*305. Вторая мировая война-3

[Огонек]

[История.RU]

http://www.istorya.ru/book/ww2/148.php

Боевая и политическая подготовка в Вооруженных Силах организо вывелась и проводилась в соответствии с политикой Коммунистической партии и Советского правительства на основе оценки возможного харак тера будущей войны и была направлена на обеспечение боевой готовности войск к отражению нападения любого агрессора.

Центральный Комитет партии, проанализировав опыт боевых дей ствий Советской Армии у озера Хасан, на реке Халхин-Гол, в Финляндии, обратил внимание на недостатки в боевой подготовке войск, в которых проявлялся ее отрыв от жестких требований войны. В подготовке войск нередко допускались послабления. Занятия проводились упрощенно, преимущественно в классах, без высокого напряжения, которым характеризуется бой. Штабы проявляли мало творческой инициативы в приближении полевых занятий и тактических учений к боевым условиям с их сложной и быстро меняющейся обстановкой. ЦК потребовал перестройки боевой подготовки войск в соответствии с требованиями времени. Конкретные рекомендации разработала комиссия Главного Военного Совета, занимавшаяся в 1940 г. обобщением боевого опыта.

Новые требования к боевой и политической подготовке войск были установлены народным комиссаром обороны в приказе № 120 от 16 мая 1940 г. и уточнены в приказе № 30 от 29 января 1941 г., а также в директиве Главного управления политической пропаганды Советской Армии «О перестройке партийно-политической работы», изданной в августе 1940 г. Эти документы сосредоточивали внимание на главном в подготовке войск — приближении повседневной учебы к условиям боевой действительности. «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне» — стало боевым лозунгом армии.

Осуществляя этот принцип обучения, командующие, командиры и политработники уделяли особое внимание всесторонней боевой подготовке, начиная с обучения одиночного бойца и мелких подразделений; непрерывному и четкому управлению в любых условиях боя; практической отработке взаимодействия родов войск; выработке выносливости у личного состава; совершенствованию работы штабов.

Стрелковые войска совершали марши в различной учебно-боевой обстановке, находясь в постоянной готовности к бою, учились слаженно действовать и маневрировать на поле боя, штурмовать укрепленные позиции, вести бой в лесу, преодолевать речные преграды, наступать во взаимодействии с другими родами войск.

В подготовке танкистов особое значение придавалось обучению их самостоятельным действиям во всех видах боя, взаимодействию с пехотой, артиллерией и авиацией. При этом главное место отводилось выучке одиночного бойца и сколачиванию экипажа. В основу огневой выучки танковых частей легло положение — учить вести стрельбу с места (коротких остановок) и с ходу. В технической подготовке упор был сделан на изучение новой материальной части. Вождение боевых машин теперь проходило с закрытыми люками на пересеченной местности, с преодолением различных препятствий. Как вспоминал бывший командир 9-го механизированного корпуса Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, «уже в процессе формирования была развернута всесторонняя боевая подготовка подразделений, частей и всего соединения в целом» 1.
1 К. Рокоссовский. Солдатский долг. М., 1968, стр. 6. 430

Окруженые полигоны, танкодромы и стрельбища использовались днем и ночью при любой погоде.

В подготовке артиллерии основное внимание уделялось ведению централизованного, управляемого массированного огня, взаимодействию с пехотой, танками и авиацией. Артиллеристы учились эффективно вести подготовку атаки, сопровождать массированным огнем пехоту и танки, вести стрельбу в сложных метеорологических и боевых условиях.

Обучение командных кадров и оперативная подготовка штабов подчинялись главной задаче — приобретению твердых навыков в управлении войсками. Ставилась цель подготовить «волевого командира с боевыми качествами, соответствующими современным боевым требованиям»1. Большое значение придавалось развитию у командиров творческой инициативы и умению самостоятельно принимать правильные решения в условиях сложной и быстро меняющейся обстановки. На учениях с боевой стрельбой, командно-штабных выходах в поле, штабных тренировках и военных играх командиры и штабы приобретали навыки вождения войск, учились организовывать взаимодействие войск и обеспечивать управление ими в бою.

Перед авиацией ставилась задача отработать взаимодействие с наземными войсками и флотом в любых условиях, а также уметь вести активные боевые действия как крупными массами, так и мелкими самостоятельными группами самолетов. Большое внимание уделялось полетам в сложных метеорологических условиях, умению находить и поражать цели ночью. В каждом полку выделялось по одной эскадрилье, личный состав которой должен был пройти курс ночной подготовки. Создавались специальные подразделения, в которых наиболее подготовленные инструкторы обучали летчиков действиям в сложных метеорологических условиях. В связи с поступлением на вооружение авиации более совершенной материальной части переучивание летного состава и освоение новой техники во многих случаях проходило непосредственно в полках, без отправки летчиков и техников в училища и на курсы. Но поскольку на теоретическую подготовку и изучение особенностей устройства новых машин, а затем постепенное овладение искусством их пилотирования затрачивалось много времени, происходило отставание в выполнении программы учебно-боевых задач. В директиве народного комиссара обороны от 17 мая 1941 г., излагавшей указания Главного Военного Совета по итогам боевой подготовки, отмечалось, что переучивание летного состава на новые типы самолетов проводится медленно.

Активно проходила подготовка личного состава Военно-Морского Флота. В 1940 г. Главный военный совет ВМФ принял специальное постановление, в котором намечалось улучшить подготовку корабельного состава, авиации и береговых служб. В частности, признавалось необходимым углубить изучение опыта боевых действий на морских театрах второй мировой войны, ликвидировать сезонность в обучении, не допускать упрощенчества в боевой подготовке, более обстоятельно изучить способы борьбы с минной опасностью, улучшить работу командиров и Штабов по организации и осуществлению взаимодействия кораблей с авиацией и средствами береговой обороны.

Было увеличено количество учебных походов, тактических и отрядных учений и маневров. Если в 1939 г. маневры флотов совсем не планировались, то в 1940 г. они были проведены на трех флотах. Увеличивалось время плавания кораблей. Выросла культура кораблевождения, осваивалась новая техника.
1 Центральный государственный архив Советской Армии (далее — ЦГАСА), S- 25880, оп. 4, д. 90, л. 487.

Как показала проверка боевой подготовки Войск ПВО страны в конце 1940 г., личный состав много потрудился над освоением учебных программ, но, как правило, был подготовлен к отражению налетов авиации лишь днем, при хорошей видимости. Взаимодействие с истребительной авиацией организовывалось в несложной обстановке и преимущественно также днем. В последние предвоенные месяцы личный состав Войск ПВО страны упорно работал над ликвидацией этих недостатков.

Перестройка боевой подготовки проходила на основе новых уставов. В войска поступили Боевой устав пехоты (часть 1), проекты Полевого устава и Боевого устава пехоты (часть 2), Боевой устав танковых войск Строевой устав, Устав караульной службы и другие. При их издании были учтены боевой опыт Советской Армии, а также опыт начавшейся второй мировой войны.

Огромную роль в укреплении Вооруженных Сил играла планомерно проводившаяся среди личного состава партийно-политическая работа, руководство которой осуществляли Главное политическое управление Советской Армии и Главное политическое управление Военно-Морского Флота. В 1940 г. эти органы были преобразованы в главные управления политической пропаганды, а политуправления округов и флотов —- в управления политической пропаганды.

Накануне Великой Отечественной войны политические органы и партийные организации Советской Армии перестраивали свою работу на основе нового Устава партии, принятого на XVIII съезде. Они направляли энергию личного состава на совершенствование боевого мастерства, воспитывали его в духе беспредельной любви к Родине и жгучей ненависти к империалистическим захватчикам.

Происходило дальнейшее организационное и идейное укрепление партийных и комсомольских организаций. С 1939 г. до середины 1941 г. численность коммунистов в армии и на флоте выросла более чем в 3 раза. Особенно многочисленными были ряды коммунистов и комсомольцев среди командного состава. На 1 января 1941 г. коммунисты и комсомольцы составляли 79,9 процента командного состава. Накануне Великой Отечественной войны (июнь 1941 г.) в Вооруженных Силах работало 12,2 тыс. партячеек, которые объединяли 563,5 тыс. коммунистов1. Рост партийной прослойки среди рядовых и сержантов позволил почти в половине рот, батарей и равных им подразделений создать партийные организации. Коммунистами становились воины ведущих профессий.

Во всех подразделениях, на всех кораблях действовали комсомольские организации. В июне 1941 г. численность комсомольцев в армии и на флоте достигла почти 2 млн. человек 2.

Важное значение в воспитании воинов Советской Армии в духе преданности Советской Родине имел утвержденный в начале 1939 г. Президиумом Верховного Совета СССР новый текст присяги, а также новый порядок ее принятия.

Командный состав, политические органы, партийные и комсомольские организации армии флота основное внимание сосредоточивали на деятельности в воинских коллективах. Центром партийно-политической работы становилась рота, батарея. Основными формами идейного воспитания являлись политические занятия и информации, проводившиеся среди рядового и младшего командного состава, плановая марксистско-ленинская учеба среднего и старшего командного состава.
1 Партийно-политическая работа в Вооруженных Силах СССР 1918—1973 гг. Исторический очерк. М., 1974, стр. 154.

2 10. Петров. Строительство политорганов, партийных и комсомольских организаций Армии и Флота (1918—1968). М., 1968, стр. 260.

В зимний период обучения 1940—1941 гг. рядовой состав первого года службы в системе политических занятий изучал темы: «Защита Отечества — священный долг каждого гражданина СССР», «Военная присяга Красной Армии», «СССР — страна социализма», «Красная Армия в боях за социалистическую Родину», «СССР в капиталистическом окружении», «Внешняя политика Советского Союза». С красноармейцами второго года службы проводились занятия на темы: «Наша Родина — Союз Советских Социалистических Республик», «Красная Армия — верный страж социалистической Родины», «Социалистическое государство рабочих и крестьян». Командный состав осваивал «Краткий курс истории ВКП(б)».

Все военнослужащие изучали материалы XVIII Всесоюзной партийной конференции и VIII сессии Верховного Совета СССР. Итоговая инспекторская проверка установила, что «политические знания стали более действенными в борьбе за высокую воинскую дисциплину, усиление боеготовности частей и укрепление политико-морального состояния личного состава»1.

Значительное внимание уделялось работе клубов, развитию красноармейской художественной самодеятельности, кинообслуживанию личного состава. В декабре 1940 г. директивой № 56 начальника Главного управления политической пропаганды было введено в действие Положение о ленинской комнате. Ленинская комната стала местом организации и проведения массово-политической, военной, культурно-просветительной работы и отдыха в подразделении 2.

Верным помощником командиров и политработников в боевой и политической подготовке армии и флота была военная печать. Кроме центральных газет «Красная звезда», «Красный флот», журналов «Военная мысль», «Морской сборник», «Артиллерийский журнал» и других, в 1941 г. издавались 21 окружная и флотская газета, 22 газеты армий и флотилий и 589 газет соединений и учебных заведений 3. Военная печать была пропагандистом передового опыта боевой и политической подготовки, застрельщиком новых начинаний, острым оружием в борьбе против расхлябанности и неорганизованности.

Печать западных военных округов сыграла важную роль в разъяснении освободительной миссии Советской Армии среди населения территорий, вошедших в состав Советского Союза в 1939—1940 гг. Опыт агитации и пропаганды изучался и обобщался политорганами и использовался для интернационального воспитания личного состава. С учетом этого опыта были проведены мероприятия по подготовке к развертыванию политической работы среди войск и населения вероятного противника в случае войны (спецпропаганда). Готовились кадры спецпропагандистов и материальная база для организации радиопропаганды, печатания листовок, газет и т. д.

Бойцы, командиры и политработники единодушно одобряли внешнюю и внутреннюю политику Коммунистической партии и Советского правительства. Накануне войны по инициативе коммунистов и комсомольцев Широко развернулось социалистическое соревнование по всем видам боевой подготовки между отдельными воинами, а также между подразделениями, частями и соединениями.

Перестройка боевой подготовки и воспитания войск, проведенная накануне Великой Отечественной войны, оказала плодотворное влияние на формирование высоких боевых и морально-политических качеств личного состава армии и флота.
1 ЦГАСА, ф. 25880, on. 4, д. 90, л. 494.

2 Партийно-политическая работа в Вооруженных Силах СССР 1918—1973 гг., СТР. 192.

3 50 лет Вооруженных Сил СССР, стр. 246.
Назад | Оглавлен

[Огонек]

https://docs.yandex.ru/docs/view?url...-28.pdf&nosw=1
№ 28 10 октября 1940 год

[Огонек]

[Огонек]

[История.RU]

http://www.istorya.ru/book/ww2/149.php

Возрастание опасности нападения на СССР и втягивания его в мировую войну, формирование новых соединений и рост военно-экономиче ского потенциала страны обусловливали внесение изменений в мобилиза ционный план, планы прикрытия границы, сосредоточения и разверты вания Вооруженных Сил для отражения нападения империалистов. Необ ходимость внесения изменений в планы обороны была вызвана также тем, что новая государственная граница СССР теперь проходила на сотни километров западнее прежней.

Под руководством Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова (до августа 1940 г.), затем генерала армии К. А. Мерецкова, а с февраля 1941 г. генерала армии Г. К. Жукова при участии генералов А. М. Василевского, Н. Ф. Ватутина, Г. К. Маландина и других Генеральный штаб разрабатывал предложения по уточнению и дополнению планов обороны. Эти предложения периодически докладывались руководству страны и после утверждения доводились до командования военных округов и флотов.

Особенно напряженно работал Генеральный штаб с лета 1940 г. Он разрабатывал предложения, которые легли в основу планов стратегического развертывания вооруженных сил и обороны государственной границы.

Генеральный штаб полагал, что Советскому Союзу необходимо быть готовым к одновременной борьбе на два фронта — на западе и востоке. Наиболее вероятным и опасным противником считалась фашистская Германия, на стороне которой могли выступить Финляндия, Румыния, Италия и, возможно, Венгрия. Предполагалось, что агрессоры выставят на западе против СССР до 240 дивизий, 10 тыс. танков и 15 тыс. самолетов. Япония у советских дальневосточных границ могла сосредоточить 50 пехотных дивизий, более 1000 танков и до 3000 самолетов. Таким образом, западное направление определялось как наиболее опасное. Именно здесь ожидался главный удар противника.

Основные силы Советской Армии намечалось сосредоточить у западной границы, а на Дальнем Востоке иметь войска, которые гарантировали бы устойчивость положения в этом районе. Выделялись достаточные силы для прикрытия южных и северных границ.

Соображения по оперативно-стратегическому развертыванию Советской Армии у западной границы были доложены руководством Наркомата обороны (С. К. Тимошенко, К. А. Мерецков и Н. Ф. Ватутин) Политбюро ЦК ВКП(б). Наркомат исходил из предположения, что сосредоточение основных сил немецко-фашистской армии наиболее вероятно к северу от устья реки Сан. Поэтому он предлагал развернуть главные силы Советской Армии от Балтийского моря до Полесья, то есть в Прибалтийском и Западном Особых военных округах (в военное время Северо-Западный и Западный фронты).

Однако при обсуждении плана стратегического развертывания войск была высказана иная точка зрения, согласно которой главный удар немецко-фашистской армии следовало ожидать на юго-западе. Удар будет преследовать цель овладеть наиболее богатыми промышленными, сырьевыми и сельскохозяйственными районами 2. В новом варианте плана, который разрабатывался до конца 1940 г., наиболее опасным направлением было признано юго-западное, открывающее путь на Львов и Киев, а не западное, ведущее к Минску. Ожидалось, что на этом направлении группировка немецко-фашистской армии превысит 100 дивизий.
1 Г. Жуков. Воспоминания и размышления. Т. 1. Изд. второе, доп. М., 19741 стр. 235; А. Василевский. Дело всей жизни. М., 1973, стр. 110.

Второй удар вспомогательный, мог быть нанесен из Восточной Пруссии на Вильнюс, Витебск. В соответствии с этим наиболее мощная группировка советских войск сосредоточивалась в северо-западной части Украины.

Концентрация главных сил Советской Армии на львовско-киевском направлении преследовала цель не допустить продвижения крупных танковых масс противника на Украину. Принималось также во внимание, что на этом направлении местность была достаточно удобной для развертывания и действий крупных масс танков и мотопехоты. Вместе с тем учитывалось, что нависающее с юга расположение главных сил советских войск по отношению к центральной группировке немецко-фашистской армии даст возможность нашим соединениям нанести удар по врагу во фланг и тыл. Однако эта возможность могла быть реализована лишь при удержании района Ковель, Ровно, Львов.

Всего для обороны западных границ намечалось использовать около двух третей дивизий сухопутных войск и три четверти авиации. План предусматривал, что военные действия начнутся с отражения нападения крупных сил противника, борьбы за господство в воздухе, ударов авиации по вражеским войскам и тыловым объектам. Стрелковые войска первого эшелона армий прикрытия и укрепленных районов приграничных округов совместно с пограничниками должны были сдержать первый натиск, а механизированные корпуса вместе со стрелковыми дивизиями второго эшелона при поддержке авиации нанести мощные контрудары и создать благоприятные условия для перехода советских войск в решительное наступление.

На основании соображений Генерального штаба, рассмотренных ЦК ВКП(б) и Советским правительством, развернулась разработка нового мобилизационного плана. Мобилизационный план (организационно-материальные вопросы) был утвержден в феврале 1941 г. и получил наименование МП-41. Округа должны были внести в свои планы необходимые дополнения и уточнения до 1 мая 1941 г.

Отмобилизование большинства стрелковых соединений приграничных округов заключалось в переводе их на штаты военного времени. Это означало, что стрелковые соединения должны были пополниться личным составом за счет призванных из запаса, а также получить из народного хозяйства недостающие средства транспорта (автомашины, тракторы, лошадей). В мобилизационных планах частей и соединений определялись очередность и сроки приведения их в боевую готовность. Для стрелковых дивизий, составлявших первый эшелон приграничных округов, устанавливался 2—6-часовой срок выхода в районы сосредоточения. Приведение в боевую готовность бронетанковых и механизированных соединений, авиации, конницы, артиллерии, войск ПВО и воздушно-десантных войск облегчалось, поскольку они содержались по штатам, близким к штатам военного времени.

Реализация мобилизационных планов требовала большого количества вооружения и боевой техники, особенно новых образцов.

Мобилизационный план предусматривал передачу вооруженным силам из народного хозяйства 240 тыс. автомобилей и около 43 тыс. тракторов 1. Несколько десятков тысяч грузовиков должны были поставить автомобильные заводы.

В процессе разработки мобилизационных планов обнаружились трудности в укомплектовании частей командным составом в звеньях — взвод, рота, батальон (батарея, дивизион). Эти трудности преодолевались за счет выпускников училищ и выдвижения командиров взводов и рот на новые, должности.
1 Архив МО, ф. 38, оп. 11373, д. 67, лл. 159, 160.

Но армии все еще недоставало командиров, особенно танкистов, артиллеристов и минометчиков. В 1941 г. намечалось развер нуть подготовку кадров с таким расчетом, чтобы к концу года можно было решить проблему укомплектования частей командирами взводов и рот Важным мобилизационным мероприятием являлось накопление бое припасов и горюче-смазочных материалов. К началу Великой Отечественной войны были созданы значительные запасы артиллерийских снаря дов и мин. Однако они не полностью обеспечивали мобилизационные по требности полевой артиллерии и минометов. Недостаточным было обеспечение боеприпасами 37-мм и 85-мм орудий зенитной артиллерии Винтовочных и пулеметных патронов было накоплено 6,3 боекомплекта на единицу оружия. Такой запас на первое время удовлетворял потребности войск. Запасы боеприпасов размещались на складах вблизи войск первого стратегического эшелона. Это отвечало задаче прочного удержания по граничных районов страны, но было чревато опасностью потери запасов на складах в случае отхода войск.

Мобилизационный резерв горюче-смазочных материалов был накоп лен почти полностью. Однако из-за отсутствия емкостей западные при граничные округа могли разместить на своей территории лишь от 10 до 80 процентов двухмесячной потребности войск в горючем и маслах. Поэ тому основные запасы оказались в Московском, Орловском, Харьковском округах, а также в Поволжье, на Северном Кавказе и в Закавказье.

Развертывая подготовку страны и Вооруженных Сил к отражению агрессии с запада, Советское правительство не упускало из виду Японию, проводя мобилизационные мероприятия и на Дальнем Востоке. В июне 1940 г. был воссоздан Дальневосточный фронт. Вскоре были усилены 1-я и 2-я Краснознаменные армии Дальневосточного фронта, вновь созданы управления 15, 25 и 35-й общевойсковых армий. В первой половине 1941 г. в соответствии с директивой народного комиссара обороны на Дальнем Востоке был сформирован 30-й механизированный корпус в составе 58-й, 60-й танковых и 239-й механизированной дивизий, созданы 59-я танковая и 69-я мотострелковая дивизии. На новую штатную организацию были переведены 16 стрелковых дивизий 2. Большое пополнение получили Военно-Воздушные Силы. На июнь 1941 г. самолетный парк Дальневосточного фронта насчитывал 1737 самолетов. Кроме того, на Дальнем Востоке был развернут 5-й корпус Дальнебомбардировочной авиации. Таким образом, к середине 1941 г. Дальневосточный фронт был значительно укреплен.

Одновременно с Дальневосточным фронтом были усилены Тихоокеанский флот (командующий вице-адмирал И. С. Юмашев) и Краснознаменная Амурская военная флотилия (командующий контр-адмирал П. С. Абанькин). В их состав к середине 1941 г. поступили новые надводные корабли, подводные лодки, авиация. К июню 1941 г. на Тихоокеанском флоте насчитывалось около 300 кораблей различных классов, в том числе 2 лидера, 7 эскадренных миноносцев, 6 сторожевых кораблей, 85 подводных лодок, 17 тральщиков, 5 минных заградителей и 160 торпедных, сторожевых и других катеров 3.

Амурская флотилия имела в своем составе 8 мониторов, 5 речных канонерских лодок, 48 бронекатеров, 4 тральщика, 13 катеров-тральщиков 4. К июню 1941 г. была значительно укреплена береговая оборона, завершено оборудование основных военно-морских баз и аэродромов.
1 ЦГАСА, ф. 4, оп. 14, д. 2742, л. 221.

2 Краснознаменный Дальневосточный (История Краснознаменного Дальневосточного военного округа). М., 1971, стр. 156.

3 ЦТА ВМФ, ф. 2, оп. 035630, д. 3, л. 1.

4 Там же.

Проведение крупных организационных мероприятий требовало немалого времени. К тому же необходимо было учесть соображения, высказанные на декабрьских совещаниях высшего командного и политического состава армии и флота. Поэтому уточненные задачи по прикрытию государственной границы были доведены до командующих округами лишь в начале мая 1941 г. Для каждого приграничного округа определялись боевой состав войск, важнейшие направления прикрытия, количество и границы районов прикрытия.

Ленинградский военный округ (командующий генерал-лейтенант М. М. Попов, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Клементьев, начальник штаба генерал-майор Д. Н. Никишев) должен был силами 7, 14, 23-й армий оборонять границу с Финляндией от полуострова Рыбачий до Финского залива, а также побережье Эстонской ССР и полуостров Ханко; свои задачи на приморских флангах он решал во взаимодействии с Северным и Балтийским флотами. Основные усилия округа сосредоточивались на Карельском перешейке, оборона которого возлагалась на 23-ю армию (командующий генерал-лейтенант П. С. Пшенников), и на петрозаводском направлении, где оборону должна была вести 7-я армия (командующий генерал-лейтенант Ф. Д. Гореленко). Прикрытие границы от Мурманска до Кеми осуществляла 14-я армия под командованием генерал-лейтенанта В. А. Фролова. Ленинградский военный округ прикрывал государственную границу протяженностью 1670 км. Прибалтийский Особый военный округ (командующий генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, член Военного совета корпусной комиссар П. А. Диброва, начальник штаба генерал П. С. Кленов) имел задачу силами 8, 11 и 27-й армий во взаимодействии с Балтийским флотом прикрыть побережье Балтийского моря от Хапсалу до Паланги и сухопутную границу Литовской ССР. Ширина полосы прикрытия равнялась 720 км. Основные усилия округа нацеливались на оборону 300-километровой границы с Восточной Пруссией. Здесь развертывались 8-я армия под командованием генерал-майора П. П. Собенникова и 11-я армия, которой командовал генерал-лейтенант В. И. Морозов.

Западный Особый военный округ (командующий генерал армии Д. Г. Павлов, член Военного совета корпусной комиссар А. Я. Фоминых, начальник штаба генерал-майор В. Е. Климовских) силами 3, 10 и 4-й армий должен был прикрыть государственную границу от южной границы Литовской ССР до реки Припять. Основные усилия округа концентрировались на гродненском направлении, где обороняться предстояло 3-й армии (командующий генерал-лейтенант В. И. Кузнецов), и на бело-стокском направлении, где развертывалась 10-я армия (командующий генерал-майор К. Д. Голубев). На брестском направлении к обороне переходила 4-я армия (командующий генерал-майор А. А. Коробков). Этой армии оперативно подчинялась Пинская военная флотилия (командующий контр-адмирал Д. Д. Рогачев). Общая протяженность по фронту полосы прикрытия округа составляла 470 км.

Киевский Особый военный округ (командующий генерал-полковник М. П. Кирпонос, член Военного совета корпусной комиссар Н.Н. Ватутин, начальник штаба генерал-лейтенант М. А. Пуркаев) силами 5, 6, 12 и 26-й армий должен был оборонять государственную границу от реки Припять до Липкан. Основные усилия округа сосредоточивались на львовском направлении, где развертывались 6-я армия (командующий генерал-лейтенант И. Н. Музыченко) и 26-я армия (командующий генерал-лейтенант Ф. Я. Костенко). На луцком направлении предстояло обороняться 5-й армии под командованием генерал-майора танковых войск М. И По тапова, на каменец-подольском направлении — 12-й армии (команду ющий генерал-майор П. Г. Понеделин). Фронт обороны округа дости гал 860 км.

Одесский военный округ (командующий генерал-полковник Я. Т Че ревиченко, член Военного совета корпусной комиссар А. Ф. Колобяков начальник штаба генерал-майор М. В. Захаров) прикрывал границу с Ру мынией от Липкан до устья реки Дунай, а также побережье Черного моря до Одессы включительно общей протяженностью около 650 км. Границу с Румынией войска округа обороняли во взаимодействии с Дунайской военной флотилией (командующий контр-адмирал Н. О. Абрамов), по бережье Черного моря от Одессы до Керченского пролива — совместно с Черноморским флотом.

Военно-морские силы получили задачи во взаимодействии с войсками приграничных округов не допустить вторжения противника с моря а также, используя минные заграждения и укрепления береговой обороны воспрепятствовать захвату военно-морских баз и высадке десантов на побережье.

В европейской части СССР морские границы прикрывали флоты: Северный (командующий контр-адмирал А. Г. Головко, член Военного совета дивизионный комиссар А. А. Николаев, начальник штаба контрадмирал С. Г. Кучеров), Краснознаменный Балтийский (командующий вице-адмирал В. Ф. Трибуц, член Военного совета дивизионный комиссар М. Г. Яковенко, начальник штаба контр-адмирал Ю. А. Пантелеев), Черноморский (командующий вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, член Военного совета дивизионный комиссар Н. М. Кулаков, начальник штаба контр-адмирал И. Д. Елисеев).

К началу июня 1941 г. штабы округов завершили разработку планов прикрытия государственной границы и представили их на утверждение в Наркомат обороны. Планы отвечали основному замыслу руководства Советской Армии, но имели существенные недочеты. Штабы брали за исходный такой вариант действий, при котором, как они полагали, удастся без помех со стороны противника завершить отмобилизование войск и их развертывание на намеченных рубежах.

Приграничные округа получили фронты прикрытия большой протяженности. Теми силами и средствами, которыми они располагали, практически невозможно было создать везде одинаково прочную оборону и длительное время сдерживать крупные силы противника. Штабы округов стремились иметь крепкие вторые эшелоны. Но армии располагались так, чтобы прикрыть отведенные полосы обороны на всем протяжении. Считалось, что противник застрянет в армейской обороне и не сможет вырваться на оперативный простор.

В первом эшелоне армий прикрытия предполагалось развернуть 63 дивизии и 2 бригады. Во вторые эшелоны армий прикрытия выделялась 51 дивизия (большинство из них танковые и моторизованные). 45 дивизий резерва командующих округами должны были занимать оборону в оперативной глубине на удалении 100—150 км от границы с задачей задержать противника, если он сможет прорваться. Кроме того, на территории округов находились 11 дивизий, подчиненных непосредственно Наркомату обороны. Всего, таким образом, в приграничных округах предполагалось иметь 170 дивизий.

Для приграничных округов были разработаны планы приведения в боевую готовность и выдвижения войск из районов постоянной дислокации на рубежи развертывания. На Балтийском, Северном и Черномор" ском флотах, на Пинской и Дунайской флотилиях была отработана система оперативных готовностей флота, то есть последовательный переход флота от готовности № 3 к готовности № 2 и № 1. По мере нарастания угрозы нападения по кодированному сигналу эта система готовностей Приводилась в действие.

В обеспечении прикрытия границы важная роль отводилась укрепленным районам (УРам), расположенным на территории приграничных округов. В ноябре 1939 г. в связи с изменением западной границы было решено оставшиеся в тылу УРы упразднить, их боевые вооружения законсервировать. При этом намечалось развернуть строительство укрепрайонов у новой западной границы. С лета 1940 г. началось возведение 20 укрепленных районов, которые занимали две полосы обороны общей глубиной по 20 км. Для ,их сооружения было сформировано 84 строительных батальона, 25 отдельных строительных рот и 17 автомобильных батальонов. С апреля 1941 г. к строительству было привлечено 160 инженерных и саперных батальонов приграничных округов и 41 саперный батальон внутренних военных округов.

Строительство новых укрепленных районов велось высокими темпами. Но объем оборонительных работ был слишком велик, и промышленность не успевала обеспечивать строительство УРов материалами, оборудованием и вооружением. Поэтому оборонительные сооружения вводились в строй с опозданием, по упрощенной схеме, порой без достаточного вооружения.

К началу войны удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.

Опыт начавшейся мировой войны показал возможность глубоких прорывов подвижных войск противника. Поэтому весной 1941 г. Главным Военным Советом было решено сохранить старые укрепленные районы как рубеж оперативной обороны и содержать их в боевой готовности. Однако к 22 июня привести старые УРы в полную боевую готовность не удалось.

Советское правительство проявляло большую осторожность в решении вопросов мобилизационного характера. И для этого были веские причины.

Реакционные круги западных держав стремились столкнуть Германию с Советским Союзом и таким способом ослабить Германию как своего конкурента, обессилить и даже уничтожить руками фашистов социалистическое государство. Естественно, что поступавшая с запада информация о подготовке нападения Германии на СССР воспринималась с подозрением, как возможная провокация.

В то же время политическое и военное руководство Советского Союза понимало, что военное столкновение с Германией неизбежно. 5 мая 1941 г. И. В. Сталин, выступая с речью на приеме выпускников военных академий, дал ясно понять, что германская армия является наиболее вероятным противником. Но поскольку Германия значительно увеличила свой военный потенциал в результате побед 1939—1940 гг., нужно было выиграть время для осуществления намеченных в конце 1940 — начале 1941 г. мероприятий по развертыванию, реорганизации и перевооружению армии и флота, по устранению недочетов в обучении войск.
Подготовку к отпору агрессору стремились проводить так, чтобы не дать Германии прямого повода к развязыванию военного конфликта.

Каждое решение о выдвижении войск на передовые рубежи по плану прикрытия тщательно взвешивалось. В связи с обострением общей обстановки Коммунистическая партия и Советское правительство с конца апреля 1941 г. в срочном порядке приняли меры к повышению боевой готовности Советской Армии и Военно-Морского Флота. Скрытно от против ника были проведены крупные мобилизационные мероприятия.

В мае — начале июня было призвано из запаса около 800 ТЬ1с военнообязанных. Это позволило повысить укомплектованность личным составом почти 100 стрелковых дивизий, ряда укрепрайонов, частей ВВС и других войск. 13 мая Генеральный штаб отдал распоряжение о переброске из внутренних округов в приграничные 28 стрелковых дивизий и 4 армейских управлений (16, 19, 21 и 22-й армий). Две армии должны были войти в состав Киевского Особого военного округа, дВР другие — в состав Западного Особого военного округа. Кроме того, в Могилев прибыло управление 13-й армии.

Передислокация войск осуществлялась под видом выхода частей в лагеря, скрытно и без изменения обычного графика движения на железных дорогах. В конце мая Генеральный штаб дал указание командующим приграничными округами срочно приступить к подготовке фронтовых командных пунктов.

Как известно, в ото время гитлеровское руководство широким фронтом вело дезинформационную кампанию, осуществляя под видом приготовлений к вторжению в Англию развертывание и сосредоточение войск для «восточного похода». При этом, чем ближе становился срок начала агрессии, тем правдоподобнее, по замыслу гитлеровцев, должны были выглядеть дезинформационные мероприятия. К штабам вермахта прикомандировывались переводчики, офицерам выдавались карты Англии и немецко-английские разговорники.

Хотя гитлеровское руководство проводило дезинформационную кампанию и маскировку развертывания войск довольно искусно, а подчас и успешно, ему не удалось скрыть непрерывно нараставших приготовлений к «восточному походу». Советская военная разведка и органы государственной безопасности в апреле и мае выявили сосредоточение крупных сил вермахта в Восточной Пруссии и на территории Полыни, а также переброску германских войск в Финляндию. В начале июня стало известно о сосредоточении вблизи советской границы крупных группировок немецко-фашистской армии.

Перед нападением фашистской Германии на СССР международная обстановка была исключительно сложной, к тому же быстро меняющейся. В обильном потоке разнообразной, зачастую противоречивой информации разобраться сразу было крайне трудно. Причем империалистические разведки действительно не раз пытались спровоцировать СССР на войну, не брезгая ради этого самыми подлыми методами.

В сложившихся условиях Советскому правительству было исключительно важно окончательно выяснить намерения фашистской Германии. 14 июня было опубликовано сообщение ТАСС. В нем, в частности, говорилось: «...в английской и вообще в иностранной печати стали муссироваться слухи о «близости войны между СССР и Германией»... Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым... уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении и развязывании войны.

ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь места; 2) по дан ным СССР, Германия также неуклонно соблюдает условия советско-гер майского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, п мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходят в последнее время переброска германских войск, освободившихся от операции на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям» 1.

На это сообщение Германия не реагировала. Оно не было напечатано ни в одной немецкой газете и не комментировалось по радио. Само это игнорирование столь важного сообщения, в сущности, подтверждало данные советской разведки о готовящейся агрессии.

Публикация заявления ТАСС могла на какое-то время создать ошибочное представление о внешнеполитической обстановке и подлинных намерениях фашистской Германии. Но этот военно-политический зондаж позволил сделать вывод о непосредственной угрозе войны.

После з-аявления ТАСС выдвижение войск из внутренних военных округов в приграничные было ускорено. В течение 14—19 июня народный комиссар обороны дал указания командованию округов вывести с 21 по 25 июня фронтовые управления на полевые командные пункты. 19 июня были отданы приказы о маскировке аэродромов, воинских частей, важных военных объектов, окраске в защитный цвет танков и машин, а также рассредоточении авиации.

Фактически к 22 июня в первом эшелоне армий прикрытия западных приграничных военных округов находилось 56 стрелковых и кавалерийских дивизий и 2 бригады, то есть на 7 дивизий меньше, чем предусматривалось планом. Многие из них оставались в постоянных пунктах дислокации или в летних лагерях. Непосредственную охрану границы несли пограничные войска — 47 сухопутных и 6 морских пограничных отрядов, 9 отдельных комендатур и 11 полков оперативных войск НКВД общей численностью около 100 тыс. человек. Во втором эшелоне армий на удалении 50—100 км от границы располагалось 52 дивизии. В резерве округов оставалось 62 дивизии, но они были рассредоточены на фронте в 4,5 тыс. км и на глубину от 100 до 400 км.

К двадцатым числам июня войска фашистского блока закончили оперативное развертывание главных группировок для нападения на СССР. Для нанесения удара утром 22 июня 1941 г. в первом стратегическом эшелоне с учетом финских, венгерских и румынских войск было сосредоточено 157 дивизий (из них 17 танковых и 13 моторизованных) и 18 бригад (в том числе 5 моторизованных). Это была громадная, невиданная в истории армия вторжения.

* * *
С ростом военной опасности Коммунистическая партия, Советское правительство и советский народ развернули огромную работу по Укреплению Вооруженных Сил. На основе опыта первых лет мировой войны и боевого опыта Советской Армии были конкретизированы и уточнены некоторые взгляды на характер боев и операций, использование различных видов вооруженных сил и родов войск. Началось осуществление мероприятий по мобилизационному развертыванию армии и флота. С 1 сентября 1939 г. по 21 июня 1941 г. численность Вооруженных Сил возросла более чем в 2,8 раза. Продолжалось ускоренными темпами техническое переоснащение войск. Были уточнены планы прикрытия государственной границы. Строились укрепрайоны и велась подготовка театров предстоящих военных действий. Пополнялись войска западных приграничных округов, в их состав включались новые объединения Советской Армии. В глубине страны формировались стратегические резервы. Одновременно развивалась материальная база обороны страны, создавались новые образцы вооружения и боевой техники. Промышленность увеличивала выпуск военной продукции.

Bыполнить колоссальную работу по реорганизации Советских Вооруженных Сил, укреплению границ и увеличению оборонного потенциала страны предполагалось к лету 1942 г. К моменту нападения фашистской Германии эта работа оказалась незаконченной. Завершать ее пришлось уже в ходе Великой Отечественной войны.

1 «Правда», 14 июня 1941 г.
Назад | Оглавл

[Огонек]

https://docs.yandex.ru/docs/view?url...-29.pdf&nosw=1
№ 29 20 октября 1940 год

[Огонек]

[История.RU]

http://www.istorya.ru/book/ww2/150.php

Первый период мировой войны длился около двадцати двух месяцев. За это время в нее было вовлечено почти тридцать государств с населением свыше 1 млрд. человек. Природные и людские ресурсы многих стран были брошены на обеспечение развернувшихся или намечавшихся военных действий. Миллионы людей надолго оставили свои дома и обычные занятия, чтобы надеть военную форму и отправиться на фронт. В сентябре 1939 г. только в четырех странах Европы — Германии, Польше, Франции и Великобритании — было поставлено под ружье более 10 млн. человек. Сотни тысяч людей были призваны в вооруженные силы еще не вступивших в войну государств. Война изменила уклад жизни многих стран, принесла огромные лишения и бедствия народам, поставила под угрозу само существование ряда исторически сложившихся национальных государств.

В течение первого периода войны агрессия не была остановлена. В Европе, Африке и Азии она продолжала разрастаться. К середине 1941 г. двенадцать государств Европы были лишены независимости. Немецко-фашистские агрессоры захватили Польшу, Данию, Бельгию, Норвегию, Голландию, Люксембург. Потерпела поражение Франция. Ее наиболее развитые в промышленном отношении северные районы оказались оккупированными вермахтом, а в южной части было создано полностью зависимое от рейха марионеточное «государство Виши». Объединенные силы стран фашистского блока разгромили и расчленили Югославию. Гитлеровские и итальянские войска оккупировали Грецию. Правящие круги Румынии, Венгрии, Финляндии и Болгарии, пытаясь найти в «третьей империи» опору для достижения захватнических целей, пошли на тесный союз с фашистской Германией. Потерпев поражение в войне на континенте, Англия переживала тяжелое время, ожидая помощи извне и надеясь, что агрессия не перекинется через Ла-Манш и очередной удар будет нанесен в восточном направлении. В Европе из капиталистических государств вне войны оставались Швеция, Швейцария, Испания, Португалия, Ирландия, Турция. Но большинство этих государств, хотя и в разной степени, сотрудничали с Германией, продолжали обеспечивать рейх, как и в мирное время, стратегическим сырьем, продовольствием, готовой промышленной продукцией.

Союз Советских Социалистических республик к июню 1941г.
Союз Советских Социалистических республик к июню 1941г.

Со времени наполеоновских войн политическая карта Европы не перекраивалась так быстро и бесцеремонно, как в эти неполные два года второй мировой войны. Война перекинулась в Африку, куда на помощь итальянским колонизаторам пришли немецко-фашистские войска.

Продолжалась война в Азии, развязанная японскими империалистами. К лету 1941 г. японские оккупанты проникли в центральные районы Ки тая, вторглись в его южные провинции, а после капитуляции Франции захватили северную часть Французского Индокитая.

Ареной действий военно-морских сил воюющих государств стали значительные морские и океанские пространства. Судоходство и тради ционные торговые связи между многими странами нарушились.

В войну еще не вступили такие крупные и сильные государства как Советский Союз и Соединенные Штаты Америки. Советский Союз, всегда боровшийся против фашизма, был главной преградой на пути осущест вления захватнической программы гитлеровской Германии. Фашистская политика «дранг нах остен» неизбежно вела к столкновению между Гер манией и Страной Советов.

Соединенные Штаты, обеспокоенные чрезмерным усилением Герма нии и особенно Японии, все более активно проводили политику, направ ленную против стран оси, оказывали поддержку Англии, одновременно прибирая к рукам ее колонии.

Расширение японской агрессии и стремление США укрепить свои стратегические позиции в Азии и на Тихом океане вели к обострению американо-японских противоречий. Было ясно, что события 1939—1940 гг. являются лишь завязкой еще более крупного и ожесточенного военного столкновения.
Первый период войны обнажил подлинную сущность политики двух империалистических группировок.

Более полно раскрылся антисоветский, провокационный характер мюнхенской политики стран англо-французского блока. Попытка с самого начала войны канализировать гитлеровскую агрессию против СССР потерпела провал. Англия и Франция не сумели достигнуть этой цели даже ценой предательства Польши. Но и после падения Польши они продолжали надеяться на осуществление мюнхенского курса. Как признает Лиддел Гарт, расчеты западных союзников сводились к тому, что «теперь, когда Германия и Россия стоят лицом к лицу на общей границе, трения между недоверяющими друг другу сторонами будут расти, и гитлеровская разрушительная сила устремится на восток, а не на запад»1. Однако следующий удар Германия нанесла именно на западе. Таким образом, Англии и Франции не удалось избежать вооруженного столкновения с Германией. Они стали жертвой собственной недальновидной политики.

Реакционные буржуазные историки, ссылаясь на то, что Советский Союз в течение 1939—1941 гг. оставался вне мировой войны, обвиняют СССР в сговоре с фашистской Германией, хотя и документы, и фактический ход войны полностью опровергают подобные утверждения. Эти историки изображают правительства Англии и Франции страстными поборниками справедливости и непримиримыми врагами гитлеризма, какими они, в сущности, никогда не были. Такие суждения несут на себе печать классовой ограниченности и злобного антисоветизма.

Вторая мировац война, готовившаяся империалистической реакцией как объединенный поход против Советского Союза, в силу объективных причин началась внутри империалистического лагеря и в течение первого периода шла между двумя конкурирующими группировками: германо-итальянской и англо-французской. Из двух тенденций, характерных для капиталистического мира, — тенденции к объединению на антисоветской основе и тенденции к обострению межимпериалистических противоречий,— вторая в тот период одержала верх.
1 В. Liddell Hart. History of the Second World War, p. 706. 444.

События первого периода войны разоблачили антисоциальную, разбойничью природу фашизма. Фашистская идеология, политика расизма и шовинизма как правительственная система политического бандитизма и террора по отношению к трудящимся и прогрессивным организациям были известны задолго до войны. Коммунисты и их союзники по борьбе с фашистской диктатурой разъясняли, что монополистическая буржуазия прибегает к фашизму для укрепления своего пошатнувшегося господства, что фашизм — крайняя реакция по всей линии. Реакционность внутренней политики фашистских стран перед войной стала очевидной для большинства людей. Страшная разоблачающая правда о концлагерях, куда нацисты запрятали своих политических противников, о сборищах фашистов и диких расистских погромах достигла самых отдаленных уголков планеты. Гораздо меньше мировая общественность знала о внешнеполитической программе фашизма. Нередко высказывания Гитлера и Муссолини о территориальных претензиях воспринимались как декларативные заявления, направленные только против Советского Союза.

Агрессивные действия стран оси в Европе, Африке и Азии со всей очевидностью показали, что человечество стоит перед величайшей опасностью быть порабощенным фашистскими завоевателями. Первый период войны подтвердил правильность определения, данного коммунистами: фашизм — это «необузданная агрессия в отношении других народов и стран»1. Огнем и мечом гитлеровцы устанавливали свой «новый порядок», который по жестокости превосходил варварство времен средневековья.

Разоблачение фашизма самим ходом событий первого периода войны оказало большое влияние на отношение народных масс порабощенных стран к войне, на изменение ее характера. Открыто разбойничьи действия германо-итальянского блока, пассивность правящих кругов западных держав в организации отпора агрессору вызывали у трудящихся ненависть и негодование. Антифашистская борьба, которую прогрессивные силы Европы и всего мира, прежде всего коммунистические и рабочие партии, вели в предвоенные годы, перерастала в движение Сопротивления, в вооруженную борьбу за освобождение своих стран от захватчиков. Хотя мировая война возникла внутри империалистической системы и цели, которые ставили в ней правящие классы, были глубоко чужды народным массам, она повысила активность трудящихся, стремившихся преградить путь фашистскому варварству. Трудящиеся рассматривали капитулянтскую политику правящих классов как национальную измену и включались в борьбу за спасение независимости своих стран.

Последовательными выразителями интересов народов порабощенных стран были коммунистические и рабочие партии, которые в условиях подполья первыми начали организовывать боевые отряды для борьбы против оккупантов.

На общий ход событий первого периода войны и ее характер существенное влияние оказывало различие в целях, которые преследовали в вооруженной борьбе противоборствующие группировки империалистических Держав. Если фашистские страны намеревались силой завоевать «жизненное пространство», то западные державы стремились также силой удержать ранее захваченное. Одни из них представляли, говоря словами В. И. Ленина, буржуазию алчущую, другие — буржуазию сытую 2.
1 Г. Димитров. В борьбе за единый фронт против фашизма и войны. М., 1939, стр. 6.

2 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 11, стр. 292.

Различие в целях обусловило различие в способах действий, которые избрали враждующие коалиции, хотя сущность их империалистической политики была одинаковой. Германия, Италия и Япония предприняли активные, наступательные, захватнические действия. Англия и Франция заняли оборонительные позиции, давая понять, что они не против удовлет ворения претензий фашистских стран, но за счет третьих государств прежде всего Советского Союза. Неожиданный для руководящих кругов Англии, Франции и США поворот фашистской агрессии на запад спутал их расчеты, создал угрозу независимости этих государств.

Трудящимся массам, говорил В. И. Ленин, не чуждо чувство нацио нальной гордости. Им не безразлична судьба нации. Чтобы не допустить победы фашизма, трудящиеся поддерживали мероприятия буржуазных правительств, направленные на борьбу против гитлеровской Герма нии и ее союзников, на спасение национальной независимости своих стран.

В постепенном превращении войны как продолжении «многолетней империалистической тяжбы в лагере капитализма»1 в справедливую i освободительную борьбу против фашизма проявилась возрастающая роль народных масс в общественной жизни, усиление их влияния на весь ход истории. Великая Октябрьская социалистическая революция и строительство социализма в СССР показали трудящимся капиталистических стран что при условии сплоченности и организованности они представляют огромную историческую силу. Рост коммунистического и рабочего движения в 30-е годы выражал повышение политической сознательности и активности рабочего класса капиталистических стран. С началом мировой схватки вновь проявилось «великое свойство войны: разоблачение на деле, перед глазами десятков миллионов людей, того несоответствия между народом и правительством, которое видно было доселе только небольшому сознательному меньшинству» 2. Вопреки интересам империалистов народные массы оказывали все возраставшее влияние на начавшуюся мировую войну, меняя ее характер, направляя острие борьбы против наиболее реакционных сил, угрожавших человечеству, прогрессу и демократии.

Таким образом, уже в самом начале второй мировой войны в ней проявилась тенденция к росту антифашистской, освободительной борьбы. По мере включения в эту борьбу новых отрядов трудящихся оккупированных стран, поддержанных прогрессивными силами всего мира, эта тенденция набирала силу и оказывала все более заметное преобразующее влияние на характер войны. Диалектический процесс зарождения нового качества в сложном общественном явлении, каким была вторая мировая война, завершился со вступлением в борьбу Советского Союза. Великая Отечественная война коренным образом изменила расстановку сил на мировой арене и предопределила историческую победу над фашизмом.

Изменение характера второй мировой войны — объективный процесс, который развивался под воздействием разнообразных по своей природе факторов. Решающими из них были: существование Советского Союза как опоры международного рабочего класса и всех трудящихся в борьбе за свои права; наличие в большинстве капиталистических и зависимых стран сплоченных и влиятельных коммунистических партий; широкое вовлечение в антифашистскую борьбу демократических сил; угроза самому судествованию исторически сложившихся национальных государств, обусловившая включение в борьбу новых социальных групп; установление гитлеровцами на оккупированных территориях жесточайшего режима террора и насилия, что неизбежно вызывало решительный отпор трУ" дящихся.
1 «Коммунистический Интернационал», 1939, N° 8—9, стр. 3.

2 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 9, стр. 154.

Одна из особенностей первого периода войны заключается в том, что возможность изменения ее характера стала превращаться в действительность. Это проявилось в непрерывном нарастании освободительного, демократического и революционного движения.

Решающее влияние на ход вооруженной борьбы и ее результаты в первый период войны оказало быстрое, в сущности неожиданное, поражение стран англо-французской коалиции в июне 1940 г. Буржуазные историки до сих пор не выработали единой точки зрения на причины поражения англо-французской коалиции. Капитуляция Франции, утверждает французский реакционный историк Ж. Гальтье-Буассьер, спасла нацию, а Петэн якобы «предотвратил ненужное кровопролитие» 1, Американский профессор Дж. Вулф утверждает, что поражение Франции явилось проявлением общего кризиса французской нации, упадком ее «elan vital» (жизненного порыва)2. Однако ряд буржуазных историков считает, что Франция не должна была идти на уступки агрессору. Французский историк А. Латрей пишет, что Франция обладала реальными возможностями не допустить распространения гитлеровской агрессии как накануне, так и в начале второй мировой войны 3.

Острой критике со стороны некоторых историков подвергается политика «странной войны». Английский историк Д. Кимхе, в частности, считает, что Гитлер «мог бы потерять буквально все, если бы англичане и французы предприняли контрнаступление против его ослабленной обороны на западе» 4. Французский генерал А. Бофр прямо говорит, что союзники «позволили задушить Польшу» 5.

Многие западные историки пытаются свести причины поражения союзников к недостаткам военного руководства, пренебрежительному отношению к организации обороны, к коррупции, проникавшей в правительство и общество 6. Западногерманские историки X. Фогт, X. Даме, Г. Буххайт подчеркивают низкую боеспособность и слабую боевую выучку англо-французских войск, авиации и танковых частей, восхваляют вермахт и его доктрину блицкрига, рекламируя ее как «новый способ ведения войны» 7.

Было бы неверно утверждать, что буржуазные историки совершенно не уделяют внимания социальным и политическим причинам поражения англо-французской коалиции. Т. Дрейпер и У. Ширер поднимают вопрос о союзниках Франции, подчеркивая, что одной из причин ее поражения была ориентация на Бельгию, а не на Чехословакию или Россию 8. К англо-французскому союзу «нужно было привлечь Россию» 9,— делает вывод Ширер. Лиддел Гарт стремится объяснить пассивность англофранцузской стороны тем, что она не принимала политических решений, которые учитывали бы реальные возможности союзников и определяли
1 J. Gal tier-Boissiere. Histoire de la guerre 1939—1945. T. 1. Paris, 1965, p. 278.

2 The Fall of France, 1940. Causes and Responsibilities. Boston, 1965, p. 1—9.

3 A. Latrei11e. La seconde guerre mondiale. Paris, 1966, p. 26.

4 Д. Кимхе. Несостоявшаяся битва. Перевод с английского. М., 1971, стр. 97.

5 А. Веaufге. Le drame de 1940, p. 226.

6 J. Williams. The Ides of May. The Defeat of France. May—June 1940. London, 1968; L. Snyder. The War. 1939—1945. A Concise History. New York, I960; W. Shirer. The Collapse of the Third Republic. New York, 1969.

7 H. Vоgt. Schuld oder Verhangnis? Zwolf Fragen an Deutschlands jungste Vergangenheit. Frankfurt a/M., 1963, S. 165; H. Dahms. Geschichte des zweiten Weltkrieges. Tubingen, 1965, S. 124, 146; G. Висhheit. Hitler der Feldherr. Die Zerstorung einer Legende. Rastatt, 1965, S. 118.

8 T. Draper. The Six Weeks War. France May 10 — June 25, 1940. New York, 1944, p. 320.

9 W. Shirer. The Collapse of the Third Republic, p. 240.

военное планирование 1. Однако причины этого он пытается свести к «ошибкам» английских министров и лично Чемберлена, которые, оказывается, принимали решения под влиянием «непродуманных импульсов а не трезвых рассуждений» 2. Многие буржуазные историки стремятся взвалить вину за поражение англо-французской коалиции на «либералов» Народный фронт и рабочий класс Франции 3.

В действительности причины поражения англо-французской коалиции в июне 1940 г. коренились в антисоветской, антикоммунистической антинародной политике правящих кругов западных держав. История учит, что ничто так не поощряет агрессора, как нерешительная борьба с ним, заигрывание, попытки разрешить конфликт за счет других государств.

Мало кто даже среди фашистских заправил верил в начале войны в возможность таких крупных успехов вермахта, каких он достиг в Западной Европе за короткие сроки. Но правящие круги западных держав проводя мюнхенский курс в своей политике и не желая в борьбе с захватчиками опереться на широкие народные массы, создали благоприятные условия для расширения фашистской агрессии.

Сделав ставку на пассивно-выжидательную стратегию и проиграв западноевропейскую кампанию, державы англо-французской коалиции поставили народы многих стран в труднейшее положение. Фашистская Германия не только одержала крупные победы и на долгое время устранила угрозу с запада, но и приобрела развитые в промышленном отношении территории, богатые сырьевыми ресурсами. В распоряжении Германии оказались вооружение и боевая техника почти 180 разгромленных или капитулировавших дивизий западных союзников. Миллионы пленных были отправлены на принудительные работы в рейх. Германия получила значительный выигрыш во времени для осуществления очередных агрессивных акций, захватила стратегическую инициативу. Фашистская Германия, таким образом, оказалась в выгоднейших условиях для перехода к решению главной задачи своей захватнической программы — нападению на СССР.

Современная буржуазная историография пытается протащить лживую версию о якобы превентивном характере войны Германии против СССР, изобретенную еще гитлеровцами. В соответствии с этой версией цели и планы нападения Германии на Советский Союз трактуются крайне тенденциозно. Кое-кто из буржуазных историков распространяет миф об агрессивности Советского Союза, о его экспансионистских устремлениях. Об «угрозе со стороны России» по отношению к Германии и другим странам говорится в публикациях таких историков крайне реакционной ориентации, как Т. Дюпуи, С. Поссони (США), В. Глазебок, У. Вален-ди (ФРГ) и других. Эта угроза, по их словам, служила Гитлеру «оправданием для принятия важного решения начать войну против Советской России» 4.

Однако под влиянием неопровержимой аргументации советской историографии целый ряд буржуазных авторов вынужден отказаться от этой фальсификации. Так, западногерманский историк Г. Якобсен признал, что «нападение Германии на Советский Союз в 1941 г. ...не является превентивной войной.
1 В. Liddе11 Hart. History of the Second World War, p. 33.

2 Ibid., p. 15.

3 H. Dahms. Geschichte des zweiten Weltkrieges, S. 128; С Fоh1en. La France de l'entre-deux-guerres. 1917—1939. Paris, 1966, p. 155—156; А. Веaufre. Le drame de 1940, p. 197.

4 «US Air Force Historical Studies», 1968, № 189, p. 72

Решение Гитлера на наступление...— конечное выражение агрессивной политики Гитлера, которая с 1938 г. проявлялась во все более неприкрытой форме» 1.

Тем не менее многие буржуазные историки, отбросив фашистский вариант легенды, сохраняют ее основу — миф о «красном империализме». Нападение Германии на СССР они пытаются показать как столкновение «двух агрессивных программ».

Некоторые буржуазные историки стремятся представить решение Гитлера о нападении на Советский Союз как вынужденный шаг, на который он пошел, получив отпор во время «битвы за Англию» и осознав невозможность осуществить операцию «Морской лев» 2. Западногерманские военные историки П. Шрам, В. Хубач, Г. Якобсен, А. Хилльгрубер пытаются доказать, что гитлеровская Германия будто бы вообще не имела твердо разработанного плана войны и была вынуждена прибегать к «импровизациям».

Хитроумные построения буржуазной историографии не могут скрыть от народов той исторической правды, что нападение гитлеровской Германии на СССР было всесторонне продуманным, заранее спланированным актом агрессии. О захватническом характере гитлеровских планов свидетельствует и то, что цели фашистской Германии не ограничивались нанесением военного поражения Советскому Союзу, а предусматривали уничтожение Советского социалистического государства, превращение его в колонию фашистского рейха.

Вторая мировая война с самого начала носила коалиционный характер. Это определялось тем, что империалистические группировки сложились еще до войны и имели устойчивые внутренние связи. Однако в ходе войны постепенно и во все более нараставших масштабах выявлялись противоречия, всегда существовавшие внутри этих коалиций.

Фашистский блок базировался на «единстве» фашистской идеологии и общности целей захватнической политики. Фактически же он был подчинен политическим и военным интересам Германии. Внутри блока нарастали процессы, раскалывавшие лагерь захватчиков. Уже на первом этапе войны проявились германо-итальянские разногласия, особенно по вопросам захватнической политики в Западной Европе, Северной Африке и на Балканах. Стремление Италии вести «параллельную войну» в Греции вызвало резкое недовольство Гитлера, а поражение итальянских войск послужило удобным предлогом для захвата Греции вермахтом и привело к подчинению Италии гитлеровскому рейху.

Неустойчивыми оставались отношения европейских фашистских государств с Японией, несмотря на подписание с ней «антикоминтерновского пакта». Коалиционного военного руководства фашистский блок не имел.

К дальнейшему обострению противоречий внутри блока фашистских стран вело экономическое закабаление Германией своих союзников — королевской Румынии, хортистской Венгрии, царской Болгарии и стран-марионеток — Словакии, Хорватии, «государства Виши».

Начали обнажаться противоречия и в военном сотрудничестве между государствами фашистского блока. Действия Италии против Франции не были согласованы с руководством Германии, и это вызвало известные трения. Агрессия против Югославии была предпринята Германией совместно с союзниками, однако на основе плана, разработанного верховным главнокомандованием вермахта. А при планировании объединенной агрессии против Советского Союза предусматривалось полное подчинение вооруженных сил союзников германскому верховному главнокомандованию. Совместные действия планировало и осуществляло германское командование.
1 Н. Jacobsen und andere. Der zweite Weltkrieg in Bildern und Dokumen-ten. Bd. 1. Der Europaische Krieg 1939—1941. Miinchen, 1965, S. 118.

2 G. Buchheit. Hitler der Feldherr, S. 165.

Между руководством вермахта и командованием вооружен ных сил государств фашистского блока в Европе утвердились отношения господства и подчинения, что служило источником углубления противоречий.

Политический и военный альянс Англии и Франции складывался еще до войны, основываясь на общности интересов в защите колониальных империй. Их стратегические расчеты исходили из предпосылки, что германская агрессия будет направлена против СССР. Камнем преткновения в англо-французских отношениях был вопрос о гегемонии в Европе. На гегемонию претендовали и Англия и Франция Однако это не мешало им выступать вместе в качестве «умиротворителей» Германии. До войны они отдали на растерзание фашистам Австрию и Чехословакию. Войну англо-французская коалиция начала с предательства своего младшего партнера — Польши.

В отличие от государств фашистского блока западноевропейские державы создали верховный совет союзников, в который вошли от Англии и Франции премьер-министры и некоторые министры, а от других союзных государств — их послы. Но этому совету отводилась лишь роль совещательного органа. Окончательные решения принимали правительства. До капитуляции Франции совет провел 16 заседаний, на которых вырабатывались совместные политические и стратегические рекомендации. Это был бюрократический орган, не отвечавший требованиям войны. Объединенного военного штаба создано не было.

После поражения Франции Англия оказалась в критическом положении. Она получала помощь от США, но ей прежде всего нужен был союзник в Европе. Логика событий подсказывала Англии единственный выход — сближение с Советским Союзом. Поворот гитлеровской агрессии на восток дал Англии необходимую передышку, спас ее от неминуемой катастрофы. Так Англия, сорвавшая вместе с Францией политические и военные переговоры 1939 г., к концу первого периода мировой войны оказалась в таком положении, что без помощи и поддержки Советского Союза, без его борьбы против фашистского блока она не могла рассчитывать на сохранение своей самостоятельности, так же как Франция — на свое освобождение от захватчиков.

Этот наглядный урок истории показывает, насколько продуманной была внешняя политика Советского государства, направленная на создание общими силами барьера против фашистских агрессоров, и насколько недальновидной, в сущности самоубийственвой, оказалась позиция правящих кругов Англии и Франции, которую они занимали при поддержке США.

Анализ первого периода второй мировой войны позволяет вскрыть конкретную взаимосвязь политики и войны. В развитии событий этого периода прослеживаются контуры предвоенной мюнхенской политики западных держав. Ее антисоветская направленность, ставка на столкновение Германии с СССР обусловили пассивно-оборонительный характер стратегии западных союзников в борьбе с германской агрессией, непрочность и в конечном счете поражение англо-французской коалиции.

* * *
В первый период мировой войны, несмотря на быстротечность отдельных войн и кампаний, выявились некоторые новые черты военного искусства армий империалистических стран, связанные прежде всего с появлением в больших количествах машинной боевой техники и усовершенствованием ранее известных средств вооруженной борьбы. Новое в ведении войны или операции, если оно отвечало духу времени и оказывалось неожиданным для противника, приводило к значительным успехам. И наоборот, абсолютизация опыта прошлого, например опыта первой мировой войны, вела к поражениям и неудачам.

С самого начала во второй мировой войне обнаружились некоторые присущие ей черты стратегического значения: большой размах развернувшихся военных действий, высокие темпы и динамизм сражений, последовательное проведение операций через определенные промежутки времени, возникновение стратегических пауз в действиях агрессивной стороны и другие.

Одной из главных черт первого периода войны являлся успех «молниеносной войны», на которую делала ставку фашистская Германия. Вермахт провел ряд быстротечных войн-кампаний и отдельных операций против различных стран, продемонстрировав большую ударную силу, маневренность и мобильность. Идея «молниеносной войны» была положена в основу планирования германским генеральным штабом всех захватнических походов. Сокрушение противника одним стратегическим ударом при быстрых темпах наступления и в ограниченный срок — вот главная цель, которая ставилась перед германскими вооруженными силами. При этом активные действия носили прерывистый характер. «Молниеносные» войны-кампании чередовались со стратегическими паузами, в течение которых шла перегруппировка сил и подготовка к очередному удару.

Анализ показывает, что каждая кампания в Европе продолжалась не более двух месяцев, а все кампании вместе (с учетом одновременности норвежской и западноевропейской) — не более четырех месяцев. Остальное время занимали стратегические паузы.

Успех «молниеносной войны» стал возможен благодаря предпосылкам политического и военного характера. Политические предпосылки возникли как следствие мюнхенской политики западных держав, в частности их отказа в помощи Польше и продолжения «странной войны» в 1940 г. В результате фашистской Германии удавалось изолировать противников и громить их порознь. Государства англо-французской коалиции из-за слепой веры в то, что Гитлер не посмеет нанести удар «по своим», даже не пытались после поражения Польши использовать стратегическую паузу для решительного противодействия агрессору.

Военными предпосылками успеха «молниеносной войны» явились создание Германией превосходства над противником в силах и средствах, в первую очередь в подвижных сухопутных войсках и авиации, а также учет его новых требований к применению крупных масс войск и военной техники. «Молниеносная война» приносила успех, поскольку велась против слабого в военном отношении или пассивного противника. Вооруженные силы Польши, Дании, Норвегии, Югославии, Греции значительно уступали вермахту в количественном и качественном отношении. Англофранцузские войска обладали значительной боевой и ударной мощью, но их командование заранее отдавало стратегическую инициативу германским вооруженным силам и в этот период даже не планировало ее перехватить. Англо-французская стратегия носила выжидательно-оборонительный характер, она строилась в расчете на улучшение обстановки «самой по себе», на то, что время работает не на фашистский блок, а на западные державы. С точки зрения перспектив всей мировой войны время действительно работало против Германии. Но в конкретно-исторической обстановке первого периода расчеты западных держав на пассивную стратегию были неоправданны. Такая стратегия способствовала росту военного превосходства фашистского блока и, не учитывая быстрого, хотя и временного, изменения соотношения сил, терпела поражение. Это стоило европейским народам огромных жертв, длительного пребывания под гнетом фашистских оккупантов.

[История.RU]

Агрессоры всегда стремятся к молниеносным захватам. Быстрые и решительные действия на войне, как правило, дают возможность добиться крупного стратегического успеха в короткие сроки, требуют сравнительно небольших материальных затрат и позволяют захватить тыл противника мало разрушенным. С появлением в огромном количестве мащИн. ной боевой техники, автоматического оружия, танков, самолетов вездеходов возможности осуществления быстротечных операций значительно возросли. К тому же фашистские агрессоры стремились к молние носному разгрому своих противников, чтобы избежать войны на два фронта.

Гитлеровские захватчики уверовали в «молниеносную войну» как некое универсальное средство достижения своих политических и военных целей. Возведя в абсолют этот способ ведения войны, они не видели однако, что идеей блицкрига не исчерпывается содержание военного искусства. Война, как показал опыт XX века, не сводится только к быстротечным операциям и кампаниям. Она требует длительного напряжения всех духовных и материальных возможностей государств, является суровым испытанием их общественного строя, экономики, морального духа народа и армии.

Военные стратеги германского фашизма не замечали, да и не желали замечать новых закономерностей войны, которые противоречили их авантюристическим замыслам. Однако первый период войны еще не давал достаточных доказательств несостоятельности теории «молниеносной войны». Наоборот, он как будто даже подтверждал ее правильность. Разоблачение авантюристического характера блицкрига произошло позже, когда фашистская военная машина натолкнулась на упорное сопротивление Советской Армии и Германии пришлось вести длительную, затяжную борьбу.

Развертывание вооруженных сил в кампаниях первого периода войны имело свои особенности. Капиталистические государства еще в предвоенные годы проводили скрытую мобилизацию. Германия начала отмобилизование вермахта в связи с аншлюсом Австрии и подготовкой к захвату Чехословакии. В конце августа 1939 г. скрытая мобилизация в Германии была уже фактически закончена. В последнюю неделю она велась открыто. Польша начала отмобилизовывать свою армию за 7 суток до войны, Англия и Франция — за 10—12 суток.

Таким образом, отмобилизование и развертывание вооруженных сил все эти страны проводили до объявления войны. Однако фашистская Германия закончила мобилизацию вооруженных сил значительно раньше своих противников и опередила их в создании стратегических группировок войск и занятии исходных районов. К 1 сентября немецко-фашистское командование развернуло 95 процентов соединений, предназначенных для вторжения в Польшу, в то время как польское командование сумело к этому времени развернуть лишь около 70 процентов своих войск. Одновременно с мобилизацией и развертыванием сухопутной армии шло развертывание военно-воздушных сил, военно-морского флота и пополнение частей вермахта личным составом до штата военного времени. Это обеспечивало решительное превосходство над противником в вооружении и численности войск, захват стратегической инициативы и достижение крупных результатов уже в начале войны. Франция, так же как и фашистская Германия, провела мобилизацию армии еще до начала войны, в основном завершив ее 28 августа призывом 725 тыс. человек резервистов. Поэтому развертывание французских вооруженных сил произошло своевременно. Затишье на западном фронте до мая 1940 г. позволило Франции беспрепятственно увеличить вооруженные силы до 5 млн. человек.

Несколько иначе проходила мобилизация вооруженных сил Англии. В соответствии с доктриной, которая предусматривала доведение их до максимальной численности под прикрытием действий армий европейских' союзников, сухопутные войска Великобритании в значительной мере пополнялись и развертывались уже после объявления войны. Создание армии в метрополии в составе 32 дивизий, а вместе с доминионами и колониями 55 дивизий, планировалось на осень 1941 г.

Развертывание военно-морского флота Англии шло в соответствии с долгосрочными планами, выполнение которых должно было обеспечить сохранение значительного преимущества над военно-морскими силами Германии. Большое внимание уделялось развитию военно-воздушных сил, в особенности истребительной авиации, предназначенной для защиты объектов на территории страны и флота от вражеских бомбардировщиков.

Таким образом, мобилизационное развертывание войск до начала наступательных действий было характерной чертой первого периода второй мировой войны. Противники оказывались к моменту объявления войны готовыми к боевым действиям. В связи с этим возросла роль умелого оперативного развертывания армий, выбор направления главных усилий, так как ошибки, допущенные на этом этапе, с трудом поддаются исправлениям. Об этом свидетельствует просчет англо-французского командования, развернувшего свои главные силы на северном крыле фронта, в то время как основной удар был нанесен противником в центре.

Большое влияние на ход войны в ее начале оказывала стратегическая идея, заложенная в план развертывания. Группировка войск вермахта, развернутых на западном фронте к 10 мая 1940 г., была предназначена для наступления с решительной целью. Она получила четко обозначенное направление главного удара, имела на этом направлении значительное превосходство над противником на сравнительно узком фронте, была эшелонирована на достаточно большую глубину, насчитывала в своем составе много подвижных войск.

Развертывание англо-французских войск подчинялось идее оборонительной войны, носило линейный характер (как и польской армии в 1939 г.). Их группировка не была подготовлена к совершению быстрого маневра в случае изменения направления главного удара противника. Против сравнительно слабой германской группы армий «Б» были развернуты самые сильные англо-французские армии, а против сильной группы армий «А» оказались слабые и малоподвижные войска. Стратегическая идея, положенная в основу развертывания армий союзников, облегчала осуществление плана германского командования.

Все стратегические планы Германии предусматривали прежде всего достижение внезапности в самом начале кампании. Внезапность лежала в основе блицкрига. Удары вермахта в Польше оказались неожиданными по своей силе, массированию танков и авиации, стремительности действий. При нападении на Норвегию внезапность была достигнута благодаря использованию подразделений и частей воздушно-десантных войск, перевозке войск на быстроходных военных кораблях.

Сроки начала наступления германских вооруженных сил на западном фронте, хотя они не раз переносились, становились известными англофранцузской разведке. Однако руководители западных держав не сумели использовать полученные данные и сделать из них необходимые выводы. При прорыве германских войск через Арденны до Мааса (глубина 110 км) не было выявлено направление главного удара, который все еще ожидался в Бельгии. Немецко-фашистская авиация достигла тактической внезапности при налете на аэродромы союзников (что ей не удалось в Польше), штабы и узлы связи. Наконец, неожиданным (хотя это можно было предвидеть, если бы были учтены уроки польской кампании) оказался и примененный гитлеровцами метод прорыва обороны войск союзников мощной группировкой пехотных и танковых соединений, поддержанных крупными силами авиации.

Само понятие «внезапность» стало более емким. При достижении внезапности первого удара особое внимание обращалось на сохранение в глубокой тайне не только начала наступления, но и замысла операции силы и направления главного удара, упреждение противника в развертывании войск и создании ударной группировки, применение новых методов прорыва обороны и выхода на оперативный простор. Содержание оперативных документов доводилось до ограниченного круга лиц в объеме необходимом для выполнения подготовительной работы. Применялись различные способы оперативной маскировки. Для введения противника в заблуждение создавались ложные штабы со своими радиосетями, войска выводились на исходные позиции лишь накануне наступления, выбирались участки прорыва, слабо прикрытые противником. Немалое значение, например, для успеха вермахта в западноевропейской кампании имело решение на движение танков через Арденнский горный массив, который военные специалисты Франции считали труднопроходимым для войск.

С огромным размахом осуществлялась дезинформация противника. Проводились специальные операции по дезинформации, которые в определенных условиях приобретали стратегическое значение.

Особенно широко применялась политическая дезинформация. Перед нападением на Польшу фашистская пропаганда распространяла версию, что Германию интересует лишь Данциг. Почти до самой войны велись переговоры о мирном урегулировании вопроса о «польском коридоре». Целям маскировки нападения на Польшу служила «инициатива» Муссолини о проведении переговоров с западными державами.

Перед западноевропейской кампанией фашистская Германия предприняла широкое «мирное наступление» на Францию и Англию. Выступления Гитлера с клятвенными заверениями о стремлении Германии к миру 19 сентября и 6 октября 1939 г. в рейхстаге имели цель усыпить бдительность западных противников. Фашистская пропаганда стремилась в это время создать видимость перехода Германии к обороне, вовсю трубя о строительстве «западного вала».

В период непосредственной подготовки вермахта к нападению на СССР целям маскировки служили план операции «Морской лев» и ряд других акций, в том числе германское предложение Советскому Союзу о присоединении к тройственному пакту, сделанное в ноябре 1940 г. Однако Советское правительство разгадало провокационный смысл этого предложения и отвергло его.

Достижение внезапности в начальных операциях первого периода войны рассматривалось как важнейшее условие успеха и обеспечивалось всей суммой политических, стратегических и оперативно-тактических мероприятий. Фактор внезапности был краеугольным камнем стратегических планов фашистской Германии. Но за этим скрывалась и уязвимая сторона ее стратегии. Внезапность действительно играет огромную роль в войне, особенно против слабого или не готового к решительной борьбе противника — в этом случае роль ее может быть решающей. Тем не менее внезапность — фактор преходящий. В войне против сильного и упорного противника решающую роль приобретают постоянно действующие факторы, которые определяются общим экономическим и военным потенциалом государства, его общественным строем.

Кампании 1939—1940 гг. оказали влияние на дальнейшее развитие военного дела.

В течение первого периода войны выявились некоторые особенности в организации вооруженных сил, в использовании видов и родов войск. Определилась практическая ценность тех теоретических принципов военного строительства, которые были разработаны в довоенный период и составляли его основу.

К началу войны принципиально нового оружия, на основе которого были бы перестроены вооруженные силы, изобретено не было. Танк, самолет, пулемет, подводная лодка, радио — все это было известно еще в период первой мировой войны. Из действительно новых изобретений, пожалуй, самым важным был радиолокатор. Нр радиолокатор — это не средство поражения противника, а средство разведки и наведения, лишь улучшающее условия применения оружия.

Самым значительным и новым в военном деле явилось резкое повышение технического оснащения армий развитых в промышленном отношении стран. Многократно увеличилось количество целого ряда видов боевой техники, поступивших на вооружение войск. Их конструкции были существенно улучшены. Это привело к качественному скачку в развитии вооруженных сил. Подтвердились прогнозы советской военной мысли, что главную роль в обеспечении боеспособности и подвижности армий будет играть мотор. Война моторов — это определение раскрывает главную черту кампании 1939—1941 гг. В армиях Германии, Франции, Англии решающую роль в передвижении войск играл автотранспорт. К середине марта 1940 г., например в действующей армии Германии на западном фронте на 4,2 млн. человек личного состава приходилось 420 тыс. машин. Начальник генерального штаба ОКХ Гальдер отметил в своем дневнике, что каждый десятый человек — водитель машины 1. Танки и авиация достигли значительного удельного веса в вооруженных силах. В западноевропейской кампании с обеих сторон участвовало более 5,5 тыс. танков и почти 7,5 тыс. самолетов различных типов.

Однако методы использования боевой техники и оружия в армиях воюющих стран были различными. Это становится ясным, если учесть, какую роль командование армий разных стран отводило танкам и авиации. Военная мысль ряда стран не сразу смогла оценить потенциальные возможности танковых войск и авиации при прорыве полевой обороны и быстром наращивании удара в оперативной глубине. Так, польское командование, имея танки, использовало их преимущественно для ведения разведки. Оно все еще рассматривало конницу в качестве основной маневренной силы как в наступлении, так и в обороне.

Англо-французское командование располагало преимуществом в танках над противником, но планировало использовать их главным образом для поддержки пехоты. «Французское верховное командование,— заметил по этому поводу Лиддел Гарт,— смотрело на танки глазами 1918 г., как на слуг пехоты или как на разведывательные части» 2. Опыт польской кампании заставил французское командование ускорить формирование танковых дивизий, однако к началу германского наступления оно не было завершено.

В английской армии танковые дивизии только начали создаваться. Их использование в боевой обстановке было примерно таким же, как и во французской армии, хотя попытка применить английские танки для контратаки под Аррасом и действия 4-й французской танковой дивизии под Лаоном показали их большие возможности.
В вермахте танковые войска получили более стройную организацию и были предназначены для применения в операциях армий и групп армий.
1 Ф Гальдер. Военный дневник, т. 1, стр. 320.

2 В. Lidde11 Hart. History of the Second World War, p. 21.

В польской кампании участвовали танковые и моторизованные корпуса, в западноевропейской кампании корпуса были сведены в танковые группы, ставшие прототипом будущих немецко-фашистских танковых армий.

По-иному использовалась в германской армии и авиация. Если армиях западных союзников не придавалось значения непосредственному взаимодействию авиации с наземными войсками, то перед люфтваффе ставилась задача прежде всего пробивать дорогу танковым и моторизованным дивизиям на направлении главного удара.

Много нового было в использовании воздушно-десантных войск. Небольшие группы десантников применялись для захвата отдельных польских объектов (например, моста у г. Тчев). В Норвегии немецкие десантные группы овладели несколькими аэродромами. В кампании против западных держав уже действовала целая дивизия парашютистов. В 1941 г германские воздушно-десантные войска провели операцию по захвату о. Крит. В этих боях раскрылись большие возможности нового рода войск. Вертикальный маневр стал существенным дополнением к маневру танковых войск, особенно в случае необходимости захвата сильно защищенных объектов на пути движения главных сил армии. Германское командование широко заимствовало у Советской Армии принципы боевого применения воздушного десанта, проверенные на маневрах в 30-е годы.

Танки и авиация использовались вермахтом массированно. Во время польской кампании, например, 10-й армии (из группы армий «Юг»), наносившей главный удар, были переданы один танковый и один моторизованный корпуса. Общее число танков и бронеавтомобилей в этой армии превышало 1100 единиц. В западноевропейской кампании немецко-фашистское командование создавало еще более сильные группировки: танковая группа генерала Клейста имела в своем составе два танковых и один моторизованный корпуса (6 танковых и 3 моторизованные дивизии). Общее количество танков и бронемашин в группе превышало 1600 единиц.

Массированное применение бронетанковых войск и авиации на решающем направлении позволяло прорывать оборону в более коротки сроки, выводить танковые и моторизованные дивизии на оперативны" простор и продолжать наступление в высоких темпах до получения one ративного или даже стратегического результата. Операции приобрели форму глубокого прорыва с выходом на фланги и в тыл обороняющейся стороны. Дезорганизация связи и снабжения, угроза окружения, постоянные бомбежки отрицательно воздействовали на обороняющиеся войска и резко снижали их боеспособность.

Глубина стратегических операций достигла 300—450 км при фронте наступления в 250—400 км. Темпы продвижения войск в среднем составляли 20 км в сутки. Бронетанковые войска продвигались в 2—2,5 раза быстрее остальных войск.

Танковые и моторизованные соединения и объединения, поддержанные бомбардировочной и прикрытые истребительной авиацией, стали надежным средством прорыва позиционной обороны на всю ее глубину-Позиционный тупик, характерный для первой мировой войны, был преодолен.

Расчет на использование мощной группировки бронетанковых войск для глубокого рассечения обороны и соединения с другой такой же подвижной группировкой на заранее намеченном рубеже с целью окру^-жения значительных сил противника был заложен в планы ряда операций немецко-фашистских войск. В военных действиях в Польше и Югославии ударные группировки, расположенные на сравнительно большом расстоянии друг от друга, наступали по сходящимся направлениям, что обеcпечивало охват и окружение значительных сил оборонявшихся вдоль границы войск. В операции «Гельб» конфигурация фронта не позволяла занять охватывающее положение по отношению к англо-французским войскам до начала наступления. Фронт союзников был рассечен через Арденны до устья Соммы, при этом создались условия для оттеснения англо-французских войск к побережью Ла-Манша. В этой операции не было достигнуто полного окружения. Значительные силы английской экспедиционной армии удалось эвакуировать. Однако остальные войска оказались разгромленными. Идея рассекающих ударов была заложена и в план операции «Рот», и в план операции по захвату Греции.

При разработке планов агрессии против СССР германское командование тщательно отбирало все лучшее, на его взгляд, из способов и форм военных действий в Европе и Африке. Предусматривались и рассекающие (в сторону Киева и Ленинграда), и охватывающие удары (в районе так называемого белостокского выступа). Все танковые и моторизованные дивизии были сведены в четыре группы.

Опыт первых кампаний показал, что успех действий сухопутных войск, а также соединений морского флота в огромной степени зависит от действий авиации, умелое использование которой являлось одним из решающих факторов победы. Быстрота маневра, огневая мощь, -возможность массированного применения, способность оказывать огромное воздействие на моральное состояние войск — вот те основные качества авиации, которые проявились с самого начала войны.

Военно-воздушные силы решали три основные задачи: завоевание и удержание господства в воздухе; срыв мобилизации и развертывания вооруженных сил противника; непрерывная поддержка наступления сухопутных войск и кораблей флота. Завоевание господства в воздухе достигалось ударами по аэродромам и навязыванием противнику воздушных боев. Срыв развертывания войск осуществлялся массированными ударами по военным гарнизонам, эшелонам, узловым железнодорожным станциям и мостам, шоссейным дорогам, административным центрам. В польской кампании удары фашистской авиации парализовали связь главного командования с армиями, нарушили сосредоточение войск по мобилизационному плану.

Поддержка наступления сухопутных войск, прежде всего танковых, осуществлялась, как правило, после решения первых двух задач. Авиация подавляла оборону противника, артиллерийские батареи, подходившие резервы, выявляла его группировку, бомбила и обстреливала штабы. Германское командование тщательно отрабатывало взаимодействие авиации с сухопутными войсками, обеспечивая быстрый вызов самолетов и целеуказание.

В отличие от французской армии, где существовала многоступенчатая система обеспечения авиационной поддержки, в германской армии осуществлялась прямая связь дивизий сухопутных войск с соединениями военно-воздушных сил. Когда 1-я немецкая танковая дивизия при форсировании реки Маас встретила сильный артиллерийский огонь, командир дивизии вызвал на помощь авиацию. Над полем боя появились фашистские самолеты, в результате действий которых батареи были подавлены и войска группы Клейста форсировали реку.

Военно-морские флоты в первый период войны вели борьбу на океанских и морских коммуникациях, а также поддерживали действия сухопутных войск. Большое превосходство Англии и Франции над Германией в надводных кораблях и подводных лодках, которое они имели прежде всего в Атлантике, не помешало вермахту одержать победу на Европейском континенте.

Характер действий флотов западных союзников определялся той пассивно-оборонительной стратегией, которую они проводили в жизнь по отношению к Германии. Поэтому и на море инициатива принадлежала фашистскому флоту. В октябре 1939 г. он перешел от отдельных операций против судоходства союзников к развертыванию подводной войны. В 1940 г. германские подводные лодки широко применили групповой метод действий. Английскому флоту было нанесено несколько ощутимых ударов, в результате которых были потоплены авианосцы «Корейджес» и «Глориес», линкор «Ройял Оук», линейный крейсер «Худ» и другие корабли.

Но германский и итальянский флоты не достигли главного — ликвидации господствующего положения английского флота, хотя и сковали его действия в некоторых районах Средиземного моря и Атлантики. Потери, которые понесли флоты Германии и Италии, оказались более чувствительными, чем потери английского флота.

В способах действий флотов появились некоторые новые черты, в частности применение быстроходных кораблей для перевозки войск и десантирования, использование кораблей флота для эвакуации войск, нанесение ударов авианосной авиацией. Заметное влияние на способы действий боевых кораблей оказало применение радиолокаторов и гидроакустических приборов. Это позволяло кораблям ориентироваться на море даже в туман и ночью. Германия рассчитывала на большой успех в использовании нового изобретения — магнитных мин. Но секрет магнитных минных устройств сравнительно быстро был раскрыт, и это ограничило значение нового оружия в борьбе на море.

Война в Западной Европе выявила возросшую роль стратегических и оперативных резервов в наступлении и обороне. Гитлеровское командование решало вопрос о резервах, исходя из стремления одержать полную победу в одной или двух стратегических операциях. Если намечалось достигнуть решающего успеха одним ударом, то стратегический резер был сравнительно незначительным. Когда возникало опасение, что дл достижения решающей победы придется проводить две операции, резерв увеличивался.

В польской кампании верховное главнокомандование вермахта, имевшее возможность осуществлять маневр всеми силами, включая и те, которые располагались на линии Зигфрида, стратегического резерва не создавало (оставило в своем распоряжении один полк). Восемь дивизий в качестве оперативного резерва оно передало командующим группами армий. В западноевропейской кампании на 10 мая в резерве находилось более 42 дивизий, то есть почти треть всех сил. Резервы использовались для наращивания удара, и через месяц в распоряжении верховного главнокомандования оставалось всего 19 дивизий.

Обороняющаяся сторона предназначала стратегические резервы для ликвидации брешей в обороне и нанесения контрударов по прорвавшемуся противнику. Поэтому важное значение имела не только мощь резервов, но и их рациональное расположение, а также своевременность ввода в сражение.

Главное командование польской армии в начале кампании имело в своем резерве армию «Прусы» в составе примерно восьми дивизий. Расположена она была на направлении главного удара немецкой группы армий «Юг» в районе Кельце. Но из-за быстрого отхода войск первого стратегического эшелона и неполной готовности дивизий резервной армии (к 1 сентября выгрузились в назначенных пунктах только три дивизии) она не смогла остановить противника.

В начале мая 1940 г. англо-французское командование имело в резерве 23 дивизии (из них 17 — резерв Северо-Восточного фронта и 6 — резерв Гамелена), что не превышало 17 процентов всех сил. Большая часть резерва главного командования располагалась за линией Мажино, там. где противник не наносил удара, 5 дивизий находились у швейцарской границы.

С началом наступления немецко-фашистских войск, как только был обнаружен просчет в дислокации стратегических резервов, пришлось срочно заняться перегруппировкой войск. Это привело к потере времени. В результате резервы союзных войск не сыграли в кампании той роли, которая им предназначалась.

Поучительные выводы вытекали из оборонительных действий армий стран, подвергшихся нападению немецко-фашистских войск. Прежде всего стало очевидным, что пассивная оборона не может стать надежным средством цредотвращения прорыва подвижных войск, поддержанных достаточным количеством авиации, и при ее господстве в воздухе. Не оправдались и надежды союзников отсидеться за бетонными стЪнами укреплений линии Мажино. Нейтралитет соседних стран, как показала война, не является препятствием для вторжения агрессора.

Уязвимым местом в обороне оказались пограничные рубежи. Порой они играли роль своеобразной ловушки: противник обходил укрепления в пограничной полосе, и, когда отвод обороняющихся соединений вовремя не осуществлялся, это приводило в конечном счете к их окружению. Неудачный исход сражения в пограничной зоне не позволил польским войскам оторваться от немецких дивизий и занять рубеж обороны по Нареву и Висле.

Оборона польских и англо-французских войск была недостаточно активной. Это объяснялось не только пассивно-оборонительным характером стратегии союзников, но и недооценкой резервов, а также тем смятением в политических и военных кругах, которое возникло после глубокого прорыва немецких танков. Но попытки нанесения контрударов по противнику, контратаки предпринимались неоднократно. В историю вошел как пример героической борьбы польских войск контрудар группы Кутшебы на р. Бзура по левому флангу 8-й немецкой армии. Несмотря на плохую обеспеченность артиллерией, отсутствие авиационной поддержки, польские войска нанесли поражение 30-й пехотной дивизии вермахта, взяли более 1,5 тыс. пленных и задержали на несколько дней продвижение 8-й немецкой армии к Варшаве. Однако контрудар, не согласованный с другими армиями, недостаточно подготовленный и плохо управляемый, дал незначительные оперативные результаты. Более того, он привел к задержке отхода боеспособных войск к Варшаве, а затем к окружению и пленению остатков нескольких дивизий, которые могли стать серьезным подкреплением защитникам столицы.

Несостоятельными оказались расчеты англо-французского командования на то, что армии Бельгии и Голландии задержат противника на пограничных укреплениях примерно на восемь суток. Фактически отвод бельгийской и голландской армий начался на исходе первого дня наступления гитлеровцев. Прорыв фашистских войск через Арденны окончательно похоронил план «Диль», составлявший основу оборонительной стратегии союзников на начальном этапе войны.

Кампании в Европе обнаружили некоторые особенности материального обеспечения военных действий. Мощь первого удара и быстрота, с которой развивалось наступление, привели к тому, что вермахт достигал крупных успехов ценой сравнительно незначительных материальных затрат. Противники Германии несли крупные потери, а ее экономические и военные возможности возрастали. В результате того, что фашистским войскам удавалось в короткие сроки сломить сопротивление оборонявшейся стороны, расход боеприпасов, потери оружия пехоты, артиллерии и минометов были относительно небольшими. Этому во многом способствовало интенсивное использование бомбардировочной авиации в тактических целях. Увеличение расхода бомб вело к «экономии» боеприпасов и оружия сухопутных войск.

В западноевропейской кампании с 10 мая по 20 июня вермахт израсходовал: выстрелов для легких орудий (75-мм) — 381 тыс., или свыще 6 процентов имевшихся к началу кампании; выстрелов для легких полевых гаубиц (105-мм) — около 1,5 млн., или 7,7 процента от имевшихся запасов; выстрелов для тяжелых полевых гаубиц (150-мм) — 640 тыс., или около 17 процентов запасов1.

Расход почти по всем видам боеприпасов восстанавливался в течение полутора-двух месяцев работы промышленности. Немецко-фашистским военным руководителям показалось, что это новая особенность современной войны. Поэтому командование вермахта, считая, что она проявится и в будущих кампаниях, решило ограничиться уже накопленными запасами и пойти на сокращение производства боеприпасов2. Если в 1940 г. было произведено боеприпасов (без бомб) 865 тыс. тонн, то в 1941—540 тыс. тонн3.

Так фашистским командованием был сделан еще один ошибочный вывод из кампаний первого периода войны. Он оказался несостоятельным для последующих периодов, когда фашистской военной машине, несмотря на увеличение производства боеприпасов, пришлось испытывать в них недостаток.

Первый период мировой войны, длившийся менее двух лет, привнес в военное искусство ряд новых положений и выводов. Как воюющие, так и невоюющие армии стремились взять новое из опыта войны на свое вооружение. Больше внимания стало уделяться развитию противотанковой обороны как за счет усиления противотанковой артиллерии, так и за счет, взрывных и инженерных препятствий. Бо многих странах была признана необходимость создания танков с усиленной броней, рационально спроектированным корпусом и пушкой большего калибра. Шире развернулись поиски оптимального варианта конструкции самолета для поддержки пехоты — штурмовика. Вносились изменения и в организацию войск.

Общими тенденциями развития вооруженных сил на основе опыта первого периода войны было повышение подвижности войск, усиление огневой мощи всех видов оружия и улучшение броневой защиты танков.

Готовясь к войне против Советского Союза, фашистское командование вдвое увеличило количество танковых дивизий, сделав их менее громоздкими по штатной структуре и лучше управляемыми. Производство легких танков было сокращено. К июню 1941 г. их удельный вес снизился до 27 процентов всего танкового парка, предназначенного для нападения на СССР.

Однако уже в ходе кампаний первого периода войны германское командование стало канонизировать свои оперативные и тактические принципы, уверовав в непогрешимость германского военного искусства «новой школы». Оно перестало замечать ошибки и просчеты, которые были допущены в действиях войск. А их было немало.

В польской кампании, например, танковые войска опасались отрываться от пехотных соединений. 16-й моторизованный корпус, боясь потерять связь с пехотой, задержался на двое суток и не был введен в образовавшуюся брешь между польскими армиями «Лодзь» и «Краков».
1 Б. Мюллер-Гиллебранд. Сухопутная армия Германии 1933 1945 гг., т. II, стр. 125.

2 Итоги второй мировой войны, стр. 369.

3 «Совершенно секретно! Только для командования!», стр. 727.

В западноевропейской кампании продвижение танковых и моторизованных корпусов искусственно ограничивалось, их «держали на узде», опасаясь большого отрыва от пехоты.

Недостатки военного искусства немецко-фашистской армии, однако, существенно не влияли на результаты кампаний в Польше и Западной Европе. Германское командование создавало, как правило, подавляющее превосходство в силах на направлениях главных ударов и добивалось победы.

* * *
Активной, гибкой внешней политикой, опиравшейся на экономическую и военную мощь страны, Советский Союз пресек попытки империалистов втянуть его в мировую войну в 1939 г. и в 1940 г. Это было достижением огромной исторической важности. Как нейтральное государство, СССР оказывал влияние на мировые события, имея политические и торговые связи с рядом государств. Советское государство сумело сохранить дружественные или нейтральные отношения с большинством своих соседей.

Вместе с тем Коммунистическая партия и Советское правительство твердо проводили курс на обеспечение безопасности страны. СССР оградил государства Прибалтики от притязаний фашистской Германии. Страна не отступила и перед угрозой англо-французских империалистов вмешаться в финляндско-советский военный конфликт и нанести удар своей авиацией, сухопутными войсками и военными кораблями со стороны Кавказа и Черного моря. Советский Союз продемонстрировал свою независимость и мощь, выступив против экспансионистской политики фашистских государств и стремления западных держав спровоцировать его столкновение с Германией.

В этот период, как и всегда, Советский Союз осуществлял политику, направленную на укрепление позиций социализма, проводил в жизнь стратегию, разработанную Коммунистической партией,— оттянуть время неизбежной схватки с фашизмом, отодвинуть рубежи возможного столкновения с вермахтом, учесть уроки войны на западе и как можно лучше подготовить Советские Вооруженные Силы к отражению вражеского нашествия.

Внешняя и внутренняя политика Коммунистической партии и Советского правительства по обеспечению международной безопасности и укреплению обороноспособности СССР подвергается злостным нападкам реакционной буржуазной историографии.

Критики внешнеполитического курса Советского правительства стремятся обвинить СССР в несоблюдении германо-советского пакта о ненападении 1939 г.1, подвергнуть сомнению искренность советских предложений, направленных на установление мира и безопасности. В искаженном свете изображаются мероприятия Советского Союза по обеспечению безопасности своих границ. Так поступает, например, американский историк А. Рубинштейн, составитель сборника документов «Внешняя политика Советского Союза», предназначенного для студентов. В этом сборнике тенденциозная подборка документов и особенно комментарии к ним искажают истинный характер событий того времени, в частности отношений между СССР и Финляндией 2.
1 Н. Dahms. Geschichte des zweiten Weltkrieges, S. 275.

2 Foreign Policy of the Soviet Union. New York, 1966.

Вместе с тем необходимо отметить, что ряд видных буржуазных политических деятелей объективно оценивают внешнеполитические мероприятия Советского правительства, видя в них разумное стремление СССР предотвратить дальнейшее распространение гитлеровской агрессии 1.

Западногерманская и японская реакционная историография, bbictv пая единым фронтом, пытается фальсифицировать предвоенную политику Советского государства по отношению к Японии, а заодно оправдать агрессивный курс японских правящих кругов. Японские реакционные историки стремятся представить агрессивный тройственный пакт как оборонительный, а заключение пакта о нейтралитете с СССР — актом, будТо бы продиктованным желанием «оградиться от советской агрессии»2.

По вопросам внутреннего развития СССР накануне Великой Отечественной войны в буржуазной литературе можно встретить крайне противоречивые высказывания. Американский историк У. Кирчнер заявляет например, что «война застала Россию хорошо подготовленной в военном отношении»3, а его соотечественник Л. Шапиро придерживается прямо противоположной точки зрения 4.

Положительная оценка советской военной экономики и мероприятий по укреплению обороноспособности СССР накануне войны содержится в ряде работ французских военных историков. А. Мишель считает, что развитие тяжелой индустрии в предвоенные годы свидетельствовало о подготовке СССР к длительной войне 5.

Полковник Э. Костантини делает вывод, что «к началу агрессии Советский Союз располагал ключевыми отраслями промышленности, обеспечивавшими высокую производительность, большими сырьевыми, топливными и энергетическими ресурсами» 6. Анализируя меры по повышению обороноспособности страны накану не войны, Э. Костантини отмечает, что в 1939—1941 гг. «были предприня ты огромные усилия», в результате чего Советские Вооруженные Сил «сделали новый шаг в качественном и количественном отношении»7.

Коммунистическая партия и Советское правительство внимательн следили за действиями захватчиков. Поворот германской агрессии н запад в апреле — мае 1940 г. не усыпил бдительность Советского Союза. Победа, одержанная Германией в западноевропейской кампании, рассмат ривалась советским руководством как фактор, создававший услови для поворота германской агрессии против СССР. Поэтому меры, которы партия и правительство принимали с начала войны по повышению оборо носпособности страны, были значительно расширены. Они охватили вс стороны жизни и деятельности советского общества.

В области материально-технической подготовки к защите Отечества Коммунистическая партия успешно осуществляла экономическую программу, в основу которой легли решения XVIII съезда партии и XVIII партийной конференции, а также ряда пленумов ЦК ВКП(б) 1939—1941 гг. Главное содержание этой программы — ускоренное развитие тяжелой промышленности и ее сердцевины — машиностроения, создание необходимых запасов стратегического сырья, материалов и продовольствия.
1 Р. Свенто. Советский Союз в центре мировой политики. Перевод с финского. М., 1961, стр. 144—145; У. Кекконен. Дружба и добрососедство. Речи п выступления 1963—1967. Перевод с финского. М., 1968; J. Paasikivi. Toimintani Moskovassa ja Suomessa 1939—1941. 1. osa.

2 Косе Тосикадзу. Дайнидзи сэкай тайсэн хисси (Тайная история второй мировой войны). Токио, 1958; Хаттори Такусиро. Дайтоа сэнсо дзэн си (История войны за великую Восточную Азию). Токио, 1965; Дайтоа сэнсо кокан сэнси (циальная история войны в великой Восточной Азии). Т. 1 — 34. Токио, 1955.

3 W. Кiгсhner. A History of Russia. New York, 1958, p. 287.

4 L. Schapiro. The Communist Party of the Soviet Union, p. 490.

5 H. Michel. La seconde guerre mondiale, t. 1, p. 240.

6 A. Costantini. L'Union Sovietique en guerre (1941 — 1945). T. 1. Parls 1969, p. 63.

7 Ibid., p. 46.

На выполнение программы обеспечения обороны в 1940 г. была выделена почти треть государственного бюджета, а в 1941 г. ассигнования на оборону достигли 43,4 процента бюджета 1.

В соответствии с решениями Коммунистической партии и Советского правительства ускорялось развитие оборонной промышленности, разработка технологии и внедрение в массовое производство новых видов военной продукции, завершение проектных разработок по наиболее перспективным видам вооружения. К середине 1941 г. было изготовлено около двух тысяч танков и около четырех тысяч самолетов новых типов, созданы реактивные минометы — «катюши», авиационные пушки, скорострельные пулеметы и автоматы новых образцов.

Развертывалась огромная организационная работа в области военного строительства. Был уточнен и в основном осуществлен план мобилизационного развертывания армии, сформировано 125 нокых дивизий, значительно пополнен боевой состав артиллерии 2. С учетом опыта войны в Европе было принято решение о возрождении механизированных корпусов. Приграничные округа приступили к формированию отдельных противотанковых бригад, вооруженных мощными орудиями — 85-мм и 107-мм пушками. Постепенно обновлялась материальная часть военно-воздушного флота. Военно-морской флот пополнялся новыми кораблями. Были приняты меры к усилению первого стратегического эшелона сухопутных войск западных приграничных округов. В первой половине 1941 г. войска этих округов начали пополняться за счет призыва военнообязанных. Из внутренних округов на рубеж Западной Двины и Днепра выдвигались четыре армии в качестве стратегического резерва.

В стране проводились крупные мероприятия в области идеологической работы. Основу ее составляло воспитание советских людей на идеях марксизма-ленинизма, в духе советского патриотизма и интернационализма. Коммунистическая партия в идейно-воспитательной работе опиралась на исторические завоевания Великой Октябрьской социалистической революции, огромные успехи в социалистическом строительстве, достижения трудящихся всего мира в борьбе против классового и национального гнета, против фашизма.

Воспитательная работа партии дала замечательные результаты. Складывалась новая историческая общность людей — советский народ. Личный состав Советской Армии и Военно-Морского Флота, впитавший в себя все лучшие черты своего народа, обладал такими морально-боевыми качествами, которых не было и не могло быть у солдат противника. Были созданы условия для полного единства тыла и фронта.

«Наша партия, — указывает Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев,— предвидела возможность военной схватки с силами империализма, готовила страну и народ к обороне. Социально-экономические завоевания предвоенных пятилеток, идейно-политическое единство советского общества, выкованное в ходе построения социализма, заложили основы победы, одержанной нашим народом в Великой Отечественной войне» 3.

Многие из намеченных мероприятий из-за недостатка средств и времени не были осуществлены до конца. Общая стратегическая обстановка для Страны Советов складывалась неблагоприятно. Фактически Советский Союз находился в это время в одиночестве перед объединенными в фашистский блок государствами. Этот блок опирался на материальные ресурсы почти всей капиталистической Европы и имел большие по численности вооруженные силы, значительная часть которых приобрела опыт войны.
1 «Коммунист», 1968, № 12, стр. 65.

2 50 лет Вооруженных Сил CCCF, стр. 262.

3 Л. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи. Т. 2. М., 1970, стр. 90.

Перед нападением на СССР фашистская Германия, использовав свои воз росшие производственные возможности, а также ресурсы присоединенных и оккупированных стран, значительно увеличила свой военно-экономический потенциал.

Немецко-фашистское политическое и военное руководство, планируя нападение на СССР, отдавало себе отчет в том, что на этот раз борьба приобретет более упорный, чем в других кампаниях, характер. Германия всесторонне и гораздо тщательнее готовилась к агрессии и создала небывалую по численности и мощи армию вторжения. Но, как и прежде, стра-тегические расчеты гитлеровского командования строились на силе первого удара, который должен был обеспечить успех «молниеносной войны».

Фашистская верхушка не могла понять природу социалистического строя, победившего в СССР, она оказалась бессильной оценить огромные возможности Советского государства в борьбе за сохранение и упрочение завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции. Как казалось фашистским руководителям и многим другим буржуазным лидерам гитлеровская военная машина шла по проторенному пути побед. Но фашистскую Германию ожидало неминуемое поражение — в действие вступал советский фактор, ставший решающим в исходе всей мировой войны.
Назад | Ог