*2058. Европейский суд versus Ходорковский и Лебедев

[Forbes]

http://www.forbes.ru/ekonomika/lyudi...-hodorkovskogo

Почему Страсбургский суд не согласился считать дело ЮКОСа «политическим»
Михаил Левин | 01 июня 2011 09:18

Во Вторник Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге объявил свое решение по первой жалобе Михаила Ходорковского, поданной еще в 2004 году. По подавляющему большинству пунктов Европейскийи суд встал на сторону адвокатов экс-главы ЮКОСа, которые настаивали, что в процессе ареста и содержания под стражей Россия многократно нарушала права их клиента: унижала достоинство плохими тюремными условиями, без достаточных оснований держала в клетке в ходе судебных заседаний, неадекватно действовала во время ареста и проч. (Коротко с выводами ЕСПЧ можно ознакомиться в пресс-релизе).

В результате ЕСПЧ присудил Россию к символической выплате в €25 000 (штраф плюс судебные издержки). Но важнее другое - отказ ЕСПЧ признать в задержании бывшего руководителя ЮКОСа политические мотивы, что нарушало бы статью 18 Конвенции о защите прав человека. Суд пояснил, что хотя обстоятельства дела против ЮКОСа действительно вызывают у него «некоторые сомнения», «утверждение о наличии политической подоплеки в уголовном преследовании требует неоспоримых доказательств, которых заявителем представлено не было».

ЕСПЧ обращает внимание, что хотя политические оппоненты и бизнес-конкуренты Ходорковского и извлекли выгоды из случившегося, это совершенно не доказывает присутствия у российской власти каких-то «скрытых мотивов». В конце концов, отмечает суд, преследование абсолютно любого человека масштабов Ходорковского будет иметь существенные последствия. «Суд пришел к выводу о том, что обвинения против господина Ходорковского были основаны на «разумном подозрении» и были совместимы со стандартами Конвенции», - заявляет ЕСПЧ.

Кроме того, ЕСПЧ дал понять, что мнения многочисленных правозащитных организаций и общественных деятелей, на которые в своей жалобе ссылается Ходорковский, фактически не имеют для него значения. «Политику обычно очень просто выступить в качестве судьи, в то время как последний всегда должен основывать свои решения исключительно на юридических доказательствах», - объяснили в Страсбурге. ЕСПЧ не собирается учитывать мнения международных судов по поводу политической мотивированности: его отношение к 18-й статье Конвенции неверятно щепетильно и требует только безусловных доказательств, тогда как стандарты других судов могут быть ниже.

В качестве показательного примера, демонстрирующего его особую строгость в этом вопросе, ЕСПЧ приводит знаменитое дело «Гусинский против России». Экс-главе «Медиа-Моста» все-таки удалось убедить суд, что главным мотивом его уголовного преследовании в 2000 году было желание государства отнять у него телекомпанию НТВ - но лишь после того, как он предъявил знаменитое «приложение #6». В этом документе, (который являлся приложением к договору о покупке у Гусинского холдинга Медиа-Мост компанией Газпром-Медиа) подписанном лично министром печати Михаилом Лесиным, бизнесмену открытым текстом предлагалось обменять свободу на акции Медиа-Моста. У Ходорковского, очевидно, ничего похожего на «приложение #6» нет.

Адвокаты Ходорковского подали в ЕСПЧ в общей сложности четыре жалобы. В частности, вторая жалоба посвящена нарушениям в ходе первого процесса и отправления Ходорковского в Краснокаменск. Три оставшиеся жалобы еще даже не приняты к рассмотрению. По мнению бывшего главы правового управления ЮКОСа Дмитрия Гололобова, ничто пока не свидетельствует о том, что при рассмотрении следующей жалобы ЕСПЧ может прийти к кардинально иным выводам. Более того, подчеркнул юрист, сегодняшнее решение может иметь далеко идущие последствия, негативно сказавшись на всех делах, связанных с ЮКОСом. В частности речь идет об исках бывших акционеров ЮКОСа к российскому государству на десятки миллиардов долларов (см. «Путеводитель по делу ЮКОСа»).

«Что, пожалуй, самое неприятное - решение не может не демонстрировать возможное отношение Европейского суда и к иным жалобам Ходорковского, поданным по первому делу [...] Возникают сомнения, что Европейский суд вдруг резко поменяет мнение и скажет в решениях по ним нечто принципиально другое», - считает Гололобов.

Защита бизнесмена, впрочем, настроена оптимистично. Так, адвокат Вадим Клювгант пояснил Forbes, что рассмотренная жалоба носила «локальный характер», а отказываясь признавать дело «политическим», ЕСПЧ опирался исключительно на доказательства семилетней давности. Аналогичное заявление в ходе пресс-конференции сделала и адвокат Карина Москаленко, которая отметила, что с момента подачи первой жалобы доказательства политической мотивированности значительно усилились.

При этом два года назад, когда Европейский суд только согласился принять жалобу Ходорковского, адвокаты на пункт о политической мотивированности обвинений возлагали большие надежды. «То, что суд признал приемлемым рассмотрение политической составляющей в деле Ходорковского, — самое важное в решении ЕСПЧ», - говорила тогда газете «Ведомости» Москаленко. С ним же она связывала и проволчки с рассмотрением жалобы: по крайней мере, с протестом Платона Лебедева, в котором этот пункт отсутствовал, в Страсбурге разобрались еще в 2007 году.

Коллегам вторит Юрий Шмидт, еще один адвокат Ходорковского. В интервью «Радио Свобода» он сказал, что основные аргументы защиты, касающиеся нарушения статьи 18, судом еще не рассмотрены. «Пока еще очередь этих жалоб не подошла, но когда они будут рассматриваться, мы надеемся доказать и то, что пока нам не удалось доказать», - сказал Шмидт.

«Многие правозащитные организации, включая известную Amnesty International, очень долгое время не усматривали в деле Ходорковского политического характера. И вот Amnesty International признала его узником совести буквально на прошлой неделе, когда накопилась критическая масса доказательств, которые уже избавили от всяких сомнений», - подчеркивает Шмидт.

В любом случае остается вопросом, сможет ли Ходорковский конвертировать в практическую пользу последующие решения ЕСПЧ. Учитывая темпы суда, до значительных доказательств, если они есть, допустим, в жалобах по «второму делу ЮКОСа», руки у ЕСПЧ могут дойти к началу следующего десятилетия.

фото РИА Новости

[Дмитрий Гололобов]

http://www.forbes.ru/ekonomika-colum...hnyi-strasburg

О том почему Европейский суд по правам человека фактически выступил против Ходорковского
| 01 июня 2011 10:14

Даже приговора по второму делу Ходорковского не ждали так напряженно, как решения Европейского суда хотя бы по одной из его жалоб, поданных годы и годы назад. Потому что с приговором вроде как все изначально было понятно, а со Страсбургом — нет. Оставался элемент жесткой юридической интриги и шанс развернуть дело в свою пользу. Но во вторник Европейский суд повел себя как ковбойская лошадь в известном анекдоте: «Ну не смогла я, не смогла». Многие спросят: а что на самом деле случилось?

Вроде и денег присудили, и что-то удовлетворили, и слова о победе какие-то слышны. Но деньги в решениях Европейского суда, как правило, вещь далеко не самая важная. Разберемся же, что реально значат решения Европейского суда для Ходорковского и для всего «дела ЮКОСа». Если попытаться перевести их с европейского юридического на русский понятийный, обнаруживаются прелюбопытнейшие вещи.

1. Судом установлен целый ряд нарушений ст. 3 (запрещение пыток) и ст. 5 (право на свободу и личную неприкосновенность) Конвенции о защите прав человека. К ним относятся, например, содержание Ходорковского в маленькой камере в антисанитарных условиях, в клетке в суде или необоснованное продление решений о содержании под стражей. Однако принятие решения о содержании под стражей было признано обоснованным. Никто особо и не заметил, что суд напрочь зарубил «священную корову» адвокатов — то, что Ходорковский не был уведомлен об обязанности явиться на допрос в качестве свидетеля. Тем не менее все эти важные, но по сути «процессуально-технические» нарушения нельзя не расценивать как свойственные почти любому более-менее существенному уголовному делу тех времен, когда кто-либо из его участников находился под стражей. То есть нарушения есть, но в России так сидели почти все.

2. По поводу жалоб на нарушения в рамках ст. 18 Конвенции (Пределы использования ограничений в отношении прав) и «политической мотивированности» «дела ЮКОСа», ради установления которой, признаемся себе без излишнего лукавства, и затевалось дело, суд дословно сказал следующее: «Тот факт, что политические оппоненты господина Ходорковского и его конкуренты по бизнесу могли воспользоваться тем, что он находится под следствием, сам по себе не является препятствием для уголовного преследования заявителя со стороны властей. Для возбуждения соответствующей процедуры властям было достаточно иметь серьезные обвинения в отношении заявителя. Таким образом, наличие статуса политической фигуры не является гарантией неприкосновенности. В противном случае любой на месте Ходорковского мог бы делать похожие утверждения, и уголовное преследование такого рода людей стало бы невозможным».

А это уже принципиальная гадость, подложенная Европейским судом всем российским олигархам: все вы, разумеется, важные люди с политическим значением и различными проектами, но это не может мешать государству, когда оно считает нужным, брать вас за задницу. Но и на этом суд не остановился: даже если показано, что есть какие-то подозрительные «иные» мотивы в преследовании лица, это само по себе не налагает обязанности на государство оправдать себя. Заявитель должен по-прежнему доказывать, что его гнобят абсолютно не за то, что формально написано на бумаге.

3. В-третьих, опять же по поводу «иных мотивов» и ст. 18 в «деле ЮКОСа», Европейский суд заявил, что он уважает мнения и западных судов, и международных организаций, но они вынесены и приняты в отношении конкретных людей и ситуаций и на основании конкретных доказательств. И законы у судов различных стран свои. А у уважаемого Европейского суда свои собственные правила для дел по ст. 18 Конвенции, которые существенно отличаются от подхода других судов и предполагают очень строгие требования к таким решениям. Суд упомянул, что существует всего несколько подобных дел, успешно выигранных заявителями, среди которых особо любимо российскими правозащитниками дело Гусинского. (Экс-главе «Медиа-Моста» удалось убедить суд, что главным мотивом его уголовного преследования в 2000 году было желание государства отнять у него телекомпанию НТВ, предъявив документ, подписанный лично министром печати Михаилом Лесиным, в котором бизнесмену предлагалось обменять свободу на акции НТВ. — Forbes.)

В деле Ходорковского Европейский суд подобного, увы, не обнаружил. В своем решении он довольно прозрачно намекнул заявителю, что количество бумажек из разных судов и организаций еще ничего не гарантирует, а надо ориентироваться на установленные существующими прецедентами высокие стандарты.

Решение Европейского суда показало, что, во-первых, жалобы, поданные по делам об экономических преступлениях, не столь просты и однозначны, как это многим виделось: «Написали, что политические партии финансировал и верил в светлое будущее, — и порядок». Юридические нормы, применяемые судом, крайне высоки, и «допрыгнуть» до них не просто. Это должны помнить все юристы, обещающие своим клиентам быструю и легкую победу в Европейском суде, в который многие предпочитают «сходить» просто для порядка и уверенно строчат жалобы на русском языке, даже и не заглядывая в практику суда.

Во-вторых, — это не написано непосредственно в решении Европейского суда, но уже прозвучало в решении Стокгольмского арбитража — международные суды относятся отнюдь не просто и однозначно к восточноевропейским приватизациям, заработанным на их основе состояниям и тому, что для этого делалось. Детали этого сложного и непубличного отношения, отрицаемого многими, скоро будут ясны из давно ожидаемого решения суда по «корпоративно-налоговому делу ЮКОСа», которое было рассмотрено судом публично уже 15 месяцев назад.

В-третьих, как бы ни хотелось смягчить отрицательный эффект от решения Европейского суда для «дела Юкоса — Ходорковского», он, безусловно, серьезен. Государство получило временное (хочется надеяться) право кричать на каждом углу, что дело не политическое, а Ходорковский и Ко — элементарные уголовники. И — что, пожалуй, самое неприятное — решение не может не демонстрировать возможное отношение Европейского суда и к иным жалобам Ходорковского, поданным по первому делу, и к знаменитому «налогово-корпоративному делу на 100 миллиардов». Не могут не возникать сомнения в том, что Европейский суд вдруг резко поменяет мнение и скажет в решениях по ним нечто принципиально другое. Не следует также забывать, что уважаемая Amnesty также в своем заявлении о Ходорковском как узнике совести открестилась от его первого дела, словно его и не было.

Таким образом, накануне новой битвы за УДО Ходорковского Европейский суд сдал противникам МБХ весьма существенный козырь, недооценивать который было бы крайне недальновидно. Впрочем, непосредственно к решению Преображенского суда по УДО это имеет все то же знаменитое «политическое отношение». А реально выпустить на свободу МБХ может именно он.

фото: REUTERS 2011

[Каринна Москаленко]

http://www.echo.msk.ru/blog/karina_m...o/780774-echo/

адвокат, Четверг, 02.06.2011 11:47

02.06.2011 | 11:47

Я долго наблюдала за этой истерией, где из победителя пытались сделать побежденного, чтобы понять антологию этого явления....
Я все ждала, когда массовый психоз спадет, безумие кончится и хоть кто-нибудь додумается прочитать решение. Решение Европейского Суда по правам человека, принятое по первой жалобе Михаила Борисовича Ходорковского.

Теперь – доброе утро, страна!
Знаете про что это решение? Оно про то, что Ходорковский выиграл практически все пункты своей жалобы от четвертого года. И это только самая первая жалоба, в которой признаны нарушенными важные, конечно, права, но до принципиальных вопросов еще далеко-далеко.

Профессиональным провокаторам сильно помогли правозащитники.
Они, как и все другие категории населения, решили Постановление не читать, но сразу же заклеймить....
Нет, я все понимаю. Они искренне сочувствуют Михаилу Борисовичу, и их расстроило, что ЕСПЧ, как им объяснили, не признал политических мотивов в деле.

Ну во-первых, это не то, что сказал ЕСПЧ (их просто обманули), во-вторых, Европейский Суд – это не Эмнести Интернэшнл, он не про политику, он про нарушения прав человека, именно за этим туда обращаются, именно они и были сполна признаны Европейским Судом в великолепно прописанных мотивировках и выводах Суда.
Кстати, за высокую правовую технику этого решения стоит порадоваться.

Чуть ниже я вкратце коснусь тех позиций, что признаны Судом нарушенными, из чего видно, что нарушено все, что обжаловалось именно в этой жалобе.

И все-таки, что же это за нарушение такое статьи 18 и почему оно важно (а оно-таки важно!) и что Суд с ней, бедной, сделал такого, что одни плачут и посыпают голову пеплом, а другие злорадствуют и потирают руки.
Да ничего особенного! Он сказал, что чтобы Суду утверждать о нарушении статьи 18, надо иметь такие неопровержимые доказательства, что лучше бы Суду применить наивысший стандарт доказывания и не признать – во всяком случае, на этом этапе – нарушения ст.18, дабы избежать обвинения в политизированности и сделать решение Суда непоколебимым...
Что ж, вполне разумный подход – в конце концов, это только самая первая, но не единственная жалоба МБХ, и в последующих жалобах ст. 18 уже была признана приемлемой (Лебедев-2 против России).

Ладно, хотите тест?
Враги Ходорковского празднуют победу, так говорите?

Ага, славненько!
Предлагаю им – коль скоро они дело выиграли – не обжаловать это решение в Большую Палату.

Пускай они не обжалуют это решение, а мы через три месяца пойдем в Верховный суд России, в Комитет Министров Совета Европы.
Принуждать Российские власти исполнить это решение в полном соответствии с 14-м Протоколом!

КАК??
А вот посмотрите! А? Ну, как, согласны??? Нет? Почему нет?
Ведь утверждается, что он все проиграл, а выиграл какую-то мелочь...
Конечно – незаконный арест силами ФСБ в Новосибирске – это мелочь (и здесь совсем нет политики, не правда ли?), незаконное длительное содержание под стражей, да еще и в условиях бесчеловечного обращения, обращения, унижающего человеческого достоинство! (тут тоже еще нет политики)!! Запугивание, обыски адвокатов, незаконное помещение в металлическую клетку больше чем на год человека, который по закону считался невиновным, незаконное судебное рассмотрение продления сроков содержания под стражей – и все это умышленно, по воле властей, которые – презумируется – знали закон, но почему-то его нарушали...

Но при этом Суд, заботясь о своей политической неангажированности, признавая многочисленные нарушения фундаментальных прав человека, не спешит с утверждениями по факультативным вопросам...
Если все-таки имелись законные, хотя бы формальные, условия привлечения к уголовной ответственности – тогда нельзя сказать, что есть неоспоримые доказательства нарушения статьи 18, это то. что сказал Европейский Суд по правам человека, а не член товарищеского суда Линча под председательством Болоболова, чьи малограмотные злобствования мне довелось сегодня увидеть в очередном номере "бегемота".

А хотите еще больше посмеяться?

Откройте... нет, послушайте, ну, не поленитесь, прочитайте на досуге, ну, вот ради интереса, чтобы понять, о чем все эти слабоумные кричат, почитайте статью 18 Конвенции – попробуйте найти там слова: политическая мотивированность, или хоть одно слово о политике в любом падеже!!!
Да-да, именно это я пытаюсь объяснить: в статье 18 НЕТ НИ ОДНОГО СЛОВА О ПОЛИТИКЕ. Так о чем бормочут все эти победители в деле Ходорковского?

Да, мы говорили и будем говорить о политическом преследовании нашего подзащитного, мы будем в дальнейших делах все глубже и неоспоримее подводить Суд к выводу по статье 18, и возможно, нам это удастся, а если даже нет, то она, статья 18 Конвенции, сама по себе не является нарушением, она сопутствующее обстоятельство, важное, но сопутствующее!
А нарушения Конвенции касаются статей 3, 5, и других, которые еще впереди, в следующих решениях, и как раз МНОГОЧИСЛЕННЫЕ нарушения прав человека в отношении Ходорковского со стороны российских властей, были нами бесспорно доказаны, и признаны Европейским Судом.

Так что это блестящее решение – это победа добра над злом, и это только первый этап, поэтому мы и приглашаем наших друзей и всех людей доброй воли порадоваться тому, что самое первое, самое начальное дело Михаил Борисович уже выиграл – и пожелайте ему дальнейших побед.
А недруги, да и пес с ними, пусть радуются своим измышлениям.

[Каринна Москаленко]

http://www.echo.msk.ru/blog/karina_m...o/781616-echo/

адвокат, Воскресенье, 05.06.2011 13:22

05.06.2011 | 13:22

Ну и начиталась же я за эти дни... кого только нет в комментариях! И друзья-единомышленники, и агрессивные демагоги, и вдумчивые критики, и циники-всезнайки, высчитывающие мои гонорары с дотошностью налоговой службы, а уж специалистов по процедурам Европейского Суда хватило бы на целую научную кафедру!

Но, в общем-то, все правильно, и радует, что решение Суда никого не оставило равнодушным. Приятно удивило, что многие строят свои доводы со знанием предмета. Есть, конечно, и абсолютно оскорбительные высказывания, но есть же и серьезные попытки разобраться. Наибольший интерес, насколько я понимаю, вызывают две темы: статья 18 Конвенции и объем компенсаций.

Некоторые приводят в пример дело Гусинского, и это вполне уместно, потому что произвол властей можно видеть во многих делах, но только по одному этому делу было признано нарушение статьи 18 Конвенции. В то время власти находились на таком уровне «отвязанности», что не стесняли себя в средствах преследования и давления – они арестовали Гусинского, чтобы добиться определенных действий от него, а добившись – отпустили на все четыре стороны. Тут очевидно, что арестовали не с той целью, чтобы он предстал перед судом, а с «иными целями».

В деле Ходорковского побуждения были – я уверена – столь же далекими от целей Конвенции, но власти уже не были столь искренними – они, арестовав Ходорковского, и дальше продолжили его преследование – пусть по необоснованным абсурдным обвинениям, но с формальной ссылкой на нормы уголовного кодекса, о чем говорится во второй и последующих жалобах МБХ.

Урок дела Гусинского пошел нашим властям впрок, и в деле Ходорковского они совершили много ошибок, но уже не такую глупую. Дескать, мы не только посадим тебя в силу нашего произвольного желания прекратить твою активность – твой бизнес, твои публичные заявления о коррупции власти (мол, сам дурак!), мы не только остановим твое финансирование тех, кто нам не нравится – но мы и дальше будем тебя там держать, и предадим суду (самому гуманному в мире, а еще и самому независимому), чтобы никто не смог доказать, что это произвол. Таким образом, в рассматриваемом деле того искреннего признания со стороны власти, самоизобличения, если хотите, раздевания догола, как в деле Гусинского, не произошло. Во всяком случае, на тот момент, к которому относится наша первая жалоба.

Вообще-то потом, намного позже, власть, все-таки, «разделась», они все же признались в том, как сильно они хотят, чтобы Ходорковский сидел в тюрьме, но об этом даже не вторая жалоба Ходорковского, а более поздняя.

Возможно, там Европейский Суд оставит свои сомнения по части презумпции «невиновности» или, точнее, презумпции «добросовестности» в действиях властей. Но забегать вперед Европейский Суд не может – он же не басманный.

Значит ли это, что мы не должны были ставить вопрос о том, что для нас с самого начала было очевидным, но доказывалось не так просто? Мне представляется, что и вправе, и должны были, во всяком случае, заявитель принял такое решение и представил Суду свое понимание подоплеки этого дела. И, подчеркиваю, это лишь первая жалоба, относящаяся к самому начальному периоду его преследования.

Кстати, о презумпциях вообще и о презумпции добросовестности в частности. Когда существует презумпция, то доказывать ничего не надо, это понятно, да? Вот говорят: адвокаты Ходорковского не доказали, а власть доказала. Нет, вы или не знаете, или лукавите. Власти ничего доказывать не надо было, они пользуются этой презумпцией. В Европейском Суде презумпции неукоснительно уважают – будь то презумпция невиновности, будь то презумпция добросовестности властей. Эта презумпция – очень важный элемент взаимодействия Суда с властями государств. Суд не может исходить из других соображений и подходов, нежели изначально доверять добросовестности властей. «Объективное вменение» не допускается (что и провозглашено в российском праве, хотя и нарушается повсеместно). Такая презумпция добросовестности действий и намерений властей должна существовать применительно к властям любой страны-члена Совета Европы – Норвегии или Франции, России или Венгрии. То есть допускается признание Судом нарушения по принципу «если не будет бесспорно доказано обратное». Можно доказать, что человек был незаконно арестован. Но доказать, что ограничения были применены властями «не в целях Конвенции» – это значит доказать не только сами нарушения (они-то признаны судом доказанными), но УМЫСЕЛ на недобросовестность. Попробуй докажи, какие у властей намерения, если они формально ссылаются на легитимность своих целей. И тогда Суд не может переступить через презумпцию: да, господа адвокаты, вы привели нам многочисленные доказательства, да, серьезные подозрения могут существовать, но требуется нечто такое, что разрушило бы упомянутую презумпцию. Оттого и бремя доказывания здесь будет тяжелее, и стандарт доказывания, который применил Суд в обсуждаемом деле – неизмеримо выше: доказательства должны быть НЕОСПОРИМЫМИ. Это то, что написал нам Суд в решении. По жалобе, повторяю, от 2004 года.

При этом за все доказанные нарушения прав человека власти должны нести ответственность, а здесь они недвусмысленно признаны, даже если власти нарушали права Ходорковского «из самых лучших побуждений». Таким образом, хотя нам пока – именно в этой, самой первой жалобе – не удалось в полной мере доказать, что побуждения были столь плохи, точнее, власть сама в этом не созналась (см. выше), но сами-то нарушения Судом признаны – и признаны в таком рекордном объеме, что это означает прямой и ясный выигрыш дела, а вовсе не хлопанье крыльями, как мне тут попеняли. Это же не я признала многочисленные нарушения, а Европейский Суд.

Но вот кому-то, кто очень не любит или даже ненавидит Ходорковского (даже «кюшать не может, какую личную неприязнь к нему испитывает»), этого не хочется увидеть. Что ж, имеете право и не видеть, и не любить, и ненавидеть. Только это ведь не Ходорковского характеризует...

Все признанные Судом нарушения, совершенные властями в отношении Ходорковского, во всей их остроте и злостности, а также их количество и совокупность – это прямой обвинительный акт против властей по нашему делу. И теперь наша задача – добиться исполнения этого решения в полном соответствии со статьей 46 Конвенции, после включения в нее Протокола № 14. После того, как решение вступит в силу. Если в течение трех месяцев не будет обжаловано российскими властями в Большую Палату. Стоит ли нам, в свою очередь, обратиться за пересмотром выводов Суда по части статьи 18? Не уверена… Но, в конечном итоге, решать заявителю.

Наши вдохновенные критики пытаются свести все признанные Судом нарушения к условиям содержания, которые, дескать, легко выигрываются по каждому российскому делу. Это ложь. Или слабая информированность. Во-первых, решение не об этом. Во-вторых, в Суд направляются тысячи и тысячи жалоб, а принимаются Судом к рассмотрению совсем немного дел – примерно одно-два из сотни. К настоящему времени принято всего немногим более тысячи решений в пользу российских заявителей – из всех десятков тысяч жалоб из России. Подавляющее большинство дел признается или не содержащими нарушений Конвенции, или очевидно плохо обоснованными, или не отвечающими другим критериям приемлемости.

Приведу примеры из практики нашей команды юристов. В наш правозащитный центр обращаются тысячи россиян, и всем им мы разъясняем условия обращения в Суд, а некоторые дела, по возможности, сами принимаем к ведению. Среди обратившихся очень много заключенных, и у них практически нет денежных средств, да и другие категории заявителей не могут платить за защиту. (Разумеется, для них работа ведется бесплатно, в некоторых случаях Совет Европы оплачивает за заявителей стоимость юридической помощи – в весьма скромных размерах, кстати). Центр получает денежные гранты на ведение дел людей, у которых нет на это средств. Среди наших заявителей таких людей, как Михаил Ходорковский или Платон Лебедев, то есть тех, кто может оплачивать юридическую помощь, буквально единицы).

Из всех этих тысяч обращений в наш Центр мы отбираем такие дела, которые могут, с нашей точки зрения, быть доказаны в Европейском Суде и даже создать прецедент, полезный для других заявителей. Так вот, за почти десять лет работы небольшой, но активной группы адвокатов наш Центр помог россиянам выиграть более 130 дел (дело считается выигранным, если по нему признано хоть одно нарушение). И я, как создатель этого Центра и руководитель его программ помощи российским заявителям, могу от имени наших юристов ответственно проинформировать, что уверения в легкости выигрыша дел по статье 3 или по любому параграфу статьи 5 Конвенции – смехотворны для специалистов; это вовсе не такое простое дело.

А Ходорковский выиграл жалобу и по статье 3 (бесчеловечное и унижающее достоинство обращение), и по статье 5-1 (незаконный арест), и по 5-3 (необоснованное содержание под стражей), и четыре раза по 5-4 Конвенции (различные нарушения закона при принятии судами решений о мере пресечения в виде содержания под стражей). Тот, кто утверждает, что это проще простого, пусть продемонстрирует сходные результаты.

В решении много важных моментов, ему еще предстоит стать прецедентом и «пособием» для многих других заявителей в Европейский Суд. Да и национальную практику оно должно улучшить. Это дело для нас теперь – энциклопедия типичных нарушений на первой стадии производства по делу.

Так, недопустимо арестовывать людей в отсутствии оснований, предусмотренных статьей 5 Конвенции (это было первое и пока единственное в моей практике дело, где Правительство в своем Меморандуме честно призналось, что арест человека, в данном случае М.Б.Ходорковского, был произведен не на основании статьи 5 Конвенции).

Недопустимо и содержать их, невиновных, месяцами и даже годами в тюрьме до приговора суда без законных оснований.

Недопустимо, кроме того, нарушать права защитников, обыскивать их – при этом, как выяснилось, происходит нарушение прав их подзащитных. Я считаю, что российским властям небесполезно было об этом узнать.

И еще один важный момент. Клетки для подсудимых в зале суда. Я работаю с семидесятых годов, но такая дикость появилась только в «самые демократические» годы. И как это мы десятки лет выживали без этих клеток? Были отгороженные барьером скамьи подсудимых – и нападений на конвой, и побегов, насколько я помню, не было. Мне, кстати, очень не советовали заявлять нарушение статьи 3 Конвенции в части содержания человека в зале суда в металлической клетке в силу якобы неперспективности подобной жалобы.

Но это ведь, согласитесь, бесчеловечно. Понимаю, для некоторых это было бальзамом на раны (на этот эффект и было рассчитано), они, эти некоторые, полагают, что уж их-то это никогда не коснется. Но вот Европейским Судом признано нарушение, создан прецедент, а это уже достояние не только и не столько Ходорковского, но и любого обвиняемого, подсудимого, то есть тех людей, которые имеют и право на человеческое обращение и презумпцию невиновности, если, конечно, верить нашей Конституции.

А наши власти, похоже, ей не верят. Но Европейский Суд и его решения – это серьезный и эффективный механизм защиты нашей же Конституции на международном уровне. Может быть, решение Европейского Суда и не самое идеальное средство, но если спросить россиян, какому суду они больше доверяют, то их ответы распределяются удивительнейшим образом, о чем мне довелось недавно узнать во время прямого эфира на Эхе с замечательным юристом нашего времени – Тамарой Георгиевной Морщаковой. Голосование россиян во время нашей передачи – это пощечина российской власти, в том числе и судебной.

А вдогонку, для тех, кому это может быть интересно, а также для любителей заглядывать в чужие карманы, хотелось бы подробнее рассказать о размере компенсации. Относительно скромной суммы компенсации: с первого же дня Михаил Борисович заявил, что по делу в Европейском Суде его меньше всего интересует денежная компенсация, и в качестве требования он просит указать самую стандартную и символическую сумму. Но, заметьте, сколько просил, столько и дали. Для неосведомленных сообщу – это бывает далеко не всегда, довольно часто дают очень маленькие суммы, намного меньше, чем люди заявляют.

Размер компенсации расходов на услуги адвоката – это решение самого Суда, который, к слову сказать, очень редко удовлетворяет такие требования в полном объеме. Для меня такое решение Суда – предмет гордости и профессионального удовлетворения. К моей работе отнеслись с полным уважением и оценили ее максимально высоко. Я довольна.

Что касается комментаторов, сочувствующих Михаилу Борисовичу по поводу моей жадности, то мне одновременно и грустно, и смешно. Но больше, все-таки, смешно, потому что в решении ясно сказано, что эти средства, которые были внесены его супругой для работы над этой жалобой, причитаются не мне – эта сумма взыскана Судом с Российской Федерации за ведение дела и должна быть возвращена Инне Валентиновне. А для меня размер компенсации и решение о ее взыскании в полном объеме означает признание качества работы по этой жалобе и степень ее оценки Европейским Судом. Дорогие критики, мы таких сумм еще никогда не заявляли и не выигрывали, не знаю – может быть, вам это удавалось?

[Виталий Корж]

http://www.specletter.com/pravosudie...hami-evro.html

«Особая буква»
Ходорковский оказался вне политики, но с 25 тысячами евро
В деле Ходорковского Страсбург не нашел политики, но установил, что экс-глава ЮКОСа сидел под следствием необоснованно долго.
Ходорковский оказался вне политики, но с 25 тысячами евро 31 мая 2011
Из решения Европейского суда по правам человека следует, что обстоятельства дела «вызывают некоторые сомнения относительно истинной причины преследования Ходорковского, но утверждение о наличии политической подоплеки требует неоспоримых доказательств, которых заявителем представлено не было». Несмотря на уже появившиеся в СМИ высказывания о якобы проигрыше заявителей, адвокаты экс-руководителя ЮКОСа вердиктом ЕСПЧ в целом довольны. По их словам, сейчас Страсбург не увидел в преследовании Михаила Ходорковского политических мотивов, однако когда к нему попадут материалы по второму «делу ЮКОСа», которые лягут в основу новой жалобы, он изменит свою позицию.

Из решения ЕСПЧ по делу Ходорковского: «202. В заключение суд нашел, что в настоящем случае производство по делу, в рамках которого срок содержания под стражей был увеличен, имело дефекты во многих отношениях: российские суды в двух случаях не смогли обозначить причину для продления содержания заявителя под стражей. Они опирались на материалы, полученные с нарушением адвокатской тайны, и ни разу всерьез не рассматривали варианты избрания другой меры пресечения. В этих обстоятельствах суд приходит к выводу, что продолжительное содержание заявителя под стражей не было обосновано соответствующими основаниями, перевешивающими презумпцию невиновности. Таким образом, в данном случае имело место нарушение параграфа 3 статьи 5 Конвенции».

По мнению Евросуда, тот факт, что политические оппоненты и конкуренты по бизнесу могли воспользоваться тем, что экс-глава ЮКОСа находится под следствием, не является препятствием для уголовного преследования. «Наличие статуса политической фигуры не является гарантией неприкосновенности. В противном случае любой на месте Ходорковского мог бы делать похожие утверждения, и уголовное преследование такого рода людей стало бы невозможным. Суд пришел к выводу о том, что обвинения против господина Ходорковского были основаны на «разумном подозрении» и были совместимы со стандартами Конвенции», — отмечается в вердикте ЕСПЧ.

Вместе с тем Европейский суд установил ряд нарушений в ходе первого процесса над Ходорковским и обязал Россию заплатить ему 10 тыс. евро за нанесение нематериального ущерба и 14 543 евро — за судебные издержки. В частности, суд усмотрел нарушение в условиях содержания бывшего руководителя ЮКОСа под стражей после 8 августа 2005 года.

Правда, Россия пока не торопится платить штраф — скорее всего, будет принято решение воспользоваться правом обжалования решения Евросуда. «У нас по Конвенции есть три месяца, чтобы обжаловать. Если там есть основания, мы их внимательно изучим и обязательно подадим жалобу», — сообщил Интерфаксу уполномоченный РФ при ЕСПЧ Георгий Матюшкин.

Юрий Шмидт, адвоката Михаила Ходорковского, считает, что еще рано говорить об отрицании политической подоплеки «дела ЮКОСа» со стороны Европейского суда. Он отметил, что 18-я статья, нарушений которой ЕСПЧ не обнаружил, звучит так: «Допускается применение ограничений свыше тех, которые применяются конвенцией». Эту статью принято трактовать, в частности, как наличие политических мотивов. «Суд не усмотрел наличие ограничений сверх предусмотренных Конвенцией исключительно на момент ареста Ходорковского. Это абсолютно не означает, что в дальнейшем, когда будут рассматриваться его жалобы на приговор первого суда и на второй приговор, будет аналогичное решение», — пояснил адвокат.

В интервью «Особой букве» Юрий Шмидт опроверг широко распространенную версию о том, что на ЕСПЧ могло быть оказано давление со стороны Москвы или что его сегодняшний вердикт стал результатом некого политического соглашения: «Я хочу верить в то, что Европейский суд по правам человека — наднациональный судебный орган, не подвластный давлению извне. У меня нет никакой информации, что на этот судебный орган можно повлиять, а предполагать я хочу лучшее, а не худшее».

Решение ЕСПЧ адвокат расценивает как победу заявителей, хотя эта победа могла бы быть и более убедительной. «Дело, рассматривавшееся в ЕСПЧ, — старое дело. Жалоба была подана в 2005 году. В то время у нас еще не было тех доказательств политической мотивированности дела Ходорковского, которые есть сегодня», — уточняет он.

Юрий Шмидт заверил, что защита обязательно будет обжаловать в Европейский суд и второй приговор по делу Михаила Ходорковского: «Работа над жалобой уже идет. И я полагаю, что у нас блестящий доказательный материал — и по сути вопроса, и по нарушению 18-й статьи Конвенции. Той самой, вопрос о которой остался пока нерешенным».

Известный адвокат Вадим Прохоров в беседе с корреспондентом «Особой буквы» выразил уверенность, что само признание Европейским судом каких-либо нарушений со стороны России является огромным плюсом. Однако неисполнимость решений ЕСПЧ национальными судебными инстанциями — в том числе и судами РФ — остается одной из главных проблем. «Не в плане присуждения взыскиваемых сумм, которые выплачивает Россия (бюджета им не жалко, не свое выплачивают), — обращает внимание Прохоров, — а в том, чтобы действительно каждое новое решение проходило в судах как вновь появившееся обстоятельство и в обязательном смысле влекло за собой пересмотр дела. Этого не происходит».

Адвокат привел пример, как на днях министр юстиции Александр Коновалов заявил, что Россия не будет предпринимать конкретных шагов по делу возвращения «Республиканской партии» официальной регистрации. То есть прямо признал, что не будет выполнять решения Европейского суда, а это ведь вопрос не только юридический, но и политический.

«Хочет ли наша страна видеть себя членом Совета Европы или же предпочитает быть изгоем и сырьевым придатком? В принципе действующую власть устраивает второе», — сказал собеседник «Особой буквы».

Возвращаясь к процессу Ходорковского, Прохоров отметил, что это еще не конец борьбы в ЕСПЧ. По его мнению, она только набирает обороты, ведь в Европейском суде лежит еще множество жалоб по «делу ЮКОСа».

Параллельно с сообщениями о вердикте Евросуда в прессе активно обсуждается ходатайство защитников Михаила Ходорковского о его условно-досрочном освобождении, поданное в Преображенский районный суд. Эксперты расходятся во мнении, повлияет ли решение Страсбурга на ситуацию с УДО. Тут имеют место две точки зрения.

С одной стороны, фактический отказ ЕСПЧ смотреть на «дело ЮКОСа» в политическом аспекте, безусловно, играет на руку российским властям, подтверждая их излюбленный тезис о том, что процесс над Ходорковским — обычный уголовный процесс. На первый взгляд, властям теперь проще заблокировать процедуру УДО Ходорковского и Лебедева.

Но есть и другое мнение. Общеизвестно, что наши правящие элиты крайне неохотно действуют под каким-либо давлением. Признание дела Ходорковского политически мотивированным, во-первых, разозлило бы российские башни власти, а во-вторых, для элит освобождение экс-руководителей ЮКОСа стало бы актом «преступной слабости» перед лицом европейской Фемиды. Теперь же, когда Страсбург отказался видеть в этом процессе политический заказ, официальной Москве будет психологически проще дать вниз по вертикали сигнал к освобождению юкосовских узников.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/1642205

№22 (926), 06.06.2011

25 тыс. и ничего больше

Михаил Ходорковский и Платон Лебедев не смогли с первой попытки убедить Евросуд в политической мотивированности своего преследования
Фото: Александр Вайнштейн / Коммерсантъ

Рубрику ведет Александр Куколевский

На прошлой неделе Михаил Ходорковский и Платон Лебедев подали ходатайства об условно-досрочном освобождении (УДО), а Страсбургский суд отказался признать их первое дело политически мотивированным. По мнению "Власти", противники и сторонники заключенных придали этим двум событиям слишком большое значение.

Ходатайства об УДО Михаил Ходорковский и Платон Лебедев подали в Преображенский суд Москвы во вторник на том основании, что отбыли в заключении более половины назначенного срока. В этот же день на официальном сайте пресс-центра Ходорковского была опубликована характеристика на Лебедева, выданная в конце мая его адвокатам руководством СИЗО "Матросская Тишина". В ней говорится, что их подзащитный дисциплинарных взысканий не имеет, "отношения с сокамерниками строит правильно, в конфликты не вступает", "поддерживает отношения с родственниками", с сотрудниками СИЗО "подчеркнуто вежлив". Этот документ не является характеристикой, прилагаемой к пакету документов для УДО, но для защиты он ценен тем, что если теперь "Матросская Тишина" в характеристике для УДО вдруг напишет, что Лебедев является злостным нарушителем режима и отличается асоциальным поведением, то это будет выглядеть несколько неправдоподобно. В это же время в СМИ появились сведения о том, что адвокаты Лебедева ведут переговоры с властями (сама защита эту информацию опровергла) о том, что он будет выпущен на свободу, а Ходорковский останется сидеть. Все эти обстоятельства вкупе с недавними словами Дмитрия Медведева о том, что Ходорковский не опасен для общества, дали сторонникам заключенных повод заговорить о наступлении оттепели и о том, что кого-то из них — а возможно, даже обоих — скоро освободят.

Для противников бывших совладельцев ЮКОСа хорошая новость пришла из Страсбурга. Во вторник стало известно, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) закончил рассмотрение поданной в 2004 году жалобы Ходорковского на то, что его преследование по первому делу было политически мотивированным, а также на незаконные задержание и арест в 2003 году и чрезмерно долгое содержание под стражей в "ужасающих условиях". По последнему пункту суд частично согласился с заявителем, придя к выводу, что Ходорковского задержали с нарушением ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, вопреки той же статье его в течение всего процесса держали в зале суда в клетке и приковывали наручниками к конвоиру. Согласился суд и с необоснованно долгим содержанием в СИЗО и обязал правительство России выплатить Ходорковскому €10 тыс. компенсации (и €14,543 на адвокатов). Вместе с тем условия содержания под стражей ЕСПЧ счел приемлемыми (кроме периода с августа по октябрь 2005 года — с момента перевода в общую камеру до отправки в колонию), а арест — законным. Политическую мотивированность дела суд признавать отказался, объяснив это тем, что заявитель не смог предоставить достаточных доказательств. Противники Ходорковского восторженно встретили решение в общем-то не пользующегося у них особым уважением Евросуда, увидев в нем неопровержимое доказательство того, что бывшие совладельцы ЮКОСа сидят правильно.

Однако, несмотря на бесспорную значимость этих двух событий, оба лагеря восприняли их излишне эмоционально и переоценили их важность.

В УДО ходатаям всегда может быть отказано по той причине, что они не признали и не собираются признавать своей вины. С одной стороны, в Уголовном кодексе не говорится, что для получения УДО надо раскаяться; то, что раскаяние не требуется, подтверждают и решения Конституционного (КС) и Верховного судов. Но с другой стороны, Уголовно-исполнительный кодекс (УИК) называет раскаяние одним из необходимых условий для УДО. Хотя решение КС стоит выше УИК, суд может воспользоваться именно кодексом, потому что российское правосудие настолько независимое, что в исключительных случаях оно вполне может не зависеть даже от КС. В конце концов, всегда может выясниться, что накануне слушаний по УДО Ходорковский неправильно пересчитал сокамерников или не помыл крышку тюремного бачка с водой (на этом основании ему было отказано в освобождении в 2008 году).

Что же касается решения ЕСПЧ, то в Страсбурге находятся еще три похожие жалобы Ходорковского. Его адвокаты уже заявили, что основные доказательства политической подоплеки дела будут представлены именно при их рассмотрении. Следовательно, сейчас говорить о том, что справедливость преследования совладельцев ЮКОСа подтверждена самым авторитетным и независимым европейским судебным институтом, несколько преждевременно.

[Каспаров.ру]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=4DE4D0FA69758

31.05.2011

Следующее решение ЕСПЧ может отменить приговор по делу "ЮКОСа"

31.05.11 (16:28)

Страсбургский суд 31 мая оштрафовал Россию на 10 000 евро за нарушения, допущенные в расследовании первого дела "ЮКОСа". Также Россия выплатит экс-главе компании Михаилу Ходорковскому 14 543 евро в качестве компенсации судебных издержек. При этом Европейский суд по правам человека не признал дело "ЮКОСа" политически мотивированным.

По словам экспертов, выигрыш Ходорковского в Страсбурге серьезно повлияет на имидж России, но не будет иметь юридических последствий. Отменить приговор по первому делу "ЮКОСа" может решение по жалобе на нарушение статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека, которое пока не вынесено.

Юрий Шмидт, адвокат Михаила Ходорковского:

— В первую очередь это психологическая победа. Мы жаловались на существующие решения и выиграли дело. А проигрыши России в ЕСПЧ очень негативно сказываются на ее имидже, тем более если речь идет о жалобе достаточно известного человека. На юридический статус Ходорковского эта жалоба не повлияет, так как это была локальная жалоба на нарушения, которые нельзя исправить, и компенсация — единственное, что может присудить ЕСПЧ.

Основанием для отмены приговора может являться жалоба на нарушение статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека ("Право на справедливый суд" — прим. Каспарова.Ru), в этой жалобе мы на нее не ссылались. Жалоба о нарушении шестой статьи была подана уже после приговора.

Павел Чиков, председатель межрегиональной правозащитной ассоциации "Агора":

— Юридически решение ЕСПЧ никак не повлияет и в принципе не может повлиять на приговор по первому делу Ходорковского, так как эта жалоба касалась достаточно узких моментов. Оспаривался момент задержания в Новосибирске и условия содержания Ходорковского в "Матросской тишине".

Еще важный момент, что также бесчеловечными и унижающими достоинство были признаны условия содержания Ходорковского в конвойной комнате суда и непосредственно в зале суда, в "аквариуме".

Такое решение, конечно, сильно повлияет на имидж России, имидж ее тюремной системы. Кроме того, это первое решение по жалобам Ходорковского и принято оно в удачное время.

После вступления приговора по второму делу "ЮКОСа" в законную силу появляется ощущение, что имиджево оно сможет поспособствовать скорейшему освобождению экс-главы компании.

Главные жалобы ждут нас впереди. В том числе жалоба на нарушение статьи 6, гарантирующей право на справедливый суд. Под "справедливым судом" понимаются предельно конкретные вещи, вопрос равенства сторон например. Если по этой жалобе будет положительное решение, последствия могут быть очень серьезными, вплоть до отмены решения по первому делу и его пересмотра.

Георгий Сатаров, глава фонда "Индем":

— Я думаю, что это никак не повлияет на имидж России. Во-первых, оно было ожидаемым, а во-вторых, имидж России начиная с первого дела Ходорковского и раздробления "ЮКОСа" ухудшился настолько, что его дальнейшее ухудшение уже затруднительно. Я думаю, что совокупность подобных решений ЕСПЧ может положительно влиять на правовую систему в России.

Михаил Федотов, глава президентского Совета по правам человека:

— Решение Страсбурга по делу Ходорковского никак не скажется на имидже России. Нам не в первой получать такие решения, и наша задача — выполнять их.

Владимир Прибыловский, глава информационно-исследовательского центра "Панорама":

— Для Кремля это уничтожающее решение и при этом далеко не первое. ЕСПЧ — одна из самых авторитетных организаций в мире, в чем-то даже авторитетнее ООН. Он неполитизирован, практически огорожен от политических влияний извне, но при этом его решения влияют на политику. Сегодня ЕСПЧ уложил Кремль в грязь.

Лев Пономарев, лидер движения "За права человека":

— Многие журналисты обращают внимание на то, что суд не признал Ходорковского политическим заключенным. Но это не процессуальный вопрос. Суд сказал, что Ходорковский до суда и во время суда содержался под стражей, это уже говорит об ангажированности процесса.

Это решение — прелюдия, фундамент. Теперь нужно, чтобы ЕСПЧ высказался по статье 6 Европейской конвенции. Это будет серьезный удар по всему процессу и по репутации Кремля.

Известно, что Россия платит компенсации по решениям Страсбурга, но игнорирует системные замечания. Конечно, понемногу и сейчас суды будут меняться в лучшую сторону, но ужасно медленно. Без смены режима системных изменений не произойдет.

Олег Волгин

[ESPCH]

http://forum.yurclub.ru/index.php?showtopic=306403

Содержание под стражей российского бизнесмена Михаила Ходорковского не соответствовало требованиям Европейской конвенции

В сегодняшнем ещё не вступившем в законную силу постановлении по делу Ходорковский против России (жалоба №5829/04), палата Европейского суда единогласно постановила следующее:

Относительно условий содержания Михаила Ходорковского в следственном изоляторе в период между 25 октября 2003 и 8 августа 2005, нарушения статьи 3 Конвенции (запрещающей бесчеловечное и унижающее достоинство обращение) не было;

Относительно условий содержания Михаила Ходорковского в следственном изоляторе после 8 августа 2005, а также условий, в которых заявитель содержался в зале судебного заседания, статья 3 была нарушена;

Относительно задержания заявителя 25 октября 2003, имело место нарушение статьи 5 § 1 ( Конвенции (гарантирующей, что лишение свободы в связи с неисполнением законного распоряжения должно соответствовать закону);

Относительно законности содержания заявителя под стражей в ходе следствия, нарушений статьи 5 § 1 (с) (гарантирующей законность содержания под стражей подозреваемых в совершении преступления) не было;

Относительно длительности содержания под стражей заявителя, была нарушена статья 5 § 3 (гарантирующая разумную длительность содержания);

Относительно судебного рассмотрения вопросов содержания под стражей заявителя, в четырех случаях были допущены процессуальные нарушения статьи 5 § 4 Конвенции (содержащей гарантии на случай судебного рассмотрения вопросов о
содержании под стражей до вынесения приговора);

Относительно утверждений заявителя о том, что его уголовное преследование было политически мотивированным, нарушения статьи 18 Конвенции (запрещающей ограничивать права на произвольных основаниях) не было.

Жалоба заявителя касается первоначального задержания, а также последующего содержания под стражей по подозрению в совершении ряда преступлений экономического характера.

Обстоятельства дела

Заявитель, Михаил Ходорковский, гражданин России 1963 года рождения. В настоящее время он отбывает свой срок по приговору, а также находится под стражей по новому уголовному делу.

До своего задержания в октябре 2003 господин Ходорковский был одним из богатейших жителей России. Он был крупнейшим акционером компании ОАО НК Юкос, прекратившей существование в связи с банкротством в 2007 году. Он также
владел крупными пакетами акций в компаниях в других областях экономики.
Начиная с 2002 года, господин Ходорковский стал заниматься политикой, финансируя оппозиционные политические партии, а также открыто и критически высказываясь по вопросам внутренней политики в России и называя её «недемократичной».
23 октября 2003 заявитель получил повестку, в которой его обязывали явиться на следующий день к следователю для дачи показаний в качестве свидетеля по уголовному делу. Заявитель известил следствие о том, что в этот день явиться не может в связи с занятостью. Ранним утром 25 октября 2003 заявитель был задержан в своем самолёте группой сотрудников правоохранительных органов в аэропорту города Новосибирска. Заявитель был сразу же отправлен в Москву.
В 11 утра 25 октября 2003 господин Ходорковский был допрошен как свидетель. Затем ему сразу же было предъявлено обвинение в совершении ряда преступлений экономического характера. Обвинение, изложенное в 35-страничном документе, было зачитано заявителю в 14.20 в тот же день.
Спустя семь часов, суд заключил заявителя под стражу. Суд сослался на тяжесть предъявленных ему обвинений, а также на то обстоятельство, что, оказавшись на свободе, заявитель может повлиять на свидетелей, уничтожить доказательства, либо продолжить совершать преступления.
В своем 300-страничном ходатайстве от 17 декабря 2003 прокуратура просила суд продлить меру пресечения в виде заключения под стражу. Адвокаты заявителя не смогли получить копию данного документа до начала слушания. В период между 23 декабря 2003 и 24 марта 2005 российские суды продлевали содержание господина Ходорковского под стражей семь раз. В качестве обоснования данных мер они ссылались, как правило, на те же обстоятельства, что были указаны в первоначальном постановлении о заключении под стражу. В двух
случаях они не указали ничего. Ни в одном из своих решений суды не исследовали возможность применения иных, менее суровых, мер пресечения, чем содержание под стражей.
Кроме того, первые два судебных решения, разрешавшие вопрос о содержании под стражей, были вынесены в закрытом заседании и не содержали ссылок на предельные сроки содержания под стражей. Во время этих заседаний господин Ходорковский мог общаться со своими адвокатами только в присутствии конвойного и только через прутья клетки, в которой заявитель находился в зале суда. Одно из
таких слушаний прошло без заявителя и без его адвокатов, а его ходатайство от 16 июня 2004 было оставлено без рассмотрения. Жалобы господина Ходорковского на судебные решения, продлевавшие его содержание под стражей, были отклонены.
Суды рассматривали эти жалобы в течение различных промежутков времени от пяти дней до месяца и девяти дней.
11 ноября 2003 одна из адвокатов господина Ходорковского пришла на свидание с заявителем. На выходе из следственного изолятора, её обыскали и изъяли рукописные записки, содержащие размышления по делу, а также проект правовой позиции по делу Платона Лебедева, другого обвиняемого в этом деле, бывшего руководителя холдинга, в который входила компания Юкос. Согласно позиции ответчика-Российской Федерации, записки были переданы господином Ходорковским своему юристу незаконно, и потому на них не распространялись правила общения между подзащитным и его адвокатом. Кроме того, внутренние суды посчитали эти записки доказательством того, что господин Ходорковский намеревался оказывать давление на свидетелей по своему делу. Сам господин Ходорковский настаивал на том, что обыск его адвоката был незаконным и представлял собой очевидное нарушение правил общения между подзащитным и его адвокатом.
Во время судебного разбирательства господин Ходорковский содержался в двух следственных изоляторах г. Москвы. Заявитель жаловался на условия своего содержания, ссылаясь на то, что камеры были переполнены и что в них было либо очень холодно, либо очень жарко. У заявителя не было доступа к свежему воздуху, а качество туалетов в камерах было неприемлемым. Заявитель мог мыться только раз в неделю. К нему не допускали ни независимых экспертов, ни его докторов. В течение всего судебного процесса он сидел в зале суда в клетке и был прикован наручниками к сотруднику конвоя.
31 мая 2005 господин Ходоркоский был признан виновным по всем пунктам обвинения, был приговорен к 8 годам тюремного заключения и направлен для отбытия своего срока в колонию, расположенную в Читинской области.

Информация о жалобе заявителя и составе Суда.

Господин Ходорковский жаловался, со ссылкой на статьи 3, 5 и 18 Конвенции, на то,
что его содержание под стражей в ужасающих условиях было незаконным и слишком долгим, а также на то, что обвинения в его адрес имели политическую подоплёку.

Жалоба была подана в Европейский суд по правам человека 9 февраля 2004.

Постановление было вынесено палатой из семи судей:
Кристос Розакис (Греция), председатель палаты,
Нина Ваич (Хорватия),
Анатолий Ковлер (Россия),
Ханлар Хаджиев (Азербайджан),
Дин Шпильманн (Люксембург),
Джиорджо Малинверни (Швейцария),
Георге Николау (Кипр), Судьи,

С участием Сёрена Нильсена, секретаря палаты.

Краткое содержание постановления Суда

Статья 3 (условия содержания в следственном изоляторе и суде)
Суд установил, что в том, что касается периода с момента его задержания и до 8 августа 2005, условия содержания заявителя не нарушали стандарты Конвенции. Несмотря на низкое качество вентиляции и отсутствие возможности ходить в туалет без надзора со стороны властей, он имел возможность получать передачи с едой и лекарствами от своих родных, а также за дополнительную плату заниматься спортом
в тюремном спортзале.
Однако Суд установил, что господин Ходоркоский находился в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях в период времени между 8 августа и 9 октября 2005. У него в камере были неприемлимые санитарные условия и менее 4 квадратных метров личного пространства. Тем самым была нарушена ст. 3 Конвенции.

Суд пришёл к выводу о нарушении ст. 3 также в связи условиями его содержания в зале суда во время слушания. Заявитель обвинялся в совершении преступлений, не связанных с применением насилия, и у него не было предыдущих судимостей. У властей также не имелось оснований считать его склонным к агрессии. Несмотря на это, во время рассмотрения дела в суде, носившего открытый характер и доступного
для широкой публики, заявителя держали в клетке. Суд пришёл к выводу, что данное обращение было унизительным и вызывало у него чувство неполноценности.

Статья 5 § 1 ( (задержание)

Господин Ходорковский не явился на допрос 23 октября 2003, на который он был вызван в качестве свидетеля. Тем не менее, данное обстоятельство не может служить оправданием для его задержания и транспортировки в Москву. Такое обращения подходило скорее для опасного преступника, чем для свидетеля, которым он являлся на тот момент.
Спустя всего несколько часов после его допроса в качестве свидетеля 25 октября 2005, господин Ходорковский был признан обвиняемым по делу. Одновременно ему был вручен 35-страничный документ, описывающий суть обвинений в его адрес.
Также, прокуратура обратилась в суд с 9-страничным ходатайством о заключении заявителя под стражу.
Скорость, с которой действовали следственные органы, свидетельствует о том, что они подготовились заранее и хотели задержать господина Ходорковского в качестве подозреваемого по делу, а не как свидетеля. Таким образом, его задержание являлось поскольку было произведено по иной причине, нежели причина, указанная официально.

Суд пришёл к выводу о нарушении ст. 5 § 1 (.

Статья 5 § 1 © (дальнейшие жалобы на нарушения процедурного характера)
Что касается жалобы заявителя на то, что дважды судебное рассмотрение вопросов его содержания под стражей происходило во время закрытых заседаний, а также на то, что суды оба раза не указали конкретные сроки его содержания под стражей, Суд пришёл к выводу о том, что нарушений ст. 5 § 1 © не было. Несмотря на отсутствие указаний на конкретные сроки в соответствующих решениях внутренних
судов, Суд посчитал, что господин Ходорковский мог получить информацию о предельных сроках содержания, предусмотренных российским правом, от внушительной команды своих адвокатов.

Статья 5 § 3 (длительность содержания под стражей, а также изъятие записок у адвоката заявителя)

Суд установил, что первоначальное содержание под стражей господина Ходорковского было оправдано наличием рисков, связанных с тем, что он являлся одним из богатейших жителей России, а также тем политическим влиянием, которым он обладал, пусть даже это влияние имело неофициальный характер. Тем не менее, по крайней мере, в двух случаях, 20 мая и 8 июня 2004, его содержание под стражей продлевалось вообще без ссылки на какие-либо основания.
К тому же, российские суды должны были исследовать вопрос о возможности применения в отношении заявителя менее суровых мер пресечения, нежели содержание под стражей.

В качестве последнего, но не менее важного аргумента, суд упомянул, что записки, отобранные у его адвоката, были сделаны ей во время допроса её подзащитного и непосредственно касались обстоятельств уголовного дела. По этой причине, власти должны были обращаться с записками как с конфиденциальным материалом, к которому были применимы правила общения между адвокатом и подзащитным.
Российское законодательство не запрещало адвокату вести пометки во время встреч с клиентами, также как оно не запрещало клиенту диктовать свои инструкции адвокатам или изучать материалы, подготовленные для него адвокатами.
Суд пришёл к выводу о том, что обыск адвоката заявителя был необоснованным в обстоятельствах данного дела. Суд также отметил, что российские суды не обратили никакого внимания на данное нарушение правил общения адвоката с подзащитным и сослались на данный материал в одном их своих решений по вопросу о продлении содержания под стражей заявителя.
Таким образом, Суд пришёл к выводу о том, что продолжительное содержание под стражей господина Ходорковского не было оправданным и что была нарушена ст. 5 § 3.

Статья 5 § 4 (нарушения процедуры во время судебного рассмотрения вопросов заключения под стражей)

Суд установил, что была нарушена ст. 5 § 4 в отношении следующих четырех эпизодов:
Во-первых, во время слушания 23 октября 2003 по вопросу о заключении заявителя под стражу адвокаты господина Ходорковского с опозданием получили 300-страничное ходатайство прокуратуры, а также не могли свободно общаться со своим клиентом. Таким образом, господин Ходорковский находился в менее выгодном положении по сравнению с прокуратурой.
Во-вторых, слушание 20 мая 2004 по вопросу о продлении срока содержания заявителя под стражей до шести месяцев состоялось без участия заявителя и его адвокатов. Таким образом, он не мог участвовать в рассмотрении данного вопроса ни лично, ни через адвокатов.
В-третьих, российские суды не рассмотрели ходайтство господина Ходорковского об изменении меры пресечения от 16 июня 2004. Наконец, жалоба заявителя от 2 апреля 2004 по вопросу, связанному с его содержанием под стражей, была рассмотрена с недопустимой задержкой в месяц и девять дней после её подачи.

Статья 18 (утверждение о политической мотивации в действиях властей)

Суд отметил, что обстоятельства данного дела действительно вызывают некоторые сомнения относительно истинной причины преследования господина Ходорковского. В то же время, утверждение о наличии политической подоплёки в уголовном преследовании требует неоспоримых доказательств, которых заявителем представлено не было.
Тот факт, что политические оппоненты господина Ходорковского и его конкуренты по бизнесу могли воспользоваться тем, что он находится под следствием, сам по себе, не является препятствием для уголовного преследования заявителя со стороны властей. Для возбуждения соответствующей процедуры, властям было достаточно иметь серьёзные обвинения в отношении заявителя.

Таким образом, наличие статуса политической фигуры не является гарантией неприкосновенности. В противном случае, любой на месте Ходорковского мог бы делать похожие утверждения, и уголовное преследование такого рода людей стало бы невозможным. Суд пришёл к выводу о том, что обвинения против господина Ходорковского были основаны на «разумном подозрении» и были совместимы со
стандартами Конвенции. Таким образом, Суд установил, что нарушения ст. 18, в сочетании со ст. 5 не было.

Статья 41 (справедливая компенсация)

По ст. 41, Суд решил, что ответчик должен выплатить господину Ходорковскому 10,000 евро в качестве компенсации морального ущерба, а также 14,543 евро в отношении технических расходов и расходов на юридическую помощь.
Статья 46 (меры по исполнению постановления)
Суд отклонил просьбу господина Ходорковского указать ответчику конкретные меры по исполнению данного постановления и решил, что контроль за исполнением относится к компетенции Совета министров Совета Eвропы.
Текст постановления доступен только на английском языке

Данный пресс релиз подготовлен секретариатом Суда.