*526. Закон и справедливость

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/news...ora-informacii
Цель информационного шума — создать впечатление, что истины не существует

Vedomosti.ru

04.09.2014

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Избиение псковского депутата Льва Шлосберга, который занимался в последнее время поисками правды о погибших на Украине российских десантниках, очень показательно. Давно оппонирующий правящему режиму, последовательно выступавший против «закона Димы Яковлева» и против псковского губернатора Андрея Турчака Шлосберг стал по-настоящему опасен тогда, когда попытался разрушить информационную картину мира, создаваемую подконтрольными властям СМИ. В этой картине мира нет войны России с Украиной и, соответственно, нет и не может быть жертв этой войны с российской стороны.

Выяснить, что случилось с российскими военнослужащими, якобы убитыми в боях с украинской армией, не так просто: журналистам угрожают, информация исчезает из соцсетей, а таблички с именами — с могил. Некоторые родственники утверждают, что с их родными все в порядке и они на самом деле живы, при этом ни один объявленный погибшим десантник перед телекамерами ни разу не предстал. Общество тоже, кажется, до последнего будет неосознанно сопротивляться получению неприятной информации. С одной стороны, пытающимся разобраться кричат: «Вы не предъявили достаточно доказательств!», с другой — обвиняют их в неуважении к чужой семейной трагедии («У людей горе, а они со своими вопросами и камерами!»).

Телевидение молчит: новостные сюжеты по-прежнему полны Украиной, но про могилы десантников там не говорят. Но дело не только в телевидении. Вменяемые дискуссии уже давно перестали происходить даже на вполне себе свободных и независимых площадках. Большинство их потенциальных участников, похоже, решили, что разговаривать не с кем и незачем: переубедить оппонентов невозможно, ругаться не хочется, а тратить время на тех, кто не понимает очевидного, бесполезно. Вместо этого медиаэфир заполняется информацией, часто основанной на непроверенных слухах, которые, не находя подтверждения, крайне редко опровергаются.

Новостные ленты полны ссылками на самые разные, в том числе откровенно тенденциозные источники с обеих сторон, самые маргинальные конспирологические теории активно распространяются — причем прежде всего противоположной стороной в качестве доказательства того, что их оппоненты явно не в себе и верить им поэтому нельзя никогда.

Цель всего этого информационного шума — создать впечатление, что истины не существует. Во-первых, «врут все»: «Можно подумать, американцы не передают то, что им выгодно!» — «А украинские СМИ вы вообще читали? Это же ужас, что там пишут!» — перевод разговора на действия оппонента или третьей стороны прекрасно заменяет необходимость комментировать неприятное событие. И, конечно же, «все так сложно, все так запутанно»: мы все равно всей правды никогда не узнаем, так что не стоит и пытаться.

На самом деле пытаться необходимо. Можно согласиться с теми, кто считает, что сегодня не лучшее время для споров. Но сегодня — и всегда — самое время для кропотливой, ответственной работы по сбору по крупицам достоверной информации о том, что на самом деле происходит на Украине и в России. Чтобы потом, когда рано или поздно истерия пройдет, нам всем было что обсуждать.

Автор — специальный корреспондент The New Times

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...-znayut-pitkah

Как система исполнения наказаний сопротивляется контролю и изменениям

30.09.2015

Еще два дня назад в Екатеринбурге, сидя в тесном кабинете правозащитной организации «Правовая основа», я слушала рассказы бывших заключенных о пытках, избиениях, сексуальном насилии, которым они и их сокамерники подвергались в колониях Свердловской области, в том числе в ИК-2 в Екатеринбурге. О смертях, которые объясняли сердечной недостаточностью или инфекцией. О телесных повреждениях, которые заключенные якобы причиняли себе сами: «заснул и упал со стула» или «совершил акт членовредительства с целью оговорить сотрудников колонии». А потом человек, только что рассказавший, как его насиловали, спросил: «А зачем вы это пишете? Хотите чтобы все узнали? Все это и так знают. Говорят, даже Путин знает».

Сегодня на фоне первых российских авиаударов в Сирии особенно неловко сообщать что-то вроде «пытки в уральских колониях, о которых вы, конечно же, знаете давным-давно, по-прежнему продолжаются». Разве же это новость?

Еще в 2007 г. глава «Правовой основы» Алексей Соколов снял документальный фильм об ИК-2 «Фабрика пыток или педагогический опыт» – он и теперь легко находится в сети. Фильм демонстрирует кадры избиений и унижений заключенных и интервью с бывшими осужденными, многие из которых вышли из колонии инвалидами. С тех пор, рассказывают уральские правозащитники, в колонии мало что изменилось, зато автор фильма успел сам отсидеть три года по обвинению в разбойном нападении: доказательством его вины стали показания осужденных из одной из «пыточных» колоний.

«Только добром надо отвечать на зло, и тогда добра будет больше», – говорит Лариса Захарова, одна из самых активных членов свердловской Общественной наблюдательной комиссии (ОНК). Вместе с коллегой Ольгой Диановой год назад они поставили раскладушки к управлению ФСИН по Свердловской области и объявили голодовку, привлекая внимание к пыткам в колонии № 63 в Ивделе. «И чего вы добились?» – спрашиваю. «Раньше в колонии все молчали и смотрели в землю, а после нашей акции начали разговаривать», – отвечает она.

Одним из самых значительных достижений «медведевской оттепели» был закон об ОНК, открывший двери тюрем перед гражданскими контролерами. Беспрепятственный и безусловный допуск правозащитников в закрытые учреждения системы исполнения наказаний не мог не пошатнуть систему, не заставить ее меняться к лучшему хотя бы в мелочах, отчаянно сопротивляясь глубинным изменениям. Несмотря на проблемы с нехваткой людей и ресурсов, несмотря на инфильтрацию комиссий силовиками, ОНК остаются одним из самых действенных инструментов гражданского контроля.

Как показал опрос, проведенный в августе 2015 г. фондом «Общественный вердикт» и «Левада-центром», несмотря на негативный фон вокруг правозащитников, число россиян, считающих их проводниками реальной юридической помощи жертвам пыток (28%), почти равно числу тех, кто считает, что такую помощь оказывает государство (36%). По данным того же исследования, 7% респондентов сообщили, что либо сами, либо их родственники и знакомые пережили пытки. Чуть меньше половины из них пытались защитить свои права, чуть больше половины предпочли ничего не предпринимать.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...-bezmolvstvuet
Как Россия реагирует на смерть пятимесячного мальчика, отнятого полицией у матери

28.10.2015

Со дня смерти в больнице пятимесячного Умарали Назарова, отнятого у матери в отделении полиции в Петербурге, прошло две недели, но до сих пор даже родственники малыша не знают обстоятельств происшедшего. Власти и обслуживающие их СМИ предлагают обществу «не нагнетать».

Корреспондент телеканала «Россия» Анастасия Ефимова, рассказывая стране о смерти малыша, говорит больше о «либерально-истерической реакции»: «Очевидно, у этого случая нашлись отличные промоутеры – те, кто подает беду в предсказуемом либерально-остром соусе». «Это дешевая манипулятивная история», – вторит ей в том же сюжете депутат Мосгордумы от «Единой России» Инна Святенко.

Российское общество не то что не нагнетает, оно почти безмолвствует. Трагедию малыша Умарали неравнодушные россияне переживают поодиночке: кто-то тихо плачет у себя дома, кто-то пишет статусы соболезнования в соцсетях, кто-то задается вопросом: «Почему мы молчим?» И сам отвечает: «Потому что... равнодушные люди. А кто неравнодушен, уже не знает, куда бежать и за что хвататься».

«Либерально-истерическая реакция», о которой рассказывает Анастасия Ефимова, – это пикет трех активисток группы «Права для всех» у 1-го отдела полиции по Адмиралтейскому району. И несколько человек во главе с депутатом законодательного собрания от партии «Яблоко» Борисом Вишневским, которые возложили цветы к консульству Таджикистана в Петербурге.

Несколько человек – журналисты и просто сочувствующие – сходили в гости к родителям погибшего мальчика, поплакали вместе с ними и описали то, что там увидели: нормальные бытовые условия, коляску, пустую кроватку, детские игрушки, безутешное горе семьи, уже потерявшей в 2004 г. одного ребенка: 12-летнего брата отца Умарали зарезали скинхеды.

И еще петиции. Созданная три дня назад петиция с требованием к Следственному комитету провести всестороннее расследование смерти малыша на change.org набрала к среде почти 15 000 подписей, петиция на citizengo с требованием наказать виновных – чуть больше 9300 подписей.

Но этого мало – и подписей, и требований. Должно быть как минимум еще одно настойчивое требование к власти: относиться к находящимся на территории России людям – гражданам и приезжим, большим и маленьким, здоровым и больным, свободным и заключенным – по-человечески. То есть создать в России такие условия жизни, при которых малыш Умарали никогда бы не оказался без мамы в полицейском участке, даже если она нелегальный мигрант. А младший сын выпускников детдома трехмесячный Родион Тонких не погиб бы от халатности чужих людей в больнице, куда его забрали из семьи, а радовался жизни рядом с мамой, папой, сестрой и иногда пустым холодильником. Родители могли бы всегда находиться со своими детьми в реанимации, сколько бы места там ни было. Олега Навального не сажали бы в шизо за выдуманные нарушения, чтобы надавить на его брата. Не пытали бы в колониях даже самых заядлых преступников. Журналисты даже государственных СМИ соблюдали бы законы этики.

Но это требование не для петиции, а для широкой, долгой и бескомпромиссной кампании, которую пока, похоже, некому организовать.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...schee-proshloe
Борьба за будущее России перемещается в ее прошлое
Людям кажется важным возобновить прерванный в 1990-х разговор о Сталине и репрессиях

11.11.2015

Борьба за будущее России постепенно перемещается в ее прошлое. И все большему количеству людей кажется важным возобновить прерванный в 1990-х разговор о Сталине и его времени.

Власть посылает противоречивые сигналы: с одной стороны, на государственном уровне принимается концепция увековечения памяти жертв политических репрессий, пусть даже это сильно свернутая и выхолощенная программа десталинизации, предлагавшаяся историками и правозащитниками. С другой стороны, не прекращаются нападки на общество «Мемориал», четверть века занимающееся сохранением памяти о политических репрессиях: одно из подразделений объявили иностранным агентом, другое обвиняют в «подрыве основ конституционного строя Российской Федерации».

Но основная борьба за умы людей идет на местах и выливается в стихийные памятники и музеи: в одних местах это памятники и музеи Сталину, в других – таблички с последним адресом и мемориалы невинно расстрелянным. То, насколько бурной оказалась реакция аудитории на пост Сергея Пархоменко о событиях в Колпашево, где случайно обнаруженные в конце 1970-х гг. тела репрессированных в сталинское время были повторно уничтожены, показывает, как много в, казалось бы, давно раскрытом прошлом неизвестного и непроработанного.

Выросло большое количество людей, которые осознают нынешний курс на постоянное закручивание гаек, отсюда интерес к сталинизму – символу несвободы, считает историк и председатель правления международного общества «Мемориал» Арсений Рогинский: «Люди, которые хотят свободы, видят: свободы становится меньше, демократии становится меньше. И в этой ситуации тема Сталина и сталинизма становится символической. И борьба за этот «последний окоп» обостряется».

«Мы думали: мы расскажем всю правду о репрессиях – и этого будет достаточно. И вот вышли все эти книжки, – Рогинский показывает на десятки серых корешков серии «История сталинизма». – Но этого мало. Надо, чтобы было понимание, что такое террор. Что это террор государства против личности. Как объяснить людям, что человек превыше всего?»

«Когда начинают снова говорить о величии государства, появляется Сталин. Путин и Медведев осуждают репрессии вполне искренне, но, поскольку мифы не преодолены, Сталин выплывает помимо их желания, – говорит член правления «Мемориала» Ян Рачинский. – Но в последнее время чувствуется больше внимания СМИ к истории репрессий. Мы видим больше внимания к нашим выставкам. И главное – нам задают больше вопросов про историю родственников. За последние три года число запросов выросло примерно вдвое. Вдвое – такое не может быть случайным. Люди хотят знать историю своей семьи. До сих пор многие об этом не задумывались».

Пока таких запросов несопоставимо мало по сравнению с количеством жертв: тысячи, а не десятки и не сотни тысяч россиян пытаются узнать судьбу своих репрессированных родственников. Но есть все основания надеяться, что их будет больше.

«В последние годы я ощутил поддержку общества в гораздо большей степени, – признается Рогинский. – Несмотря на то что «Мемориал» – объект некоего недоброжелательного отношения со стороны власти, к нам в последнее время приходит много волонтеров».

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ktura-protesta
Статья опубликована в № 4027 от 03.03.2016 под заголовком: Гражданское общество: Структура протеста

Как уплотнительная застройка воспитывает активных граждан

02.03.2016

Несколько занесенных мартовской метелью автомобилей, стоящих вплотную друг к другу в три ряда на съезде с дублера ул. Профсоюзной, на первый взгляд выглядят как неудачная стихийная парковка. На самом деле это блокпост: так жители Теплого Стана блокируют подъезд строительной техники, протестуя против возведения 18-этажной гостиницы вблизи их домов, парка и ЛЭП.

Почти в каждой из заснеженных машин сидят люди – дежурные смены. В случае приезда строителей или полицейских в общую группу отправляется sms, и в течение следующих 10 минут из близлежащих домов выходят от 50 до 200 человек, в зависимости от времени суток. Последний раз такое было два дня назад, когда ночью к посту подъезжали машины ДПС и автобус с ОМОНом. Люди вышли, машины постояли, развернулись и уехали.

Решение о выделении участка для строительства гостиницы по адресу: ул. Профсоюзная, владение 128, принимали еще прежние московские власти в 2005 г., но до конца прошлого года застройщик – ООО «Одис» – никаких активных действий не предпринимал, и жители надеялись, что, может быть, пронесет. Однако в феврале место строительства обнесли забором, и началась активная фаза протеста. С тех пор было несколько массовых мероприятий – митинги и «народные сходы» в формате встречи с депутатом, а также перекрытие ул. Профсоюзной: люди бесконечно переходили дорогу по нерегулируемому наземному переходу, создав тем самым транспортный коллапс. Были и задержания активистов по обвинению в неповиновении сотрудникам полиции. «Пока вы нас всех не пересажаете в автозаки, мы будем стоять на своем», – уверяет Семен Каминский, 75-летний композитор и член актива протестующих.

Теплый Стан – давно сложившийся район Москвы, и у его жителей сформировалась общность, которую одна из активных участников протеста – Алла Горбунова называет «наш общий культурный код»: «Мы все тут родились и выросли, ходили в одни школы, играли в одних дворах. Для них (властей и застройщиков) это поле боя и бизнеса, для нас это малая родина».

Говоря о том, чего удалось добиться протестующим, почти все мои собеседники произносят фразу: «У нас появилась структура». Это значит, что есть четкое разделение на «силовой блок» – дежурных на блокпосту – и «интеллектуальный блок» – юристов, готовящих иски в суды, и людей, занимающихся составлением разнообразных писем и петиций. Есть группа интернет-активистов, которые ведут странички в соцсетях, а также атакуют застройщика на сайтах продажи недвижимости, где речь, кстати, идет уже не о гостинице, а о многоквартирном доме. Есть у протеста и спонсоры – местные жители из числа бизнесменов, которые жертвуют на содержание протестного лагеря. Они не раскрывают своих имен: «Если ты приносишь ресурсы, ты должен быть незаметным».

Предвыборный год на руку протестующим: они уверяют, что сделают все, чтобы главной темой предвыборной борьбы по их округу было отношение к стройке на Профсоюзной. «Не слышите нас – не голосуем за вас!» – плакат на митинге был адресован кандидатам в депутаты Госдумы. На выборах мэра Москвы 2013 г. Сергею Собянину не удалось набрать тут 50% голосов избирателей.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...leniyu-pamyati
Статья опубликована в № 4072 от 12.05.2016 под заголовком: Гражданское общество: Бесконечная работа

Интерес общества к истории репрессий растет
11.05.2016

Паспорт и маленькое фото на читательский билет – этого должно быть достаточно, чтобы получить в государственном архиве доступ к истории своего репрессированного родственника. И если число интересующихся из сотен превратится в тысячи, а каждый получивший отказ в ознакомлении с материалами дела оспорит его, систему удастся расшатать и заставить открыться. В этом убеждены редакторы нового проекта «Открытый список» – базы данных людей, репрессированных государством с 1917 по 1991 г. Одна из целей проекта – поднять интерес общества к истории репрессий через интерес к истории своей семьи.

Каждому из более чем двух с половиной миллионов человек, чьи анкетные данные в основном взяты из базы данных международного «Мемориала», на сайте проекта посвящена страничка: ее можно заполнить семейной историей, фотографиями, письмами и документами. Больше сотни статей появилось уже в первые дни работы проекта. А потом пришли волонтеры – многих до сих пор редакторы знают по никам в интернете, – готовые искать, проверять и добавлять информацию. «Каждое утро мы стали обнаруживать десятки статей, отредактированных и дополненных, – рассказывает Михаил Мельниченко, один из редакторов проекта. – «Мемориал» работает с архивными делами. Мы можем позволить себе работать с менее достоверными источниками – с воспоминаниями».

Будущее своего проекта редакторы видят в саморегулируемом сообществе вокруг сайта: «В будущем нас не будет, – предполагает другой редактор, историк Сергей Бондаренко. – Будет небольшая команда технической поддержки и много волонтеров – добровольцев, мотивированных верой в важность того, чем они занимаются».

Проект «Открытый список» благотворительного фонда «Протяни руку» не первый в своем роде. «Бессмертный барак» – еще один сборник историй из семейных архивов о жертвах Большого террора, рожденный в соцсетях. Свой сайт они запустили год назад на народные пожертвования: около 250 человек перечислили от 100 до 1000 руб. Кто-то пожелавший остаться неизвестным и потому указавший несуществующую почту перечислил 50 000 руб.

«Любую статью я провожу через себя, – рассказывает редактор «Бессмертного барака» Андрей Шалаев. – И если меня тронуло, значит, это кому-то нужно. И я публикую». За несколько месяцев существования сайта его создатели получили около 10 000 читательских историй о репрессированных и около полумиллиона посетителей в месяц. На критику в ненаучности подхода создатель сайта отвечает: «Есть академическая память, а есть народная, семейная – как тебе передали, как ты хочешь это сообщить».

Еще несколько лет назад в Москве было почти невозможно найти какой-либо знак с упоминанием о репрессиях: сейчас таблички «Последнего адреса» можно увидеть на все большем количестве домов, на открытие каждой приходят десятки человек, не только в столице. В группе «Память о ГУЛАГе» в фейсбуке – 12 500 участников.

«Эта работа никогда не закончится, – говорит Сергей Бондаренко. – Но в этом и есть ее смысл: чтобы она все время продолжалась и кем-то поддерживалась».

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...uchai-astahova
Статья опубликована в № 4111 от 07.07.2016 под заголовком: Гражданское общество: Ушел намоченный

Чиновника такого уровня увольняют сразу после волны общественного протеста
07.07.2016

Павел Астахов все же покинет пост уполномоченного по правам ребенка. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подтвердил скорую отставку, сообщив, что ее следует ждать сразу после выхода омбудсмена из очередного отпуска. Такое решение главы государства последовало после скандала, вызванного вопросом Астахова, заданным выжившим после трагедии на Сямозере девочкам-подросткам: «Ну что, как поплавали?»

Более 150 000 человек подписались на сайте change.org под петицией с требованием к президенту немедленно уволить детского омбудсмена. Астахов пообещал в ответ продолжить работу, однако вскоре после разговора с Путиным написал заявление об уходе по собственному желанию. Автор фразы «Она утонула» все же санкционировал отставку автора вопроса «Ну что, как поплавали?».

Не могу припомнить случая, когда президент уволил бы чиновника такого уровня сразу после волны общественного протеста. Российская власть привыкла делать наоборот: чем больше давление снизу, тем больше шансов, что чиновник останется на своем посту (вспомним хотя бы недавний скандал с обвинением семьи генпрокурора Юрия Чайки в коррупции и его последующее переутверждение в должности).

Так можно ли считать отставку Астахова победой гражданского общества, которое добилось наконец отстранения непопулярного чиновника? Астахов часто позволял себе резкие и бестактные заявления, активно лоббировал запрет на усыновление российских сирот иностранцами (при том что его собственные дети живут за границей). Справедливости ради надо сказать, что люди из его аппарата непублично помогали многим конкретным детям в разных тяжелых ситуациях.

Или волну народного негодования использовали как повод для того, чтобы дать ход давно принятому наверху решению? Что бы ни было истинной причиной отставки детского омбудсмена и кто бы его ни сменил, фактическое публичное признание властями коллективного требования снизу (а за набором петицией голосов на зарегистрированном в США сайте следили в том числе и государственные СМИ) само по себе плюс.

С другой стороны, «Ну что, как поплавали?» – всего лишь бестактность, в то время как за трагедией на Сямозере стоят серьезные проступки, если не преступления. Помощник депутата Мосгордумы Юрий Урсу давно занимается тендерами и уверяет: фиктивность конкурса очевидна. Взять хотя бы требование размещения детей непременно в кирпичных и одноэтажных корпусах. Или тот факт, что на конкурс заявились два связанных между собою поставщика и один из них – парк-отель «Сямозеро», где произошла трагедия, снизил цену на минимальные 0,5%. Как следует из письма Минэкономразвития правительству, отрывки из которого цитирует «Коммерсантъ», условия аукциона по выбору детского лагеря были определены специально под конкретную компанию. Текст технического задания, опубликованного в аукционной документации и контракте с парк-отелем «Сямозеро», дословно совпадает с текстами на сайте поставщика, «включая грамматические ошибки».

Петиция Юрия Урсу на том же change.org c требованием привлечь к ответственности замруководителя Департамента труда и социальной защиты Москвы Татьяну Барсукову – именно ее подпись стоит под техническим заданием – собрала пока чуть больше тысячи подписей.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...-prava-nasilie
Статья опубликована в № 4171 от 29.09.2016 под заголовком: Гражданское общество: Право на насилие

Государство должно ограничивать и других, и себя, но уже не может
29.09.2016

Член Общественной палаты Антон Цветков отказался от претензий к выставке фотографа Джока Стёрджеса, которую активисты «оперативного молодежного отряда» возглавляемой им организации «Офицеры России» блокировали в воскресенье, фактически вынудив закрыться. Но осадочек остался, и в списке негосударственных формирований, взявших на себя полицейские функции, добавилось новое название. Новое, впрочем, не для всех: как утверждает муниципальный депутат Елена Русакова, среди блокировавших выставку молодых людей она узнала тех, кто в марте нападал на жителей Гагаринского района у гостиницы «Спутник».

В ночь с понедельника на вторник местные активисты района Теплый Стан, которые более полугода протестуют против строительства гостиницы в сквере, столкнулись с насилием со стороны людей в белых масках и оранжевых строительных касках. Неизвестные оттеснили местных жителей от въезда на стройплощадку, избив, как утверждают очевидцы, нескольких человек. Полиция особенно не вмешивалась, а позже задержала трех человек из числа местных жителей за нарушение закона о тишине и неподчинение сотрудникам полиции.

В Барнауле во вторник неизвестные напали на журналиста Григория Пасько, который приехал проводить семинар по расследовательской журналистике. Со словами «Уезжай из нашего города, мы тебя достанем» один из нападавших сильно ударил Пасько кулаком в висок. Пострадавший обратился с заявлением в полицию, а его коллеги потребовали тщательного расследования покушения и наказания виновных. Требование обращено, очевидно, к государству, которое законодательно утвердило понятие «иностранный агент» и представители которого в лице полицейских незадолго до нападения приезжали на семинар и переписывали всех его участников якобы для поиска возможных нелегальных мигрантов.
Мораль против права

Безусловно, правы те, кто говорит о недопустимости нарушения монополии государства на насилие и опасности наделения одних граждан правом карать других вместо государства. Но нельзя забывать, что и государственное право на насилие не абсолютно и не безгранично и оно не должно нарушать базовые права человека. Никто, в том числе и люди, наделенные властью, не может посягать на свободу слова и совести, собраний и передвижения, на права граждан на благоприятную окружающую среду и человеческое достоинство.

Избиение экологов в Краснодарском крае неизвестными бандитами недопустимо, но также недопустимо уголовное преследование экологов за надписи на заборе. Отвратительно обливание мочой экспонатов разрешенной государством выставки – а насколько соответствует духу Конституции обвинительный приговор суда организатору выставки за «разжигание религиозной вражды»? А «двушечка» за танцы в храме?

Требовать от государства забрать обратно свое монопольное право на насилие недостаточно. Нужно требовать от него большего: соблюдения базовых прав человека.

Беда в том, что призывы и требования к власти уже давно показали совершенную неэффективность.

Автор – журналист