*936. Чёрное золото на серебряных струнах

[Иван Стариков]

http://www.ej.ru/?a=note&id=24252
26 ЯНВАРЯ 2014 г.
Нажмите на картинку, для того, чтобы закрыть ее

Сегодняшним молодым — разномастным и свободным, которые могут говорить и думать, не глядя по сторонам — как донести, как рассказать о том, кем был для нас этот человек? Чем он был для нас.

Возникший как факт уличного фольклора, поначалу он просто приковывал к себе внимание эпатажной своей хрипотцой, совершенно несвойственными царящему в стране официозу фразами и страстью.

«Ну, дает!» — единодушная оценка каждой очередной услышанной на соседском магнитофоне песни. Помню ощущение восторженного удивления перед талантом и смелостью этого человека. Потом произошло стремительное восхождение Владимира Высоцкого в вершителя духовных судеб моего поколения. Блатноватая лирика сменилась песнями великого гражданского мужества. Он вернул в общественное сознание почти было утратившие свое значение базовые нравственные категории: «честь», «дружба», «любовь».

Под напором его голоса затхлый, исполненный вранья мир просто не выдерживал и взрывался, разлетаясь в клочья!

Грязью чавкая жирр-рной да р-ржавою-у-у

— хрипло выл Высоцкий, и сердце замирало, ответствуя болью и пониманием.

Вязнут лошади-и-и по стремена…

Но влекут меня сонной дер-р-ржавою,

Что раскисла, опу-у-ухла от сна-а-а..

Потом — невиданная по экспрессии молитва, для нас, не ведавших Бога:

В синем небе, колокольнями прокол-лотом,

Медный кол-локол, медный кол-локол –

То ль возрадовался, то ли осерча-а-ал…

Купола в России кроют чистым золл-лотом,

Чтобы чаще Господь замечал!

Этот человек, ставший выразителем духовных чаяний, нравственным камертоном целого поколения, был нашим духовным поводырем.

Сейчас молодым и свободным нужны другие духовные авторитеты и поводыри, для того чтобы народ проснулся. Иначе распыленный на многочисленные анклавы, по сырьевым областям и придаткам разодранной в клочья «одной шестой», он потеряет язык и культуру, реальный суверенитет и право на будущее, оставшись как феномен истории. Как «народ, потерявший право на выбор».

Фото ИТАР-ТАСС / Метелица Сергей

[TVCenter]

[Сергей Кузнецов]

http://www.chaskor.ru/article/za_flazhki_32421
25 июля 1980 года скончался Владимир Высоцкий


Когда говорят о Высоцком, сразу вспоминают похороны: Москва, почти полностью зачищенная по случаю Олимпиады, собрала на Таганской площади многотысячную толпу — не то тридцать, не то сорок тысяч человек. Еще вспоминают гастроли Таганки в Набережных Челнах: все окна были раскрыты, в каждом окне — магнитофон и в каждом магнитофоне — Высоцкий. А сам он шел, немного сутулясь, по улице. Любимов потом скажет — как гладиатор.

Еще когда говорят о Высоцком, сразу вспоминают магнитофоны. Древние катушечные, только появившиеся кассетные. Открытые московские окна начала восьмидесятых, из которых — «Охота на волков», «Кони», «Банька по-белому»… В курортном литовском Друскининкае я мальчишкой простоял час в толпе около санатория: кто-то из отдыхающих привез с собой «Электронику-302» на батарейках, поставил на скамейку и устроил концерт.

Магнитофоны — да, но похороны вспоминают чаще. Говорили, со смерти Сталина Москва не знала такого всенародного горя. Похоронили его в лучшем советском гробу, в «изделии номер шесть» — так же как Брежнева и Андропова.

Какие, к черту, волки?

Сначала были легенды. Мол, Высоцкий сидел, едва ли не родился в тюрьме, мотается по Сибири, бичует. Откуда бы иначе песни? Но в семидесятые уже знали: живет в Москве, играет в Театре на Таганке, снимается в кино, пишет песни. А еще он женат на Марине Влади, французской звезде русского происхождения.

Когда говоришь о Высоцком, понимаешь: все это уже не объяснить. Что значило в семидесятые годы играть на Таганке? Быть мужем Марины Влади? Иметь два «мерседеса»? Летать в Париж, Америку и на Таити? Что значит — быть магнитофоном в каждом окне? Взять Илью Лагутенко, сложить со Шнуром, женить на Миле Йовович и определить на главную роль в фильме «Бумер» — нет, все равно не получается.

Семидесятые годы были не только удивительно спокойным десятилетием в русской истории ХХ века — это было время убожества и скудости. Высоцкий выламывался из него, стоял поперек. Два «мерседеса» и жена-француженка так же возмутительны, как недельные запои, заграничные диски, готовность качать права и дать в морду.

Как-то раз в Шереметьеве Высоцкий запарковался под знаком «Стоянка не более 10 минут». К нему тут же подошел гаишник и потребовал убрать машину. Высоцкий сказал: «Написано 10 минут — и я буду стоять 10 минут, никуда не уйду». И стоял.

Гаишники мало изменились, так что этот пример понятен даже сегодня.

Отсюда — еще одна легенда о Высоцком: опальном и гонимом певце, запретном поэте, друге эмигрантов и участнике скандального альманаха «Метрополь». В самом деле: при миллионных тиражах синглов при жизни у Высоцкого не вышло в России ни одного диска. При неизмеримых тиражах Магнитиздата — ни единой легальной книжки. При всенародной славе — уголовное дело, заведенное в последний год жизни.

Как всякая легенда, эта легенда не сочиняет, а только перетолковывает. Уголовное дело было — но речь шла о фальшивых билетах на гастрольные концерты, а вовсе не об антисоветских песнях. «Метрополь» в самом деле вызвал скандал — но большей частью в Союзе писателей, членом которого Высоцкий никогда не был, и потому его это не касалось. Книжек и пластинок не выходило — зато «Аэрофлот» продавал Высоцкому билеты за полцены: в обмен Высоцкий обязался рекламировать государственную авиакомпанию на Западе. Да, с эмигрантами Высоцкий дружил — но и в КГБ он давал концерты, и с детьми Брежнева выпивал, и на даче у Хрущева был, и в больших кабинетах пел «Охоту на волков».

Семидесятые годы были временем тотального компромисса и предательства. Недавние друзья переставали подавать друг другу руки по мере того, как одни утверждались в кабинетах, а другие перепечатывали «Хронику текущих событий» или переснимали «Архипелаг ГУЛАГ». Высоцкий оставался единственным, что объединяло их.

На похоронах Юрий Любимов передает пачку фотографий Высоцкого стоящему рядом милиционеру. Из толпы кричат: «Кому отдаешь? Менту?» Парень срывает форменную фуражку, кидает оземь, рыдает в голос: «Что я, не человек, что ли?»

Иосиф Кобзон предлагает пачку денег распорядителю Ваганьковского кладбища. Тот бледнеет, отступает на шаг и говорит: «Да вы что? Я же его — любил!»

Нельзя сказать, что Высоцкого любили все. Но его любили — повсюду. На фрондерских кухнях, в закрытых институтах, в КГБ СССР и в аппарате ЦК КПСС — всюду повторяли: «Да это ж про меня… про нас про всех, какие, к черту, волки?»

Семидесятые годы были душным, тяжелым временем. Каждому хотелось нырнуть под флажки и добежать до настоящей жизни.

Высоцкий пережил это десятилетие всего на полгода.

Высоцкий умер на наших глазах, а мир остался таким же, как был.

Высоцкий принадлежал предшествующему десятилетию. Он был сыном шестидесятых — образцовым шестидесятником, но не в том, немного карикатурном, смысле, которое это слово приобрело в России. Он был шестидесятник американского образца — недаром его так принимали в Америке: talk-show «60 минут» на CBS, концерт в Голливуде, Лайза Минелли, сидящая у его ног, словно кошка…

Конечно, Высоцкий был посланцем Империи Зла, пугающей восточной страны, вдруг обретшей голос, — но и помимо этого дети эпохи sex-drugs-rock-n-roll’а не могли не почувствовать своего в этом выходце из неритмичной страны, где не было секса, наркотиков и рок-музыки.

Высоцкий был русским Джимом Моррисоном. «Охота на волков» — тот же break on through to the other side, прорыв за флажки, за грань, в беспредел. И если сексуальная революция началась в России с фильма «Колдунья», где Марина Влади сыграла главную роль, то психоделическая революция повернулась к Высоцкому самым страшным своим лицом. В середине семидесятых он начал с амфетаминов и кончил жизнь, не разбирая — где седуксен, а где кокаин с героином. Кажется, он миновал галлюциногены за ненадобностью: под конец жизни у него и так были видения.

Рассказ о последних шести месяцах жизни Высоцкого похож на бесконечную череду историй о рок-звездах, разрушивших себя алкоголем и наркотиками. Убиравший месячный запас «лекарства» за неделю, изображавший печеночные колики в приемном покое скорой и выпивавший залпом пол-литра водки, он и здесь оказался в международном контексте: именно так и заканчивались семидесятые, веселая эпоха широких клешей, платформ и веры в то, что кокаин не вызывает привыкания. Эпоха, предоставлявшая на выбор множество способов просрать свою жизнь.

Люди, знавшие Высоцкого, говорили: он умер вовремя. Еще немного — и начался бы распад личности.

Как хороши, как свежи были маки,
Из коих смерть схимичили врачи.

Единственная рок-звезда на всю Империю Зла, за полтора десятилетия Высоцкий отыграл всю историю рок-музыки: от Элвиса Пресли до Сида Вишеса, от немного сентиментальных любовных песен — до панк-рока.

Весь русский панк — один огромный трибьют Высоцкому: от Егора Летова до «Соломенных енотов» и «Министерства любви».

I’ve seen the future, brother, it is murder

Высоцкий, как никто другой, чувствовал насилие. Его песни — как комиксы Нила Геймана, гонконгские боевики или корейское кино: псы слизывают мозги убитых, выстрел сносит подранку полчерепа, волчья кровь проступает на снегу татуировкой:
Убрали свет и дали газ,
Доска какая-то зажглась,
И гноем брызнуло из глаз,
И булькнула трахея.
И он зверел, входил в экстаз,
Приволокли зачем-то таз...
Я видел это как-то раз —
Фильм в качестве трофея.

Только Высоцкий мог на простенький мотив напеть о шахтерах, решивших не откапывать заваленного коллегу, потому что «служил он в Таллине при Сталине», сказать «снес, как срезал, ловец беглецу пол-лица» и даже на экзотически-западном материале «Бегства мистера Маккинли» сложить гимн насилию и убийству:
С плохими — даже дружен я,
Они хотят оружия,
Оружия, оружия,
Насилия!

Это — наследие дворового военного детства, этика «их восемь, нас двое», при которой не важно, о ком идет речь — о дружках того, кто раньше с нею был, или о немецких летчиках. Всенародная любовь — благодарность за то, что Высоцкий не забыл ни войны, ни террора. Ни Победы, ни цены, которая за нее уплачена.

После смерти Высоцкого «Мелодия» выпустила двойной альбом военных песен. Туда не вошли не только «Штрафные батальоны», но и «Охота на кабанов» — самая страшная и честная песня о войне, им написанная. Песня — рассказ о бойне, устроенной уцелевшими фронтовиками, тоскующими по штыковым атакам. Игривый припев, призывающий не пинать егерей за кровожадность, если мы любим карбонад и окорока, — последнее слово в разговоре о цене Победы: поколение фронтовиков отравлено насилием, но не нам их упрекать. И вместе с тем «Охота на кабанов» — чистый гимн насилию и жестокости, запретному плоду, который нельзя забыть — потому что он служит фундаментом «нормальной» жизни с ее миром, карбонадом и окороком.

Эта открытость насилию, мужественная готовность не отводить взгляд — самое «антисоветское» в Высоцком. В благополучные оплаченные нефтью годы он продолжал петь о раскроенных черепах и льющейся крови.

Когда-то Высоцкий острил по поводу вторжения в Чехословакию и Венгрию: «В этом чешском Будапеште уж такие времена, может, скажут, пейте-ешьте, ну, а может — ни хрена». В восьмидесятом ему было не до шуток: по Би-би-си Высоцкий увидел съемку сожженной советским напалмом афганской деревни и обгоревшие трупы людей, недавно еще гулявших на свадьбе.

Я когда-то умру

Наверное, у Высоцкого несколько десятков песен о смерти и посмертной жизни: даже мало для человека, пять раз бывшего в реанимации и два раза пережившего клиническую смерть. Вампиры собираются на похороны, двое летчиков-истребителей просятся в ангельский полк, литой монумент венчает посмертное «исправление», звезда катится прямо под сердце. И, наконец, по ту сторону жизни — то же самое: насилие, унижение, отчаяние:
Прискакали. Гляжу — пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап — тысяч в пять — на коленках сидел

Говорят, в очередной раз вернувшись с того света, Высоцкий сказал: «Вы все туда, а я — оттуда!» Андрей Вознесенский написал об этом большое стихотворение: «За упокой Высоцкого, Владимира, коленопреклоненная Москва, разгладивши битловки, заводила его потусторонние слова». Семидесятые годы были временем бесконечных компромиссов: в опубликованной книжке «Высоцкого» заставили заменить на «Семенова». Только когда у Вознесенского вышла на «Мелодии» пластинка, ему разрешили читать так, как написал.

Это было летом 1980-го: так что я впервые услышал это «За упокой Высоцкого…» через неделю после его смерти — и удивился: как это Вознесенский успел?

«Оптимистический реквием» оказался только первым из бесконечных стихов на смерть «шансонье всея Руси». Летом 1980 года их прибивали на стенах Таганки, потом — перепечатывали на машинке, путаясь в авторах, склеивая друг с другом, теряя строфы.

Высоцкий был оплакан многоголосым хором — и когда хор стал стихать, выяснилось, что эпоха прошла. В перестройку шутили: «Эх, был бы жив Володя Высоцкий, он бы уж про них спел!» В том же «изделии номер шесть», что и Высоцкого с Брежневым, похоронят академика Сахарова, а в августе 1991 года Советский Союз отправится той же дорогой — под звуки песен Высоцкого, транслируемых всю ночь напролет «Эхом Москвы».

К этому моменту Высоцкий уже был посмертно удостоен Государственной премии, тираж выпущенных «Мелодий» пластинок подбирался к ста миллионам, тиражи кооперативных сборников трудно было сосчитать.

В октябре 1993 года песен Высоцкого никто не слушал.

Иосиф Бродский говорил, что ценит в Высоцком рифмы. Жерар Депардье хотел сниматься с ним вместе. Когда Высоцкий опаздывал, летчики «Аэрофлота» задерживали рейсы, а потом привозили в Париж наркотики в пузырьках от сердечных капель. Он звонил советским министрам как старым приятелям, пинками выгонял следователя ОБХСС из больничной палаты, где лежали его друзья, лечился в сумасшедшем доме, где умер маркиз де Сад, на деньги спорил с таксистом, как быстрее доехать до дома, оставил долгов почти на сорок тысяч доинфляционных рублей, грозился выброситься из окна, дрался в ресторанах, пил с проходимцами.

Он выпивал залпом пол-литра водки, торчал на всех наркотиках сразу, собирался уехать лечиться в Сибирь, но все время опаздывал на самолет. Он разрушал свою жизнь — и жизни тех, кто любил его. Олимпийским летом, когда в Москве дилерам и врачам перекрыли все каналы, он умер — заурядной смертью наркомана и алкоголика.

Пока он был жив, он пел про нейтральную полосу, про гляди какие клоуны, про по-над пропастью, про политинформацию в камере, про Джеймса Бонда в Москве, про последнюю охоту на волков, про иноходца и про Як-истребитель, про конец войны и про ее начало.

Сегодня, когда ностальгическая мода превращает брежневский СССР в подобие утраченного рая, его песни и его судьба доходят до нас свидетельством: сколь бы высоки ни были цены на нефть, всегда можно найти свою колею — to the other side, за флажки, к свободе, разрушению и смерти.

Источник: booknik.ru

[Лев Симкин]

http://www.chaskor.ru/article/spasib...e_dozhil_25985
Разные мнения о фильме «Высоцкий. Спасибо, что живой»

Кадр из фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» //www.visotsky-film.ru

По телевизору фильм хвалят взахлеб, причем не абы кто, известнейшие режиссеры и актеры. Такого единодушия я давно не встречал. Киноведы тоже подхваливают, хотя и вполголоса, максимум, на что хватает самых независимых - на вялые кисло-сладкие рецензии. Откуда вдруг такая деликатность? Даже фильмы Никиты Михалкова и те не боялись критиковать, а тут как в рот воды набрали. Словно не замечают откровенно слабого сюжета, который то топчется на месте, то совершает странные кульбиты, отсутствие мотивации у персонажей.

«Жена вообще плакала»

«Лучший русский фильм, который когда-либо видела… Фильм снят по всем правилам хорошего голливудского кино, но при этом наполнен русской душой. Я в шоке… В восторге! Обязательно пойду еще раз. Советую всем сходить… Местами смешно, в целом грустно и глубоко, есть о чем подумать, жена вообще плакала».

Это еще не самые восторженные из зрительских отзывов на сайте Afisha.ru, где 76 - обозначены как «только положительные» и 25 – как «только отрицательные» (по состоянию на 3 декабря, когда писалась эта статья). Представьте, что творится на сайте Первого канала, при поддержке которого фильм снят, там все просто тонет в зрительских восторгах.

Авторов «только положительных» отзывов ужасно раздражают «только отрицательные», они советуют не читать их вовсе, так как не понимают, как можно ругать замечательный фильм и придираться к каким-то там незначительным деталям.

Их оппоненты и в самом деле все больше упирают на детали, частности. Им, к примеру, кажется неубедительным, как это жадное до денег окружение Высоцкого вынудило его поехать на узбекские гастроли и, зная о зависимости актера, не захватить с собой необходимых ему наркотиков, отчего у того началась мучительная ломка, закончившаяся клинической смертью. Недоумевают они и по поводу того, почему эти злые люди не могли найти нужное в тех местах, куда стекались за легкодоступным дурманом наркоманы со всей страны. Пришлось вызывать из Москвы возлюбленную Высоцкого, чтобы та достала из-под кровати коробку с наркотиками и перевезла ее через всю страну на военном самолете.

Очевидно же, что это глупые придирки. Вам говорят - история реальная, а в жизни чего только не бывает. И остальные претензии к фильму несправедливы. В то время, когда все нормальные люди приходят в восхищение от абсолютного сходства главного героя с прототипом, благодаря небывалому гриму, которого нет и в Голливуде, эти – ворчат: «в нем нет Высоцкого!.. Современные компьютерные технологии и грим добились многого - внешнее сходство очевидно. Но он неживой... Пересмотрю лучше на выходных фильмы и театральные постановки с участием Высоцкого, там он действительно живой».

Живее всех живых

Еще до выхода фильма реклама в зомбоящике уверяла нас, что на экране появится реальный Высоцкий. Из титров так и следует - Высоцкого играет Высоцкий. Но зритель ведь все равно не поверит, что мертвец ожил и встал из могилы. Или это игра такая, оккультная игра? Игра в зомби.

Тем, кто позабыл смысл этого слова, напомню, что в рожденном на острове Гаити вудуизме с помощью особых магических средств тела мертвых якобы возвращаются к жизни, и они способны жить еще в течение нескольких месяцев или даже лет. Зомби могут двигаться, говорить, принимать пищу, слышать окружающих.

В фильме с Высоцким происходит нечто похожее. Мертвец с землистым цветом лица, мумия, утратив волю и подчиняясь воле колдуна-режиссера, ходит и говорит. «Обдолбанный и не сильно понимающий, что происходит вокруг, человек с однообразным, лишенным харизмы и выражения лицом большую часть времени курит или бурчит что-то не сильно членораздельное, - это вновь цитата из «только отрицательных». - Гоняет на машине, лежит влежку и явно страдает. Непонятно, правда, от чего - то ли абстяга у него так выражается, то ли и впрямь все плохо, правда, что именно - каждый решит для себя сам. Я решила - творческий кризис. Потому что материально все хорошо. Любовь тоже рядом…»

Материально и вправду дела обстоят неплохо. Высоцкий, а не только окружающие его друзья-дельцы, судя по фильму, неравнодушен к материальному. Свидетельством тому пачки денег, разбросанные по гостиничному номере в Бухаре, куда он прилетел вместо Парижа и дает по несколько левых концертов в день, в конце концов лишаясь голоса и падая на сцене.

Насчет любви тоже правда. Любовь – та, что рядом (в отличие от далекой Марины Влади) – ни больше ни меньше, воскрешает возлюбленного после рекордно длительной клинической смерти. Восставший второй раз из мертвых (первый - самим своим появлением в титрах) Высоцкий выгодно отличается от себя прежнего, этот - явно поживее и даже изображает (довольно-таки фальшиво) торговца коврами на восточном базаре, а после вступает в поединок с гебистом (об этом позже). Но все равно при приближении к нему камеры мне лично становилось как-то не по себе, и я трусливо отворачивался, словно на ужастике.

За что его так любили?

Но внешность - это еще полбеды. Главное, человек, которого все любили, в фильме предстает не более чем торчком-наркоманом. После просмотра вообще не понимаешь, за что его все любили. Жалеть надо было.

А кто же это его таким сочинил? Представьте, сценарий фильма написал Никита Высоцкий, согласно Википедии «советский и российский актёр театра и кино, режиссёр». Мне, правда, не известны его сколько-нибудь заметные работы, незаметные, впрочем, тоже. Известно, насколько придирчиво он следит за тем, чтобы никто не посмел увидеть как-то не так образ его знаменитого отца.

Скажем, Никита Высоцкий не принял документальный фильм «Смерть поэта». «Сын Высоцкого, который сегодня всюду презентует отца из папье-маше, пару лет назад яростно боролся с нашим фильмом, - пишет в Фейсбуке режиссер Виталий Манский. - В итоге просто наложил запрет не только на песни, но даже на звучание стихов Высоцкого». В том фильме все архивные эпизоды с участием Высоцкого шли без звука. Зато в этом – со звуком все в порядке, вот только песен почти не слышно.

Своими руками вытаскивать отца из виртуального мавзолея, выстроенного миллионами почитателей - для оценки такого надобен фрейдизм, но в нем я не силен.

Кто виноват?

С фильмом расходится еще одно вроде бы общепринятое мнение – о том, что погубила Высоцкого советская власть, при которой его стихи не печатались, а немногие роли в кино пробивались с колоссальным трудом. Первый канал, похоже, уже давно борется с пагубным заблуждением. «Погубила Высоцкого вовсе не государственная машина, как почему-то считают многие», - говорится на сайте канала, правда, в связи с другим, документальным фильмом («Я приду по ваши души...»). Подразумевается, сам себя погубил. Получается, наркозависимость - напасть посильнее, чем советская власть.

А, может, поэт вообще против нее ничего не имел? Объявил же, посмотрев фильм, Роман Носиков из леонтьевского журнала «Однако» песни Высоцкого «советскими», «советской романтикой».

Во все это можно было бы поверить, кабы не знать, как поэт «бредил от удушья» и хрипло кричал: «Нет, ребята, всё не так, Всё не так, ребята», и что он думал о телевизоре с его Бермудским треугольником, реактором и любимым лунным трактором. В том самом 1979 году, во время действия фильма написаны строки: «И нас хотя расстрелы не косили, Но жили мы, поднять не смея глаз, Мы тоже дети страшных лет России, Безвременье вливало водку в нас».

Настоящий герой

Иной раз поклонникам фильма не откажешь в наблюдательности. Многие из них подметили (все на той же «Афише»), что Высоцкий там - отнюдь не главный герой: «Герой есть - полковник КГБ, отлично олицетворяющий работника спецслужб тех времен».

Правда, если внимательно к нему присмотреться, непонятно, что он такое олицетворяет. Вначале организует слежку за Высоцким и подслушивание его разговоров. Зачем? Не подумайте плохого, никакого политического сыска нет и в помине. Дело в том, что упоминавшиеся уже пачки денег украдены у государства - за счет разницы между выручкой за проданные на концерты билеты и суммой, которой отчитались перед казной. По строгим советским законам это не что иное как хищение государственного имущества, в котором участвовал Высоцкий, вместо того, чтобы довольствоваться скромной ставкой незаслуженного артиста.

Для изобличения расхитителей чекист следит за наркокурьером Таней, по ходу дела спасает ее от насильника-таксиста и заставляет писать признание в провозе наркотиков, с тем, чтобы потом шантажировать Высоцкого. Но до этого дело не доходит. Опергруппу, готовую сразу после концерта арестовать участников хищения, включая, кажется, Высоцкого, отправляет восвояси невесть откуда взявшийся в Бухаре гэбэшный генерал. Его неожиданное решение объясняется весьма странным образом – нельзя преследовать артиста, которому аплодирует в том концертном зале сам глава Бухарской области, и это притом, что Высоцкий даже не поет, петь он не в состоянии, просто что-то рассказывает о театре. Вот какой первый секретарь благородный и тонкий зритель, ценитель высокого искусства. Для справки упомяну, что в 1979 году Бухарский обком возглавлял Абдувахид Каримов, при Андропове посаженный за огромные взятки – помню, как Тельман Гдлян показывал по телевизору сундуки с изъятым у него золотом и брильянтами.

Потом полковник почему-то уже по собственной воле, повинуясь странному

повороту сюжета, решает закрыть глаза и на наркотики, и на хищение, и вопреки решению московского куратора, рвёт изобличающие поэта бумаги. Подразумевается, что в душе он сильно любит Высоцкого. Непонятно только, почему. До этого момента фильм никакого повода для такого предположения не давал.

Я не говорю, что такого не могло быть, и готов поверить в реальность рассказанной истории. Наверняка среди гебистов были верные почитатели Высоцкого, но вряд ли это почитание имело космические масштабы. Между тем такое впечатление уже начинает складываться. Если верить автору статьи «Высоцкий и КГБ» Марку Цибульскому, вот что рассказал ему заместитель председателя КГБ СССР генерал армии Филипп Бобков: «КГБ Высоцкого не преследовал, это неправда. Мы помогали Высоцкому. Почти каждый месяц он выступал в нашем клубе. Он был большим приятелем с начальником московского Управления». Как бы интервью с ним не попалось на глаза кинематографистам, планирующим новую картину о Высоцком. В этом фильме чекисты уберегли его от тюрьмы, в следующем, боюсь, нам поведают о его великой с ними дружбе или даже, чем черт не шутит, сотрудничестве.

Смотреть или не смотреть?

По телевизору фильм хвалят взахлеб, причем не абы кто, известнейшие режиссеры и актеры. Такого единодушия я давно не встречал. Киноведы тоже подхваливают, хотя и вполголоса, максимум, на что хватает самых независимых - на вялые кисло-сладкие рецензии. Откуда вдруг такая деликатность? Даже фильмы Никиты Михалкова и те не боялись критиковать, а тут как в рот воды набрали. Словно не замечают откровенно слабого сюжета, который то топчется на месте, то совершает странные кульбиты, отсутствие мотивации у персонажей. Об игре актеров ничего не скажу, боюсь судить, я все же не критик, но от некоторых из них у меня осталось впечатление ненатуральности, некой утрированности. А что касается исполнителя главной роли, по отношению к нему можно лишь согласиться с Ксенией Лариной, признавшейся в жалости к «Сереже Безрукову, которого лишили лица и имени, лишили права на оценку, на зрительский суд».

А как же те, кто беззаветно любит Высоцкого, почему они-то молчат и не вступаются за своего кумира? Попробую предложить одно объяснение, найденное шестьдесят лет назад психологом Соломоном Ашем.

В далеком 1951 году он попросил студентов поучаствовать в эксперименте по проверке зрения. Каждого из них заводили в аудиторию, где все участники, кроме одного, были «подсадными утками». На доске рисовали отрезки разной длины и спрашивали у присутствующих, какой из них длиннее. Подставные - один за другим показывали на короткий отрезок. В 75 процентах случаев подопытные следом за ними давали, хотя бы на один вопрос, явно неверный ответ. Когда же они отвечали правильно, то испытывали чрезвычайный дискомфорт.

Не все обладают такой внутренней независимостью, как Дмитрий Пучков, более известный интернетовскому народу как Гоблин, который пишет в своем блоге: «От себя можно сказать только одно: спасибо, что не дожил». И продолжает, обращаясь к читателю: «И ты спросишь: так идти смотреть или нет? Сходи, конечно. Хотя бы посмотришь на резиновую морду за 12 миллионов долларов».

Евгений Гришковец, напротив, не советует смотреть ни тем, для кого Высоцкий является неотъемлемой частью жизни, ни тем, кто в силу юного возраста знает о нем понаслышке или вообще ничего не знает – первые не обнаружат ничего нового, а вторые вообще ничего не поймут: «Вы просто увидите довольно скучную и невнятную историю про несимпатичного человека с очень странным лицом, а точнее, со странной головой, которая насажена на чужое туловище».

[Azamat_tseboev]

http://www.chaskor.ru/article/vysots...ne_kino__25934
Фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой» стоит увидеть, несмотря на все его реальные и мнимые недостатки

Кадр из фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой» //www.visotsky-film.ru

В октябре 1979 года Высоцкий приезжал с гастролями в город Орджоникидзе (ныне – Владикавказ). Три концерта прошло во Дворце Спорта. Там же во Дворце размещался университетский факультет физвоспитания, которым руководил мой отец. С Высоцким мы столкнулись в коридоре. Я шел к отцу, а он искал место, откуда можно было бы позвонить в Москву. Проводив его до кафедры, я побежал разносить весть по факультету.

Когда я вернулся, в помещении кафедры было людно. Преподаватели распустили студентов и под разными предлогами собрались в достаточно тесном кабинете. Выпить-закусить, как это бывает на Кавказе, появилось будто из ниоткуда. Высоцкий был очень общителен, много шутил, с удовольствием выпивал. Из ниоткуда же появилась и гитара. Он начал петь.

У меня было ощущение полнейшей нереальности происходящего — еще вчера я слушал этот голос из динамика своего катушечного «Романтика», а сегодня его обладатель сидит передо мной на краешке стола, поднимает тосты за гостеприимных преподавателей университета и поет. Особенно он налегал на песни спортивной тематики — видимо, находя особую прелесть в совпадении содержания текстов и места исполнения.

Большинство песен я знал по концертным записям. С этим у нас в городе не было проблем, любую музыку — от Высоцкого до Pink Floyd — можно было записать в легальных студиях звукозаписи по 7 рублей за полтора часа записи. Вечером во Дворце был концерт. На следующий день еще один. Я ходил во Дворец Спорта, как на работу. Третий концерт как-то не заладился — Высоцкий на что-то обиделся и ушел. Я ушел вслед за ним.

Фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой» стоит увидеть. Несмотря на все его реальные и мнимые недостатки, о которых, я уверен, найдется кому рассказать и без меня. Просто, все это было слишком недавно. У каждого, кто жил тогда и в курсе, свое представление о времени, своя правда, свой Высоцкий и даже свой КГБ. Для тех же, кто тогда не жил и не в курсе, все показанное в фильме покажется бессмысленным кошмаром ни о чем. Так что, детям до 18, я думаю, не понравится.

Да, Безруков.

Родившимся после 1980-го трудно понять, кем был Высоцкий для жителей СССР, что именно вызывало такой энтузиазм? Попробую сформулировать.

Он был поэтом, способным сопереживать. Его способность к эмпатии завоевала к нему расположение представителей всех профессий, о которых он успел спеть — от шоферов и альпинистов до летчиков и подводников. Он был смелым человеком — он не стеснялся и не боялся показывать свои истинные чувства. Он был многополярен — он мог быть одновременно брутальным и романтичным, что привлекало к нему одинаково и женщин, и мужчин. Он был безбашенным в поступках и очень точным в игре. И у него было большое сердце, способное вместить всех, кто недополучил свою долю любви.

Высоцкого нельзя разделить на части — на актера, на поэта, на музыканта, на исполнителя, на человека. Потому что сами по себе эти части вряд ли произведут столь ошеломительное впечатление. Высоцкого можно рассматривать только целиком. И только через призму времени, в которое он жил и творил. В эпоху полунамеков и недоговорок он гремел, как набатный колокол, пробуждая в людях человеческое. Высоцкий — это событие, которое случилось со страной и с ее народом.

Текст публикуется с сохранением авторской стилистики и орфографии. С другими материалами автора и с их обсуждением вы можете ознакомиться в его блоге.

[Историческая правда]

http://www.istpravda.ru/chronograph/4514/
25 июля 1980 года Владимир Семенович Высоцкий ушел из жизни - остановилось сердце. В Москве в это время проходила Олимпиада - крошечный некролог затерялся среди спортивных рекордов. И за это сообщение редактор «Вечерней Москвы» лишился своей должности.

Несмотря на то, что официальной информации о его смерти почти не было, проводить в последний путь Владимира пришло колоссальное количество людей. В день его похорон из распахнутых окон звучали его песни. Похоронен он на Ваганьковском кладбище. Без Высоцкого театр опустел. Но сам он остался с нами — в своих стихах, песнях, фильмах.

У театра на Таганке в день похорон.

[I_m_ho]

April 12th, 2013
Рукопись Высоцкого "Я первый смерил жизнь обратным счетом..." с автографом Гагарина

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/14043
27.01.1998, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Юбилей Номер 002 от 27-01-98

Последний герой поколения дилетантов

Шестидесятилетие Владимира Высоцкого объединяет всех. Новая Россия готова придать ему статус мученика, народного поэта и национального героя. Певец и актер вновь стал фигурой общественного согласия.

Финал
Москва, восьмидесятый год. Олимпийские игры. Город вылизан и причесан, как бровь Брежнева перед отчетным докладом. Бесчисленные, со всей Руси согнанные отряды милиции стерегут пустыни площадей. Ни одна провокация, кажется, не удастся, ничто не нарушит цветения социализма.
Но нет. В самый разгар торжеств столица содрогается, как от удара в спину, и цепенеет. Душной, тягостной июльской ночью умирает всенародно любимый бард, певец и артист. Кумир и символ. Он уходит еще молодым, ему чуть за сорок. Что стоит за этой смертью?..
Такая завязка сгодилась бы для какого-нибудь обличительного романа — Зиновьева или на худой конец Тополя. Между тем все было на самом деле. Судьба Владимира Высоцкого и ее финал образовали сюжет законченный, четкий и немного загадочный. Выдержанный, надо заметить, в духе его же собственных песен.
Траурный экстаз, охвативший Москву олимпийским летом, можно сравнить разве что с состоянием, в которое впал мир в сентябре прошлого года. Гибель красивой и богатой принцессы Дианы напомнила о том, что умение разгадывать замыслы судьбы неподвластно человеку.
Что-то подобное произошло и в восьмидесятом в Москве. Вдруг выяснилось, что москвичей тошнит от праздника молодости, спорта, мускулов, рекордов и еще черт знает чего. Первопрестольная в пику властям зашлась в трауре. И самая смерть артиста стала, если перефразировать революционного поэта, величайшим антикоммунистом-организатором.

Гений места и времени
Со смертью Высоцкого включился какой-то загадочный механизм, который вмиг превратил его в фигуру мифическую, полубожественную и абсолютно неприкосновенную. Этот неплодотворный статус сохраняется и до сих пор.
В случае Высоцкого дежурное рассуждение "что было б, доживи он до наших времен" теряет часть своего идиотизма и становится отчасти оправданным. Высоцкому в современной России были бы рады, и он, вероятно, нашел бы в ней свое место. Дело в том, что Высоцкий, как бы и кем бы его ни называли,— не только народный поэт, но и человек своего поколения и круга. Назовите этот узкий, но влиятельный круг хоть богемой, хоть интеллигенцией.
И вот этот-то круг сейчас вернулся на сцену и сделался снова столь же заметен, как и двадцать лет назад. Конечно, есть новые поколения, есть новые идеи, но в принципе после всех потрясений перестройки шестидесятники взяли реванш. Фасад русской культуры теперь выглядит именно так, как его себе представляло поколение Высоцкого: высокий реализм, но без партийных цензоров. Да и зачем они, когда у каждого есть цензор внутренний?
Знаменитая свобода Высоцкого совершенно отвечает этой концепции. "Ты для себя лишь хочешь воли" — этот упрек, адресованный романтизму байронического толка сто пятьдесят лет назад, вполне применим к шестидесятникам. И к Высоцкому тоже. И та помесь западной технологии и варварской психологии, которая образует рисунок нового русского времени, ему была бы, пожалуй, по вкусу. В конце концов, недаром именно Высоцкий был одним из первых московских мерседесовладельцев.

Тексты и песни
Никакой из компонентов творческого наследия Высоцкого — стихи, музыка, роли — взятый в отдельности не объясняет причин успеха и мотивов народной любви.
Тексты сами по себе очень уж многословны, и тот, кто видел их отпечатанными на бумаге, знает: читать это невозможно. Закрадывается крамольная мысль: а так ли уж не правы были замшелые аксакалы из Союза советских писателей, отказавшиеся принять Высоцкого в свои ряды?
Будем справедливы: даже в слабейших, невнятнейших текстах Высоцкого неизменно присутствует вдохновение или по крайней мере пыл. К тому же, хороши или плохи они, но именно они запоминались, они и составили некий портрет времени. И по ним поколение Высоцкого, та социокультурная группа, к которой он принадлежал, и поклонники этой группы могут познавать себя.
Хуже дело обстоит с мелодиями. Все они одинаковы: три аккорда, фоновый шум. Лучше — с актерскими работами. Фактурный, характерный актер. Типаж. Но играл-то он всегда одну и ту же роль — самого себя. И принято говорить скорее о выдающейся энергетике Высоцкого, нежели о замечательно сыгранных им ролях.

Все роли мира
И все же никаких сомнений в том, что Высоцкий — фигура значительная и достойная внимания, нет. Ему удалось, если воспользоваться лексикой его времени, состояться в искусстве.
Что же им сделано? Он обозначил, выгородил себе пространство между стилей, видов и жанров. Не поэзия, не песня, не театр. По-шестидесятнически жадный до жизни, он нашел способ примерить бесконечное число масок. И в песнях кем только не представлялся — истребителем, танком, ученым котом... Кем угодно, но другим, новым, не тем, кем вчера, вообще не самим собой.
Ко временам взлета Высоцкого относится появление в русском языке омерзительного словечка "хобби", обозначившего, вместе с трехногими табуретками и совмещенными санузлами, слом времен и смену мотиваций для огромной социальной группы.
Гипотетический физик, во времена сталинские неустанно корпевший над бомбой и другого ничего и не желавший, во времена хрущевские получил возможность словно бы обзавестись вторым "я". С 8.00 до 17.00 он у синхрофазотрона, с 17.30 до 22.00 гребет в байдарке, с 23.00 до 2.00 пишет оперу, после 2.00 спорит о смысле жизни — до хрипоты, естественно. Попробовать все, потеряться в вариантах и имитациях жизни, словно в виртуальной реальности, означало себя уже не искать, и за свои дела, таким образом, не отвечать.
И Высоцкий был клубом кинопутешествий или даже окошком, из которого обитатели камер смотрели в мир. В мир не географических, но душевных возможностей, в мир, где есть понятие выбора. Хрущевский социализм дозволял усеченный вариант свободы воли: ты не можешь распоряжаться судьбой (и не должен за нее отвечать), но в свободное от выполнения долга строителя коммунизма время ты можешь много чего попробовать.

Русский принц
Но вот уж нет эпохи, нет Таганки, истаяло все вместе со всеми успехами-неудачами, со всем пафосом и маразмом. А Высоцкий вот он, во всем блеске своей культовости. Величие его признано не только группой поклонниц. Кажется, все общество этот культ благосклонно приемлет.
И что-то типическое, российское есть в этом культе. Апокриф — и действительная биография — рисуют фигуру и в самом деле подходящую. Все как по заказу. Родился в семье военного. Московские дворы, Каретные переулки. Затем — театральная карьера и знаменитые роли. Женитьба на заморской красавице. Надлома не хватает? Но был же, был и надлом!
Русской душе, пожалуй, при этом особенно приятно, что все было у человека, все ему удавалось, а он все-таки был запойный. И искал горних высей в самой бездне падения. Тот русский, который не клюнет на эдакое сочетание,— уже и не русский вовсе, а так, недоразумение.
Чем хорош герой? Тем, что он, с одной стороны, не вовсе чужд этому миру. То есть — машина, квартира, мечты о Союзе писателей, вообще приличная, разумная доля конформизма. И в то же время — достоевский персонаж, какой-то буйный, страстный и как бы блаженный... В общем, Высоцкий хорошо вписался в архетип русского героя — непутевого, но необузданно талантливого и, главное, с золотой душой.

Национальное достояние
Помимо всевозможных социально-исторических парадоксов, послуживших к вящей популярности Высоцкого, есть и какая-то более серьезная тайна его обаяния. В конечном счете энергетика, темперамент суть первооснова, а талант — только форма, а уж мастерство — и вовсе отделка, виньетки. И потому критика поэзии Высоцкого на уровне профессиональном оказывается несущественна. Посредственные стихи, принадлежащие его перу, не означают, что он был плохим поэтом.
Никаких разных поэтов нету, утверждала Марина Цветаева, существует один Поэт. Высоцкий — очередная реинкарнация того поэта, чей неподкупный голос "был эхо русского народа". И народ, таким образом, имел то эхо, которое заслужил, которое мог расслышать.
Нынешние торжества в честь шестидесятилетия Высоцкого замечательны уже тем, что доказывают: нет, нить времен не прервалась. Высоцкий — фигура показательная. Присмотревшись к тому, что он значит для российского общества, мы можем узнать кое-что о себе.
Можно обойтись, наверно, без песен Высоцкого, но он сам — фигура, необходимая современной России. Тип настоящего мужика, мачо, защищающего консервативные ценности, воспевающего правильную романтику, востребован уставшим от постмодернизма обществом. К тому же в его истории можно увидеть хотя бы намек на существование национального характера, национальной идеи. Пусть он не идеально подходил для этой роли, зато был достаточно многогранен, чтобы каждый нашел в нем что-то для себя. Через 17 лет после его смерти, собравшей Москву на Таганской площади, всем снова хочется объединиться, хотя каждому хочется разного. Одному — "вор должен сидеть!", другому — "идет охота на волков", третьему — нейтральной полосы и своей колеи.
Многоликость Высоцкого обернулась тем, что его тексты и он сам как персонаж устраивают очень многих. Его песни — инвентарная опись советского сознания, энциклопедия советского романтизма. И поскольку современное русское сознание наследует советскому, любовь к Высоцкому не ностальгична, но современна. О том, как бы отнесся сам он к тому, что на концерте в его честь поют народные артисты СССР, можно только гадать.
Мы родом из детства, как говаривали в его времена, а там, в детстве — что? Тахта, торшер, магнитофон "Комета". Пластмассовые бобины с пленкой крутятся на нем, и мы слышим хриплый голос эпического куплетиста, оставившего небрежную и верную картину жизни в эфемерной, прогоревшей империи.

МИХАИЛ НОВИКОВ

Со смертью Высоцкого включился какой-то механизм, который вмиг превратил его в фигуру мифическую, полубожественную и абсолютно неприкосновенную

Можно обойтись, наверное, без песен Высоцкого, но он сам — фигура, необходимая современной России

Русской душе особенно приятно, что все было у человека, все ему удавалось, а он все-таки был запойный

[Частный корреспондент]

http://www.chaskor.ru/article/yurij_...t_legenda_5741
Артисты — перелётные птицы, главное в театре — репертуар

Режиссер Юрий Любимов в своем кабинете в Театре на Таганке // Ольга Чумаченко, Коммерсантъ

Легендарной Таганке уже 46. Как сделать так, чтобы театр не превратился в музей самого себя, что должен уметь режиссёр и как правильно разговаривать с актёрами, Юрий Любимов рассказал корреспонденту «Частного корреспондента» Ксении Щербино.

Юрий Петрович Любимов, основатель и бессменный руководитель Таганки, и сам по себе уже легенда. Это в его театр выстраивались ночные очереди, это он вывел на сцену Высоцкого, это его запрещали и выслали из страны, а потом, перепугавшись, даже задержали выход фильма «Тридцать первое июня»: звучавшая там песня «Мир без любимого» вызывала у всей страны определённые ассоциации…

Легендарной Таганке уже 46. Как сделать так, чтобы театр не превратился в музей самого себя, что должен уметь режиссёр и как правильно разговаривать с актёрами, Юрий Любимов рассказал корреспонденту «Частного корреспондента» Ксении Щербино.

— Театр на Таганке — высокая планка качества. Скажите, каково это — так долго руководить театром, который стал легендой уже в первые годы своего существования?
— Легенда — она и есть легенда. Груз легенды совершенно не тянет — тянет возраст…

Нас ведь любят хоронить. Может быть, потому что я очень старый, но почему-то любят говорить, что вот раньше — было, а теперь ничего нет. Хотя мне это странно, театр ведь жив до сих пор. Если бы что-то изменилось, я бы не смог больше руководить…

На самом деле я спокоен. Я вхожу в театр через центральный вход, и с первым же своим вопросом за день я подхожу к кассиру и неизменно слышу ответ: «Билеты проданы». И я спокоен.

— Некоторые театры с историей превращаются в музеи. Мол, у нас такие традиции, и, кроме этих традиций, ничего не остаётся. Таганка, несмотря на традиции, театр живой. Как вам это удаётся?
— Традиции должны быть. Куда же без традиций? Но лицо театра — это репертуар. Какие у нас авторы! Взять только современников: Борис Пастернак, Можаев, Трифонов, Абрамов… Поэты — самые лучшие! А музыканты? Шостакович! Вот сейчас Мартынов, между прочим, его учитель — Стравинский.

— Разве театр — это не артисты в первую очередь?
— А артисты — они перелётные птицы, так и должно быть. Они пойдут туда, где им насыплют корма, и это нормально. Пойдут в соседний двор — нельзя ли там заработать? А то, что у них тут есть, возьмут с собой и в прямом, и в переносном смысле. Как у Островского, когда Счастливцев и Несчастливцев разговаривают: «А чего это у тебя, Аркаша?» — «Да вот, взял пару подсвечников стащил…»

Это всё ещё и у Антона Павловича описано, и у Булгакова в «Театральном романе»...

— Артисты совершенно по-разному о вас отзываются. Для кого-то вы диктатор, для кого-то — нет. А вы сами как относитесь к артистам: видите ли вы в актёрах самостоятельную личность или пытаетесь их как-то направлять?
— Ну, по-разному, в зависимости от ситуации. Я стараюсь быть полезен артисту в любом случае. Я же не пророк, чтобы увидеть, что и как дальше с этим артистом будет. Люди ошибаются, им это свойственно. Хотя я обычно нечасто ошибаюсь…

Многие пошли отсюда дальше, как я и говорил. Одних режиссёров посчитать! Скажем, Калягин. Кстати, для меня это был очень приятный сюрприз, когда он сказал, что всему научился здесь, на Таганке, а не в Щукинском.

— А с власть имущими как складывается диалог?
— Когда приглашают, встречаюсь, конечно. А так я не хочу никому глаза мозолить. Да и просто так никому на глаза и не попадёшь. Помню, нашему бывшему президенту, когда он был здесь, на Таганке, я и предложил поговорить — о казусах жизни.

— Вам всё время приходится задумываться об экономике — не отвлекает ли это от мыслей собственно о театре?
— Да нет, это я в шутку. Правда, довольно грустная шутка получается. Давно надо привести в порядок дела театральные, нельзя уже так больше работать…

Одно время театр Любимова называли политическим. Мол, дерзкие спектакли, злободневные. Да, сегодняшний день всегда был главной темой спектаклей Таганки. Но режиссёрская манера Любимова — не плакатно-агитирующая. Это чистой воды поэзия.
Сказка длиной в жизнь

У нас же большая страна! Это ответственность, конечно. Некоторые стараются как-то изменить своё поведение, подлизаться к кому-то…

Вон что у кинематографистов творится! У меня бы это вызвало желание сменить профессию. Но люди же все разные, и «хорошо» для них разное. Некоторые вон сидят развалившись, созерцают, а время бежит, раз — и уже ушло. Время быстро бежит, и всё меняется.

— Ну, вашего театра это не касается — он всегда чувствует время.
— Благодарю за комплимент. Мне кажется, тут дело в умении, умении делать стоящие вещи.

— А в чём заключается это умение? Поделитесь секретами мастерства!
— В чём умение? Во всём, пожалуй. В том, как замыслить спектакль. Режиссёр должен собрать команду, ведь артисты — они исполнители. И композитор говорит со мной — с режиссёром. Он не собирает артистов, не спрашивает, понравилось ли им, что он написал. Вот это — задачу режиссёра — надо понимать и осознавать.

Я же пригласил команду, я не деспот, не выжил из ума, просто делайте то, что я вам говорю, что я вас прошу. У меня есть замысел, есть текст, и я начинаю всё это приводить в порядок между собой: мизансцена, свет, музыка — начинается синтез.

Театр — это и есть синтез, он состоит из множества вещей. Вообще театр похож на настоящее государство: тут всё есть — и рабочий класс, и интеллектуалы.

— Команда Таганки когда-то была самой звёздной. А сейчас, когда вы приглашаете новых людей, вы тоже ищете звёзд?
— Нет, звёздных фабрик и без меня достаточно. Я человек злоязычный, так что прошу меня простить. С моей точки зрения, всё это блеф. Талант даётся от Бога, а научить можно только ремеслу.

— Но ведь «Добрый человек из Сезуана» и стал своего рода фабрикой звёзд…
— Ну, это уже потом кто хотел — становился вольным. У меня тут нет крепостного права. Зато у нас жёсткий отдел кадров: трудовые книжки, которых уже нигде нет…

Везде же контрактная система, а у нас, как у клопов, штат. У нас народ хаотичный, недисциплинированный. Мы любим раздувать штат, поэтому у нас мало получают. И пока человек рвётся в штат, он работает. А потом занимается своими делами и на всё плюёт. Текст учит плохо, долго, забывает рисунок роли. У кого он кровушку пьёт? У того, кто делает спектакль.

— И как вы справляетесь с подобной безалаберностью?
— По-разному. У меня к каждому был индивидуальный подход. Я уже рассказывал не раз, как было с Высоцким. Многие считали, что если ему сходят с рук некоторые вольности, то и им сойдут. Но я, когда злился на кого-нибудь, говорил: «Он — Высоцкий. Ему можно. А тебе — нет».

Последний спектакль Любимова «Сказки» продолжает привычную «политику» Таганки. На сцене стоят два огромных батута. Молодые артисты лихо подлетают на нём — дух захватывает от их кульбитов. Через эти взлёты выстраивается любимая режиссёром вертикаль — от небесного к земному, от волшебства к прозе.
Секунда вечности

У меня свои критерии. Когда я пробил гастроли в Израиле, ко мне многие бегали с вопросами: «Почему он едет, а я нет?» У меня ответ всегда один: едет тот, кто играет лучше. Но это на остальных не действовало. Тогда я сказал: «Он едет потому, что он еврей!» И сразу все поняли. Так что иногда приходится использовать и такие аргументы.

— Наверное, сложно говорить известным актёрам, если кто-то сыграет плохо…
— Ну, Немировичу-Данченко так вообще приходилось самого Станиславского снимать с роли. Артисты же не машины. Поэтому режиссёр, невзирая на авторитет, должен сказать, если роль не идёт.

И у Володи бывало, что роль не шла. Даже в «Гамлете» или в «Свидригайлове» не сразу пошло. Но у него и дело было не в актёрстве, а в даре поэта, поэтому я и понимал, что он Шекспира одолеет.

Беседовала Ксения Щербино

[Борис Комиссаров]

Автор - Алла_Разумикина. Это цитата этого сообщения

Последнее стихотворение В.Высоцкого

Последнее стихотворение Владимира Высоцкого, записанное на двух сторонах бланка парижского туристического агентства 11 июня 1980 года, за полтора месяца до своей смерти и посвящённое Марине Влади, продано ею на аукционе Drouot за 200 тысяч евро. Посмертная маска — за 55 тыс…

Французская столица к аукциону, устроенному актрисой Мариной Влади, готовилась больше месяца. И даже теракты, совершенные исламистскими радикалами, не смогли помешать. Рукописный черновик стал самым дорогим лотом на аукционе личных вещей Марины Влади.

Организатором торгов выступил аукционный дом «Друо», лидер в проведении общественных аукционов — любой человек, вошедший с улицы, может принять участие в торгах. Вот и на этот раз аукцион удался и владелица выставленных лотов мадам Влади может смело праздновать коммерческую удачу — практически каждая из двухсот выставленных на продажу вещей нашла своего покупателя с двух-, трех-, а то и десятикратным превышением начальной цены. Правда, сама 77-летняя Марина Влади на торги не пришла, как говорят, испугавшись шумихи, поднявшейся вокруг распродажи.

Марина Влади даже снялась для рекламной афиши аукциона своих вещей.

«ЭТО САМЫЕ ДОРОГИЕ СТРОКИ»

Несмотря на небольшое помещение аукционного зала, в торгах приняло участие более 200 человек, столько же покупателей участвовало в аукционе по интернету. Самое ожесточенное сражение развернулось за последнее стихотворение Владимира Высоцкого, посвященное жене Марине Влади и написанное им на открытке туристического агентства за полтора месяца до смерти. Уральский бизнесмен Андрей Гавриловский (в Екатеринбурге занимался строительством бизнес-центров, сейчас живет во Франции) взвинтил его стоимость до заоблачных высот — 200 тысяч евро. А вместе с налогами ему пришлось отдать за рукопись 250 тысяч.

Черновик с рукописным текстом Высоцкого.

— Это самые дорогие строки в нашей истории. Я специально посмотрел — в России нет ни одного рукописного артефакта за такую цену. Столько не стоят ни письма Петра I, ни стихи Пушкина, — говорит счастливый обладатель стихотворения Владимира Семеновича. — Деньги здесь не главное. Это цена творчества Высоцкого! На аукционе были и ювелирные вещи, но они уходили дешевле, чем фотографии Высоцкого.

За 9500 евро была куплена серия снимков Владимира Семеновича, сделанная на пробах к фильму «Екатерина II и Пугачев», в котором поэт так и не сыграл.

За 9500 евро была куплена серия снимков Владимира Семеновича, сделанная на пробах к фильму «Екатерина II и Пугачев», в котором поэт так и не сыграл.

Стихотворение будет выставляться в Музее Высоцкого в Екатеринбурге в важные даты: в день смерти и день рождения поэта. Всего же Гавриловский приобрел 37 лотов на общую сумму 365 тысяч евро.

— Понятно, что Марина Влади начала продавать вещи не от хорошей жизни, — добавляет Гавриловский. — Ей 77 лет, у нее трое детей, которым она помогает. И жизнь в Париже недешевая. Но обвинять ее в меркантильности нечестно. Она безвозмездно отдала Государственному архиву России коллекцию писем, фотографий и вещей Владимира Семеновича. Когда я разговаривал по телефону с Никитой Высоцким после аукциона, он сказал: «Папа на том свете скажет тебе спасибо. Ведь этими деньгами ты помогаешь самому близкому его человеку — Марине!»

Капитан Анатолий Гарагуля, Марина Влади, Владимир Высоцкий и … в районе Пицунды.

«РЫНКА ПОСМЕРТНЫХ МАСОК НЕТ»

А вот другой раритет аукциона — посмертная маска Владимира Семеновича, отлитая в бронзовом сплаве, — оказался не столь востребован: при начальной цене в 30 000 евро маска нашла своего покупателя всего за 55 000 евро. Местные специалисты объяснили, что рынка посмертных масок до сих пор не существует, поэтому на нее и не польстились перекупщики. К радости настоящего поклонника творчества Высоцкого, тоже россиянина, который участвовал в торгах инкогнито через своего представителя — известного искусствоведа Артура Гамалия. Увы, он не раскрыл личность покупателя, ссылаясь на договоренность с клиентом.

Посмертная маска Высоцкого.

МАДАМ ВЛАДИ ТЕПЕРЬ ПЕРЕЕДЕТ В НОВУЮ КВАРТИРУ

Можно констатировать, что бренд «Марина Влади», даже применительно к повседневным вещам, остается востребованным и для французов, и для россиян. На аукционе актриса заработала более 600 тысяч евро. Да и сама Влади не теряет популярности, продолжая сниматься в телесериалах и кинофильмах. Организаторы аукциона отметили, что причиной распродажи множества вещей Влади стало решение продать семейное имение, расположенное неподалеку от столицы Франции. Пожилой актрисе трудно содержать двухэтажный особняк и жить там в одиночестве. Она переезжает в столичную квартиру, ну а весь имеющийся скарб выставит на продажу.

¤¤¤

И снизу лед, и сверху. Маюсь между.
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно, всплыть и не терять надежду,
А там — за дело, в ожиданьи виз.

Лед надо мною, надломись и тресни!
Я весь в поту, как пахарь от сохи.
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Все помня, даже старые стихи.

Мне меньше полувека — сорок с лишним,
Я жив, двенадцать лет тобой и господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед ним.

1980 © Владимир Высоцкий

Источник: http://www.kulturologia.ru/blogs/021215/27423/