*401. Валдайские страдания

[Георгий Сатаров]

http://www.ej.ru/?a=note&id=11949
11 АПРЕЛЯ 2012 г.

РИА Новости
«Однако за время пути собака могла подрасти!»

С.Я.Маршак

Что за мрак!? Почему в последний путь? – вправе спросить раздраженный читатель. Не надо нервничать. Все не так трагично, как может показаться. Просто в путь отправляется Золушка, а кто выйдет из кареты и где, кстати, пока неизвестно. Да и вряд ли это карета, скорее огромный поезд с множеством вагонов и локомотивов. А теперь от метафор к реальной жизни. Сначала вводные.

Первая вводная: имеется страна, наша страна, большая, неуклюжая, нелепая, каких мало, с совершенно противоречивым прошлым, каких много. В XX веке наша страна оказалась в числе тех, на которые ссылаются, утверждая, что этот век вошел в историю человечества своими беспрецедентными социальными трагедиями. Почти двадцать лет в конце века страна пыталась выпутаться из этого кошмара, и в результате получила вторую вводную – путинскую власть: свору серых, жадных, аморальных проходимцев, ненавидящих нашу страну и презирающих ее народ. И они хотят остаться до конца, при неопределенном понятии конца – то ли страны, то ли нашего конца, но ни как уж не их конца.

И третья вводная: есть довольно небольшая группа людей – несколько сот тысяч на всю страну, так они, по крайней мере, себя ощущают, явно недовольных ситуацией в стране, меньшая часть – давно, большая – недавно, и готовых что-то предпринять. Их представления о «предпринять» располагаются в широком диапазоне от бегства из страны до штурма Кремля. И есть пассивное большинство, включающее опасающихся, что нынешнее зловоние может смениться геенной огненной, а потому пассивно держащееся за то, что есть.

Отсюда три проблемы, которые требуют разрешения активным меньшинством:

1) нас мало;

2) остальных много;

3) что делать-то.

Нас мало

Это не проблема по целому ряду причин. Во-первых, нас не мало. Мало выходит на митинги. Но давайте договоримся, кто такие «мы» в контексте проблемы. Вот возможное определение в контексте проблемы: «мы» – это те, кто недоволен ситуацией в стране, ее политическим режимом и готов тратить свои силы и время на то, чтобы все это менять. Тогда исчислять себя надо не от числа выходящих на митинги. Это все равно, что считать автолюбителями только тех, кто ездит на «мерседесах», и игнорировать остальных. Общее число недовольных никак не менее 20 миллионов. На это указывают и социологические данные, и результаты электоральной статистики. Конечно, активных особей в любой популяции примерно пять процентов. Но среди недовольных их всегда в разы больше. Поэтому нас, готовых действовать, не менее двух миллионов, а это уже серьезная сила.

Во-вторых, мало или много – это зависит от целей и задач. Серьезные социальные изменения всегда осуществляло меньшинство населения. Отсюда, в-третьих: результативность усилий такого меньшинства зависит не от абсолютного количества, а от способности концентрировать свои силы на наиболее важных направлениях работы и умения делать ее качественно.

Их много

«Их» всегда много, пассивных, равнодушных, конформных, глядящих из колонну, идущую в мороз от «Октябрьской» к Болотной. Этот биологический факт неизменяем, а потому не может служить оправданием собственных пассивности, пессимизма или конформизма.

Но главное не в этом. Их пассивность, равнодушие и конформизм касаются сферы политики. Но у большинства из них есть сферы, в которых они не пассивны, не равнодушны, не конформны. Есть такие, что увлечены свой профессией, кто лечением людей, а кто строительством мостов; при этом им плевать на политику. И я не вижу в этом ничего скверного. Проблема в том, что они не видят политику в качестве инструмента решения своих проблем, с которыми сталкивается каждый. Они не видят, что их проблемы – это общие проблемы, и потому их надо решать политическими средствами. Они политически полностью демобилизованы, на что было потрачено двенадцать лет, колоссальные усилия и средства власти. Значит, их надо вернуть, показывая им примеры и возможности. Но и в этом случае они никогда не станут большинством. Но как вовлечь в политику новых людей с разнообразными интересами? Ответ на этот вопрос – часть разрешения третьей проблемы.

А кто мы

Я бы, стремясь сохранить стройность сюжета, немедленно начал обсуждать проблему «И что делать-то». Но перед этим необходимо понять, «кто мы» (тут слово «мы» я не использую как способ примазаться. Это просто фигура речи) и «в чем наша сила».

Есть люди, для которых индивидуальное выживание неотделимо от социального. Их относительно немного, но именно их наличие делает нас обществом. Даже у сусликов есть особи, которые при приближении пернатого хищника или змеи первыми встают на задние лапы и громко свистят, чтобы предупредить группу. И этот свист делает их более легкой добычей врагов. Именно поэтому их доля невелика, но без них суслики перевелись бы. У людей это часто проявляется на войне. Они первыми встают и кричат: «Слушай мою команду!», когда убивают командира. И их слушают. Это не героизм, это гены. Они просто не могут по-другому. Поэтому с этим ничего не поделать, нигде и никогда. Их не смогли до конца истребить даже большевики, а они это делали семьдесят лет. И конечно, их у нас сейчас меньше, чем в нормальных обществах, они более запуганы, их головы более оболванены. И все же…

Я не утверждаю, что все протестное движение сплошь состоит из свистящих сусликов (так я отмазываюсь от амбициозного «мы»). Но я не сомневаюсь, что в его рядах концентрация этих странных существ аномально высокая. Они организуют протесты и участвуют в них: против вырубки лесов, уплотненных застроек, ментовского бандитизма, чиновничьего беспредела на дорогах и т.д., и т.п. Они бросаются тушить пожары или разыскивать пропавших, когда видят, что государство либо неспособно, либо безразлично; они называют воров ворами, а преступления – преступлениями, и каждый из них звонит в свой колокол. Этот колокольный звон разносится сейчас по всей стране. В России сейчас практически каждый день где-нибудь эти люди, которых я с любовью и благоговением называю «свистящие суслики», протестуют против действий власти или спокойно делают за нее ее дело. И тут, понятно, двойной эффект, порождаемый загнивающим государством и пробуждающимся в ответ обществом.

Теперь мое определение должно быть ясно: мы – свистящие суслики. И без нас страна загнется. И мы обречены свистеть.

В чем наша сила

Ответ на этот вопрос очень важен. Ответив на него, мы почти вплотную подойдем к ответу на последний вопрос. Кроме того, тут еще одно соображение по поводу стона «нас мало».

Не следует думать, что наша сила в том, что нас много. Выше я попытался объяснить, что это не совсем так. Но дело не только в приведенных мной соображениях. Задайте себе вопрос: «Почему СССР проиграл войну в Афганистане, США – во Вьетнаме, Наполеон – в Испании и т.д.?». Обычно детям говорят: «Потому что весь народ как один поднялся на борьбу с захватчиками». Это не совсем верно. Расчеты историков показывают, что в партизанских войнах участвует сравнительно небольшая часть населения. Подумайте сами хотя бы о следующем: если «весь народ как один поднимется на…», то кто их будет кормить? Главная сила партизанских движений – разнообразие и непредсказуемость, а непредсказуемость поддерживается полной некоординированностью из общего центра. Против этого оружия не может устоять никакая регулярная иерархически организованная армия.

Я привел пример более общей закономерности: сила государства – в его организованности, в порядке, в регулярности; сила общества – в хаосе, разнообразии, нерегулярности. Сила государства проявляется в решении короткого перечня ясно сформулированных задач. Неслучайно они легко перечисляются в различных конституциях. Но никакой гений никогда не сможет написать «конституцию общества» с перечнем задач, решаемых обществом, ибо этот перечень огромен и принципиально открыт; ведь все новые задачи появляются именно в обществе и первый поиск их решений происходит именно в нем: от изменения роли женщины в обществе (искусство миннезанга в Средние века) до персональных компьютеров (несколько молодых ребят в сарае несколько десятилетий назад).

История знает множество случаев, когда общество уничтожало государство и возводило новое. Это называют революциями. Но неизвестно ни одного случая, когда государство побеждало свое общество и продолжало существовать. Победа государства над обществом самоубийственна для первого. Его можно в большей или меньшей степени ограничить, взять под контроль, на время заморозить. Но не более того. (Я, конечно, упрощаю. Это ведь публицистическая статья, а не научная.)

Как вы думаете, чего больше всего боятся эти, там? Даю подсказку. Вот слова Путина: «Жизнь, на самом деле, очень простая штука». Дело не в том, верит он в это или нет. Он хочет верить в это. Ибо противоположное страшит его. Ибо противоположное – сложность, разнообразие, непредсказуемость, хаос, все, что свойственно гражданскому обществу, все, что рождает развитие, новую жизнь, новую мысль – все это убивает представителей этого вида. Не биологически, и даже не на уровне дарвиновского отбора – на социальном уровне, на уровне социальной эволюции, которая всегда идет по нарастанию сложности и разнообразия. Они – отмирающий социальный вид, цепляющийся за простоту. Отсюда их вопли о хаосе 90-х, которые выражают их патологический страх перед сложностью и непредсказуемостью.

И что делать-то

Из сказанного выше следует, что решение – в репертуаре! Надо расширять репертуар активности. Мы проиграем, если иерархии власти мы противопоставим любую свою политическую иерархию и будем наступать на них клином. Мы выиграем, если наша активность будет везде, в самых разнообразных формах и по самым разным поводам.

Я не в состоянии придумать за все общество все то, что ему надо делать; даже пытаться не буду. Достаточно предостережения о том, чего делать не следует. Но все-таки на нескольких моментах я остановлюсь.

Вот, к примеру, муниципальная власть. Здоровые социальные инстинкты наших свистящих сусликов уже направили их туда. И это здорово. И Юля Латынина постоянно им твердит вслед: «Идите туда!». И правильно делает. Но дело не только в том, что «настоящая политика находится на уровне корней травы», как пишут западные учебники; это всего лишь следствие. А причина в том, что из всего разнообразия задач, решение которых должно обеспечиваться властью, львиная доля приходится на муниципальный уровень. И ведь это все задачи повседневной жизни граждан. Вот поэтому этот уровень главный. Обречена та страна, в которой повседневную жизнь граждан обеспечивает центральная власть. Даже если ее возглавляет Путин.

Обычно, говоря о нашей муниципальной власти, говорят, что она совершенно бессильна и нища. Это верно, но не предопределяет безнадежность. Поясню несколькими соображениями.

На муниципальном уровне власти в первую очередь можно убедить граждан, что власть бывает честной и внимательной к людям. Насколько это важно, следует из следующего исторического примера. Археологи открыли древнеегипетский манускрипт, относящейся к эпохе Древнего Царства (2575 – 2134 гг. до н.э.) и посвященный, как мы сказали бы сейчас, этике должностных лиц. Вот точная цитата из этого первого руководства: «…проситель более желает внимания к его словам, нежели исполнения того, ради чего он пришел». Вы будете смеяться, но исследования Фонда ИНДЕМ подтверждают, что эта максима верна по сию пору. Впрочем, это не отменяет необходимость решать проблемы граждан.

Откуда следует, что, придя в муниципальную власть, надо бросаться самим решать все проблемы граждан? Может быть, имеет смысл научить их совместно решать свои проблемы? Ведь именно этим занимаются активисты гражданского общества. Так зачем им изменять себе, приходя во власть? И вообще, измена себе – худшая из измен.

И не надо думать, что муниципальная власть так уж бесправна. У нее бездна полномочий. Просто к ним еще не подходили всерьез. Приведу только один пример: Конституция РФ в п.1 статьи 132 предписывает органам местного самоуправления осуществлять охрану общественного порядка. А закон о местном самоуправлении (№ 131) уточняет в статье 15, что к вопросам ведения местного значения муниципального района относится «организация охраны общественного порядка на территории муниципального района муниципальной милицией». Я знаю, что это трудно. Но мне известны проблемы и потруднее. Но просто представьте себе граждан вашего муниципалитета, которых охраняет ваша милиция, а не полиция Нургалиева-Путина.

А теперь сложите все перечисленное вместе и представьте: кому больше будут доверять жители вашего муниципального района – НТВ и Путину или вам.

И на региональном уровне есть, где развернуться оппозиции, получающей большинство в региональном парламенте. Только один пример. Статья 6 закона о мировых судьях (№ 188) дает законодательным органам право вводить на своей территории собственным региональным законом выборность мировых судей. А теперь, свистящие мои, проявим чуть-чуть фантазии. Смогут ли мировые судьи, избранные гражданами, решать споры между водителями и гаишниками прежним образом? И каково будет проникать на посты мировых судей девицам, завербованным ФСБ? И вольно ли им будет бросать на нары людей, законным образом отстаивающих свои законные права?

Я обрисовал только некоторые последствия законных действий иной власти, не нынешней, в рамках действующих законов. Это последняя мораль, которую я хочу прочитать. Действуя на территории власти, мы вполне в состоянии выигрывать у них, оперируя в рамках ими же созданных законов. Только надо действовать разнообразно, используя максимум предоставляющихся возможностей. А на нашей территории они без шансов. Им это известно, потому государственная власть и стремится замостить собой как можно большее пространство.

И последнее. Все, что я сказал, не отменяет того, что уже делается – и создание партий, и легализация их деятельности, и массовый протест, и тушение пожаров, и защита прав: все, что накоплено наличным опытом и будет накапливаться впредь. Обрисованное мной – лишь возможность. Это карета или поезд, если угодно. Сядет ли в него Золушка, я не знаю. А если сядет, то не знаю, кто выйдет на следующей станции: «Однако за время пути…». Объявляю конкурс на имя этого персонажа.



P.S. Вы не спросили, а я сам сразу не сообразил. Вот вопрос. Эта карета или поезд, неважно, куда это едет?

Марк Блок, потрясающий историк и человек, писал, что система феодальных отношений была вызвана к жизни распадом римской системы права в раннем Средневековье, когда Европа двигалась назад, в дикость. Почти ровно четыре года назад я писал о Блоке об отношениях оммажа и о том, что ровно то же самое происходило последнее десятилетие в России – феодализация отношений по мере подавления формировавшегося ранее права путинской группировкой. Это означает, что Россия движется в прошлое, регулярно празднуя Новый год и слушая рапорты о наших достижениях. И даже расширяя число охваченных Интернетом.

А теперь к ответу на забытый вопрос. Никакого поезда нет. И кареты тоже. Никто нас никуда не отвезет, и надеяться не на кого. Карета Золушки – это она сама. Ее выделяет желание развернуть движение страны из прошлого в будущее. Но куда она будет двигаться на самом деле – в прошлое, настоящее или в будущее, зависит от нее. Стало быть – от всех нас, от наших действий. Описанное выше – не прогноз, а лишь короткий и неполный очерк настоящего и заключенных в нем возможностей. Но только мы сами превращаем возможности в реальности, а настоящее – в будущее.

Фотография РИА Новости

[Георгий Сатаров]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=582C04A63BD4C

16-11-2016 (10:07)

Они даже пристойной провокации смастерить не смогли

! Орфография и стилистика автора сохранены

А ТЕПЕРЬ ПРОГНОЗ
который всегда является оценочным суждением

Не буду отвлекаться на мотивы и причины этой нелепой провокации с Улюкаевым. Напомню: служил он верно, не за страх, а за совесть. Отдавал всего себя. Рисковал репутацией, оповещаю всех об очередном нащупанном дне. И вот результат.

Теперь подумайте о том, что демпфирует хотя бы немного наше сползания в яму экономического кризиса в условиях почти разрушенной экономики и прекращения пополнения бюджета халявой высоких цен на углеводороды; в условиях беспрецедентного для истории России воровства на всех уровнях власти, воровства наращивающего свой масштаб по мере сползания в пропасть. Вот мой ответ: сегодня в исполнительной власти много "системных либералов", людей молодых (я отсчитываю от себя), образованных, энергичных, понимающих, что надо делать, но предельно ограниченных в своих реальных возможностях сворой воров в погонах. Кто-то из них, полагаю, тоже подворовывает. Но именно они дарят нам сползания вместо стремительного падения в пропасть.

Сегодня они получили сигнал: "Как бы вы нам не были нужны, и какими бы вы профессионалами не были, мы любого из вас схаваем в любой момент. И не думайте нам мешать доразворовывать вашу страну". Не верю, что этот сигнал сохранит остатки энтузиазма у "системных либералов". Не верю также, что они осмелятся объединиться и дать отпор этим ворам. Значит, они начнут потихоньку выскальзывать из власти, а новых приходить не будет. И это значит, что максимум через пол года сползание превратится в стремительное падение. Ведь сами эти чекисты кроме как воровать ничего делать не умеют. Они даже пристойной провокации смастерить не смогли. Итог: они потонут в собственном дерьме. И нас потопят.

Этот подарок Роснефть, ФСБ и Следственный комитет преподнесли Путину в тот момент, в преддверии выборов, когда надо всеми силами удерживать медленное сползание и не допускать его перехода в неконтролируемое пикирование. И вот они бьют по тем, кто это им услужливо обеспечивает.

Если верить кремлевской байке о том, что Путин все знал и одобрял уже год (!), то происходящее может иметь только два объяснения. Первое: Путин не собирается переизбираться. И тогда все понятно: надо доворовывать все возможное, пока он еще их прикрывает. И бить по рукам тех, кто мешает воровать. Второе объяснение (если Путин будет переизбираться): они все не в состоянии считать даже на два хода вперед.

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=30520
15 ДЕКАБРЯ 2016 г.

Природа нападок на Ельцин-центр, как мне кажется, такова. Эти нападки идут со стороны людей, страдающих острой формой когнитивного диссонанса — внутреннего конфликта между осознаваемыми ими общепринятыми моральными нормами и практическими действиями этих людей. Речь идет о людях, которые стремятся получать, если можно так выразиться, «конкурентные преимущества» за счет специфических взаимоотношений с властью. Они состоят в разнообразных выражениях любви к власти, независимо от того, что это за власть, из расчета в ответ получить эти самые преимущества.

Когнитивный диссонанс — вещь не самая комфортная, и поэтому наступает фаза снятия когнитивного диссонанса. В современном мире это достигается, в частности, за счет навязывания всем некоторых идеологических конструкций. В частности, можно утверждать, что национальный дух русских (в широком смысле) состоит в отрицании свободы и в любви к рабству, в трепете перед любым начальством и т.п.

И вдруг эти люди сталкиваются с некой институцией, которая утверждает, что свобода — это здорово, и что она всегда была свойственна русским. Что власть может быть презираема и свергаема. И это тоже свойственно русским. Что существуют неотъемлемые права людей и что обязанность любой власти — защищать и обеспечивать эти права. Этой институцией распространяется нынешняя российская Конституция, в которой говорится об этих правах. (За прошедший год из Центра Ельцина граждане, включая несовершеннолетних (!), вынесли бесплатно 150 тысяч экземпляров нашей Конституции.)

Заявления этих страдальцев от когнитивного диссонанса, вроде Михалкова и Мединского, являются прямым оскорблением русского национального духа. Ведь только свободные люди (крестьяне!) могли создать такой феномен, как казачество, которое, кстати, и завоевывало Сибирь. Только свободные люди смогли освободить Россию от польского нашествия в Смутное время, когда князья легли под поляков. Только свободные люди могли выйти под танки ГКЧП. Я мог бы множить эти примеры.

Я бы поддержал Навального, если бы он в начале своей президентской кампании выкатил гражданский иск против этих диссонантов, за оскорбление, нанесенное своим согражданам. Ну а муфтий должен проходить по уголовному делу за экстремизм.

Идет очевидная борьба между подвидами сапиенсов в России — подонки против нормальных людей. Не мы ее развязали. Но бороться мы обязаны. Я не хочу, чтобы моя страна осталась в их лапах.

Фото: Донат Сорокин/ТАСС

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=6964
7 МАЯ 2007 г.

«Отродясь такого не было, и вот – опять!»
Молва приписывает В. Черномырдину

kremlin.ru
Послания президента Путина бесполезно слушать. Эффект мало чем отличается от знакомства с ежедневным политическим меню государственных или пригосударствленных телеканалов. Надо читать, читать внимательно, сопоставлять, анализировать. И тогда приоткрываются дверцы, подвальные и чердачные окошки. За праздничным фасадом обнаруживаются внутренние коммуникации, перепутанные и проржавевшие, пыль, паутина, крысы. А текст из рекламного превращается в саморазоблачительный. Каждый, проделавший подобное упражнение, получит свой интересный результат. Объемный и неоднослойный текст не имеет единственной интерпретации. Я дам, фрагментами, свою. Метод прост: цитата и комментарии.

Отдав дань памяти Борису Николаевичу Ельцину в начале своего выступления, преемник первого президента довольно быстро перешел к первой теме, посвященной предстоящим выборам в Государственную думу. Они в одинаковой степени волнуют и президента, и людей, пришедших в Кремль по его приглашению. Поэтому Путин назвал выборы важнейшим событием года. Поэтому в общем объеме этот кусок с рекламой одной из самых антидемократических избирательных систем занимает почти пять процентов, что немало. Вот перл, к примеру, характеризующий славную реформу: «Подчеркну, что мы осознанно пошли на этот, по сути, революционный шаг, по-серьезному демократизировали избирательную систему».
Воистину, «демократизация» удалась: повышение барьера, отказ от графы «Против всех», отказ общественным организациям участвовать в наблюдении за выборами, и это далеко не все.
Но самое яркое не это. Тут что ни фраза, то шедевр.

«…прежние выборы по одномандатным округам не исключали проведение влиятельными региональными структурами так называемых «своих» кандидатов с использованием административного ресурса. Думаю, мы и до сих пор не преодолели этой проблемы, но все-таки новая система значительно снижает возможность применения подобных методов».
В первом предложении умиляет оборот «не исключали». На самом деле прежние выборы «не исключали», чем дальше, тем реже, прохождение кандидатов помимо «использования административного ресурса». Первая часть второго предложения заставляет наивного читателя подозревать, что они («мы» в речи президента) пытались решать «эту проблему». Но никто не в состоянии найти следов этих попыток. И вот апофеоз: оказывается, что «новая система значительно снижает возможность применения подобных методов». Это высказывание нуждается в специальном анализе.

Действительно, у нас, подчеркиваю – у нас, выборы по мажоритарной системе сопряжены с использованием административного ресурса. Если перейти с бюрократического языка на человеческий, то речь идет о противозаконном использовании власти (не только административной, но и политической) для незаконного влияния на избирательный процесс и итоги выборов. При этом мажоритарные выборы (выборы конкретных кандидатов по округам) подвержены влиянию местного административного ресурса, поскольку округа располагаются в регионах. Следовательно, ход и результаты выборов в округах зависят (незаконно) от региональных властей.

Теперь первый вопрос. А что, выборы по пропорциональной системе не подвержены влиянию регионального административного ресурса? Президенту страны, рассуждающему о подвигах власти по совершенствованию избирательной системы, было бы полезно знать, что прошедшие в марте уже по новой системе региональные выборы были признаны практически всеми комментаторами и экспертами самыми грязными за все годы, начиная с 1989-го. Причем огромное число нарушений пришлось как раз на выборы по спискам. Протоколами зафиксировано, к примеру, двукратное (!) приписывание результатов в пользу «Единой России».

Использование административного ресурса в случае пропорциональной системы обладает несравненно более высоким КПД и разрушительными последствиями для избирателей. Те же мартовские выборы показали не на примерах, а в качестве универсальной практики, как удобно снимать с выборов целые партии, путающиеся под ногами у заранее назначенных победителей. Это вам не мелкая возня с отдельными кандидатами в округах! Если вы не хотите допустить на выборы оппозиционную партию, то лучше иметь дело с выборами только по спискам. В противном случае ваши противники могут просочиться через выборы по округам. Это не умозрительное соображение. Это наша сегодняшняя жизнь. На выборах в Санкт-Петербурге не было «Яблока», на предстоящих выборах в Думу не будет Республиканской партии во главе с Рыжковым и т.п. Новое избирательное законодательство устроено как система политических резерваций. Хочешь в Думу? Иди в одну из резерваций, прими наши правила игры, и тогда у тебя появляется шанс. Это не имеет отношения ни к политике, ни к представительству общественных интересов. Только бюрократический распределитель квазиполитических синекур. Поэтому увязывать борьбу с применением административного ресурса с отказом от мажоритарной системы — значит цинично обманывать граждан.

Однако встанем на точку зрения президента и поверим, что «возможности применения» снижаются. Ведь региональные власти действительно не могут больше проводить своих ставленников по округам. Что из этого следует? А вот что. Когда избираемые гражданами губернаторы у нас были разными, то и в своем использовании административного ресурса они в разной степени реализовывали различные, часто конфликтующие, интересы. Административный ресурс у нас был децентрализован и демонополизирован в масштабах страны. Поэтому его применение в совокупности было менее опасно по своим последствиям и обеспечивало более широкое представительство различных интересов в Думе. Теперь ситуация иная: новая избирательная система концентрирует использование административного ресурса на федеральном уровне. Точнее говоря – в Кремле. Проведение своих кандидатов в регионах заменено более технологичным проведением своих партий по пропорциональной системе. Но любая монополия опасна. Политическая – более всего, ибо она торит прямой путь к тирании. Вот о чем не сказал нам президент в своем послании.

Другое недоумение. Административный ресурс как в регионах, так и вне их, т.е. на федеральном уровне, используется не только для изъятия у граждан права на формирование власти с помощью выборов. Он используется, к примеру, для незаконного обогащения, для коррупции, проще говоря. Так, может, было бы более продуктивно бороться не с мажоритарной избирательной системой, а со злоупотреблениями властью во всех проявлениях – от выборов до воровства? Но об этом президент не говорит. Вся операция направлена не против злоупотреблений административным ресурсом, а на перенаправление части этого ресурса с регионального уровня на федеральный. А по поводу ограничения злоупотреблений властью в послании ни слова.

И еще одна саморазоблачительная деталь. Как совместить наличие «вертикали власти», когда губернаторы напрямую подчиняются Кремлю, с президентскими сетованиями о том, что при мажоритарной системе работает местный [незаконный!] административный ресурс тех же самых губернаторов? Значит ли это, что не работает вертикаль и президент не может заставить подчиненных ему губернаторов элементарно исполнять закон? А если может, то не хочет? А если не хочет, то почему? Не потому ли, что точное исполнение Закона и наказание за его неисполнение просто не предусмотрены этой вертикалью? А для каких целей она тогда создавалась? Не для того ли, чтобы сообща использовать свой административный ресурс для грабежа страны? И это не последний вопрос в цепочке.

В свете всего сказанного особо циничным представляется фрагмент путинского выступления, где несмышленым гостям разъясняют смысл предстоящих выборов в Государственную думу.
«Прежде всего, в результате выборов будет объективно определен уровень поддержки народом России проводимого нами с вами курса, фактически будет решаться вопрос о преемственности государственной политики».

Фраза построена так хитро, что обвинение в откровенном вранье можно легко отмести. Ведь не сказано же, кем «будет объективно определен» этот, необходимый для «преемственности государственной политики», «уровень поддержки». Но в зале, полагаю, все поняли президента правильно. Ведь не зря же думцы обставляли свои зады редутами антиконституционных законодательных норм. Не зря практиковались в злостном игнорировании и извращении своих же законов. Не зря годами затуманивали сознание избирателей с помощью захваченных каналов информации. Не зря покупали, запугивали, совращали всех политиков, кто мог составить хоть какую-то альтернативу тому, что они цинично называют своим курсом. Президент неприкрыто дал им понять главное: не волнуйтесь, результат будет объективно определен, мы тут с корешами все учтем, каждый получит в процентах объективно и по заслугам, преемственность нашей «политики» будет гарантирована. Политики безбрежного воровства, политики зомбирования граждан, политики распродажи государственных ресурсов, политики непотребного унижения страны на международной арене, политики, ведущей к развалу и уничтожению России. Спите спокойно. (Бурные продолжительные аплодисменты.)
Обсудить "Сеанс саморазоблачения (Опыты медленного чтения Послания Федеральному Собранию)" на форуме
http://www.rusliberal.com/showthread.php?t=277377

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=5461
28 НОЯБРЯ 2006 г.
RTV International/ej.ru
В прошлом материале я писал о том, что десяти тысяч человек, каждый из которых потратит в неделю в среднем 20 минут на собственную информационную активность, с лихвой хватило бы, чтобы переломить ситуацию в политических радиоэфире и интернете. Я также говорил о том, зачем это нужно и при каких условиях возможно. Кто не прочитал – сделайте это, пожалуйста, сейчас.

Предположим, мои предложения начали реализовываться. Попробуем представить, что из этого может получиться. Сначала разберемся в том, что собой являет достигнутый результат. Итак, имеется несколько тысяч человек в Москве и других городах (дурной пример заразителен), которые взяли за правило довольно регулярно проявлять активность в медиасфере. Их совокупные действия представляют собой довольно хаотичную картину. Разные люди действуют в разных тематических сферах, в зависимости от своих приоритетов. Они прибегают к услугам различных информационных каналов. Их действия разнятся по регулярности, настойчивости и прочим параметрам. Однако это не простой хаос. Он образован, хоть и разрозненными действиями людей, но людей со сходными убеждениями. В результате, можно сказать, все они совокупными усилиями постепенно меняют атмосферу в медиапространстве, завоевывают его доминированием своей политической позиции. Что важно: они не только повышают концентрацию своего присутствия, но и явно ощущают и осознают результат своих действий. Одно это уже крайне важно.

Но самое интересное начинается дальше. Любой хаос содержит в себе потенциал будущей самоорганизации. В данном случае для этого есть как минимум два возможных условия. Первое: присутствие вашей политической позиции станет столь концентрированным, что достигнет критической точки, после которой начинается «кристаллизация» (о ней ниже). Второе: происходят события, вносящие возмущение в этот хаотический бульон. Важно, что хаос образован неодинаковыми людьми. Кто-то более энергичен. Кто-то, увидев первый результат, захочет большего. Кто-то, в силу случайных обстоятельств, становится вдруг обладателем какого-то полезного ресурса, вроде времени. В результате этот кто-то становится точкой кристаллизации, зародышем будущей самоорганизации. То, что я опишу дальше – не фантазия, не использование моих знаний по синергетике. Нечто подобное я уже видел, хотя и в других масштабах.

Прекрасной средой для самоорганизации является интеренет. Наш потенциальный «зародыш» создает ресурс (небольшой сайт), заявляет позицию и цели, предлагает участвовать в нем всем единомышленникам. Несколько десятков человек для начала – вполне реально и достаточно. Эти люди, ранее незнакомые друг с другом, начинают координировать свои действия в некоторой сфере. Например, кто-то присылает на форум этого сайта сообщение: «Такого-то числа в такое-то время на «Эхе» такая-то передача. Предлагаю взять ее под наш контроль». Коллеги соглашаются, и их коллективные усилия добавляются к подобным усилиям еще неорганизованных одиночек.

Такие узлы начинают создаваться сами по себе и размножаться. Затем им становится интересно находить друг друга. Затем начинается стадия координации между узлами. Затем они осознают свои совместные возможности и договариваются о совместных действиях. Пока это все люди из тех же нескольких тысяч, что и раньше. Но координация на порядок повышает эффективность их действий, поскольку они могут концентрировать свои усилия в нужное время и по нужному для них поводу. В локальных точках создается такой мощный эффект, что это начинает привлекать внимание тех, кто ранее не был замешан в создании первоначального хаоса, о котором я говорил выше. И начинается новая стадия – количественный рост. Он, в свою очередь, приводит к созданию новых узлов. И вот через некоторое время вместо хаотически общающихся друг с другом единомышленников мы получаем сеть регулярно взаимодействующих друг с другом узлов, каждый из которых обладает ресурсом от нескольких десятков до нескольких сотен «штыков».

Это сила, скажу я вам! Такой ресурс способен предопределять результаты голосования на телепередачах, мобилизовать выход на митинг нескольких десятков тысяч человек, организовать кампанию телефонных звонков или писем в органы власти или политикам. Такой ресурс в состоянии не только громко заявлять позицию, но и решать важные законодательные проблемы.

На профессиональном языке последнее называется политическим лоббизмом. Если вы думаете, что лоббизм — это подкуп депутатов, то вы заблуждаетесь — это просто вульгарная коррупция. Настоящий лоббизм, как мне говорил в Вашингтоне глава одной из крупнейших лоббистских фирм, это организация и действие совпадающих интересов. Совпадающие интересы у вас есть. Нет пока организации, действий и результатов.

Прекрасно понимаю, что нарисованная мной картина может показаться утопической. Это не так. Вот пара примеров.

Вы все слышали, конечно, про несчастных обманутых вкладчиков. Мне посчастливилось довольно близко наблюдать группу людей, которые справились с этой проблемой. Это граждане, вложившие средства в строительство жилого комплекса «Звезда России» в Химках на Левоборежной (их называют «соинвесторы»).

Как и многие другие, они оказались жертвами аферы. Но сначала они нашли друг друга по Интеренету. Затем организовали свой сайт. Затем организовали инициативную группу и начали действовать. Сейчас, посадив в тюрьму начальников фирмы-афериста, они «поженили» власти района с новым застройщиком, заключили новый инвестиционный контракт такого юридического качества, что в это трудно поверить, и через пару месяцев получают свои квартиры.

Второй пример – новая организация автомобилистов – вам знаком. Перечислять их победы над властью нет нужды.

По мере формирования новой «сети сетей», по мере роста ее результативности и влияния возникнет два новых сюжета. Первый, как легко себе представить, будет порожден реакцией властей. Возможно, появится с подачи «Единой России» законопроект вроде «О противодействии терроризму в интернете». Этим благородным названием будут прикрыты откровенные меры по ужесточению контроля над сетью, провайдерами и т.п. с единственной целью – пресечь оппозиционную активность в сети. Но, как обычно это происходит в жизни, сеть к этому моменту начнет перетекать из виртуально-электронных форм в традиционные организационные формы. Поэтому инициатива партии власти окажется бесполезной.

Второй сюжет будет связан с расширением направлений активности сети. Тут может проявиться все, что угодно – от ЖКХ до наблюдения за выборами. Здесь окажется, что рост эффективности вашего ресурса упрется в отсутствие конкретных знаний и навыков в соответствующих сферах. Преодоление этого препятствия будет найдено в «наведении мостов» между вашей сетью и общественными организациями, работающими в интересующих вас конкретных сферах. Такие мосты могут возникать просто в связи индивидуальным участием активистов этих организаций в вашей сети. Другой ход также очевиден: вы находите следы этих организаций в интернете (а они вполне прилично там представлены) и начинаете строить мосты со своего берега. Наконец, можно не сомневаться, что и общественные организации начнут проявлять свой интерес к вам и вашим возможностям, а потому начнут свое встречное движение. Убежден, что симбиоз вашей сети с общественными организациями существенно повысит вашу общую эффективность.

Итак, изменение атмосферы радиоэфира и интернета, которое произведет ваша активность, будет иметь несколько важных последствий. Во-первых, вы измените атмосферу медиапространства. Во-вторых, вы создадите условия для самоорганизации своих сторонников. В-третьих, в качестве более долгосрочных эффектов вы обнаружите влияние своей активности на общественное мнение. В-четвертых, вы обнаружите, что в состоянии решать не только информационные проблемы.

В следующих статьях мы поговорим о том, что ваша возможная активность может оказаться необходимым условием решения других задач, еще более важных, если не критических.

Автор — президент Фонда ИНДЕМ

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=5521
6 ДЕКАБРЯ 2006 г.
Опасаюсь, что написаннное мною в четырех предшествующих статьях могло показаться многим неожиданным. Во-первых, потому, что ответ на вопрос «Что делать?» не свелся к традиционному объяснению, почему надо голосовать «за таких-то». Во-вторых, потому, что мой ответ ориентирует на собственную активность тех, кто уже задается этим вопросом или близок к этому. В-третьих, как я подозреваю, потому что мой ответ не содержит каких-то захватывающих, сногсшибательных идей вроде штурма Кремля. Все выглядит вполне банально и потому может восприниматься с недоверием. Что же, я не политики, а потому могу себе позволить говорить то, что думаю, а не то, что от меня ждут.

Однако одна претензия к моим текстам может звучать вполне обоснованно: «Вы, Сатаров, пишите, как надо делать, но не пишите что и зачем». Согласен. И потому постараюсь дальше восполнить эти пробелы.

Но, прежде всего, считаю важным вернуться к традиционному вопросу «Кого поддерживать?». Дело в том, что рано или поздно этот вопрос встанет перед всеми, кто все-таки решит прийти на избирательные участки. Никуда не денешься: наши политические пристрастия на выборах мы вынуждены реализовывать, выбирая из предложенного нам бюллетеня конкретные персоны или партии.

Я отвечу на сформулированный вопрос дважды. Мой первый ответ снова может не удовлетворить многих читателей, но прошу не вставать сразу на дыбы, а вникнуть в обоснование моего тезиса, который я считаю крайне важным. Вот он:
Сегодня в России важно не кто придет к власти, а в результате какой процедуры.

Не ловите меня на слове. Когда я говорю «не важно кто», я, конечно, имею в виду некий разумный диапазон выбора. А вот по поводу процедуры все гораздо сложнее и важнее. Процедура прихода к власти политика определяет его будущую зависимость и лояльность. Если некто становится, скажем, президентом в результате честных выборов, на которых была равноправная конкуренция с равным доступом кандидатов к легальным ресурсам, то победа определяется исключительно числом набранных голосов. Именно это определяет зависимость победителя от этих голосов и, следовательно, от избирателей. Значит, он должен демонстрировать избирателям лояльность и символически, и реально – действиями. Конечно, этим зависимость политика не исчерпывается. Он зависим от своей команды, помогавшей ему побеждать, от своих спонсоров, формировавших его избирательный фонд. И он будет демонстрировать им свою лояльность, назначая на посты сторонников и проводя политику, совпадающую с ожиданиями поддерживавших его групп интересов. Но в условиях прозрачности власти это не трагедия: он не может (или сильно затруднен) делать это в формах, идущих явно против общественных интересов.

Теперь другой вариант: некто стал президентом в результате закулисного сговора некой «элитной» группировки, которая монополизировала ресурсы, необходимые для приведения своего ставленника к власти. При этом подавлялись любые возможности других кандидатов стать реальными конкурентами за голоса избирателей. Пустой вопрос: от кого будет зависеть такой победитель и кому он будет лоялен? Ответ вы знаете сами. Избиратели тут ни при чем. Они лишь ширма, прикрывающая имитацию выборных процедур.

Как бы нам ни нравился подобный победитель своей выправкой или убедительностью в голосе, здесь это не важно. Более того, даже если он действительно хочет сделать что-то полезное для общества, это также несущественно. Он не в состоянии это сделать, ибо зависим не от граждан, а от узкой группы, с которой у него имеется закулисное соглашение. Он зависим от их монопольных ресурсов. Он в их руках. И он всегда будет работать на них, а не на нас. А они будут втюхивать нам рассказы о том, как хорош их ставленник и как он печется о народе. Как бы ни была привлекательна программа «преемника», какие бы молочные реки и кисельные берега он ни сулил, это все бессмысленно и несущественно. Не дадут ему ничего делать те, кто теневым образом вел его к власти.

Все сказанное я попробую изложить в следующей почти эквивалентной формулировке:
Ангел, пришедший к власти в результате спецоперации «Преемник», много опаснее, чем черт, победивший на честных выборах.

Теперь самое время перейти от утверждений, звучащих несколько теоретически, к примерам и пояснениям. Мне представляется, что грехопадение российской демократии (точнее – демократов) началось при Ельцине перед декабрьскими выборами 1993 г. в Государственную думу. Тогда переход к смешанной избирательной системе был продиктован не только заблуждением, что она способствует формированию сильных партий (не подтвердилось), но и прагматическим расчетом. Предполагалось, что победители, контролируя федеральные телеканалы, могут облегчить себе партийную победу (также не подтвердилось, правда, в силу предельно низкого профессионализма). Это был пример того, как избирательное законодательство меняется под нужды одной политической силы.

Глубина падения увеличилась на президентских выборах в 1996 году. Тогда контроль над информационными ресурсами использовался гораздо более профессионально. И эти ресурсы работали, главным образом, на Ельцина.

Окончательное грехопадение происходило уже при Путине. Но преемники не придумывали ничего нового. Они просто доводили до предела, абсурда и неприличия то, что появилось во времена предшествующего президентства.

Надо отметить, что описанные (как и неупомянутые) выше грехи ельцинского периода совершались необязательно из корыстных соображений. Было немало таких, кто искренне полагал, что сохранение и развитие демократии в России возможно только при условии победы на выборах конкретных политиков или партий. Именно тогда многие из нас стали путать победу демократии с победой «демократов» (я использовал кавычки только потому, что к демократам тогда относили определенные политические силы и персоны, часто просто по самоназванию). Я пишу об этом с горечью, поскольку сам был привержен этой ереси (прошу прощения за клерикальную формулировку). И избавлялся от нее довольно болезненно. Да и все мы не очень задумывались над этим – от политиков до избирателей. Мы шли на попрание принципов равной конкуренции на выборах, убеждая себя в том, что если сейчас на это не пойти, то и выборов потом не будет.

И вот что интересно: выборы все-таки практически исчезли (не станете же вы называть этим словом то, что нам предлагает путинский режим). Значит, имеет право на существование следующее рассуждение. Если бы мы договорились, скажем, в 1993 или 1996 годах с политическими противниками незыблемо соблюдать принципы честной политической конкуренции и первыми показали пример, то у нас появлялся бы шанс на укоренение демократии. Конечно, можно сказать: «Да кинули бы они! Неужели не ясно!?» Возможно. А возможно, и нет. Как вести дело. Но, и это главное, шанс оставался бы. А когда мы сами согрешили против демократии, может, даже не шибко сильно, мы стали на путь ее сворачивания. Сами. И далее неизбежно проиграли сами, проиграв демократию.

Я так подробно говорю об этом по двум причинам. Первую я указал и не боюсь повториться:
Сегодня в России важно не кто придет к власти, а в результате какой процедуры.

Вторая не менее интересна: сегодня у нас появляется шанс исправить ту ошибку, которую мы все допустили десятилетием раньше (подчеркиваю – все; одни грешили, другие попустительствовали). Об этом в следующей публикации.

Автор - Президент Фонда ИНДЕМ

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=5633
18 ДЕКАБРЯ 2006 г.
архив ЕЖ/Павел Горшков
Предыдущая статья заканчивается тезисом, который я считаю крайне важным: Сегодня в России важно не кто придет к власти, а в результате какой процедуры.

Также было высказано предположение, что сегодня у нас появляется шанс исправить ту ошибку, которую мы все допустили десятилетием раньше, спутав победу демократии с победой демократов. Нет, это даже не предположение, а убежденность. Как же она возникла и на чем основана?

Нечто вроде озарения произошло после моей поездки в Томск в конце сентября 2004 г. Произошла бесланская трагедия. Путин огласил свой пакет мер, включавший отмену выборов губернаторов. Все было предельно мерзко.
В Томске меня был прямой эфир на местном независимом телеканале, действительно замечательном. Это было политическое ток-шоу. И вот лидер местного отделения КПРФ спросил: «Что такое для вас демократия?». Я ответил примерно так. Демократия, с моей точки зрения, это такая машинка, которая по воле граждан поворачивает, когда нужно – налево, когда нужно – направо. При этом сама машина не ломается, никого не давит и не выбрасывает ездоков. Но самое главное заключалось в ответе, прозвучавшем для меня совершенно неожиданно: «Прекрасно! Давайте строить эту машинку вместе». Вот как!

Я начал думать об этом ответе и вспомнил один свой прогноз (знаете, когда много треплешься, иногда удаются верные прогнозы). Это было весной 2000 г. на ситуационном анализе у Евгения Григорьевича Ясина. Тогда я сказал, что в ближайшее время коммунисты станут в Думе главными защитниками демократии. Так и оказалось: они неоднократно голосовали, защищая нормы, поддерживающие свободу слова или права избирателей.

Первое объяснение такого поведения очевидно: когда демократические процедуры сворачиваются и конструируется политическая монополия, это становится невыгодным альтернативным политическим игрокам, не встроенным в систему новой властной монополии. Коммунисты оказались именно в такой ситуации. Сворачивание демократии постепенно стало для них угрозой политического существования. Возвращение демократии стало условием их выживания. В разной степени это коснулось и других политических сил всевозможной политической окраски.

Но есть и второе объяснение, менее тривиальное. Мы обычно полагаем, что позиция политика (и других публичных персон), его действия определяются его идеологическими пристрастиями. Между тем, это верно только в порядке исключения для небольшого числа действующих лиц, убежденных, последовательных, а нередко фанатичных. Обычная практика совершенно иная: политики подгоняют свою идеологию под занимаемую позицию и свои действия. Может повести, и позиция будет согласовываться с идеологией. Но нередко обстоятельства заставляют менять позицию на несоответствующую собственной идеологии. Тогда постепенная смена последней является способом выхода из когнитивного диссонанса, о котором я уже писал. Вот пара примеров.

В 1990 г. в Верховный Совет РФСР пришли победителями два молодых, амбициозных, талантливых юриста. Оба рассчитывали, что волна демократизации вынесет их на верхушку властной пирамиды. И оба претендовали на один и тот же пост председателя одного из ключевых комитетов. Выиграл, ясное дело, один из них, оказавшись в команде Ельцина. А проигравший перешел в оппозицию и нашел там новую идеологическую нишу. А все могло бы получиться наоборот, сложись обстоятельства иначе. Тогда бы оппозиционер стал сторонником Ельцина (и по тогдашней условной классификации – демократом), а его выигравший конкурент оказался бы в оппозиции. Не факт, что он занял бы ту же оппозиционную идеологическую нишу, но он стал бы весьма талантливым критиком Ельцина. Кстати, один из них подтвердил справедливость этого рассуждения в устной беседе.

А вот еще вполне реальный пример. Вспомните про руководителей НТВ, перешедших на государственное телевидение. Как быстро они из сторонников демократических свобод перековались в «государственников» на новой службе!
Не надо за это ругать людей. Существенная часть homo sapiens тратит свои «сапиенс» и душевные силы на оправдание своих поступков. И если бы они не добивались в этом успехов, мы бы жили в обществе психопатов и неврастеников. Нам это нужно? А политика – лишь частный случай общей закономерности. Совсем немногим удается приспосабливать жизнь под убеждения. Однако часто такие подвиги приводят к трагическим последствиям для людей.

Наверное, уже ясно, к чему я клоню. Развитие событий с осени 2004 г. стало отражением именно той тенденции, о которой я говорил выше. Сначала она проявилась в декабре 2004 г., на первом Гражданском конгрессе: на нем в одном зале выступали правозащитники, либералы и коммунисты. Свое развитие та же тенденция получила на июльской конференции «Другая Россия», на которой правозащитники и либералы оказались вместе с Лимоновым и Анпиловым.

Дело не только в экстравагантных и невозможных ранее сочетаниях политических персон в «одном флаконе». Дело в другом. Первое – бесспорная готовность договориться об общих усилиях по сооружению той самой «машинки демократии», стремление устанавливать процедуры и ставить их выше персональной политической выгоды. Второе – уникальная и ранее не проявлявшаяся в российской политической культуре способность к компромиссам.

Чтобы понять, насколько это важно, приведу одну цитату из известной книги французского политолога Раймона Арона «Демократия и тоталитаризм»: «В плюралистическом режиме принцип — это сочетание двух чувств, которые я назову уважением законов или правил и чувством компромисса». (В контексте книги Арона плюралистический режим – синоним демократии.) Таким образом, то, к чему подталкивают российскую политическую систему Всероссийский гражданский конгресс и «Другая Россия», это и есть устои демократии.

Конечно, тот же Арон говорит, что компромисс бывает непродуктивен (не открытие, конечно). Но можно провести черту, по разные стороны от которой компромисс необходим или не реален. Если воспользоваться использованной ваше метафорой демократии-машинки, то легко представить, что на ней трудно ехать одновременно в две противоположные стороны. Здесь компромисс равносилен неподвижности, а потому непродуктивен. А вот по поводу конструирования, сохранности и качества самой машинки, на которой можно ездить в разные стороны, договориться вполне возможно. Это зона реального и необходимого компромисса. Именно здесь он достигается сейчас при участии самых различных общественных и политических сил. Именно в этом состоит шанс страны, как бы высокопарно это ни звучало.

Возвращаемся к теме «Что делать». Одно из главных возможных действий граждан в сфере политики – время от времени отдавать свои голоса политикам и партиям. Да, я о выборах. Да, я знаю, что выборы превращены в фарс. Но об этом мы еще будем говорить. Просто вспомним, что если у нас нет шансов изменить что-либо с помощью выборов, то остается только одно: то, до чего доводить не хочется – революция, насильственное свержение власти. Поэтому нужно использовать любой шанс своими силами поменять власть с помощью голосования.

Голосование — вещь не сложная: расписался в гроссбухе, раскидал галочки по бюллетеням и засунул их в щель урны. Трудно другое – сделать перед этим осмысленный выбор. Обычно партии и политики рисуют перед избирателями некие радужные картинки, образы светлого будущего. Но они не говорят, КАК собираются добраться туда вместе с нами. В эффективных демократиях это и не обязательно. Имеется налаженная политическая машина, бюрократия достаточно эффективна. Машинка работает, а политики просто предлагают повернуть руль.

У нас ситуация совершенно иная. Никакие обещания политиков и партий не стоят и выеденного яйца, если они не говорят, что они собираются делать с «машинкой». Поэтому в России, здесь и сейчас, осмысленный выбор начинается с применения простого критерия, приведенного выше.

Теперь два замечания. Первое: не следует думать, что мои предложения по части «Что делать» сведутся далее только к рекомендациям по поведению в день выборов. Второе: не нужно рассматривать содержание этой статьи как призыв поддержать «Другую Россию». Я привел ее в качестве примера проявления важной тенденции. Остальное – в дальнейших статьях.

Автор — президент Фонда ИНДЕМ

[Георгий Сатаров]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=31211
15 ИЮНЯ 2017 г.

ТАСС

Будем рассматривать конституционные нормы, приведенные в первой части текста, в качестве аксиом (освежите их в памяти) и перейдем к нескольким теоремам (приводятся без доказательств, которые просты). Затем – важное следствие из них.

Первая. Если конституционные нормы прямого и непосредственного действия, которые мы имеем в виду, и нуждаются в законодательных уточнениях, то только двух сортов: (1) регламентация действий власти по обеспечению и защите прав и свобод граждан, включая право на мирный протест; (2) санкции по отношению к представителям власти за антиконституционные нарушения этих прав и свобод.

Вторая. В переговоры с властью по поводу реализации своих прав на митинги, шествия и т. п. вступают (после уведомления) только в двух случаях: (1) когда возникают объективные обстоятельства, требующие уточнения времени и места проведения акций (при существовании независимого суда, в котором можно оспорить действия власти, предъявляющей требования за пределами объективно существующих препятствий); (2) когда у организаторов акций есть потребность или желание облегчить власти действия по защите их (организаторов) права на мирный протест или иные права и свободы.

Третья. И принятые российской властью законы, и все, что делается ею на их основании и вопреки им, когда она нарушает свои же законы – не конституционно. Проще говоря – преступно.

Вдумчивый читатель может спросить: значит ли это, что оппозиция, вступающая в переговоры с нынешней властью по поводу получения «разрешений» на реализацию своих конституционных прав, становится соучастницей преступления против Конституции? Формально – несомненно. Но жизнь сложнее любых норм. Поэтому давайте рассмотрим такой пример. Вы попали в число заложников, захваченных террористами (многие серьезные аналитики считают, что эта модель очень близка к ситуации в нашей стране). Становитесь ли вы пособником террористов, подчиняясь их требованиям? Никому не приходит в голову так ставить вопрос. Вы вправе сами решать, подчиняться их требованиям или нет, поскольку от этого зависит не только ваша жизнь, но и жизнь других заложников. У читателей вполне хватит фантазии, чтобы представить обстоятельства и ситуации, когда согласие на требования террористов теряет смысл, поскольку это не повлияет на неизбежный трагический финал.

Аналогия тут очевидна. Организаторы протестных акций вынуждены взаимодействовать с властью в рамках антиконституционных законов, чтобы оставить всем нам шанс на более или менее мирное изменение нынешней ситуации (в которой власть уподобляется бандитам или террористам). Но, как это было в случае акции 12 июня, власть начинает препятствовать нормальному проведению разрешенного ею митинга, действуя противозаконно и антиконституционно. Более того, это была сознательная провокация, что подтвердили «космонавты» без жетонов, отважно избивавшие молодых людей и девушек на улицах Москвы. Избивали людей с российскими флагами и певшими гимн России. Избивали и случайно подвернувшихся и выдернутых из толпы, и на площади Сахарова – дистанцировавшихся от призыва Навального.

Вот ситуация. И если бы я был на месте Навального, я бы тоже не без колебаний прервал игру по их шулерским правилам и призвал бы людей выйти на улицу. Причина очевидна: я в состоянии представить последствия пассивного решения. Не для меня, а для моей страны. И вы сами в этом разберетесь, если возьмете на себя труд немного подумать. Т.е. я бы тоже выбирал между плохим и тупиковым, безысходным в пользу плохого. Впрочем, я не Навальный, что облегчает мою жизнь, ибо я избавлен от необходимости принимать столь тяжелые решения.

Власть полагает, что добилась своего – оторвала Навального от его сторонников и запугала последних. ВольнО им надеяться. Они своими действиями не только последовательно наращивают масштаб протеста, но и делают его ожесточеннее. Это следствие страха и серости рассудка. Они не знают, что есть в социальной природе нереализуемые ситуации. Никогда и нигде власть в конечном итоге не побеждала общество. Она либо с треском проигрывала, либо (что реже и трагичнее) гибла вместе с обществом.

P.S. Почему-то находятся те, кто считает, будто я в своих последних постах защищаю Навального. Отнюдь, как сказал бы Егор Тимурович. (Это легко проверить по моим интервью и другим публикациям. При этом я не считаю предосудительным защищать Навального.) Я защищаю две вещи. Первая – возможность будущего для моей страны. Вторая – привычка к использованию разума.

Фото: Россия, Москва, 12.06.2017. Алексей Навальный получил 30 суток административного ареста за нарушение организации митинга. Pavel Golovkin/AP/TASS