*387. Мнение барана

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3273
16 МАРТА 2006 г.
Это неправда, что сподвижники Милошевича сейчас оплакивают его смерть, сожалея о безвременной кончине. Неправда, что Гаагский трибунал кусает локти от досады, что не смог довести до победного конца процесс над сербским диктатором.

srpska.ru
Смерть Милошевича — тот случай, когда сходу даже и не ответишь на сакраментальный вопрос «кому это выгодно?». Его смерть всем оказалась почти одинаково выгодна. Это живой Милошевич был как бельмо, потому что и деть его было некуда, и делать с ним нечего. А мертвый он снова вернулся в политику, опять стал фактором и хэдлайнером. Живой Милошевич был политическим трупом. Труп Милошевича стал политическим деятелем.

Его сторонники получили мученика, погибшего в застенках. Не случайно популярнейшая картинка этих дней — злобный сербский диктатор с нимбом. Образ уже работает! К тому же он навсегда останется юридически чистым, поскольку судить покойников пока никто еще не додумался. И вновь замелькали на экранах старые кадры, вновь мы видим сербов, восторженно приветствующих своего Слободана (а не тех же сербов, которые рвали его портреты), вновь полузабытые товарищи вроде Бабурина превращаются в поставщиков эксклюзива. В эти дни мы наблюдаем и много другой политической археологии. Затея возить труп по белу свету, устраивая временные захоронения (ну чисто демонический Паганини), — из того же разряда: на прощальных гастролях надо сорвать кассу побольше.

Но и по другую сторону баррикад тоже концерт. Крупнейшее достижение современной цивилизации состоит в том, что нет людей, виноватых только потому, что нам кажется, будто они виноваты. Преступления режима Милошевича нормальным людям очевидны. Но в юриспруденции нет такого понятия «это и дураку понятно». Нужны занудные, формальные, бюрократические доказательства, сбор которых начинается с вопроса к подсудимому «как вас зовут?», даже если он известен всему миру.
Но найти документальные улики и доказательства того, что именно Милошевич отдавал приказы или хотя бы одобрял этнические чистки, бомбежки и тому подобные безобразия, очень трудно, а найти неопровержимых живых свидетелей из числа сподвижников еще труднее.

Такие процессы должны завершаться полным и безоговорочным триумфом обвинения и жестоким приговором в конце. Военные преступники не могут получить несколько лет каземата, как обычные ярмарочные воры. А по полной программе вину Милошевича, скорее всего, доказать бы не удалось. И это не только вдохновило бы его сторонников, но и дискредитировало бы сам институт Трибунала.

Проблема международного наказания за преступления, кем бы они ни совершались, вдруг стала очень актуальна. Долгие годы олицетворением справедливости был Нюрнбергский трибунал. Гаага задумывалась как нечто аналогичное, и суровость наказания вкупе с его неотвратимостью должны были символизировать некую высшую справедливость. А что вышло?
Два трупа за одну неделю! Важнейшие обвиняемые гибнут в самой важной тюрьме в мире. И кто теперь поверит в то, что это совпадение? Как объяснить обывателю, отчего сидел себе, сидел Бабич и вдруг решил повеситься? Как объяснить, что Милошевича лечили или якобы лечили от болезней, которыми он не страдал? И кто поверит, что он пил пилюли назло, чтобы показать, как его скверно лечат — то есть сам шел в могилу, лишь бы доказать, какой отвратительный этот Трибунал. Но кто в это поверит? И, выходит, зря его в Москву не пустили? Человек-то не просто сбежать хотел, а действительно болел.

Выстраивается цепочка: Бабича повесили; Милошевича на лечение не пустили, а отравили, правду скрывают, родных на похороны не пускают, покойному на родине приюта не дают — а всё потому, что вину доказать не могут, а вины никакой и не было!

Для множества людей всё обстояло именно так, а не иначе. Остальным же может показаться, что Гаагский трибунал попал в крайне неприятное положение и получил неясные перспективы. Потому что орган, не способный нормально функционировать, просто вырезают.

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3420
30 МАРТА 2006 г.
music4u.ru
Надеюсь, что это не «утка» и не шутка. Я уверен в том, что это пусть и прикол, но не глупость. Нет, «ТАТУ» еще не наградили орденом. Их только представили к награде, причем думский комитет инициативу не поддержал. Как, я уверен, не поддержит ее и большинство из нас. Потому что при этой новости у населения сразу же возникли вопросы «кому?» и «за что?». Орден Дружбы с кем? Кати с Юлей?

Мы как-то привыкли к тому, что орденоносец — это человек в костюме, обычно уже не очень молодой, какой-нибудь политический или так называемый общественный деятель. В общем, человек солидный и положительный. Исключение составляют разве что спортсмены, но и те в Кремль наряжаются так, что тоже выглядят хоть и несколько неловко, но вполне солидно. И слова говорят такие же неловкие и солидные, и главу государства благодарят, и само государство, и «обещают оправдать и стремиться к новым…» и впредь, «осознавая высокую ответственность — на благо и во имя». Короче говоря, правительственная награда — штука серьезная, как и само правительство.

В этом смысле «татушки», конечно, не соответствуют, боюсь, ни одному из требований, предъявляемых к орденоносцам. Они не «деятели», не пожилые и не спортсмены, они не солидные, они не придут в Кремль в дурацких деловых бабских костюмах (они вообще вряд ли туда придут) и не скажут этих нелепых казенных речей по бумажке. Да и президент смотрелся бы на такой церемонии несколько странновато. Во всяком случае, не так круто, как в истребителе или на подводной лодке. А еще я с трудом представляю себе, как будут соблюдаться все необходимые формальности по выдвижению соискательниц ордена. По процедуре должно быть «фото три на четыре, выписка из протокола общего собрания трудового коллектива, список гастрольной деятельности артисток за последние пять лет, справка из налоговой». Ох, я бы поприсутствовал на общем собрании этого коллектива.

Да, действительно трудно поверить, что эксперты в лице (список привожу по газете "Труд") Юрия Соломина, директора Исторической библиотеки Михаила Афанасьева, ректора Литературного института Есина, гендиректора Третьяковки Родионова, ректора Гнесинской академии Саямова даст добро на награждение «эстрадного коллектива». И вправду — за что? За вереницу скандалов, за развязное поведение, за пропаганду лесбиянства в молодежной среде, за пошлость текстов и примитивность музыки? Как сказал Иосиф Кобзон — «так можно наградить и «ВИА-ГРУ», и «Блестящих», и Свистящих».

А вот здесь Иосиф Давыдович и ошибся! «Блестящих», Свистящих, а также Киркорова, Пугачеву, Баскова да и самого Кобзона в мире не знает никто! Ну вот так получилось. Они не стали от этого хуже, они не стали менее любимы на родине в среде почитателей их талантов. Но того, к чему тайно или явно стремится всякий честолюбивый артист, — мировой славы — не добился ни один из наших эстрадных исполнителей. "Калинка-малинка", "Очи черные", "Дубинушка", и "Полюшко-поле" — вот и все русские хиты мирового масштаба. Не очень, мягко говоря, свежие композиции.

А тут две девчонки из России превратились в настоящих звезд поп-музыки всемирного масштаба. И не с их собственных слов, как это бывало раньше, когда с заграничных гастролей возвращались наши титаны и рассказывали о «фантастическом приеме». И не в среде эмигрантов, а реально продавая миллионы дисков, собирая стадионы, возглавляя хит-парады. Не раз говорил, и скажу вновь: мы не производим конкурентоспособной продукции, нас и наших звезд никто не знает, мы живем как на другой планете, оторванные от мира. Кроме водки и мороза о России рядовой иностранец ничего не знает. Ну разве что опять-таки спортсмены. Поэтому любому успеху стоит радоваться, или хотя бы не плеваться по этому поводу.

Поп-музыка это гигантская индустрия, с сумасшедшей конкуренцией, к тому же англоязычная. Добиться в ней успеха для России - все равно что ни с того ни с сего начать побеждать в "Формуле-1", построить "мерседес" вместо "жигулей" или Аэробус вместо Ту. Я понимаю, что прочим, куда более знаменитым на родине, куда более заслуженным, даже более одаренным и талантливым, трудно смириться с тем, что вот эти две девицы добились того, о чем они — зубры и монстры — и не мечтали. Это трудно просто хоть как-то понять и объяснить.

И начинаются разговоры о низком уровне, о штучках продюсеров, о банальном везении. Так почему же никому больше не повезло? Где были все другие продюсеры? Почему ваш, более высокий уровень и талант не помог вам? И на одной имитации подросткового разврата миллионных тиражей не сделать. Для этого можно найти кадры и поближе, чем в России.

Нет, дело всего лишь в том, что группа «ТАТУ» первой из всех создала коммерческий продукт в полном соответствии с мировым стандартом. Я сейчас не говорю о том, что это за стандарт, далеко ли ему до Моцарта и Чайковского, и куда катится этот мир, в пучину какой бездуховности он погружается, но у них получилась хорошая попса. Нашу попсу отличишь от «ихней» обычно с первых тактов, тут никакая «Угадай мелодия» не нужна. А вот «ТАТУ» не похожа на совковые перепевы. Конечно, это все ненадолго, такие группы, находящиеся на вершине сезон-другой, а потом навсегда пропадающие из виду, были и будут сотнями. Но наших среди них еще не было, и не знаю, когда опять появятся.

Миллионы людей купили их диски, были на их концертах, видели их в телевизоре и они теперь знают, что русские - это не обязательно грузные старушки в платках и мужики в черно-серых польтах с угрюмыми лицами и недобрым взглядом. Русские могут быть и молодыми, отвязными, прикольными, эпатажными, в конце концов, и сексуальными тоже, а не бесполыми существами из бесконечной бондианы. Те, кто узнали о «ТАТУ», узнали и о России. Они не постигли ни глубины нашей истории, ни высоты нашей культуры, но они стали думать о нас лучше — это совершенно точно. Как точно и то, что люди, не связанные с политикой, делают для своей страны гораздо больше полезного, чем всякие президенты.

В Лондоне благодаря Абрамовичу всё русское в один момент стало страшно модным. В Вашингтоне народ ходит по городу в майках с цифрой 8, рисует восьмерки на лице и даже делает в виде восьмерки нечто эдакое прямо на голове. Потому что в Вашингтоне играет хоккеист Овечкин и бьет рекорд за рекордом, и практически единственное, за чем публика приходит на стадион — увидеть игру русского хоккеиста под номером восемь.

Так что если какой орден ТАТУ и давать, то действительно Орден дружбы. И для имиджа государства это было бы полезно — показало бы, что у него тоже есть чувство юмора и что мы не ханжи и пуритане, а вполне нормальные товарищи. В конце концов, когда "Битлз" награждали орденом Британской империи, это тоже вызвало бурю возмущения и непонимания — кому? за что? В знак протеста кавалеры Ордена стали возвращать его королеве. Говорят, битлы в туалете Букингемского дворца еще и травы накурились. Но вот сегодня день, когда их наградили орденом, считается историческим моментом для британцев и для мировой музыки. А Кобзон говорит, мол, разве "ТАТУ" с "Битлз" можно сравнивать? 40 лет назад тоже считали, что сравнивать невозможно.

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3466
4 АПРЕЛЯ 2006 г.
zaurtutov.ru/fczenitspb.front.ru
Вспоминаю советскую классику — «Джентльмены удачи». Когда ряженый Леонов попер на Николу Питерского в камере, а тот завопил: «хулиганы зрения лишают!». Крылатая фраза. Но мне больше нравится продолжение эпизода, когда в камеру вбегает охрана и отвечает: «ничего страшного». Вот эти хулиганы и это «ничего страшного» — как раз про нынешний момент.

Что-то много хулиганов у нас в последнее время развелось. Хулиганская статья становится самой популярной на громких процессах. Чуточку бы пораньше, глядишь, и Буданова по «хулиганке» осудили бы, и Ульману могли хулиганство приписать, если бы вообще что-то приписали. Можно даже уточнить юридическую формулировку: вооруженное хулиганство или хулиганство с применением тяжелой техники, танков и авиации.

Убийство таджикской девочки даже убийством не назвали: получилось хулиганство, но с трупом. В том же Питере напали на другого девятилетнего ребенка, в Москве избили известных артиста и журналиста некоренной внешности. Это всё, конечно, тоже просто хулиганские акты, и, как и про всякое обыкновенное хулиганство, про них не говорили бы в телевизоре. Но когда после одного ребенка нападают на другого — это «ньюс». Когда избивают артиста, потом министра — это тоже «ньюс». Приходится интерпретировать такие случаи уже не просто как хулиганство.
А стояли бы оба столичных пострадавших пониже на социальной лестнице — хулиганство и еще раз хулиганство. Никакой национальной почвы или, упаси господи, неприязни. Перефразируя известную фразу насчет «ничего личного» — тут только личное и ничего, кроме личного.

И приличные люди разводят руками и говорят, мол, как же так? Как можно убийство ребенка назвать хулиганством и дать срок как за пьяный мордобой? А то мы не знаем, как и почему!

Я не открою Америку, если скажу, что большинство населения, особенно в городах, не любит евреев и кавказцев, а заодно с ними не любит и всех прочих «инородцев». А уж чтобы на бытовом уровне не сказать в сердцах что-нибудь про «жидовские морды» и «черножопых чурок» — таких граждан можно в Красную книгу заносить.

Судьи такие же люди, как и все остальные, и присяжные тоже люди, и прокурорские работники, и патрульные милиционеры. Есть подсознательная предвзятость в каждом таком деле. А есть и сознательная. Потому что завести дело по статье о национальных мотивах или о разжигании — значит обречь себя на всякий геморрой. Дело тут же попадет на страницы газет и на экраны ТВ, оно немедленно станет «громким», а вот этого никому не хочется.

Кроме того, в силу упомянутых общественных настроений, следователи и прокуроры, вставшие на защиту «не тех» кого надо, сами превращаются если не в изгоев, то в белых ворон уж точно. Да и помимо всего прочего такие вещи, как рознь, мотив, почва — вещи неконкретные. Поди докажи, что подсудимый нападал именно потому, что ему не понравилось это конкретное «лицо кавказской национальности», а не потому, что он просто хотел на кого-нибудь напасть, украсть, побить и т.д. Трудно всё это доказать. Есть лишь предположения, догадки, логика, но почти никаких материальных следов.

А по хулиганскому следу идти куда как проще: тут тебе и синяки, и отпечатки пальцев, и много чего еще в наличии. И никакого внимания прессы (теоретически), и никакого давления начальства. Да и жилы можно не рвать. Побили, допустим, азербайджанца или таджика, так он, небось, и без регистрации, и не нужен он никому, и заступиться за него некому. Если такого побьют, то дело можно и вовсе не возбуждать. Этот «черный» еще и рад будет, что из милиции живым вышел, и против него самого ничего не возбудили. Ничего страшного.

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=30573

1 ЯНВАРЯ 2017,

ТАСС

Начну издалека. Осенью еще 2015 года у меня дома сгорел старый телевизор. По некоторым причинам он был мне особенно дорог, хотя я смотрел по нему только спорт. Но после того как телек сгорел, я вдруг вздохнул с облегчением. Как будто отключил себя от какого-то нехорошего источника. И жил так некоторое время, пока коллеги из «Открытой России» не попросили меня раз в неделю посматривать на перлы нашей телепропаганды.

И я, перекрестившись, вооружившись оберегами и повязав на руку красную нить, начал раз в неделю смотреть Киселева, Соловьева, Пушкова, Зейналову… Уфф! Коллега Яковенко не даст соврать – за такую работенку надо молоко давать и печенье.

И вот весь год я смотрел то в телевизор, то в окно. И обнаружил некоторую проблему с подведением итогов года. А какие, собственно, это итоги? Ведь у тех, кто смотрит напропалую телевизор, и у тех, кто бежит от него, как от чумы, и итоги разные и год неодинаковый. И это важная примета нашего времени. Если прежде я был уверен в том, что имеющий глаза и хоть какие-то мозги человек не может, как баран, верить всему, что ему запихивают в башку – просто потому, что его глаза говорят ему другое, то теперь я знаю, что человеческие массы готовы верить пропаганде больше, чем самим себе.

Чем жили обычные россияне в этот год? Они жили Сирией! Они переживали за Алеппо, как в прошлом году переживали за Донбасс. С Сирии новости начинались, ею продолжались и часто ею же заканчивались. Про Сирию говорили в метро и в очередях. Заместительная терапия давала удивительные результаты. Люди перестали думать и говорить о собственной стране и ее проблемах. Перестали интересоваться своей жизнью и зажили жизнью какого-то далекого, непонятного народа.

В принципе нечто подобное было и прежде, когда мы лили слезы из-за ЛНР и ДНР. Но там-то хотя бы был «Русский мир», был Крым! А в Сирии мы переживали вообще непонятно за что и за кого. Ежедневно нам докладывали об уничтожении тысяч и тысяч боевиков-террористов, а война не кончалась, и ничего на этой войне особенно не менялось.

Дали концерт в Пальмире, и всех за концерт наградили как солдат, а потом Пальмиру спокойно отбили у нас обратно. Но мы готовили уже новый концерт – в Алеппо, который не состоялся по известным всем трагическим причинам. И наши потери на сирийской войне вообще-то уже довольно велики. И тяжелы морально. Потому что и гибель посла, и гибель ансамбля, и гибель Елизаветы Глинки – это больше, чем арифметические единицы смерти.

Другой большой темой года была Америка. И в этой теме вылезли все наши комплексы и страхи. Провозглашая себя державой не менее великой, мы с болезненным любопытством следили за выборами в Штатах, словно наша судьба зависела от них не меньше, чем судьба американцев. Да не просто не меньше, а словно бы даже больше! Мы уверовали в то, что на этих выборах есть плохой кандидат, точнее, кандидатка, и кандидат хороший — наш, Дональд. И когда он выиграл, стали так унизительно ликовать, что сразу стало понятно, какая держава сверх-, а какая так, промежду прочим. Маршрутки, на которых раньше рисовали обамачмо, стали бесплатно возить тех, кто с портретом Трампа.

Наши собственные выборы в нашу собственную Думу не удостоились и десятой доли того внимания, какое получили выборы в США. И когда после объявления их итогов на Первом канале устроили телемарафон, восемь, кажется, часов подряд обсуждая победу Трампа в прямом эфире, я ощутил себя гражданином банановой республики.

По итогам года народ уверен в том, что в мире все повернулось в нашу пользу. Что в Штатах победил друг Путина, что Европа дышит на ладан, что ближайшие выборы на континенте приведут к триумфу пророссийских лидеров, что санкции вот-вот отменят, что нефть обратно подорожает и все будет как прежде и даже лучше.

Про Украину при этом не то чтобы забыли, но говорили намного реже, чем раньше. Проект Донбасса потихоньку сворачивается, тем более что Сирия сейчас гораздо интереснее.

Вот примерно так россияне и провели этот год. Жили в России, а думали обо всем, кроме России.

Если же посмотреть на жизнь эту трезво, без помощи голубого экрана, то вспоминаются времена перед Болотной. Когда общественная жизнь утонула в какой-то рутине, апатии, унынии. Кажется, что за год вовсе не случилось ничего судьбоносного.

Невозможно сказать, по каким параметрам мы стали жить лучше или хотя бы веселее. Медицина, пенсии, культура, свобода прессы, просто свобода — везде становилось только мрачнее и удушливее. Побеждали даже не силы реакции, а какой-то абсурд во всем.

Еще больше лжи, еще больше воровства. Еще больше денег у тех, кто приближен к Телу, и еще меньше их у всех остальных.

Но чувства, что струна натянулась и вот-вот лопнет, не возникало. Народ наш терпелив сверх всякой меры. Готов смириться с бедностью, с бесправием, с тем, что ему заткнули рот – смириться вообще со всем. Мы можем затягивать пояса до тех, пока талия не исчезнет вовсе. Никакие испытания не покажутся нам тяжелыми и непреодолимыми.

Это что-то генетическое. Со времен Ивана Грозного, крепостничества, революции, Сталина. Стерпим все и еще похлопаем от радости. Неслучайно именно теперь расцвела вся эта ересь с памятниками Грозному и Сталину, с князем Владимиром и православными кликушами. Мазохизм торжествует в нас ежедневно, и я не вижу причин думать, что в 2017 году что-то изменится.

Хотя столетние параллели и напрашиваются. Но уж больно безрадостные это параллели, и перемены эти будут не из тех, которых ждешь с восторгом.

Михаил Джапаридзе/ТАСС

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3523

12 АПРЕЛЯ 2006 г.
архив ЕЖ
Иногда, даже при всем моем врожденном пессимизме, я думаю, что мне повезло. Например, мне повезло родиться русским. Не вообще русским, а русским в России. Я хотя бы (по красней мере, пока) могу ехать в метро и идти по улице, не опасаясь, что мне набьют морду именно по этому вопросу. По тому самому, по которому морду бьют не по паспорту. Тем, которые нерусские, я откровенно не завидую!

Думаю, что мы реально стоим на пороге новой волны эмиграции из страны. После брежневской еврейской эмиграции, после еще более мощной горбачевской, после волны отъездов первых ельцинских лет, уже не столь шумной и не столь массовой, мы вступили в десятилетие, когда страну покидали уже не по политическим и даже не всегда по экономическим причинам. Да, талантливые ученые, инженеры, компьютерщики, оставшиеся без настоящего дела дома, искали всякой возможности устроиться за границей. Но это всё-таки не носило повального характера, и почти никто не «сжигал мостов». Часто за рубеж ехали, потому что благосостояние позволяло любоваться Альпами и Лазурными берегами.

Сейчас, боюсь, мы стоим на пороге новой эмигрантской волны. Когда я каждый день вижу, слышу, читаю, как в Москве, Питере, Воронеже, в Краснодарском крае нападают на «черномазых», мне трудно представить, что может удержать здесь всех этих людей. Уедут африканские, азиатские, арабские студенты, а на смену им не приедет никто. Уедут наши афро-россияне, которых уже немало, поскольку смешанные браки перестали быть чем-то невероятным. Начнут уезжать и никакого отношения к Африке не имеющие, коренные россияне «некоренной» или, как еще говорят, «нетитульной» национальности.

И это помимо перспективы раскола страны по национальному признаку. Нацменьшинства в городах рано или поздно начнут объединяться и давать отпор. Национальные окраины начнут стремиться к обособлению от центра. И их легко можно понять. Если тебе кричат, что Россия для русских, то в конце концов, ради бога, живите отдельно. И мы будем жить отдельно, раз нас не считают соотечественниками и полноценными людьми. А менее радикальные граждане просто предпочтут уехать в любое другое место, где их согласятся принять.

Я не думаю, что такой вариант развития событий можно назвать параноидальным и фантастическим. Ведь каждый день действительно кого-то бьют, что-то громят. Известны только наиболее громкие случаи, но загляните в интернет, где скинхеды сотнями выкладывают свои боевые акции на видео! Это совершенно неизвестные обществу рядовые случаи рядовых нападений. А те, кого не бьют в прямом смысле слова, ежедневно терпят оскорбления, в том числе и от тех, кто должен их защищать, то есть от милиции.

Обычная картина в метро, когда милиционер в произвольном порядке вылавливает «подозрительных» граждан, просто потому, что у них не тот овал лица. Каждый день вхожу в метро - и каждый день это вижу. Вроде бы мелочь, но каково таким людям по нескольку раз на дню оказываться подозреваемыми? А вдруг вот так возьмут да и увезут куда-нибудь, и повесят на тебя какое-нибудь дело, которое не могут раскрыть? На «лицо кавказской национальности» всякий криминал можно списать. Суды, если посмотреть на громкие дела, готовы даже убийство ребенка толпой подонков квалифицировать как бытовое хулиганство.

Люди боятся не просто того, что на них могут напасть. Они боятся, что никто даже не попробует их защитить. Начиная от случайных очевидцев и кончая государственной машиной во всем ее великолепии. Когда депутаты десятками подписывают антисемитские письма и требуют законодательно закрепить приоритет русского народа, всё больше кажется, что эти нападения не случайны. Вряд ли их организуют на высшем уровне, вряд ли даже кто-то их открыто одобряет, но милиция знает, что если она не будет проявлять особого рвения в расследовании, то никто ее за это не осудит. И суд не осудят, если он не осудит.

Я не верю, по крайней мере, сегодня, в то, что националистическая эпидемия есть часть какого-то хитроумного плана, который поможет ввести чрезвычайное положение, сделать из Путина пожизненного президента и т.д. Все происходящее прекрасно укладывается в другой план — Православие, Самодержавие, Народность, — который прет изо всех дыр, куда ни посмотришь. И можно сколько угодно сокрушаться с церковных трибун или заполнять порнографические выпуски так называемых новостей и, прости господи, аналитических программ госканалов криками по поводу ксенофобии и коричневой чумы, но выстрелит какой-нибудь придурок в спину негру из ружья со свастикой на улице культурной столицы, и те же самые люди в глубине души подумают: ну что ж тут поделаешь — бывает.

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3563
15 АПРЕЛЯ 2006 г.
Санитарный министр Онищенко такой необычный человек, что я мог бы поверить и в то, что это он сам додумался запретить молдавские и грузинские вина.

Человек он прямой, беспощадный и смелый. Вот не так давно хотел отведать курочки, больной птичьим гриппом, сейчас сетует, что не посадили его в свое время в тюрьму за эти вина, мол, всегда была отрава, да вот он, санитар Онищенко, смалодушничал.

С другой стороны, мы же знаем, что лучший способ извести чей-либо бизнес — это наслать на него пожарных или, еще лучше, санэпидстанцию. Вот Онищенко и наслали. Самое интересное, что особо изобретать повод Главному Санитару не пришлось. Любовь к хванчкаре, "Букету Молдавии", фетяске, киндзмараули — это любовь к своей юности, когда этими, выражаясь терминологией Онищенко, спиртосодержащими растворами, народ поднимал себе настроение и переживал эпоху застоя с оптимизмом. Любовь эта происходит от невозможности выпить хорошего вина. Хотя бы хорошего грузинского.

Обычная сцена в магазине при изучении ценников с грузинским красным. Дешево. Да, приговариваешь, настоящая хванчкара раз в пять дороже, но и у этой вкус вроде не такой уж противный, пить можно.

Нико Пиросмани

Значительная часть знакомых мне граждан пребывала в уверенности, что то, что массово продается в наших магазинах, или «пиратского» происхождения, или «отверточного», по аналогии с автосборкой — когда к нам завозят машинокомплекты, из которых, как из конструктора, собирают иномарки. Также и вино делают у нас прямо на месте из виноматериалов. Кто там соблюдает цикл и рецептуру? Так что массовое грузинское вино обладало всего одним плюсом — оно было дешевым. Не говорю уж про молдавское.

Попутно посмотрим, куда экспортируются хмельные изделия наших соседей? Да к нам они и экспортируются. Три четверти молдавских вин покупала Россия, она же приобретала 70% всего грузинского экспорта. Почти все остальные проценты приходились на бывший Союз. То есть это вина, на которых смело можно писать «принимать внутрь» — не для внешних рынков. От такого многолетнего «внутреннего пользования» и родилась у граждан ностальгия. Подавляющее большинство молдавско-грузинских мегалитров не столько даже чем-то там отравлены. У них просто низкое качество, и разницу сразу понимаешь, когда пьешь хорошее вино из традиционных винных сверхдержав.

Но Онищенко борется же не против пестицидов. Он борется с Революцией роз, и сам выступает в роли политического пестицида. Это можно было бы даже назвать тонким коварным ходом. Наши нашли-таки, чем можно ущучить строптивцев. Цены на газ — это слишком грубо, а так получается вроде как забота о здоровье.

И деваться грузинам с молдаванами реально некуда. У них «неликвидный товар». Обожаю я всё-таки политиков. Их бы фантазию и изобретательность, да в мирных целях! Но лес рубят, а щепки-то летят. Щепки — это отечественные потребители братского вина. Аккурат две трети всего вина в магазинах — грузинские и молдавские. Теперь их нет — а пить-то что? Французское в качестве альтернативы очень заманчиво было бы, но это можно только однажды, только одну бутылку и только с получки. Народ станет забывать про вино и покупать водку или коньяк. Пьянство народа усилится, в семейном бюджете засвистят порывистым ветром дыры. А качество крепкого алкоголя ведь еще ниже, чем опальных вин.

Импортеры в непонятках. Они-то уже заплатили за вино, в надежде как обычно его продать. А продавать стало нечего, некому и нельзя! Меж тем на складах-то вино еще пылится — в количестве 200 миллионов запрещенных бутылок, которые по идее надо бы выкинуть. «Спирт? Вдребезги? Да я тебе!» — грозит Никулин из бессмертного кино. Это вино всё равно будет продано. Окольными путями, под «нечитаемыми» этикетками дойдет до нас «отрава», долетит белым аистом, доползет «ракомдоцели».

На эту тему вспомнилась мне сценка из советского шпионского триллера. Иностранный шпион приезжает из России к себе в логово, и его спрашивают: «Как, мол, там оно у русских?» А шпион отвечает, мол, идет у них там беспощадная борьба с Зеленым Змием! — «Ну и как?» — «3:0 — в пользу Змия».

[Антон Орех]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=3586
18 АПРЕЛЯ 2006 г.
utro.ru
Об этом, может, и говорить не стоило бы. Ну, подумаешь, какая-то неведомая организация «Согласие и стабильность» из Северной Осетии хочет добиваться всеобщего референдума о третьем сроке для Путина. Есть у нас таинственные структуры, где-нибудь в таежном поселке пекущиеся о судьбах мира, — бывает. Про третий срок уже немало разных доброхотов выступило. Буквально от Калининграда до Владивостока! Даже в суд кто-то там обращался: мол, нарушено его конституционное (!) право выбрать Вл. Вл. на третий срок.

Несмотря на либеральный скепсис, уверен, что это не тайная интрига и не прощупывание почвы, а самое обычное, традиционное российское лизоблюдство и идолопоклонство. Как же мы будем жить без товарища Н?! Под Н скрывались все советские и несоветские вожди.

Помню в 1982 году нам в пионерском лагере всерьез говорили, что, если Брежнев умрет, начнется Третья Мировая Война! Потому что он один удерживает мир от катастрофы. На полном серьезе! Брежнев! В 1982-м!
А уж за Путина ходатайствовать сам бог велел. Но суды в этом вопросе пока стойки, депутаты непреклонны, а президент неумолим.

Местные вожди, понятно, от сограждан не отстают. Вот, скажем, земляк очередных «рационализаторов» Мамсуров выступает вон как: «Такая инициатива наших общественных организаций — признак проявления зрелости гражданского общества в Северной Осетии и повышения его политического сознания». Ну конечно! Путин назначил Мамсурова — что Мамсуров может про Путина сказать?

Вот о каком гражданском обществе мечтают начальники! Чтобы это общество смело и открыто, нелицеприятно и с риском для себя гнуло перед вождями спину и вылизывало им филей до зеркального блеска! Сознательность проявляло.

Но это опять-таки частности. Решение будет принимать один человек, и если он захочет его принять — примет. Путину спешить некуда. Вот, говорят, времени до 2008 года мало — да полно его! Самого Путина из ничего, из никого сделали супергероем и кумиром страны всего за полгода, даже меньше. Поэтому если он уже решил идти на третий срок, то не объявит об этом немедля. Ему тоже свойственно стеснение, он в состоянии отличить хорошее от плохого, славу от позора, а отмена выборов и продление полномочий по методу Ниязова — это неприлично, постыдно и просто глупо. На такое с легким сердцем не пойдешь. Поэтому самое разумное — разыграть историю с преемником еще раз. И преемника, конечно, ищут. Чтобы и своих не обидел, и страну на плаву удержал. Это точно не будет министр Иванов, и даже Медведев не будет, хоть он и маячит на экране со своими национальными прожектами чаще президента.

Все пойдет строго по проверенному сценарию: «Вдруг откуда не возьмись!.. Пипец подкрался незаметно». И надо, чтобы он, получив символы власти и присягнув на Основном Законе, не забыл о тех, кто «нас выводит в мастера»! После Ельцина в этом месте случился сбой. Никого из корифеев эпохи Борис Николаича возле Путина нет, он убрал их всех буквально наперегонки. То же могут сделать с ним самим. Именно поэтому торопиться смысла нет.

Только если станет ясно, что власть передать некому и собственное будущее никем не гарантировано, только в этом случае Вл. Вл. может пойти на переписывание Конституции. Впрочем, теперь, когда некоторые убеждают нас в том, что Иуда был лучшим другом Христа и из-за этого Святое Писание надо пересмотреть, Конституция выглядит уж совсем как пустяковая бумаженция. К тому же, судя по опросам, 45% россиян хотят референдума и готовы голосовать не за третий срок вообще, а именно для Путина. А в случае войны или эпидемии террора оставить всё, как есть, готовы аж две трети сограждан. Стало быть, имеются и пожелания с мест, и Путиным же назначенные верные оруженосцы-санчопансы, региональные наместники, и от половины до двух третей поддерживающих его рядовых граждан — и всё это в тот момент, когда ничего даже толком не объявлено.

Под девизами «от добра добра не ищут», «если человек хорошо работает, зачем что-то менять», «в этот трудный момент нам нужен человек проверенный» народу вполне могут предложить внеплановый заход к урнам, и, стоя у прорези с бумажкой в руке, россиянин действительно задумается, чем плох нынешний президент. И даже если чем-то плох, то где гарантия, что некто неведомый будет лучше? Время и вправду тревожное. А ну как попадет страна не в те руки!

Подключаем чиновничий и пропагандистский ресурсы, и выходит, что избиратель с готовностью проголосует и за третий срок, и за преемника, и вообще за кого и за что угодно, стоит только грамотно приготовить лапшу и ловко ее развесить. Так было много лет — почему сейчас что-то должно быть иначе?

Боязнь что-то менять и неверие в то, что что-то может измениться. Преклонение перед начальством и одновременно ненависть к нему. Вера во все, что только ни скажут, хотя при этом ясно, что все, что говорят, — обман. Вечная синица в руках — хотя какой от синицы прок, если вдуматься? И каждодневное упование на чудо и на доброго царя.

Но если ничего «от нас не зависит и всё равно ничего не изменится», то не все ли равно, как голосовать? И почему я должен говорить «нет», если они так настаивают. В конце концов, пусть управляют страной хоть всю жизнь — я на это место не претендую, стало быть, мне от того, кто там в Кремле обоснуется, не жарко и не холодно.