*3055. Демонстрация семи

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/demonstraciya-semi.html
Ровно 46 лет назад пять мужчин и три женщины вышли на Красную площадь и сели у Лобного места с плакатами «Мы теряем лучших друзей», «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!», «Позор оккупантам!», «Руки прочь от ЧССР!», «За вашу и нашу свободу!».

Лариса Богораз, Наталья Горбаневская, Татьяна Баева, Вадим Делоне, Владимир Дремлюга, Павел Литвинов, Виктор Файнберг, Константин Бабицкий.

Старшие товарищи уговорили 21-летнюю Татьяну Баеву уйти, а потому с тех пор этот протест вошел в историю как «демонстрация семи». «Демонстрация семи» продолжалась меньше десяти минут (диссидентов избили и, выражаясь современным языком, оперативно «свинтили»), однако весть о ней без всякого интернета за считанные дни облетела весь Союз и весь мир.

Каждый из этой великолепной семерки знал, на что идет. Знал, что впереди – тюрьма или «психушка», что большинство соотечественников, если об их поступке и узнает, назовет это предательством, в лучшем случае – действительно достойным психиатрической клиники проявлением злобного сумасшествия. И все же своим гражданским подвигом они – ни много, ни мало – спасли честь целого народа.

Пражская газета «Literární listy» написала тогда: «Семь человек на Красной площади — это, по крайней мере, семь причин, по которым мы уже никогда не сможем ненавидеть русских».

Сегодня, когда наше общество стремительно приближается к плохой пародии на то, советское, особенно важно помнить этот пример неравнодушия, бесстрашия и осознанной верности своим убеждениям. Потому что в итоге победили именно те, кто не изменил себе и точно знал: все искусственное и основанное на страхе однажды обязательно с треском развалится. Так и произошло. И шестеро из семерых благополучно дожили до этой победы.

В приложении – посвященная Наталье Горбаневской песня Joan Baez «Natalia». Представляя песню, Джоан сказала, возможно, пафосно, но, по-моему, очень точно: «Я убеждена, что именно благодаря таким людям, как Наталья Горбаневская вы и я все еще живы и ходим по этой Земле".


Содержание темы:
01 страница
#01. Станислав Кучер. Демонстрация семи. 25.08.2014, 18:55
#02. Станислав Кучер. Для того, чтобы помириться и вместе победить терроризм, будет необходимо измениться
#03. Станислав Кучер. "В стране начинается очень серьезная "движуха"
#04. Станислав Кучер. «Я существую, потому что мы существуем»
#05. Станислав Кучер. Об отношении к церкви
#06. Станислав Кучер. «Вопросом ближайшего времени станет "С кем вы, господин Путин?"»
#07.
#08.
#09.
#10.
02 страница
#11.
#12.
#13.
#14.
#15.
#16.
#17.
#18.
#19.
#20.

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/dlya-to...zmenitsya.html
Я не знаю точно, кто организовал страшные теракты в Париже, кто стоял изначально и стоит теперь за тем же ИГИЛ. Скорее всего, правы эксперты, утверждающие, что однажды террористы попросту вышли из-под контроля циничных прагматиков и начали собственную, никому неподконтрольную смертельную игру. Мне очевидно одно: исполнители терактов – это фанатики, готовые в любой момент умереть за идею, для которых война – единственная возможная самореализация, которым для осмысленной жизни нужна смерть. И чужая, и своя.

Но расплодившиеся фанатики – не сборище самоубийц с бомбами, как, возможно, представляется кому-то. Это в том числе и великолепные, прошедшие лучшие университеты мира, стратеги и тактики, которые куда эффективнее, чем их отцы и деды, будут играть на любых противоречиях между Россией и Западом, регулярно взрывая и русских, и американцев, и европейцев. Напомню, терроризм в том виде, в каком мы его больше всего боимся (взывы бомб в общественных местах, захват заложников, угоны и взрывы самолетов) родился в условиях холодной войны между СССР и США. Обе эти державы финансировали и террористов, и «борцов за свободу», которые потом террористами стали.

А потому я точно знаю: в условиях начавшейся новой холодной войны между Россией и Западом террористов не остановить. Это – аксиома, которую, на мой взгляд, должен зарубить себе на носу каждый, кто тоскует по временам, когда мы выясняли отношения с американцами в разных горячих точках планеты. Каждый (а таких, если верить ВЦИОМ, больше половины россиян), кто считает главным противником России именно Штаты и их союзников в Европе.

Здесь кроется главный вызов тем, кто живет в России. Если Россия действительно хочет обезопасить себя от терроризма, у нее есть два варианта поведения, два пути, два решения.

Вариант первый – обвинить Запад в отказе от сотрудничества и развиваться в парадигме «каждый за себя», повторяя мантру «а при Сталине терактов не было». Всеми возможными способами от ограничения полетов до введения выездных виз установить новый железный занавес и максимально авторитарный, фактически диктаторский режим. Этот путь (за который, возможно, с радостью проголосует большинство), плох не только потому что он чреват окончательной ликвидацией любых прав и свобод человека (эта «лирика», увы, мало кого здесь волнует), но прежде всего потому что он тупиковый. История (в том числе и СССР) убедительно доказала: закрытые общества долго не живут и рано или поздно с кровью разваливаются. Воссоздание закрытой России, какой бы убедительной логикой его ни оправдывали – прямой путь к распаду страны.

Вариант второй и, по моему убеждению, единственно правильный – всерьез, а не на уровне риторики, объединиться с теми, с кем при всех разговорах о «гейропе», «пиндосии», духовных скрепах и особом пути у нас все-таки куда больше общего, чем с религиозными фанатиками, для которых жизнь человека на земле не значит ничего, которые готовы убивать мирных жителей и умирать за убеждения.

Несмотря на то, что за последние пару лет Россия сделала все, чтобы поссориться с Западом, именно теперь, после Парижа у нас появился реальный шанс помириться и объединиться на основе главной общей ценности. Эта общая ценность – абсолютный приоритет человеческой жизни над любой идеей. Уважение к человеческой жизни.

Для того, чтобы помириться и вместе победить терроризм, будет необходимо измениться. Невозможно объединяться на основе уважения к жизни человека и одновременно оставаться несвободным обществом, в котором человек – орудие в руках государства. Которое одобряет закон Димы Яковлева и мирится с полицейским и судебным произволом. Которое готово возненавидеть соседа просто потому, что сосед захотел жить иначе.

Понятно, что ни общество, ни власть не смогут измениться сразу. Но вектор перемен и готовность меняться придется публично обозначить предельно ясно. Вот, что должны понимать те, кто не хотят повторения парижского сценария в России и тем более каждый, кто ставит свой профиль на фоне французского флага.

[Станислав Кучер]

https://www.facebook.com/stanislav.k...71687199530921
Сразу несколько событий первой декады декабря приводят к выводу: в стране начинается очень серьезная "движуха". По сравнению с которой белоленточные протесты и реакция на них Кремля 2011-12 годов рискуют показаться безобидной дискуссией интеллектуалов-вегетарианцев. Выражаясь сухим языком политологов, если 2015-й год прошел под знаком внешнеполитической повестки, то в 2016-м и власть, и народ будут озабочены прежде всего политикой внутренней.
Первый в новейшей российской истории приговор по официально политическому обвинению - три года Ильдару Дадину за одиночный пикет (еще раз вспомним статью 31 Конституции РФ, гарантирующую гражданам право на мирные митинги и пикеты).
Набирающие обороты протесты дальнобойщиков.
Забастовка учителей в Забайкалье.
Выступления предпринимателей Дмитрия Потапенко и Павла Грудинина на Московском экономическом форуме - первый за последние годы публичный демарш, а то и открытый вызов власти со стороны аполитичного еще вчера бизнеса.
Прогноз-предупреждение министра финансов Силуанова.
Падение цены на нефть и вслед за ней рубля.
Блокбастер Навального и проявленная властью откровенная к такой форме разоблачений неготовность - и отреагировать нельзя, и не заметить уже невозможно.
Новые старые обвинения Ходорковскому и первое демонстративно политическое выступление самого МБХ.
Очередная многообещающая инициатива думы - предложение признать дискредитацию РФ уголовным преступлением.
Каждое из этих событий в отдельности профессиональный пропагандист еще мог бы свести к "случайным", "незначительным" и "не заслуживающим внимания кругам на воде".
Все вместе они являют собой симптомы перехода вируса (болезни, опухоли, или, наоборот, процесса выздоровления - нужное подчеркнуть) в качественно новую стадию. Как конкретно эта стадия будет проходить, что будет делать власть, а что народ - отдельная тема. Мне очевидно одно: даже самые убежденные "внутренние эмигранты" как никогда остро ощутят на себе справедливость тезиса "Вы можете не заниматься политикой, политика все равно займется вами".

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/ya-sush...hhestvuem.html
Друг напомнил вечно актуальную историю.

Этнограф работал в африканской деревне и устроил эксперимент. Поставил у дерева корзину со сладостями и обратился к местным детям: "Кто добежит первым, получит все!"

Когда он скомандовал "Старт!", дети (их было человек десять) крепко сцепились руками и побежали к цели все вместе, а, добежав, поровну поделили трофеи между собой. Этнограф спросил, зачем бежать вместе, ведь единственный победитель мог забрать себе все, или поделить корзину по собственному усмотрению.

На что дети, смеясь, ответили: "Убунту!"

Один мальчик на ломаном английском пояснил: "Один не будет счастлив, если остальные будут грустные".

А "Убунту" на их языке значит «Я существую, потому что мы существуем».

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/ob-otno...-k-cerkvi.html
Благодаря "сенсационным" откровениям известных церковников, а затем "божествованию"-"долженствованию" нового министра образования моя лента уже который день подряд надрывается от импровизированных дискуссий на темы разницы между верой, религией и церковью. Я ни о чем спорить не буду, просто вспомню два эпизода.

Один произошел со мной, моей восьмилетней сестрой и подругой моей мамы лет 18 назад в Орле. Мама моя тяжело болела, сам я впервые оказался близок к духовному поиску, и мы решили зайти в храм поставить свечку за здравие. В церковь нас не пустили, поскольку мамина подруга и сестра были в джинсах, а длинных платков или юбок напрокат у служащих храма в тот момент не оказалось. "Есть порядок! - назидательно сказала набожная бабушка, которая продавала свечки. - Даже, если я пропущу, Бог все равно все увидит и накажет, и вас и меня, потому что так не положено!"

Не помню насчет сестры, но на мамину подругу перспектива божьей кары за появление в храме в джинсах произвела настолько сильное впечатление, что больше она, насколько мне известно, в церковь не заходила. При том, что из-за маминой болезни именно в те дни впервые в жизни осознанно взяла в руки Библию.

Другой, очень похожий случай описывает в своей автобиографии Махатма Ганди. В молодости он несколько лет жил в Южной Африке и в какой-то момент очень заинтересовался Библией, особенно его привлекла Нагорная проповедь. Ганди был уверен, что с помощью христианства удастся покончить с существованием кастовой системы — чумой, на многие века поразившей его родную Индию, — и всерьез подумывал о том, чтобы принять христианство.

Однажды он пошел в церковь послушать мессу и получить ответы на волнующие его вопросы. У входа его остановили и вежливо объяснили, что, если он хочет присутствовать на церковной службе, то ему нужно пойти в церковь для темнокожих.

Ганди ушел и ноги его больше в церкви не было.

Я знал и знаю много замечательных людей среди священнослужителей разных религий. Но, когда речь заходит о церкви как институте, лучше всего о моем отношении к ней говорят именно два эпизода, которыми я с вами поделился.

[Станислав Кучер]

http://www.kommersant.ru/doc/3131126...ampaign=author
31.10.2016, 09:21

Владимир Мединский и Константин Райкин помирились, но лично не встречались. Разногласия были улажены в ходе телефонного разговора, поскольку художественный руководитель театра «Сатирикон» находился в это время на гастролях в Новосибирске. Министр культуры принес извинения за оскорбительные высказывания своего первого зама Владимира Аристархова, однако претензии Райкина по поводу цензуры он по-прежнему считает безосновательными. Худрук «Сатирикона», в свою очередь, не приносил извинения Владимиру Мединскому, так как убежден в правильности своей позиции. Обозреватель «Коммерсантъ FM» Станислав Кучер уверен, что острый разговор между мастерами культуры и государством на этом не закончится.

Все только начинается. Когда в минувшую пятницу я в нашем эфире озвучил мысль, что выступление Константина Райкина — прекрасный шанс для творческой элиты в кои-то веки объединиться и озвучить свои претензии к власти, я был убежден, что, скорее, фантазирую о несбыточном.

Тем интереснее сейчас наблюдать за стремительным развитием событий. Я уже не считаю идиотом журналиста, который додумался спросить об отношении к выступлению Райкина именно Залдостанова. Прекрасно, что слова о «всех этих райкиных», мечтающих превратить страну в «сточную канаву» произнес именно он. Еще прекраснее, что поддержал его именно Кадыров. Чудесно, что к ним присоединился православный активист Энтео. Потому что теперь вопрос выбора «с кем вы, мастера культуры?» стоит предельно четко.
В защиту Райкина выступили не только знаменитые однозначной гражданской позицией творцы и интеллектуалы, подписавшие открытое письмо Конгресса интеллигенции. Большим сюрпризом для многих стали публичные выступления мастеров, которые не раз открыто поддерживали Кремль или, как минимум, не были замечены в протестной активности. Захаров, Пиотровский, Могучий, Табаков, Познер. То есть понятно, что позиция Райкина этим людям априори ближе, чем взгляды Залдостанова. Но одно дело — разговоры на кухне, другое — публичные заявления.

Мастеров искусства услышали. Я уверен, что Мединский пообещал Райкину помочь с театром не по собственной инициативе, а потому что получил соответствующий «сигнал» из Кремля. Получил бы другой «сигнал» — разговора, даже телефонного, не было бы вообще, а был бы очередной искрометный отзыв в стилистике министра культуры.

Вопрос: что дальше? Райкин не взял назад свои претензии по поводу цензуры. Что бы ни говорили пессимисты, я уверен: лояльные и нелояльные власти художники подняли голову не для того, чтобы спасти один конкретный театр. Этот момент неизбежно должен был наступить и по приземленным экономическим, и по возвышенным этическим причинам. Одним творцам от Кремля нужны гарантии выживания проектов, другим — радикальная смена подхода к отношениям «художник и государство», третьим — отмена негласных цензурных ограничений. Но всех их, как мне кажется, объединяет одно: им надоело жить в обществе, чьи настроения формируют не художники, а пропагандисты, не личности, а посредственности, не интеллектуалы, а ряженые и фрики.

Вне зависимости от личного отношения к «политике партии», творцы лучше других понимают ценность прогноза Стругацких и острее чувствуют момент, когда на смену серым могут прийти черные. Творцы — с театрами и без — знают: если, выражаясь языком известного кремлевского чиновника, «торжество ликующей гопоты» станет реальностью, ее жертвами, то есть «всеми этими райкиными», станут они все. Не важно, выходили они в 2012-м на Болотную или призывали голосовать за Путина.

Случайно возникла вся эта дискуссия о цензуре, или ее осознанно спровоцировала некая часть политической элиты — теперь не принципиально. Важно то, что актуальным вопросом ближайшего времени станет уже не «С кем вы, мастера культуры?», а «С кем вы, господин президент?» И отвечать на него придется уже не пресс-секретарю.

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/pravda-...bshhestvo.html
В комментах к моему посту "Как герой-одиночка Сталину за прадеда отомстил" о расследовании Дениса Карагодина многие переживают: "Не расколет ли это общество? А вдруг у тех, кто, приветствует такие расследования, найдутся родственники, которые расстреливали, писали доносы, служили в лагерях?"

Конечно, у многих найдутся. В одних и тех же семьях часто оказывались и жертвы, и стукачи, и палачи - в этом главная трагедия революции 1917-го и драма многих семей.

Старший брат моей бабушки, боевой летчик, воевавший в Испании, был объявлен врагом народа и расстрелян. А тесть ее дочери, мой дед, служил в погранвойсках, то есть в системе НКВД. Его, правда, из партии исключили, но он до конца жизни горько об этом сожалел и писал покаянные письма в ЦК. Когда, разбирая его архив, я читал слова "Прости, родная партия, я был не прав!" - переживал, мягко говоря, смешанные чувства. Лучший способ решить проблему с неприятной правдой - не прятать ее, не бежать от нее, а спокойно посмотреть ей в глаза, принять ее, понять свое к ней отношение и жить дальше, используя урок, который эта правда тебе преподнесла.

"Очень горько это осознавать, очень больно... Но я никогда не стану открещиваться от истории моей семьи, какой бы она ни была... Горе, которое принесли такие люди не искупить. Задача следующих поколений просто не замалчивать, все вещи и события должны быть названы своими именами. И цель моего письма к вам – это просто сказать вам, что я теперь знаю о такой позорной странице в истории своей семьи и полностью на вашей стороне".

Это - строчки из письма, которое написала Денису Карагодину Юля, внучка палача его прадеда. По-моему, это прекрасный пример того, как может и должно выглядеть настоящее осознание и примирение. Именно так, а не за счет появления законов о "российской нации" должно происходить объединение народа в канун и в год столетия кровавого и великого октября. Разделяет и в итоге раскалывает общество не правда, а вранье и молчание. Эта банальная аксиома известна любой семье, в которой пробовали врать - друг другу, детям, родителям, не суть.

Короче, еще раз спасибо Денису и всем, кто поддержал и поддерживает его ставший уже не только личным проект.

[Станислав Кучер]

http://www.kommersant.ru/doc/3175168...ampaign=author
19.12.2016, 09:29

В минувшие выходные о своем выходе из партии ПАРНАС объявил Владимир Кара-Мурза-младший. Ранее партию Михаила Касьянова оставили Илья Яшин и ряд других политиков. Это событие заставило обозревателя "Коммерсантъ FM" Станислава Кучера сделать небольшой экскурс в новейшую историю российской оппозиции.

Декабрь 2003-го. Демократы впервые в истории новой России не попали в Думу: пятипроцентный барьер не смогли преодолеть ни "Яблоко", ни СПС. Я тогда вел программу на ТВ и прекрасно помню, с каким рвением в нашей студии пикировались представители этих партий. Друг друга они обличали куда более самозабвенно, чем партию власти: "Яблоко" обвиняло СПС в сговоре с Кремлем, СПС "Яблоко" — в вождизме и политической близорукости. После проигрыша с не меньшим энтузиазмом демократы бросились выяснять, кто больше виноват в провале.

Именно в те дни один известный депутат-единоросс (имени не называю, поскольку не хочу его пиарить, он и сейчас высоко сидит) за рюмкой чая после эфира озвучил пророческую мысль: отныне сторонники Путина с каждым годом будут сплачиваться все сильнее, а его противники — все активнее выяснять между собой отношения и в итоге распадутся на множество групп. Объединять их будет недовольство Путиным, разъединять — еще большее недовольство друг другом. Недовольство это будет проявляться регулярно, в результате чего оппозиция вообще перестанет представлять угрозу для Кремля. Я помню, очень не хотел принимать этот прогноз, сделанный с той самой "уверенностью сытой", которую я вслед за Высоцким не любил в людях вообще, а тем более в политиках, живущих по принципу "вовремя предать значит не предать, а предвидеть".

В марте 2012-го, когда протестное движение объединило, казалось, всех недовольных властью, и на одном митинге выступили такие непохожие персонажи, как Удальцов и Прохоров, Навальный и Касьянов, Немцов и Явлинский, я часто вспоминал пророчество того единоросса и думал, что бы он сказал теперь. Отчасти за него мне ответил мой отец, который одинаково не верил ни Путину, ни лидерам протеста. Мы сидели в его питерской квартире, где он верстал очередной номер своей бедной, но честной газеты "Собственное мнение".

"Даже если эти пижоны между собой договорятся, во что я не верю, — сказал отец, когда я показал ему видео с мартовских митингов, — их сторонники не договорятся никогда. Каждое событие они будут использовать как повод для драки друг с другом, а не с Путиным. Спорим на ящик коньяка?"

Поводы и разборки в среде противников режима посыпались один за другим. Участие в мэрских выборах Навального. Региональные выборы 2013-го. Олимпиада в Сочи. Ящик коньяка я отцу так и не довез: он умер 10 февраля 2014-го и самых трагических событий, расколовших российское общество, уже не застал. Как не застал и десятки новых поводов, которые привели к публичным склокам и разрыву дружбы между теми, кто, казалось, должен был во что бы то ни стало держаться вместе.

Потом убили Бориса Немцова, и печальных констатаций в духе "теперь оппозиция обезглавлена окончательно" звучало на порядок больше, чем слов надежды, что эта смерть сможет объединить единомышленников Бориса. Она и не смогла.

Для того чтобы объединиться против Путина, у его противников нет ни сил, ни лидеров, ни, похоже, желания. С одной стороны, публично все повторяют, что хотят мирной смены власти. С другой, посмотрите, сколько грязи уже сейчас льется на единственного политика, который объявил, что хочет бороться с Путиным на выборах, а не на баррикадах.

Все по-своему правы. Все по-своему проявляют завидную принципиальность, чистоплотность и верность своим представлениям о справедливости. Это, безусловно, не может не радовать. Огорчать — хотя, почему огорчать? — может одно: что тот циничный единоросс еще 13 лет назад оказался прав в своем пророчестве. По моим наблюдениям, в способность либеральной оппозиции объединиться верят не больше людей, чем в способность Путина внезапно начать демократические реформы. Впрочем, никто никому не мешает верить в чудо, тем более пытаться его совершить.

[Станислав Кучер]

http://www.mk.ru/blogs/posts/zlopolu...sshestvie.html

После того, как 11 февраля 1829 года исламские фанатики устроили массовую резню в российском посольстве в Тегеране (было убито 37 человек, включая посла Александра Грибоедова), разразился грандиозный дипломатический скандал. Извиняться и исправлять отношения с Россией в Санкт-Петербург отправился внук персидского шаха Хозрев-Мирза. Он привез российскому императору множество даров, среди которых был легендарный алмаз "Шах". Приняв алмаз, Николай Первый прознес ставшую не менее легендарной фразу: "Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское происшествие".

Российско-персидская война к тому моменту была почти год, как закончена, Персия выплачивала России огромную контрибуцию, осложнение отношений было невыгодно никому.

Я не знаю, что скажет (уже сказал?) Эрдоган Путину после убийства посла России в Анкаре Андрея Карлова. Другой век, другой мировой порядок, все другое. И Москва, и Анкара сделают все, чтобы использовать эту трагедию в своих политических интересах, что нормально в контексте циничной логики международных отношений. Какой бы "алмаз" Эрдоган ни предложил Путину, я уверен: "злополучным происшествием" это убийство не назовет никто, как никто не согласится предать его "вечному забвению". Что-то подсказывает мне: последствия покушения на Андрея Карлова для России, Турции и всего мира будут намного серьезнее, чем у гибели Александра Грибоедова.

Хотя это тот случай, когда я бы очень хотел ошибиться.

[Станислав Кучер]

http://echo.msk.ru/blog/s_kucher/1898552-echo/
18:30 , 25 декабря 2016

автор
публицист

Был без связи, узнал днем.

Да, все это время у меня перед глазами одно лицо. Лиза.

Мне очень трудно о ней писать, как наверняка и всем, кто знает ее лично, видел, как и чем этот Человек живет. Бомжи, хосписы, дети. Я все понимаю, но пока не нашли тела, не хочу о ней в прошедшем времени.

Лиза — очень сильная, упрямая отчаянная. Одержимая и настоящая. Таких не просто мало, их почти нет. Лиза – единственный человек в моей жизни, из-за которого я готов врываться в ветки комментов к чужим постам, упешно или безупешно пытаться что-то объяснять, кого-то переубеждать в паблике и в личке. Когда года два назад я написал пост в ее поддержку — она тогда впервые полетела на Донбасс, и на нее набросилась половина «принципиальных» «либералов» (да, оба слова в кавычках), в недавнем прошлом ее фанатов – Лиза при встрече просто взяла меня за руку и сказала: «Стас, спасибо, но ты не траться, не подставляйся. Я же сама упертая, упертых не переубедишь, я знаю. Пока меня там не убьют нахрен, они мне все равно не поверят».

Это все, что я пока готов написать про нее.

Теперь не про нее.

У меня есть друг, американский журналист, радикальный пацифист, участник антивоенных митингов времен Вьетнама, жесткий противник войны в Ираке. Всегда презирал ура-патриотизм и то, что американцы называют flag-waving (размахивание флагами). В 2006-м я заехал к нему и был поражен, увидев на его доме звездно-полосатое полотнище. Оказалось, в тот день в Ираке было сбито сразу три военных вертолета, погибло много десантников.

— Майк, я что-то не понимаю, ты же против войны, — сказал я ему. – А эти ребята летели воевать.

— Эти ребята – американцы, — ответил Майк. – Один из них родом из нашего города. Я против этой войны. Но я не могу ничего не чувствовать, когда гибнут мои соотечественники.

Можно быть против Путина, против войны вообще и против российской войсковой операции в Сирии. Можно не смотреть телевизор и презирать пропаганду. Но публично радоваться смерти своих сограждан (или выражать свое «нейтральное» мнение в терминах «да мне вообще наплевать», «вот ни разу ни жаль» и так далее в том же духе) – нельзя. Не испытываете никаких чувств – бывает, особенность вашей личности и опыта, никто не заставляет каждого выражать соболезнования или вешать на аватарку российский флаг. Просто промолчите.

Потому что сегодня любые слова на тему этой трагедии, кроме сочувственных – провление худших человеческих качеств автора, какой бы убедительной логикой они ни были продиктованы. Рассуждать о закономерности смерти сегодня – низко и недостойно.

Мои глубокие соболезнования близким всех погибших, всем, кого потрясла эта нелепая и ужасная смерть, всем, кому сегодня просто больно.