*3343. Константин Эдуардович Циолковский

[No-globalism]

http://no-globalism.livejournal.com/263739.html
К. Э. Циолковский и его «Космическая философия»

В наши дни имя Циолковского ассоциируется, в первую очередь, с его достижениями в области ракето- и аэродинамики. Но это лишь немногие области науки, в которых ученый проявил себя. В данной статье мне хочется подробнее раскрыть личность Циолковского, и отдать дань уважения не только его конструкторским достижениям, но и его глобальным и по-настоящему великим мыслям в области философии, направленным на развитие и восхождение всего рода людского. Но обо всем по порядку.

Константин Эдуардович Циолковский – известный ученый-самоучка, живший в конце XIX – начале XX в. Этот драгоценный камень в науке и философии является знаковой и важнейшей фигурой для России. Личность Циолковского невероятно широка. Ученый и изобретатель, мыслитель и философ, он использовал себя в широчайшем спектре направлений деятельности, в чем, конечно же, был личностью ренессансной.

Благодаря именно его работам в области ракетодинамики, мысль о выходе в космос перестала быть сказочной. В частности, Циолковским была выдвинута идея использования жидкого водорода и кислорода в качестве топлива для преодоления силы тяготения Земли. Так, в своей статье «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (1903г.), он впервые описал жидкостный ракетный двигатель, послуживший впоследствии, и служащий до сих пор, для полетов в космос. Ученый утверждал, что человечество может и должно осваивать космическое пространство, проектировал космические города, расположенные на орбите Земли, конструировал космические лифты, способные доставлять людей и грузы к космическим городам с поверхности планеты. Своей мыслью Циолковский опережал многих ученых-современников.

Помимо ракетодинамики и идеи полета в космос, изобретатель много времени уделял воздухоплаванию и аэродинамике. В своем сочинении «Теория и опыт аэростата» (1892г.), он впервые дал научно-техническое обоснование для создания управляемого дирижабля с металлической оболочкой. Такая оболочка дирижабля, в отличие от аэростатов из прорезиненной ткани, существовавших в то время, была непроницаемой и не давала газу улетучиваться. Более того, дирижабль Циолковского был дирижаблем переменного объема, что позволяло сохранять постоянную подъемную силу при различных высоте полета и температуре среды, и имел систему подогрева газа, что позволяло дирижаблю путешествовать по воздуху неограниченное время. А в 1891г. в статье «К вопросу о летании посредством крыльев», ученый обратился к неразработанной и малоизученной области летательных аппаратов тяжелее воздуха. Продолжая развивать свои идеи в данной области, Циолковский, в своей статье «Аэростат или птицеподобная (авиационная) летательная машина» (1894г.), впервые дает описание, расчеты и чертежи цельнометаллического моноплана с толстым изогнутым крылом. Он первым говорит об обтекаемости фюзеляжа летательного аппарата, необходимой для уменьшения сопротивления воздуха, и, соответственно, увеличения скоростей. Работа ученого по созданию аэроплана предвосхитила разработку самолетов, появившихся спустя 20 лет.

Помимо всего прочего, Циолковский доказал необходимость систематического изучения сил воздействия воздушного потока на движущееся в нем тело. В 1897 г. он строит первую в России аэродинамическую трубу, с помощью которой изучает эффекты, проявляющиеся при обтекании твёрдых тел (самолётов, автомобилей, ракет) воздушным потоком. Так же Циолковский много времени посвящал разработке теории полета реактивных самолетов, разработал свою схему газотурбинного двигателя, в 1927г. выдвинул теорию и схему поезда на воздушной подушке, впервые предложил «выдвигающиеся внизу корпуса» шасси.

Но перечисленные выше успехи и заслуги в области ракетостроения и воздухоплавания не были единственными, и занимали далеко не самую главную, как это принято считать, роль в жизни ученого. В частности, об этом писал Е. Н. Кузин – директор Государственного музея истории космонавтики им. К. Э. Циолковского:
«Не теоретическое обоснование возможности создания цельнометаллического дирижабля изменяемого объема и конструкции аэроплана со свободнонесущим крылом и фюзеляжем, в основу расчета которого впервые в мире был положен аэродинамический расчет, и не работы, посвященные другим научным проблемам, - главное в его творчестве. И даже «ракета» - как писал ученый - «это только способ проникновения в космическое пространство». Главное - это Человек с его вечными вопросами бытия, поиска смысла и цели жизни, места во Вселенной.
Главная цель всякой науки - дать ответ на вопрос, как сделать людей счастливыми. В человеке изначально заложено природой стремление к счастью и совершенству - вот основа всей системы этики Циолковского. Это волновало и занимало его всю жизнь».

Циолковский работает одновременно во многих сферах деятельности. Разрабатывая новейшие летательные аппараты, ученый ищет и философское обоснование жизни человека на земле. Параллельно выходят его работы «Права и обязанности существ», «Будущее Земли и человечества», «Монизм Вселенной», «Причина космоса», «Ракета в космическое пространство», «Цели звездоплавания» и «Звездоплавателям», «Космические ракетные поезда», т. е. со всей очевидностью можно сказать, что Циолковский-философ прошел путь от раздумий философского характера к работам в области космонавтики.

В своих философских размышлениях о месте человека во Вселенной, Константин Эдуардович огромное значение уделяет гениям, утверждая, что именно благодаря гениям осуществляется прогресс, а значит и развитие человечества. В своей статье «Гений среди людей» (1918г.), ученый говорит:

«Гений придумал молоток, нож, пилу, ворот, блок, насос, лодку, мельницу, лук со стрелами, удочку, сети, одежду, обувь, дом. Он приручил животных, научил людей земледелию. Гений изобрел машины, которые облегчили труд человека в десятки, тысячи и миллионы раз и делают продукты совершеннее. Гений научил людей разговаривать на расстоянии тысяч верст и передавать мысли из одной части света в другую со скоростью молнии (даже без проводов). Он дарует жизнь больным, спасает умирающих, искалеченных, заменяет оторванные руки и ноги искусственными, возвращает голос и зрение, дает слух, восстанавливает разрушенные органы, научает быть здоровым и жить долго. Он увидел то, что ранее никто не видел. Микроскоп показал ему строение невидимых клеточек, этих основ живой материи, механизм существ и их мельчайших органов, огромный мир бесконечно малых животных и растений».

Циолковский говорит о принципиальной важности гениев в становлении человечества, и, в доказательство этого суждения, рассчитывает пользу от их труда:
«Какой-нибудь усердный земледелец или рабочий всю жизнь усердно трудился и доставил столько-то полезных продуктов. Его оценка такая-то. Другой человек изобрел швейную машину. Он сократил и продолжает сокращать после своей смерти труд множества людей. Экономия времени, труда и здоровья этих людей дает также множество очевидно необходимых продуктов. Сосчитайте-ка цену этих продуктов от времени применения машины хотя до настоящего времени! Получим колоссальное число. Выходит, что один человек даже при грубой и далеко не полной оценке может дать в биллионы раз больше другого, тоже очень полезного и почтенного труженика».

Действительно, все блага цивилизации, которыми мы пользуемся сегодня, были открыты и изобретены в свое время гениями. По сути, все блага цивилизации направлены для облегчения труда и высвобождения свободного времени для людей. Достижения гениев увеличивают срок жизни с помощью медицины, сокращают время создания необходимых для жизни благ с помощью техники, сокращают время преодоления расстояний с помощью автомобилей и самолетов. Все это направлено на то, чтобы у нас с вами было больше времени для созидания, для научных разработок, для творчества, и, в конце концов, для появления еще большего количества гениев.

Циолковский говорит о том, что, для наиболее быстрого развития человечества, гениев необходимо отыскивать еще в детстве, и способствовать раскрытию их творческого потенциала. В своих размышлениях о том, каким образом отыскивать гениев, ученый обращается к основам – он задается вопросом, нельзя ли предсказать появление на свет гения по родовой линии? Но проведя исследования, мыслитель отвергает генетическую наследственность, обосновывая это тем, что даже у ничем не выдающегося рода рождались гении:
«В деле прогресса человечества мы редко замечаем влияние наследственности. Все эти фарадеи, эдиссоны, форды, граммы, колумбы, ватты, стефенсоны, ньютоны, лапласы, франклины и проч. вышли из народа и не имели талантливых предков. Никаких следов наследственности мы тут не видим. Ясно, что гений более создается условиями, чем передается от родителей или других предков. Таланты у предков, может быть, и были, но, очевидно, на весь мир не проявлялись: они выражались мелочно.
Только в очень редких случаях сказывается явно наследственность дарований. Так Гершель-сын и Дарвин-сын были знамениты, хотя далеко не так, как их отцы. Примеров таких в истории гораздо меньше, чем обратных. Вывод такой: гений создается неизвестными нам условиями и подходящей средой».

Циолковский сокрушается о частом попадании гения в неблагоприятную окружающую среду. Зачастую, гении рождаются в заурядных семьях, где даже самые близкие люди не могут понять и в должной мере оценить талант «неродивого» родственника:
«Братья Галилейского учителя приходили к нему издалека, чтобы унять его пыл. «Он вышел из границ», — говорили они окружающим, оправдывая свое вмешательство в дела взрослого родственника. Только после смерти отца он, вероятно, мог отдаться всецело своей проповеди. Жена Сократа, Ксантиппа, была, кажется, недовольна мужем и, по преданию, обливала его в досаде помоями. Слово «Ксантиппа» недаром стало синонимом злой жены. Мамаша Чехова не знала хорошо, чем занимается ее сын, и говорила окружающим, что Антоша пишет стихи. Папаша его читал вслух «Запечатленного Ангела» и мешал сыну работать над тем, что повыше.
Жены, семьи, братья, родственники всего менее верят в своего гениального члена и судят о нем обыкновенно по внешним успехам, которые сначала бывают очень сомнительны и даже отрицательны. Но домашние, по крайней мере, снисходительны, любовны, хотя и делают сцены и устраивают жизнь невыносимой для отмеченного роком. Так, Лев Толстой бежал от жены. В одном из евангелий упоминается, что даже братья Галилейского учителя не верили ему. Они говорили: «Если действительно ты делаешь такие дела, то открыто объяви о себе народу… Тебе нечего опасаться: и само правительство примет твою сторону».

Итак, в семье — любовь, заботы, снисхождение, слезы, но полное непонимание, страх за судьбу любимого, обуздание, а иногда невыносимая жизнь. Вот почему гений бежит от семьи, оставляет отца и мать, оставляет родню и близких, чтобы найти друзей по духу, которые и идут с ним на муки, на посмеяние, на костер и на казнь. Семья тормозит истинного гения, и только в виде исключения он иногда находит сочувствие или поддержку родни».

Такое же отношение к юному гению, по мнению Циолковского, исходит и от сверстников и земляков. С их стороны одаренный терпит тоже лишь недоверие и насмешки. Отношение сверстников отличается от отношения внутри семьи разве что отсутствием любовного умиления высокими стремлениями гения. Отношение общества к гению очень сильно влияет на последнего, и способно как возвысить и подтолкнуть его к открытиям, так и окончательно подавить все его высокие стремления. Циолковский рисует пример отношения общества к юному гению:

«Положим, гению пришла в голову великая идея: он задумал заставить воду работать — вертеть жернова и молоть зерно. Прежде всего эта мысль в семье и между земляками рождает насмешки и даже осуждение. Семья добрее. Но когда они видят, что ее молодой и сильный член вместо работы на пользу семьи проводит время в раздумывании, становится рассеянным, избегает общения, даже забывает пить и есть, то начинаются сцены, упреки, негодование, иногда слезы и сожаление. Его оплакивают как помешанного, как погибшего. Все трудятся, все ищут смертного хлеба и имеют его в скудости, а один из здоровых членов ест и пьет, но стал плохим помощником и не вносит уже своей лепты в благосостояние семьи. Не досадно ли это? Тут возможны и трагедии.
Если гений силен, а семья слаба, то он упорствует. После мысли он делает попытки ее воплощения. Устраивает водяную мельницу. Понятно, что вначале он терпит неудачу. Его мельница даже не может своротить жернов. Все предпочитают молоть ручными жерновами даже тогда, когда получается подобие успеха.

Идеи и первые попытки их осуществления подвергаются осмеянию, и редко при жизни изобретателя осуществляются его мечты. Их осуществляют последующие поколения, иногда через десятки, а иногда через сотни и тысячи лет.
Что же получил мыслитель? Посмеяние, голод, нужду, озлобление близких и их несчастье. Гений принес им горе. Тень бедствий пала и на родных.
Всякая машина, если и исполняется изобретателем, сначала бывает негодной, вызывающей скептицизм, насмешки и преследование. Таковы были: швейная машина, паровая машина, пароход и т. д.
Чем грандиознее идея и ее польза, тем слабее бывает первое исполнение. Причина понятна. Это — трудность ее реализации.
Изобретателей считали полоумными, и они ничего, кроме бедствий, не получали. Только их последователи достигали некоторого практического результата, за которым шел блестящий успех, плоды которого пожинали не бедные мыслители, давно уже сгнившие в могиле, а капиталисты и власть имущие. Потом уже изобретение делалось общим достоянием и было всем полезно».

Но кроме отношения семьи и земляков, есть отношение специалистов к гению. И отношение специалистов тоже зачастую болезненно для гениев, поскольку специалисты зачастую несклонны воспринимать нечто новое. Это может происходить по разным причинам:

Во-первых, изучение новой научной мысли или сложного изобретения само по себе тяжелое занятие;

Во-вторых, в действующие заводы и фабрики вложены большие капиталы, и, в случае нововведения, необходимо будет все перенастраивать, а многие капиталисты потеряют большие деньги;

В-третьих, могут препятствовать такие человеческие чувства, как зависть или гордость, – порой нововведение по беглому взгляду специалиста определялось как ненужное и бесполезное, а впоследствии, когда данное нововведение получало положительные отзывы, специалист мог упорствовать, не меняя своего мнения, поскольку пришлось бы признаться в собственной невнимательности.

Перечисляя все эти «награды», приходящиеся со стороны общественности на долю гения, Циолковский пишет:

«Как будто для человечества все равно — вознагражден ли изобретатель или человек, неповинный в изобретении, попросту хищник. Но это заблуждение. Во-первых, такая судьба отбивает охоту к изобретениям. Во-вторых, гибнет изобретатель, который мог бы сделать новые открытия. В третьих, гибнет его даровитый род, который мог бы принести еще несколько плодовитых мыслей. В четвертых, совершается возмутительная несправедливость, с которой не может примириться ни один человек, кроме тех, которые ограбили и провалили изобретателя.
Вор редко чувствует свою неправду. Насильник всегда находит себе оправдание или, по крайней мере, не судит себя очень строго. Но смотря на других, таких же, он возмущается.
Как же быть? Такова человеческая природа… Судящие неправильно и осуждающие мысль напускают на себя вид строгого беспристрастия, даже добродушия».

Итак, на творческом пути гения существуют труднопроходимые препятствия со стороны окружающей среды. Общество чаще всего воспринимает гениальную личность как нечто из ряда вон выходящее. Зачастую общество не может распознать и понять своего светоча, и бессознательно пытается погубить его – принимает его как отклонение от нормы, пытается сдержать его творческие порывы. Циолковский ужасается от такого вывода, и говорит о необходимости построения нового, более гуманного, способного находить и поощрять гениев, типе общества:

«Но, опять-таки, прежде всего нужно совершенное общественное устройство. Только тогда не будет напрасно распятых, повешенных, сожженных, заключенных, изгнанных, обиженных и заморенных нуждой и голодом. Только тогда мы не будем растаптывать и убивать своих собственных благодетелей. Только тогда будем узнавать и поддерживать их на тяжелом пути».

В своих размышлениях, Циолковский идет от противного, отсекая возможности отыскивания гениев. Ни семья, ни земляки, ни специалисты, как мы убедились, гениев не отыскивают. Более того, первые часто пытаются ограничить деятельность последних, насмехаясь над ними и называя чудаками. Циолковский так же рассматривает вариант поручения отыскивания гениев самим гениям. Но и тут он встает в тупик, поскольку у гениев тоже бывают слабости. Зачастую одна черта гения чрезмерно развивается в ущерб другим. Ученый приводит примеры агрессивного и неадекватного поведения известных гениев, и приходит к выводу, что только исключительные, имеющие сбалансированное чрезмерное развитие всех качеств, гении способы распознать в ребенке зарождающегося гения. В большинстве же случаев, гении не могут отыскивать других гениев. В итоге Циолковский приходит к единственному оставшемуся выводу:

«Несмотря на все сказанное, задача наша может быть решена. Решение основывается на особом приеме изучения людей. Глубокое изучение людей возможно только при совместной жизни нескольких сотен человек. Больше не нужно, потому что изучение большого числа людей будет не под силу среднему человеку, со средней памятью и умом. Жизнь должна быть очень тесной, вернее близкой, доступной для наблюдения, открытой. Она должна протекать в одном большом здании, что по математическим соображениям весьма выгодно и в материальном отношении. Сохранение тепла, чистый без пыли и бактерий воздух, поддержание гигиенических условий, бани, кухни, столовые, библиотеки, мастерские, говорильные и молчальные залы, детские, школы, орудия производства, прачечные и т.д. - все это доступно в совершенном виде только при артельной жизни».

Ученый утверждает, что для резкого скачка в развитии, человечеству необходимо переходить к коллективному образу жизни. В свой работе «Горе и гений» (1916г.) он описывает примерный тип идеального общественного устройства, который сводится к жизни в плотных небольших коллективах. Описывая такое общество, Циолковский большое внимание уделяет особым свойствам самих людей – будущих жильцов коллективной артели:

«Но вот беда: немногие способны к такой [коллективной – авт.] жизни. Именно, как это показали известные исторические опыты и попытки, сейчас передерутся, переленятся, перессорятся, переругаются и разбегутся. Каждый хорош и сохраняет нравственное равновесие, пока живет со своей семьей в особом доме - почти по-звериному.
Помимо того, что эту совместную жизнь нужно обставить так, чтобы удовлетворить всем естественным потребностям членов, - это сравнительно легко сделать: всякий получит даже то, о чем он и не мечтал ранее: много свободного времени, короткий обязательный труд, чистый воздух, здоровую пищу, гигиеническую и красивую одежду, обеспеченность детей, сколько бы их не было и т. д. Нет, этого мало! Надо, чтобы члены были подходящие друг к другу и к новой форме жизни, чтобы не умерло, не распалось общество, чтобы они умели согласно работать и мирно жить. Надо, чтобы при свободе они умели сами себя держать в руках, - одним словом, нужны люди с особыми свойствами. Где же найти таких членов? Вознаграждены за свои качества они будут прекрасно, но как заполучить их, да и есть ли они вообще на Земле?».

Циолковский приходит к выводу, что да, есть. Я склонен с ним согласиться. В XXI веке многие ученые подтверждают факт, что в плотных коллективных группах производительность людей увеличивается в несколько раз, а иногда и в сотни раз! Этого ни одна наука объяснить не может. Быть может, и вправду коллективная жизнь в коммунах наиболее близкая и естественная форма жизни для человечества?

В завершение данной статьи приведу высказывание Циолковского из его статьи «Гений среди людей» (1918г.). Автор призывает всех нас проявлять больше чуткости, благожелания и добродушия в повседневной жизни:

«Уж лучше нам, средним людям, без строгого разбора (или очень снисходительно) помогать всем стремящимся ввысь. Я не говорю, чтобы безрассудно рисковать общественным достоянием, но будет довольно для большинства изобретателей и мыслителей, если не давать им умирать с голоду и холоду, если дать им досуг, передышку от житейских забот и предоставить книги, орудия и мастерские для попыток осуществления их идей, нередко уродливых, вздорных, ненаучных, нерассчитанных, не новых и недостаточно обдуманных.
Притом склонность к мышлению, к изобретению, к новшеству сто раз может быть бесплодной, а в сто первый раз принести изумительные плоды.
Коли бы четвертая часть человеческих работников была поглощена новыми мыслями и изобретениями и сидела бы на шее остальных, то человечество все же чрезмерно бы выиграло, благодаря непрерывному потоку изобретений и интеллектуальных трудов, исходящих из этой оравы стремящихся ввысь».

[Историческая правда]

http://www.istpravda.ru/chronograph/5233/

Константин Эдуардович Циолковский родился (5) 17 сентября 1857 года в селе Ижевское Рязанской губернии. В детстве он заболел скарлатиной и потерял слух. Тугоухость лишила мальчика многих детских забав и впечатлений. Потому с малых лет он начинает мастерить игрушки, кукол, часы…

В 1873 году отец, веривший в способности сына, посылает Константина в Москву поступать в Высшее техническое училище (ныне МГТУ им. Баумана). В училище Циолковский не поступил, но решил продолжить образование самостоятельно. Он снимал комнату, экономил на еде и проезде, сэкономленные деньги тратил на книги и приборы, изучал физико-математические науки по циклу средней и высшей школы.

В 1879 году он экстерном сдал экзамены на звание учителя и был назначен учителем арифметики и геометрии в Воровское уездное училище Калужской губернии. В этот же период появляются и первые научные исследования Циолковского и публикации.

После издания его работы "Механика животного организма", которая получила благоприятные отзывы И.М. Сеченова, Константин Эдуардович был принят в Русское физико-химическое общество. Начиная с 1884 года основными направлениями работы Циолковского становятся: научное обоснование цельнометаллического аэростата (дирижабля), обтекаемого аэроплана, поезда на воздушной подушке и ракеты для межпланетных путешествий. А с 1896 года он систематически занимался теорией движения реактивных аппаратов и предложил ряд схем ракет дальнего действия и ракет для межпланетных путешествий.

Еще в 1892 году ученый переехал в Калугу, где устроился работать преподавателем физики и математики, не прекращая своих научных изысканий - в частности, в этот период он обратился к мало изученной области — созданию летательных аппаратов тяжелее воздуха.

После Октябрьской революции 1917 года Циолковский много и плодотворно работал над созданием теории полета реактивных самолетов, изобрел свою схему газотурбинного двигателя, опубликовал теорию и схему поезда на воздушной подушке (1927), разработал теорию полета реактивных самолетов в стратосфере и схемы устройства самолетов для полета с гиперзвуковыми скоростями (1932), получил важнейшие научные результаты в теории движения ракет (ракетодинамике), заложил основы теории ракет и жидкостного ракетного двигателя (ЖРД)...

Умер Константин Эдуардович Циолковский 19 сентября 1935 года в Калуге.

Источник: calend.ru

[Глеб Давыдов]

http://www.chaskor.ru/article/v_zash...onerstva_10369
17 сентября 1857 года родился Константин Циолковский

Константин Эдуардович Циолковский с изготовленными им моделями цельнометаллического дирижабля, 1913 год // Итар-Тасс

Конечно, Циолковский был из числа «блаженных безумцев», и уже в этом одном – его заслуга. Даже если бы не было реальных открытий, которые он совершил, достаточно было бы уже его гипотез и фантазий. Таким людям не обязательно изобретать что-либо конкретное, приносящее практическую пользу.

Стране, стремившейся к светлому коммунистическому будущему, нужны были маяки. Образ глухого самоучки из бедной семьи, мечтавшего о жизни на других планетах и занимавшегося конструированием дирижаблей (во времена, когда все это казалось ненужной фантазией), не мог оставить равнодушными строителей коммунизма.

Большевики даже предпочли закрыть глаза на некоторые философские концепции Константина Эдуардовича, никак не вязавшиеся с их принципами, — настолько легко всё остальное в его жизни и трудах согласовывалось с генеральной линией партии. Циолковского взяли в работу и сделали из него памятник, ролевую модель для молодого советского народа.

Не станем останавливаться на биографии и трудах Циолковского, по этому поводу есть соответствующая статья в «Википедии». Но заметим в самом конце этой вики-статьи ссылку на интервью Гелия Салахутдинова журналу «Огонёк». Этот кандидат наук рассказывает о предпринятых им расследованиях, которые привели его к выводу: «Циолковский целиком сфальсифицирован».

Вокруг культа Циолковского в советское время генерировались до того серьёзные финансовые потоки, что, по словам Салахутдинова, никому не было выгодно разоблачать его как лжеучёного и псевдоизобретателя. Несмотря на то что такое заключение уже было вынесено научным сообществом до революции. Циолковский, продолжает Салахутдинов, — это провинциальный полуграмотный мечтатель и шизофреник: «Когда я сам стал смотреть работы Циолковского, то с ужасом увидел, что этот «учёный» умудрился ни одной формулы не вывести без ошибки».

Эти заявления были сделаны в 2001 году и наделали шуму. Но сейчас уже не нужно проводить особых расследований, чтобы убедиться в неправомерности подобных нападок. Все рукописи Циолковского теперь лежат в свободном доступе на сайте Российской академии наук. Документы — рукописи научных трудов Константина Циолковского, автобиографические тексты, художественные произведения и письма — отсканированы с приличным качеством. Можно почитать и сделать свои выводы.

Я тут говорю обо всей этой истории с салахутдиновскими разоблачениями даже не потому, что они сами по себе представляют какой-либо интерес, а по другой причине: дело в том, что демифологизаторские воззрения на Циолковского и сейчас все еще очень распространены. Когда достаточно прочитать хотя бы несколько файлов упомянутых архивов, чтобы убедиться, что доводы демифологизаторов не обоснованы. Судя по рукописям, Циолковский был и вправду гениальным изобретателем, великим визионером и незаурядным мыслителем. Со сложной судьбой и сильной волей.

Заглянем, для примера, в автобиографии.

О своем детстве Циолковский писал так: «Изумляла тележка на колесах, потому что от малейшего усилия приходила в движение. Ощущение радостное.. <…> Игрушки были недорогие, но я обязательно их ломал, чтобы посмотреть, что было внутри их… Семи, восьми лет. Попались сказки Афанасьева. Начал разбирать их, заинтересовался и так выучился бегло читать… Была корь. Была весна. Чувствовал восторг при выздоровлении…» Окружающие часто давали ему всяческие прозвища. Например, такие: «птица», «блаженный», «девочка»…

В четыре года освоил алфавит, и уже к шести читал все, что попадало под руку. Но более этого – любил мечтать. «Я даже платил младшему брату, чтобы он слушал мои бредни. Мы были маленькие, и мне хотелось, чтобы дома, люди и животные – все было тоже маленькое. Потом я мечтал о физической силе. Я, мысленно, высоко прыгал, взбирался на шесты, по веревкам. Мечтал и о полном отсутствии тяжести…» То есть тут они правы: Циолковский, да, был деревенским мечтателем. И это помогло ему стать визионером. Впрочем, публикуя цикл материалов «Люди в космосе», в которых физик Олег Доброчеев в сентябре 2009 года высказал некоторые революционные и вполне визионерские идеи относительно перспектив освоения космоса, я услышал от людей из околонаучных кругов мнение, что визионеры не имеют-де к науке никакого отношения. Так что не будем пока употреблять здесь это красивое слово — «визионер».

С детства Циолковский сильно увлекся художественным творчеством и мастерил игрушечные коньки, часы, домики. Лет в десять заболел скарлатиной, в результате которой почти полностью оглох. «Источник внешних впечатлений для меня прекратился, книг я не имел, да и не вошел еще в курс чтения. Одним словом, мне помнится, я сильно отупел и стал несчастным ребенком. Умственно развиваться я стал только лет с 14-ти». Ба! А ведь правы демифологизаторы! Был Циолковский и туп, и недоразвит!

В эти «тёмные» годы он продолжает мастерить модели ветряных мельниц, тележек, токарных станков, автомобилей, лодок, насосов, паровых машин. Кто-то из друзей отца знакомит его с физикой: «Воображение разыгралось; я всё хотел проверить и осуществить».

В 22 года получил место учителя арифметики и геометрии в уездном училище. Тогда же стал работать в направлениях, которые вскоре приведут его к открытиям. «Характерная моя черта — крайняя независимость и самодеятельность. Конечно, без книг обойтись было невозможно, однако мне было приятнее и легче, основываясь на приобретенных знаниях, по возможности, идти вперед самостоятельно, открывать уже открытое, известное, находящееся в тех же книгах. Сначала я делал открытия давно известные, потом не так давно, а затем совсем новые».

А вот как Циолковский через века отвечает тем, кто говорит, будто он ничего не открыл:

«Вот ряд моих работ, где я проявляю себя новатором и революционером в науке и технике. С 1891 г. опыты и вычисления по сопротивлению воздуха. С 1892 г. разработка теории чистометаллического дирижабля с изменяющимся объёмом и переменною температурою газа. <…> С 1893 г. астрономические труды. С 95 г. математическая теория аэроплана. С 95 г. первые мысли о звездоплавании. С 1903 г. положено научное обоснование реактивных полётов».

О годах, когда Циолковский не слишком удачно пытался представить свои научные изыскания научной общественности, он в автобиографиях упоминает бегло. Как будто старается не вспоминать об этих моментах позора. В философском тексте 1918 года «Гений среди людей» он объяснил самому себе (а заодно и современникам и потомкам) значение топорной критики, которой его не раз подвергали во времена его главных открытий (и которой подвергают теперь демифологизаторы):

«Гения озаряет великая мысль. Он передает ее близким, товарищам, ученым и обыкновенно не находит сочувствия. Причина простая. Ученые и так утомлены своей наукой и обязанностями. Даже всякое уже прогремевшее открытие для них - горе и досада, так как заставляет их утомляться для усвоения новых идей. Но избежать этого нельзя. Скрепя сердце приходится работать, так как нельзя отставать от века и не знать то, что уже увлекло большинство.

Но когда какая-нибудь ничтожность, маленький человечек делает открытие, то это не только заставляет их без серьезного разбора и рассмотрения отрицать, но и завидовать. И отрицание превращается в преследование и глумление. Они чувствуют личное оскорбление от ненавистного гения, так как открытие сделано не ими.

С целью поскорей отделаться от маленького человечка бывает иногда недобросовестный разбор. Критик извлекает мелкие ошибки, недосмотры, неполноту, и все это выставляет на вид, упуская главное. Приблизительный расчет они выставляют как неверный».

Легко узнать многих наших современников — образованных, но совершенно бездарных, а оттого завистливых. Не родивших ни одной по-настоящему новой мысли, а только пользующихся уже имеющимися знаниями, накопленными прежними поколениями. Не способных создать в своей жизни ни даже теории. Не родивших ни одной по-настоящему новой мысли, а только пользующихся уже имеющимися знаниями, накопленными прежними поколениями.

Столкнувшись с чем-то новым, идущим вразрез с мертвыми знаниями прошлых лет, эти люди инстинктивно чувствуют угрозу основаниям, которые позволяют им ощущать себя важными, умными и востребованными. Они спешат тогда применить слово «визионер» в уничижительном смысле. И это так по-человечески понятно… Ведь визионер представляет для них опасность. Они не видят никаких видений, а визионер — видит. И пытается осмыслить эти видения и представить в виде научных (или каких-либо других) открытий и тем самым, может быть, совершенно переменить столь комфортный и приятно устоявшийся мир.

Поэтому любой визионер сталкивается с предвзятым отношением к своим идеям и открытиям. Но где была бы сейчас наука и технологии без этих «безумных ученых», мечтателей и «научных еретиков»? Какие открытия могли бы совершить те, кто только и способен без чутья и вдохновения воспроизводить готовые, уже раньше выведенные кем-то формулы?

Конечно, Циолковский был из числа тех самых «блаженных безумцев», и уже в этом одном — его заслуга. Даже если бы не было реальных открытий, которые он совершил, достаточно было бы уже его гипотез и фантазий. Таким людям не обязательно изобретать что-либо конкретное, приносящее практическую пользу (и правильно писать формулы). Довольно того, что всей своей жизнью они приближают будущее, развивают человечество и создают почву для будущих великих свершений и научных открытий. Визионер-ученый это все равно что поэт, напрямую общающийся с космосом. А таким поэтам даже необязательно писать стихи — достаточно того, что они просто есть, и что через них среди нас проявляет себя бог…

То есть визионерство не просто «не имеет никакого отношения к науке», напротив, оно лежит в основе любого подлинного знания. В том числе любого подлинного научного знания.

Консервативные и порабощенные культурными предрассудками люди (каковых большинство) предпочитают отмахнуться от тех, кто выдвигает смелые гипотезы, неподкреплённые достаточными исследованиями и точными данными. Сказать — «визионер», «безумный ученый», чтобы классифицировать и прибулавить к своему мертвому уютному миру тех, кто угрожает этому миру разрушением, беспокоит его… И кто на самом деле только и развивает науку, своими неожиданными гипотезами провоцируя, вызывая к жизни эмпирически подтвержденные открытия и полезные изобретения.

То, что именно в начале 2000-х появились люди, столь ревностно стремящиеся разоблачить Циолковского, симптоматично. Парадокс в том, что эти люди будто бы говорят что-то новое, развенчивают иллюзии и делают открытия… То есть предстают этакими революционерами, а вовсе не выглядят закосневшими завистниками. Но по сути — это именно завистники. Те самые, о которых писал Циолковский в статье «Гений среди людей». Они не видят видений, и поэтому, чтобы сказать свое слово, им приходится «без серьезного разбора и рассмотрения отрицать». Из зависти. И из трусости, разумеется, тоже.

Появление людей, которые завидуют даже не современным гениям и визионерам, а гениям и визионерам прошлого, это, конечно, знак. Знак агонии старой эпохи и верное подтверждение того, что начинается эпоха новая.
1771

[Илья Носырев]

http://rusplt.ru/sdelano-russkimi/pu...esa-16330.html
11 апреля 2015, 12:00
Русские победы, История

Путь в небеса

Константин Циолковский, 1933 год. Фото: РИА Новости
Размышляя о бессмертии человека, «калужский мечтатель» пробил дыру в скорлупе земного тяготения.

О Циолковском было известно каждому советскому школьнику, но сами его работы в список обязательной литературы не входили — слишком много там было идеологически неправильных мыслей. Чего стоит одно лишь представление об одухотворенности космоса! Но если бы не стремление ученого стереть границу между живой природой человека и мертвой материей звезд, космонавтика могла бы появиться десятилетиями позже.

Беззвучный мир

Константин Эдуардович Циолковский родился 5 сентября 1857 года в семье мелкопоместного польского дворянина. Его отец в начале карьеры служил чиновником ведомства государственных имуществ, а затем преподавал естественную историю в гимназии. Личной судьбе будущего великого ученого не позавидуешь: он неоднократно терял родных и близких. В возрасте 9 лет, катаясь зимой на санках, простудился — и в результате осложнения почти утратил слух. В этот период, который Циолковский называл «самым грустным, самым темным временем» своей жизни, он впервые стал проявлять интерес к науке. Правда, из-за глухоты учеба давалась ему с большим трудом — уже во втором классе он стал второгодником, а в третьем его отчислила за неуспеваемость. Циолковский мог бы стать нахлебником, калекой-приживальщиком, но природные таланты не позволили ему опуститься: его друзьями стали книги. Мальчик, отрезанный от живого общения с окружающими, занимался самостоятельно. «Глухота делает мою биографию малоинтересной, — напишет он впоследствии, — ибо лишает меня общения с людьми, наблюдения и заимствования. Моя биография бедна лицами и столкновениями».

Телесный недуг обострял у мальчика интерес к безмолвным предметам. «Но что же сделала со мной глухота? Она заставляла страдать меня каждую минуту моей жизни, проведенной с людьми. Я чувствовал себя с ними всегда изолированным, обиженным, изгоем. Это углубляло меня в самого себя, заставляло искать великих дел, чтобы заслужить одобрение людей и не быть столь презираемым». Но даже глухота не могла защитить мальчика от боли потерь: ударом для него стала гибель любимца всей семьи — старшего брата Дмитрия, учившегося в Морском училище, и еще более жестоким ударом — смерть матери. Замыкаясь в себе, Костя мастерил сложные машины — домашний токарный станок, самодвижущиеся повозки и паровозы, придумывал крылатую машину, которая могла бы летать по воздуху.

Отец, видевший, что сын подает огромные надежды, решил отправить его на учебу в Москву. Костя учился на медные деньги — у него не было ни репетиторов, ни возможности покупать себе дорогие книги: каждый день, с раннего утра и до вечера он пропадал в Чертковской публичной библиотеке — единственной бесплатной в то время в Москве. Подросток сам выработал для себя график занятий: с утра — точные и естественные науки, требующие концентрации, затем публицистика и художественная литература — Шекспир, Тургенев, Лев Толстой, Писарев. Константину понадобился всего год на изучение физики и основ математики, и три года, чтобы освоить гимназическую программу и часть университетской.

Увы, на этом столичное образование подростка окончилось – его отец был болен и не мог оплачивать его проживание в Москве. Косте пришлось вернуться в Вятку и искать себе работу репетитора. На удивление быстро он набирает себе множество учеников – оригинальные наглядные методы, которые он сам придумал, быстро принесли ему славу отличного педагога. Несмотря на то, что судьба продолжала наносить удары – вскоре умер его младший брат Игнатий, с которым они были близки с детства, Константин продолжает самостоятельные занятия в местной библиотеке. В 1878 году вся семья Циолковских возвращается в Рязань, где Константин Эдуардович сдает экзамен на звание учителя уездных училищ и получает назначение в небольшой городок Боровск Калужской губернии. Здесь, в преподавании арифметики и геометрии, пройдут 12 лет его жизни, здесь он встретит свою будущую жену — Варвару Евграфовну Соколову.

Схемы ракет Циолковского

Безрадостная реальность еще много лет назад подтолкнула Циолковского к мечте о небесах. «Люди толкутся на своей крошечной планетке, радуясь мелким успехам и скорбя о маленьких неудачах, а прямо у них над головой существует целый непознанный мир. Подняться в небеса и начать изучать этот мир мешает лишь сила тяготения. — Циолковский воспринимал гравитацию Земли как толстую стену, скорлупу, которая не дает жителям планеты выбраться на свободу из замкнутого яйца. — Для того чтобы пробить эту стену, нужен таран. Если удастся сделать в ней дыру, мы полностью свободны и можем путешествовать в безвоздушном пространстве — к другим планетам и звездным системам».

Воздухоплавание тогда делало лишь первые шаги — воздушные шары были неуправляемыми и придавали полету характер бессмысленного блуждания. Основные надежды возлагали на управляемые аэростаты — дирижабли, которые, не отличались ни прочностью, ни долговечностью: их прорезиненные оболочки быстро изнашивались, начинали терять газ и приводили к падению. Ученый задался целью разработать металлический управляемый аэростат — и стал работать, не имея ни книг, которые бы ему помогли, ни знакомых инженеров, которые могли бы ему посодействовать в работе. Два года подряд Циолковский трудился над вычислениями и чертежами рано утром, перед тем, как уходить на работу. И хотя целый год после этого он чувствовал сильные головные боли, но цели своей добился — опубликовал сочинение «Теория и опыт аэростата, имеющего в горизонтальном направлении удлиненную форму», содержавшее проект огромного грузового дирижабля объемом до 500 тыс. кубометров — в полтора раза больше, чем знаменитый «Гинденбург». Правда, увлечь этим проектом публику Циолковскому не удалось: ни один российский предприниматель не решился построить этот технически совершенный аппарат.

Грезы о Земле и небе

Между тем, Константин Циолковский уже нацеливался еще выше — прямо в космос. Мечта о покорении космического пространства в те времена занимала многих мыслителей, но как именно должны приводиться в действие космические корабли, никто сказать не мог. В созданных в конце XIX — начале XX века фантастических романах мы увидим широчайший разброс мнений о том, какой именно способ позволит управляемым аппаратам покидать притяжение Земли: Жюль Верн запускал своих путешественников в космос при помощи огромной пушки, Герберт Уэллс — с помощью вымышленного металла, способного экранировать «лучи гравитации», другие писатели использовали таинственные, непознанные силы природы. Все это годилось лишь как литературный прием, но не как руководство к действию. Для того чтобы «пробить стену» Циолковский сначала собирался использовать центробежную силу — поднявшись над Землей и развив огромную скорость, аппарат делал бы круги над планетой, пока эта сила не выбросила бы его за пределы земной гравитации. Однако расчеты, которые провел ученый, показали, что такая машина была бы невозможна.

«Я был так взволнован, даже потрясен, что не спал целую ночь, бродил по Москве и все думал о великих следствиях моего открытия, — писал впоследствии Константин Эдуардович. — Но уже к утру я убедился в ложности моего изобретения. Разочарование было так сильно, как и очарование. Эта ночь оставила след на всю мою жизнь: через 30 лет я еще вижу иногда во сне, что поднимаюсь к звездам на моей машине, и чувствую такой же восторг, как и в ту незапамятную ночь».

Идея реактивного движения впервые была им высказана в написанной им в 1883 году работе «Свободное пространство», но обосновать ее ученый сумел лишь 20 лет спустя. В 1903 году в журнале «Научное обозрение» вышла первая статья Циолковского, посвященная ракетам — «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Главной темой статьи стал проект выхода в космос при помощи жидкостной ракеты: Циолковский объяснил принципы взлета ракеты, ее движения в безвоздушном пространстве и спуска на Землю. Широкая общественность на первую часть статьи не обратила внимания. Книга «Грезы о Земле и небе», вышедшая чуть раньше и посвященная тому же вопросу, вызвала откровенное издевательство со стороны критиков: «Трудно догадаться, где автор рассуждает серьезно, а где он фантазирует или даже шутит…Если научные разъяснения К. Циолковского не всегда достаточно обоснованы, зато полет его фантазии положительно неудержим и порой даже превосходит бредни Жюля Верна, в которых, во всяком случае, больше научного обоснования…».

Понадобилось еще восемь лет, чтобы к автору пришло признание — вторая часть статьи вышла в журнале «Вестник воздухоплавания» в 1911–1912 годах, которая печаталась из номера в номер, и ее заметили инженеры и популяризаторы науки. За эти годы у публики проснулся интерес к летательным аппаратам – стремительно развивалось строительство аэростатов, аэропланов, дирижаблей, и продолжение работы Циолковского восприняли уже не как пустая фантазия, а как вполне реальный проект. К ученому наконец пришла всероссийская слава: о нем писали, читатели присылали ему письма.

Космическая душа

Мы, люди секулярной эпохи, привыкли к тому, что отправная точка исследователя — чистой научный, материалистический интерес. У Циолковского было не так — его двигателем была религиозная философия: огромное значение для ученого имела личность Христа, которого он признавал не богом, а великим реформатором, стремившимся к благу всех людей. Эту цель ученый считал самой важной и для себя: в своих книгах он наметил грандиозный план переустройства Земли. Так, в работе «Будущее Земли и человечества» Циолковский предсказал многие перспективные пути развития технологий — в частности, солнечную энергетику.

«Солнечная энергия теряется очень незначительно, проходя через тонкий прозрачный покров оранжерей, — описывал Циолковский мир будущего. — Растения утилизируют более 50% солнечной энергии, так как разумно подобраны и имеют самые лучшие условия для своего существования». Константин Эдуардович предугадал даже солнечные батареи, правда, не сообщив принципа, по которому они будут работать: «солнечные двигатели при безоблачном небе, утилизируя 60% солнечной энергии, и среднем дадут около 12 килограмметров непрерывной работы на каждый квадратный метр почвы. Эта работа более работы крепкого работника».

Циолковский стал проповедником, как сейчас бы сказали, терраформирования — изменения облика и природных условий планеты. Наша Земля, по замыслу изобретателя, должна была превратиться в один огромный возделываемый райский сад: люди разобьют ее на участки и смогут обрабатывать свои наделы с максимальной отдачей. Изменив состав атмосферы, сгладив рельеф Земли, можно будет установить на всей планете оптимальный для сельского хозяйства климат, превратив жаркие и сухие районы — в умеренные и влажные и слегка нагрев даже полярные зоны. Дикие и бесполезные виды животных и растений вымрут, а останутся только одомашненные, предрекал ученый. Когда-нибудь человечество умножится так, что ему станет мало того, что дает ему земля, и тогда оно засеет даже океаны.

Но даже и этот, благоустроенный и оптимизированный мир когда-нибудь станет тесен для разумных существ. Широко известны слова Циолковского о том, что человечество не всегда будет оставаться в колыбели — на Земле. Мыслитель верил в то, что люди заселят космос точно так же, как когда-то расселились по поверхностям планеты. Однако он считал, что человек при этом едва ли сохранит прежний физический облик — чтобы населять иные миры, людям придется превратиться в другую форму жизни, состоящую из лучистой энергии. Это — закономерный шаг эволюции, которая, как считал Циолковский, развивается от простых форм к сложным. Человеческий организм не приспособлен для того, чтобы жить в космосе без скафандра — ему нужен кислород, давление, источники пищи, защита от солнечной радиации. Став структурой, состоящей из лучистой энергии, человек сможет поддерживать себя, питаясь светом звезд. Циолковский верил, что во Вселенной уже существуют другие расы, которые уже достигли этого состояния — бессмертные и совершенные «боги» управляют движением солнц, туманностей и целых галактик. Любопытно, что через 100 лет схожие идеи развивал другой крупный ученый и визионер Артур Кларк, полагавший, что люди, осваивая космос, вначале переместят свой разум в машины, а затем — в структуры, состоящие из энергии и силовых полей.

В какой-то степени сама Вселенная — те же звезды и галактики — способна мыслить и чувствовать. «Я не только материалист, но и панпсихист, признающий чувствительность всей Вселенной. Это свойство я считаю неотделимым от материи», — писал Циолковский. Ученый верил, что если Вселенная жива, то смерти нет — и вероятно, именно это позволяло ему мириться с трагедиями, которые продолжали происходить в его жизни: в 1903 году покончил с собой его сын Игнатий, а в 1923 году — другой сын, Александр.

Кружок ракетного моделирования. Фото: Виталий Карпов / РИА Новости

Исполнившаяся мечта

Октябрьская революция придала творчеству Циолковского новый импульс. Он впервые получил поддержку государства — в 1918 году ученого избрали членом Социалистической академии, а в 1921 году назначили повышенную персональную пенсию. К идеям Циолковского стали прислушиваться на правительственном уровне, о нем писали центральные газеты. И хотя Константин Эдуардович не избежал судьбы советского арестанта — в 1919 году его несколько недель продержали в лубянской тюрьме по непонятному обвинению — он высоко оценил роль новой власти в воплощении своей мечты.

Феномен Циолковского в том, что он мечтал и творил в нищей и разрушенной стране — в Советской республике, пострадавшей от гражданской войны, потерявшей миллионы человек из-за братоубийственной бойни, голода и эпидемий, когда индустриализация только начиналась. Всерьез говорить о космических полетах пока было странно — освоение безвоздушного пространства существовало лишь в мечтах: Константин Циолковский работал научным консультантом в фильме Василия Журавлева «Космический рейс». Но Циолковский стал законодателем моды на изучение реактивного движения и ракетостроения: в первой половине 30-х годов по всей стране стали возникать кружки энтузиастов, запускавших свои образцы ракет. И совсем скоро эта мода приведет к запускам первых настоящих космических аппаратов. Не будь Циолковского — не было бы Группы изучения реактивного движения, созданной Королевым и его единомышленниками.

Крупнейшее научное достижение Циолковского — обоснование реактивного движения как единственного способа преодоления земного притяжения. Кроме этого, он первым предложил использовать ромбовидный и клиновидный профиль крыла для аэропланов со сверхзвуковыми скоростями, в то время о таких скоростях говорить не приходилось, и это открытие нашло применение лишь через 70 лет. Помимо проекта цельнометаллического дирижабля, ученый разработал первый в мире проект поезда на воздушной подушке, предложил использовать для запуска ракет движение по направляющим — это открытие не нашло применения в строительстве космических ракет, зато с успехом применено в военных ракетных комплексах. У Циолковского есть открытия в физике и биологии: независимо от других ученых разработал основы кинетической теории газов, заложил основы нового раздела теоретической механики — механики тел переменного состава, и подал ряд ценных мыслей в области изучения живых организмов.

В 1932 году, когда Циолковскому исполнилось 75 лет, памятная дата отмечалась торжествами в Москве и Калуге, а самого ученого правительство наградило ученого орденом Трудового Красного Знамени за «особые заслуги в области изобретений, имеющих огромное значение для экономической мощи и обороны Союза ССР». 19 сентября 1935 года Циолковского не стало. Незадолго до смерти ученый писал в письме Сталину: «До революции моя мечта не могла осуществиться. Лишь Октябрь принес признание трудам самоучки: лишь советская власть и партия Ленина — Сталина оказали мне действенную помощь. Я почувствовал любовь народных масс, и это давало мне силы продолжать работу, уже будучи больным». Тело великого русского мыслителя было похоронено в Загородном саду города Калуги, а душа, вероятно, и сейчас смотрит на наш крохотный шарик с отдаленных звезд.

[Правда.ру]

http://www.pravda.ru/society/27-09-2002/862187-0/
27 сен 2002 в 12:35

Общество

В год 145-летия со дня рождения Константина Эдуардовича Циолковского обострились споры, ставящие под сомнение его заслуги в развитии космонавтики и межпланетных полетов. Более того, ученому приписываются человеконенавистнические умонастроения, сродни фашизму. Имя Циолковского, которое десятилетиями считалось неприкасаемым, оказалось обнаженным и беззащитным для критиков, сокрушающих святой пьедестал. Попробуем разобраться в потоке инвектив, выпущенных в адрес калужского мечтателя.

Циолковскому приписаны достижения других ученых.

В 1943 году в Германии для показа в войсках СС был снят фильм для пропаганды ракетной техники, которая создавалась на секретных заводах в Пенемюнде. Фильм начинался с кадров домика Циолковского в Калуге, которые сопровождались словами о пионерской роли советского ученого в ракетостроении. Опубликованы восторженные письма основоположника немецкого ракетостроения Германа Оберта к Циолковскому (написаны на русском языке) с признанием приоритета советского ученого. Известны высказывания на сей счет Вернера фон Брауна, который сначала руководил заводами в Пенемюнде, а затем американской программой "Аполлон". Наконец, единственная статья в "Правде", которую Сергею Королеву было разрешено подписать своим именем (все прочие подписывались "профессором Сергеевым"), была посвящена именно Циолковскому. Королев пишет о том, что "Циолковский намного обогнал свое время, как и подобает настоящему ученому". По свидетельству журналиста Ярослава Голованова, Королев рассказывал ему, как в молодости специально ездил в Калугу, желая познакомиться с Циолковским, труды которого заразили его космонавтикой.

Что касается формулы Мещерского, то она, это известно из всех учебников, написана для движения "точки с переменной массой". Циолковский, не покушаясь на приоритет Мещерского, впервые использовал формулу для космических полетов. Список приоритетных работ ученого велик: расчеты сопла, камеры сгорания, посадки аппарата на поверхность планеты, подбор и подача топлива, динамика полета, теория многоступенчатых ракет, влияние атмосферы... Циолковский первым высказал идею об искусственных спутниках Земли, орбитальных станциях, межпланетных полетах, старте ракеты с борта самолета и дирижабля...

Циолковский в поисках счастья предлагал убить всех несчастных.

В 1934 году к Циолковскому приехал корреспондент "Комсомольской правды" и предложил ученому ответить на анкету о том, каким должно быть советское правительство. Эта анкета не была опубликована. Циолковский говорил, что правительство должно обезопасить людей от насилия, не допускать его ни в какой форме, обязано внимательно слушать народ и критику, не должно устраивать своих детей на теплые места, не должно жить во дворцах...

Эти воззрения касались текущего момента. В философских работах Циолковский писал об идеальном мироустройстве в отдаленном будущем. Он и здесь многократно повторяет мысль о невозможности какого-либо насилия, недопустимости бить людей, калечить и убивать. Он выводит "Закон милосердия". Главы его трудов называются "Свобода передвижения", "Свобода образования обществ и предприятий", "Свобода обмена и торговли". Но была и "Свобода общества ограничить деторождение"...

Циолковский не остался в стороне от модной в 20-е годы евгеники. Как и многие ученые, он высказывал идеи об ограничении в будущем деторождения "для усовершенствования человека, избавления от калек, уродов, больных, слабоумных". Рецепт предлагался простой - не давать им размножаться. Но для удовлетворения родительских инстинктов таких людей он предлагал использовать их в качестве педагогов. С точки зрения нынешней морали, эти предложения сомнительны. Это было сильное, быть может, тупиковое направление в развитии науки, которое увлекло в то время многих мыслителей.

Циолковский был фашистом и наметил неполноценные расы.

Циолковский неоднократно и бурно протестовал против возможного использования ракет в военных целях. Одна из главных его тем - на Земле нет избранной расы, в будущем возникнет единое человечество, которое устремится к далеким мирам. Для взаимопонимания народов он изобрел универсальный алфавит. Насилие Циолковский не принимал ни в каком виде и призывал к милосердию даже в отношении к преступникам.

Низшими расами он называл не людей, а животных. Вредных животных (например, комаров или акул) он в будущем предлагал уничтожить тем же способом - не давать размножаться. Тоже утопия, теперь - экологическая.

Ученые, принадлежавшие к школе "русского космизма", дали толчок развитию фашизма в Германии.

К русскому космизму относят Николая Федорова, Вернадского, Чижевского. Циолковский познакомился с этим философским течением благодаря трудам Николая Федорова. Но Федоровым увлекались Толстой и Тургенев, о чем каждый писал неоднократно.

Самое же главное в том, что об ученом надо судить по его достижениям, а не по ошибкам. Ошибки - да еще какие! - были и у Ньютона. Да, Циолковский в ряде суждений, как мы понимаем сегодня, заблуждался. Его правильнее назвать утопистом, продолжившим искания Платона, Кампанеллы, Томаса Мора. Кстати, в свое время и этих утопистов обвиняли в фашистских взглядах...

[Екатерина Шевченко]

http://www.pravda.ru/society/20-09-2...-ciolkovsky-0/
Общество

Будущий великий теоретик космических полетов родился 17 сентября 1857 года в селе Ижевское Рязанской губернии, в семье польского дворянина Эдуарда Игнатьевича Циолковского и Марии Ивановны Юмашевой. Характеры родителей, по воспоминаниям самого Константина Эдуардовича, являли собой полную противоположность.

"Среди знакомых отец слыл умным человеком и оратором. Среди чиновников – красным и нетерпимым по идеальной честности... Вид имел мрачный. Был страшный критикан и спорщик... Мать – веселая, жизнерадостная, хохотунья и насмешница...", – так описал свою семью в мемуарах гениальный ученый.

Сыновьями – Игнатием, Константином и старшим, Дмитрием, – в семье занималась мать. Именно она научила Костю читать и писать, а также познакомила с началами арифметики. В возрасте девяти лет мальчик сильно простудился и заболел скарлатиной, а в результате осложнения почти полностью потерял слух.

Наступило то, что впоследствии Константин Эдуардович назвал самым грустным, самым тёмным временем своей жизни. Глухота лишила мальчика многих детских забав и впечатлений, но подтолкнула его к книгам и инженерии.

В 1868 году отец будущего ученого получил новую должность, и семья Циолковских переехала в Вятку – здесь через год Константин Эдуардович поступил в гимназию. Особыми успехами в учебе Циолковский не блистал. Вскоре умер старший брат Дмитрий, а через год скончалась и мать – это оказалось сильнейшим ударом для юноши, он стал учиться все хуже и в результате был отчислен.

Будущий ученый занялся самообразованием. Он навсегда поменял свои плохие отношения с гимназией на дружбу с книгами, которые щедро одаривали его знаниями и никогда не упрекали. К удивлению домочадцев, Константин начал конструировать и собирать механизмы. Сначала бумажные домики и часы с гирями, а потом стальные самодвижущиеся коляски, токарный станок и астролябию. И все они были не просто поделками, а действующими моделями.

Исчерпав возможности домашнего образования, в 1873 году Циолковский переезжает для дальнейшего обучения в Москву. Ежедневно трудолюбивый юноша штудировал науки в Чертковской (ныне Румянцевская) библиотеке. Через три года, освоив высшие математические и инженерные дисциплины, Константин Эдуардович вернулся в Вятку.

Вскоре от тифа умирает его младший брат, и отец с сыном переезжают в Рязань. Константин устраивается в новом городе учителем. Здесь молодой ученый и задается главным вопросом своей жизни: "Нельзя ли изобрести машину, чтобы подняться в небесные пространства?"

Женившись на Варваре Евграфовне Соколовой, Константин Циолковский обретает семейное счастье и продолжает свои необычные физические опыты и инженерное творчество. В доме ученого сверкают молнии и гремят громы, по комнате летает резиновый шар с водородом, а в углу живет "электрический осьминог", который хватает людей своими ногами и выпускает снопы искр.

В это время Циолковский самостоятельно разрабатывает кинетическую теорию газов, незадолго до него развитую трудами Клаузиуса, Больцмана, Максвелла и Ван-дер-Ваальса, – но ученый об этом просто не знает и посылает свою рукопись "Теория газов" в Русское физико-химическое общество. Ответ, опечаливший Циолковского, приходит от самого Менделеева. Несмотря на казус, о молодом ученом заговорили в мире науки.

В 1892 году семья Циолковских переезжает в Калугу, а через год ученый публикует в приложении к журналу "Вокруг света" свою фантастическую повесть "На Луне". Мечты о полетах к другим планетам все сильнее овладевают его сознанием.

Через два года в журнале "Наука и жизнь" была опубликована знаменитая работа Циолковского "Аэроплан или птицеподобная (авиационная) летательная машина", в которой за 15-20 лет до создания самолетов была описана конструкция моноплана, а также предложено применение в авиации гироскопов, которые стали основой для создания автопилота.

Изыскания ученого пользуются феноменальным успехом, и в 1897 году Циолковский создает свою "космическую формулу", позволяющую рассчитывать скорость ракеты, параметры ее движения и массу необходимого для этого топлива. Академия наук решает оказать Циолковскому материальную помощь, и он, развивая проблему турбулентного обтекания, приступает к решению главного вопроса самолетостроения. И снова на десятилетия опережает свое время.
Провинциальный учитель, указавший путь в космос

В 1902 году ученый ненадолго прерывает свою научную работу: его сын Игнат совершает самоубийство. Пережив утрату, Циолковский издает труд "Исследование мировых пространств реактивными приборами", который остается непонятым, так как напоминает всем фантастическую книгу.

Меж тем ученый абсолютно серьезен – он описывает условия для преодоления ракетой силы земного тяготения, высказывает идею бортовой системы ориентации по Солнцу или другим небесным телам и описывает поведение ракеты в невесомости. Так на берегах Оки незаметно для всех был дан старт космической эре.

После революции 1917 года заслуги Константина Эдуардовича забыты не были. В 1919 году Циолковский стал почетным членом Русского общества любителей мироведения, а Совет Народных Комиссаров РСФСР назначил ученому персональную пожизненную пенсию. Скончался гениальный теоретик и инженер 19 сентября 1935 года.

Ныне в Калуге и Москве воздвигнуты памятники учёному; в Калуге создан его мемориальный дом-музей. Именем Циолковского также назван кратер на Луне – первом небесном теле, которое посетил человек. Долетев на ракете, когда-то придуманной скромным школьным учителем…

[Историк. РФ]

http://историк.рф/history_day/17-%d0...1%d0%ba%d0%b8/

Константина Циолковского по праву считают предтечей космонавтики. Он творил вдали от научных институтов, работал на энтузиазме.

В 1897 году в журнале «Вестник опытной физики и элементарной математики» в статье «Самостоятельное горизонтальное движение управляемого аэростата» Циолковский впервые в печати сообщает о сооружении им «лопастной воздуходувки» для производства опытов по сопротивлению воздуха.

Он писал: «В последнее время, производя проверочные опыты, я придумал делать их по совершенно новому методу и при искусственном ветре (лопастная воздуходувка — род большой веялки)».

В дальнейшем Константин Эдуардович построил аэродинамическую трубу больших размеров. Результаты опытов были опубликованы им в статье «Сопротивление воздуха и воздухоплавание». Учёный-естествоиспытатель стал одним из основателей новой науки — экспериментальной аэродинамики.

[Новомосковск]

17 сентября 1857 года родился Константин Циолковский, ученый и изобретатель в области аэродинамики, основоположник космонавтики.

[Илья Полонский]

https://topwar.ru/125057-kosmicheski...vselennoy.html
17 сентября 2017
17 сентября 1857 года, ровно 160 лет назад, родился Константин Эдуардович Циолковский – гениальный русский ученый, человек, стоявший у истоков теоретической космонавтики. «Русские в космосе» - это результат и всей его жизни тоже.

Уникальность Циолковского – не только в его колоссальном вкладе в постижение небесного и космического пространств, но и в целом в многогранности его натуры. Циолковский ведь не только формулировал и развивал космонавтику, ракетостроение, воздухоплавание и аэродинамику. Он был философом и писателем, одним из ярчайших представителей русского космизма и автором целого ряда произведений на стыке науки и фантастической литературы, в которых он призывал к освоению и заселению космического пространства.

Само происхождение Константина Эдуардовича Циолковского как бы символизировало единение двух компонентов России – западного, европейского, и восточного, азиатского, причем соединяла их, безусловно, русская культура. По отцовской линии Константин принадлежал к польскому дворянскому роду Циолковских, представители которого уже в конце XVIII века сильно обеднели и фактически вели жизнь обычных служащих. Отец будущего основоположника космонавтики Эдуард Игнатьевич Циолковский (Макар-Эдуард-Эразм Циолковский) окончил Лесной и Межевой институт[11] в Петербурге и служил лесничим. Материнская линия Константина Циолковского – род Юмашевых, татарского происхождения. Еще при Иоанне IV предки его матери Марии Ивановны Юмашевой, мелкопоместные дворяне, переселились на Псковщину. Там они постепенно обрусели, восприняли русскую традицию.

Родился Константин Эдуардович в селе Ижевском под Рязанью, где в то время служил его отец. В 1868 году отец перевелся в Вятку, где получил место столоначальника Лесного отделения. В Вятке Константин и пошел в местную гимназию. Будущему гению учеба в гимназии давалась сложно. Ситуация осложнялась тем, что в детстве, во время катания на санках, Константин простудился, переболел скарлатиной и вследствие осложнения получил частичную потерю слуха. Этот недуг тоже не способствовал хорошей учебе. Тем более, что в 1869 году внезапно умер старший брат Константина Дмитрий, учившийся в Морском училище в Петербурге. Смерть старшего сына стала страшным ударом для матери, Марии Ивановны, и в 1870 году она скоропостижно скончалась. Оставшись без матери, Константин Циолковский стал проявлять еще меньше рвения к учебе, остался на второй год, а в 1873 году был отчислен из гимназии с рекомендацией «к поступлению в техническое училище». Так и закончилось формальное образование Циолковского – после исключения из гимназии он больше уже нигде и никогда не учился. Не учился – в официальном, формальном понимании этого слова. На самом деле, Константин Циолковский учился всю жизнь. Именно самообразование позволило ему стать тем человеком, о котором вспоминают спустя 160 лет после рождения.

В июле 1873 года отец отправил Константина в Москву – поступать в Высшее техническое училище (ныне МГТУ им. Баумана). Юноша получил с собой письмо к приятелю отца, в котором Эдуард просил его помочь сыну обустроиться на новом месте. Но это письмо Циолковским было утеряно, после чего юноша снял комнату на Немецкой улице и занялся самообразованием в бесплатной Чертковской публичной библиотеке. Надо сказать, что к своему самообразованию Циолковский подошел очень основательно. Денег ему не хватало – отец присылал всего по 10-15 рублей в месяц. Поэтому жил Циолковский на хлебе и воде – в буквальном смысле. Но терпеливо ходил в библиотеку и грыз гранит наук – физики, математики, химии, геометрии, астрономии, механики. Не обходил вниманием Константин и гуманитарные дисциплины.

В Москве Константин прожил 3 года. Вернуться в Вятку пришлось по той причине, что постаревший и собирающийся выходить на пенсию отец более не мог присылать ему даже тех скудных денег, которые отправлял прежде. По возвращении Циолковский, благодаря родительским связям, смог быстро найти клиентуру и давать частные уроки. После выхода отца в отставку в 1878 году вся оставшаяся семья Циолковских вернулась в Рязань. Осенью 1879 года в Первой губернской гимназии Рязани Константин успешно сдал полный экзамен на уездного учителя математики. После сдачи экзамена Константин получил направление в Боровское уездное училище на должность учителя арифметики, куда и уехал в январе 1880 года. В Боровске, расположенном в 100 км от Москвы, Константин провел следующие 12 лет своей жизни. Именно в годы жизни в Боровске Циолковский стал развивать теорию аэродинамики, мечтая о покорении неба. В 1886 году он завершил работу «Теория и опыт аэростата, имеющего в горизонтальном направлении удлинённую форму», основанную на опыте конструирования и апробирования собственной конструкции аэростата. Примерно в это же время, в 1887 году, Циолковский опубликовал и свое первое литературное произведение – научно-фантастическую повесть «На луне». С этого времени научная фантастика будет занимать его не меньше, чем теоретические основы воздухоплавания.

В 1892 году Циолковский, считавшийся к этому времени одним из лучших учителей в Боровске, по представлению директора народных училищ Д.С. Унковского был переведен в Калугу – в Калужское уездное училище. В Калуге Константин Эдуардович обосновался на всю оставшуюся жизнь. Именно здесь он осуществил большую часть своих научных разработок и сформировал свою научно-философскую систему взглядов.

Как известно, Константин Циолковский был не только ученым-практиком, но и философом науки. По своим философским взглядам он примыкал к русским космистам. Еще в юные годы, во время занятий в московской библиотеке, Циолковский познакомился с Николаем Федоровичем Федоровым – помощником библиотекаря, который на самом деле был видным религиозным философом и ученым, «московским Сократом», как его называли восторженные ученики. Однако из-за своей природной стеснительности и «дикости», как вспоминал позже сам Циолковский, он тогда так и не познакомился именно с философской концепцией Николая Федорова – одного из основоположников русского космизма.

Федоров считал, что во Вселенной преобладает хаос, имеющий разрушительные последствия. Чтобы избежать гибели Вселенной, необходимо преобразовать мир, сочетая науку и религиозные истины, объединяя человечество вокруг некоего «Общего Дела». В концепции Федорова религия не противоречила науке, а человечество должно было добиться возможности управления природой, преодолеть конечность пространства и времени, освоить космос. Удивительной была сама идея воскрешения умерших людей путем использования научных достижений. Циолковский, следуя в целом в русле идей русского космизма, представлял уже не религиозное, а естественнонаучное его направление.

Одним из важнейших достижений философии Циолковского стало понимание космоса не просто как физической среды, вмещающей в себя материю и энергию, но как пространства применения творческой энергии и способностей человека. К космосу Циолковский относился восторженно, считая его вместилищем довольства и радости, поскольку космическое пространство должно быть населено совершенными организмами, сумевшими его покорить и освоить. Человек, осваивая космос, также совершенствуется и приближается к этим совершенным организмам.

По мнению Циолковского, освоение космоса является неотъемлемым и важнейшим этапом эволюции человечества. Веря в совершенствование и развитие человечества, Циолковский был убежден в том, что современному ему человеку есть куда развиваться. Он должен преодолеть свою незрелость, следствиями которой являются войны и преступления. Именно в научно-техническом прогрессе Циолковский видел способ радикальной трансформации и окружающего мира, и самого человечества. Но, в то же время, будучи последовательным сторонником научно-технической революции, Циолковский не забывал и о вопросах этики, которые имели большое значение в рамках его философской концепции.

Космическая этика Циолковского весьма оригинальна. Например, она признает превосходство одних форм жизни, которые относятся к развитым и имеющим перспективу, над другими – несовершенными, неразвитыми. Колонизация космического пространства осуществляется именно развитыми, совершенными формами, которые искореняют примитивные организмы. При этом Циолковский разделяет идею «разумного эгоизма», который заключается в «истинном себялюбии, заботе о будущности своих атомов». Поскольку в космосе осуществляется обмен атомами, разумные существа находятся в нравственных взаимоотношениях. Условия для благополучного развития атомов во Вселенной создаются именно совершенными и развитыми организмами. Любое дальнейшее усложнение организмов является, с точки зрения Циолковского, большим благом.

Такие взгляды Циолковского оказали влияние и на его позицию в отношении социального, демографического развития общества. Хотя основное внимание в своей философской концепции Циолковский всегда уделял вопросам космоса, космического разума, он не был чужд и т.н. «социальной инженерии», сформулировав собственное видение евгеники. Нет, евгеника Циолковского не имела ничего общего с евгеническими теориями европейских расистов, популярными в начале ХХ века. Но Циолковский утверждал, что будущее человечества, его совершенствование и благополучное развитие зависят от того, сколько в мире рождается гениев – локомотивов этого развития. Чтобы гениев рождалось больше, этим процессом, с точки зрения Циолковского, необходимо управлять. В каждом городе или населенном пункте необходимо создать и обустроить т.н. «лучшие дома». В них должны выделяться квартиры для наиболее способных и талантливых мужчин и женщин. Браки таких «гениальных людей» должны заключаться только с соответствующего разрешения, как и на деторождение также должно быть получено соответствующее разрешение. Циолковский считал, что реализация этой меры приведет к тому, что через несколько поколений количество талантливых и способных людей и даже гениев стремительно возрастет, т.к. гении будут заключать браки только с себе подобными и дети будут рождаться от гениального отца и гениальной матери, наследуя все качества биологических родителей.

Конечно, многие взгляды Циолковского сейчас кажутся наивными, а некоторые – чрезмерно радикальными. Например, он утверждал необходимость избавления общества от больных, калек, слабоумных. Заботиться о таких людях надо хорошо, но они не должны давать потомства и если им препятствовать в размножении, то и человечество со временем станет лучше, считал Циолковский. Что касается преступников, то их ученый и философ предлагал «расщеплять на атомы».

Особое отношение у Циолковского было к вопросам смерти и бессмертия. Для Циолковского, как и для некоторых других представителей философии русского космизма, была характерна вера в возможность рационального достижения человеческого бессмертия – с помощью научного прогресса. Возможность бессмертия выводилась ими из величия Космоса, жизнь которого не может не быть бесконечной. В то же время, космисты понимали, что бессмертие для несовершенного человека не нужно, бесконечность существования имеет смысл лишь для совершенных, разумных созданий. С точки зрения Циолковского, на текущем этапе развития человечества смерть играет роль искусственного отбора, способствуя дальнейшему совершенствованию человеческого рода. Относительная смерть человека, как и другого существа, с точки зрения Циолковского, есть некоторая остановка в существовании, не несущая абсолютной смерти. После кончины человека атомы принимают более простую форму, но они могут возродиться вновь.
В то же время, поскольку умирание всегда несет страдание, Циолковский рассматривает его как нежелательный процесс. Особенно нежелательно умирание «разумного существа», поскольку оно прерывает реализацию планов и задач последнего и это затормаживает общее развитие человечества, негативно сказываясь на его совершенствовании. Здесь Циолковский подходит к идее иммортализма – личного физического бессмертия для конкретного человека, которое, по его мнению, можно реализовать тремя путями: продлением человеческой жизни (для начала до 125-200 лет), изменением самой природы человека и его организма, перерождением человеческой личности.

Октябрьская революция произошла, когда Циолковский был уже пожилым человеком. Последующие 18 лет он прожил в советском государстве и, надо сказать, отношения с советской властью у Циолковского сложились вполне хорошие. Например, он удостоился еще в 1921 году пожизненной пенсии за заслуги перед отечественной и мировой наукой. Вряд ли в царской России он получил бы подобное поощрение. К исследованиям Циолковского советская власть относилась в высшей степени серьезно. Уже после смерти ученого он стал одной из «икон» советской космонавтики и ракетостроения, которые возводились, в том числе, и к Константину Циолковскому. Его именем были названы множество улиц в целом ряде городов Советского Союза, учебные заведения, музеи. Во многом, именно благодаря советской власти «калужский мечтатель» навсегда остался в русской истории – не только как прожектер, философ и фантаст, но и как провозвестник и теоретик освоения космоса.

[История. РФ]

17 сент. 1857, 160 лет назад, в с.Ижевском на Рязанщине родился Циолковский – основоположник космонавтики