с десятью зарядами. Ведь мы знаем, что — целься, поворачивай, стреляй, попадётся мишень — опять целься, поворачивай, стреляй. А возьмите бойца, у которого 10-зарядная винтовка, он в три раза больше пуль выпустит, чем человек с нашей винтовкой. Боец с самозарядной винтовкой равняется трём бойцам. Как же после этого не переходить на самозарядную винтовку, ведь это полуавтомат. Это страшно необходимо, война показала это в войсках армии. Для разведки нашей, для ночных боёв, в тыл напасть, поднять шум, такой ужас создаётся в тылу ночью и такая паника, моё почтение. Наши солдаты не такие уж трусы, но они бегали от автоматов. Как же это дело не использовать. Значит — пехота, ручное оружие с полуавтоматом-винтовкой и автоматический пистолет — обязательны».

Ну не мог Сталин физически вникнуть во все вопросы. А склоки и интриги военных и промышленников вокруг принятия на вооружение того или иного образца велись подковёрно, прикрывались военным начальством, его авторитетом. Доприкрывались.

По итогам совещания началась бешеная работа по перестройке армии. Но до начала Великой Отечественной оставалось 14 месяцев и пять дней. Практически – ничего.

Заключение

Перечитываю написанное - как обычно, слишком многое осталось за кадром. Странное назначение Мерецкова начальником Генерального штаба (не зря я назвал его самым странным маршалом СССР, есть здесь тёмные страницы). Действия НКВД в отношении комсостава РККА по итогам «Зимней войны» - уж слишком много общего в поведении командиров было с тем, как вели они себя в 1941-1942 годах. Действия Германии, Франции, «мутного Альбиона», активность шведов…

Но не об этом думается. Стучит в висок незатейливое стихотворение Твардовского:

Из записной потёртой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.

Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далёко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все ещё бегом бежал,
Да лёд за полу придержал...

Среди большой войны жестокой,
С чего - ума не приложу, -
Мне жалко той судьбы далёкой,
Как будто мёртвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Промёрзший, маленький, убитый,
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.

«От героев былых времён не осталось порой имён»…Я ведь тоже живой человек. И пишу не об абстракциях, а о моей стране, о моих согражданах, о моих дедах и прадедах. И во мне саднят осколки мины, нашпиговавшие моего деда летом 44-го. И сегодня, спустя 70 лет со дня начала той войны, я могу лишь вспомнить о них, кто выиграл нашу первую геополитическую. Тех, кто замёрз, был убит снайпером, кто в атаке на финский ДОТ поймал пулю, но лёг головою на Запад. Тех, кто изменил границы и историю.

И выпив горькие поминальные сто грамм за тех, кто не вернулся, раскурив сигарету, я могу сказать – «Светлая Вам память. Вечная Вам слава, забытые герои забытой войны… И – простите нас…» Но может, это не так уж мало – помнить?

Я знаю, никакой моей вины,
В том, что другие не пришли с войны
В том, что они, кто старше, кто моложе,
Остались там. И не о том ведь речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь.
Речь не о том. Но всё же… Всё же… Всё же…
полковник РККА А.Т. Твардовский

[Википедия]

Советско-финская война. Прорыв линии Маннергейма. 6 февраля началось сильное наступление, в нём участвовали три дивизии и 150 танков при поддержке 200 самолётов. Однако, и это наступление было пресечено финнами, а потери были очень велики. 6 февраля началось наступление на полосу Сумма. В последующие дни фронт наступления расширился и на запад, и на восток.

[Википедия]

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F...B9%D0%BC%D0%B0
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Укрепрайон Суммаярви - Ляхде.jpg
Дата 1 февраля 1940 — 13 марта 1940
Место Финляндия

Итог Полная победа СССР

Противники
СССР Флаг СССР

Финляндия Flag of Finland (bordered).svg

Командующие

Флаг СССР Тимошенко, Семён Константинович

Flag of Finland (bordered).svg Маннергейм, Карл Густав Эмиль

Силы сторон

600 тысяч человек [1]

неизвестно

Прорыв линии Маннергейма (иногда именуется как битва за Сумму) — наступательная операция советских войск во время советско-финской войны 1939—1940 года с целью прорыва линии Маннергейма и дальнейшего наступления на Финляндию.

Содержание

1 Подготовка войск
2 Операция
2.1 Сражение у Хонканиеми
3 Итоги сражения
4 Примечания
5 Ссылки

Подготовка войск

Из-за серьезных поражений Красной Армии Командарм 1-го ранга Тимошенко был назначен командующим Северо-западного фронта. На него возлагалась ответственность при прорыве линии обороны. Командующим войсками в западной части Карельского перешейка стал бывший командующий войсками во всей Финляндии Мерецков, а в восточной — В. Д. Грендаль. Маннергейм предвидел то, что советские войска выберут для наступления именно участок к востоку от деревни Сумма. Там имелись крупные открытые поля, на которых была возможность разместить большое количество танков и пехоты. Даже заносы не могли помешать наступлению. Планы Тимошенко были серьёзно разработаны. Большое количество дивизий было переброшено на западную часть Карельского перешейка, а 13 армия — на восточную. Пока это происходило, РККА наносила слабые удары по линии, а артиллерия обстреливала позиции. К началу февраля на Карельском перешейке было сконцентрировано около 25 дивизий.

Операция

Дот Sj4 «Форт Поппиуса» на высоте 65,5, на участке прорыва
Первого февраля 1940 года начались массовые бомбардировки тыловых частей финской армии советской авиацией. Тогда же начались обстрелы, в результате который на укреплённый район Сумма было выпущено около 3000 снарядов за сутки. Это был самый массовый артиллерийский обстрел после сражения при Вердене в Первую мировую войну. Финские пилоты разведчики докладывали, что по 16 батареям финнов из 440 пушек вели обстрел 104 батареи противника. На озёрах Хатьялахти и Муола перешли в наступление 16 дивизий и 500 самолётов с поддержкой танков. Однако, даже при таком наступлении прорвать линию не удалось, но финны были измотаны, и боеприпасы у них были на исходе. 6 февраля началось сильное наступление, в нём участвовали три дивизии и 150 танков при поддержке 200 самолётов. Однако, и это наступление было пресечено финнами, а потери были очень велики. 7 февраля РККА проникло в район Муолы и два раза ударили по Сумме. На следующий день две советские дивизии ударили по финским. К 11 февраля Красная армия уже сражалась со всем 2 армейским корпусом. Были планы обойти финские позиции. В это время начался самый мощный в истории зимней войны артиллерийский обстрел. Положение становилось очень тяжёлым. На Карельский перешеек были переброшены войска из Лапландии и севера Ладожского озера. Для изучения ситуации на линию обороны приехал сам маршал Маннергейм. Финнам пришлось отойти назад на расстояние от 2 до 10 миль. Попытки преследования не наблюдались, отход оказался практически незамеченным. На некоторых участках советские войска находили финские оборонительные сооружения опустевшими. РККА продвигалась вперёд. Массовый отход начался 16 февраля, а советские бомбардировщики уничтожили дороги. Были проложены новые, переход сопровождался большими трудностями.
Главный маршал артиллерии Воронов, Николай Николаевич пишет:

15 февраля ураган наших бомб и снарядов обрушился на деревню Сумма. Я находился на передовом наблюдательном посту. После того как артиллерия перенесла огонь на требуемую глубину, танки и пехота одновременно пошли в атаку. На этот раз противник не выдержал натиска. Ему грозил охват с флангов, и он начал отступать. Опорный пункт пал на моих глазах. По возвращении на командный пункт 7-й армии я стал свидетелем телефонного разговора Мерецкова с народным комиссаром обороны. Никто в Москве не верил, что наши войска захватили Сумму. Увидев меня, Мерецков произнес: — Товарищ народный комиссар, только что пришел Воронов. Он все видел своими глазами. Я подробно доложил народному комиссару о ходе сражения. Тем не менее он трижды переспросил меня, правда ли, что опорный пункт был взят. Наконец его раздраженный тон стал дружелюбным и ласковым. Нарком пожелал войскам успешно завершить это наступление.

— http://www.bibliotekar.ru/finskaya-voyna/18.htm
19 февраля генерал-лейтенант Эрик Хейнрикс был назначен командующим всеми финскими войсками на Карельском перешейке, сменив генерала Эстермана. Жена генерала получила увечья во время бомбардировки. Хейнрикса на посту командующего 2 армейским корпусом скоро сменил генерал-майор Талвела. 2 армейский корпус был разделён на двое, командующим 1 корпусом стал генерал-майор Лаатикайнен. До 18 февраля Выборгский залив оборонялся моряками, теперь же он был передан Армии Перешейка. 28 февраля был создан Береговой сектор обороны, который был подкреплён силами из Лапландии. Почти все атаки противника были отбиты, за исключением одной у озера Нёюкки. Недавно сформированная 23 дивизия оказалась в очень трудном положении, а РККА перешли на лёд, и довольно скоро начали наступать на острова Выборгского залива.

Сражение у Хонканиеми

26 февраля финны решили использовать танки. 13 танков «Виккерс», составляющие 4 танковую роту, получили приказ помогать 3 батальону на участке Хонканиеми — Нёюкки. Атака началась в 6:30 утра, но только одна рота продвинулась вперёд. У финнов осталось только 7 боеспособных танков. К 9:00 атака окончательно провалилась. Только три финских танка дошли до русских позиций, где были подбиты.

Примечания

Прорыв линии Маннергейма. НАСТУПЛЕНИЕ ТИМОШЕНКО

Ссылки

http://www.bibliotekar.ru/finskaya-voyna/18.htm

[А. И. Микоян]

http://militera.lib.ru/memo/russian/mikoyan/04.html
Глава 30.

К исходу 30-х гг. важнейшие экономические и стратегические позиции в центре Европы оказались в руках фашистской Германии. 1 сентября 1939 г. нападением Германии на Польшу началась Вторая мировая война.

Всего за восемь дней до этого, 23 августа 1939 г., в Москве был подписан советско-германский договор о ненападении. Я считал тогда и считаю сейчас, что заключение этого договора было неизбежным, вынужденным, а потому правильным действием перед лицом отказа Англии и Франции от серьезных переговоров об антигитлеровской коалиции с участием СССР. Было очевидно, что целью этих двух стран было толкнуть Гитлера к "Drang nach Osten", т.е поощрить Гитлера к нападению на СССР.

В 1940 г. было заключено соглашение о телефонной и телеграфной связи между СССР и Германией. В начале 1941 г. проводились переговоры по ряду политических и экономических вопросов. Так, 10 января 1941 г. между СССР и Германией был заключен Договор о советско-германской границе от реки Игарка до Балтийского моря, подписанный Молотовым и Шуленбургом. Тогда же в Риге и Каунасе велись переговоры и были подписаны соглашения о переселении в Германию немцев, проживавших в Латвии, Эстонии и Литве. Одновременно в Москве подписали Соглашение об урегулировании взаимных имущественных претензий, связанных с этим переселением. 10 января 1941 г. мной как наркомом внешней торговли и посланником МИД Германии Шнурре было подписано Советско-германское хозяйственное соглашение. В коммюнике по этому поводу указывалось, что СССР предоставляет Германии промышленное сырье, нефтяные продукты и продукты питания, в особенности зерновые; Германия поставляет СССР промышленное оборудование.

В это время к нам из самых различных источников стали поступать данные, свидетельствовавшие о том, что Гитлер готовится в военному нападению на СССР. А в октябре 1940 г. стало известно, что Берлин заключил с Финляндией договор о размещении на ее территории германских войск. 19 апреля 1941 г. на имя Сталина поступило послание Черчилля, в котором он, ссылаясь на заслуживающего доверия агента, предупреждал о предстоящем нападении Гитлера на СССР. Прочитав это послание, Сталин улыбаясь сказал: "Черчиллю выгодно, чтобы мы поскорее влезли в войну, а нам выгодно подольше быть в стороне от этой войны".

Но и наш посол в Берлине Деканозов на основе данных разведки сообщал, что Германия готовится к войне против Советского Союза — идет усиленная подготовка войск. Помнится, одно такое донесение мы обсуждали в Политбюро. Сталин говорил, что Деканозову английские агенты подбрасывают дезинформацию, чтобы запутать нас, а Деканозов "не такой уж умный человек, чтобы разобраться в этом". Когда Криппс, посол Англии в СССР, передал от имени Черчилля новое предупреждение, что, по достоверным данным английской разведки, скоро начнется война между Германией и Россией, и Англия предлагает союз против Германии, Сталин утверждал, что мы не должны поддаваться на провокации Англии.

Помню, как за месяц или полтора до начала войны донесение прислал представитель нашей разведки в советском посольстве в Берлине Кобулов (младший). Этот разведчик сообщал очень подробные сведения, которые подтверждали усиленную подготовку германских войск и переброску их к нашей границе. Подобные же сведения давал представитель разведки Генштаба Военно-морского флота Михаил Воронцов. Сталин это все также отверг как подсунутую ему дезинформацию.

За несколько недель до начала войны германский посол в СССР граф Шуленбург пригласил на обед приехавшего в Москву Деканозова. В присутствии своего сотрудника Хильгера и нашего переводчика Павлова Шуленбург довел до сведения Деканозова что в ближайшее время Гитлер может напасть на СССР, и просил передать об этом Сталину. Реакция Сталина и на это крайне необычное для посла сообщение оставалась прежней.

Наша стратегическая линия заключалась в том, что чем глубже Гитлер завязнет в войне на Западе, тем больше будет времени у нас для подготовки к войне с фашизмом. Сталин и все мы знали, что столкновение неизбежно, но мы считали, что еще недостаточно готовы к этому.

Перелет первого заместителя Гитлера по руководству нацистской партией Гесса в Англию 10 мая 1941 г. вызвал большую тревогу у Сталина и у всех нас. Мы опасались, что Гесс договорится с англичанами и тогда немцы повернут против нас. Информация о том, с чем прилетел Гесс в Англию, была очень скудная, противоречивая. Вызывало беспокойство и то, что в Англии тогда были силы, которые могли пойти на сговор с Гитлером. А как будет вести себя правительство Черчилля, мы не знали. Потом, через некоторое время, оказалось, что Англия не пошла на сговор с Гитлером. Миссия Гесса оказалась безрезультатной, что для нас было очень важно.

За два дня до начала нападения немцев (я тогда как зампред СНК ведал и морским флотом) часов в 7-8 вечера мне звонит начальник Рижского порта Лайвиньш: "Товарищ Микоян, здесь стоит около 25 немецких судов: одни под загрузкой, другие под разгрузкой. Нам стало известно, что они готовятся завтра, 21 июня, все покинуть порт, несмотря на то, что не будет закончена ни разгрузка, ни погрузка. Прошу указаний, как быть: задержать суда или выпустить?" Я сказал, что прошу подождать, нужно посоветоваться по этому вопросу. Сразу же пошел к Сталину, там были и другие члены Политбюро, рассказал о звонке начальника Рижского порта, предложив задержать немецкие суда. Сталин рассердился на меня, сказав: "Это будет провокация. Этого делать нельзя. Надо дать указание не препятствовать, пусть суда уходят". Я по ВЧ дал соответствующее указание начальнику Рижского порта. (В 1974 г. я прочитал в записках В.Бережкова — работника нашего посольства в Берлине, что перед началом войны советские суда, стоявшие в германских портах, были задержаны.)

У нас в Политбюро была большая тревога. Не может быть, считали мы, чтобы все эти сведения о подготовке войны Гитлером были фальшивые, ведь концентрация войск на нашей границе остается фактом и эта концентрация продолжается.

Правда, несмотря на такие установки Сталина, подготовка к войне у нас шла усиленно. Укреплялась Красная Армия путем частичной мобилизации, увеличивалось производство вооружения и т.д. Но все это делалось не такими ускоренными темпами, какие требовались. По мере усиления угрозы войны, особенно к началу 1941 г., увеличились государственные резервы и мобилизационные запасы. За последние полтора года до начала войны общая стоимость наших государственных материальных резервов возросла почти вдвое и составила 7,6 млрд рублей.

О том, как были созданы резервы стратегического сырья, следует рассказать подробнее. В 1939 г. у Сталина возникла идея закупить на случай войны стратегические материалы, которых у нас было мало, и создать запас, о котором абсолютно никто не знал бы. Об этом он мне сказал с глазу на глаз и поручил действовать. В мое личное распоряжение он выделил большую сумму валюты.

В составе Наркомвнешторга находилось Таможенное управление, имевшее склады, предназначенные для хранения импортных товаров. И вот я решил создать, так сказать, в недрах Таможенного управления, но фактически от него не зависимую, организацию по закупке и хранению стратегических материалов. Такая организация была создана. Но об этой организации ни Госплан, ни Наркомфин и никакие другие государственные органы ничего не знали. Эта организация подчинялась только и непосредственно мне как наркому внешней торговли. Во главе организации был поставлен инженер Васильев, который формально числился заместителем начальника Таможенного управления, а на деле был полностью от него независим и отчитывался в своей деятельности только мне.

За довольно короткий срок было закуплено за границей значительное количество высококачественного остродефицитного, стратегического сырья: каучук, олово, медь, цинк, свинец, алюминий, никель, кобальт, висмут, кадмий, магний, ртуть, алмазы, ферровольфрам, феррованадий, ферромолибден, феррохром, ферромарганец, ферротитан, ферросилиций, молибденовый концентрат и др. Первоначально все это хранилось на таможенных складах, расположенных в приграничных районах. Когда же угроза войны стала реальной, я решил перебазировать эти запасы подальше от границы, в Оренбург, где для этой цели были освобождены большие хлебные склады. Сталин очень интересовался всем этим делом. Я ему регулярно докладывал о ходе закупок и образовании запасов, об организации их хранения.

В 1975 г. Васильев прислал мне письмо, в котором, вспоминая о проделанной тогда работе, писал, что в период Отечественной войны "советская промышленность свыше 70% своей потребности в остродефицитных и стратегических товарах и сырье, необходимых для производства танков, самолетов, орудий, боеприпасов, удовлетворяла за счет запасов Минвнешторга".

В предвоенные годы у нас не хватало станков для расширения оборонной промышленности. В 1939 г. мы разместили в Германии большие заказы на станки. За несколько месяцев до начала войны с нами немцы предложили уменьшить исполнение этих, уже размещенных заказов на станки, пообещав разницу уплатить нам золотом. Стало ясно, что они сами форсировали производство оборонной промышленности.

Я принял германского представителя по экономическим вопросам в Москве Шнурре. Он предложил передать нам большое количество золота на сумму стоимости части заказов на станки, но, согласившись на это, мы бы лишились станков для нашей оборонной промышленности. Таких станков ни Англия, ни Америка нам не дали бы. Кроме того, отказываясь от части этих станков, мы усиливали оборонную промышленность Германии.

Выслушав Шнурре, я сказал ему, что лично я против его предложения, ибо оно идет в ущерб нашим интересам. "У вас развитое станкостроение, — продолжал я, — и вы имеете возможность выполнить взятые на себя обязательства". Вопроса о золоте я не коснулся, так как не знал мнения по нему Сталина. Докладывая Сталину о предложении Шнурре, я сказал, что немцы делают это не случайно, ведь золота у них не так много. Немцы прекрасно понимают, что золото во время войны может стать не таким уж важным фактором. Может сложиться обстановка так, что его девать будет некуда. В итоге я предложил отказаться от этого предложения немцев. Выслушав мои доводы, Сталин сказал: "Хорошо, что немцы дают золото. Надо их предложение принять". Далее он пояснил: "Время сейчас такое, что немцы вообще могут отказаться поставлять нам станки. Мы же будем вынуждены прекратить поставку им сырья, а этого делать нельзя. Поэтому если они предлагают золото, надо его брать". Предложение немцев было принято, о чем я вопреки своей воле и передал Шнурре.

Как я убедился тогда (и получал подтверждения позже в еще большей степени), Сталин особое внимание уделял золоту — берег его лучше, чем ходовые экспортные товары. На этой почве у меня с ним не раз бывали разногласия (не только об экспорте, но раз даже и об импорте золота). Я считал, что золото — лишь эквивалент товара. Был убежден, что хорошие экспортные товары не хуже золота. Имея их, золото всегда можно приобрести на рынке. К тому же мы — страна золотодобывающая, и в немалых масштабах. Поэтому с точки зрения экономической я считал вполне закономерным, когда такая страна, как наша, экспортирует часть золота. Сталин же, придерживаясь иной точки зрения, добился того, что мы еще задолго до войны совсем прекратили экспорт золота. Все добываемое у нас золото шло на пополнение государственного запаса.

Весной 1941 г. был пересмотрен мобилизационный план. Составлялись планы обороны. Много войск было переброшено с востока на запад, многие из них были размещены в Белоруссии и на Украине. К сожалению, подготовка армии производилась такими руководителями Министерства обороны, которые не имели достаточного опыта и современных знаний. Видные военачальники — Тухачевский, Уборевич, Блюхер и другие были репрессированы. На их место пришли такие, как Кулик, который имел только начальное образование. Неразвитый, но самоуверенный, невежественный человек, хотя преданный, энергичный, он очень потрафлял Сталину. За год-два до войны было прекращено производство противотанковых орудий старого образца, а производство новых еще не налажено. Поэтому, когда немецкие танки пошли на нас, у нас не было достаточного количества противотанковых орудий, что в начале войны облегчило прорыв немцами наших позиций.

Наконец, финская война раскрыла глаза на то, что у нас на вооружении есть только винтовки, а должны быть новые пистолеты-пулеметы, потом их стали называть автоматами. А у нас вообще автоматы не производили. Только после финской войны началось производство ППШ. После эвакуации основного населения из Москвы на заводе им. Лихачева было организовано их массовое производство.

Следует отметить, что финская война велась вообще плохо. Были досадные неудачи, компрометировавшие Красную Армию в глазах мировой общественности, не говоря уже о немцах. Вина Сталина была в том, что за 2-3 года до войны уничтожил самые грамотные руководящие военные кадры. Перед войной Ворошилов в пропагандистских целях утверждал, что если война начнется, то она будет вестись на чужой территории. А мы одобряли и не возражали. Это, возможно, хороший лозунг для солдат, но очень плохой, если в него поверили полководцы и на его основе строили планы обороны. Некоторая часть наших войск была сконцентрирована близко к границе, но не было должного их эшелонирования. Не было у нас и надлежащих укреплений.

Просчет Сталина в оценке военно-политической обстановки, сложившейся перед началом войны, необъясним. Ведь ему было известно, что у нашей западной границы сосредоточивается огромное число гитлеровских войск (в июне 1941 г. — 190 дивизий, более 3500 танков и свыше 50 тыс. орудий). Уже это одно обстоятельство говорило о необходимости немедленно привести Красную Армию в боевую готовность. Вместо этого 14 июня 1941 г. было опубликовано сообщение ТАСС о том, что "по данным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы". За день до этого текст заявления ТАСС был передан германскому послу в Москве Шуленбургу. Но германская печать даже не упомянула об этом заявлении ТАСС, что лишний раз со всей очевидностью свидетельствовало об истинных намерениях Гитлера.

Однако Сталин упорно продолжал считать, что войны именно тогда не будет. Советские войска переезжали в летние лагеря, проводили полевые учения, а многие офицеры находились в отпусках. Сталину не хотелось войны, и это свое нежелание, эту свою концепцию он возводил в факт, в который верил и которого неуклонно придерживался, несмотря на то, что этот факт шел вразрез с реальной обстановкой. Мы пытались переубедить его, но это было невозможно.

Кстати, за 2-3 дня до начала войны Жданов уехал в Сочи на отдых. Он был наивен и верил каждому слову Сталина, который разрешил ему ехать. Я лично был тогда крайне этому удивлен, потому что не верил сталинским расчетам.

Иной раз спрашивают: занимался ли Сталин подготовкой страны к обороне и к войне? Принимал ли он необходимые меры для этого?

Неправильно и глупо было бы утверждать, что он не заботился об обороне страны. Он, конечно, принимал те меры, которые он считал необходимыми. Но он исходил из того, что ранее 1943 г. Гитлер не начнет войну.

Спрашивают: насколько он был компетентен в вопросах подготовки страны к обороне и к войне? Понимал ли он вообще в этом деле?

Я бы сказал, он понимал не меньше, чем должен понимать любой политический деятель в его положении. Может быть, несколько больше знал, поскольку быстро все схватывал и память у него была хорошая. Он запоминал все то, что слышал. Он мыслил логически и мог из малого количества фактов сделать вывод. Правда, не всегда правильно это делал, но считал для себя бесспорным вывод, им сделанный. Требовать от него как партийного и государственного деятеля бґoльших знаний, чем те, что он проявлял, было, конечно, бессмысленно. Не мог политический деятель глубоко знать такие сложные области, как военная промышленность, военная стратегия, военная техника. Его опыт пребывания на фронтах в Гражданскую войну был недостаточен для того, чтобы знать все военное дело. К тому же совсем другой характер носили методы, средства вооружения, организация обороны тогда и совсем другое положение было перед Второй мировой войной.

Скорее, этот опыт Гражданской войны не помогал подготовке и ведению Отечественной войны, а мешал. Это чувствовалось и на Ворошилове, и на Буденном, которые считали себя хорошими, опытными командирами, вождями Красной Армии. Но в 1918-1920 гг. самым мощным оружием были тачанки с пулеметами. Артиллерия была слабая, винтовка обычная образца 1891 г., авиации практически не было. Существовали танки и броневики, которые в боях существенной роли не играли.

Возможно, испанские события, когда там появилось немецкое и итальянское вооружение, где были наши военные и летчики с нашим оружием, раскрыли нам глаза на наше отставание в развитии военной техники и организации ведения войны. Мы до этого думали, что у нас танки и авиация не хуже. Танк Т-34 уже был создан, но производство их росло недопустимо медленно. Исходя из сказанного, неправильно обвинять Сталина в полном отсутствии старания или заботы о подготовке обороны страны. И то, что мы отставали, но не знали об этом отставании, также объяснимо. Откуда может знать все это и понимать политический деятель? Только от того человека и от той группы деятелей, которые решают судьбу армии, только от них можно узнать все, на них опираться, к их голосу прислушиваться, через их информацию знать противника, предвидеть события и устранять дефекты в нашей подготовке к обороне.

Испытанием готовности нашей страны к обороне и войне с капиталистическими странами было нападение японцев на озере Хасан, а затем бои на Халхин-Голе в 1938-1939 гг. Тогда у нас было впечатление, у меня во всяком случае, что на Хасане наше командование и организация боя были неудовлетворительными. Мы их победили численным преимуществом наших войск и вооружения. Но все-таки чувствовалась организационная слабость по сравнению с японцами. Это мое тогдашнее впечатление.

На Халхин-Голе было более серьезное испытание. Мне кажется, что японцы не затеяли бы Халхин-Гола, если бы не те недостатки у нас, которые были на Хасане. Они, конечно, знали о численном превосходстве наших войск. И, хотя потерпели поражение, видели слабости нашей стороны. Да и местность на Хасане была невыгодной для японцев. Возможно, это тоже имело значение. Мне кажется — я не могу, конечно, утверждать это, — что японцы именно поэтому решили новый бой дать на просторах Монголии, более благоприятной для маневров, с хорошо организованным тылом, с базами для авиации. Видимо, рассчитывали, что побьют нас, иначе нечего было лезть туда. Если бы этой надежды у них не было, они бы успокоились Хасаном.

На Халхин-Голе вначале бои были трудные, и наше командование не справлялось. Мы еще не имели численного превосходства. Только потом подтянули силы и получили превосходство. Кроме того, вначале японская авиация проявила себя сильнее, чем советская. И тогда мы вынуждены были из других воинских частей лучших летчиков быстро перебросить в Монголию, потому что до этого в воздухе господствовали японцы.

С прибытием дополнительной авиации мы оказались сильнее в воздушных боях. Была сосредоточена большая группа войск, командующим которой был назначен Жуков. У нас также было большое превосходство в численности войск, в наличии танков, артиллерии. Нам удалось быстро все сосредоточить и организовать, что для японцев явилось неожиданным. Они потерпели поражение, что подняло дух нашей армии, партии и правительства.

Я помню кинохронику, как японцы собирали труппы оставленных у нас своих солдат и офицеров и грузили в вагоны после перемирия. Это производило сильное впечатление. Конечно, у нас тоже потери были, не думаю, чтобы меньше, но факт, что мы победили, и Япония признала тогда нашу военную силу, что было важно и вносило элемент сдержанности в поведение японцев по отношению к нам.

События на Халхин-Голе произвели сильное впечатление и на весь мир. Я думаю, и на Германию тоже, так как боеспособность Красной Армии на поле боя была доказана.

Отрицательной стороной в этом деле было то, что наше руководство армии несколько зазналось, успокоилось на этом, критически не разобрало ход событий, чему мы обязаны победой: численному ли превосходству, или превосходству в технике, или в военно-стратегическом руководстве. Упивались сознанием победы. Испанские события показали, что наши самолеты и наши танки хуже немецких. Стали задумываться над этим тогда. Тревога появилась в этой связи.

В чем можно обвинять Сталина и в чем он виноват действительно в области подготовки страны к обороне? В том, что он не имел правильного представления, что на самом деле необходимо для того, чтобы не уступать фашистам в военной подготовке. В том, что самые грамотные, самые опытные, в военном отношении самые образованные военные руководители, которые читали военную литературу, писали сами, которые следили за развитием иностранной военной техники, знали германскую армию — Тухачевский, Уборевич и вместе с ними еще большая группа военных, почти все командующие округами, все начальники управления, которые заказывали вооружение, составляли программу вооружения армии, типы вооружения, которые разрабатывали уставы Красной Армии, обучали боям, тактике наступления и отступления (ибо не бывает войны без отступления, нельзя обучать только наступлению, ибо отступление бывает необходимым), — все эти кадры были ликвидированы. И это не десяток, а на несколько порядков больше, причем самых выдающихся. Навсегда выбыли из строя 30 тыс. офицеров. Репрессировано же было около 40 тыс. офицеров, но около 10 тыс. вернули в строй, когда началась война. То есть к началу войны наша армия лишилась 40 тыс. высших и средних командиров. Не тронули только тех, кто был в 12-й армии, то есть тех, кто был со Сталиным в Царицыне: Ворошилов, Буденный, Тимошенко, Тюленев, Щаденко, Мехлис, Кулик. Каганович, кстати, тоже был там, и это помогло росту его положения в партии.

Была разгромлена военная разведка, арестованы и ликвидированы руководители разведки как в центре, так и за границей.

От кого и откуда Сталин после этого мог узнать, что необходимо сделать для обороны страны, чтобы не быть слабее фашистов в техническом отношении и в стратегии? Таких людей или не осталось или почти не осталось в Наркомате обороны. Освободившиеся посты заняли выдвиженцы. Одни — неспособные, вроде Кулика и Щаденко; другие — способные, но еще не опытные, сразу поднявшиеся с низших до высших ступеней руководства, скажем, Жуков. Жуков свою военную карьеру делал с Гражданской войны, до того, как стал командиром дивизии. Значит, более 18 лет. Это нормальное продвижение. Он был хорошим командиром, прошел кавалерийские курсы, не имея другого военного образования. Зато с ликвидацией старого опытного руководства он быстро стал по ступенькам подниматься вверх и за несколько месяцев дошел до комкора, до командующего армией. На Халхин-Голе уже возглавлял группу войск и там хорошо себя показал.

Что еще Сталин сделал плохого, в чем виноват? В том, что так плохо, позорно велась война с Финляндией. Сталин был виноват здесь не меньше Ворошилова. Я помню, как это было. Сталин в присутствии Ворошилова и нас, членов Политбюро, вызвал военных работников, разработал план, какие войска перебросить, кого куда назначить, какую авиацию двинуть, в уверенности, что чуть ли не через неделю-две все будет кончено. Наспех объявил образование Карело-Финской союзной республики, во главе которой стал Куусинен.

Каково же было разочарование в ходе этой операции! Финны — малочисленные, но хорошо организованные — оказали невероятно упорное сопротивление при нашем огромном превосходстве в технике и людях. Наша армия вроде бы была хорошо вооружена и обеспечена боеприпасами, за одним важнейшим минусом: у нас еще не было автоматов ППШ, автоматических винтовок. Мы до финской войны их не видели, хвастались старой русской винтовкой. О стратегии в финской войне я уже не говорю — чего можно было ожидать от Мехлиса и ему подобных?

Сталин — умный, способный человек, в оправдание неудач в ходе войны с Финляндией выдумал причину, что мы "вдруг" обнаружили хорошо оборудованную линию Маннергейма. Была выпущена специально кинокартина с показом этих сооружений для оправдания, что против такой линии было трудно воевать и быстро одержать победу. Но только наивный человек не задал себе вопроса: почему же Советская Армия и наша разведка не знали о такой мощной оборонительной линии под самым своим носом? Ведь эта линия всему миру была известна. Неужели наша разведка не могла узнать о ней, имея разведывательную авиацию? Да у нас и в Финляндии были свои разведчики. Позднее оказалось, что за границей эта линия была полностью описана, чертежи ее были даже у нас в Генштабе, доставленные своевременно разведкой. Но тот, кто знал обо всем этом, был ликвидирован. А Сталин и Ворошилов об этом не знали. Ведь в штабе столько начальников сменилось! А вновь пришедшие не могли усвоить специфику этого дела, да их и не спрашивали об этом.

И вот, все-таки понимая, что это была неудача, что это подорвало престиж Красной Армии в глазах всего мира, что великая держава долго не могла справиться с такой небольшой армией, Сталин сделал "козлом отпущения" Ворошилова: предложил снять его с поста наркома обороны и перевести в Совнарком, "выдвинув" на должность своего заместителя и возложив на него руководство вопросами культуры. Для наивных людей это могло показаться выдвижением. Культура тоже почетная область работы, но это было смешно по отношению к Ворошилову. Почти накануне войны Ворошилова, военного политического деятеля, отстранили от армии, назначив вместо него для "укрепления" армии Тимошенко, который, наверное, никаких книг никогда не читал. Я его помню по Северному Кавказу — командиром кавалерийской дивизии Конной армии. Он из крестьян, лично храбрый, умел с крестьянами и солдатами разговаривать, был отличный кавалерист. Ворошилов сам в военном отношении не был силен, но все-таки он был командующим военным округом много лет, почти 15 лет был наркомом обороны после Фрунзе. Какой-то опыт, знания накопил. Он способный был человек, схватывал дело, кое-что понимал. Но Тимошенко по сравнению с Ворошиловым — это небо и земля и в военном, и в политическом отношении. Ворошилов — старый большевик, разбиравшийся в политике, многолетний член Политбюро, пользовавшийся авторитетом в партии и в армии. И вдруг накануне войны с Германией его отстраняют от военных дел и заменяют Тимошенко! А начальником Генштаба назначают Жукова, человека способного, рукастого, с командирскими способностями, но без большого военного образования и без политического образования и опыта. И это за 3 месяца до начала войны с Германией! Да, кроме того, и раньше несколько начальников штаба сменилось. Например, Егоров — офицер царской армии, командовал Южным фронтом Красной Армии в Гражданскую войну, членом Военного совета округа которого был Сталин. Все успехи этого фронта до сих пор приписываются Сталину, а они в бґольшей степени являются заслугой Егорова, который был арестован и ликвидирован. Был назначен Шапошников — полковник царской армии, честный человек, но в присутствии Сталина — без своего мнения. Потом был назначен Мерецков, но через несколько месяцев снят, арестован и заменен Жуковым.

Даже подготовленный военный человек не смог бы так сразу выполнять функции начальника Генштаба. Нужно пробыть несколько лет на этом посту, чтобы охватить все проблемы по организации армии и тыла, производства и конструирования вооружения, создания оборонных заводов. Начальник Генштаба должен в этом разбираться. Откуда мог Жуков все это знать, понимать, как лучше поступать, если так скороспело поднимался по служебной лестнице?

С арестом старых руководителей армии были отменены старые уставы армии, ими разработанные, а новые не успел никто издать. Армия фактически осталась без уставов. Это даже невозможно представить! Но так было. Конечно, военные фактически пользовались старыми уставами, которые они хотя бы знали. Лозунг Ворошилова успокаивал народ в том, что армия не должна готовиться вести бои на своей территории, вести отступление, он дезориентировал страну, что сказалось в первые же дни войны.

Наконец, все это совпало с арестами директоров оборонных заводов, самых талантливых и опытных, которые при Орджоникидзе строили промышленность. Они были обвинены во вредительстве, арестованы и уничтожены. Были выдвинуты новые. Большинство образованные люди, но менее опытные в работе и как организаторы слабее, чем старые руководители. А им требовалось время, чтобы освоиться в новом положении.

Кроме того, ошибочная оценка Сталиным намерений Гитлера привела к тому, что наша промышленность не имела указаний форсировать военное производство. Таким образом, та передышка, которую мы получили в августе 1939 г., не была использована должным образом. Ведь не случайно, что потеряв в 1941-1942 гг. почти всю промышленную базу европейской части страны, в тяжелейших условиях эвакуации заводов иногда на пустое место, мы сумели очень скоро догнать, а потом и перегнать военное производство Германии и всей Европы, находившейся под ее контролем, то есть военную промышленность Франции, Чехословакии и других стран. Можно себе легко представить, что к июню 1941 г. мы могли бы иметь вооружений лучше и больше, чем Германия, если бы в 1939 г. Сталин разрешил переключить большую часть промышленности на военные цели. Этого не случилось не только потому, что Сталин считал, что у нас еще есть время, но и потому, что столь активными военными приготовлениями можно было спровоцировать Гитлера на войну: Сталин опасался, что Гитлер поспешит нанести удар, пока Красная Армия не перевооружилась. Но именно так и получилось в июне 1941 г. В этом колоссальный просчет самого Сталина. Он никого не хотел слушать, когда мы ему рекомендовали такие меры.

[Википедия]

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5...BE%D0%B4%D0%B0)
Советско-финская война. Прорыв линии Маннергейма. 7 февраля РККА проникло в район Муолы и два раза ударили по Сумме. На следующий день две советские дивизии ударили по финским. К 11 февраля Красная армия уже сражалась со всем 2 армейским корпусом. Были планы обойти финские позиции. В это время начался самый мощный в истории зимней войны артиллерийский обстрел. Положение становилось очень тяжёлым. На Карельский перешеек были переброшены войска из Лапландии и севера Ладожского озера. Для изучения ситуации на линию обороны приехал сам маршал Маннергейм. Финнам пришлось отойти назад на расстояние от 2 до 10 миль. Попытки преследования не наблюдались, отход оказался практически незамеченным. На некоторых участках советские войска находили финские оборонительные сооружения опустевшими. РККА продвигалась вперёд. Массовый отход начался 16 февраля, а советские бомбардировщики уничтожили дороги. Были проложены новые, переход сопровождался большими трудностями.
Главный маршал артиллерии Воронов, Николай Николаевич пишет:

15 февраля ураган наших бомб и снарядов обрушился на деревню Сумма. Я находился на передовом наблюдательном посту. После того как артиллерия перенесла огонь на требуемую глубину, танки и пехота одновременно пошли в атаку. На этот раз противник не выдержал натиска. Ему грозил охват с флангов, и он начал отступать. Опорный пункт пал на моих глазах. По возвращении на командный пункт 7-й армии я стал свидетелем телефонного разговора Мерецкова с народным комиссаром обороны. Никто в Москве не верил, что наши войска захватили Сумму. Увидев меня, Мерецков произнес: — Товарищ народный комиссар, только что пришел Воронов. Он все видел своими глазами. Я подробно доложил народному комиссару о ходе сражения. Тем не менее он трижды переспросил меня, правда ли, что опорный пункт был взят. Наконец его раздраженный тон стал дружелюбным и ласковым. Нарком пожелал войскам успешно завершить это наступление.

— http://www.bibliotekar.ru/finskaya-voyna/18.htm
19 февраля генерал-лейтенант Эрик Хейнрикс был назначен командующим всеми финскими войсками на Карельском перешейке, сменив генерала Эстермана. Жена генерала получила увечья во время бомбардировки. Хейнрикса на посту командующего 2 армейским корпусом скоро сменил генерал-майор Талвела. 2 армейский корпус был разделён на двое, командующим 1 корпусом стал генерал-майор Лаатикайнен. До 18 февраля Выборгский залив оборонялся моряками, теперь же он был передан Армии Перешейка. 28 февраля был создан Береговой сектор обороны, который был подкреплён силами из Лапландии. Почти все атаки противника были отбиты, за исключением одной у озера Нёюкки. Недавно сформированная 23 дивизия оказалась в очень трудном положении, а РККА перешли на лёд, и довольно скоро начали наступать на острова Выборгского залива.

[Франц Гальдер]

Ночью — поездка в Кобленц. Прибытие в 9.00.

Военная игра в штабе группы армий «А». Заслуживает внимания следующее{745}. «Красные» войсками северного крыла не переходят за линию Антверпен — Намюр. На южном крыле 1-я и 2-я французские армии вводят свои механизированные соединения, наступающие на Бельгию, в Арденны, оставляя горные части на р. Семуа. Из состава группы армий «А» передовые части продвигаются в Люксембург с целью разведки (остановка на р. Альцетт). Замысел: начать наступление в день «X — 7» (или 8) силами до 40 дивизий через линию Тьонвиль — Седан на Мальмеди, Льеж.

«Синие» действуют в соответствии с нашим замыслом. 9-я танковая дивизия не включена в состав группировки. 14-й корпус еще не высвобожден.

Гудериан требует 9-ю танковую дивизию на правый фланг для ведения «танкового сражения впереди Мааса». (NB! Это невозможно ввиду необходимости маскировки. Вопрос о выводе 9-й танковой дивизии на левый фланг будет изучен командованием группы армий «А».) Доложить главкому!

Рундштедт: «9-я танковая дивизия не на том фланге, где нужно».

Командование (очень хорошо) разыгрывает ход боевых действий таким образом, что 19-й корпус на 3-й день наступления выходит к р. Маас в районе Шарльвиль, Седан. 14-й корпус (2 дивизии) подтягивается к 19-му.

Гудериан хочет на 5-й день наступать через р. Маас только силами 19-го и 14-го корпусов.

Командование группы армий (Блюментрит) отклоняет это предложение. Хочет направить 14-й корпус на север? (Главкому!)

«Красные» намереваются на 5-й день наступать своей танковой дивизией на восточный берег с севера.

Командование группы армий намеревается на 9-й день (15-го) начать планомерное наступление через р. Маас. Для этого оно просит семь тяжелых артдивизионов со штабами. [260]

Итоги:

Силы: Вводом 9-й танковой дивизии, которая все равно нигде не сможет своевременно вступить в бой, усилить танковый эшелон [19-й корпус]! За танками следует пустить 2-ю моторизованную дивизию и моторизованные полки, позади них — 14-й корпус, который должен выступить в день начала наступления и немедленно подтянуться к моторизованному эшелону.

Пехотный эшелон страдает от чрезмерной глубины. Раньше он продвигался лучше. Имеется опасность отрыва пехоты от подвижных соединений при подходе их к р. Маас. Необходимы особые меры для освобождения пехотных дивизий от обозов и для продвижения боевых частей по параллельным дорогам.

Сроки:

а. 14-й корпус должен выступить немедленно.

б. Наступление одного танкового корпуса на 5-й день через р. Маас считаю бессмысленным. ОКХ должно на 3-й день принять ясное решение, проводить ли общее наступление через р. Маас или предоставить группе армий действовать одной.

в. Планомерное наступление через р. Маас невозможно ранее 9-го или 10-го дня.

г. «Красные» могут в это же время начать мощное наступление на левый фланг, которое, конечно, вскоре натолкнется на оборонительный фронт более или менее достаточной силы (вдвое слабее наступающего).

д. Подтягивание резервов должно проходить быстро и в строгой последовательности.

е. Командование ВВС считает, что самолеты смогут перелететь границу только через 70 минут после выступления наземных войск. (Занимаются боевой подготовкой.) Рундштедт полагает, что авиация противника может быть приведена в состояние боевой готовности только через 90 минут.

Генерал от авиации [при главкоме].

18.00 — Совещание в штабе группы армий «Б».

1. Оперативные возможности англичан: Могут подтянуть четыре моторизованные дивизии к линии Хассельт — Тилбург в качестве первого эшелона. Второй эшелон — непосредственно за первым. Отход левого крыла бельгийцев на Тилбург. 4-й обер-квартирмейстер.

2. Туннель Антверпен: Имеются ли новые мосты и проводится ли их подготовка?

3. Расчет времени:

Англичане могут на 2-й день наступления подтянуть четыре авангардные группы в район между р. Ваал и бельгийской границей. [261]

18-я армия сможет на 3-й день наступления ввести в бой против этих групп 8-ю танковую дивизию и 2 полка дивизии СС. На 4-й день — 254-ю пехотную дивизию.

4. Активные дивизии для 18-й армии подтягивать через Мюнстер (тогда 208-я дивизия остается резервом группы армий). Обещано. Оперативный отдел.

5. Боевые задачи 22-й и 7-й авиадивизий нуждаются в уточнении. Генерал от авиации.

6. Подтягивание резервов группы армий при их теперешней группировке происходит довольно медленно (особенно в 6-й армии).

7. Воздушный десант в Голландии. Генерал от авиации.

8. Существует ли приказ авиации — сбрасывать бомбы на все, что не обозначено точно, как германские войска?

9. Выделение офицеров [для новых формирований] считается опасной мерой.

10. СС обучает большое количество молодежи вплоть до 1923 года рождения (на несколько возрастов опережая нас). Партийные органы выдают вербовочные участки, в которых в случае своевременной явки для взятия на учет обещается освобождение от службы е армии и использование в Польше. (Сведения об этом якобы поступили к Фромму неделю назад.) Таким образом, выявляются и просеиваются юноши 1920, 1921, 1922 годов рождения до того, как мы начинаем их призывать. Для СС якобы не существует никаких ходатайств о брони. [Высокопоставленный эсэсовский начальник] Вейцель говорит, что в СС навербовано 100 гыс. человек. Фромм/Орготдел.

11. Ходатайства о брони. Французский опыт. Фромм/Орготдел.

12. Хессе. Пропаганда этики германского солдата{746}. 4-й обер-квартирмейстер.

[Новые Известия]

https://terijoki.spb.ru/history/temp...cktail&lang=ru
"Русские украли наш "коктейль Молотова"! "Возмутительное искажение истории", - этими и подобными им цитатами пестрят финские средства массовой информации, рассказывая об очередной атаке на Суоми с востока.

На этот раз, к счастью, речь идет всего лишь о мирном алкогольном нападении. В барах и винных магазинах российских городов, в том числе в Санкт-Петербурге, появился новый девятиградусный алкогольный напиток под названием "коктейль Молотова". Этикетка на бутылке повествует о героизме Красной Армии и истории возникновения "коктейля", когда советские войска с помощью бутылок с зажигательной смесью остановили наступление немецких танков в начальный период войны.

Однако, финны предупреждают любителей "патриотической" выпивки: этот коктейль они опрокидывают во славу финских солдат, впервые применивших бутылки с зажигательной смесью в борьбе с советскими танками в "зимней войне" 1939-1940 годов.

- Появление нового напитка в России - пример того, как мало там известно о "зимней войне", - комментирует неприятное для Суоми событие профессор истории Хельсинкского университета Хенрик Мейнандер, - можно лишь поиронизировать по поводу появления продукта в Санкт-Петербурге. Во время войны "коктейль Молотова" не распространился дальше Карельского перешейка.

И сам тип зажигательных гранат, и даже его название были придуманы в Финляндии. Армия Суоми встретила наступление Красной Армии 30 ноября 1939 года плохо вооруженной и раздетой. Призывников отправляли на фронт в собственной одежде, некоторых наряжали в обмундирование царской армии, хранившееся на финских складах. Еще хуже обстояло дело с оружием. В ход шли музейные трехдюймовки времен Первой мировой, архаичные винтовки и древние танки, полученные от английских и французских щедрот. Советская пропаганда в первые дни войны, когда победа казалась делом пары недель, не упускала случая подчеркнуть ничтожество материального обеспечения финской армии и превосходство наших войск.

"Невольно любуешься доблестными бойцами Красной Армии, вооруженными новейшими снайперскими винтовками, блестящими автоматическими ручными пулеметами. Столкнулись армии двух миров. Красная Армия - самая миролюбивая, самая героическая, могучая, оснащенная передовой техникой, и армия продажного финляндского правительства, которую капиталисты заставляют бряцать оружием. А оружие-то, скажем откровенно, старенькое, поношенное. На большее пороху не хватает", - так писала "Ленинградская правда" второго декабря 1939 года. Однако уже через месяц тон советской печати изменился. Стали говорить о мощи линии Маннергейма, тяжелой местности и морозе - Красная Армия, теряя десятки тысяч убитыми и обмороженными, застряла в финских лесах.

Одной из находок финской промышленности, которая помогла остановить советское наступление, стало изобретение бутылки с зажигательной смесью. Самые обычные винные бутылки заливались смесью бензина, керосина и хлората калия, в качестве запала использовался пропитанный той же смесью жгут ткани. Западные корреспонденты, строчившие свои фронтовые репортажи в одном из баров в центре Хельсинки, превращенном в пресс-центр, тут же придумали название новому чудо-оружию - "коктейль Молотова". Почему не Сталина или, на худой конец, Ворошилова? Да потому что "зимняя война" была известна на Западе как война Молотова. "Отец всех народов" не захотел связывать свое имя с маленькой и несправедливой войной, из-за которой Советский Союз исключили из Лиги Наций. Грязная работа была поручена Вячеславу Молотову, возглавлявшему Совет народных комиссаров. Именно он обратился с речью к советскому народу 30 ноября 1939 года, объявив о начале боевых действий против Финляндии.

"Коктейль Молотова" оказался страшным оружием против легких советских танков Т-26. Финны пропускали их вперед и бросали бутылки на незащищенные броней воздухозаборники за башней. Ответом стало снабжение танков своеобразным прицепом, на котором сидели стрелки. Подобраться к танку было труднее, но он стал еще более неповоротливым в финских лесах.

- Вы знаете, что название "коктейль Молотова" придумано не в России? - с этим вопросом корреспонденты газеты "Хювюд-стадсбладет" обратились к директору Гатчинской винной фабрики Сергею Черкашину, решившему покорить родину и Запад новым "патриотическим" напитком.

Директор ответил, что надпись на этикетке позаимствована из школьных советских учебников истории. Он и понятия не имел, что все выглядит несколько иначе. Вероятно, об истине не догадывались и родственники Вячеслава Молотова, с которыми был подписан контракт на право использования имени этого главного "героя" финской кампании.

"Коктейль Молотова" уже распространился за пределы России, он продается в странах Балтии и Германии. На очереди - рекламная кампания в Финляндии. Последнее обстоятельство особенно веселит жителей Суоми, получивших назад свое собственное изобретение в такой необычной трансформации.

("Новые Известия", 2002, № 102)
Источник:
"24 часа", № 34(686), 22.08.2002

[Википедия]

Советско-финская война.

[Франц Гальдер]

(После поездки по ж.-д. в Фирзен переночевал там.) Совещание с начальниками штабов 6-й армии, 11-го и 18-го корпусов и командиром 3-й танковой дивизии:

а. 6-я армия после изъятия у нее мостостроительных колонн для 18-й армии испытывает трудности в сосредоточении и, в первую очередь, в подтягивании мостостроительных колонн.

б. Движение личного состава в 3-й танковой дивизии. Офицер генерального штаба.

в. Приказ командования ВВС о флагах со свастикой и сигнальных полотнищах.

г. Бронемашина для командира дивизии. Запрещение переговоров по радио о нехватке горючего в танковых соединениях.

Штаб 18-й армии:

а. Поддержка авиацией при решении задач по внезапному овладению мостами. Помощь Канариса. Оперативный отдел.

26-й армейский корпус.

б. Расчет времени: 1-й день — до позиции в районе Пеель; 2-й день — до южной части канала Вильгельма; 3-й день — выход на плацдарм.

в. Мостостроительное имущество и тяжелую артиллерию 22-й воздушнодесантной дивизии сосредоточить в полосе 18-й армии.

г. Расширение оперативного района на север.

д. Желание командования армии перенести штаб-квартиру армии в Везель.

254-я дивизия: Разговор с начальником оперативного отдела не дал ничего существенного. Боевая подготовка в дивизии, по-видимому, налажена хорошо. Положение с автомашинами не острое. В отношении возрастного состава и оснащения дивизии особых просьб не имеется.

8-я танковая дивизия: В общем производит хорошее впечатление. Серьезной убыли матчасти нет. Последние марши [263] проведены хорошо. Судя по ее теперешнему состоянию, на подготовку [к боевым действиям] ей потребуется 4 недели.

Совещание с командованием 10-го корпуса, 207, 227-й пехотных дивизий и дивизии СС «Тотенкопф»:

а. Штаб корпуса готовится очень тщательно. Большой моральный подъем. Выделение из частей большого числа передовых отрядов не представляется опасным. Широкое использование велосипедов и, по-видимому, реквизированных машин.

б! Расчет времени:

1-й день: выход передовыми отрядами и танками на рубеж Арнем, Эйссел; попытка прорыва линии Греббе{747}.

2-й день: если прорыв не удастся, подтянуть силы к линии Греббе и сосредоточить основные усилия на правом фланге.

3-й день: подтягивание сил к линии Греббе.

4-й день: наступление, главный удар в направлении на Утрехт.

(Главком: нужно ли вводить всю кавалерийскую дивизию в районе Гроникгена?)

в. Отдел кадров. Аттестации: Цвиквольф [командир] 227-й дивизии выглядит не очень свежим; видимо, страдает сахарной болезнью. Его замена будет необходима. Бранд [25-я дивизия?]. Центральный отдел. Начальник разведки, кажется, не вполне соответствует должности.

г. Центральный отдел. Дивизия СС «Тотенкопф» при наборе личного состава для формирования новых подразделений испытывает трудности с заменой командиров. Нет радиомашин для танковой разведроты.

Вечером возвращение в специальном вагоне через Мюнстер — Хамм — Ганновер.