*174. Что разрушает плоды Победы

[Юрий Болдырев]

http://www.stoletie.ru/poziciya/a_ko...2011-09-26.htm
26.09.2011


Ну, вот, наконец, все окончательно прояснилось. Высший в государстве пост нынешний руководитель государства занимал сугубо временно, о чем, как нам и подтвердили вновь (об этом, разумеется, просто невозможно было не догадываться), были изначальные договоренности. А как же вся эта видимость борьбы, мол, в зависимости от одного, другого, третьего? Встречный вопрос: а вы бы на месте первого и основного из двоих в «тандеме» отказали бы себе в удовольствии посмотреть, кто и как себя поведет в ситуации выбора, кто засуетится, а кто и категорически «принципиально» переметнется? Это, что называется, было за чем понаблюдать не без искреннего любопытства.

Теперь давайте соотнесем: что мы, с озвученным нам только что принципиальным решением в «тандеме» (о котором, повторю, как нам пояснили, были и изначальные договоренности еще в 2007 году), потеряли, а что приобрели?

Потеряли мы то, что называется «полем для политического маневра».

При этом о тех, кому более симпатичен Медведев или же, напротив, Путин, говорить не будем: зачем им какой-то там маневр, если у них была возможность положительно направленного действия – проголосовать за более импонирующего руководителя. И они ничего не потеряли – возможность проголосовать и за одного, и за другого у них осталась: и на выборах думских, и затем на президентских. А вот тем, чей выбор более диктовался негативными соображениями или эмоциями неприятием того или иного лица, его действий и риторики, этим последним стало сложнее.

Ранее, не принимая напыщенность, легковесность и уж совсем откровенно прозападно заискивающий политический и экономический курс одного, они, хотя бы теоретически, имели возможность выбрать другого – как будто, с хотя бы в какой-то степени альтернативным курсом и, как минимум, все-таки, несколько иной риторикой. Или, наоборот, усматривая главную опасность для себя и страны в «диктатуре силовиков», они могли тешить себя иллюзиями о нацеленности нынешнего формально руководителя государства на некое декларируемое им торжество законности и демократических ценностей. И что теперь? Теперь этим сторонникам выбора «наименьшего из зол», ну, просто категорически некуда податься.

Но в еще большей степени пострадали и тоже лишились маневра те, кто даже и из негативных соображений и мотивов не собирался отдавать свой голос ни одной, ни другой из половинок «тандема». Но в чем же они пострадали? Казалось бы, лишь приобрели: теперь не нужно с пеной у рта доказывать оппонентам, что между двумя «головами тандема» особой разницы нет, что это одно и то же (что и сами «головы тандема» постоянно заявляли, но им упорно не верили). Теперь нет выбора между Медведевым и Путиным, теперь выбор возможен только между ними обоими, с одной стороны, и кем-либо еще, со стороны другой. Казалось бы, это ситуацию упрощает и проясняет?

Верно, но важнее другое: изначальные противники обеих «голов тандема» лишились даже теоретического шанса на то, что на конкурентном поле, на котором окажутся одновременно две более или менее сопоставимые по административно-бюрократическому влиянию силы, могут возникнуть хотя бы на какое-то время правила игры, сколько-нибудь приближенные к равным том числе, в части подведения итогов голосования. Но нет – отдаем себе отчет в том, что такого «раздрая», который хотя бы теоретически мог бы привести к возникновению действительно общеобязательных норм и правил публичной конкурентной борьбы, нынешняя российская власть не допустила.

Что мы потеряли еще?

Между делом, о чем мало кто опечален, потеряли целую партию – некоторый прямо-таки «мегапроект», на который второпях и надежде на то, что соревнование как будто действительно всерьез, вытащили аж целого настоящего олигарха. Последний, скорее всего, тоже не сильно опечален: зачем ему все эти явные глупости, раскручивание на уличных плакатах культа физиономии (термин «культ личности» здесь, согласитесь, очевидно, неуместен), выступления почти на равных на всяких шоу с какими-то, уж извините, голодранцами, чуть ли ни на троллейбусе приезжающими на телепередачу. А затем и насмешки над ним – таким ранее презентовавшимся как не просто сверхуспешный, а такой успешный именно потому, что безусловно, компетентный, солидный и серьезный «трудоголик»… Одно дело – пока ты «Гудвин великий и ужасный», просто чудо, какой успешный. И совсем другое дело – когда у всех появляется возможность к тебе присмотреться и убедиться в том, что и этот «король» - так же совершенно голый. Вот уж, действительно, если бы у нашего олигархата была бы какая-то корпоративная этика и солидарность, то за такие проделки, точнее, подставы всего «сообщества» - столь публичное снятие всякого «макияжа», коллеги Прохорова должны были бы его, скажем мягко, невзлюбить.

Вообще, судьба и метод действия этих «правых сил» - прямо-таки истинный индикатор обычаев и нравов нашего времени. В частности, столько нам, уж извините, «звенели» про всякие «кредитные истории», которые якобы должны быть абсолютно у всех и которые якобы и есть самая-самая важная и истинная репутация каждого нашего гражданина. Оставим в стороне вопрос о том, что репутацию каждому из нас по этой логике надо зарабатывать не перед согражданами, а исключительно перед ростовщиками. Но, по такой логике, наверное, должна быть не менее важна и «кредитная история»… целой политической партии? Тем не менее, мы видим, что главный метод самосовершенствования у этой разновидности политических сил – регулярная перелицовка, причем, со сменой не только лозунгов, но также и фамилии, имени и отчества и даже чуть ли ни внешности и пола… Согласитесь, весьма показательно.

Хотя, как показали последние новости вечера понедельника, когда я пишу эту статью, для правых как публичной политической силы (в отличие от правых как силы мафиозно-бюрократической, которые своих позиций в нашей стране в последние два десятилетия ни на минуту не теряли) еще не все закончено и потеряно: президент уволил вице-премьера, «лучшего министра финансов» Кудрина, которого несколько ранее приглашали возглавить «Правое дело». Так что же теперь – ожидать его срочного воцарения в лидеры «правых»? Правда, зачем? Ведь эти «правые», если у кого голоса и пытаются отнять, то исключительно у правящей же партии, что интересам нашего правящего олигархата, по большому счету, никак не соответствует – набор мер и действий против «Справедливой России», так же отнимавшей голоса у правящей партии, у всех на глазах.

Но, с другой стороны, ведь от совокупности обстоятельств, связанных с окончательным «замирением» в «тандеме», теряет нечто существенное и правящая партия, а, значит, и опирающаяся на нее высшая власть. Как минимум, надежды и возможность оказаться в некотором политическом «центре». Пока был недвусмысленно курируемый Кремлем «правый» проект и надежды на то, что его удастся раскрутить до уровня прохождения в Думу, был и для этой партии уже давно вожделенный шанс представиться, наконец, не крайне правой силой, отстаивающей интересы, прежде всего, богатых и самых богатых, но силой «центристской», отстаивающей, в том числе, интересы большинства населения перед лицом правоолигархической угрозы. Но на этот раз не суждено. И не страшно: раньше же без этого обходились? В том смысле, что раньше же удавалось представать в образе защитника населения при… полном отсутствии всерьез даже и на горизонте какого-либо еще более правоолигархического соперника и противника… Теперь же, да еще и во главе с фигурой «лучшего министра финансов», недовольного объемом наших оборонных расходов и искренне считающего, что нет на Земле лучше места об этом заявить, чем США, может быть, эту страшилку успеют реанимировать?

Плюс, похоже, мы теряем еще одну выше уже мною упомянутую партию – имею в виду «Справедливую Россию», в составе которой на прошлых выборах в 2007 году я даже предпринимал попытку баллотироваться в Думу. И все бы ничего – вроде, по социально-экономическим вопросам думской фракцией партии были заняты достаточно адекватные и последовательно отстаивавшиеся позиции, а на ряде региональных выборов были даже и заметные успехи. Но, одновременно – публичная ставка на Медведева – на фигуру явно не самостоятельную, как-то уж очень прозападно ориентированную и плюс – из последних «свершений» - все норовившую окончательно публично закрыть наш авиапром (который, впрочем, и без его усилий и ранее уничтожали более чем успешно, но просто менее публично и откровенно). И вот теперь давайте попробуем ответить себе на вопрос: изгнание лидера партии Сергея Миронова из Совета Федерации стало ли следствием лишь жесткой критики с его стороны питерского бывшего губернатора Матвиенко? Или же этот конфликт лишь прикрыл другое - скажем так: ошибочную ставку не на того, кто реально «в силе»? Не ошибся бы в главной ставке – мог бы и далее критиковать Матвиенко столько, сколько душе угодно?

При этом я, разумеется, далек от того, чтобы предрекать «Справедливой России» отсутствие какой-либо поддержки на предстоящих выборах. Напротив, общее недовольство людей ситуацией, насколько можно наблюдать, нарастает, и плюс к тому выбор у людей так узок, что всякая, хотя бы немного более левая альтернатива нынешней партии власти вполне объективно может рассчитывать на ту или иную степень успеха. Но выше мы уже говорили о том, что мы потеряли – надежду на некоторую публичную конкуренцию в «высших эшелонах» и, соответственно, на вынужденное при этом снижение уровня и масштаба фальсификаций. Удастся ли «Справедливой России», создававшейся изначально не как жесткая и «непримиримая», оппозиция власти, а как оппозиция «мягкая», лишь по ограниченному кругу социально-экономических вопросов, и формировавшейся из соответствующего «умеренного» контингента, прорваться в Думу и в этих условиях? Большой вопрос. Крысы, включая и одного из изначальных основателей, с корабля этой партии побежали (разумеется, в направлении правящей партии) уже давно, и не факт, что они там уже закончились…

И весьма показательно решение о том, что именно нынешний президент возглавит правящую партию на выборах. Ведь в последнее время «СР» представлялась как, вроде бы, сравнительно левая оппозиция правящей партии, но, как будто бы, одновременно, поддерживавшая «президента-модернизатора» и ориентировавшаяся именно на него. Но теперь больше нет отдельно президента и отдельно правящей партии – они вместе, едины и неразделимы. И что делать?

Впрочем, почти такой же разворот мы уже проходили четыре года назад: тогда тоже сначала предполагалось и декларировалось, что тогдашний президент будет «над схваткой», и тогда лидеры «СР» тоже декларировали, что они против партии власти, но поддерживают президента. Что-то вроде «оппозиции Его Величества». И вдруг, уже в ходе кампании, когда ничего уже изменить было невозможно, президент тогда объявил о своем единении с правящей партией. И как быть одновременно в оппозиции к партии и поддерживать ее лидера? Казалось, из этой ситуации они выпутались в дальнейшем - с ориентацией на Медведева? Но нет, - говорят им теперь, - будете опять стартовать из крайне неудобной, скажем так, позы…

Правда, при достаточной решительности, иногда бывает и так, что где теряешь, там и найдешь. Хватит, в связи с вышеописанной «рокировкой», у лидеров «СР» решимости окончательно прекратить всякие реверансы перед властью то в одном, то в другом обличии и выступить настоящей оппозицией – они станут более понятны и, не исключено, получат бОльшую поддержку избирателей. Но, одновременно, в рамках нынешних реалий, и более жесткий отпор со стороны всей нынешней недвусмысленно восстановленной «вертикали», что, повторю, вероятно, будет чрезвычайно существенным при подсчете голосов и подведении итогов.

При этом, продолжать игру в лояльность отдельно от правящей партии «президенту-модернизатору», после оглашения плана возвращения Путина, стало уже и прагматически совершенно бессмысленным. Но и извернуться так, чтобы вернуться к лояльности лично «ортодоксу» Путину («ортодоксу» – по сравнению с «модернизатором» Медведевым), который теперь, вроде, правящую партию на выборах прямо не возглавляет, тем не менее, согласитесь, нелегко, во всяком случае, так, чтобы не потерять лицо…

И вот, что еще существенно применительно к «СР»: присмотритесь к тактике - и вы, не исключено, разгадаете стратегию. Сопоставление списков «СР» на предстоящих выборах федеральных и питерских региональных, на первый взгляд, ставит вопросы, на которые трудно найти ответ. Такое ощущение, в частности, что первая тройка на выборах питерских готовилась тщательнее и в большей степени в расчете на реальный успех, нежели первая же тройка на выборах думских.

Сами посудите: в первой тройке федерального списка появилось имя Левичева – человека, может быть, и неглупого, и квалифицированного, но, насколько я могу судить, совершенно не имеющего самостоятельной притягательности для избирателя. В то время, как та же, например, Светлана Горячева, четыре года назад выступавшая в первой тройке этого списка, достаточно давно и широко известна и могла бы подтянуть какое-то количество реальных голосов избирателей. Зато первая «тройка» на выборах в Законодательное Собрание Петербурга во главе с лидером партии на федеральном уровне и еще двоими весьма популярными в регионе фигурами выглядит вполне убедительно. Но готовность федерального руководства дружно баллотироваться в региональное законодательное собрание - не признак ли это желания подстраховаться на случай не прохождения в общефедеральную Думу? И тогда, при том, что в Питере у «СР», наверное, неплохие шансы, речь, судя по такой тактике, действительно, может идти о вероятной (по представлению самих лидеров партии) потере «СР» статуса партии, представленной в федеральной Государственной Думе…

А вот применительно к коммунистам с решением «тандема» почти ничего не меняется – они явно ничего не теряют. Они, как раз, в числе тех вышеописанных, кто лишь приобретает: мы же говорили, что это одно и то же – теперь сами все видите… Плюс, если партии власти, которую «СР» изрядно критиковала, удастся теперь представить своих оппонентов как силу мятущуюся и непоследовательную, а может быть, и вообще «не настоящую», то кто выиграет? Сама партия власти и коммунисты –избирателю вообще окажется более или менее осмысленно податься больше не к кому.

И, конечно, нельзя обойти стороной вопрос о взятии властью на вооружение тех или иных политических лозунгов своих противников, что, в некоторой степени, даже и стало сенсацией съезда правящей партии. Сразу оговорю, что вопрос «авторского права» здесь не обсуждается. Применительно к общественно значимым идеям и лозунгам важно, чтобы они, в конце концов, охватывали массы и фактически реализовывались. И вот, к числу таковых важных лозунгов, перехваченных сейчас, буквально, на лету, стоит отнести вопрос о том, что «богатые должны платить налогов больше, чем средний класс».

Повторю, не в авторстве левых сил, давно настаивавших на этой идее, дело. Главное - чтобы это реализовывалось. Но не менее важно и то, какое подлинное содержание вкладывается в лозунг и как на деле планируется его реализовать. А вот здесь, к сожалению, весьма и весьма есть, о чем спорить.

Заявлено, что эта повышенная налоговая нагрузка на богатых будет осуществляться не через обложение сверхдоходов, но через механизмы налогообложения недвижимости, имущества и потребления. Казалось бы, ну и ладно, нюансы, но в целом-то - наконец-то! Но, с другой стороны, а цель-то у нас какая? Чтобы богатые у нас не жили, у нас не строили и иные материальные блага у нас не потребляли, а предпочитали делать все это за границей? Такая у нас цель? Чтобы выкачивали ресурсы у нас, а расходовали их за рубежом?

Вообще, давайте зададимся вопросом: наша страна – исключительна чем? Возможностями жить комфортно в лучшем на Земле климате, с лучшим доступом к транспортной и иной инфраструктуре и лучшим сервисом (в широком смысле), за доступ к которому сражаются все толстосумы мира? Или же возможностями заработать на эксплуатации не возобновляемых природных ресурсов, на транзитном потенциале, а также на вполне сознательно оставленных многочисленных дырах в законодательстве и правоприменительной практике, позволяющих выкачивать из страны и из ее населения разнообразные ресурсы через всякие финансовые махинации, включая, кстати, и вполне законные, отчего, по своей сути, они не перестают быть именно махинациями? Очевидно – вторым. Так что же тогда браться не за главное, но за весьма и весьма для нас второстепенное?

Почему брать надо повышенный налог не с тех, кто заработал сверхприбыли здесь? Причем, заработал здесь не потому, что таков был его свободный выбор, но потому, что больше нигде в мире он эти сверхприбыли не получит. И зачем даже пытаться брать повышенный налог с тех, у кого есть неограниченный выбор: купить у нас и плюс заплатить нам повышенный налог или же купить не у нас и без этого повышенного налога? С таким же успехом можно облагать повышенным налогом всех, кто постоянно швартует свои суперяхты напротив какого-нибудь кирпичного завода, а также тех, кто паркует «феррари» и «мазератти» около своих хрущевок – нет такого явления в природе.

Соответственно, и, в условиях открытости границ и свободного выбора хоть по всему миру места потребления заработанных благ (а у тех, кто потребляет роскошь, в отличие от большинства населения, согласитесь, есть, действительно, практически неограниченный выбор места потребления благ), повышенное (если речь идет о существенном повышении, а не «для галочки») налогообложение немедленно приведет лишь к одному – к тому, что еще больше заработанных ЗДЕСЬ денег будут расходоваться НЕ ЗДЕСЬ, а там, за рубежом. И разве это хотя бы в какой-нибудь степени имеет отношение к решению нашей проблемы социальной несправедливости, к социально ориентированному перераспределению благ?

Специально оговорю: разумеется, я никак не против дополнительного существенного налогообложения сверхдорогих и шикарных автомобилей, личных особняков и супервилл, поместий в десятки гектаров и т.п. Но это никак не может быть главным механизмом социального перераспределения – поместья на «Лазурном берегу», яхты под иностранными флагами и личные самолеты, ожидающие хозяина в ангарах, окруженных вечнозелеными полями Британии, вы таким образом налогом не обложите. То есть, такие предлагаемые меры тоже могут быть вполне уместны, но не самостоятельно, а лишь как дополнение к обязательному прогрессивному налогообложению доходов и, особенно, сверхдоходов, полученных, специально обращаю внимание, не все равно где и от чего, а именно полученных от деятельности на территории России или от продажи за рубеж российских природных ресурсов.

Кстати, уже пошла информация о первых предлагаемых в развитие заявленной идеи мерах – обложить дополнительными налогами «ювелирку». Так этой нашей «ювелиркой» на деле пользуются отнюдь не богатые и, тем более, сверхбогатые – они все купят в каких-нибудь эксклюзивных салонах в Лондоне, а что попроще - в Эмиратах и т.п., в специально созданных зонах низкого налогообложения на золото. А кто пользуется нашей «ювелиркой»? Да тот самый «средний класс», который, вроде как, должен бы платить налогов меньше, чем богачи…

Таким образом, надо твердо понимать, что те, кто получает сверхприбыли у нас, на трудах наших отцов и дедов, во-первых, вовсе не потребляют, не могут употребить сразу столько, сколько получают прибылей. И, во-вторых, львиную долю своего потребления реализуют за рубежами нашей страны – там, куда наши законы и «благодушные» инициативы никак не дотягиваются.

Но, может быть, лиха беда начало - все же признали необходимость более масштабного налогообложения богатых и свербогатых? А там, глядишь, добьемся и понимания того, что эту идею нельзя подобным образом и подобными предложениями дискредитировать?

И последнее - возвращаясь к теме наших потерь и приобретений в связи с заявлением о баллотировании на высший государственный пост в будущем году от нынешней власти и правящей партии снова Путина: есть все-таки нечто, что, хотя бы чуть-чуть, а душу греет. Мелочь, а дающая на будущее хоть какую-то надежду. Я имею в виду беспрецедентно наглые заявления вице-президента США в период его последнего посещения нашей страны о том, что «он высказал пожелание», чтобы далее правил Медведев, а не Путин. Согласитесь, на таком фоне, будь принято решение о том, чтобы далее и вправду правил Медведев, какие бы объективные обоснования тому ни звучали бы, какие бы самые чистые и светлые идеи под это ни подводились бы, но от ощущения, что все дело на самом деле в решении заокеанских хозяев, нам было бы уже никуда не уйти.

Правда, и сейчас, при таком раскладе, что там на самом деле решали заокеанские «властелины мира», мы не знаем. Но остается хотя бы какой-то шанс…

И, подводя итог: меня тут многократно комментаторы спрашивали, что делать на выборах, участвовать ли, голосовать ли и за кого? Что ж, это интересный предмет для обсуждения – в какой-нибудь из следующих статей, ближе к выборам.

Специально для Столетия

[Юрий Болдырев]

http://www.stoletie.ru/poziciya/inic...2011-10-03.htm

03.10.2011

В канун очередной годовщины кровавой развязки государственного переворота, совершенного Ельциным и его командой осенью 1993 года, нынешний президент пообещал нам… честные выборы. Вряд ли стоит обсуждать всерьез, будет ли выполнено обещание. Но стоит все-таки вспомнить, что это – честные выборы - вообще такое. И плюс из свежих новостей обратим внимание на одну – на новые планы нашего Минтранса. На все нарастающие в стране катастрофы с человеческими жертвами ответ найден, согласимся, остроумный (примерно как ответ про киевского дядьку на вопрос о бузине в огороде) – сократить в десять раз количество придорожных бензоколонок. Наивный вопрос: вот это у нас одно обещанное (типа «честных выборов») с другим – столь радикальным пресечением конкуренции на потребительском рынке – хоть как-то совместимо?

Итак, «честные выборы». Но что это вообще такое?

Первое – это честное представление имеющейся совокупности множества альтернатив. Например, оттолкнемся от одного нюансика недавнего увольнения министра финансов и ответственного за экономический блок деятельности правительства. Уволили шумно и эффектно, но вот странность – от поста председателя Национального банковского совета при этом не освободили. Это что же у нас – настоящих «профессионалов» не хватает? Некому больше определять стратегию развития финансово-банковской системы? Некому осуществлять стратегическое планирование деятельности Центрального банка и контроль за его успехами? А приобщенные к верхам наблюдатели уже прогнозируют и дальнейшее кадровое продвижение этого «лучшего в мире» птенца чубайсовского гнезда – прочат ему пост председателя Центробанка.

Казалось бы, здесь и заложена альтернатива, и не только личностная: достаточно напомнить, что в нашей стране Центробанк отвечает исключительно за денежную эмиссию и устойчивость рубля. При этом, что под последним понимать – знают только те, кому и надлежит отвечать: ни за нынешнее резкое (хотя и не радикальное по масштабу) падение рубля, ни за «плавную девальвацию» осени 2008 года, ни, наконец, за дефолт и пятикратную мгновенную девальвацию 1998 года так и не ответил никто. Пересаживание из кресел председателя ЦБ, премьера и министра финансов в кресла руководителей госкорпораций и полугосбанков, полагаю, вряд ли мы можем считать ответственностью? А, для сравнения, в США Федеральная резервная система и ее руководство отвечают совсем за другое – за создание наилучших условий для развития национальной экономики. Задайтесь системой критериев этого развития (в США одним из таких критериев признаются, в частности, полноценно оплачиваемые рабочие места), и вы получите возможность оценивать результаты деятельности конкретных руководителей.

Далее, понятно, что не все так просто – быстро оценить можно лишь сиюминутные результаты, не понимая, зачастую, и не осознавая близящиеся результаты долгосрочные. Тем не менее, если искать не идеальное, но хотя бы сколько-нибудь лучшее, чем имеющееся, радикальное изменение хотя бы самой цели деятельности нашего Центробанка – переориентирование его на создание условий для высокотехнологичного развития - это ведь уже реальная альтернатива? Но такой альтернативы нам не представляют. Как будто ее просто вообще нет. Может быть, действительно, нет? Может быть, в стране и впрямь попросту нет сил, нацеленных не на мифическое «нано», но на подлинное развитие?

Второе. Представление альтернатив – это не централизованный сбор предложений в какую-нибудь очередную программу «2020», с последующим их рецензированием и, естественно, блокированием изначально заведомыми сторонниками лишь одного варианта. Представление альтернатив – это предоставление возможности альтернативам самозаявиться, независимо от мнения носителей господствующей идеи. Что ж, пожалуйста, тот же нынешний временный президент неоднократно заявлял, что подлинную свободу СМИ он видит в Интернете, где, к слову сказать, и мы с вами, уважаемый читатель, сейчас общаемся. Но тут же приходится признать, что между представлением идейных альтернатив и предоставлением возможности реального выбора между ними в ходе выборов в органы государственной власти – есть принципиальная разница.

Парадокс: идеи Глазьева, Ивашова, Хазина, Старикова, Делягина, могу также надеяться, что и я приложил к этому идейному контексту свою руку, а также в немалой степени идеи Проханова и Кургиняна (во всяком случае, можно вычленить нечто общее, объединяющее) - уже в значительной степени овладели умами немалой части населения. Причем, зачастую, и без привязки к изначальным носителям и пропагандистам этих идей – как нечто естественное и само собой разумеющееся. Но создание политической силы, твердо стоящей на этой идейной платформе и имеющей возможность предложить себя избирателю, представляется совершенно невозможным и нереализуемым. Почему же так?

Третье. Понятие «политическая система» отнюдь не исчерпывается вопросом о формальной многопартийности, классическом разделении властей и т.п. Здесь нюансы важнее общих деклараций. И такой «нюанс», как принципиальная невозможность для группы не из 45-50 тысяч (да еще затем проверяемых–перепроверяемых чиновниками, то есть, с легкостью блокируемых), а для группы, например, из двадцати - пятидесяти более или менее известных граждан заявить себя как политическая партия, без дополнительного «отсекателя» неугодных в лице совершенно надуманных и излишних для подлинного честного выбора бюрократических процедур, оказывается на деле важнее, чем все прочие звонкие декларации. Аналогично и с напрочь забетонированной нынешней партийной системой возможностью группе из десяти – двадцати более или менее известных людей выдвинуть кого-либо на важный или даже на высший государственный пост. Нет – вы, не имея никакого «административного ресурса», тем не менее, должны провести огромную административно-бюрократическую работу по сбору десятков тысяч или даже нескольких миллионов подписей, да еще и которые затем будут проверяться действующей госбюрократией – очевидно, что такая система создана исключительно для того, чтобы в обход государственно-бюрократической системы заявить альтернативу на выборы было принципиально невозможно.

Четвертое – сама процедура голосования. Ведь нет же ничего проще: если уже были прецеденты выявленных фальсификаций, если понимаем, что этот тот случай, когда никто никому принципиально доверять не может и не должен, то:

- исключительно прозрачные урны с фиксацией каждого факта опускания бюллетеня в урну и четкой многократной фиксацией (с публичным дублированием подсчета) количества проголосовавших граждан;

- непрерывный видеоконтроль за каждой урной и занесением каждой записи в каждый журнал учета проголосовавших;

- право на организацию параллельного видеоконтроля на любом участке для представителей конкурирующих сил и СМИ;

- никаких «досрочных голосований»;

- никаких «открепительных удостоверений»;

- никаких «переносных урн» и т.п.

Если кто-то полагает, что это «дорого», то уверяю – дешевле сочинской олимпиады и вполне реализуемо даже за счет хотя бы отказа от закупок для должностных лиц госорганов и руководителей госкорпораций дорогих иностранных автомобилей и т.п. излишней роскоши за наш счет. А если кто-то полагает, что мы отказом от «досрочного голосования», «открепительных удостоверений» и «переносных урн» как-то ущемим какую-либо категорию командировочных и больных, то очевидно же, что это реально возможно и совершенно жизненно необходимо нам для того, чтобы не ущемлять право всех, включая и этих командировочных и больных, на подлинное, не подтасованное волеизъявление с последующим честным подсчетом голосов.

Наивный вопрос: если уж заговорили свыше про «честные выборы», то что мешает реализовать хотя бы один этот пункт? Или какие всерьез аргументы против него?

Кстати, стоит сделать отступление. Читатель не может не обратить внимание на то, что в вышеперечисленном мои мысли практически смыкаются с тем, что декларируют и наши «либералы» - от недавно прохоровских и в будущем, не исключено, кудринских (но подлинно и скрыто всегда чубайсовских) «правых» до какого-нибудь «мозгового центра» президента «ИНСОРа» и «Яблока». Но, во-первых, подлинные-то заботы и цели при этом у нас принципиально разные, например, у тех же Глазьева и Ивашова, с одной стороны, и у Кудрина и Юргенса, со стороны другой. И, во-вторых, как не грех напомнить в преддверии годовщины трагической развязки переворота 1993 года, далеко не все, кто декларирует самое элементарное вышеописанное, оказавшись при власти, на деле следует этому в своей реальной практике. Демократия – это когда самоназванные «демократы», якобы ради демократии, совершают госпереворот и свергают законно избранный парламент страны - это мы уже проходили, и забывать об этом опыте не должны. И, в-третьих, так это же беда, что нынешняя власть довела «выборы» до такого состояния, что в некоторых своих требованиях нормальному гражданину применительно к вопросу о честных выборах приходится смыкаться, уж извините, чуть ли не с прозападными марионетками…

Четвертое. Но есть применительно к вопросу о честных выборах и два вопроса, в которых видна принципиальная разница в позициях «правых», с одной стороны, и, с другой стороны, даже не «левых», но, в условиях полного господства в политике, экономике и культуре этих «правых» на протяжении уже пары десятков лет, точнее сказать, между силами «право-олигархическими» и всеми остальными – наверное, не ошибусь, если скажу, что абсолютным большинством населения.

Первый вопрос – вопрос об управлении средствами массовой информации, причем именно массовыми СМИ, прежде всего, телевидением -в отличие от Интернета, милостиво оставленного нам президентом. Известна цивилизованная позиция: равный доступ различных политических и общественных сил к государственному/общественному телевидению, широкий общественный контроль, отделенный от исполнительной власти. Достижимо не абсолютно, с определенными издержками и трудностями, но никакой другой цивилизованной позиции, соответствующей идее широкой общественной дискуссии и честных выборов власти, просто не существует. И известна последовательная и традиционная позиция правых: управление СМИ должно быть частным, за частные же деньги, что, якобы, избавляет нас от бюрократического произвола власти.

Второй вопрос – финансирование самой избирательной кампании – огромного объема работы, который, в условиях общества, живущего материально довольно тяжело, должен как-то оплачиваться. И здесь позиция цивилизованная та же, что применительно к управлению СМИ: равный доступ конкурирующих политических сил к определенному достаточному для ведения кампании объему государственных средств и, что принципиально, недопущение иных поступлений свыше определенного максимума, который, например, во французском варианте, не должен превышать объем госфинансирования. Позиция «правых» и здесь, разумеется, всегда была тверда и последовательна: есть у тебя деньги – веди кампанию, в том числе, покупай «политическую рекламу», нет денег – гуляй в сторонке. Позиция и постоянная идеологическая, и сиюминутно корыстная: понятно, что олигархи дают деньги тем, кто берется отстаивать их интересы и, напротив, отказывают тем, кто намерен их интересы ущемить и ограничить в пользу всего общества.

Самое любопытное, что, в условиях некоторой жесткой феодализации нашей экономики, когда даже иллюзии о деньгах абсолютно частных, никак не завязанных на волю или, как минимум, разрешение власти, рассеялись в позиции правых и по этим вопросам произошли некоторые сиюминутно конъюнктурные изменения. Теперь уже даже и самые «правые либералы» требуют «доступа к федеральным телеканалам» и даже «доступа к финансированию» - мол, Кремль все денежные потоки сконцентрировал в своих руках и «никто не рискует финансировать оппозицию». То есть, и здесь они почти смыкаются с нами. И надо признать, что их утверждения в данном случае, действительно, правда. Но нельзя и не помнить, что эти же люди и силы отстаивали тогда, когда они в интересах зарождающегося олигархата организовывали приватизацию и затем «кредитно-залоговые аукционы», махинации с хранением бюджетных средств на счетах в «уполномоченных» банках, пирамиду ГКО и фактическую приватизацию массовых СМИ, включая основной тогда первый телеканал. Тогда свобода ведения избирательных кампаний и «честные выборы» недвусмысленно трактовались ими исключительно как право получить частные (олигархические, по существу, только что украденные у нас с вами) деньги и их использовать на кампанию и покупку СМИ, не допуская таким образом к конкуренции тех, кто доступа к большим (повторю, только что украденным у нас) деньгам не имеет…

Вот такая программа-минимум – не экономического и социального развития – здесь различия между позициями сил право-олигархических и интересами большинства граждан более очевидны, но всего лишь наполнения понятия «честные выборы». Не испытываю иллюзий, но не я этот вопрос поднял. Вопрос поднят нашим президентом – пока все еще президентом. Так сказавши «а», надо бы сказать и «б».

Хотя, разумеется, ничего подобного в реальности мы ожидать сейчас не можем. Никто сверху добровольно нам это – элементарное наполнение минимальным смыслом понятия «честные выборы» - не спустит. Пока мы вот уже полгода с некоторым удивлением обнаруживаем небывалое: цены на отдельных частных бензоколонках выше, чем на бензоколонках сетевых, принадлежащих крупным вертикально интегрированным компаниям. И объяснение известно: монстры-монополисты внаглую продают топливо сторонним компаниям на десять-двадцать процентов дороже, чем своим. С простой и понятной целью – выжить независимых заправщиков, разрушить конкурентное поле и затем, когда независимых конкурентов не останется, получить возможность увеличить норму прибыли на своих колонках – далее неограниченно повышать стоимость бензина в розницу уже независимо от цен оптового рынка. Но вот что удивительно: даже несмотря на эту варварскую практику, до сих пор никоим образом не пресекаемую властями, независимые заправщики как-то выживают, хотя, конечно, количество автомобилистов, заправляющихся у них, радикально снизилось – никто не хочет переплачивать. И остается как-то выживать за счет чего? За счет места расположения: что-то вы не рассчитали, и вот, уже кончается у вас бензин в баке – уже не ищете, где дешевле – ищете ближайшую колонку. Обидно монстрам-монополистам. И вот инициатива министра Левитина – на порядок сократить количество придорожных заправок: мол, по нормативу через пятьдесят километров, и чаще не надо. В этих условиях и с учетом вышеописанной полугодичной предыстории вопроса, какие заправки будут оставлены, а какие уничтожены, полагаю, нетрудно догадаться.

И наивный вопрос. Если бы ныне практически шутейное понятие «честные выборы» имело бы какое-то наполнение, подобное выше мною описанному, всеобщее счастье быстро, разумеется, не наступило бы. Но вот рискнул ли бы в этом случае министр транспорта страны всерьез даже и заикнуться о своей инициативе наглого пресечения конкуренции в очередном секторе потребительского рынка?

Специально для Столетия

В четверг 6 октября в 18-00 в Москве в магазине Библио-Глобус состоится представление новой книги Юрия Болдырева «Кризис - игра на понижение». Вход свободный.

[Юрий Болдырев]

http://www.stoletie.ru/poziciya/nash...2011-10-10.htm

10.10.2011

Что на прошедшей неделе было для России главным событием? То ли речь нашего бывшего и, весьма вероятно, будущего президента о планах социально-экономического развития страны и, в частности, создания нового Евразийского союза? То ли обсуждение и голосование в Совбезе ООН резолюции в отношении Сирии? А может быть, начало в Лондоне судебного процесса по иску Березовского против Абрамовича? Или же заявление следователя Нелли Дмитриевой, арестованной по обвинению в вымогательстве взятки, о готовности дать показания на вышестоящих руководителей? И что из всего этого для нас следует?

Двоякое впечатление оставила речь теперь уже, можно сказать, кандидата в президенты от правящей группировки. С одной стороны, создание нового Евразийского союза – очевидная практическая жизненная необходимость. И всякому экономисту, не зашоренному ультралиберальными иллюзиями, совершенно невозможно эту идею не поддержать. И если бы были шансы эту идею и впрямь реализовать, так тогда и карты в руки – работайте, действуйте. Но, с другой стороны, не оставляет ощущение некоторой предвыборной конъюнктурности действа и даже, более того, не вполне ясного осознания сути и смысла того, о чем говорится.

Прежде всего, а зачем нам вообще этот новый союз? И почему с ним лучше, чем без него, а без него – и совсем нельзя? Вроде, применительно, в частности, к Украине, все речи – о прямой экономической выгоде присоединения – абсолютно верны и убедительны: мы откроем вам рынок, который не откроет для вас более никто. Вы – Украина – сможете не выпрашивать у Запада подачки и кредиты, за которые потом придется расплачиваться (и совершенно непонятно, чем), а нормально цивилизованно зарабатывать – развиваться, а не впадать в безнадежную кабалу.

Но, с другой стороны, а нам – России-то – это зачем? И вот здесь даже на уровне публичной, фактически предвыборной риторики, тем не менее, остается некоторая невнятность представлений об окружающем мире и нашем в нем нынешнем и желаемом месте. Судите сами.

Прежде всего, последовательно настаивается на том, что Россия «выходит из кризиса». То есть, понимания, что кризис в мире лишь нарастает, а Россия – ныне лишь сырьевой придаток к мировой экономике – абсолютно зависима от внешнего спроса на энергоносители, и потому никакого самостоятельного «выхода из кризиса» в принципе иметь сейчас не может – этого понимания, к сожалению, не прослеживается. Если же такое понимание внутренне есть, но исходят из того, что кандидат в президенты обязан демонстрировать оптимизм, то, уж простите, кому как: одним, не слишком задумчивым, не исключаю, важнее демонстративный оптимизм, но другим, даже для того, чтобы, может быть, и поддержать, все-таки, важнее трезвое видение и признание реальностей.

Далее, а приоритеты-то в экономической политике в этих условиях какие называются? Все те же, прежние: «базовые условия для развития экономики» и «темпы роста». Но за скобками остается главное – качество «развития» и качество роста. Это мы должны обеспечить базовые условия для развития какой экономики – все той же сырьевой и финансово-манипулятивной? И рост должны получить за счет чего – совершенно неважно, какого подхода и требуют догматы ультралиберальной концепции? Или же мы должны обеспечить базовые условия для работы иной, не сырьевой и не финансово-манипулятивной, а высокотехнологичной производящей экономики? И рост мы будем отсчитывать от чего, и считать в чем? Отсчитывать от прежних сырьевых и финансовых потоков и считать в «твердой» валюте? Или же, наконец, вернемся (если отталкиваться от опыта СССР) или повернемся лицом (если ориентироваться на опыт современного Китая) к натуральным показателям? А также не откажемся и от показателей финансовых, но точно отфильтровывая показатели, полученные от сырья – отдельно, а от высокотехнологичного производства – отдельно? Нет ответа. По умолчанию же пока остается лишь первый вариант, очевидно, продолжающий вести нас в абсолютный тупик.

А ведь есть и альтернатива. Она в том, чтобы признать принципиальную невозможность самостоятельного выхода страны из кризиса в условиях полной зависимости ее экономики от внешнего спроса на энерго- и прочие сырьевые ресурсы. И плюс осознать содержание и масштаб угрозы: а если завтра поток нефтедолларов прекратится – будем, как и положено символу правящей партии зимой, «лапу сосать»? Это в общем. А конкретнее так: по скольким жизненно важным позициям мы критически зависимы от импорта? По каким позициям мы без нового импорта можем продержаться неделю, по каким – месяц, по каким – год? По каким и скольким позициям мы можем организовать собственное полнообъемное производство в течение месяца, по каким – в течение года, а по каким – трех-пяти лет? И по каким позициям и почему нам это не удастся, при нынешнем уровне нашего технологического развития, и в течение более пяти лет? И, соответственно, что нужно сделать, чтобы отставание в обозримой перспективе наверстать? Подчеркиваю: не с точки зрения создания «конкурентоспособной» продукции, то есть той, которая по всем параметрам не хуже, а то еще и лучше зарубежной, и которую можно поставлять и на внешние рынки. Нет – лишь с точки зрения элементарного выживания и самообеспечения в критической ситуации элементарного отсутствия у страны средств на покупку товара иностранного производства.

Разумеется, с точки зрения глобалистского современного экономического «мейн-стрима», то, о чем я ставлю вопрос – полный бред и анахронизм. Вам сразу объяснят, что «никто в современном мире сам все не производит», правда, забывая уточнить, что все, более или менее крупные и претендующие на самостоятельность, тем не менее, стараются жизненно важное производить сами и, главное, тщательно отслеживают некоторый баланс, позволяющий полагать, что внешний мир зависит от них по критически важным позициям не менее, чем они от него. И еще одна важная деталь: зависеть стараются либо от широкого круга взаимно независимых субъектов, либо, если от меньшего количества, то хотя бы от тех, от кого каких-либо «сюрпризов» ожидать не приходится, либо от прямых союзников, отношения с которыми скрепляются всеми доступными способами.

И вот при таком здравом понимании и честном описании реалий становится понятным, для чего нам вообще нужен, например, этот самый новый евразийский союз. А именно: для создания существенно большей по размерам территории и численности населения зоны, с одной стороны, позволяющей наладить широкий спектр рентабельных производств максимума того, что нам жизненно необходимо, и, с другой стороны, достаточно масштабного единого внутреннего рынка. И не просто внутреннего рынка, но такого, торг с внешним миром в отношении допуска на который позволит получать те или иные преференции и в выходе на внешние рынки, а также, что для нас на нынешнем этапе еще более жизненно важно, обуславливать допуск на масштабный внутренний рынок более жесткими условиями по передаче критически важных для нас технологий.

Слышали ли вы что-то подобное от нынешних и планируемых руководителей нашего государства? И что нужно, чтобы услышали? Как до них донести эти безусловные приоритеты?

Более того, в верхах, как известно, планируется всего лишь «рокировка», причем, уже оговорено, что будущее новое правительство во главе с нынешним президентом получит высокую степень автономии. Но автономии в чем? Понятно – в проведении экономической политики. И что, мы можем рассчитывать, что тот, кто на посту президента использовал любую возможность для того, чтобы окончательно приговорить наш авиапром, на посту премьера вдруг развернется в противоположную сторону и начнет заботиться о полном самообеспечении страны самолетами, морскими и речными судами, локомотивами и автомобилями собственного производства?

И кто будет политику нового самостоятельного правительства проводить? Один из апологетов ультралиберализма в администрации нынешнего президента Дворкович уже публично планирует быть министром (надо полагать, министром экономики или финансов) в новом правительстве – подозреваю, что внятно объяснить, зачем, с точки зрения его представлений об экономике и экономических приоритетах России, нужен новый евразийский союз, как его ни пытай, он, тем не менее, не сможет…

И, наконец, такая «великая» фигура, как бывший министр финансов Кудрин, напомню, он же на протяжении всех последних лет – руководитель всего экономического блока нашего правительства. Как подчеркнул нынешний премьер и он же вероятный будущий президент, этот бесценный специалист, надо понимать, приверженный идее нового евразийского союза примерно так же, как и Дворкович, «остается в команде», о чем мы, впрочем, и сами догадывались – в прошлой статье я обращал внимание на такую странность, как сохранение за этим разжалованным министром поста председателя Национального банковского совета… Невольно возникает вопрос: так у нас для власти что, действительно, по-настоящему, что всерьез: новый евразийский союз или личные дружеско-командные связи, в том числе, в случаях, когда одно другому явно противоречит?

Таким образом, я, разумеется, никак не оспариваю идею нового евразийского союза, но я хотел бы поверить, что это всерьез и надолго, а не только лозунг перед выборами. Если всерьез, то, наверное, надо бы публично говорить о ценности для правящей «команды» не тех, кто до сих пор всей своей политикой никоим образом не способствовал продвижению такой идеи и развитию такого союза, но тех, кто за такой союз боролся всей мощью своего интеллекта и гражданской позиции – понятно, я имею в виду, прежде всего, академика Глазьева, все последние годы последовательно и небезуспешно, вопреки всему (в том числе, и экономическому блоку правительства) боровшегося за реализацию идеи таможенного союза. Но о том, что именно Глазьев (а не Кудрин) для России и ее правящей верхушки, в свете новых заявленных приоритетов, теперь «важный член команды», к сожалению, мы так ничего и не услышали…

О дискуссии и голосовании в Совбезе ООН по Сирии можно ограничиться кратким: это тот редкий случай, когда есть возможность, безусловно, поддержать свою власть и ее позицию, а также то, что в этом вопросе удалось найти такого мощного союзника как Китай и выступить с ним единым фронтом. Что, впрочем, никак не смывает с нашей власти греха предшествовавшего «воздержания» по Ливии: смерти тысяч и тысяч ни в чем не повинных продолжающих гибнуть ливийцев (а также их, весьма вероятно, по сравнению с прошлым, совершенно беспросветное будущее, примерно как в нынешнем Ираке) - на совести не только натовских палачей, но и наших «наивных» властителей. И, к слову: все-таки, выборы – хорошее дело: не будь сейчас предвыборный период, к сожалению, не уверен, что и в вопросе о Сирии наши верхи не пошли бы на поводу у США и НАТО. И тогда зачем же нам выборы так редко? Надо бы либо выборы почаще – раз в два-три года, либо чтобы память у наших сограждан была чуть подлиннее…

И еще один показательный штрих к этой истории. Сколько нам, понимай, варварам, противопоставляли западную «цивилизацию диалога», рассказывали о западном искусстве и, особенно, приверженности демократических народов и стран решать вопрос не силой, но убеждением, слушать и слышать противника, идти на необходимые компромиссы. Но вот что же мы видим в реальности: перед голосованием в ООН по Ливии, напомню, официальному представителю законного и международно признанного правительства Ливии власти США просто… отказали во въездной визе. И теперь, не имея возможности провернуть тот же фокус в отношении Сирии, представитель США, строго говоря, представитель лауреата Нобелевской премии мира Обамы, демонстративно покинула зал во время выступления в Совбезе ООН сирийского представителя. Вот уж, действительно, есть у кого поучиться искусству равноправного диалога, слушать и слышать и затем ради мира во всем мире идти на компромиссы…

В заключение применительно к вопросу о Сирии напомню о том, о чем в последнее время почему-то «политкорректно» не упоминается. А именно - о ставших с полгода назад достоянием общественности данных о том, что «оппозиция» в Сирии на протяжении длительного времени целенаправленно финансово поддерживалась Западом, в частности, США. Но если это так, то уместно ли всерьез утверждать, что нынешний конфликт в Сирии – исключительно внутренний?

И, наконец, о разворачивающемся сейчас в режиме реального времени новом публичном документальном детективном романе «АбрАмович против АбрамОвича в английском суде». Каждый интересующийся может самостоятельно прочитать текст иска – он выложен в сети, в том числе, на русском языке. Из любопытного в этом тексте: никак нельзя пройти мимо описания совершенно очевидной даже и из самого этого описания авантюры с отъемом у России важнейших активов, объединенных именно ради этого в компанию «Сибнефть». Березовский свидетельствует, что именно ради этого – передачи этих активов заранее определенным конкретным людям – компания, собственно, и создавалась. За скобками, разумеется, остался факт совершенно аналогичного по механизму создания тогда и иных важнейших олигархических активов – «Норильского никеля», «ЮКОСа» и проч. Но далее Березовский описывает, как на него оказывалось давление, вынудившее его продать его активы партнеру на невыгодных для него условиях. Скорее всего, абсолютная правда. И вопрос не в том, является ли это основанием для компенсации его потерь – является. Вопрос лишь в том, удастся ли ему доказать, что ему действительно принадлежали доли (на основании лишь устных договоренностей) и было давление, продажа по заниженной цене, и сделка носила заведомо невыгодный вынужденный характер, а доверенное лицо – АбрамОвич – действительно злоупотребил доверием.

Но если так, то, аналогично, не злоупотребили ли совершенно несопоставимо более явно в описанном процессе приватизации «Сибнефти» доверием целой страны и ее граждан Ельцин и все его приспешники, включая обоих абрамовичей, различающихся лишь ударением? И кому тогда по справедливости, в конечном счете, должны отойти все недополученные прибыли, компенсации, проценты и неустойки? Ведь ранее все описанное мы знали и так – из официальных отчетов Счетной палаты и подписанных непосредственно мною (тогда зампредом Счетной палаты) обращений в нашу Генеральную прокуратуру по факту заведомо притворных сделок, лишивших страну стратегических активов на суммы, по тогдашней же оценке превышавшие тогдашний федеральный бюджет за несколько лет (полный текст этого документа я привел в своей книге «О бочках меда и ложках дегтя», вышедшей в 2003-м году). Теперь же, наконец, об этом публично свидетельствует в суде и один из непосредственных участников и выгодоприобретателей того небывалого по масштабам мошенничества. Так, может быть, подать еще один иск – одновременно к обоим фигурантам этого процесса, а также, разумеется, и ко всем должностным лицам, причастным к этим сверхмасштабным мошенничествам? Правда, не хочется слишком уж работать на английских адвокатов – дороговаты они. Но ведь можно подать соответствующие иски и в наши суды – была бы у власти воля.

Воли, понятно, нет – эта власть сама выросла из того масштабного мошенничества и на его плоды недвусмысленно опирается. И потому все пытается «подвести черту» под прошлым. Но, как показывает нынешний английский прецедент, сделать это не так-то просто – кроме нашего суда, послушного политической воле власти, и Суда Высшего, на который очень хотелось бы надеяться в конечном счете, есть еще и суды всякие промежуточные, вроде английского. Когда и в чьих интересах они все же без особого труда достанут те, буквально, полчища скелетов, которые наша власть так тщательно все пытается упрятать в шкафах, и на что направят эти полчища, остается только предполагать…

И последнее. Кого как, но меня в судьбе, без преувеличения, международно знаменитой следователя Дмитриевой, изъявившей готовность дать показания на своих начальников, более всего «обрадовало» одно – то, что у суда, а значит, косвенно, и у нее самой есть выбор: либо реальная тюрьма за вымогательство взятки в три миллиона рублей, либо штраф до 300 млн. руб. Понаблюдаем за торгом: кого надо «сдать», а кого и нет для того, чтобы получить (не просто за взятку, а за явное и недвусмысленное предательство общественных и государственных интересов – предательство следствия и правосудия) не реальную тюрьму, а всего лишь штраф?

Вот здесь уже, действительно, придется согласиться с тем, что мы, конечно, в смысле правосудия – никакая не цивилизация, а истинное варварство…

И ответ на один очередной комментарий.

Бывают разные люди. Англичане, например, как у нас принято считать, порой уходят «не прощаясь» - из соображений деликатности. Другие люди, напротив, прежде, чем уйти, обязательно попрощаются. Вежливо и деликатно или, напротив, демонстративно хлопнув дверью – тоже понятно, отношения ведь по-разному складываются.

Но есть еще одна категория: громко попрощаются, хлопнут дверью, затем еще раз приходят – чтобы хлопнуть дверью погромче. Увидев же, что за ними никто так и не бежит, заламывая руки и умоляя остаться, возвращаются вновь и вновь. Как назвать таких людей?

И в заключение хотел бы поблагодарить всех, кто в минувший четверг пришел на представление моей новой книги в магазин «Библио-Глобус»: мне было приятно с вами общаться, спасибо.

Специально для Столетия

[Юрий Болдырев]

http://www.stoletie.ru/poziciya/chto...2011-10-17.htm
17.10.2011


Итак, «старые добрые времена» благополучия и безмятежности, похоже, и для Запада остались позади. Мир ужесточается и ожесточается. На всех всего не хватит. Глобальная конкуренция – во всех смыслах – принимает все более жесткие формы и все более и более игнорирует любые ранее установленные правила. Какими же мы входим в эту жесткую и жестокую конкуренцию уже по явно новым правилам, суть которых – стремительный отказ самых сильных на Земле от любых прежних правил и внешних приличий?

Признаюсь, мне, как и многим моим соотечественникам, в этих условиях нарастания глобальной конфликтности и, весьма вероятно, стремительно приближения глобального конфликта, тоже хочется найти и увидеть в своей стране приметы чего-то здравого, разумного, ответственного, приметы поворота власти к более ответственной и перспективной государственной политике. И такие приметы, казалось бы, периодически встречаются, как минимум, на уровне озвучиваемых планов. Но как эти планы будут реализовываться?

Например, в связи с визитом нашего председателя правительства в Китай и прошедшими там переговорами, озвучены планы создания совместно с Китаем современного широкофюзеляжного самолета. Здорово и очень нужно. Возможно ли такую инициативу, бросающую вызов двум ныне мировым монополистам в гражданском авиастроении – США и ЕС, - не поддержать? Поддерживаю всей душой. Но, припоминаю, что-то давненько мы ничего не слышим про так ранее разрекламированный другой совместный (с иной заграницей) проект - «Суперджет-100»?

Вопрос не в том, можно что-то важное и нужное создать совместно с той или иной заграницей или нельзя. И даже не в том, надо ли создавать новый самолет именно вместе с китайцами. Вопрос в том, на какой основе это будет делаться и, соответственно, кто это будет делать. Если те же, что ранее делали хваленый «суперджет», то перспектива очевидна – исключительно предвыборного употребления. Или, может быть, все же поискать других людей?

Но, спросят меня, а где и как власти искать этих других людей?

Где и как искать – вопрос очевидный: в стране, тщательно и, главное, беспристрастно – не по родственно-клановым, а по совершенно иным признакам. Но, если всерьез, то решение этого вопроса начинается отнюдь не с поиска кандидатов в руководители нового авиапроекта, а с решения совершенно, казалось бы, иных, весьма далеких от авиастроения вопросов. Таких неожиданных, в частности, как … правосудие.

Начнем издалека. Сравним: в США основатель сравнительно мелкой (суммарным объемом в какие-то всего лишь 413 миллионов долларов) и локальной финансовой пирамиды только что был осужден. Что же ему дали? Если нашему Мавроди, создавшему гигантскую и беспрецедентную пирамиду, дали у нас в свое время всего четыре года, то за мелкую локальную пирамиду, по нашей логике, хватило бы и пары лет? Но у правосудия в США логика иная – двадцать пять лет реальной тюрьмы. И на этом фоне в нашей стране вновь свыше звучат призывы к дальнейшей… либерализации Уголовного кодекса. Скажете, к авиастроению не имеет отношения?

Если создавать авиастроение на основе планово-административной системы, как это делалось в СССР, то, может быть, и не имеет. А если пытаться использовать рыночные механизмы экономического регулирования, то имеет отношение самое непосредственное: чем больше частных денег утекает в самого разного рода финансовые аферы, тем, очевидно, меньше их останется на авиастроение. Это, уж извините – азы, как дважды два. Причем, азы не административно-командной, а самой что ни есть именно рыночной экономики.

Кстати, здесь же, - и вопрос об ответственности авторов и руководителей бесславно почившего (с коммерческой точки зрения) проекта «Суперджет», съевшего, напомню, не малые государственные ресурсы. Что было бы с авторами и руководителями подобного проекта в период жесткого авторитаризма (при Сталине) или даже затем в период авторитаризма мягкого, например, при Брежневе, известно – без адекватного, соответственно времени и представлениям, наказания, как минимум, отстранения от управления, точно не остались бы. Что было бы в США, если бы огромные государственные или частные деньги оказались бы растрачены совершенно бездарно? Напомню, в США даже знаменитый Стив Джобс на какое-то время был вынужден покинуть свое же детище «Эпл», ведь руководителей, которые, по мнению собственников, не приносят пользы, никто даже за великие прошлые заслуги, тем не менее, просто так не держит. С Джобсом ошиблись и в последующем ошибку вынуждены были признать, но в целом механизм действует.

А что ожидает у нас авторов и лоббистов проекта «Суперджет»? На широкофюзеляжный китайско-российский проект направят?

И следующая новость, имеющая к нашей теме самое непосредственное отношение: «Миллер просит Путина оградить его от налоговых штрафов за нерыночное внутреннее ценообразование». Понятно: никто не хочет лишаться сверхприбылей, бонусов, опционов, положения монополиста, имеющего возможность произвольно определять цену продаваемого товара и произвольного управления денежными потоками для минимизации налогообложения в пользу государства. Миллера можно понять, но какова будет реакция нашей власти? Не публичная – это тот случай, где на жесткую отповедь зарвавшимся монополистам со стороны заботящейся о народе власти есть все основания рассчитывать, во всяком случае, коль скоро вопрос уже приобрел публичное звучание. Нет, меня интересует реакция на уровне фактического действия, в том числе, в связи с нашими ныне озвученными грандиозными планами в области авиастроения. Ведь очевидно же, что чем больше прибылей можно получить от злоупотребления своим положением на энергетическом рынке, тем больше можно и привлечь в газовую сферу частных инвестиций, и тем менее их останется на будущий прекрасный российско-китайский лайнер. И также - чем выше будут цены на энергоресурсы внутри нашей страны, тем менее выгодно будет в рамках совместного российско-китайского проекта вообще что-либо существенное для этого проекта производить в России. Это ведь – тоже азы рыночной экономики.

И еще одно сообщение: «Россия отступает на газовом фронте под давление ЕЭС» - в связи с принятием в ЕС так называемого «Третьего энергопакета», ограничивающего возможности какого-либо внешнего монополизма на европейском газовом рынке. Так, на внешнем фронте – Россия отступает, а на внутреннем – решила наступать? Напомню, очередное повышение тарифов на тепло, свет, воду и т.п. в России не отменено, а всего лишь цинично перенесено на полгода – на период после окончания выборов. Так вот, каковым будет в реальности это пока отложенное увеличение – зависит, в том числе, от того, каков будет механизм так называемого «трансфертного ценообразования» внутри «Газпрома». И возможности полноценной реализации на территории страны каких-либо масштабных проектов высокотехнологичного производства, включая новый авиационный проект, на рыночной основе, очевидно, зависят также и от этих внутренних цен и тарифов.

Миллер, конечно, обосновывает свои предложения, в частности, необходимостью инвестиций. Что ж, теперь уже не споря о соотношении необходимых нам инвестиций в газовую отрасль и в авиастроение, тем не менее, вернусь к старому, незаслуженно все время отметаемому и забываемому. А именно: из чего складывается себестоимость газа? Какие нормы зарплат и премий в нее закладываются, какие и сколь обоснованные размеры управленческого персонала? И почему в газовой сфере все это выше, чем в том же авиастроении?

А ведь есть еще и «излишества всякие нехорошие» - за наш счет. То есть они, эти излишества, может быть, и очень хорошие для руководителей Газпрома – кому неприятно летать на персональных самолетах, ездить на самых дорогих и шикарных автомобилях и вообще жить в роскоши? Но как это совместить с грандиозными планами создания нового широкофюзеляжного самолета, пусть даже и совместно с Китаем?

Обратите внимание: даже в США, где, казалось бы, в чужой карман исторически заглядывать совсем не принято, тем не менее, карман работников Уол-стрита и прочих финансовых и иных легальных махинаторов уже никто не считает чужим. И это массовое недовольство разрастается по всему развитому и прежде сравнительно благополучному миру весьма стремительно. Так не пора ли и в России, даром, что предвыборная пора, хотя бы из предвыборно-популистских соображений (пиарщикам «народного фронта» дарю эту идею совершенно безвозмездно), наконец, поставить вопрос и пересмотреть представления о «норме» излишеств для управленцев всех видов (как государственных, так и частных организаций и компаний) и уровней?

Пойдем далее. Вернемся к вопросу об ответственности – тех, кто уже провалил какое-либо общественно или государственно значимое дело или еще только готовится взяться за него, чтобы затем с блеском провалить.

На Украине вынесен приговор Юлии Тимошенко – бывшему премьер-министру. Казалось бы, все нюансы и вся подоплека процесса и приговора уже обсуждены в СМИ детально. Но хотел бы обратить специально внимание на один аспект даже не дела, но его обсуждения в наших СМИ. А именно: допустимо ли вообще судить бывших руководителей государства за действия, связанные с осуществлением ими их должностных полномочий. Казалось бы, более или менее демократическому правосознанию сама эта постановка вопроса должна претить – все должны быть равны перед законом, невзирая на лица и должности. Но не тут-то было. Парадокс, но именно в самых либеральных СМИ возникла и постановка вопроса иная: мол, если у руководителей государства будет угроза, что их потом привлекут к ответственности, то они приложат все усилия к тому, чтобы не уйти от власти никогда. Надо понимать, в соответствии с этой «либеральной» (в понимании свободы лишь для власть и собственность имущих) концепцией уже десяток лет в нашей стране эта идея реализована юридически - закреплена неподсудность бывших президентов. И в связи со столь давно и однозначно поставленной в этом вопросе применительно к нам жирной точкой, казалось бы, и обсуждать нам тут нечего, остается только пожалеть бедных несозревших до нашего понимания свободы украинцев.

Но вот парадокс: у украинцев, несмотря на всю их в этом вопросе явную незрелость, тем не менее, власть пока как-то менялась – и не только в лицах, но даже и, в некоторой степени, в части экономических и социальных сил, стоящих за руководителями. У нас же, несмотря на приверженность «либеральной» идее ненаказуемости власти, тем не менее, власть уступать свое место каким-либо иным силам вот уже два десятилетия, скажем мягко, не спешит. Так, может быть, чтобы они не «боялись», лишь общей ненаказуемости для президентов мало, надо установить и что-то более радикальное, например, прямо прописать право всей придворной камарильи на любое преступление? И развлечение – типа пороть холопов по субботам. Причем, как во время исполнения должностных обязанностей, так и по их окончании – пожизненно. Может быть, тогда, наконец, начнут уступать власть кому-то иному без опаски?

Но ладно, скажете, высшая власть – это большая политика, при чем здесь возможность или невозможность реализации тех или иных жизненно важных для страны проектов развития? Может быть, и ни при чем, но только в случае, если высшая власть - от Бога, и искать какой-либо опоры в обществе ей не приходится. А если приходится опору искать? Тогда получается, что лучший метод укрепления власти – это распространение тотальной безнаказанности сверху вниз. И вот уже каждый при власти и собственности на своем уровне твердо знает, что эта высшая власть – совершенно незаменима, так как именно она и только она и есть гарант моей личной безнаказанности. Все, круг замкнулся. Жить какое-то время в полной изоляции от мира, где-нибудь на недосягаемом острове или на Марсе, наверное, можно. А вот конкурировать с окружающим миром – с тем, в котором механизмы ответственности и наказуемости хотя бы немного более развиты, - уже невозможно.

Вот, президент только что призвал всех нас отдыхать на Родине, а не за границей. Но это означает ни что иное, как предложение либо нам всем конкурировать с этой самой заграницей, либо жертвовать собой. Ведь все, у кого есть какие-то возможности, кроме особо лояльных лично первому властителю, перед отпуском прикидывают: что они получат и во что им это обойдется. Покатиться на машине по Скандинавии – платишь только за бензин, у нас же, при несопоставимом качестве дорог, все более и более - еще и за платную автодорогу. Далее, качество сервиса – это, в отличие от авиастроения, как раз, тот случай, где все решает малый бизнес, но у нас ведь все чрезвычайно зажато и криминализировано. Далее, стоимость элементарных продуктов питания: сравните, например, у нас на черноморском побережье и в той же Болгарии или в Турции. Чтобы свободный выбор делался в нашу пользу, нужны явные конкурентные преимущества, а последние из них – относительная дешевизна передвижения на своей машине и относительно дешевые энергоресурсы – стремительно отнимаются. На что же расчет?

Новая инициатива – выделенные полосы в Москве для движения общественного транспорта. Кто против? Все за. Но вот я еду днем по такому проспекту, и обращают на себя внимание два безусловных факта. Первый: в оставшихся рядах крайне тесно, но выделенная полоса – пустая, вожделенного общественного транспорта попросту мало. И второй: по полосе, выделенной якобы для общественного транспорта, лихо проносятся все, похоже, привилегированные, как с мигалками, так и без таковых. И все с этой прекрасной инициативой становится понятным: и почему мало общественного транспорта, и для кого на деле эти полосы выделены. Действительно, пусти общественного транспорта побольше, так, чтобы он шел плотным потоком, и вот уже привилегированным нестись и обгонять весь прочий поток будет негде. А так разумно ведь придумано: когда ранее привилегированные на своих двух-трехтонных Мерседесах неслись по разделительной полосе или по встречке, надо понимать, рисковали не только какими-нибудь врачами в ситроенчике, но и, в некоторой степени, собой. Зачем же так рисковать? Надо для привилегированных, напротив, выделить крайнюю правую полосу, и тогда никакой опасности для них нет – лети, сколько хочешь…

Но приближает ли такая реализация идеи выделенных полос для общественного транспорта нас к возможности быть в совокупности конкурентоспособными, а для самых молодых и талантливых - хотеть в своей стране не только отдыхать, но и жить, работать, созидать, в том числе, создавать этот самый новый прекрасный самолет?

И в этой же канве очередное предложение власти: Минпромторг предлагает заменить транспортный налог экологическим. Казалось бы, при первом взгляде, аналогично и «выделенным полосам для общественного транспорта», какая забота об обществе и экологии. Но, при ближайшем рассмотрении, выясняется, что это будет, не что иное, как освобождение от налогообложения самых богатых, если, например, нулевую или минимальную ставку сделать для гибридов, и перенесение всей тяжести налогообложения, вплоть до фактического запрета передвигаться по стране или, как минимум, по крупным городам, на большинство населения, попросту не имеющего достаточных доходов для покупки новых, «высокоэкологичных» средств транспорта. Так, может быть, президент, предлагая отдыхать внутри страны, а не за рубежом, имел в виду исключительно состоятельных – способных купить какой-нибудь гибридный «лексус» за пару миллионов?

Как будет развиваться эта инициатива? Как и все ныне: до выборов повышать налог на всех и снижать на богатых (теперь – под прикрытием заботы об экологии), надо полагать, поостерегутся, но зато уж после, благо сроки полномочий власти теперь длинные, а память народная (избирателей) короткая, уместно предположить, всю эту очередную дискриминацию большинства населения введут по полной…

Но только конкурировать с окружающим развитым миром на этой основе – как? Тем более, в военной сфере, где у нас тоже «новости».

В кавычки слово «новости» я поставил потому, что, если вдуматься, ничего нового-то и нет. Сами посудите: сообщается, что Россия готовит ответ на американское ПРО, так как США отказались дать России гарантии не направленности ПРО против России. Это же надо, какие оказались гады – отказались давать гарантии. Но, может быть, и слава Богу, что отказались. Потому что, представим себе, а если бы гарантии дали, то что – можно было бы успокоиться? Как когда-то давали совершенно «железные гарантии» Горбачеву, что НАТО не будет продвигаться на Восток – и где эти «гарантии»?

Но главное, даже на примере этих «новостей», хочешь или не хочешь, а в ближайшем обозримом будущем нам придется не «дружить» с Западом и «модернизироваться с помощью Запада», а совершенно недвусмысленно и жестко с Западом конкурировать. С тем Западом, у которого механизмы стимулирования и ответственности отработаны давно и являются, надо признать, весьма эффективными. И с тем грузом полной безответственности, как основы нашего нынешнего управления в государстве и экономике, к такой конкуренции не стоит даже и подступаться…

И, кстати, с тем Западом, у которого, в смысле представления о союзниках и противниках, в головах полный порядок. В отличие от нас, и это тоже существенный аспект проблемы.

Так, слушаю по радио научного руководителя одного из наших ведущих экономических вузов (в прошлом министра экономики в «правительстве реформ»). И главные мысли в части оборонительной политики: никто на нас сейчас нападать не собирается, а также ни в коем случае не Запад является для нас угрозой. Ладно, имеет человек право на свое мнение. И суперлиберальная радиостанция имеет право регулярно приглашать его проповедовать подобные идеи. Но обращаю внимание: это научный руководитель не просто одного из вузов, но вуза государственного, да еще и, скажем мягко, у государства особо привилегированного. Так это означает, что государство, то самое, которое теперь «проснулось» и якобы ищет ответ на американскую ПРО, нам, таким образом, косвенно внушает, что НАТО – организация мирная и нам ни в коем случае не угрожающая?

Дальше – больше. Слушаю там же выступление руководителей глубоко уважаемой организации «Солдатские матери». Какие у нас нравы ныне в обществе и как они преломляются на ситуацию личной несвободы призывника в армии – общеизвестно. И потому, повторю, глубочайшее уважение к этим женщинам за попытку добиться более цивилизованных и достойных условий службы наших призывников. Но вот заходит речь о том, для чего вообще нужна армия, и уже отсюда, какой она должна быть. И, повторю, глубокоуважаемые руководители, буквально, святой по своей миссии организации вдруг дружно заявляют, что никакая угроза от НАТО для России не исходит, а все угрозы совершенно иные. Что тут скажешь? Спорить не стану, достаточно обозреть военный опыт НАТО за последние полтора десятилетия, а также удостовериться, что США таки отказались предоставить России гарантии не направленности их ПРО против России. Важнее здесь другое: стоит ли этим женщинам подобными легкомысленными и, похоже, политизированными (опасаюсь, попросту ориентированными на любовь и дружбу с зарубежными и международными организациями и фондами) заявлениями так дискредитировать в глазах что-то более или менее соображающих наших соотечественников себя и свою организацию, исходная миссия которой, повторю, вызывает у меня глубокое и искреннее уважение?

Какой тут итог подвести и какой вывод сделать?

Известно: феодализм пал под натиском капитализма. Капитализм должен был либо пасть под натиском новых вызовов и угроз, в том числе, со стороны мирового социализма, либо адаптироваться и социализироваться, что он и сделал. Какая судьба ждет наш дикий и совершенно варварский феодальный капитализм? Ни с западным социальным капитализмом (даже и ныне, как известно, переживающим свой очередной кризис), ни с китайским рыночным социализмом ему никак не конкурировать. Либо пасть бесславно, либо радикально измениться, переустроить сами базовые принципы организации жизни. Согласитесь, в предвыборный период (если, конечно, то, что у нас заведено, называть выборами) – что еще актуальнее?
Специально для Столетия