1986. Россия: Кто делает российский интернет несвободным

[Abstract 2001]

http://ru.globalvoicesonline.org/2011/04/26/3620/

Опубликовано 26 Апрель 2011 2:25 GMT

американская некоммерческая организация Freedom House представила доклад о свободе интернета в мире. В докладе «Свобода в сети-2011» анализируется свобода доступа к интернету в 2009-2010 годах в 37 странах мира. Россия [автор доклада по России - Алексей Сидоренко, редактор проекта “Эхо Рунета”] в этом докладе отнесена к странам с «частичной свободой» доступа к интернету. По сравнению с предыдущим докладом этой организации, выпущенным в 2009 году, Россия ухудшила свои позиции в этом рейтинге.

Соседями России в списке стран с «частичной свободой интернета» стали Руанда, Зимбабве и Египет. Из бывших республик СССР «частично свободными», наряду с Россией, экспертами «Фридом Хаус» признаны так же Грузия, Азербайджан и Казахстан. Беларусь присутствует в списке «несвободных», Эстония – в списке «свободных» (причем она возглавляет весь рейтинг стран, представленных в докладе). Другие наши бывшие советские соседи в рейтинге отсутствуют. Замыкают список «Фридом Хауса» Куба, Бирма и Иран, где экспертами фиксируется самая плохая ситуация со свободой в интернете.

Карта Свободы интернета из доклада Freedom House
С фактами, которые перечисляются в докладе по поводу России, не поспоришь, все так. Вопрос в их осмыслении и интерпретации.

Первый важный вопрос - что из этого списка действительно исходит от власти или государственных структур? В чем именно состоит вклад российских властей в «несвободу интернета»? Ведь обычно понятие несвободы принято рассматривать именно в применении к политике властей и действующему законодательству.

Если мы внимательно посмотрим на приведенный список, то увидим два очевидных типа действий, исходящих именно от государственных структур:

1. Действия правоохранительных органов и подразделений по борьбе с экстремизмом (так называемых «Центров «Э»), которые действительно ведут преследование блогеров (и не только блогеров) за высказывания в интернете. Чаще всего дела заводятся по 282 статье Уголовного кодекса, а именно по ее ч. 1, которая вводит наказание за «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации».

Я не раз объясняла, как работает этот механизм. «Центры «Э» являются оперативными подразделениями Управлений внутренних дел в каждом российском регионе. Они реализуют функции МВД в области противодействия экстремизму. У этих подразделений есть «спускаемый сверху» план по борьбе с экстремизмом: сколько граждан за определенный период времени должны быть привлечены к ответствености за экстремистскую деятельность. Где «Центрам «Э» искать экстремистов? Искать тех, кто замышляет «создание экстремистского сообщества» или иные экстремистские действия, сложно: для этого нужно иметь информаторов, долго и качественно вести наблюдение, собирать информацию и показания. Это сложно. Проще найти «экстремистов» в интернете: сидя за компьютером в своем кабинете, читать блоги и форумы и искать там резкие критические оценки власти и како,-либо социальной группы. Это работа непыльная: нашел высказывание и, если его автор как-то идентифицируется, обратился в провайдеру, чтобы узнать с какого компьютера это сообщение было отправлено. Вот и все. Экстремист найден, план выполнен, «палка» поставлена, начальство довольно, отчет о «борьбе с экстремизмом» в Москву выслан, финансирование его борцов за счет госбюджета продолжается.

Именно поэтому российскому интернет-сообществу и правозащитникам необходимо бороться за отмену статьи 282 Уголовного кодекса РФ. Поскольку правопримнительная практика свидетельствует: под «гребенку» экстремистов стригут кого попало: блогеров, интернет-пользователей, писателей, общественных активистов, религиозных деятелей. Кого угодно, лишь бы оправдать существование «Центров «Э», которые, кстати, раньше фактически были «Управлениями по борьбе с организованной преступностью», а потому сохранили практику общения, применявшуюся к «контингенту» из ОПГ. По моему мнению, центры по борьбе с экстремизмом так же необходимо закрыть, поскольку они занимаются несвойственным им делом – фактически преследуют за свободное выражение мнения или политические, а также религиозные взгляды.

Что касается преследования блогеров, то очень часто реальной причиной преследования является не высказывания данного человека в блоге или интернете, а его иная деятельность (общественная, политическая или коммерческая), а выражение им мнения в интернете выступает только как удобный предлог для начала такого давления или преследования.

2. Второе действие, исходящее от государства, и направленное «против интернета» - это деятельность судебных органов, которые, с подачи прокуратуры, принимают решение о блокировании тех или иных ресурсов. Да, действительно, суд в Комсомольске-на-Амуре принял совершенно юридически безграмотное решение закрыть доступ пользователей к сервису YouTube, поскольку на этом сервисе размещены экстремистские материалы (позднее суд второй инстанции изменил это решение, указав конкретные страницы на сервисе, доступ к которым должен быть заблокирован провайдером). Известный российский интернет-деятель Антон Носик написал тогда в своем блоге:

«По уровню своей дремучести вердикт судьи типичен для всего отечественного судопроизводства в области интернета». Произошедшее, по мнению Носика, - «всего лишь забавный юридический казус, не имеющий никаких практических последствий для десятков миллионов пользователей интернета в России».

Количество безграмотных решений, принимаемых российскими судами, известно всем. И касаются они не только области интернета, где большинство судей и прокуроров ничего не понимают. Они склонны путать сайты, пополняющиеся только их владельцем, и сервисы, а также сайты на основе UGC, пополняющиеся за счет пользовательского контента. Однако безграмотность в отношении интернет-реалий свойственна в действительности не только судьям и прокурорам. Недавно один бизнемен спросил моего друга о том, кто является «главным редактором Твиттера» и нельзя ли с ним познакомиться? Так что общая дремучесть людей по поводу интернет-реалий приводит вот к таким казусам. Вывод тут простой: необходимы действия, направленные на исправление этой дремучести, ведь решения «о запрете Youtube» вызывают не только возмущение пользователей, но и гомерический хохот интернет-сообщества, которое считает, что до действительного запрета Youtube дело не дойдет.

Что же касается остальных фактов, приведенных в докладе Freedom House, то они или совсем могут не иметь отношения к государству и действиям властей, или иметь – но опосредованное. DDoS-атаки, которым в последнее время подвергался LiveJournal.com и сайт «Новой газеты», могут не быть связаными с государством, а являться или коммерческим заказом, или самодеятельностью неких людей. То же касается и взлома сайтов со стороны «бригады Хэлла».

Активность в блогосфере «покремлевских молодежных организаций» - факт, скорее, положительный, чем отрицательный, отражающий действительную свободу выражения мнения со стороны разных по взглядам политических сил. Активность в блогосфере проявляют и либералы и националисты, и те, кто против Путина и те, кто за Путина. Те, кто за Сталина и те, кто против. Те, кто за Ходорковского и те, кто против. Способы ведения дискуссии, действительно, не всегда хороши: тут используется и троллинг, и замусоривание, и «переход на личности». Но эти претензии можно отнески к кому угодно, а не только к «прокремлевскми силам». Дело в том, что по разным темам разные группы по-разному мобилизованы, поэтому в некоторых дискуссиях (действительно, касающихся таких тем как темы Сталина, Ельцина, Ходорковского, РПЦ и других) лучше мобилизованные группы участвуют в дискуссиях с большей агрессией и яростью.

Покупку успешных сервисов и сайтов со стороны приближенных к Кремлю бизнесменов, можно, конечно, с некоторой долей, отнести к «влиянию со стороны государства». Но тут, мне кажется, мы имеем дело с обычным желанием бизнеса приобрести коммерчески-успешный проект. Кроме того, сложно привести примеры того, чтобы хозяева как-либо влияли на редакционную политику Ленты.ру или на «редакционую политику» LiveJournal. Блоги на LiveJournal вполне свободны, а недавний период, когда он не работал, может иметь причины не только в DDoS-атаке, но и в нерешенности технических проблем со стороны самого сервиса. Важным фактом также является и заявление президента Медведева, который обратил внимание на атаки на популярный блогохостинг и осудил их (нет других прецедентов, чтобы президент какой-либо страны выступал бы в защиту популярного блогохостинга).

Тут еще стоит напомнить и жесткую позицию Кремля, занятую по поводу инициативы ФСБ о запрещении доступа к Skype, Gmail и Hotmail, о чем я писала в своей предыдущей статье. Правда, через несколько дней стало известно о еще одной инициативе Правительства РФ, которое объявило тендер на проведение исследования зарубежного опыта регулирования ответственности при использовании сети Интернет. В этом исследовании должны быть проанализированы законодательства США, Германии, Франции, Великобритании, Канады, а так же - Китая, Белоруссии и Казахстана, где, как известно, интернет блокируется.

В целом мой вывод по поводу ситуации в российском интернете, описанной в докладе «Свобода в сети-2011» таков: да, Россию можно отнести к странам с «частично свободой» интернета. Однако, эта некоторая несвобода не является целенаправленной политикой федеральных властей. По крайней мере пока власти не стремятся ограничивать свободу интернета, и позиция Медведева на этот счет достаточно ясная. Действительную тревогу вызывает лишь 282 статья УК и деятельность «Центров по борьбе с экстремизмом». Однако от этого страдают не только интернет-пользователи, но и правозащитники, политические активисты, историки, религиозные деятели и прочие «смутьяны». Интернет тут – лишь инструмент и повод привлечения к ответственности, хотя и это тоже плохо. Безграмотные судьи и прокуроры – тоже беда, но относится она не только к интернет-сфере, а иногда и к сфере законодательства вообще, которое сами судьи и прокурорские работники не слишком хорошо понимают и интерпретируют. Еще одна реальная проблема: в России мы имеем дело с множеством акторов, которые могут применять насилия по отношению к блогерам и активистам. Эта множественность может казаться единым вектором авторитарного государства, однако, если присмотреться, оказывается результирующим вектором действия различных силовиков, бюрократов, бандитов.

Поэтому, чтобы «освободить интернет» и поднять позиции России в рейтинге Freedom House, российскому сообществу нужно обратить свои взоры на статью 282 и начать кампанию за ее отмену. Российскому интернет-сообществу это вполне под силу.

Написано Marina Litvinovich
Опубликовано 26 Апрель 2011 2:25 GMT ·

["Коммерсантъ"]

http://www.kommersant.ru/doc/1634064

"Коммерсантъ-Online", 03.05.2011 // 12:52

Фото: Сергей Киселев / Коммерсантъ
Согласно ежегодному докладу правозащитной организации Freedom House, в 2010 году Россия остается в списке государств с «несвободной прессой» наравне с Конго, Гамбией и Зимбабве. А в отчете американского Комитета по защите журналистов РФ лидирует среди стран, где в отношении интернет-журналистов применяется насилие.

Представленные данные приводятся в ежегодном докладе Freedom House «Свобода печати». В 2010 году в мире уменьшилось количество людей, которые имеют доступ к свободной печати. Из 196 стран, которые исследовали специалисты Freedom House, только в 68 государствах СМИ можно считать свободными. Хуже всего ситуация обстоит в КНДР, Туркмении, Узбекистане, Ливии. Лучше всего журналисты себя чувствуют в Финляндии, Норвегии и Швеции.

Россия делит в этом списке 173-е место с Гамбией, Зимбабве и Конго. Из бывших советских республик хуже, чем в России, ситуация только в Белоруссии, Туркмении и Узбекистане. В целом, согласно докладу, ситуация со свободой прессы в России за год почти не изменилась: она по-прежнему «вызывает беспокойство». В 2009 году РФ занимала в докладе вместе с Гамбией 175-e место.

Одновременно с докладом Freedom House был опубликован отчет другой американской правозащитной организации — Комитета по защите журналистов. В докладе перечисляются лидеры среди стран, использующих различные методы интернет-цензуры. К примеру, Иран лидирует по блокированию доступа журналистов в интернет, власти Бирмы устраивают атаки на оппозиционные сайты, а в Китае против неугодных ресурсов организуют вирусные атаки. Россия лидирует в категории «применение силы в отношении интернет-журналистов». В докладе комитета приводится пример блогера Олега Кашина, который был избит в ноябре 2010 года. «В связи с этим нападением в Москве никого не задержали, что отражает общую низкую раскрываемость преступлений в отношении представителей российской прессы,— говорится в докладе.— Случай с Кашиным стал последним эпизодом в серии нападений на интернет-журналистов, в числе которых происшедшее в 2009 году нападение на редактора сибирского интернет-журнала Михаила Афанасьева и убийство интернет-издателя Магомеда Евлоева, совершенное в 2008 году в Ингушетии».

[Хроники преследований]

http://www.hroniki.info/?page=news&id=9615

12:03 03-05-2011 | Москва [3761]
Заявления

Комитет в защиту журналистов опубликовал десять наиболее распространенных методов интернет-цензуры. Россия оказалась лидером по применению силы к интернет-журналистам, сообщается в докладе, опубликованном 2 мая.

Авторы доклада отмечают, что "журналисты фактически осуществили революцию в освещении новостей из самых неспокойных стран мира благодаря Интернету и другим цифровым средствам связи".

Но одновременно произошел скачок в развитии средств блокировки информации. "Больше всего поражает не то, какие страны в этом участвуют - все они имеют длинную историю репрессий - а то, как быстро они приспособили старые методы цензуры к миру Интернета", - отмечается в докладе.

В России интернет-журналисты постоянно становятся объектом насилия со стороны властей, и это, отмечается в докладе, средство для установления цензуры в Интернете. В качестве примера авторы приводят нападение в ноябре 2010 года на корреспондента "Коммерсанта" Олега Кашина.

"Случай с Кашиным стал последним эпизодом в серии нападений на интернет-журналистов, в числе которых произошедшее в 2009 году нападение на редактора сибирского интернет-журнала Михаила Афанасьева и убийство интернет-издателя Магомеда Евлоева, совершенное в 2008 году в Ингушетии", - отмечается в докладе.

Некоторые государства фильтруют содержание оппозиционных ресурсов, чтобы атаковать сайты только в стратегически важные моменты.

Наибольшее распространение этот метод, по мнению составителей доклада, получил в Белоруссии. По такой схеме во время президентских выборов в декабре 2010 года был заблокирован интернет-ресурс Хартия97.Org.

Также авторитарные режимы постоянно используют блокировку доступа отдельным сайтам и поисковикам, глобальный запрет на доступ в Интернет, контроль над телекоммуникационными системами, атаки на сайты за рубежом, вирусные атаки, создание поддельных популярных сайтов (Google, Yahoo и Facebook), отключение интернета во время массовых выступлений и аресты блогеров.

Напомним, 6 ноября 2010 было совершено нападение на журналиста Олега Кашина. Двое неизвестных избили его металлическими прутами. Нападавшие сломали журналисту обе челюсти и голень. Врачи зафиксировали у Кашина сотрясение мозга и травматический отрыв фаланги пальца руки.

Сообщалось, что приоритетной версией нападения на журналиста следователи считают его профессиональную деятельность. Президент Медведев отреагировал на избиение журналиста утром того же дня и пообещал наказать заказчиков нападения независимо от их статуса. Следствие до сих пор не установило личности нападавших.

[Библиотекарь]

Фото: Денис Абрамов/Ведомости
Эта публикация основана на статье «Блокирующий год» из газеты «Ведомости» от 04.02.2014, №17 (3521).

Поправки к закону «Об информации» вступили в силу

За распространение «экстремистской социально опасной информации, представляющей угрозу для общества и личности» заблокированы четыре сайта...

Для российских пользователей интернета 2013-й стал годом атаки охранителей: вырос перечень оснований для внесудебной блокировки сайтов и привлечения к ответственности пользователей и провайдеров, в 1,5 раза увеличилось количество репрессивных законодательных инициатив, констатируют авторы ежегодного доклада «Свобода интернета — 2013», юристы правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков и Дамир Гайнутдинов. Наращивание давления на интернет они связывают с усилением его роли как независимого и не контролируемого властями поставщика информации (по данным ФОМ, в сеть ежедневно выходит 46% россиян), удешевлением и увеличением скорости доступа.

По данным «Агоры», число случаев ограничений свободы интернета выросло с 1197 в 2012 г. до 1832 в 2013 г. В 2011 г. их было 500.

В эту оценку авторы исследования не включили блокировки ресурсов, внесенных в Единый реестр запрещенных сайтов, из-за его закрытости: о длине списка можно узнать только из сообщений Роскомнадзора, который ведет реестр. К началу 2014 г., по сообщению ведомства, он содержал более 3300 записей.

Практика внесудебной блокировки сайтов получила в 2013 г. широкое распространение, констатирует «Агора»: помимо ресурсов, содержащих детское порно, информацию о способах самоубийства и употребления наркотиков, с августа 2013 г. без решения суда, по заявлению правообладателей, стало возможно блокирование ресурсов с пиратским контентом; до ноября таких в реестр включено 47.

Ширящееся применение внесудебной блокировки вызвало дискуссию в профессиональной среде и протесты пользователей: интернет-петиция против закона о блокировках быстро собрала необходимые для рассмотрения в Думе 100 000 подписей, но не повлияла ни на скорость принятия закона, ни на окончательную редакцию.

Остаются востребованными и традиционные методы административного давления, в том числе на редакции интернет-СМИ.

Несколько изданий получили предупреждения от Роскомнадзора о недопустимости распространения «панк-иконы» Pussy Riot; причем, обращают внимание в «Агоре», до того, как суд в Новосибирске принял решение о ее запрете. Еще несколько изданий получили предостережения за распространение видео панк-молебна в храме Христа Спасителя. Серьезно пострадало агентство «Росбалт», лишившееся лицензии за мат в размещенном на его странице видео — несмотря на оперативное его удаление.

В 1,5 раза — с 49 в 2012 г. до 75 в 2013 г. — увеличилось количество законодательных предложений, касающихся функционирования интернета. В 2012 г. прирост таких предложений был почти 10-кратным. Абсолютное большинство инициатив в 2013 г. было запретительным: от расширения перечня оснований для включения сайта в реестр запрещенных (за описание способов изнасилования) до предложения блокировать все сайты, содержащие ненормативную лексику.

В защиту пользователей выступили премьер Дмитрий Медведев, поручивший Минкомсвязи снизить стоимость подключения к широкополосному интернету, и советник президента Михаил Федотов, выступивший за принятие универсального международного договора о киберпространстве.

Более чем в 2 раза выросло число случаев привлечения к уголовной ответственности за публикации в социальных сетях: со 103 в 2012 г. до 225 в 2013 г.; большинство дел, признают правозащитники, возбуждено за экстремизм, но доля политических преследований — например, за критику представителей власти, что квалифицируется как клевета, — остается стабильной: пятая часть общего массива дел, сообщал Гайнутдинов.

Заметно выросло количество кибератак: 63 в 2013 г. против 47 в 2012 г. Хакеры атаковали не только оппозиционные или негосударственные ресурсы, обращают внимание авторы исследования, но и официальные СМИ: в феврале 2013 г. в течение шести часов был недоступен сайт государственного телеканала Russia Today. Увеличение числа атак закономерно, полагают в «Агоре»: как правило, хакеры остаются безнаказанными, а значит, наиболее эффективные методы защиты — не юридические, а технические.

В перспективе охранительный тренд сохранится, предполагает Гайнутдинов: ставка на усиление контроля за контентом, а не на преследование отдельных пользователей сохранится, что не исключает и отдельных громких дел. Это может привести к ускорению миграции создателей интернет-ресурсов в зарубежные юрисдикции — доменные зоны .com, .net, .tv. На усиление контроля за контентом и самими пользователями они, вероятно, ответят повышением уровня навыков по преодолению этих барьеров — еще более широким распространением анонимайзеров, защищенных соединений и программ шифрования, полагают правозащитники.

Восприятие интернета как чего-то враждебного — поколенческое: далеко не все депутаты пользуются интернетом и понимают сложность его устройства, полагая запреты эффективным способом его регулирования, отсюда некоторые перекосы в их инициативах, отмечает депутат Госдумы, один из разработчиков закона об интернете Роберт Шлегель, в прошлом член комитета по информационным технологиям. Правозащитники регулярно сетуют на закручивание гаек в сети, но тем не менее российская модель регулирования остается далеко не такой жесткой, как, например, в Белоруссии, рассуждает он.

Власть воспринимает интернет как несомненную угрозу, но не понимает, как с ней бороться, в итоге ее контрдействия носят бессистемный характер, заключает Гайнутдинов.

396