*2126. Нефть

[Константин Ранкс]

http://slon.ru/biz/1083752/
Почему нефть не кончится никогда
Цена на нефть зависит не только от ее запасов и политики, но и от популярности той или иной теории ее происхождения. Новые открытия позволяют предположить, что слухи об истощении нефтяных резервов сильно преувеличены

14 апреля, 23:45

Фото: Athit Perawongmetha / Reuters

Прогнозы изменения цен на нефть колеблются в очень широких пределах. Одни предсказывают их стабильный рост, другие – не менее устойчивое падение. Причина такого разнобоя во многом связана с тем, что до сих пор нет общепринятого понимания, как нефть образуется, а значит, мы не знаем, есть ли вообще дно у нефтяной бочки. Последние открытия позволяют предположить, что нефть будет с человеком всегда.

Сделать такой оптимистический вывод позволяют открытия канадских и российских ученых: вполне возможно, нефть обязана своим возникновением подземному океану. Речь идет не о привычных нам залежах минеральных вод, а о всепланетной грандиозной оболочке, в которой циркулирует перегретая вода и пар. Именно существование такой оболочки объясняет и движение тектонических плит, извержение вулканов и... появление нефти.
Вода в алмазе

Недавно стало известно о результатах исследования одного бразильского алмаза, который был найден еще в 2008 году близ города Жуина в Бразилии. Внутри этого невзрачного камня были найдены включения минералов. Ученые, в отличие от торговцев бриллиантами, очень любят такие камни – включения содержат уникальную информацию о процессе формирования алмазов. И вот в бразильском камне нашли следы рингвудита, крайне редкого минерала, который встречается в метеоритах (его также удалось синтезировать в лабораторных условиях). Рингвудит – родственник широко распространенного на земле оливина, но для создания рингвудита нужна вода. И не просто вода – а вода при высокой температуре и давлении.

Алмаз из Бразилии с вкраплением рингвудита – всего 60 микрон длиной, что соизмеримо с толщиной человеческого волоса

Современная наука может только по косвенным признакам судить о том, что происходит на больших глубинах. Самая глубокая в мире скважина, пробуренная на Кольском полуострове России, лишь немного глубже отметки 12 км от поверхности земли. Находки вроде алмаза из Жуина позволяют заглянуть гораздо глубже. Алмазы образовались во время гигантских вулканических взрывов, в эпоху молодости нашей планеты, и кимберлитовые трубки, в которых алмазы залегают, – это следы тех катаклизмов. Пузырьки в алмазах – это контейнеры из прошлого, из больших глубин.

Обнаружение рингвудита подтвердило гипотезу, что на больших глубинах, под земной корой, есть вода, и ее больше, чем во всех океанах Земли. Но в алмазах находили не только рингвудит: российские ученые из Института геологии и минералогии Сибирского отделения РАН обнаружили в них следы нефти. Эти две столь разные находки возвращают нас к одному бесконечному геологическому спору.
Из чего получается нефть?

Этот вопрос возник еще в XIX веке, когда появились две конкурирующие теории: биогенного и абиогенного генезиса нефти. Согласно биогенной теории, нефть – это продукт останков древних биологических организмов, животных и растений. Абиогенная теория предполагает, что это результат химических реакций в недрах Земли.

С точки зрения биогенной теории процесс превращения биомассы в нефть продолжался миллионы лет. Микроскопические капельки нефти попадали в особые высокопроницаемые пласты и образовывали в них скопления. Этим объясняется, что подавляющее большинство месторождений нефти сосредоточено в осадочных горных породах, что нефть распространена очень широко, ну и химический состав нефти имеет много общего с химией живых организмов. Согласно этой теории происхождения нефти, ее поиски следует производить в осадочных породах и ее залежи конечны.

Абиогенная теория утверждает, что природа нефти – в химических процессах, связанных с постоянным выделением из недр планеты различных газов. Это пары воды, углекислый газ, сероводород, азот, водород и ряд других. Активным сторонником этой теории был Дмитрий Менделеев, который считал, что процесс происходит непрерывно, по всей планете, но только в отдельных местах возникали условия для накопления паров нефти и их консервации. В их пользу играют находки нефти в кристаллах и магматических породах и высокое содержание металлов в нефти. Эти наблюдения крайне трудно объяснить с биогенной точки зрения.

Включения нефти в кристаллы кварца – один из доводов сторонников абиогенного происхождения нефти

Практический вывод из абиогенной теории: перспективными для поиска нефти могут быть любые трещиноватые породы – даже кристаллические. Кроме этого, можно быть уверенными, что нефть не иссякнет совсем: она постоянно генерируется в недрах планеты, хотя и в количестве, много меньшем, чем мы потребляем.
Есть ли компромисс?

Даже между западниками и евразийцами в России больше общего, чем между сторонниками биогенной и абиогенной теории происхождения нефти. Научный спор превратился в религиозный диспут. При этом до самого последнего времени все практические действия по разработке нефтяных месторождений базировались только на постулатах одной из теорий, биогенной. Но сегодня растет запрос на более универсальную концепцию, которая могла бы полнее объяснить, что происходит в земной коре. И вот здесь самое время вспомнить одну теорию, которая сейчас переживает второе рождение, – о подземных океанах, точнее, о дренажной оболочке внутри Земли.

В свое время не одного геолога поставил в тупик простой арифметический подсчет. Мы знаем объем суши, возвышающейся над уровнем моря, – это примерно 130 млн куб. км. Мы также знаем примерное количество твердых частиц, смываемых в океаны всеми реками мира за год, – около 22 млрд тонн, что-то около 10 куб. км. Поскольку эрозия земной поверхности идет постоянно, примерно за 13 млн лет планета должна была бы стать плоской, едва возвышающейся над уровнем океана. Но Земля не смылась в море даже там, где уже миллиарды лет нет активного горообразования. Из этого был сделан вывод, что материки постоянно растут (что, кстати, подтверждается геодезическими наблюдениями). Что-то их заставляет всплывать из мантии.

В конце 60-х годов ХХ века Степан Григорьев выступил с теорией о том, что в глубинах планеты идет постоянная циркуляция перегретой воды. Чистая вода при 374°С при любом давлении переходит в пар. А вот для рассолов эта критическая точка значительно выше – например, для пятипроцентного раствора солей она равна уже 410°С. По мнению Григорьева, водные растворы под действием силы тяжести уходят в глубь планеты, где, испаряясь, движутся вновь вверх. Этот круговорот воды захватывает различные химические соединения. Вверх пары воды несут кремниевую кислоту, вниз – соединения магния, железа и кальция. Так кора становится легче, материки всплывают над мантией, затем новые породы мантии оказываются в зоне действия «дренажного слоя», и процесс продолжается.

Теория Григорьева долгое время вызывала иронию, главным образом потому, что никакая водопроницаемость в больших глубинах Земли не считалась возможной – слишком уж большие давления на глубине. Однако открытия Кольской сверхглубокой скважины заставили по-иному взглянуть на наши представления о природе недр. В частности, на глубине ниже 9 км скважина вскрыла высокопористые горные породы, насыщенные горячими рассолами. Температура там подбиралась уже к 200°С.
Новая теория

Таковы возможные кирпичики новой универсальной теории образования и накопления нефти: она может образовываться и из органического, и из неорганического исходного материала. А может вообще происходить сложный, многоступенчатый процесс. Например, сибирские ученые смогли синтезировать тяжелые углеводороды из смеси мрамора, воды и металлов при температуре 1500 градусов и давлении 50 тысяч атмосфер. Хотя не стоит забывать, что мрамор – это метаморфизованная осадочная порода, сформированная из останков скелетиков древних организмов.

Органические осадки, которые откладываются на дне океана, вместе с водой уходят в зонах субдукции под материки, где включается процесс постоянной водной циркуляции, о чем писал Григорьев. Как замечает канадец Грэм Пирсон, работающий в Альбертском университете Эдмонтона, это не те океаны, по которым можно плавать; но именно там в результате высокотемпературных реакций под большим давлением из оливина в присутствии воды сформировался рингвудит, который потом в результате извержения вулкана оказался в алмазной оболочке.

Дренажная оболочка, движение плит, новые открытия в области синтеза позволяют предположить, что нефть производится в недрах планеты постоянно и затем выносится в верхние слои земной коры, где и накапливается в течение сотен тысяч лет. Это напоминает ванну, в которую течет струя воды. Мы можем достаточно быстро вычерпать ванну, но вода потом опять набежит. Это, кстати, часто наблюдается на заброшенных месторождениях. Вопрос – в сроках. Однако, если внять точке зрения Менделеева, что топить печки нефтью – все равно что топить их ассигнациями и что лучше оставить нефть лишь для нужд нефтехимии, то может статься, что ее нам хватит на многие и многие тысячелетия. А новые подходы к поиску нефти могут обогатить нас новыми месторождениями даже в тех регионах Земли, где ранее мы и не ожидали их встретить.

Содержание темы:
01 страница
#01. Константин Ранкс.Почему нефть не кончится никогда
#02. Частный корреспондент. О пике нефти в России
#03. Лентa.Ru. Российская нефть за год подешевела вдвое
#04. Русаналит. Про ОПЕК
#05. Владимир Милов. Почему дешевеет нефть и при чем здесь ФРС США
#06. Марсель Салихов. Падение цен на нефть: кто хочет наказать Россию?
#07. Екатерина Грушевенко. Рынок нефти: пять завиральных фактов
#08. Марсель Салихов. Удастся ли ОПЕК спасти нефтяные цены
#09. Мария Снеговая. Нефть не проклятье
#10. Ира Соломонова. Теории заговора, или Что на самом деле происходит на нефтяном рынке
02 страница
#11. Эксперт online. Мировые рынки нефти: борьба по всем направлениям
#12 Русаналит. $35
#13. Алексей Топалов. Нефть по $100, но не сегодня
#14. Алексей Топалов. ОПЕК на перепутье
#15. Михаил Делягин. Что будет с нефтью: от чего зависит цена
#16. Леонид Пайдиев. Приношения дня. О падении нефтяных цен
#17. Олег Григорьев. Сколько будет стоить нефть в 2016 году
#18. Михаил Хазин. Кто топит нефть? Почему цены на «чёрное золото» снова падают. (21.12.2015)
#19. Михаил Хазин. "Философские проблемы цен на нефть"
#20. Анастасия Башкатова. Нефти пророчат 10 долларов за баррель
03 страница
#21. Константин Сонин. Цена на нефть
#22. Юрий Мухин. О цене на нефть по-мужицки
#23. Константин Сонин. В то время, как нефть на нуле
#24. Леонид Григорьев. От чего зависит цена на нефть?
#25. Пол Кругман. Оборотная сторона обвала нефтяных цен
#26. Анастасия Башкатова. Нефти светят 20 долларов за баррель
#27. Сергей Мануков. 5 причин падения цен на нефть
#28. Русаналит. Цена на нефть. Среднесрочный взгляд
#29. Анна Сакоян. Цены на нефть: рекорд-2016
#30. Анна Сакоян. Цены на нефть: новый рекорд-2016
04 страница
#31. Русаналит. КАК США И САУДОВСКАЯ АРАВИЯ МАНИПУЛИРУЮТ ЦЕНОЙ НА НЕФТЬ
#32. Русаналит. Про нефть. Встреча в Алжире
#33. Davydov_index. Нефть вырастет до 90 долларов за баррель?
#34. Кak-eto-sdelano. Как добывают нефть
#35. Царьград TV. Три прогноза по нефти
#36. Русаналит. Жесткая игра
#37. Davydov_index. Нефть: что будет
#38. Виктория Гудкова. Гадание на нефти. Что ждёт рынок «чёрного золота» в 2017 г.?
#39. Davydov_index. 10 интересных фактов о нефти, которых вы не знали
#40. Томас Мальтус. Себестоимость добычи нефти
05 страница
#41. Vse_popolochkam. Связан ли рост цены на нефть с газопроводом в Ливии? Скрытые факты
#42. Независимая газета. 88 долларов за баррель
#43. Александр Рыклин. БРАВО, НЕФТЬ! БРАВО!
#44. Лентa.Ru. Рублевая цена на нефть установила абсолютный рекорд
#45. Russia Today. Мировые цены на нефть снижаются
#46. Русаналит.
#47. Spydell. Лидеры добычи нефти
#48. Spydell. Предложение нефти со стороны ОПЕК
#49.
#50.
06 страница
#51. Предчувствия будущего
#52.
#53. "Red"]
#54.

#55.
#56.
#57.
#58.
#59.
#60.

[Частный корреспондент]

http://www.chaskor.ru/article/o_pike...v_rossii_36839
В ближайшие два года падение продолжится и будет длиться до следующей волны ввода новых месторождений, намеченной на 2016-2018, и это совсем без учёта факторов мировой политики

Нефтяное освоение России географически напоминает динамику становления России или сводки с проигрываемой войны - войска отступают с западного фронта, проигрывают одну за другой европейские области и движутся всё дальше на восток, сопротивление же сохраняется только в самых удалённых частях страны. Только в самых северных и самых восточных областях, там, где самые сложные условия, продолжают существовать последние очаги сопротивления, где ещё может выковаться оружие победы. Кому-то военная метафора может показаться притянутой за уши, но достаточно вспомнить СССР, для которого тогдашнее снижение мировых цен на фоне пика добычи послужило одним из катализаторов проигрыша в реальном, а не гипотетическом противостоянии.

Исторически, всё смещается с запада на восток

Рассмотрим три региона России - европейскую территорию России (ЕТР), западную сибирь и восточную сибирь с дальним востоком.

1. Все основные месторождения на ЕТР, за исключением самых северных и шельфовых месторождений, прошли свой пик в середине 70 годов - синяя и зелёные линии с тех пор падают.

2. Затем разведка и добыча были перекинуты дальше в тыл - на восток, в Западную Сибирь. Гремело царь-месторождение “Самотлорское” и другие. СССР пал, но записи про оружие предков остались пылиться в архивах университетов и геологических служб. В 2000-х оно было найдено, собрано, подчищено до блеска и использовано во всей мощи.

3. Но сейчас и это оружие начинает сдавать, враг наступает и приходиться уходить ещё дальше на восток, так что ситуация для современной России сейчас напоминает ситуацию позднего СССР, за исключением цен - почти весь прирост добычи обуславливается уже не западной, а восточной сибирью (Красноярский край, Якутия. См. ниже)

Последние года добыча росла за счёт восточной сибири

Чтобы вникнуть в динамику добычи нефти по всей России стоит взглянуть на динамику регионов. На первый взгляд, всё достаточно оптимистично - мощный рост в восточной сибири и дальнем востоке перекрывает скромное падение западной сибири и в итоге добыча Росси растёт:

Но, к сожалению, если покопаться в деталях уже сейчас картина более пессимистичная.

Падение добычи в 2014

За общим новостным фоном мало кто обратил внимание, но в России случился он, пик нефти. Случился он в декабре 2013 года, суточная добыча тогда была равна 1451.3 тыс. тонн (10,6 МБ/д) и это было максимальное значение добычи за всю историю РФ. По последним данным, в 2014 году добыча падала 6 из 7 месяцев. Реализовано падение на 2,3% от пика (10,35 МБ/д). Так что объявляю пик нефти РФ официально открытым.

Рационалистический ум сразу возразит, что я просто акцентирую внимание на коротком периоде и к концу года всё вырастет обратно, а если не к концу, так к лету следующего года уж точно. Как я могу знать действительно ли это начало тренда или это только эпизод?

Давайте поговорим о грушах:

В индустрии месторождения делятся на “гринфилды” (зелёные) и “браунфилды” (коричневые) ну или, по-русски, новые и старые месторождения. Разница у них примерно как у груш - зелёные это растущие свежие груши. На таких месторождениях добыча увеличивается при минимальном бурении, дебиты скважин растут. Коричневые же - это спелые, а потом и переспелые груши. На таких месторождениях без применения принципиально новых технологией добыча стагнирует, а потом и падает. Если и удаётся поднять добычу, то за счёт массивного увлечения бурения, ведь средний дебит новых скважин тоже падает, что означает увеличение себестоимости нефти, снижение EROEI.

Поэтому для понимания прошел ли в России пик нефти или мне просто показалось, стоит посмотреть на то, сколько у нас растёт зелёных груш:

Добыча с гринфилдов

Итак мы видим, что с 2010 года добыча с гринфилдов по России не растёт (уровень в 37-38 млн тонн). Скажу даже больше, гринфилды европейской и западно-сибирской территории России показывают снижение по 3-4 млн тонн в год. Судя по всему, они просто переводятся в разряд браунфилдов, но ничем не заменяются. И только симметричный рост в восточной сибири позволял держать полочку гринфилдовой добычи. И вообще, обеспечивал рост добычи России в последние годы.span>

Но на самом деле у каждого гринфилда есть имя и фамилия, поэтому мы вполне можем проанализировать вещи в деталях.

Есть вот эта достаточно известная диаграмма годичной давности. Тут показаны все значительные месторождения, которые входили в строй за последние годы и должны войти в ближайшем будущем:

Как видно, последнее существенное месторождение это Ванкорское, по большой части именно за счёт него имеется рост последних 5 лет. Но в 2014 происходит перелом - месторождения, которые раньше наращивали добычу и позволяли расти добыче всей России почти перестают расти:

Вспоминая из диаграммы выше, что прирост восточной сибири был 5,2 млн тонн и именно он обеспечивал рост добычи в России, становится понятна лидирующая роль Ванкора

В общем, вместо ввода +5,9 млн тонн в 2013 году, в 2014 будет около +2,3 млн тонн с отмеченных новых месторождений. Конечно есть и множество других месторождений, но они ситуацию кардинально не меняют. И до 2016-2018 особого роста на востоке уже не будет, поскольку именно тогда начнут вводить новые крупные месторождения (в соответствии с текущими планами). Так что оружие для следующей битвы хоть и куётся, но ведь может и не поспеть.

Вы можете сказать, что есть ещё и на севере много месторождений плюс каспий, а ещё есть огромный старый фонд в Западной Сибири. Мы можем поднапрячься: набурить боковых стволов, применять более серьёзные технологии стимуляции, да в конце концов перейдём на сланцевую нефть. Но есть ещё один серьёзный фактор...

Падение добычи на старых месторождениях

Сегодня основной падающий фонд находится в Ханты-Мансийском АО (90% добычи западной сибири), именно оттуда родом взрывной рост нефтедобычи СССР 1970-х. Ситуация там такова, что ежегодно выпадает из добычи 4,5 млн тонн.

За следующие 6 лет этими темпами выведется около 26 млн тонн. Так как ЕТР пока удаётся стагнировать по добыче, то многое сводится к поединку старого ХМАО и молодой восточной сибири - сможет ли восточная сибирь вводить больше, чем выводит ХМАО? Как мы уже выяснили, до 2013 это удавалось, с 2014 - нет.

Следующая волна ввода месторождений приходится на 2016-2018 и полки у них приходятся на район 2020-го. Это юрубчено-тохомское, Куюмбинское, месторождения ванкорской группы, восточно-мессояхское, среднеботуобинское и другие. Только перечисленное это уже +26,5 млн тонн к 2020 и вроде как проблемы падающего ХМАО можно решить. Но все эти месторождения очень сложные (геологически, инфраструктурно), и чем ближе к вводу в эксплуатацию, тем удлиняются сроки и сокращаются проектные объёмы добычи.

Например, из достаточно свежих новостей, нефтепровод Куюмба-Тайшет который должен наполняться Юрубчено-Тохомским и Куюмбинским гигантами, планировался к 2020 быть заполненным на 14 млн тонн. Потом эти объёмы сократились до 10,5, а теперь составляют 8,5 млн тонн. Только на Юрубчёно-Тохомском уже к 2017 должны были добывать 2,4 млн тонн, а сейчас говорят о 0,8 млн тонн.

Сколько таких изменений ещё будет за 6 лет?

Поэтому, 2020 год это слишком отдалённая перспектива, чтобы утверждать что-то хоть сколько-нибудь достоверно. Ясно одно - следующей волне ввода в теории по силам удержать падение добычи в РФ и даже нарастить. Но как говорится: “В теории нет разницы между теорией и практикой. А на практике есть”.

Так, что в ближайшие два года падение продолжится и будет длиться до следующей волны ввода новых месторождений, намеченной на 2016-2018, и это совсем без учёта факторов мировой политики.

Написано совместно с plaksiva9tr9pka, которому большое спасибо.

Источник: mirvn.livejournal.com

[Лентa.Ru]

http://lenta.ru/news/2015/10/01/uralsfall/
12:46, 1 октября 2015

Фото: Евгений Биятов / РИА Новости

С января по сентябрь 2015 года средняя цена российской нефти марки Urals составила 54,41 доллара за баррель. Об этом сообщает «Интерфакс» со ссылкой на эксперта Минфина Александра Саковича.

В аналогичный период прошлого года стоимость Urals была равна 105,70 доллара. Таким образом, за год цена упала в 1,9 раза.

В 2014-м российская нефть в среднем стоила 97,60 доллара за бочку. Федеральный бюджет на 2015 год составлен исходя из цены на нефть в 50 долларов.

Эталонная марка Brent в начале января стоила 63,87 доллара, к концу сентября — 48,37. Нефтяная корзина ОПЕК — 44,38 и 44,83 доллара соответственно.

В сентябре Минэкономразвития внесло на рассмотрение правительства новый прогноз до 2018 года. В ведомстве полагают, что к концу 2015 года доллар будет стоить 70 рублей, нефть — 38 долларов за баррель.

По мнению главы Минэнерго Александра Новака, на данный момент справедливая стоимость нефти — 50-60 долларов, в будущем — 70 долларов.

В начале сентября правительство отказалось от формирования бюджета на три года вперед и перешло на однолетнюю схему. Основная причина — колебания на энергетических и валютных рынках.

[Русаналит]

Общим местом стало мнение о том, что "не удержав сверхвысокие цены на нефть ОПЕК фактически перестала существовать".

В то время как сейчас:

- с помощью более низких цен, но не критичных для основных стран-членов, ОПЕК борется за существование самого рынка нефти (в достаточных для существания самих стран ОПЕК объемах)

- о чем и сказал министр нефти Саудовской Аравии в своем интервью

- и делает это в частности в силу того, что играющая главную роль в ОПЕК Саудовская Аравия - наследственная монархия с 260 млрд. баррелей запасов нефти

- в отличии от избираемых на небольшие сроки демократических лидеров саудовские короли заботятся о своих наследниках просматривая будущее на достаточно большие горизонты

Вывод: у ОПЕК изменилась цель - с максимизации текущих доходов на удержание доли нефти на мировом энергетическом рынке

[Владимир Милов]

http://slon.ru/economics/pochemu_des...-1169472.xhtml

Сегодня цена нефти марки Brent впервые за последние два года опустилась ниже $90 за баррель – на торгах в Лондоне ноябрьские фьючерсы подешевели сразу на 2,2%, до $88,11. В свете нервного ажиотажа, сопровождающего падение цен, стоит поговорить о ряде фундаментальных факторов, стоящих за этой динамикой.

Спекулятивная теория

В последние десять лет механизм формирования цен на нефть сильно изменился с превращением нефтяных фьючерсов в инструмент помещения капитала. Избыток денежной ликвидности толкал инвесторов к переоценке всех активов, в том числе и сырьевых фьючерсов. Лучшей иллюстрацией спекулятивной природы нефтяного рынка в этом плане стал кризисный 2008 год, который стоит рассмотреть подробнее.

В первые два квартала 2008 года мировой спрос на нефть рос всего лишь на скромные 0,8% год к году, однако же цена Brent выросла с $90 в декабре 2007 года до $140 в июле 2008-го. Что случилось? Да просто после первого всплеска ипотечного кризиса в США в 2007 году рынки акций временно умерли, и инвесторы поспешили перевести никуда не девшуюся ликвидность в пока еще не затронутые кризисом активы – сырьевые фьючерсы. Аналитики нам тогда агрессивно рассказывали, что нефть скоро кончится, чтобы этот ажиотаж подогреть.

После чего спрос сократился всего лишь на 0,6% в третьем квартале 2008 года и уже на более ощутимые, но не катастрофические 2,2% в четвертом квартале, однако уже в октябре того года цена падала ниже $60 за баррель, а в декабре опускалась ниже $40. С производством нефти в 2008 году тоже ничего экстраординарного не происходило: рост на 1,8%, 1,9% и 1,2% в I–III кварталах соответственно, снижение всего на 0,3% в IV квартале. И при этом столь фантастическая эквилибристика с ценами.

В 2009-м мировое потребление нефти снизилось сильнее, чем в 2008-м (на 1,2% год к году против 0,7% в 2008 году), однако это не помешало цене Brent за год удвоиться: с $40 в декабре 2008 года до $80 в конце 2009-го. Не существует никаких рациональных причин, объясняющих это, кроме спекулятивной природы торговли нефтяными фьючерсами.

Дальше было все то же самое: в 2010–2013 годах мировой спрос ежегодно рос на скучный 1%, однако же цена нефти подскакивала выше $120 и в целом уверенно держалась выше стодолларовой отметки.

Таким образом, кризис 2008–2009 годов четко продемонстрировал: современный механизм формирования цены нефти отражает не объективные реалии физического рынка, а некие «ожидания инвесторов» – сугубо субъективную категорию, которую не то что трудно, а невозможно прогнозировать.

Что случилось в 2008-м, когда спрос еще не начал толком падать? Случились Lehman Brothers. Инвесторы побежали из активов, в том числе и из сырьевых фьючерсов, и цена барреля обвалилась со $140 до $40. Нечто похожее происходит и сейчас: ФРС сворачивает программу «количественного смягчения» (QE), существует большая неопределенность по поводу того, будет ли продолжена накачка рынков деньгами через «стимулирующие» программы. Рынки нервничают по этому поводу и падают примерно с середины сентября, тогда же практически синхронно пошла падать и нефть (до этого Brent держалась вокруг $100 за баррель).

Физическая теория

Нельзя совсем снимать с рассмотрения фактор происходящего на рынке физической нефти. Конечно, сильнее всего тут влияет напор американцев – суточное производство нефти (с учетом конденсата и биотоплива) к осени выросло на 14% к уровню 2013 года (и на 73% к уровню 2008 года), со дня на день Америка обгонит Саудовскую Аравию по этому показателю, достигнув 12 млн баррелей в день. Свою лепту вносит и прогнозируемое замедление роста спроса: Международное энергетическое агентство (МЭА) прогнозирует ухудшение темпов роста в Китае и Европе, ухудшены прогнозы спроса по 2015 году. Например, по Европе годовой прогноз спроса пересмотрен МЭА с январских -0,4% до -1,1%. В Китае в январе рост спроса на нефть во II–III кварталах в январе прогнозировался на уровне 4% и 3,3% соответственно, а по факту составил лишь 2,2% и 1,8%. На IV квартал МЭА прогнозирует рост китайского спроса всего на 2,9% против 4,6%, ожидавшихся в начале года.

Причина – ослабление прогнозов роста китайской и европейской экономики, и в этом объективный тренд вполне совпадает с настроением инвесторов, выводящих капиталы с сырьевых рынков. Так что можно спорить о том, какой фактор важнее, хотя автор этих строк убежден – финансовый (прежде всего связанный с переоцененностью нефти в предыдущие пару лет; сейчас ситуация скорее нормализуется). Как только станет яснее по поводу перспектив новых QE или иных программ стимулирования, ситуация стабилизируется.


Теория заговора

Есть и такая теория, что Саудовская Аравия специально обрушивает цены, чтобы обанкротить часть производителей сланцевой нефти в США и убрать с рынка конкурентов (теорию о том, что США и Саудовская Аравия сговорились снизить нефтяные котировки с целью наказать Россию, отбросим вовсе – об этом уже шла речь). Теоретически представить себе такое можно. Однако любители конспирологии не учитывают один простой момент, который, напротив, прекрасно понимают саудовские шейхи. В такой задаче (как и в случае с СССР) есть одно большое неизвестное, которое, как представляется, даже для американских властей остается не до конца разгаданной загадкой: что происходит во внутренней экономической кухне сланцевых производителей? А вдруг там на самом деле вовсе не такая плохая экономика и она адаптируется и выдержит снижение цен и до $70, и до $60? Соответствующие репорты, докладывающие, что большинство добываемой сланцевой нефти вполне рентабельно даже в коридоре цен $60–70 за баррель, уже появились.

Если саудовцы затеют здесь рискованную игру, они вполне могут сильно потерять: и от конкурентов не избавятся, и доходы упустят. В случае с СССР было то же самое: было ясно, что падение доходов от экспорта нефти ударит по советской системе, однако невозможно было прогнозировать ее действия – советское руководство могло быстро начать рыночные реформы, как Китай, и выплыть. А вот Саудовская Аравия от падения цен 1980-х очень больно пострадала и оправилась только к нулевым, как и мы. Она этот опыт помнит. И сейчас у нее будут проблемы: в сентябре МВФ выпустил доклад, в котором предостерег о вероятном бюджетном дефиците королевства уже в 2015 году. По оценке МВФ, в 2013 году «цена отсечения», при которой саудовский бюджет был бездефицитным, составляла $89 за баррель. Нефтяная корзина ОПЕК, куда входит и Arab Light, уже на днях опустилась ниже.

Что касается экономики американских сланцевых производителей, то здесь очень интересная и неоднозначная картина с огромным числом неизвестных. Прежде всего, поскольку сланцевому буму всего несколько лет, перформанс залежей и скважин и результаты применения различных, постоянно совершенствующихся технологий – очень динамичный массив данных, на основании которого трудно делать какие-то однозначные выводы. Да, в сланцевой добыче есть образцы себестоимости $25–35 за баррель, но это лучшие образцы, и их неверно экстраполировать на всю отрасль. Да, 60–70% сланцевой нефти, скорее всего, добывается с себестоимостью в пределах $70, но дебет скважин быстро падает, а новые проекты дороже. Да, компании все время изобретают новые способы сэкономить издержки (например, бурение множественных скважин с одной буровой площадки). Но точную картину экономики всех проектов мало кто имеет на руках, при этом она все время меняется.

Есть и еще один сюжет: падение цен на нефть ниже $80–90 за баррель может вызвать серьезные финансовые проблемы у закредитованных небольших компаний с высокой (пороговой) себестоимостью добычи, так что пойдут банкротства, возможно, случится серьезный кризис доверия к сланцевой индустрии со стороны кредиторов.

Прогнозы
Пока американская сланцевая добыча побила все прогнозы и продолжает бить рекорды, так что по итогам прошедших 5–6 лет можно четко сказать: скептики посрамлены. Однако большинство экспертов прогнозируют выход американской добычи на «плато» в 2016–2020 годах, и это даже при более дорогой нефти. Дешевеющая нефть может создать качели: при достижении уровня $80 и ниже отдельные проекты будут сворачиваться, американское сланцевое наступление ослабнет, рынок занервничает и может снова пойти вверх, тогда проекты возобновятся. Чем глубже будет нынешнее падение, тем резче амплитуда качелей.

Но в целом надо сказать, что нынешнее падение нефтяных котировок вовсе не такое сильное, как в 2008 году. Тогда цены рухнули со $140 в середине июля до $75–80 в середине октября, сейчас траектория намного более плавная (последний пик в 20-х числах июня – $115 за баррель). И есть факторы, серьезно ограничивающие более глубокое снижение цены – прежде всего высокая себестоимость добычи сланцевой нефти у «пороговых» производителей (не у лучших образцов в отрасли, а именно замыкающих, дающих последние баррели). Сворачивание добычи пороговыми американскими производителями, если цены упадут ниже $70–80, может ощутимо повлиять на рынок. Тут и ОПЕК может вернуть себе влияние, частично утраченное благодаря сланцевому буму в США. Впрочем, и ОПЕК, и американские производители будут заинтересованы вернуть цены на уровень, близкий к нынешнему. А вот без новых раундов финансовой накачки рынков со стороны ФРС поднять цену обратно до $100 и выше будет сложно.

[Марсель Салихов]

http://slon.ru/russia/padenie_tsen_n...-1169847.xhtml


Иллюстрация: Питер Шранк

Любое сложное и неожиданное явление немедленно приводит к появлению различного рода конспирологических теорий. Как всем известно, СССР развалили агенты ЦРУ, кризис 2008 года устроили банкиры из Goldman Sachs. Соответственно, нынешнее падение цены на нефть устроили США и Саудовская Аравия с тем, чтобы «наказать» Россию за Украину.

Действительно, еще совсем недавно, три месяца назад, североморская нефть Brent стоила $115 за баррель. В начале октября цены на основные сорта нефти опустились до $90: минус $25 или более 20% за такой короткий период времени. За эти три месяца не произошло каких-либо действительно серьезных потрясений, как это было в 2008 году. Может быть, кто-то помог? Это уже не просто сетевые баталии «диванных аналитиков». К примеру, обычно здравомыслящий Алексей Кудрин заявил в эфире «Первого канала», что снижение цен на нефть является результатом заговора США и стран Ближнего Востока.

Цены на нефть, 1.01.2013 – 08.10.2014

Bloomberg

Прелесть и удобство теорий заговора заключается в том, что они позволяют понятно и доступно объяснить вещи, которые практически невозможно спрогнозировать. Такие, как цены на нефть или украинские события. США и Саудовская Аравия договорились «наказать» Россию и повысить добычу. Это привело к обрушению цен на нефть. Просто и понятно. Есть еще и противоположный вариант аналогичной теории: арабские страны договорились увеличить добычу с тем, чтобы «наказать» США за излишне высокие темпы роста и вынудить американские компании, добывающие сланцевую нефть, снизить темпы. Обе теории объединяет одно – чей-то злой умысел и готовность «подвинуть» мировой рынок нефти.

Проблема заключается в том, что логика «теории заговоров» противоречит имеющимся данным и фактам. Рассмотрим первый вариант, в котором американцы, заручившись поддержкой арабов, наносят удар по бюджетным доходам России. Эта теория не объясняет, почему администрация Барака Обамы до сих пор не разрешила беспрепятственный экспорт сырой нефти из США. Странно получается: с одной стороны, США подталкивают Саудовскую Аравию к росту добычи, с другой стороны, не готовы разрешить свободный экспорт своей же нефти на мировой рынок с тем, чтобы воздействовать на цены.

Первой и второй теории противоречит простой факт: Саудовская Аравия не увеличивала добычу в последние месяцы, а скорее даже ее сокращала. Дополнительный приток нефти из Саудовской Аравии есть в воображении, но не в фактах. За последние три месяца из членов ОПЕК значимо увеличила добычу только Ливия.

Добыча нефти в Саудовской Аравии и Ливии

Bloomberg

Другой вопрос в том, что Саудовская Аравия, возможно, не готова сейчас существенно снижать добычу, чтобы балансировать рынок, так как не хочет нести одна это бремя. Это противоречит теории заговора №2, в которой арабы хотят поставить на колени сланцевую нефть США.

Нынешнее падение цен на нефть связано с тем, что произошло несколько событий, которые не были отражены в рыночных ожиданиях. Ливия чудесным образом выросла с 300 тысяч баррелей в сутки в июне до почти 800 тысяч баррелей в сутки в сентябре. Это произошло в условиях, когда серьезной стабилизации в стране так и не было достигнуто. Как показал опыт, никто не может гарантировать, что в результате сохраняющегося противостояния различных группировок добыча вновь не снизится. Оккупация части Ирака силами IS – главная причина скачка цен в июне – по факту не привела к снижению экспорта.

С другой стороны, оценки спроса на нефть оказались ниже того, что ожидалось еще 3–4 месяца назад. Экономика еврозоны показывает нулевые темпы роста. Спад японской экономики после апрельского повышения налога с продаж оказался гораздо сильнее, чем ожидалось. Проведение ЧМ-2014 не помогло бразильской экономике, и страна находится в состоянии экономического спада. Одновременно экономика США показывает неожиданно хорошие результаты: спад начала года преодолен, безработица уверенно снижается. В условиях замедления в других странах это привело к серьезному укреплению курса доллара по отношению к другим валютам. А рост доллара, как правило, приводит к снижению цен на нефть. Это понятно – мировые цены на основное сырье котируются в долларах США, поэтому при укреплении доллара цены в долларах снижаются, если в других валютах они остаются неизменными.

Таким образом, сочетание ряда факторов, связанных с тем, что добыча нефти оказалась больше, а спрос – меньше, привело к избытку нефти на мировом рынке в III квартале. Неожиданный характер такого развития обрушил цены на нефть. Такие объяснения выглядят не так увлекательно, как теории заговора, но они согласуются с имеющимися данными и фактами.

Разумеется, всех волнует не только объяснение причин уже произошедших событий, а в первую очередь представления о будущем. Как показали исследования, прогнозировать цены на нефть – безнадежное и бесперспективное занятие. Слишком много факторов сложным образом воздействуют на цены. Однако можно исходить из фундаментальных предпосылок, определяющих некий равновесный уровень, к которому цены будут испытывать притяжение.

Согласно экономической теории, таким уровнем выступают долгосрочные предельные издержки добычи дополнительного барреля. Условно говоря, сколько стоит добыть и доставить на рынок еще одну «бочку» нефти с учетом разумной компенсации прибыли и риска. Ключевое слово – «предельные», то есть дополнительные. Поэтому рассуждения о том, что те или иные месторождения сланцевой нефти в США окупаются при цене $60 или даже $40 за баррель, не говорят о том, сколько стоит доставить на рынок дополнительный, самый «плохой» и дорогой баррель. Согласно различным оценкам, в настоящее время уровень долгосрочных предельных издержек составляет $80–90 за баррель. Это не значит, что цены на нефть не могут опуститься ниже $80. Могут. Это некий уровень цен, обоснованный структурой себестоимости бюджетов новых инвестиционных проектов в добыче.

Цена нефти, балансирующая государственный бюджет стран ОПЕК
Расчеты ИЭФ по данным МВФ

Другой ориентир, связанный с особенностями устройства именно нефтяного рынка, – цены, которые обеспечивают бездефицитный уровень государственных бюджетов крупных экспортеров, в первую очередь стран ОПЕК. ОПЕК может и воздействует на мировой рынок, согласовывая изменение объемов добычи. Поэтому финансовые интересы стран ОПЕК являются сильным фактором, который определяет равновесные ценовые параметры. По нашим оценкам на основе данных МВФ, для большинства крупных нефтедобывающих стран в 2014 году она превышает $100 за баррель.

По этим причинам, мне кажется, что не стоит впадать в излишнюю панику. Цены на нефть волатильны, они часто изменяются довольно неожиданным образом. Последние несколько лет относительной стабильности цен на нефть сформировали определенное спокойствие на рынке. Такую стабильность следует скорее рассматривать как исключение. Однако те фундаментальные факторы, которые привели цену на уровень $100 и выше, за последние три месяца никуда не делись.

[Екатерина Грушевенко]

http://slon.ru/economics/rynok_nefti_lie-1170525.xhtml

Фото: Fotolia / PhotoXPress.ru

1

Россию пытаются задушить низкими ценами на нефть. Градус напряженности в отношениях между Россией и западным миром из-за событий на Украине все никак не пойдет на спад: ЕС и США накладывают санкции, рубль падает, да еще и цены на нефть с июля вошли в крутое пике, пройдя психологическую отметку 90 долл./барр. Поневоле вспоминается план Даллеса и поступательное снижение цен, спровоцированное США и Саудовской Аравией в 80-х годах, а подзабытый труд «Победа» П. Швейцера, рассказывающий о тайной стратегии США, разработанной президентом Рейганом и директором ЦРУ У. Кейси и направленной на развал советской империи, снова становится настольной книгой для многих политологов и энергетиков. Попробуем разобраться, возможно ли повторение этого сценария в современных реалиях. Кто может сегодня обвалить цены нефти? Ответ прост – только тот, кто может единовременно и надолго выбросить на рынок значительные ее объемы, причем по демпинговым ценам.

Северная Америка, несмотря на существенно возросшую добычу сланцевой нефти, на такой шаг не способна. Наиболее прибыльные участки в США уже выработаны, а новые сланцевые проекты требуют цен выше 80 долл./барр., чтобы стать привлекательными для инвесторов. Не может помочь росту дешевой добычи и Канада, потенциально крупные проекты страны, по оценкам независимой Carbon Tracker Initiative, требуют рыночную цену свыше 110 долл./барр. Разработка нетрадиционных проектов в Европе и Азии по-прежнему остается под большим вопросом.

Значит, за большей нефтью по низкой цене придется обращаться к ОПЕК, а точнее, на Ближний Восток, где большая часть стран сейчас занята не освоением новых залежей, а борьбой с ИГИЛ, притом что Саудовская Аравия отнюдь не спешит сбрасывать цены. Во-первых, цена 85 долл./барр. – это бюджетное ограничение королевства. И властям не хочется остаться с «дырявым» бюджетом, без социальных выплат. Во-вторых, ключевой рынок сбыта для Саудовской Аравии уже давно не США, а АТР, а тут уж проще потерять наиболее непремиальный рынок (цены на нефть в США сейчас ниже, чем в других регионах мира) и переориентировать поставки, чем сбить цены на всех рынках. И в-третьих, власти королевства осознают, что обрушить цены, манипулируя квотами ОПЕК и умами спекулянтов, им, может быть, и удастся, но вот восстановить до предыдущих уровней за короткое время – вряд ли. Ведь значительная рыночная власть ОПЕК на практике скорее еще один миф, чем реальность.

2

ОПЕК всесильна. Безусловно, ОПЕК может оказывать краткосрочное влияние на цену нефти, манипулируя добычными мощностями, но для задания долгосрочного тренда необходимо сочетание целого ряда факторов. Во-первых, согласованности действий всех стран, входящих в ОПЕК, чего, кстати, практически не случалось за всю историю организации. Во-вторых, необходим значительный объем, более 350 млн тонн свободных, а главное, дешевых и стабильных добычных мощностей, который сегодня, кроме Саудовской Аравии, могут предложить миру Иран, находящийся под действием санкций, и Ирак, где снова ведутся военные действия. Все остальные страны, входящие в состав организации, дешевой нефти почти не имеют, издержки на ее добычу вполне сравнимы с затратами на добычу в любой другой стране. То есть отсутствие реальных объемов дешевого предложения и несогласованность в действиях организации фактически и убивает ее власть. А если и ОПЕК не сможет сегодня ни существенно сдержать падение цен, ни ускорить его, кто же его провоцирует? Неужели американские биржевые спекулянты?

3

Нефтяные цены – это сплошная спекуляция. Биржевые спекулянты, несмотря на то что их часто обвиняют в расшатывании рынка и резких скачках цен на нефть, все-таки долгосрочный ценовой тренд задать не могут. Нефть – это не только биржевой товар, но и ценнейший энергетический ресурс, а значит, определять его цену должен реальный рынок, т.е. баланс спроса и предложения, а не сиюминутная выгода игроков бумажного рынка. Мешает раскачивать рынок и доступное широкому кругу общественности информационное поле, которое в последние годы все больше наполняется информацией, как о добычных возможностях, так и о затратах, которые должны понести нефтяные компании, чтобы добыть каждый баррель. Главное, чтобы в этом информационном поле не сформировалось какой-нибудь панической идеи, вроде скорого пика нефти, и спекулянты да и хеджеры не начали толкать цены вверх или вниз.

4

Скорое наступление пика нефти. Мысль, что в скором времени мировую экономику ожидает неизбежный спад добычи, – едва ли не самая старая страшилка на нефтяном рынке. Впервые предположения о том, что нефтяные богатства не бесконечны, выразил американский геофизик Кинг М. Хабберт в 50-х годах прошлого века. Его изыскания предсказывали пик нефти в США к 1970 году, а во всем мире – к 1995 году. Модели Хабберта стали особенно популярны, что интересно, не в 80-е годах, когда США действительно прошли свой первый пик добычи, а только в начале 2000-х годов. Именно в нулевые только ленивый исследователь не упражнялся с новыми формулами и методами компьютерного моделирования, предсказывая новые мировые пики едва ли не ежегодно, но реальная добыча, наплевав на экспертные мнения, продолжала расти. Вопрос роста реальной добычи, несмотря на расчеты исследователей, заключается не столько в несостоятельности модели американского геофизика, сколько в невозможности предсказать будущие геологические открытия и разработку новых технологий. Фактически именно научно-технический прогресс постоянно сдвигает «колокол» Хабберта вправо-вверх, смещая пик добычи все дальше в будущее. Глядишь, и мир начнет добывать меньше нефти отнюдь не из-за истощения геологических запасов, а из-за того, что нефть станет попросту не нужна… Но об этом наша следующая история.

5

«Эра нефти» кончается. Все чаще в экспертном сообществе мы слышим, что время нефти прошло, XXI век – «эра газа», а тут еще и возобновляемые источники дешевеют и становятся все более доступными, нефть скоро станет прошлым, как когда-то уголь… И вот в этом-то и кроется главная неурядица: век угля, как считается, закончился еще в начале XX века, когда Форд сделал автомобиль массовым, а Черчилль перевел британский флот на мазут. Вот только уголь никуда не исчез, его потребление по миру стабильно растет и в наше время, а доля в общем объеме потребления энергоносителей составляет 20%. Нефть, а затем природный газ и другие источники энергии не вытеснили уголь с мирового рынка, скорее стали дополнять его, обеспечивая все возрастающие потребности человечества в энергии. То же, вероятнее всего, ждет и нефть, речь следует вести скорее не о конце нефтяной эры, а о росте значимости для мировой экономики других энергоносителей. Ведь мировой рынок энергии – сложная, многокомпонентная система, а ключевое свойство любой системы, как известно, – стремление к равновесию.

[Марсель Салихов]

http://slon.ru/economics/udastsya_li...-1187583.xhtml


В этот четверг, 27 ноября, в Вене представители всех стран ОПЕК должны решить судьбу цен на нефть на ближайшие полгода-год. На прошлой неделе баррель нефти подешевел до $75–78. Настолько низкими цены не были уже почти пять лет.

Многие эксперты (и из ОПЕК в том числе) полагали, что текущее снижение мировых цен окажется непродолжительным и довольно быстро баррель вернется в привычный для последних лет диапазон $90–100. Падение цен связывалось с конъюнктурным дисбалансом на рынке, когда несколько производителей неожиданно нарастили добычу, в то время как динамика мирового спроса замедлилась из-за «слабой» мировой экономики. Предполагалось, что сезонное восстановление спроса в конце года, а также выход НПЗ из ремонта приведут к восстановлению цен. Однако этого не произошло. Снижение цен стало более продолжительным и гораздо более сильным, чем это казалось возможным несколько месяцев назад.

ОПЕК необходимо решать, что делать в текущей ситуации, – снижать ли добычу, рассчитывая, что это приведет к повышению цен, либо ничего не делать, по сути признав, что картель не способен повлиять на мировой рынок. Как сегодня сообщают СМИ, в случае сокращения добычи Россия также пойдет на уступки, но насколько это выгодно странам картеля?


ОПЕК теряет позиции

Процесс принятия решения для ОПЕК осложняется следующими обстоятельствами.

Во-первых, прирост мировой добычи в последние два года происходил за счет стран, не входящих в ОПЕК. Прежде всего это США и Канада. Бум сланцевой нефти, поддержанный высокими ценами, позволил этим странам резко повысить темпы роста добычи и удовлетворить растущий спрос.

ОПЕК же в целом снижала объемы поставок. Основные причины – ужесточение санкций против Ирана, обвал добычи в Ливии из-за продолжающейся гражданской войны. Саудовская Аравия, крупнейший производитель, нарастила добычу, однако не компенсировала полностью снижение добычи со стороны других участников. Текущее снижение цен во многом объясняется тем, что Ливия смогла нарастить добычу с нулевого уровня, когда этого никто не ждал. Продолжающиеся переговоры по ядерной программе Ирана повысили вероятность снятия санкций и возможность восстановления добычи до прежнего уровня. И все это в условиях продолжающегося бума сланцевой добычи в Северной Америке.

В результате ОПЕК снизила свою долю за последние годы, а вместе с ней и часть влияния на мировой рынок нефти. Опасение заключается в том, что добыча сланцевой нефти в США заместит все, что сократит ОПЕК.


Прирост предложения на мировом рынке нефти, 2011–2014 годы
Источник: Управление энергетической информации США

Во-вторых, существует значительная неопределенность относительно будущего сланцевой нефти в США и их реакции на снижение цен. Значительную часть добычи сланцевой нефти осуществляют несколько сотен независимых производителей с разными стратегиями производства, технологическими возможностями и подходами к финансированию. Отрасль сформировалась буквально за последние несколько лет, и еще нет опыта, чтобы судить, как она будет реагировать на изменение ценовых сигналов. Это осложняет задачу ОПЕК, так как реакция сланцевой добычи в США является одним из основных критериев принятия решений.


В-третьих, за последние годы усилилось расхождение между странами ОПЕК относительно того, какой уровень цен на нефть является приемлемым с точки зрения интересов государственных бюджетов. Бюджеты Венесуэлы, Ирана, Ливии балансируются при ценах $120–160 за баррель. Для них текущий уровень может оказаться критическим. Арабские страны – Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Катар – балансируют бюджеты при ценах $60–80. Они уже заявили, что не собираются снижать добычу: текущий уровень цен снизит профицит их бюджетов, но в целом не угрожает системе государственных финансов, особенно если принять во внимание огромные накопленные резервы.

Поэтому неудивительно, что министры энергетики стран ОПЕК провели последние несколько недель в заочных публичных спорах друг с другом. Представители арабских стран давали понять, что в принципе готовы смириться с более низким уровнем цен. Министры стран, испытывающих бюджетные проблемы при текущих ценах, призывали к активным действиям. Такие расхождения во взглядах привели к тому, что на рынке сформировалось мнение о том, что ОПЕК не сможет ни о чем договориться и на снижение квот не стоит рассчитывать. Подобные ожидания привели к дополнительному снижению цен.

Чем ответят США?

С точки зрения рациональных подходов решение ОПЕК должно зависеть от оценки размеров дисбаланса на мировом рынке нефти и фундаментального представления относительно перспектив сланцевой добычи в США.

Официальные прогнозы Управления энергетической информации США (EIA) исходят из того, что добыча нефти в США за 3–4 года достигнет пика и начнет снижаться. Основные ограничения на расширение добычи связаны с дефицитом ресурсной базы: вовлечение новых ресурсов выгодно лишь при устойчивом росте нефтяных цен, иначе компании будут на ней экономить.

Крупные производители традиционной нефти имеют более низкую себестоимость по сравнению со сланцевой добычей, которая технологически связана с проведением дополнительных операций. Производители сланцевой нефти имеют более короткий инвестиционный горизонт из-за быстрого снижения дебита скважин, поэтому их реакция на снижение цен прояснится уже в ближайшее время.


Добыча и официальная квота ОПЕК, 2008–2014 годы
Источник: Bloomberg

Текущий «избыток» на мировом рынке нефти составляет, по разным оценкам, от 1 до 2 млн баррелей в сутки. Подобное сокращение добычи осуществимо силами ОПЕК. Нынешняя ситуация является сложной, но не экстраординарной. В 2008 году ОПЕК снизила официальные квоты почти на 4,8 млн баррелей в сутки, и фактическое снижение добычи во всех странах – участницах ОПЕК составило около 3,5 млн баррелей в сутки. Это позволило довольно быстро повлиять на мировой уровень цен.

По расчетам нашего Института энергетики и финансов, снижение добычи ОПЕК на 1 млн баррелей в сутки позволит повысить равновесный уровень цен на 11–13% по сравнению со сценарием «статус-кво». Нефтяному картелю стоит побороться за место под солнцем. Тем более если Россия ему в этом поможет.

[Мария Снеговая]

http://www.vedomosti.ru/opinion/arti...proklyate#/cut
20.12.2014 02:34

В России принято искать виновников всех бед во внешних обстоятельствах — США, проклятые либералы, чрезмерная зависимость от нефти и газа. Цена нефти продолжает падать. Вчера утром баррель Brent стоил $68,35. Играют ли нефтяные цены определяющую роль в развитии нашей страны? Распространено представление, что источник российского отставания — ресурсное проклятие, богатые запасы углеводородов. Дескать, не будь в России нефти и газа, она бы давно была развитой европейской страной. Так ли это?

Термин «ресурсное проклятие», введенный экономистом Ричардом Аути в 1993 г., означает, что более обеспеченные природными ресурсами страны часто развиваются медленнее, чем те, кто не так одарен. Проблемы возникают в области экономического («голландская болезнь») и политического развития (нехватка демократии). Сырьевые ресурсы снижают зависимость властей от населения: им не так нужны налоги, уплачиваемые избирателями. Нефтяная рента помогает властям 1) активнее финансировать силовые структуры для подавления оппозиции; 2) подкупать население, перераспределяя часть ренты; 3) уменьшать стимулы к наращиванию политических свобод (богатые ресурсами страны могут обойтись без инноваций и высоких технологий), отмечают Виктор Полтерович и Владимир Попов в книге «Нестабильность демократии» (2007). Вера в ресурсное проклятие недавно была в социальных науках мейнстримом.

Свежие исследования все чаще ставят этот концепт под сомнение. Ресурсному проклятию подвержены не все богатые ресурсами страны. Тлетворное влияние ресурсов на развитие почему-то не распространяется на Ботсвану, Малайзию, Норвегию, США и Чили. Сама ресурсная зависимость — сомнительный термин. Является ли любая зависимость страны от экспорта сельхозпродуктов проклятием? Одни эксперты говорят «да», приводя в пример царскую Россию и тоталитарный СССР, активно экспортировавшие зерно в Европу. Популярный пример — современная Аргентина, живущая за счет экспорта сои, пшеницы, мяса крупного рогатого скота и полезных ископаемых. Легкие доходы от экспорта могли стать причиной безответственной популистской политики и постепенной концентрации власти у Нестора и Кристины Киршнер, пишет политолог из Беркли Нил Ричардсон (Export-Oriented Populism). Но сельхозпродукцию экспортирует масса стран, и развитию США, Канады, Франции и Австралии (крупнейшие экспортеры пшеницы) это не вредит. В 1970-2000 гг. богатые природными ресурсами страны росли даже быстрее других, пишет швейцарский экономист Криста Браншвейлер (Cursing the Blessings?). Она не нашла связи между обеспеченностью стран природными ресурсами и слабостью их институтов. В другой работе, вместе с Эрвином Балте (The Resource Curse Revisited and Revised), она показывает: ресурсное богатство снижает вероятность гражданской войны в стране.

Возможно, к ресурсному проклятию ведут не любые природные ресурсы, а лишь те, что не нужно производить, а достаточно лишь извлечь из земли. Ведь именно это снижает зависимость властей от населения. Так, сырьевое проклятие вызывается богатыми нефтяными залежами и кимберлитовыми алмазами, но не пушниной или аллювиальными алмазами.

Даже если ограничить анализ нефтью, однозначного отрицательного влияния ее на развитие политической системы найти не получается. Стивен Харбер и Виктор Менальдо (Do Natural Resources Fuel Authoritarianism?) опровергли гипотезу об отрицательной корреляции между ростом нефтяных цен и демократией в странах-нефтеэкспортерах. Они даже обнаружили слабую положительную связь(нефтяные доходы делали демократии чуть более устойчивыми) и назвали ее «ресурсным благословением». На существование автократий наличие нефтяной ренты никакого влияния не оказывало вообще.

А в странах Латинской Америки, показал Тэд Даннинг (Crude Democracy), наличие нефти скорее ведет к демократизации, чем к авторитаризму. В этих странах весьма высок уровень неравенства, а нефтяная рента позволяет снизить перераспределительный конфликт между элитами и бедняками. А значит, элитам нет смысла узурпировать власть: их активам ничто не угрожает. До прихода Чавеса к власти (1998 г.) Венесуэле за счет активной политики перераспределения удавалось сохранять демократическое правление даже в период резкого взлета нефтяных цен в 1970-х гг. Это же помогло Мексике сберечь молодую демократию на фоне нефтяного бума 2000-х. В России уровень неравенства близок к среднему в Латинской Америке, так что, по логике Даннинга, и здесь нефть могла бы подталкивать страну к демократии. Почему этого эффекта нет?

Важно не само по себе обладание ресурсами, а его связь с более фундаментальными факторами. Например, с уровнем развития институтов (случаи Норвегии и США). Если в стране слабые институты, а характер политической системы персоналистский и неопатримониальный (государство управляется как частное владение, политические и экономические ресурсы контролирует центр. — «Ведомости»), то нефть упрощает «хищническим элитам» задачу концентрации власти. Эрозия партийной системы в Венесуэле в 1990-х гг. и приход к власти харизматичного Чавеса уничтожили механизмы, препятствовавшие концентрации власти в стране. Нефтяной бунт 2000-х превратил Венесуэлу в политически несвободную страну.

Ответственность лежит не на нефти как таковой. При слабых институтах в ее роли может выступить любой источник легких доходов. После распада СССР на постсоветском пространстве роль «природной ренты» сыграли сами государственные ресурсы, иностранные займы и помощь, экспортно-импортные операции, доказал политолог Венелин Ганев (Университет Майами). А в бедной ресурсами Венгрии Виктор Орбанпытается национализировать иностранные банки и часть промышленности. Сырьевая экономика и ресурсное проклятие — лишь следствие более фундаментальной проблемы неподотчетности властей населению. И хотя ресурсная рента облегчает властям задачу концентрации власти, не она первооснова всех бед. Так что причины российских проблем не в нефтегазе, а в особенностях общества и его институтов.

Автор — политолог, докторант Колумбийского университета (Нью-Йорк)

[Ира Соломонова]

http://slon.ru/world/teorii_zagovora...-1169220.xhtml

Иллюстрация: by Paul Rogers

Пока цены на нефть неумолимо снижаются (со $115 за баррель в середине июня Brent подешевела до $90 в начале октября), на рынке циркулируют настоящие теории заговора, старающиеся истолковать падение. Financial Times приводит две из них и объясняет, что на самом деле может происходить.

Большинство теорий делают предположения о поведении Саудовской Аравии – крупнейшего производителя ОПЕК, который явно не желает снижать добычу, чтобы поддержать нефтяные цены на прежнем уровне. В целом специалисты склоняются к мысли, что саудиты пытаются нарастить (или хотя бы сохранить) свою долю рынка и именно поэтому не сокращают производство; одновременно они урезают цены для азиатских покупателей – единственного, как считается, растущего нефтяного рынка.

Однако кое-кто из участников рынка не желает довольствоваться таким объяснением и в отказе Саудовской Аравии от сокращения добычи видят нечто большее. Вот две теории конспирологов.

Теория №1

Саудовцы упорствуют, потому что сговорились с США и хотят наказать Россию за кризис на Украине. Падение нефтяных цен больно ударит по российскому бюджету, половина доходов которого зависит от нефтегазового экспорта.

С этим предположением есть проблема, отмечает FT: дело в том, что США высокие цены нужны не меньше, чем России, поскольку им необходимо поддерживать собственное производство.

Теория №2

Противоположный вариант: поведение Саудовской Аравии – атака на нефтяную промышленность США, которые своим сланцевым бумом подрывают значимость производителей с Востока. Но и эта теория неидеальна, пишет издание, потому что для того, чтобы действительно ударить по американским компаниям, потребуется падение цен до $85 на гораздо более продолжительное время.

Так что же происходит? На самом деле, как предполагают некоторые эксперты, дело может быть в дисциплине внутри самого картеля ОПЕК. Саудовская Аравия традиционно считается страной, которая сможет сбалансировать рынок в случае необходимости: если нефти слишком много, она снижает свое производство, если у каких-то поставщиков (например, Ливии или Нигерии) возникают проблемы – наращивает. Саудиты не стесняются использовать свое влияние в ОПЕК и долго формировали политику организации, но перспектива того, что картель будет поднимать объемы добычи нефти за счет других производителей (Ливии, Ирака и, возможно, Ирана), заставляет Эр-Рияд беспокоиться. Ему нужно убедиться, что его партнеры будут уменьшать и увеличивать производство в нужных условиях, даже если их собственные экономики будут оставаться слабыми и могут не справиться с недостаточно высокими ценами на сырье.

«Снижение цен – это сигнал. Доля рынка прямо сейчас важнее стоимости Brent; если цены упадут слишком низко, они могут урезать [добычу], но пока паниковать рано. Это их коммерческое решение, – говорит научный сотрудник Института по изучению энергетики Оксфордского университета Лаура эль-Катири. – Хотя Саудовская Аравия в данном случае заботится о себе, они не расстраиваются, если другие производители несут потери».