*5178. Сборная России по футболу

[Новомосковск]

В этот день в 1993 году в сборной России по футболу происходит событие, названное в дальнейшем «Русский бунт» или «Письмо 14», когда после матча с Грецией игроки сборной потребовали отставки главного тренера Павла Садырина, что привело к развалу сборной.

[Tunnel.ru]

1993 - В сборной России по футболу происходит событие, названное в дальнейшем "Русский бунт" или "Письмо четырнадцати", когда после матча с Грецией игроки сборной потребовали отставки главного тренера Павла Садырина, что привело к развалу сборной. Письмо четырнадцати - открытое письмо игроков сборной России по футболу, написанное 17 ноября 1993 года после матча в рамках отборочного турнира против сборной Греции в Афинах. 17 ноября 1993 года сборная России, уже обеспечившая себе выход на Чемпионат мира 1994 в США, провела последний матч в рамках отборочного турнира против сборной Греции. Матч закончился поражением российской команды, на последних минутах Игорь Добровольский забил гол, который приносил российской команде ничейный результат, но судья отменил его. После этой игры в раздевалке президент Российского футбольного союза Вячеслав Колосков, заявил: "...с такой игрой, с таким отношением к делу... в Америке делать нечего". В этот же день в номере отеля Hilton по инициативе Игоря Шалимова от имени 14 игроков было написано письмо на имя Шамиля Тарпищева.

Письмо подписали: Юрий Никифоров, Валерий Карпин, Андрей Иванов, Сергей Юран, Игорь Шалимов, Игорь Добровольский, Игорь Колыванов, Виктор Онопко, Дмитрий Хлестов, Сергей Кирьяков, Андрей Канчельскис (по факсу), Александр Мостовой, Олег Саленко, Василий Кульков. Поставить свои подписи под обращением отказались Дмитрий Галямин, Дмитрий Харин, Станислав Черчесов, Дмитрий Попов, Дмитрий Радченко. "Письмо четырнадцати" вызвало конфликт между игроками ("отказниками" и неподписавшими, а также изменившими своё решение), тренерами и руководством сборной, что подорвало моральный дух команды. На чемпионат мира не поехали Игорь Шалимов, Игорь Добровольский, Игорь Колыванов, Сергей Кирьяков, Василий Кульков, Андрей Канчельскис, а также Андрей Иванов, которого больше в сборную не приглашали, несмотря на отзыв подписи. На том турнире россияне не смогли преодолеть первый раунд. Вячеслав Колосков считает, что эта история подорвала здоровье Павла Садырина, который умер в 2001 году. Позже многие из подписавших письмо игроков жалели о своём решении. В то же время, по мнению Игоря Шалимова, благодаря письму впоследствии были решены многие проблемы, с которыми ранее приходилось сталкиваться футболистам.

[ФУТБОЛИСТЫ МИРА]

http://www.footballplayers.ru/player...yev_Boris.html

Борис Игнатьев / Boris Ignatyev (Борис Петрович Игнатьев/Boris Petrovich Ignatyev)

Россия - Тренер, полузащитник.

СССР.

Родился 5 декабря 1940 года.

В 50-е годы Борис Игнатьев был полузащитником. Играл преимущественно в командах второй лиги. А по завершению карьеры стал одним из самых востребованных отечественных тренеров. Тринадцать (!) лет возглавлял юношескую сборную СССР. Стал с ней чемпионом Европы. Работал с олимпийской и молодежной сборной. Шесть лет проработал в национальной сборной России. Из них два года – с 1996 по 1998 Борис Игнатьев был главным тренером. Работал с «Торпедо», «Аланией», «Локомотивом», «Сатурном».

Boris Ignatyev
© Сборная России по футболу

СТАТЬИ:

Запонки от Авеланжа (Александр Кружков) (2004-12-16)

ТРЕНЕРСКИЕ ДОСТИЖЕНИЯ:

Чемпион Европы 1988 года среди юношей.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ:

«Зенит» Ижевск (1960 - 1961),
«Ракета» Горький (1962),
«Волга» Горький (1963 - 1967),
«Динамо» Махачкала (1968 - 1969),
«Метеор» Жуковский (1970),
«Динамо» Целиноград (1971),
«Строитель» Уфа (1972).

ПЕРИОД КЛУБ СТРАНА
1973-1975 «Торпедо», Владимир СССР тренер
1976-1989 Юношеская сборная СССР
1989-1990 «?» ОАЭ
1990 Олимпийская сборная Ирака
1990-1991 Олимпийская сборная СССР
1992-1993 Молодежная сборная России
1992-1996 Сборная России тренер
1996-1998 Сборная России
1998-2000 «Торпедо-ЗИЛ», Москва Россия
2001-2002 «Шаньдунь» Китай
1998-2000 «Алания», Владикавказ Россия консультант
1998-2000 «Локомотив», Москва Россия спортивный директор
2004 «Сатурн», Раменское Россия
2005-2006 «Динамо», Москва Россия спортивный директор
2007-2008 «Сатурн», Раменское Россия
2009 «Динамо», Киев Украина ассистент
2009-... «Локомотив», Москва Россия ассистент

ССЫЛКИ:

Прочитать про тренера на сайте Wikipedia
Прочитать про тренера на сайте Википедия
Прочитать про тренера на сайте Сборной России по футболу

[ФУТБОЛИСТЫ МИРА]

http://www.footballplayers.ru/player...ov_Vasily.html


Василий Бутусов / Vasily Butusov (Василий Павлович Бутусов/Vasiliy Pavlovich Butusov)

СССР - Нападающий, арбитр.

Россия - нападающий.

Родился 7 февраля 1892 года.

Умер 28 сентября 1971 года.

На заре российского футбола Бутусов считался сильнейшим центрфорвардом страны, он был и чемпионом Петербурга, и чемпионом России в составе сборной этого города, а в 1912 году стал первым капитаном сборной России, выступавшей на Олимпийских играх в Стокгольме, где и забил первый гол нашей национальной команды.

Vasily Butusov
© Сборная России по футболу

СТАТЬИ:

Первый капитан сборной России. (Юрий Лукосяк) (2001-12-31)

КОМАНДНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ:

Чемпион России 1912 года

ЛИЧНЫЕ ДОСТИЖЕНИЯ:

Первый капитан сборной России.
Автор первого гола российской сборной.
Ведущий арбитр 20-х, 30-х годов.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ:

В составе сборной сыграл 5 матчей, забил 1 гол.

Первый матч: 30.06.1912. с Финляндией 1:2*
Последний матч: 04.05.1913. со Швецией 1:4
*-автор гола. Первого в истории сборной России.

ПЕРИОД КЛУБ СТРАНА

1909-1910 «Виктория», Санкт Петербург Россия
1911-1922 «Унитас», Петроград Россия, СССР
1923-1926 «Спартак», Выборг СССР

ССЫЛКИ:

Прочитать про игрока на сайте Сборной России по футболу
Прочитать про игрока на сайте Wikipedia
Прочитать про игрока на сайте Википедия

[ФУТБОЛИСТЫ МИРА]

http://www.footballplayers.ru/players/story_315.html
Кто из истинных любителей футбола в нашей стране не слышал о братьях Бутусовых? Не все, правда, знают, что их было шестеро — Кирилл, Константин, Василий, Александр, Павел и Михаил.

Кирилл был создателем петербургского клуба «Унитаc», в котором играли все его братья, входил в состав руководства Всероссийского футбольного союза, занимал в нем, в частности, пост казначея. Но больше всего футбольную династию Бутусовых прославили Василий и Михаил.

На заре российского футбола Василий считался сильнейшим центрфорвардом страны, он был и чемпионом Петербурга, и чемпионом России в составе сборной этого города, а в 1912 году стал первым капитаном сборной России, выступавшей на Олимпийских играх в Стокгольме, где и забил первый гол нашей национальной команды.

Первым же капитаном сборной СССР стал в 1924 году его брат Михаил, который также забил первый ее гол (всего в в неофициальных товарищеских матчах сборной СССР провел 88 мячей, а в составе сборной РСФСР — 57). Нападающий ленинградского «Динамо», сборных Ленинграда, РСФСР и СССР Михаил Бутусов вошел в историю советского футбола как один из лучших его бомбардиров.

Сегодня же наш рассказ о Василии Бутусове, человеке с очень непростой судьбой. Представьте себе только, что первый капитан сборной России оказывался в немецком плену и в первую, и во вторую мировые войны, почти год провел в доме предварительного заключения ОГПУ.

На многочисленные просьбы зятя, Виктора Миловидова — мужа дочери Татьяны, написать подробную биографию, мучительно затягивал дело и не проявлял особой активности. О чем писать? Не хотел ворошить прошлое, от воспоминаний о котором у любого нормального человека волосы станут дыбом: репрессии 30-х годов, два немецких плена, любовные коллизии («запутался в своих женщинах», — вспоминала И.П. Бутусова, жена Михаила), перспектива попадания в конце 40-х в ГУЛАГ («спасибо дяде Мише Бутусову, который выцарапал его буквально в самый последний момент», — вздыхает Виктор).

На снимке 1904 года, сделанном на одной из многочисленных лужаек на Удельной, запечатлены юные энтузиасты футбола. С новеньким мячом присел «Гонька» Белогубов — будущий основатель пригородного кружка любителей спорта «Удельная», душа ватаги пацанов. Но не он правит бал, а тот, в шляпе, костюме с жилеткой и часовой цепью, что примостился в первом ряду. Зовут его Кирилл Бутусов. 23-летний франт, унаследовавший предпринимательскую жилку от отца. Удачливый картежник, снявший немало сумм в игорном доме, что на Владимирском проспекте (в этом здании совсем недавно располагался театр им. Ленсовета), порой не совсем честно, как уверяли злые языки... Мяч и прочие атрибуты футбола наверняка справлены на его деньги... А наш герой, 12-летний Василий (точная копия матери Прасковьи Михайловны), как заправский футболист, скрестив руки, полный достоинства, стоит первым (слева) во втором ряду. Так и шли они рядом по жизни: Кирилл и Василий. Старший бережно опекал «Васяту». В 1906 году Василии в первый раз вышел на футбольное поле, в 1907-м — надел футболку второй команды «Виктории», а затем и родной «Удельной».

Думается, что и клуб «Унитас» Кирилл создавал в первую очередь под младшего брата, по достоинству оценив его та╜лант. И тот стал воистину великим игроком своего времени и, думается, был бы на первых ролях и в наши дни. Беда в том, что его игровой век пришелся на зарю отечественного футбола, когда тот делал первые шаги.

Его реноме среди игроков, болельщиков и прессы было необычайно высоким. Кого ставить на позицию центрфорварда в различные сборные? Конечно же, Василия Бутусова из «Унитаса»!

Благодаря ему (в первую очередь) «Унитас» стал в 1912 году обладателем Весеннего (также и в 1913 г.) и Осеннего кубков С.-Петербурга. Он был капитаном и автором единственного гола сборной России на Олимпийских играх 1912 года в Стокгольме (Швеция). И рядом все время находился брат Кирилл — ангел-хранитель, опекун, твердо ведущий свою линию в жизни. И это было очень важно, ибо Василий по натуре был мягким, добрым и сердечным, покладистым человеком... Прекрасно музицировал, пел, любил проводить время в компании друзей (гитара, вино, картишки). Позади учеба во 2-м реальном училище (1901 — 08 гг.). С 1908 по 1910 гг. состоял студентом Московского высшего технического училища (механическое отделение), одновременно подрабатывая чертежником в конторе «Бр. Кертинг» по вентиляции и отоплению. Затем учеба в Технологическом институте С.-Петербурга (1911 — 14 гг.).

И тут разразилась Первая мировая война. Занятия прерваны. Призван в сентябре 1914 года в качестве рядового-мотоциклиста и пробыл на фронте в Галиции (Австрия) до апреля 1915 года. Немецкий плен, из которого его освободили наши войска. Возвращение домой. Затем учеба в школе прапорщиков инженерных войск, Кавказский фронт (офицер саперной роты Михайловского крепостного саперного батальона). Демобилизация.

Октябрьский переворот 1917 года, разлучивший Кирилла (в конце 1917 года он стал гражданином Финляндии, был помощником известного предпринимателя Кобеле, торговал нефтью) и Василия навсегда, толкнул Василия в бурное плавание по жизни (в футбол он продолжал поигрывать исправно аж до 42 лет, не чурался и общественной работы). С 1919 по 1921 год служил в Красной Армии в 25-м, 19-м и 16-м Военно-полевых строительствах в должности младшего производителя работ.

Сын торговца и к тому же офицер царской армии нормально вписывался в схему начавшейся волны репрессий... Думал он об этом не раз. Уже был арестован не один десяток футболистов, в том числе и несколько из «Унитаса». Да и Петр Соколов, дочь которого в Финляндии крестила жена Кирилла, футболист их клуба, олимпиец и курьер-разведчик английской «315», постоянно напоминает о себе на советско-финляндской границе...

И тут на сцену вышел Михаил — баловень судьбы, красавец и просто великолепный футболист, о котором и по сей день слагают легенды. Герой нации. Любимое дитя, имя которого у всех на устах. Верный дружбе и преданный семье, он тут же берет опеку над пребывающим в раздумьях старшим братом. И помощь потребовалась...

Василия Бутусова «зацепили» по делу Промпартии. Он был арестован 24 октября 1930 года органами ОГПУ на Удельной за принадлежность якобы к ленинградскому филиалу этой организации. И хотя первый капитан сборной России отверг все предъявленные ему обвинения, не он поставил последнюю (счастливую!) точку в этом деле, а Михаил, неожиданно... перешедший из «Пищевкуса» в «Динамо» — вотчину ОГПУ. Вот почему, когда братьям Бутусовым удавалось собраться за одним столом, Михаил часто повторял:

— Скажите спасибо этим ногам!

Просидев почти год в тюрьме (содержался в ленинградском доме предварительного заключения с 24 октября 1930 г. по 13 сентября 1931 г.), Василий погрузился в работу (последняя должность: инженер-технолог в проектном институте «Промстройпроект»). Перемены в семейной жизни зрели давно. В сердце вошла (уже навсегда) красавица Елена Павловна Сумакова — врач детской больницы им. Раухфуса, морально и материально поддерживавшая его в это нелегкое время (сохранились послания Василия Павловича к ней из тюрьмы). Еще раньше он заразил ее футболом и хоккеем, привлек даже к судейству матчей. Об их удивительно трогательных отношениях и по сей день сохранились теплые воспоминания близких.

Началась Вторая мировая война. Призван в армию. Помощник командира (в звании военного инженера 3-го ранга) 333-го отдельного саперного батапьона на Ленинградском фронте (с июля по ноябрь 1941 г.). Захвачен немцами в плен при выходе из окружения около станции Оредеж Ленинградской области 20 ноября. Скитание по лагерям (ноябрь — декабрь 1941 г. — Лужский лагерь; декабрь — февраль 1942 г. — Псковский лагерь; февраль — март 1942 г. — Двинский лагерь; март — ноябрь 1942 г. — Саласпилсский лагерь, около Риги; ноябрь 1942 — ноябрь 1943 г. — литовский лагерь; ноябрь 1943—август 1944 г. — Ченстоховский лагерь в Польше; август 1944 — апрель 1945 г. — Нюрнбергский лагерь). И тут опять выручила слава Михаила. Лагерный немец-повар, услышав фамилию заключенного «Бутусов», оживился и признался, что видел в игре на полях Германии классного футболиста с такой фамилией. «Это мой младший брат», — последовал ответ. С того дня Василий не испытывал проблем с питанием. 25 апреля 1945 года американцы освободили его из лагеря в районе Нюрнберга. Возвращение на Родину не сулило больших радостей. «Светил» ГУЛАГ. Опять помог Михаил...

Когда я частенько встречал его у газетного киоска, что на углу ул. Бродского и Невского в 1970 — 71 гг., то он производил впечатление тихого, замкнутого, неэмоционального человека. Виновато улыбаясь, он заказывал нужные ему газеты и удалялся. Трудно было поверить, что это невысокий, слегка сутулый человек некогда был грозой вратарей...

Юрий Коршак, известный питерский журналист пытался растормошить его, попросив написать воспоминания. Василий Павлович зачастил в Публичку и погрузился в старые газеты и журналы словно не доверяя своей памяти. Кто бы мог подумать раньше, что старый футбол станет востребованным?

Не имея правительственных наград (медаль "3а победу над Германией» не в счет), не став заслуженным мастером спорта, в спортивные праздники он прикреплял к ленте несколько скромных значков и жетонов старого «Унитаса» и единственную почесть советского спорта — значок судьи всесоюзной категории (его судейсекая карьера началась еще в далеком 1912 году и продолжалась до 1941 года). Человек-легенда русского футбола.

P.S. Сделанное им для отечественного футбола заслуживает, думается; того, чтобы присвоить ему (посмертно) высокое спортивное звание. Это было бы данью уважения и признания заслуг одного из пионеров нашего футбола.

[Александр Кружков]

http://www.footballplayers.ru/players/story_976.html

Сейчас он в творческом отпуске. Самом продолжительном за всю его тренерскую биографию. Четвертый месяц. Обычно, по его словам, больше одного без дела сидеть не доводилось.

Тренерская пауза

- Осенью после ухода из «Сатурна» было несколько вариантов, но я решил дождаться окончания сезона, - говорит Игнатьев. - К Новому году определюсь. Предложения есть. Желание трудиться - тоже. Так что пауза, надеюсь, не затянется.

- Из чего состоит день отставного тренера?
- Если тренеры, оставшиеся без работы, говорят, что отдыхают, это лукавство. Отдых занимает неделю, от силы - две. А потом уже места себе не находишь. Человек на тренерской скамейке привыкает к постоянному стрессу. И его отсутствие постепенно порождает новый стресс. Не дело ищет тебя, а сам начинаешь искать какое-то занятие. Я, например, лежать на диване с газеткой в руках не выношу. Покуда чемпионат не завершился, не пропускал ни одного тура, даже на дубль ходил. Со сборной в Краснодар на матч Россия - Эстония съездил. Смотрел игру, тренировки, анализировал. До этого по приглашению Тукманова вместе с Чернышовым побывал на тренерском семинаре в Лиссабоне, где участвовали Сколари с Рехагелем. Словом, старался провести время с пользой.

- К каждому телефонному звонку прислушиваетесь?
- Пока нет. Но, когда долго никуда не зовут, тренер действительно при любом звонке начинает вздрагивать, хватать трубку с надеждой: вдруг сейчас кто-нибудь команду возглавить предложит? И мне это состояние знакомо, хотя серьезных промежутков в работе, к счастью, удавалось избежать. Максимум месяц, а затем все по новой.

- Какое из приглашений, полученных за последние годы, было самым неожиданным?
- Из стран бывшего Советского Союза частенько обращаются. Пару лет назад позвонил Михаил Вергеенко из белорусской федерации футбола. Ждем, говорит, в Минске, с батькой встретитесь - и принимайте нашу национальную сборную. Но что-то удержало меня от этого шага. Может, то, что одной ногой был в «Локомотиве». А как-то армянский клуб тренировать предлагали. Я о таком и не слыхал. Думаю, какого лешего там забыл?

- Денег бы заработали.
- Зарплата - это, безусловно, важно. Но я никогда за ней не гнался. Работать хочется там, где есть перспектива. И внутренний комфорт. Для меня это превыше всего.

- Трудно не размениваться по мелочам?
- Мне - нет. Надо держать планку. Я лучше закончу, чем поеду куда-то к черту на рога. Понимаю, что рано или поздно наступит момент, когда придется сказать себе: все, Петрович, хватит. И это нормально. Не я первый, не я последний. Нельзя работать, когда уже припадаешь на одно колено. Почувствую, что не смогу, как раньше, целиком отдаваться профессии, - вмиг на покой отправлюсь. Иначе перестану себя уважать.

Инструктор лечебной гимнастики

- Тренерами становятся по-разному. Кто-то по инерции, чтобы остаться в футболе, а кто-то целенаправленно готовит себя к этому ремеслу. С вами как было?
- Другого пути я и не предполагал. Будучи игроком, кипы тетрадей исписал конспектами тренировок, неизменно прокручивал все через себя. Главный что-то объяснял, я же размышлял: а как бы сам в аналогичной ситуации поступил? «Пылил» во второй лиге до 32 лет, а документы в школу тренеров отнес еще в 27. Учился на курсе с Яшиным, Царевым, Ивановым, Кесаревым.

- Игнатьева-игрока вы бы взяли в свою команду?
- Нет. Он был умный, техничный, но физически слабенький. Без скорости, динамику не поддерживал. Поэтому и из Москвы я рано уехал, и в высшей лиге всего-навсего сезон отыграл - в 64-м с горьковской «Волгой». Конкуренция-то сумасшедшая была! Это нынче детей в футбольные школы набирают, а тогда - выбирали. В основном из дворового футбола, который давал мастеров с непредсказуемым игровым интеллектом.

- А в каком из московских дворов прошло ваше детство?
- Жил я на Неглинной. Аккурат напротив Сандуновских бань, куда на следующий день после матчей захаживал практически весь цвет советского футбола конца 40-х - начала 50-х. Я караулил игроков у дверей «Сандунов», но подойти стеснялся... Меня, как и большинство пацанов моего поколения, воспитывала улица. Летом гоняли мяч, зимой - шайбу. Площадок не было, ворота нам заменяли школьные портфели. Однажды, помнится, разбил мячом окно соседке. Ох и влетело от нее!

- А родители могли поднять на вас руку?
- Ну что вы! Отца вообще я ни разу не видел выпившим и не слышал от него мата. Он всю жизнь прослужил на яковлевском авиационном заводе, был секретарем парткома. Настоящий коммунист. С высоты прожитых лет могу сказать, что он был очень честным человеком. Имея возможности улучшить материальное положение, наши жилищные условия (а мы много лет ютились в коммуналке), он и мысли не допускал воспользоваться этими благами. Наоборот, повторял: «Надо потерпеть. Другим людям нужнее». За это мать, которая на кухне в ресторане работала, на него ругалась. Отец мечтал, чтобы я пошел по его авиационным стопам, мне же милее был футбол.

- Начинали вы, кажется, в спартаковской школе?
- Да. Затем в дубле «Динамо» недолго болтался. До основы не дотянул. Тренер Всеволод Блинков был лаконичен: «Боря, силенок у тебя не хватает. Окрепнуть надо». Поехал в Ижевск, оттуда в Горький перебрался. С «Волгой» с ходу в высшую лигу пробились. Год спустя вылетели, но я уже прикипел к городу, никуда особо не рвался. В Горьком и с женой познакомился. Ее туда из Ленинграда командировали на завод «Красное Сормово». Устанавливала электронные приборы на атомную подводную лодку. В 63-м расписались и с тех пор неразлучны.

- В советские времена профессии футболиста, как известно, официально не существовало. Какая запись была в вашей трудовой книжке?
- Да кем только не писали. В одной команде был инструктором лечебной гимнастики в цехе, в другой - инженером-механиком. А моего знакомого из свердловского СКА оформили в трудовой футболистом-стрелком...

- На излете карьеры вы отметились в Махачкале, Целинограде, Уфе - что же привлекательного нашли в этих медвежьих с футбольной точки зрения углах?
- С приятелями-ветеранами ездили поднимать местные команды из второй лиги. Условия обещали достойные. Раньше футболисты в провинцию нередко целыми «бригадами» выезжали. Как группа старателей. Человек по шесть. Брали игроков под конкретную задачу. Те бросали все, режимили, пахали на совесть. Чемпионат отгремит - по домам. А весной в новую гавань причаливаешь. Но в 32 я почувствовал: эту футбольную страницу пора переворачивать.

Цель не оправдывает средства

- У каждого тренера, наверное, есть рубеж, когда понимаешь, сумеешь состояться в этой профессии или нет...
- Я по натуре человек сомневающийся. Мне даже от жены достается за то, что после любой победы ищу блох. Начинаю копаться: что у нас не получилось, в каких эпизодах могли бы лучше сыграть. Потому что уверен: завтра будет еще сложнее. И никогда я не говорил себе: дескать, молодец, можешь собой гордиться. В 88-м наша юношеская сборная выиграла чемпионат Европы. С друзьями пошли это событие отметить в баню, и кто-то из них обронил: «Ну все, ты теперь готовый тренер». А я, наоборот, гнал от себя эту мысль.

- У коллег не стеснялись учиться?
- Нет, и не вижу в этом ничего зазорного. Когда Бесков стоял у руля первой и олимпийской сборных, я почти не пропускал его тренировок в Новогорске, благо сам со своими юношескими командами чуть ли не круглый год там сидел. Разок набрался смелости, попросил у Константина Ивановича разрешения присутствовать на теоретическом занятии. Не отказал. А при Лобановском по его личному указанию наставники всех юношеских сборных обязаны были присутствовать на тренировках национальной команды. Причем его помощники - то Морозов, то Мосягин - готовы были до мельчайших нюансов разъяснить нам специфику тренировочного процесса. Кроме Новогорска, уже по собственной инициативе, наведывался я к Лобановскому и на базу киевского «Динамо» в Конча-Заспе.
С одной из поездок туда связан памятный для меня эпизод. После тренировки основы на поле высыпали дублеры. И было упражнение, которое у них в отличие от первого состава не шло напрочь. Беготни навалом, а мяч летает где-то в небе. Спрашиваю Лобановского: «Василич, есть ли смысл повторять это упражнение в дубле? У вас же здесь нет футболистов калибра Блохина, Буряка, Колотова». «Это не имеет значения, - отрезал он. - Не будут выполнять то, что требую, - поедут во вторую лигу. Я учить никого не собираюсь. У нас для этого открыты футбольные школы. В командах мастеров необученным игрокам делать нечего». Спору нет, Лобановский - мэтр, но позволю себе с ним не согласиться. Обучение следует вести на всех уровнях.

- 24 года вы провели под крышей федерации футбола в различных юношеских и молодежных сборных. Не пересидели?
- Что значит «пересидел»? Когда впадаешь в тоску при одной мысли о походе на службу, ее нужно менять. А если человеку интересно - он на своем месте. Мне было интересно. Очень. Работа захватывала с головой. Ведь в те годы для наших сборных - от первой до юношеской - делалось все.

- А куда пропадали блеск и задор юных советских футболистов по мере их взросления?
- Кому-то мешал непрофессионализм, готовность довольствоваться малым. Важно и то, в какие руки попадал молодой игрок. Обращаться-то с ним надо бережно. Как хорошему садоводу - поливать это хрупкое деревце, ждать потихоньку плодов. Некоторые же горе-специалисты требовали всего и сразу. И губили молодежь.

- Тренер, который не был чемпионом, не потратил время зря?
- Нет. Не это, на мой взгляд, главное. А то, соответствует ли он своей профессии или нет. Ну не может «Чарльтон» победить в английской премьер-лиге! А «Кьево» - в итальянской серии А. Такова объективная реальность. Какие бы гении их ни возглавляли. Да, кто-то рожден для работы в больших клубах. Но на свете есть масса тренеров, которые честно несут свой крест и очень многое делают для создания конкуренции в чемпионате. Они поднимают в стране общий уровень футбола. Без них прогресса не будет. Кроме того, что глупо отрицать, существует категория тренеров-везунчиков. Вон Юрий Морозов - умница, с характером, тактик великолепный, - он такие платформы в своих командах создавал, что те, кто приходил ему на смену, все выигрывали.

- На Садырина намекаете?
- Не только. Хотя Садырин как раз сам был великим тренером. Но нынешний «Зенит» тоже Морозов создавал, он заложил всю базу. А Петржеле оставалось лишь поднести спичку.

- Вам лично что помешало добиться большего?
- Отсутствие житейского нахальства. Плюс я люблю слушать, а не говорить.

- Это плохо?
- Для тренера? Несомненно! Впрочем, случались исключения - Аркадьев, Качалин, Симонян... Вот им нахрапистость была абсолютно несвойственна.

- По-вашему, цель не всегда оправдывает средства?
- Убежден, что нет. Но для того чтобы стать первым, желательно рассуждать по-другому. Особенно в России.

Без махновщины

- Сколько помню, никто из игроков о вас дурного слова не сказал. Неужели не давали им повода на вас обидеться?
- Как без этого? Тренер управлять командой сплошными пряниками не может. Кнут тоже необходим. А где кнут - там зачастую и обиды. Но я считаю себя справедливым.

- А вы на игроков обижались?
- Да, когда они нарушали свой профессиональный долг. Если слесарь в пятницу с чистой совестью имеет право поддать, то спортсмен этого делать не должен. Коли уж принял ты статус профессионала, будь добр и вести себя не как любитель. В подобных ситуациях я к игрокам беспощаден, о чем они прекрасно осведомлены. Про штрафы за опоздание, лишний вес и не говорю. Это во всех командах заведено. От элементарной дисциплины зависит общий баланс в коллективе. В противном случае все немедленно обернется махновщиной.

- У вас были среди игроков любимчики, которым вы могли все простить? Как Бесков прощал все Черенкову, Дасаеву.
- Мне всегда как личность импонировал Витя Онопко. Скромный, спокойный и абсолютно надежный. Думаю, его жена Наталия счастлива, что у нее такой муж. Виктор играл у меня еще в юношеской сборной. Но если бы кто-то в середине 80-х сказал мне, что он в нашем футболе станет звездой, я бы не поверил. Онопко не обладал какими-то сногсшибательными данными. По сути, он сам слепил из себя игрока. За счет фантастического трудолюбия.

- Кого считаете наиболее талантливым футболистом из тех, кого вам доводилось тренировать?
- Кирьякова и Саленко. Кирьяков не без изъянов, зато восприимчив к обучению. А Саленко мешало неправильное отношение к себе. Он чувствовал, что природа щедро его одарила, и не хотел ей помогать. Ждал, что она так и будет тащить его на себе.

- Согласны с Павлом Садыриным, сказавшим однажды: «Человек может быть и рвачом, и склочником, но, пока это не проявляется на поле, я не имею никакого морального права лишать его игры, а команду - нужного ей игрока»?
- Под этими словами, убежден, каждый тренер подпишется. Правда, в конечном итоге вздорный характер самому игроку на поле и будет мешать. Я с разными футболистами сталкивался. С некоторыми разговаривать было невыносимо. Терпел. Потому что начинался матч - и у меня не было к ним претензий.

Телега

- Самое большое ваше тренерское разочарование?
- Его испытываешь, когда не удается довести дело до конца. Я не из тех людей, которых называют пофигистами. Для меня всякое поражение - огромный удар по самолюбию. В голову мрачные мысли лезут: зачем взялся за этот воз? Наверное, это не твое... Иногда терзаешься долго, иногда все быстрее проходит. В сборной в 98-м меня выбивали из колеи жесткие журналистские выпады, я терялся. Выигрываем в Москве товарищеский матч у французов 1:0, а в газетах наутро читаю: играли плохо. Потом побеждаем Турцию 1:0 - та же реакция. Ага, думаю, что-то здесь не так. Не свою, пожалуй, нишу занимаю. Следом уступили в Польше - 1:3, в Грузии разошлись миром - 1:1, критика усилилась, и я написал заявление.

- Не забыли фразу президента «Торпедо-ЗИЛ» Валерия Носова, когда, несмотря на добытую путевку в премьер-лигу, с вами отказались продлевать контракт: «Только я и Игнатьев знаем, как туда команда выходила. И воспоминания об этом не доставляют мне удовольствия»?
- Я уже улетел в Китай и его интервью не читал. Не знаю, что Носов имел в виду. Понимаю, жили бы на Дальнем Востоке, до царя далеко, и втихую легко что-то нахимичить. А мы в Москве, под оком и своих людей, и наших явных противников. Ну в одном матче можно что-то сделать, ну в двух, остальные же 40 играть надо!

- Вам какие-то воспоминания о том, как ЗИЛ выходил из первой лиги, тоже не доставляют удовольствия?
- Представьте картину. Ты садишься в телегу и едешь в деревню. К своей матушке. Такая радость будет, когда до нее доберешься. Дорога ужасная, тебя трясет, но ты сидишь, стиснув зубы, в ожидании счастливого конца. И с первой лигой похожая история. Я пришел туда из РФС, этого храма божьего. Энтузиазм был, как у пионера из отряда юных тимуровцев. Но, оглядевшись по сторонам, осознал: либо нужно садиться в эту телегу и наравне со всеми трястись, либо тебя выкинут из нее на полпути. А вслед еще непременно крикнут: у-у, он такой-сякой, не тренер - размазня...

- После двух лет сотрудничества с «Торпедо-ЗИЛ» вы говорили о том, что здорово изменились. И не в лучшую сторону...
- Да, я стал там другим человеком. Подчас сам себя не узнавал. И эти перемены, не скрою, меня не шибко радовали. Прежде был более терпим. В том числе к игрокам. Я заматерел. Знаете, как человек, который после тюрьмы выходит на свободу. У него, может, и душа чистая, и слезы внутри, но, боясь подвоха, он не подает виду и старается казаться хуже, чем есть на самом деле.

Драма

- Есть матч, о котором вспоминаете с содроганием?
- Разумеется. Догадаться нетрудно. 89-й год, юниорский чемпионат мира, четвертьфинал...

- ...СССР - Нигерия - 4:4. При том, что наша команда вела 4:0 за полчаса до финального свистка.
- Точнее - за 22 минуты. У меня сохранился матч на кассете. Порой пересматриваю его, пытаюсь докопаться до истины: что произошло, где я допустил ошибку.

- Нашли для себя ответ?
- Нет. То-то и оно. Не скажешь, что во втором тайме мы подсели физически или совсем развалились. Играли нормально. Однако у нигерийцев из четырех ударов в створ за эти 22 минуты залетело все. И в серии пенальти они точнее были.

- До вас доходили слухи, что тот результат - не просто досадная случайность?
- Еще бы! Я в это не верю. С игроками из той команды у меня сложились теплые, даже, сказал бы, доверительные отношения. Впоследствии они многое мне нарассказывали. Как, к примеру, в 80-е мы ездили на турнир в Гонконг. Суточные, естественно, были копеечные, мальчишки молодые, но домой оттуда все везли такую видеотехнику, что, увидев размер коробок в аэропорту, я потерял дар речи. Откуда деньги? Недавно один из участников тех матчей раскололся. Оказывается, в отель к нашим футболистам заявились местные «жучки», которые играли на тотализаторе. Сборную Таиланда они предложили обыграть со счетом 3:1, Камбоджу - не более чем 5:0, пообещав взамен солидный куш. Возражений не последовало... Я это к тому говорю, что, кабы в злосчастном матче с Нигерией и была какая-то тайна, она бы за столько лет обязательно стала явью. Так уж устроен футбол.

- Правда, что кого-то из советской делегации эта игра довела до инфаркта?
- Да, нашего переводчика Вячеслава Микляева. Все эпизоды в матче он воспринимал близко к сердцу. Оно и не выдержало.

- А вы как себя чувствовали после финального свистка?
- Конечно, было тяжко. Но в Москву вернулись, и выяснилось, что самое тяжелое только начинается. Накат на меня был приличный. Ополчились и специалисты, и журналисты, и чиновники. Больше всех усердствовал известный детский тренер Борис Цирик. Моей стратегической ошибкой, которая привела к поражению, на тренерском совете назвали замену при счете 4:0 нашего лучшего нападающего Кирьякова. Он перенес ангину, и я решил Сережку приберечь... Поддержали меня тогда разве что Лобановский с Морозовым. «Главное, команда играет, в ней полно одаренных ребят, - говорил Лобановский на тренерском совете. - Ну подумаешь, проиграли. С кем не бывает».

- Читал, что на том чемпионате мира президент ФИФА Жоао Авеланж подарил вам золотые запонки?
- Да. До сих пор дома лежат. Вручил их Авеланж со словами, что наша сборная показала на турнире отличный футбол. И если бы не матч с Нигерией... В Союзе после него я стал чужим среди своих. Поэтому контракт с клубом из Эмиратов подвернулся весьма своевременно. Пора было сменить обстановку. Кстати, я первый советский тренер, которого туда взяли на работу.

- И как впечатления?
- На футбол арабы деньги выделяли охотно. Строили шикарные поля, стадионы. Жаль, у игроков подход был дилетантский. Характерный пример. На какой-то период мы остались без вратаря. В Эмираты с гастролями приехал танцевальный ансамбль из Перми, и кипер с одной из наших девушек закрутил роман. А мне заявил: «Коуч, завтра на тренировку не ждите, у меня свидание». И на неделю в клубе его след простыл. После появился как ни в чем не бывало, натянул перчатки: «Все, я готов. Ансамбль уехал»...

Через год меня в Ирак перекинули. Из СССР туда целый штаб делегировали. Морозов с Михаилом Фоменко национальную сборную тренировали, я - олимпийскую, и в юношеских несколько наших специалистов трудились. Но потом война, операция «Буря в пустыне», и нам пришлось спешно паковать чемоданы.

- С Саддамом Хуссейном не встречались?
- Не довелось. А вот с его сыном, который был председателем Олимпийского комитета, беседовал. Он поинтересовался, кто из иракских игроков мне приглянулся, кого в олимпийскую сборную стоит вызвать. Я назвал пару фамилий, уточнив, что по возрасту они в команду все равно не проходят. «Ты что, бухгалтер? - улыбнулся сын Хуссейна. - Зачем подсчетами занимаешься? Скажи, кто нужен, мы все устроим». И впрямь, приводят вскоре футболистов, которым уже под 30. А они все против юношей играют. С фиктивными паспортами. Потолковав с народом, узнал, что в Ираке этих «липачей» было море.

- А в Китае вы проспорили пять бутылок шампанского Боре Милутиновичу. Отдали?
- Обижаете. У его сборной Китая на носу был отборочный матч ЧМ-2002 с Узбекистаном. Мне казалось, что узбеки - с Маминовым, Пашининым, Касымовым - китайцев обыграют. И просчитался. Бора хороший мужик. Простой, коммуникабельный. По-русски неплохо говорит. Мы с 90-го года знакомы - он тогда сборную США в Москву привозил. Милутинович с женой был, я ее в Музей изобразительных искусств возил...

Отпуск с Семиным

- О расставании с какой командой жалеете больше всего?
- С «Локомотивом», пусть я там был не главным тренером, а спортивным директором. Меня все устраивало - и мой участок работы, и отношения с Семиным, Эштрековым. Почти всегда испытывал положительные эмоции после матчей, что в спорте большая редкость. И если бы не благословение Семина, в «Сатурн» прошлой зимой я бы не пошел. Покинув «Локомотив», несколько дней, откровенно говоря, находился в состоянии мертвеца. Сильно переживал. Хотя выбор осознанный сделал. Все-таки безумно сложно устоять от соблазна самому быть творцом в команде. Тем более когда за три десятка лет уже успел к этому привыкнуть.

- С Семиным давно дружите?
- Сблизились мы в сборной России, где вместе помогали Садырину. А взаимная симпатия возникла у нас еще в те годы, когда Семин трудился в Душанбе. В его «Памире» из моей юношеской сборной выступали Малюков и Мананников. Семин был одним из немногих наших тренеров, кто постоянно спрашивал, как там выглядели его футболисты, сам рассказывал об их игре в клубе.

- В чем секрет его успеха?
- Семин очень предан футболу, он живет этой игрой. В каждом матче открывает для себя что-то новое. Смотрит, допустим, по телевизору игру итальянского чемпионата - и обязательно подметит какой-то ценный факт, который в будущем использует. А еще Семин добрейшей души человек. Футболисты это чувствуют. Он никогда по отношению к ним не поступал подло.

- С Семиным после сезона вы отдыхали в Ессентуках. Часто вместе отпуск проводите?
- В последние годы - да.

Камил и Александр

- В сборной в 96-м вы сменили Романцева, в «Сатурне» в этом году - снова его. К чему бы это, Борис Петрович?
- А ведь и правда! Любопытное совпадение. Не буду ничего иметь против, если эта традиция еще когда-нибудь сработает. (Смеется.)

- Признайтесь, осталась в вашем уходе из «Сатурна» какая-то недосказанность.
- Там были проблемы, в которые я не вписываюсь. Несмотря на поддержку Громова. Оттого и подал в отставку.

- Как снимаете напряжение после матчей?
- С коллегами вечером посидим, потреплемся, выпьем - кто-то больше, кто-то меньше. Я предпочитаю виски или вино. Но в меру.

- Ни разу не видел вас с сигаретой.
- Да я сроду не курил.

- 5 декабря вам исполнилось 64. Вы боитесь старости?
- О ней не думаю. Чувствую я себя нормально. Веду активный образ жизни. Дважды в неделю играю в футбол с командой правительства Москвы. Старость - понятие абстрактное. Вот написано на дверях магазина: закрываемся в 8 часов. Коротко и ясно. А люди стареют по-разному. Кому-то в 50 лет на второй этаж подняться уже не под силу, а кто-то в 70 детей рожает.

- Сын ваш от футбола далек?
- Гена играл в ФШМ, но позже с армией решил судьбу связать. Укатил с друзьями в Череповец, в Высшее военное училище радиоэлектроники. Майором был. А 15 лет назад переехал в Германию, там женился.

- На немке?
- На польке, которая родилась в Германии. Сын устроился на завод «Мерседес», наладчик электронного оборудования. У меня два внука. Камилу - 14, Александру - 9. Младший к футболу равнодушен, а старший играет в школе «Штутгарта».

- Задатки есть?
- Ну, ковыряется потихоньку. Головка у Камила светленькая, только уж больно дохлый. Точно в деда...

Спорт Экспресс

[Спартак. НISTORY]

https://www.spartakworld.ru/fc-spart...at-pervyh.html
Если не считать, что Олег Романцев заступал в должность главного тренера сборной России дважды, а Александр Бородюк оба своих самостоятельных матча провел с приставкой «и. о.», Фабио Капелло – десятый по счету в этом списке.

«Как вы лодку назовете, так она и поплывет», - сказал однажды пусть вымышленный, зато мудрый персонаж. Особое внимание, которое придается тренерским дебютам, объясняется в самых простых футбольных категориях: выбор состава и тактики, контакт с командой, умение реагировать на ситуацию и так далее. Ну и результата желательно добиться, конечно, даже если старт приходится на товарищескую игру. Кстати, только трем специалистам из десяти – Олегу Романцеву (попытка номер два), Георгию Ярцеву и Юрию Семину – в этом смысле не повезло: их первые матчи носили официальный характер и стоили поэтому очень дорого.

1. Павел Садырин

16.07.1992 – 28.07.1994
23 матча: +12 =6-5

Свой первый матч сборная России во главе с Павлом Садыриным провела 16 августа 1992 года в Москве, обыграв Мексику (2:0). Это был банальный спарринг, любопытный, пожалуй, только тем, что на тренерской скамейке соперника находился великий аргентинец Луис Сезар Менотти, тренер чемпионов мира 1978 года. Официальный же дебют Садырина состоялся 14 октября: в квалификации чемпионата мира Россия с трудом переиграла команду Исландии за счет гола Сергея Юрана.

[СпортСТАТ]

https://www.youtube.com/watch?v=fhjgYaoHLJQ

[Карта истории]

https://www.facebook.com/kartaistori...940060/?type=3
6 август 2019 г. ·
16 августа 1992 года прошел первый футбольный матч сборной России в новейшей истории. В Москве мы победили команду Мексики со счетом 2:0
https://scontent-waw1-1.xx.fbcdn.net...3c&oe=61C9C89A
Фото: игроки сборной перед матчем — Юрий Матвеев, Владимир Бесчастных, Станислав Черчесов и Андрей Иванов

[ТАСС]

https://tass.ru/info/11858479

Павел Садырин возглавлял сборную России по футболу с 16 июля 1992 года по 28 июля 1994 года. Под его руководством команда заняла второе место в отборочной группе на чемпионат мира 1994 года. 17 ноября 1993 года после матча против Греции (поражение россиян со счетом 0:1) 14 игроков сборной России подписали открытое письмо, в котором выразили недовольство тренировочным процессом и методами подготовки Садырина и потребовали назначить тренером Анатолия Бышовца. В результате Садырин остался на своем посту, но на чемпионат мира в США команда поехала без ряда ведущих футболистов. На турнире сборная России не смогла выйти в плей-офф (поражения от команд Бразилии и Швеции, победа над сборной Камеруна). По окончании турнира исполком РФС принял отставку тренера. Всего под руководством Садырина сборная России провела 23 матча (12 побед, 6 ничьих, 5 поражений).