*310. Вторая мировая война-2

[Чистый исторический интернет]

4 марта 1942 Золотой Звезды Героя удостоен летчик-истребитель Ковалев, повторивший подвиг Гастелло

4 марта 1942 вся рота л-та Монахова на Ленинградском фр. стала снайперской: еще 2 ее бойца открыли счет мести врагу

[Правда.ру]

https://www.youtube.com/watch?v=cVDwRYthcUk

[TvZvezda]

https://www.youtube.com/watch?v=DNS-r4J4Vo8

[Иван Зацарин]

http://histrf.ru/biblioteka/book/muz...dskoi-simfonii
5 марта 2017

Музыка жизни. К 75-летию Ленинградской симфонии

Сегодня в прошлом

Редко какая весна начинается с таких хороших новостей: боевики ИГ снова выбиты из Пальмиры, города с того самого учебника истории Древнего мира за 5-й класс.

Сегодня, когда мы справляем 75-ю годовщину первого исполнения Седьмой симфонии, стоит поговорить о том, что музыка города и защищает, и берёт.

Военная симфония

Любопытно, что композитор начинал писать симфонию ещё до войны. Вернее, в 1939-1940 годах появились наброски, которые летом 1941-го он превратил в первую часть произведения (всего их четыре). Однако уже в первой части слышна тревожная военная тема, проходящая через всё произведение. Впрочем, Вторая мировая на тот момент была в разгаре, континентальная Европа (кроме союзников Адольфа Гитлера, а также Швеции и Швейцарии) была оккупирована, так что военная тема вполне ожидаема. Другое дело, что автор вряд ли предвидел, что писать ему придётся, что называется, «с натуры»: находиться в осаждённом городе, переносить на нотный стан партии ударных, рождавшихся под впечатлением канонады. Этим и объясняется эффект, который производит произведение на слушателя: это нельзя придумать, это можно только прожить. А сама симфония – своего рода машина времени.

Возможно, останься Шостакович в Ленинграде подольше, симфония получилась бы ещё более правдивой. Но это в случае, если бы ему удалось выжить. Не всем так повезло. В начале октября 1941-го композитора эвакуировали из города, и своё творение он дописывал уже в Куйбышеве – запасной столице. Туда перевели из Москвы часть правительства, театры, научные учреждения. Вот и Шостаковича перевели.

Там же, в Куйбышеве, симфония была сыграна впервые. Однако, надеюсь, не возникает вопроса, почему она именно Ленинградская, а не Куйбышевская.

До Ленинграда она добралась только в августе 1942-го, уже после того, как была исполнена союзниками в Лондоне (22 июня) и в Нью-Йорке (19 июля). Дата премьеры в Ленинграде (9 августа) тоже весьма примечательна – первый месяц Сталинградской битвы, своего рода музыкальное предостережение одного осаждённого города другому, которому осада только предстоит.

С другой стороны, это был своего рода концерт-воспоминание. Пережитый опыт, знакомые ощущения – но это не столько сегодняшняя война, сколько прошлогодняя. Это год назад дивизии и группы армий под весёлые трели флейты ломали и слабое, и сильное сопротивление. И казалось, ничто не сможет остановить эту поступь барабанов.

Сдвиг акцентов

Известен исторический факт: много позже, после войны, двое туристов из ГДР разыскали Карла Элиасберга, дирижировавшего 9 августа 1942 года оркестром, исполнявшим Седьмую симфонию. Её транслировали по полевым телефонам, радио, громкоговорителям – музыку слушали жители города, его защитники. Будущие граждане ГДР, а тогда – солдаты армий Вильгельма фон Лееба и Георга фон Кюхлера, тоже её слышали.

Великое преимущество классических произведений в том, что им не нужен перевод. «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть», – сказали они дирижёру после войны.

Пожалуй, немцы слукавили или даже сами не поняли, что они услышали в тот августовский вечер. Сила, о которой они говорили Элиасбергу, зовётся смех. Торжествующий смех человека, который ещё не знает, сможет ли он победить. Но зато на все сто уверен, что ему хватит сил по крайней мере утащить в могилу своего врага.

Немцы слышали эти самоуверенные флейты и вспоминали себя год назад. Да, именно так они и шли – бодро, весело, как на параде. Как раз в районе 8-9 августа 1941 года начали наступление в направлении Красногвардейска, завершившееся к концу месяца блокадой Ленинграда. И теперь из города, который они давно считали мёртвым, издевательски звучала эта музыка-напоминание. Впрочем, вряд ли слова в силах передать всю гамму чувств, которые должны были испытывать будущие граждане ГДР.

Символ надежды

Точно так же, как в одну воду нельзя войти дважды, смысл произведения не может оставаться неизменным. Для двух армий, стоявших друг напротив друга летом 1942 года, это был один смысл, который уже никогда и ни для кого не повторится. Для живущих сегодня, не слушавших эту симфонию под аккомпанемент артогня, исполняемую истощёнными музыкантами, смысл свой, хоть и не такой глубокий: это музыка жизни, жизни, победившей смерть. Потому что, в отличие от слушателей первых исполнений, мы уже знаем, чем всё закончилось.

Победный акцент произведения сделал его непременным элементов российской внешней политики. Седьмая симфония звучала в знаковых конфликтах последнего десятилетия, к которым имела отношение Россия. В 2008 году она звучала в Цхинвале, в 2015-м – в Донецке. В 2016-м в Пальмире, незадолго до того отбитой у террористов ТОЗР ИГ, Валерий Гергиев и оркестр Мариинки Шостаковича не играл, но Ленинградская симфония была настолько там уместна, что трудно было её не услышать.

В конце прошлого года сирийская армия вновь утратила контроль над Пальмирой, вслед за чем последовали колкие замечания: мол поспешили русские концерт отыграть. Нет, не поспешили. Или в Ленинграде поспешили тоже, нужно было подождать ещё два года, до освобождения? Это не парадная музыка: победили, отметили, разъехались. Это произведение настолько уникально, что вряд ли существует второе такое же – одновременно реквием павшим и гимн живым.

И вот вам итог: сирийская армия снова в Пальмире.

[Чистый исторический интернет]

5 марта 1942 первое исполнение 7-й «Ленинградской» симфонии Шостаковича

[Чистый исторический интернет]

6 мар. 1942 звание Героя (посмертно) присвоено партизанке Лизе Чайкиной. Под пытками не выдала расположение отряда

[Чистый исторический интернет]

7 марта 1942 в Ленинграде снова пущен трамвай! Пока только грузовой, но для блокадного города это большое событие

[Правда.ру]

https://www.pravda.ru/world/national...528-blokada-0/

Мир » Соотечественники » Наследие

Почему провалилась попытка прорыва блокады в ноябре 1941 года
8 сентября 1941 года — не просто трагическая дата ленинградской истории, ставшая отправной точкой 900-дневной блокады, потрясшей весь мир своей трагедией и героизмом. Это еще и повод снова и снова обратиться к событиям тех лет.

Сегодня историки все чаще ставят вопрос: были ли неизбежны те колоссальные жертвы, которые заплатили ленинградцы за блокаду? Была ли неизбежной сама блокада? Почему на протяжении почти двух лет кончались неудачами неоднократные попытки ее прорыва?

Сегодня, когда нам стали доступны неизвестные ранее документы, мы можем иначе посмотреть на многие события...

Отказались выполнить приказ

Перед нами — документы из фондов Центрального государственного архива Министерства обороны, которые когда-то проходили под грифом "совершенно секретно". Они проливают свет на один из малоизвестных эпизодов ленинградской битвы — неудачную попытку прорыва блокады в ноябре 1941 года. Как водится, виноватых нашли сразу — приговором им стал расстрел.

Спустя шестнадцать лет, в эпоху "хрущевской оттепели", эти люди были реабилитированы. Однако официальная идеология не могла допустить, чтобы на героический облик битвы за город Ленина легла тень. Поэтому "дело комдива Фролова" осталась надежно спрятанным от посторонних глаз грифом "секретно". Кому-то очень не хотелось, чтобы факты чудовищной несправедливости стали достоянием историков.
Спасибо, объявление скрыто.

А дело состояло в следующем: командир 80-й стрелковой дивизии Иван Фролов и комиссар этой дивизии Иванов отказались выполнить приказ по прорыву блокады на одном из участков Ленинградского фронта, полученный 21 ноября 1941 года. Это был небывалый случай на Ленинградском фронте.

Измотанная дивизия

Фролов и Иванов командовали 80-й дивизией с самого начала ее существования. Она была сформирована в июле 1941 года из ополченцев Володарского (ныне Невского) района Ленин-града, поэтому ее часто называли "Володарской", а официально она первоначально звалась "1-я гвардейская стрелковая дивизия народного ополчения". В бой вступила 12 июля 1941 года под Волосовом. Затем были тяжелые, ожесточенные бои под Ленинградом, и дивизия оказалась прижатой к Финскому заливу — на Ораниенбаумском пятачке.

В ноябре личный состав перебросили на кораблях в Ленин-град, а затем пешком отправили на западный берег Ладожского озера. Марш был очень тяжелым — многие бойцы на ходу умирали от голода и истощения. Не хватало боеприпасов и фуража, да и сама дивизия была таковой только по названию — до 12 ноября в ней насчитывалось всего два стрелковых полка. За пять дней, с 19 по 24 ноября, дивизия сменила четыре района сосредоточения, люди были совершенно измотаны, а от недостатка фуража начался падеж лошадей.

В наступление без патронов

Дивизии была поставлена задача: со стороны Дороги жизни нанести удар по немецким позициям в районе "бутылочного горла", захватить 1-й и 2-й Рабочие поселки и двигаться дальше в направлении Синявинских высот. Одновременно предполагались вспомогательные удары с "Невского пятачка".

Командование 80-й дивизии прекрасно знало реальное состояние вверенной им дивизии и отдавало себе отчет в том, что в случае наступления она лишь понесет бессмысленные жертвы. Поэтому Фролов сообщил начальнику штаба фронта генералу Гусеву, что "дивизия к выполнению поставленной боевой задачи не готова".

Однако в штабе фронта рассудили по-своему: выполнить приказ любой ценой! Комдив Фролов и комиссар Иванов были отстранены от командования, а новое начальство приступило в ночь на 26 ноября 1941 года к выполнению той же боевой задачи. В обстановке неразберихи и неорганизованности части 80-й дивизии с опозданием на пять часов вышли к берегу Ладожского озера, не зная, где свои, а где противник. При этом некоторые подразделения вообще не имели патронов.

По воспоминаниям ветеранов, бойцы были посажены на грузовики-полуторки и высажены на льду Невы, не доезжая шести — восьми километров до немецких позиций. Затем, без всякой артиллерийской и минометной поддержки, они пошли на вражеские дзоты и в двух километрах от берега попали под прицельный огонь врага. На открытом пространстве заснеженного Ладожского озера укрыться было практически негде... Дивизия понесла большие и совершенно неоправданные потери.

Показательный расстрел

Явный провал наступления необходимо было списать на кого-то, и спустя неделю, 2 декабря 1941 года, бывший комдив Фролов и бывший комиссар Иванов были арестованы. В тот же день они предстали перед военным трибуналом Ленинградского фронта, которым были признаны виновными в том, что "пораженчески" отнеслись к выполнению приказа, "проявили трусость и преступное бездействие, в результате чего указанная выше операция была сорвана". На следующий день обоих расстреляли.

Суд над командованием 80-й дивизии был показательным — об этом на следующий день сообщили в ленинградских газетах. Инициатива подобного суда исходила лично от Жданова, о чем он сообщил в телефонном разговоре Сталину. "Великий вождь" согласился на предложение ленин-градского лидера — Сталину было не привыкать искать виноватых и расправляться с ними.

Ветераны рассказывают, что расстрел комдива и комиссара темным пятном лег на репутацию 80-й дивизии. Долгое время ее бойцов и командиров не представляли к правительственным наградам, хотя дивизия честно и храбро защищала Ленинград все 900 днейблокады. В 1944 году за взятие Любани она получила название "Любанской", потом прибавила имя Богдана Хмельницкого, участвовала в боях за освобождение Польши.

Кто прав?

В июле 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР, проверив материалы дела и соглашаясь с протестом прокурора, определила: "Приговор военного трибунала Ленинградского фронта от 2 декабря 1941 года в отношении Фролова Ивана Михайловича и Иванова Константина Дмитриевича отменить и дело о них прекратить за отсутствием состава преступления".

Есть в этой истории, как мне кажется, еще одна сторона — уже не военная, а моральная. С точки зрения военного устава тех времен Фролов должен был выполнить приказ вышестоящего начальства, который был для него законом. Но с точки зрения человеческой встает вопрос, кто больший патриот? Тот, кто хотел уберечь жизни своих солдат, не посылать их на верную смерть, тот, кто видел пагубность необдуманного приказа, или тот, кто слепо выполнил приказ, не считаясь ни с чем и погубив людей?..

Сергей Глезеров

Источник: Смена

[Чистый исторический интернет]

8 марта 1942 в «Правде» опубликовано стихотворение Анны Ахматовой «Мужество». Час мужества пробил на наших часах

[Правда.ру]

https://www.pravda.ru/society/family...6352-podvig-0/
25 фев 2003 в 15:22

Общество » Семья » Житейские истории

Я — человек молодой. За время еще недолгой жизни мир вокруг настолько сильно переменился, что детство, проведенное в этом городе, в этой стране, представляется уже как прожитое на чужбине в другую эпоху. Да, сейчас у меня другая Родина. Я уже никогда не буду так любить, как прежде, мой родной город. Все здесь теперь иное.

Некоторые из моих родственников так и остались в той стране, остались иностранцами за границами временными, историческими; жизни и смерти. Моя прабабушка, бабушка Настя, как я ее называл в детстве, умерла в конце 70-х. Она была верующей и, пожалуй, только одна из всех родственников, кто верил и верил истово, не скрывая своей религиозности, — именно таким сухим, секуляризованным термином очень долго определялось для меня внешнее выражение духовной жизни. Раньше, когда я вспоминал бабушку Настю, предо мной представал образ набожной бабули с глубокими морщинами на лице, бумажными иконками в руках, черным платком на голове, и ничего большего в ней я не видел. Кто знает, может быть, она и вымолила у Господа, чтобы кто-нибудь из нашего рода пришел к истинной вере, чтобы не кончился наш род в наказание за неверие нескольких поколений. С недавних пор, после крещения, мир стал показываться мне с невиданных сторон, и образ прабабушки тоже переменился. Преобразилась она в моей памяти. За всеми ее морщинками, иконками, платочками открылся поразительной силы духа человек. В детстве я видел ее всего несколько раз. Но ничего не стоят эти встречи перед тем, что рассказала о ней недавно мне мама. Это редкий случай, когда опровергается поговорка "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать".

В блокадную зиму 42-го, во время смертельного голода, когда человеческую душу выворачивало наизнанку, а сами люди, казавшиеся благочестивыми, были готовы пойти на любую низость, бабушка Настя и ее муж, мой прадед Феодор, совершили такого рода поступок, подобный тем, через которые Слово Божие, Евангелие, воплощается в жизнь. Сейчас люди больше горят желанием узнать что-нибудь гадкое о других, на какую еще мерзость способно естество человеческое. То, что я узнал о своей прабабушке, вылилось елеем на мою привыкшую к нечистотам душу.

Бабушка Настя еще до войны начала болеть туберкулезом. Жила она с мужем и детьми в комнате большой коммунальной квартиры на Синопской набережной. Все соседи, узнав о болезни, перестали с ней общаться: не заходили в комнату, где боялись заразиться, старались не встречаться в коридоре с носителем заразы. Но вот пришла война. Голод. Сорокоградусные морозы. Страх перед будущим.

Когда я читаю о блокаде и пытаюсь представить те критические условия жизни, понимаю, что вообразить такое невозможно. Нужно испытать подобное самому, чтобы понять, какой подвиг совершили блокадники. В этом поистине аду одни своими делами втаптывали себя в грязь, превращаясь в прах, другие возносились душою и прикасались к вечности.

Еще в начале войны немцы разбомбили Бадаевские продовольственные склады. Прабабушка с прадедом нашли и откопали возле него большие комья сахара, смешанные с землей. Они сильно обрадовались находке и окрепли духом, ведь теперь можно было еще долго бороться с голодной смертью. А сколько еще дней будет длиться это "долго", они не знали.

Когда начался страшный голод и перед блокадниками встал вопрос жизни и смерти, чтобы спасти ближних своих, соседей по коммунальной квартире, бабушка Настя и прапрадед кормили всех квартирантов тем самым, найденным у взорванного склада, сахаром до тех пор, пока он не кончился. Выжили почти все.

После войны жильцы той коммунальной квартиры стали очень дружны. Уже никто не боялся заходить к туберкулезнице в комнату. И бояться-то уже, как выяснилось позже, было нечего: когда бабушка Настя пошла к врачу для дальнейшего лечения и получила результаты анализа, радости ее и врачей не было границ — она была совершенно здорова.

Я уверен, что подобных подвигов за время Великой Отечественной войны было немало. Иначе не выстоял бы мой родной далекий Ленинград, не победила бы наша страна сильнейшего врага. Ведь такими поступками люди претворяют в жизнь заповеди евангельские. А пока живо Слово Божие на нашей земле, пока востребовано Оно людьми русскими, не погибнет держава наша, не прекратятся роды человеческие.

Георгий Шевченко, "Православный Санкт-Петербург"