*526. Закон и справедливость

[Мария Эйсмонт]

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...7-tyuremschiki
Статья опубликована в № 4191 от 27.10.2016 под заголовком: Гражданское общество: Минус тюремщики

Почему общественным контролем должны заниматься правозащитники, а не сотрудники ФСИН
26.10.2016

Российские правозащитники намерены судиться с Общественной палатой и требуют перевыборов в общественные наблюдательные комиссии (ОНК). В новых списках членов комиссий, опубликованных в конце прошлой недели, не оказалось многих имен известных правозащитников. Зато появились другие, не менее известные имена бывших фсиновцев.

Правозащитники уверяют, что при формировании комиссий комитетом Общественной палаты был нарушен регламент. Дело, впрочем, не столько в процессуальных нарушениях. Идет политическая борьба между властью и обществом за сохранение одного из немногих реально действующих институтов общественного контроля. И решение о дальнейшей судьбе ОНК – судебное либо аппаратное – будет решением политическим.

Конечно, некоторое количество независимых общественников в комиссиях сохранилось и какой-то контроль за колониями и тюрьмами кое-где сохранится. Однако лучше всего то, что происходит с ОНК, иллюстрирует тот факт, что первый состав московской комиссии расследовал обстоятельства гибели Сергея Магнитского в сизо, а в нынешний состав той же комиссии вошел фигурант списка Магнитского, бывший начальник сизо «Бутырка» Дмитрий Комнов.

Институт общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания, позволяющий представителям общественных организаций в любое время инспектировать любое пенитенциарное учреждение, родился из одноименного федерального закона № 76 в «медведевскую оттепель» и, кажется, одним своим появлением оправдал данное этому историческому периоду спорное название. В сегодняшней России, где тюрьма все чаще проникает в повседневную жизнь, проникновение идей правозащиты и гуманизма за колючую проволоку выглядит открытым сопротивлением.

Этим летом в поселке Новая Ляля я встречалась с молодым осужденным из колонии, который плакал и утверждал, что он «больше не человек» и никогда не сможет жить среди «нормальных людей». За несколько месяцев до этого он пожаловался одному из членов областной ОНК на избиения. Тот выслушал, пообещал разобраться, но в итоге ограничился тем, что передал их разговор руководству колонии. Молодого человека вызвали к заместителю начальника, а тот повелел отвести в «гарем» – помещение, где на глазах других осужденных жалобщик был демонстративно изнасилован черенком от лопаты.

Спустя какое-то время в эту колонию приехали с инспекцией другие члены той же ОНК. Они собрали около 150 заявлений о насилии, в том числе и сексуальном, пытках и издевательствах, подняли шум в прессе, связались с прокуратурой и Следственным комитетом, довели ситуацию до сведения членов СПЧ. Начались проверки, замначальника куда-то пропал, а в колонии перестали пытать.

Главным оружием гражданского общества в неравной борьбе за общественный контроль над тюрьмами остается максимальная публичность, сплоченность и настойчивость. Задача максимум – изменение системы формирования комиссий, в том числе запрет на вхождение в них бывшим сотрудникам ФСИН. Задача минимум – добиться введения в комиссии максимального числа независимых правозащитников. Чтобы повысить шанс каждой жертвы произвола в критический момент встретить именно настоящего.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...9-kazus-dadina
Статья опубликована в № 4200 от 10.11.2016 под заголовком: Гражданское общество: Казус Ильдара Дадина

Почему общество не проигнорировало рассказ о пытках в колонии
10.11.2016

Вторую неделю не утихает скандал, поднятый письмом активиста Ильдара Дадина о пытках и издевательствах, которым он и другие осужденные подвергались в исправительной колонии в Сегеже. Чем дольше тема бесчеловечного обращения с людьми в закрытых учреждениях присутствует в медиапространстве – включая вынужденные присоединиться к обсуждению судьбы Дадина государственные телеканалы, – тем больше шансов у общества что-то изменить. Ежедневные публикации новых свидетельств о пытках в российских тюрьмах показывают, насколько случай с Дадиным не уникальный. Однако до сих пор никакие скандалы с насилием в тюрьмах не привели не только к серьезной реформе пенитенциарной системы, но хотя бы к существенному уменьшению числа «пыточных» колоний.

Так чем случай с Дадиным отличается? Во-первых, даже среди его идеологических противников многие признают в Дадине узника совести: кто всерьез поверит в необходимость сажать за серию мирных одиночных пикетов? Во-вторых, его очевидная невиновность в глазах простого обывателя привлекает к пыткам в тюрьмах внимание тех, кто не находит в себе сил сочувствовать уголовникам. В-третьих, Дадин объявил, что борется не только за себя, но и за всех заключенных, которых избивают и унижают. Через своего адвоката он передал, что не хочет, чтобы его переводили в другое исправительное учреждение. «Он убежден, что не имеет права спастись, не оказав помощи тем, кто останется в этой колонии», – говорит его адвокат Ксения Костромина.
Новый «главный политзаключенный»

Своей убежденностью, граничащей с упертостью, идеализмом на грани наивности, искренней готовностью принести себя в жертву во имя спасения окружающих Дадин представляет куда большую угрозу для системы, чем ее последовательные и предсказуемые противники. Как говорил «Ведомостям» член СПЧ Игорь Каляпин, «Дадин и сотрудники колонии – два разных мира, не понимающие друг друга. И когда Дадин с либертарианских позиций говорит про конституционные права, сотрудники колонии считают, что над ними издеваются в изощренной форме».

Эта разница в мировоззрении проявилась на днях в суде над нижегородскими полицейскими, применявшими насилие к задержанным (они в итоге отделались условным сроком), когда защитник обвиняемых уверял, что они на самом деле «исполняли майские указы президента», а сами обвиняемые заявили, что «защищали Родину».

И тем не менее сегодня есть причины смотреть на ситуацию с осторожным оптимизмом: одна из них – приглашение Анны Каретниковой, самого активного члена московской ОНК трех последних созывов, работать во ФСИН. Другая – неожиданная встреча активистов, собравшихся у центрального офиса ФСИН после публикации письма Дадина, с замглавы службы Валерием Максименко и публичные обещания последнего регулярно принимать активистов и обсуждать назревшие вопросы. Третья – обсуждаемые довыборы в ОНК, в результате которых, возможно, туда вернутся известные правозащитники. Все это будет возможно при сохранении интереса к теме со стороны гражданского общества.

Автор – журналист

[Мария Эйсмонт]

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ialnii-agentov
Статья опубликована в № 4210 от 24.11.2016 под заголовком: Гражданское общество: Социальный капитал агентов

Закон об «иностранных агентах» уничтожил десятки НКО, но не убил потенциал некоммерческого сектора
24.11.2016

Четырехлетие закона об иностранных агентах совпало с новостью о возможной скорой коммуникации ЕСПЧ сразу около полусотни жалоб от российских НКО, внесенных Минюстом в этот перечень. Эксперты говорят о вероятности уже в следующем году признания его противоречащим Конвенции по правам человека. На этой неделе Клуб юристов НКО подготовил доклад «Иностранные агенты: 4 года спустя», в котором проанализировал практику применения закона и сделал вывод, что закон невозможно улучшить: «Он должен быть отменен, поскольку ведет к уничтожению гражданского общества в России».

Логика развития отношений государства и независимых от него общественных организаций говорит о том, что закон будет в лучшем случае скорректирован, возможно, из-под него будет выведено несколько организаций, но ждать кардинальных изменений не приходится. Ведь речь идет не о случайных перегибах на местах или неверно понятой исполнителями директивы из центра, а о планомерном и последовательном выдавливании из легального пространства неподконтрольных Кремлю общественных организаций.
ЕСПЧ готовится коммуницировать сразу полсотни жалоб от НКО – иностранных агентов

«Они уничтожили нашу институциональную структуру, особенно региональную, и не дадут вернуть это все, – говорит Григорий Мелконьянц из движения в защиту прав избирателей «Голос», возникшего на месте внесенной в реестр иноагентов ассоциации «Голос». – Но наша деятельность продолжается, многие функции сегодня выполняют волонтеры».

Говорить об уничтожении гражданского общества действительно рано, а если точнее, слишком поздно: за последние четверть века российский третий сектор накопил опыт, экспертизу и социальные связи. Репрессивное законодательство подрывает инфраструктуру многих НКО, но не в силах лишить гражданское общество его социального капитала.

«Перед НКО-агентами стоит очень тяжелый выбор: принимать сложившуюся ситуацию ради того, чтобы делать что-то важное и полезное, или отказаться от институционализированной деятельности, уйти в формат диссидентской активности. Пока почти все, кто может (естественно, в Москве и Питере, не в провинции), выбирают первый вариант, – говорит Сергей Лукашевский из Сахаровского центра. – Я не пессимист. Я считаю, НКО – это лучшее, что удалось обществу за 25 лет. У них есть потенциал создавать новое будущее. Даже сейчас, даже в этих условиях».

Отступление в диссиденты

Сильно затруднив сотрудничество независимых НКО с госструктурами, клеймо «иностранного агента» не смогло отвратить от этих организаций граждан. Никогда у Соловецкого камня не собиралось больше людей на акцию «Возвращение имен», чем через две недели после признания «Международного мемориала» иностранным агентом.

Недавняя плановая проверка Минюстом Сахаровского центра выявила, что центр как иностранный агент по-прежнему занимается политической деятельностью. В качестве примера чиновники привели прозвучавшее в стенах центра высказывание политолога Екатерины Шульман о России как о неправовом, забюрократизированном государстве, а также проведение центром совместно с общественным движением «Русь сидящая» Школы общественного защитника (ШОЗ) – бесплатных семинаров для желающих защищать себя и своих близких в судах по уголовным и административным делам. Спустя неделю на очередное мероприятие ШОЗ зарегистрировалось рекордное число слушателей.

Автор – журналист