1002. Т-образные перекрестки Бориса Стомахина

[Александр Зеличенко]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=52CAF95026B69
Стомахин в письме к Анне Каретниковой из тюрьмы потребовал публичной дискуссии...
06-01-2014 (22:55)

Борис Стомахин в письме к Анне Каретниковой из тюрьмы потребовал публичной дискуссии. Его объемная статья, написанная там же, открывает эту дискуссию.

Вообще-то дискутировать с узником всегда страшновато: вы в разных позициях и
непонятно, чем продиктованы те или иные слова оппонента. Но в случае со Стомахиным
такого страха нет. Он всегда пишет то, что думает, и в его словах нет ни конъюнктуры, ни личного прагматизма. В этом отношении он рыцарь без страха и упрека. А так как вопросы он поднимает важнейшие, то разговор обещает стать для общества важным. Во всяком случае — для думающей части общества.

Самое ценное в текстах Бориса Стомахина то, что в них всегда много правды.
Горькой. Но уж какая есть.

И статья "Отречение и проклятие" не исключение. Правда — в обличении гражданской апатии и иных пороков "простонародья". Правда — в обнажении наивности либеральных планов реформ: прогоним Путина, введем честные выборы и разделение властей, отменим коррупцию — и станем европейской страной.

Правда — что сегодняшний антидемократический режим вырос на демократическом дереве.

Правда — что Россию не европеизируешь. Я знаю, что многим эта правда
неприятна, но... все это правда.

Но вот — к этой правде незаметно, внутри одного предложения начинает подмешиваться
и неправда. Синонимами "европеизировать" в представлении Бориса являются
"изменить", "улучшить", "исправить", "спасти", "реформировать" — и все через
запятую. Для Бориса – и в этом он не одинок – есть два пути: либо в Европу, либо к
гибели. Такое вот мировиденье.

В Европу не получится — это он понимает. И этим выгодно отличается от многих
прекрасных, но и прекраснодушных людей, отказывающихся видеть очевидную пропасть
между европейским и российским менталитетами. Но, сводя все потенциальное
разнообразие, по сути, бесконечность разных не-европейских сценариев российского
будущего к одному пути — пути в могилу, Борис Стомахин совершает простейшую
ошибку. Почему путей только два? Почему не три? Почему не десять?

Точно на такую же искусственную развилку помещает себя Борис в вопросе об
отношении культурных лидеров ("1%" у Стомахина) к "народу" ("простонародью",
"быдлу", "пьному сброду" — будучи плотью от плоти этого самого народа, Борис не
скупится на хлесткие ругательства). Либо народническое стремление спасти и
позаботиться о несчастном народе, либо послать народ куда подальше. Третьего
(четвертого, десятого, сотого) не дано. А дальше методом исключения. Коль скоро 1%
не может спасти остальные 99% — а Стомахин, в отличие от многих других, ясно видит
такую невозможность — то остается вторая альтернатива: "закопать". В мире, где
альтернатив только две, вполне логично. Но не в мире с бесконечным разнообразием
будущих сценариев.

Отсюда и шараханье, естественное для виденья мира, в котором борхесовский сад
ветвящихся дорожек заменен сетью асфальтированных дорог с немногочисленными
Т-образными перекрестками. Духовность, "традиционные ценности", православие и
великая Россия (все через запятую) в этом мире оказываются противопоставлены
западному прагматизму, капитализму, индивидуализму, либеральным свободам и НАТО
(все через запятую). И Стомахин предлагает ехать по второй дороге. Если бы не
трагичность личной ситуации автора здесь можно было бы улыбнуться: трудно
представить себе менее индивидуалистичного и менее прагматичного человека, чем сам
Борис.

Мир с Т-образными перекрестками — странный мир: нежелание сворачивать налево
оборачивается поворотом направо.

И Борис договаривается до вещей, парадоксальных и уж точно совершенно не западных.

Например — до необходимости выбросить всю русскую культуру как зараженную вирусом тоталитаризма. До необходимости тотальной ненависти к себе, ненависти, которая не отличает доброго от злого.

Но здесь, наткнувшись на выстроенную собой же стену, автор пытается насыпать в
налитом собой же океане ненависти островок любви — "союз не-быдла". Идея эта,
вообще-то, правильная. Но Стомахина она не спасает. Его протест против эпидемии
ксенофобии чист и правдив. Но... островок любви не может излучать ненависть.

Очень многие вещи Борис Стомахин видит правильно. Но с Т-образным мышлением эти
вещи нельзя осмыслить. Вещи-то они сложные, противоречивые, в которых добро и зло
спаяны. И, не умея отделить одно от другого, мы просто обречены выплескивать
ребенка с водой. К чему и зовет Борис.

Его зов по своей природе не может побудить к действию, и поэтому судебное преследование Стомахина совершенно бессмысленно.

Но этот зов заставляет задуматься над по-настоящему важными вопросами нашего бытия. И в этом его особая ценность для нас.