*305. Вторая мировая война-3

[Игорь Пыхалов, Дмитрий Пучков]

https://www.youtube.com/watch?v=thw3...ature=youtu.be

[Юрий Мухин]

https://forum-msk.org/material/news/14523574.html
Опубликовано 07.04.2018 а

Для меня эта тема старая, я писал об этом неоднократно, тем не менее, наткнулся на обзор сегодняшнего состояния космонавтики и решил на выходные повторить этот материал.

Перед войной с Польшей и (в перспективе) с Англией и Францией, возник короткий миг в истории, когда Гитлеру временно потребовался мир с СССР. Последовавшие меры СССР показывают, что Сталин прекрасно понимал временность этого улучшения отношений, но ему нельзя было упускать этот случай. Поэтому условием заключения этого мира с немцами, было требование Сталина к Германии предоставить СССР кредит в 200 млн. марок (что это за сумма, сможете оценить ниже) на льготных условиях и начать поставки по этому кредиту оборудования для военных заводов и лицензий для производства боевой техники и оружия. Кредитное, и последовавшие торговые соглашения с Германией дали СССР возможность провести подготовку к войне с немцами РУКАМИ САМИХ НЕМЦЕВ.

Шла эта подготовка по нескольким направлениям.

Как вспоминал нарком авиапромышленности А.И. Шахурин, накануне войны было решено сдвоить стратегические заводы СССР. Имелось в виду, что если в западных районах СССР был завод, производящий что-либо для обороны (моторы, резину, сплавы и т.д.), то такой же завод надо было иметь и на востоке СССР, чтобы в случае потери завода на западе не остановить производство оружия. Строительство этих заводов, разумеется, увеличивало производство оружия, боеприпасов и боевой техники. Шли двумя путями: строили на востоке заводы на новом месте или перестраивали там заводы, выпускавшие до этого мирную продукцию.

Для строительства этих заводов-дублеров требовался большой станочный парк. И немцы эти станки нам поставляли (только металлорежущих почти 7 тысяч), более того, если судить по списку к кредитному договору, они поставляли станки для производства станков. И в том, что наша промышленность смогла, к изумлению всего мира, эвакуироваться на восток СССР и там произвести оружия и боевой техники больше, чем Германия, есть существенная доля поставок оборудования из Германии.

Однако гораздо важнее то, что Германия накануне войны с СССР помогла СССР в совершенствовании оружия.

Дело в том, что инженерная база СССР была очень слаба, как в конструкторском, так и в технологическом плане – в умении воплотить чертежи в металл так, чтобы замысел конструктора осуществился, и машина не развалилась сразу после выхода с завода.

Пока Гитлер не пришел к власти в Германии, немецкие конструктора напрямую учили наших – под их руководством создавались чертежи первого советского тяжелого танка, они возглавляли артиллерийские КБ. Самостоятельные работы у тогдашних советских инженеров получались плохо - молоды они ещё были. Да и далеко не все были честными и соответствовали своей роли распорядителей денег, выделяемых из бюджета на совершенствование советской техники. Скажем, из 40 типов авиадвигателей, спроектированных советскими конструкторами к 1930 г., ни один нельзя было поставить на самолет. В 1940 году из 115 первых серийных танков Т-34, 92 сломались через 3 месяца. Миноносец собственной конструкции переломился и затонул во время шторма в Баренцевом море. К сожалению, это естественный процесс становления молодых инженерных и рабочих кадров в стране, и для России это естественный процесс поиска настоящих талантов и работников среди толп паразитов, устраивающихся на места конструкторов и учёных.

Решался этот вопрос тем, что СССР широко практиковал закупки лицензий на производство боевой техники за рубежом. На внедрении в производство образцов импортной техники и технологии, учились советские конструкторы и технологи, а тупые и ленивые просто копировали западные достижения. К примеру, массовые легкие танки начала войны Т-26 и БТ-7 изначально были английской и американской конструкции. Авиадвигатели также были модификацией лицензионных. Тем не менее, к началу войны наше отставание по отношению к немцам оставалось огромным, к примеру, по качеству самолётов-истребителей мы догнали немцев только в 1944 году. Провальным было положение с радиосвязью, с оптическими приборами.

У нас многие конструкторы оружия и боевой техники написали мемуары, из которых следует, что все хорошее, что они изобрели и сконструировали (а такого действительно было очень много), было результатом исключительно их собственного ума. Но ведь это не так!

Чего мы добиваемся таким, порой наивным, хвастовством? Ведь любая ложь дезориентирует. И сегодня обыватель равнодушно смотрит на то, как добиваются наши когда-то славные КБ, как инженеры и конструкторы теряют квалификацию, торгуя турецким и китайским барахлом.

А с диванов несутся крики, дескать, - ничего, надо будет, мы сможем, как в войну!!

Ни хрена мы не сможем! Потребуются годы и годы, чтобы восстановить инженерный и рабочий потенциал страны.

А тогда, в счет немецкого кредита немцы уже к 1 августа 1940 года поставили в СССР оружия и военной техники на 44,9 млн. марок, в том числе: самолеты «Хейнкель Хе-100», «Мессершмитт-109», «Мессершмитт-110», «Юнкерс Ю-88», «Дорнье До-215», «Бюккер Бю-131», «Бю-133», «Фокке-Вульф», авиационное оборудование, в том числе прицелы, высотомеры, радиостанции, насосы, моторы, 2 комплекта тяжелых полевых гаубиц калибра 211 мм, батарею 105-мм зенитных пушек, средний танк «Т-III», 3 полугусеничных тягача, крейсер «Лютцов», различные виды стрелкового оружия и боеприпасы, приборы управления огнем и т.д. (Год кризиса. 1938-1939, Т. II, М., Политиздат 1990, с. 404-405).

Сегодняшние историки, если и вспоминают об этой технике, то исключительно, как об образцах, купленных из любопытства. Надо думать, что этому способствуют мемуары. Так, к примеру, и помянутый нарком авиапромышленности А.И. Шахурин, и его заместитель авиаконструктор А.С. Яковлев дружно убеждают читателей, что закупленные ими образцы немецкой авиационной техники советским конструкторам ну никак не пригодились - просто денег у СССР было полно, вот Шахурин и Яковлев покупали лицензии на сувениры.

А вот немецкий генерал Б. Мюллер-Гиллебранд пишет (выделено мною): «Германия должна была незамедлительно обеспечить ответные поставки. Для того чтобы они в стоимостном выражении быстро достигли большой суммы, Советскому Союзу предлагалась по возможности готовая продукция. Так, в счет ответных поставок были переданы находившийся на оснащении тяжелый крейсер «Лютцов», корабельное вооружение, образцы тяжелой артиллерийской техники и танков, а также важные лицензии. 30 марта 1940 г. Гитлер отдал распоряжение о предпочтительном осуществлении этих поставок, к чему, однако, отдельные виды вооруженных сил ввиду испытываемых ими трудностей в области вооружений приступили без должной энергии», - видимо чувствовали, что до добра эти поставки не доведут. (Б. Мюллер-Геллебрандт. «Сухопутная армия Германии». Т. II. М., «Иностранная литература», 1958, с. 65).

Следовательно, у немцев закупались лицензии, т.е. чертежи и технология изготовления, а уже к ним образцы. И «историкам» надо бы ответить на вопрос - если советские конструкторы никак не копировали немецкую технику, то лицензии-то зачем покупали?

И в этом плане мне хотелось бы обратить внимание читателей на историю создания советского самолета Пе-2. Его назначение – фронтовой пикирующий бомбардировщик.

Тут надо понять, что бомбардировщики, которые бомбят с горизонтального полёта, хороши для бомбардировки городов и крупных объектов, в лучшем случае, колоны противника на марше, а на поле боя от них нет практически никакой помощи. Ведь на поле боя объекты, которые самолёту необходимо уничтожить, очень невелики по размерам, да ещё и защищены - орудия на позициях, пехота в траншеях, танки. Да и свои войска рядом.

У бомбардировщиков, которые бомбят с горизонтального полёта, отклонение бомб от точки прицеливания достигает сотен метров, а вот у пикирующих бомбардировщиков эти отклонения на порядок ниже. А бомба в 100 кг может уничтожить танк, только если взорвется от него на расстоянии 5-10 метров, но попасть бомбой в танк или около него, сбросив бомбу с горизонтального полёта с большой высоты, было практически невозможно. Для поля боя нужен был или бронированный штурмовик, летающий низко над землёй, или пикирующий бомбардировщик, направляющий при пикировании бомбу прямо в цель.

Но с увеличением размеров самолёта напряжения в его конструкции, возникающие при пикировании, возрастают непропорционально, посему рассчитать их или оценить в то время было очень трудно. Сложность добавляло и увеличение числа моторов. Сделать пикирующим истребитель наши конструкторы могли, а вот с бомбардировщиками была проблема.

Так вот, в ходе войны советских пикирующих бомбардировщиков Пе-2 было построено почти 12,5 тысяч! (Для сравнения – немецких фронтовых пикирующих бомбардировщиков Ю-87 было построено всего около 5 тыс.). И я уже давно обратил внимание на такую деталь: в начале войны Пе-2 обстреливали свои зенитчики и пропускали немецкие. Причина в том, что Пе-2 чрезвычайно похож на немецкий самолет «Мессершмитт-110» (Ме-110). У них все размеры и технические параметры совпадают чуть ли не до сантиметра, лошадиной силы и килограмма.

Расспрашивал специалистов, связанных с авиастроением, но они упорно держатся общепринятой версии – советский конструктор В.М. Петляков создал этот самолет лично и абсолютно самостоятельно - с нуля!

Однако авторы, рассказывающие о создании этого самолета, дают столько взаимоисключающих деталей, что все эти истории вправе претендовать на звание легенд. Часто - не умных. И вот почему.

Схема создания любого самолета такова. Сначала у конструктора возникает замысел, который в виде эскиза утверждается заказчиком – ВВС. Конструктору (конструкторскому бюро) дают деньги, и конструктор делает чертежи, по которым строят один или несколько опытных самолетов. На этих самолетах начинают летать летчики-испытатели и в ходе испытательных полетов вскрываются все недостатки самолёта. Самолеты переделываются до тех пор, пока испытания не заканчиваются актом, на основе которого заказчик принимает решение: запустить самолет в серийное производство и вооружить им ВВС. Или отказать. При положительном решении конструктор делает рабочие чертежи и строит эталонный самолет, который вместе с чертежами передается на завод-изготовитель этого самолета. После чего начинается серийное производство.

Так вот, по некоторым легендам (историки В.Б. Шавров, В. Котельников, О. Лейко) 10 мая 1940 года конструктору Петлякову дали приказ и он сразу начал выдавать рабочие чертежи Пе-2 на завод-изготовитель, не строя опытных самолетов и не проводя их испытаний. Это как понять?

По другим легендам (историки К. Косминков, Д. Гринюк), опытные самолеты все же были построены и испытаны в сентябре 1940 г. т.е. спустя 2 месяца после того, как Петляков в июне 1940 г. передал все рабочие чертежи на завод. А зачем эти испытания, если Пе-2 уже начали серийно строить?

Если мы возьмем наиболее фундаментальный труд «История конструкций самолетов в СССР» В.Б. Шаврова, то схема создания самолета Пе-2 выглядит так (В.Б. Шавров. История конструкций самолетов в СССР (1938-1950 гг.) М., Машиностроение, 1978)

В 1938 г. Петляков работал в КБ в тюрьме. Обычно дебилам объясняют, что он вместе с конструктором Туполевым и многими другими сел в тюрьму, так как Сталин и Берия были садистами и очень любили по утрам сажать в тюрьму цвет советской интеллигенции. Но есть и другая, малоизвестная версия.

Из-за неспособности отечественных конструкторов обеспечить ВВС современными машинами, Туполеву было поручено закупить в США лицензии на самолеты и моторы, наиболее перспективные для строительства в СССР. Туполев собрал компанию в 60 человек конструкторов и уехал в США на несколько месяцев. Там купили автомобили и отправились в автомобильный поход по достопримечательностям США. Правда, из этого бизнестура они привезли 3 лицензии на самолеты, чертежи на которые, американцы выдали в дюймах. Чтобы построить эти самолеты из отечественных материалов, размеры которых даются в миллиметрах, требовалось произвести перерасчет всей конструкции самолета в объемах, равноценных проектированию нового самолета. В результате, эту гигантскую работу смогли сделать, только для одной лицензии – на транспортный самолет И. Сикорского ДС-3 (Ли-2). Для этого было выключено из плановой работы КБ авиаконструктора Мясищева.

То есть, Туполев огромные государственные деньги выбросил псу под хвост, но из поездки в США вся делегация вернулась загруженная американским барахлом, купленным на «откаты», – от костюмов до бытовых холодильников. После этого, с 1938 года все аваиабарахольщики продолжили свою конструкторскую работу в тюрьме. Ну что же тут поделать, Сталин был таким – и сам не воровал, и другим не давал, за что этого усатого тоталитариста так искренне ненавидят демократы.

В тюрьме Петляков руководил КБ-29 в Спецтехотделе, сокращенно СТО. Поэтому порученный ему для конструирования самолет назывался «100». Поручили ему, в начале 1939 г., разработать проект высотного одноместного истребителя ВИ-100 с двумя моторами. И к апрелю 1940 года Петляков представил на испытания два опытных экземпляра этого высотного истребителя ВИ-100, но они уже тогда были почему-то двухместными истребителями с длинной, как у Ме-110 кабиной и такими же, как и у Ме-110, размерами, моторами и особенностями.

Испытания этого «совершенно нового» истребителя, начатые в апреле 1940 г., закончились 10 мая этого же года приказом выдавать на завод рабочие чертежи трехместного фронтового пикирующего бомбардировщика, а с 23 июня Пе-2 начал строиться серийно!

Чтобы оценить скорость «испытаний» и строительства Пе-2 сравним их со временем испытания другого советского фронтового пикирующего бомбардировщика Ар-2. Это была переделка серийного, строившегося с 1936 года самолета СБ, на котором слегка изменили размеры и добавили тормоза-решетки. Невелики вроде изменения, но на них ушел год, прежде чем в 1940 год этот самолет пошел в серию.

А вот проектирование действительно оригинального бомбардировщика. За 2 месяца до того, как Петлякову дали задание «переделать истребитель 100» в бомбардировщик Пе-2, его шеф и руководитель А.Н. Туполев, также сидящий в заключении на тот момент в той же «шараге», получил задание создать двухмоторный пикирующий трехместный бомбардировщик, который впоследствии стал известен как Ту-2. Туполев приступил к работе 1 марта 1940 г., опытный экземпляр был построен к 3 октября этого же года, начались его наземные, а с 29 января 1941 г. – летные испытания, которые длились до мая. Шавров пишет, что «это был лучший в мире фронтовой бомбардировщик».Обратите внимание, что Шавров стесняется употребить понятие «пикирующий». Несмотря на столь «успешные» результаты испытания, в серию самолет не был запущен, а по результатам испытания построили еще два, уже видоизмененных четырехместных экземпляра. Эти опытные самолеты испытывались все первое лето войны, и строить их серийно начали лишь в сентябре 1941 г.

Итак, от постройки опытного экземпляра собственно фронтового бомбардировщика до его серийного строительства прошло 11 предвоенных и военных месяцев, из которых 7 месяцев заняли летные испытания. А у Петлякова на испытания истребителя «100» затрачено около месяца, а бомбардировщик Пе-2 отдан на завод совершенно без испытаний!

И теперь главное. Пе-2 это пикирующий бомбардировщик, а Ту-2 так пикирующим и не стал - он разваливался после первых же пикирований! А Пе-2 выдерживал до списывания 40-50 пикирований.

В.Б. Шавров пишет о Пе-2: «опытного экземпляра не строили, настолько хорошо зарекомендовал себя самолет «100», – но дальше об истребителе «100» – полного отчета по испытаниям нет». А откуда же Шаврову тогда известно, что двухместный истребитель «100» превратившийся в трехместный бомбардировщик за месяц испытательных полетов «хорошо себя зарекомендовал?»

Отчета об испытаниях самолета «100» возможно нет потому, что, как пишут В. Котельников и О. Лейко в книге «Пикирующий бомбардировщик Пе-2»:

«В ходе испытаний «сотки» произошло несколько аварий. У самолета Стефановского отказал правый мотор, и он с трудом посадил машину на площадке техобслуживания, чудом «перепрыгнув» через ангар и составленные около него козлы. Потерпел аварию и второй самолет, «дублер», на котором летели А.М. Хрипков и П.И. Перевалов. После взлета на нем вспыхнул пожар, и ослепленный дымом пилот сел на первую попавшуюся площадку, задавив находившихся там людей».

Это называется «хорошо себя зарекомендовал»? И такой самолет запустили в серию?? Нет, история создания Пе-2 это, конечно, очень высокохудожественное произведение!

Думаю, что все было проще и по-другому.

Думаю, что Петляков действительно получил задание спроектировать высотный одноместный истребитель в начале 1939 года. Но осенью СССР купил лицензию на Ме-110, и Петлякову сначала поручили взять его за основу своей «сотки». А поскольку испытания «сотки» было трагическим, то их прекратили полностью, приказали взять немецкие чертежи, скопировать их по советским стандартам и передать в производство для постройки пикирующего бомбардировщика.

Что значит «по советским стандартам»? Весь вопрос в том, выпускался ли у нас точно такой по размерам стальной и алюминиевый прокат, как стоял на Ме-110. Скажем (пример условный), у него в крыле стояла двутавровая балка 100 мм высотой, а мы такую не выпускали. Тогда можно было поставить, к примеру, два швеллера, высотой 100 мм, которые по рабочему сечению будут равны или больше, чем двутавр. Главное, что уже не требовалось проводить ту работу, с которой не смог справиться Туполев в своём Ту-2, - не требовалось рассчитывать испытывать самолёт на прочность для пикирования.

Поэтому КБ Петлякова и сделало чертежи за полтора месяца, а к этому времени прибыли и сами машины Ме-110, которые и послужили эталоном, пока на заводах не изготовили собственно Пе-2, как эталон. Отсюда на Пе-2 осталась закрытая листом выемка для такой же длинной кабины, как была у Ме-110.

По-другому трудно объяснить невероятные по скорости превращения одноместного истребителя в трехместный бомбардировщик.

Вы скажете, что и Ме-110 тоже ведь был истребителем, и так вот просто взять и без испытаний отдать на завод чертежи на него, как на бомбардировщик, тоже нельзя. Да, во всей советской литературе Ме-110 фигурирует только как дальний истребитель и таким он у немцев и был, поскольку у них хватало пикирующих бомбардировщиков (кроме Ю-87, пикировал и массовый Ю-88 и Хш-123). Но в альбоме «Самолеты Германии», выпущенном в 1941 г. с тем, чтоб «обеспечить нашим доблестным сталинским соколам и героическим бойцам ПВО Красной Армии распознавание и уничтожение фашистских стервятников» на листах «Истребитель Мессершмитт Ме-110» есть примечание: «Самолет может быть использован как скоростной бомбардировщик, штурмовик и дальний разведчик при наличии экипажа из 3 человек».

То есть, немцы создавали Ме-110 не только, как истребитель, но и в варианте трёхместного бомбардировщика, просто этот вариант им не потребовался. Но зато он нам оказался очень кстати. А у нас этот Пе-2 под названием Пе-3 использовался как дальний истребитель.

(Закупал лицензии на самолеты в Германии замнаркома авиаконструктор Яковлев. Интересно, что в своих мемуарах он несколько раз дает список купленных им у немцев самолетов, но всякий раз «забывает» упомянуть, что купил и лицензию, и образцы Ме-110 - 5 штук).

Возможно, я и не прав с Пе-2, возможно, историки что-то скрывают, но несомненно одно: накануне войны СССР закупал у Германии образцы боевой техники и лицензии на нее не для того, чтобы складывать их в архивы и музеи.

Да, всегда находится кучка «патриотов», отстаивающих «честь и конструкторский талант» советских конструкторов. Всё это прекрасно, но что в эдаком патриотизме толку??

Возьмите сегодняшний день, когда на первое место вышли не инженеры, а болтуны, в том числе и патриотические. Давайте сделаем сравнение по отрасли, в которой первенство СССР практически не оспаривалось, - космонавтику. В частности - ракетоносители.

В нынешней России (в Рашке) уже 23 года (23 года, Карл!) пытаются создать ракету «Ангара», способную вывести на орбиту земли 35 тонн полезного груза. В своей тяжёлой версии «Ангара» даже испытана! Один раз - в 2014 году. Следующее испытание планируют провести в 2021 году. И уже израсходовано на эту ракету 5 миллиардов долларов.

Вот давайте сравним эти достижения патриотов Рашки с результатами создания ракеты частным предпринимателем - Илоном Маском. За семь лет, потратив 500 миллионов долларов, он создал и успешно испытал ракету «Falcon Heavy», способную вывести на околоземную орбиту 65 тонн полезного груза.

Причём, у Илона Маска занимались созданием ракеты 2 тысячи человек, а в Рашке только в центра Хруничева кормятся 40 тысяч высокоталантливых сотрудников, а во всём Роскосмосе кормится 220 тысяч человек.

Мне могут сказать, что у американцев не входят в штат многие, кто готовят элементы изделия, а у нас входят, посему и численность больше. Это так, но деньги! Ведь у Маска и стоимость в 10 раз ниже!

Так, что толку, «патриоты», от того, что вы скрываете и извращаете то, как и за счёт чего наши предки вывели Россию на первые места в мире? Вам, диванным болтунам, бесталанным и ленивым протирателям штанов в бесчисленных «научно-исследовательских» институтов, это сокрытие настоящей истории во славу бездельных и глупых «учёных» сильно помогает?

Ладно. Авиация - это не всё, что перед войной удалось поднять и довести до нужных кондиций с помощью немцев. Но об этом в окончании.

[Юрий Мухин]

https://forum-msk.org/material/society/14531310.html
Опубликовано 09.04.2018

Зенитки

Напомню, что 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война, которая хотя и проходила успешно для Германии, но требовала от неё больших сил и средств для борьбы с Великобританией на море - требовало кораблей, и для защиты немецких городов от бомбёжек их британской авиацией. А это требовало не только самолётов истребительной авиации, но и зенитных орудий.

А в СССР дело с зенитными орудиями обстояли так. Сами создать зенитное орудие советские конструкторы долго не могли. В 1930 году (ещё до прихода Гитлера к власти) мы купили у немецкой фирмы «Рейнметал» образцы и технологию изготовления 75-мм зенитной пушки, заменили на ней ствол на советский, калибра в 76 мм, и поставили эту пушку на вооружение Красной Армии, со временем усовершенствовав лафет - заменив двухколёсную повозку четырёхколёсной. Затем на эту пушку поставили и ствол 85 мм. Но советское правительство требовало от конструкторов не только копировать зарубежную технику и в 1930 году наши артиллерийские конструкторы получили задание самостоятельно создать 100-мм зенитную пушку.

К 1933 году образец такой пушки впервые выкатили на полигон, а потом начались обычные нескончаемые доделки-переделки. Наконец, в 1940 году эта пушка в более или менее порядочном виде была представлена на сравнительные испытаниях вместе с немецкой 105-мм зенитной пушкой, закупленной по рассматриваемому нами кредитно-торговому соглашению с Германией.

А. Широкород в журнале «Техника и вооружение» №8/98 сообщает подробности:

«Четыре 10,5-см пушки Flak 38 были доставлены в СССР и испытаны с 31 июля по 10 октября 1940 г. на научно-исследовательском зенитном полигоне под Евпаторией. По нашей традиции пушкам Flak 38 присвоили «псевдоним» ГОД (Германская особой доставки). Они проходили совместные испытания с отечественными 100-мм зенитными пушками Л-6, 73-К и сухопутным вариантом Б-34. Баллистика наших пушек и ГОД была почти одинакова, но кучность снарядов ГОД была в два раза выше. Германский снаряд при том же весе давал 700 убойных осколков, а наш — 300. Была отмечена очень точная работа автоматического установщика взрывателя. Живучесть ствола определена в 1000 выстрелов (при падении начальной скорости на 10%). Однако в результате каких-то интриг решено было принять на вооружение не ГОД, а совсем «сырую» 100-мм пушку 73-К. Результат не замедлил сказаться — 73-К «пушкари» завода им. Калинина довести так и не сумели».

Строго говоря, довели, но только в 1948 году.

Несколько защищая наших конструкторов, скажу, что дело здесь, скорее всего, не в интригах или не только в интригах. Во-первых, 105-мм пушка предназначена для отражения массированных налетов стратегических бомбардировщиков на стационарные объекты, т.е. для стрельбы на очень большие высоты и дальности. Авиации для таких налетов у немцев не было, они совершали их, в случае необходимости, фронтовыми бомбар¬дировщиками.

Стоящая на вооружении наша 85-мм зенитная пушка, история создания которой дана выше, уступая немецкой 105-мм зенитной пушке по весу снаряда и незначительно по дальности и потолку, значительно превосходила немецкую пушку по маневренности. Если 105-мм зенитная пушка в походном положении весила 14,6 тонн, то 85-мм всего 4,6 тонн, и из походного в боевое положение переводилась всего за 1,2 минуты. Её можно было использовать как для защиты стационарных объектов, где она была достаточно эффективна, так и для защиты войск, а немецкую 105-мм зенитку в полевых условиях использовать было нельзя — она была слишком тяжела. И упомянутый завод им. Калинина изо всех сил пытался снабдить РККА 85-мм зенитной пушкой, а на освоении им дополнительно и 100-мм пушки правительству не было смысла настаивать. И эта пушка, и немецкая 105-мм нужны были в небольших количествах, а 85-мм не хватало очень сильно.

И из-за этой нехватки мы, похоже на деньги кредита закупали у немцев и их знаменитые 88-мм зенитные орудия, и не как образцы, а сериями - прямо для вооружения Красной Армии. Это следует из мемуаров Э. Манштейна «Утерянные победы». Описывая бои начала войны, он восклицает: «Среди трофеев находились две интересные вещи. Одна из них — новенькая батарея немецких 88-мм зенитных орудий образца 1941 г.!»

Чтобы понять, почему Манштейн поставил восклицательный знак, нужно учесть, что самые совершенные 88-мм зенитные пушки образца 1941 года немцы сначала поставляли в Африку генералу Роммелю. А в войска Восточного фронта эти пушки впервые попали только в 1942 году. А тут Манштейн увидел, что первоочередные поставки, оказывается, велись не только Роммелю, но и в СССР!

Что дало кредитно-торговое соглашение немцам

Чтобы как-то облить дерьмом Сталина и СССР, «историки» отказываются даже упоминать и взятый у немцев кредит, и то, что именно СССР закупал у немцев накануне войны, а выпучив глазки вопят, что СССР перед войной поставлял в Германию зерно, во как! Кормил немцев!

Да, поставляли и всего поставили 1,6 миллиона тонн фуражного зерна, то есть зерна на корм скоту. Ну и что? Мы зерно много кому поставляли, а перед войной зерна на мировым рынке было в избытке, и Германия и без СССР могла купить его у кого угодно, скажем, у той же, союзной себе Румынии - главного производителя кукурузы в Европе.

Однако, дело ещё и в том, что Германия в зерне не испытывала особой необходимости.

За обеспечение Германии продовольствием отвечал статс-секретарь Г. Рике. После войны он сообщал (выделено мною):

«В противоположность 1914 году германское государство в 1939 году имело, как уже было упомянуто, настоящий, то есть выходящий за пределы нормального, резерв основных продовольственных товаров. В соответствии с дефицитами продовольственного хозяйства он составлял около 6 млн. т зерна и около 600 тыс. т жиров. Создание запасов других пищевых продуктов представлялось излишним. Собственного производства сахара, например, вполне хватало для нормального снабжения населения. Урожай картофеля в мирное время использовался для непосредственного питания населения только на 25 %. Поголовье скота было также достаточным, чтобы обеспечить снабжение населения мясом. Однако разведение скота зависело от регулярного подвоза фуража. Ввоз хлеба и фуража составлял около 2 млн. т в год, жира — 400 тыс. т. Даже в условиях сокращения ввоза нормальные урожаи и правильно налаженное распределение продуктов давали возможность ожидать, что имевшихся в начале войны запасов зерна и жиров хватит, по меньшей мере, НА ТРИ ГОДА. Запасы других пищевых продуктов в начале войны создавались только в той мере, в какой это было необходимо для обеспечения населения сезонными продуктами в соответствии с потребностью рынка».

А немцы планировали победить СССР за три месяца, как видите, при собственных запасах продовольствия на три года!

Подчеркну, всё потребное сырьё, немцы получили бы и без СССР, - с помощью союзников. Правда, скажете вы, и за то сырье немцы так же обязаны были бы платить. Правильно, но, во-первых, это были их союзники, во-вторых, они своим союзникам в оплату за сырье поставляли не немецкую боевую технику, а, в основном, трофейную – польскую, французскую и т.д. (А финнам за никель и лес, надо сказать, даже нашу).

А в СССР они по кредитно-торговому соглашению поставляли исключительно продукцию немецких рабочих, немецких заводов, и это не могло не ослаблять их накануне войны с нами.

Напомню, что благодаря своим сионистским союзникам Гитлер начал Вторую мировую войну значительно раньше, чем планировал. Отобрать Судеты у чехов он хотел только в 1942 году, построить военно-морской флот намечал в 1944 году, а фактически вынужден был начать войну в 1939 году, не перевооружив до конца армию. У немцев были очень хорошее оружие и техника, но их не хватало. И остановиться немцы не могли, война шла, вооружались все страны, и немцы обязаны были спешить с нею, чтобы не дать противникам вооружиться и подготовиться.

А ведь немецкие заводы, особенно металлургические, литейные, металлообрабатывающие, «не резиновые», они не могут работать более чем 24 часа в сутки. И если на них делают коробки скоростей для станков, поставляемых в СССР, то значит нельзя на том же оборудовании и теми же рабочими сделать коробку перемены передач для танка. И если эти рабочие собирают мостовой кран для СССР, то, значит, они не могут собрать танк. И если металлургические заводы Круппа поставляют броню и качественную сталь для строительства переданного в СССР тяжелого крейсера «Лютцов», то они не могут поставить сталь, для строительства, примерно, 500 средних танков.

Кстати, интересна судьба крейсера «Лютцов». Опасаясь начала войны с немцами, мы отбуксировали ещё недостроенный корабль из Германии, как только немцы спустили его на воду, – без энергетической установки, рулей и винтов. К началу войны достроить не успели, и он встал на защиту Ленинграда как несамоходная плавучая батарея «Петропавловск». Тем не менее, «Петропавловск» оказался самым деятельным крупным надводным кораблём ВМФ СССР. При защите Ленинграда и при прорыве блокады, он из своих сначала 4-х, а после выхода из строя одного орудия – из 3-х 203-мм орудий главного калибра, расстреляв стволы, выпустил по немцам 1946 снарядов. Советские линкоры не расстреляли по немцам и боекомплекта: «Парижская коммуна» (Чёрное море) израсходовала 1159 снарядов из своих 12 орудий главного калибра; «Октябрьская революция» (Балтика) – 1140 снарядов; «Марат» (Балтика) – 1529 снарядов. По сумме перекрыл показатель «Петропавловска» только крейсер «Максим Горький», который из своих 9-ти 180-мм орудий выпустил по немцам и финнам 2311 снарядов. Таким образом «Лютцов» затраченные на него деньги оправдал.

В тот момент, когда мы взяли у немцев кредит и потребовали снабжать нас оружием, положение с рабочей силой в Германии было очень тяжелым. Упомянутый мною Мюллер-Гиллебранд писал:

«Ощущалось хроническая нехватка рабочей силы, особенно квалифицированных рабочих, для военной промышленности. 13 сентября 1939 г. верховное командование вооруженных сил через штаб оперативного руководства отдало распоряжение о возвращении из вооруженных сил в военную промышленность квалифицированных рабочих.

... 27 сентября 1939 г. управление общих дел сухопутной армии по поручению верховного командования вооруженных сил издало положение об освобождении рабочих от призыва в армию в случае незаменимости их на производстве.

С ноября 1939 г. началось массовое перераспределение специалистов в самой промышленности: квалифицированные рабочие снимались со второстепенных участков производства и направлялись на более важные в военно-экономическом отношении участки. Позже эти мероприятия со всей энергией продолжал проводить министр вооружений и боеприпасов.

В конце 1939 г. последовал приказ штаба оперативного руководства вооруженными силами при ОКВ об увольнении из армии военнослужащих рождения 1900 г. и старше, владевших дефицитными профессиями. Командование на местах очень сильно противилось проведению этих мер, так как оно само испытывало большие затруднения с личным составом».

Что стоило немцам кредитно-торговое соглашение с СССР можно оценить на примере состояния их танковых войск накануне войны.

По замыслу немцев, основой танковых войск должны были стать средние танки (Т-III и Т-IV) весом около 20 т. Их начали проектировать в 1936 г. Кроме того, в каждый танковой дивизии предполагалось иметь около 20 сверхтяжелых танков для прорыва очень сильной обороны противника, так называемых «штурмовых танков». Проектировать такие танки начали в 1938 г., а окончательно с их концепцией определились в мае 1941 г. Таким танком стал танк Т-VI «Тигр».

Разведку и прикрытия флангов в каждой дивизии должны были осуществлять легкие танки Т-II.

Но немцы были профессионалы войны, они понимали, что танковые войска – это не танки, а люди. И для обучения этих людей был создан очень легкий, дешевый вооруженный только пулеметами танк Т-I. С него и начались танковые войска Германии. Т-I построили 1500 шт. и в 1937 г прекратили выпуск. С этого времени начинается производство только основных танков.

Но война началась для немцев так быстро, что основных танков им просто не хватило, и они начали войну по существу своими учебными танками. В ходе войны в Польше и во Франции выяснилась слабая эффективность легких танков даже чешского производства. (Чехи в 1946 г. победили на конкурсе в Перу американский танк М-3 «Генерал Стюарт» и продали перуанцам 24 легких танка образца 1938 г. своего производства).

Началось усиленное перевооружение немецкой армии средними танками, ускорение работ по созданию «Тигра». Но к началу войны с СССР немцы все равно перевооружиться не успели.

В их танковых дивизиях, напавших на нас 22 июня 1941 г., было 3582 танка и САУ, из них всего 1884 средних и командирских танка и САУ. А 1698 – легкие танки и даже 180 танков Т-I. (Пять танковых дивизий были вооружены исключительно легкими танками).

В результате очень малой эффективности применения легких танков на Восточном фронте, немцы с 1942 г. начали просто убирать их с фронта в тыл и в мае этого же года полностью прекратили производство всех легких танков, сосредоточившись только на средних и тяжелых.

История не имеет сослагательного наклонения, но, тем не менее, давайте оценим – смогли ли бы немцы перевооружить свои танковые войска полностью к 22 июня 1941 г., если бы не были вынуждены создавать технику и оборудование для СССР? Производившийся всю войну средний немецкий танк Т-IV стоил 103462 марки, для замены им всех 1698 легких танков в напавших на нас танковых дивизиях немцев, требовалось квалифицированного рабочего труда в промышленности Германии примерно на 176 млн. марок, но СССР потребовал от Гитлера кредит на 200 млн. марок и эти рабочие стали работать на СССР, причём, бесплатно.

Начиная с 1942 г. и за всю войну немцы построили 1350 тяжелых танков «Тигр-1». Стоил он 250800 марок, т.е. на сумму примерно 339 млн. марок.

Таким образом, если бы Германия не поставила в СССР высокоточное оборудование на 409 млн. марок, (произвела она его больше) то (чисто теоретически) она к 22 июня 1941 г. могла бы не только закончить перевооружение всех своих танковых дивизий, напавших на СССР, средними танками, но и произвести более 900 тяжелых танков «Тигр-1».

Повторюсь – все это, кончено, из области «бабушка надвое сказала», но все же такой расчет дает возможность оценить, что стоило Германии кредитно-торговое соглашение с СССР.

***

Напомню, что кредит у других стран уместен только в случаях, когда необходима срочная помощь иностранных рабочих и инженеров своим. Если бы перед войной СССР сумел взять кредит у своих предполагаемых союзников по будущей войне – у Англии или США, – то и это уже было бы подвигом. Но взять перед войной кредит у совершенно очевидного противника – это невероятно!

Вот и оцените, что нам в данном случае более выгодно, - на фоне нынешних убогих сидельцев в Кремле высветить, какой эффект давал народу ум народного правительства и его вождя Сталина, или делать лживый, незаслуженный пиар конструкторам оружия? Да, их заслуги велики, но далеко не такие, как они себе приписывают.

[Алексей Заквасин, Святослав Петров]

https://russian.rt.com/science/artic...trannaya-voina
3 сентября 2017, 13:12
3 сентября 1939 года Франция и Великобритания стали первыми государствами, которые объявили войну нацистской Германии. На тот момент обе европейские державы значительно превосходили по военной мощи гитлеровскую армию. Однако в Париже и Лондоне предпочли не ввязываться в события в Польше, нарушив тем самым союзнические обязательства в отношении Варшавы. В июне 1940 года вермахт оккупировал половину Европы, две трети Франции и начал подготовку к захвату британской столицы и СССР. О том, можно ли было не допустить расцвета Третьего рейха, — в материале RT.

Солдаты вермахта вторгаются в Польшу 1 сентября 1939г globallookpress.com © Berliner Verlag/Archiv

Поводом для вступления Великобритании и Франции во Вторую мировую войну стало вторжение гитлеровских войск в Польшу 1 сентября 1939 года. Французские и британские войска должны были оказать Варшаве прямую военную помощь, однако ограничились небольшой операцией на западе Германии.

Пассивность Франции и Великобритании современники назвали «Странной войной». В Париже и Лондоне предпочитали не провоцировать немцев, рассчитывая, что Адольф Гитлер развернёт армию на восток. Война против Москвы действительно началась, но за год до вторжения в СССР вермахт оккупировал около 70% французской территории и подготовил план высадки на южное побережье Великобритании.

Униженная и оскорблённая

Тема ответственности за развязывание Второй мировой войны является, пожалуй, самой актуальной в российской и зарубежной историографии. На Западе принято возлагать большую часть вины на советское государство, которое якобы пошло на сговор с Гитлером в августе 1939 года (пакт Молотова — Риббентропа).

Отечественные историки, наоборот, склонны винить в возвышении Германии Великобританию и Францию. Российские исследователи обращают внимание на очевидные попытки Лондона и Парижа задобрить нацистский режим, удовлетворяя его территориальные аппетиты в Восточной Европе.

В то же время российские и зарубежные историки сходятся во мнении, что рост могущества Германии стал возможен в силу событий, изменивших национальное самосознание немецкого народа. Речь идёт о небывалом подъёме реваншистских настроений после проигранной Первой мировой войны.

28 июня 1919 года был заключён Версальский мирный договор, предполагавший множество ограничений для Берлина. Германию лишили части собственной территорий, всех колоний, источников промышленного развития и боеспособных вооружённых сил.

Берлин был вынужден отдать Франции богатую углём и сталью Эльзас-Лотарингию, Польше и Чехословакии отходили ряд северных и восточные земель, а Саарская область на 15 лет переходила под управление Лиги Наций.

Численность сухопутных сил Германии была ограничена 100-тысячной группировкой. Также немцы практически полностью теряли военно-морской флот. Но самым кабальным условием стало обязательство выплачивать державам-победительницам миллиардные репарации — компенсации за убытки в ходе войны.

Ярым сторонником жесточайших санкций в отношении Германии была Франция. Париж стремился избавиться от ключевого геополитического конкурента и потенициального военного противника.

Великобритания оставалась верна курсу сохранения баланса сил в Старом Свете и не была заинтересована в закабалении Германии. Однако в процессе переговоров Лондон согласился на большинство французских инициатив.

Визит Гитлера в захваченную Польшу, 1939 г. © Wikimedia Commons
В 1919 году на обломках кайзеровского режима образовалась Веймарская республика. Однако демократический режим просуществовал в Германии менее 15 лет. Играя на желании немцев обрести достойную жизнь, в 1933 году на политическом олимпе появился Адольф Гитлер.

Меньшее зло

Система международных отношений, созданная в результате Версальского мира, вычёркивала из игры двух крупных игроков: Германию и молодую Советскую Республику. Международная изоляция предопределила политическое и торгово-экономическое сближение двух государств в 1920-е годы.

С установлением нацистской диктатуры советско-немецкие отношения значительно ухудшились. 25 ноября 1936 года Германия и Япония заключили Антикоминтерновский пакт, направленный против распространения коммунистической идеологии.

Западные страны с опасением смотрели на крепнущую советскую державу и видели в гитлеровском режиме меньшее зло. Судя по всему, Франция и Великобритания рассчитывали на то, что укрепление Германии позволит сдержать «коммунистическую угрозу».

Ввод немецких войск в демилитаризованную Рейнскую область © Wikimedia Commons
Страхами в отношении СССР умело пользовался Гитлер. В 1936 году в нарушение Локарнского договора 1925 года Берлин ввёл войска в Рейнскую демилитаризованную зону. В 1938 году с согласия Франции и Великобритании нацистский вождь присоединил родную Австрию и Судетскую область Чехословакии.

В начале 1939 года Берлин предъявил территориальные претензии Польше. Гитлер потребовал вернуть «Польский коридор» — земли, разделявшие Германию и Восточную Пруссию. В ответ Варшава заключила договор о военном союзе с Великобританией и подтвердила готовность Франции дать совместный отпор немецкой агрессии.

Гитлер не мог не осознавать, что оккупация Польши обернётся вооружённым конфликтом с гарантами Версальского мира и, возможно, Советским Союзом, который претендовал на отторгнутые у него в 1921 году восточные польские территории (Западная Украина и Западная Белоруссия).

Весной 1939 года Берлин неожиданно смягчил риторику в адрес Москвы. Итогом непубличных переговоров стали заключённый 23 августа Договор о ненападении и секретный протокол о разделе Польши и сфер влияния в Восточной Европе.

1 сентября 1939 года после устроенной нацистами провокации в городе Гляйвиц вермахт вторгся в Западную Польшу. 17 сентября в восточную часть страны вошли советские войска.

Роковая пауза

В польском обществе существует твёрдое убеждение, что очередного раздела их государства в 1939 году можно было избежать. Франко-британские войска могли бы нанести мощный удар по западной Германии, вынудив гитлеровскую армию вернуться в казармы. Видя решимость западных держав, от «агрессивных планов» отказался бы и Советский Союз.

Стоит признать, что точка зрения Польши основана на вполне весомых аргументах. Летом 1939 года соотношение сил было в пользу Франции и Великобритании.

Вблизи немецкой границы союзники держали 48 дивизий против 42 дивизий Третьего рейха. Также французские ВВС значительно превосходили немецкую авиацию по численности (3,3 тыс. самолётов против 1,2 тыс.). Западные союзники Польши имели передовое на тот момент оружие, а Франция обладала четвёртой в мире по величине танковой армией.

В августе 1939 года наиболее боеспособные моторизированные части Германии были переброшены на восток — вермахт не мог оказать сопротивление франко-британским войскам в случае их масштабного наступления. К тому же Берлин не успел достроить линию Зигфрида — сеть оборонительных укреплений на западе страны.

7 сентября 1939 года французская армия перешла немецкую границу и захватила более десяти населённых пунктов. Однако за пять дней боевых действий союзнице Польши удалось прорваться лишь на 32 км вглубь территории Германии. 12 сентября французское командование отменило наступательную операцию.

Перед вводом французских войск вермахт, лишённый возможности оказать реальное сопротивление, заминировал приграничную полосу. По мере продвижения французов немецкая армия осуществляла внезапные манёвры и наносила контрудары. 16—17 сентября нацисты вернули все потерянные территории.

Французское командование сочло положение Польши безнадёжным и продолжило укреплять оборонительную линию Мажино.

Французские солдаты на линии Мажино © Wikimedia Commons
Великобритания и вовсе фактически отказалась от военной помощи Варшаве. Дополнительные силы королевства появились на немецкой границе только в середине октября 1939 года, когда по Варшаве маршировали нацистские солдаты.

Поразительное нежелание Франции и Великобритании «беспокоить противника» вызвало удивление у современников. Объявленная нацистами война в западной прессе называлась «странной». Укрывшись за линией Мажино, французы безмятежно наблюдали за тем, как немецкая армия подкрепляется новыми силами.

Париж рассчитывал, что вермахт не сможет преодолеть оборонительный форпост на границе.

После захвата Польши Германия воспользовалась предоставленной паузой для усиления наступательных возможностей. В мае 1940 года гитлеровская армия ударила по Франции через нейтральные Бельгию и Голландию, обойдя таким образом линию Мажино с севера. Под натиском нацистов французская армия продержалась чуть более месяца и 22 июня 1940 года капитулировала.

Результат недальновидной политики

После падения Франции под угрозой вторжения оказалась Великобритания. 16 июля 1940 года Гитлер утвердил план десантной операции под названием «Морской лев». В ходе блицкрига нацисты должны были разгромить основные силы англичан и окружить Лондон.

Однако Гитлер, взвесив все риски, решил развернуть победоносную армию в сторону СССР. Считается, что это решение нацистский вождь принял осенью 1940-го. 18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву №21, где прописывались направления ударов по Советскому Союзу.

Благодаря оккупации Франции Германия почти вдвое расширила промышленную базу и нарастила выпуск продукции военного назначения. С середины 1940 года на немецкую военную машину работали самые высокотехнологичные предприятия Европы.

Приведённые выше факты свидетельствуют о том, что укрепление гитлеровского режима внутри Германии и его возвышение на мировой арене стало, в первую очередь, следствием недальновидной политики Парижа и Лондона после Первой мировой войны.

В 1920-е годы западные державы пытались уничтожить армию и экономику Германии, тем самым усиливая реваншистские и радикальные настроения в немецком обществе. Комплекс униженной нации создал условия для прихода к власти ультраправой национал-социалистической партии, которой руководил Адольф Гитлер.

При этом во второй половине 1930-х годов, когда назрела реальная необходимость принять жёсткие меры в отношении Берлина, Великобритания и Франция решили проигнорировать агрессивные планы Гитлера, надеясь, что он обратит свой взор на ненавистное коммунистическое государство.

Умиротворение агрессора

Профессор НИУ ВШЭ, доктор исторических наук Алексей Плотников считает, что события сентября 1939 года стали логичным финалом политики «умиротворения агрессора», которая нарушала элементарные нормы международного права.

«Закрывая глаза на экспансию Гитлера, союзники думали, что он нападёт на Советский Союз, а их оставит в покое. Здесь имеет смысл процитировать Черчилля: «Миротворец — это тот, кто кормит крокодила, надеясь, что крокодил съест его последним», — сказал в комментарии RT Плотников.

Немецкие солдаты осматривают захваченные танки © Wikimedia Commons
Эксперт отметил, что в последние годы вновь активизировались попытки переписать историю, сместить существующие акценты и «в каком-то смысле сфальсифицировать обстоятельства и причины начала Второй мировой войны».

«На мой взгляд, война началась в марте 1939 года, когда Германия аннексировала Клайпеду у Литвы с молчаливого согласия крупных держав. Весной и летом 1939 года Советским Союзом была предпринята попытка создать антигитлеровскую коалицию, однако она была саботирована действиями Англии и Франции», — отметил Плотников.

По его мнению, в сентябре 1939 года Франция и Великобритания имели прекрасную возможность отбить у Гитлера охоту продолжать столь агрессивную политику. Но в итоге близорукий непрагматичный подход привёл к капитуляции Франции, бомбардировкам британских городов и нападению на СССР.

«Однако вина за те события лежит и на Польше, — добавил эксперт. — Польша питала иллюзии, что является большим союзником Германии. И главное — Варшава отказала Советскому Союзу в пропуске войск по своей территории для помощи самой Польше и предотвращения войны. Непонимание того, что крокодил на то он и крокодил, что тебя обязательно съест, оказалось фатальным».

[Граф фон дер Шуленбург]

http://www.aroundspb.ru/variety/docs/diplomat/wwar.php

Телеграмма

Москва, 16 сентября 1939 г.

Срочно! Совершенно секретно!

Телеграмма № 371 от 16 сентября

На Вашу телеграмму № 360 от 15 сентября

Я виделся с Молотовым сегодня в 18 часов и выполнил инструкции. Молотов заявил, что военная интервенция Советского Союза произойдет, вероятно, завтра или послезавтра. Сталин в настоящее время консультируется с военными руководителями, и этим вечером он, в присутствии Молотова, укажет мне день и час советского наступления.

Молотов добавил, что он доложит о моем сообщении правительству, но он думает, что в совместном коммюнике уже более нет нужды; советское правительство намерено мотивировать свои действия следующим образом: польское государство распалось и более не существует, поэтому аннулируются все соглашения, заключенные с Польшей; третьи державы могут попытаться извлечь выгоду из создавшегося хаоса; Советский Союз считает своей обязанностью вмешаться для защиты своих украинских и белорусских братьев и дать возможность этому несчастному населению трудиться спокойно.

Советское правительство намерено обнародовать сообщение в указанном духе по радио, в прессе и т.д. немедленно после того, как Красная армия пересечет границу, и в то же время заявить об этом в официальной ноте польскому послу здесь 51 и всем здешним дипломатическим миссиям.

Молотов согласился с тем, что планируемый советским правительством предлог 52 содержал в себе ноту, обидную для чувств немцев, но просил, принимая во внимание сложную для советского правительства ситуацию, не позволять подобным пустякам вставать на нашем пути. Советское правительство, к сожалению, не видело какого-либо другого предлога, поскольку до сих пор Советский Союз не беспокоился о своих меньшинствах в Польше и должен был так или иначе оправдать за границей свое теперешнее вмешательство.

В заключение Молотов срочно запросил разъяснения, что станет с Вильно [Вильнюс]. Советское правительство очень хочет избежать столкновения с Литвой и поэтому хотело бы знать, достигнута ли какая-либо договоренность с Литвой относительно района Вильно и кто, в частности, оккупирует город.

Шуленбург

[Хронос]

Окруженные польские войска на реке Бзура терпят полное поражение от немецких частей к северу от Лодзи. В плен попадают около 170 000 польских солдат и офицеров. ***

Телеграмма

Москва, 17 сентября 1939 г.

Телеграмма № 372 от 17 сентября

К моей телеграмме № 371 от 16 сентября

Очень срочно! Секретно!

Сталин в присутствии Молотова и Ворошилова принял меня в два часа ночи и заявил, что Красная армия пересечет советскую границу в 6 часов утра на всем ее протяжении от Полоцка до Каменец-Подольска.

Во избежание инцидентов Сталин спешно просит нас проследить за тем, чтобы германские самолеты, начиная с сегодняшнего дня, не залетали восточнее линии Белосток-Брест-Литовск-Лемберг [Львов]. Советские самолеты начнут сегодня бомбардировать район восточнее Лемберга.

Я обещал сделать все, что возможно, в смысле информирования германских военно-воздушных сил, но просил, учитывая, что осталось мало вгземени, чтобы сегодня советские самолеты не подлетали к упомянутой линии слишком близко.

Советская комиссия прибудет в Белосток завтра, самое позднее послезавтра.

Сталин зачитал мне ноту, которая будет вручена уже этой ночью польскому послу и копия которой в течение дня будет разослана всем миссиям, а затем опубликована. В ноте дается оправдание советских действий. Зачитанный мне проект содержал три пункта для нас неприемлемых. В ответ на мои возражения Сталин с предельной готовностью изменил текст так, что теперь нота вполне нас удовлетворяет. Сталин заявил, что вопрос о публикации германо-советского коммюнике не может быть поставлен на рассмотрение в течение ближайших двух-трех дней.

В будущем все военные вопросы, которые возникнут, должны выясняться напрямую с Ворошиловым генерал-лейтенантом Кёстрингом.

Шуленбург

[Хронос]

Германские войска подходят к Брест-Литовску.

[Хронос]

Советские войска пересекают восточную границу Польши.

[Википедия]

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A5...BE%D0%B4%D0%B0)

Советские войска пересекают границу Польши.
В 6 часов утра в соответствие с ранее согласованным с Гитлером планом две советские войсковые группы перешли государственную границу с Польшей.[1][3]

Белорусским фронтом командовал генерал Ковалев, наступавший на Вильно, Гродно и Белосток. Украинским фронтом командовал маршал Тимошенко, который наступал на Лемберг (Львов). Если раньше польская армия, по численности даже несколько превосходившая армию Германии, сохраняла надежду если не на победу, то, по крайней мере, на заключение мира на тяжелых условиях, то теперь для Польши не осталось никакой возможности сохранить свою государственность. Вечером того же дня польское правительство и армейское командование переехало в Румынию.

Нота правительства СССР польскому послу в Москве.

Приказ Верховного главнокомандующего Польской армии Э. Рыдз-Смиглы в связи с наступлением советских войск.

А. Гитлер приказал своим войскам в Польше «остановиться на линии Сколе — Львов — Владимир-Волынский — Брест — Белосток». Куты. В польской Ставке получено донесение кап. Е. Фризендорфа из разведки КОП: «В 6:20 опознано, что это большевистские регулярные части. За ними слышен шум моторов. В районе Подволочиск, Точиск и Секержинец части КОП отступают под напором». В войну вступил СССР

Саарская наступательная операция.

Японо-китайская война. В сентябре 1939 китайским войскам удалось остановить японское наступление в 18 км севернее города Чанша.

Первая Чаншайская операция (17 сентября 1939 — 6 октября 1939) — военная наступательная операция японских войск на территории Китая в ходе Японо-китайской войны (1937—1945), преследовавшая цель захвата города Чанша. Цель операции достигнута не была.

Чанша стал первым крупным городом, который выстоял перед ударами японской армии. Руководитель обороны города генерал Сюэ Юэ, выпускник академии Вампу, удостоился высокой чести за свою победу под Чаншаем. Оборона города позволила предотвратить объединение японских сил на юге Китая.

http://www.hrono.ru/maps/1939pol1.gif

[Ф.Д. Волков]

http://historic.ru/books/item/f00/s0...74/st006.shtml
Польский народ, вступивший в справедливую борьбу за спасение своей страны, национальное существование, преданный как своими политическими деятелями, так и западными державами, оказался в трагическом положении.

Реакционные руководители Польши готовили вооруженные силы, строили укрепления и аэродромы на восточной границе только для войны против СССР (См.: Фомин В. Указ, соч., с. 598.). Они также рассчитывали, что германская агрессия будет направлена против Советского Союза, а Польша присоединится к антисоветскому походу. Поэтому ими было отвергнуто предложение СССР о заключении пакта о взаимной помощи, они не приняли своевременных мер к укреплению обороны на западе. Польское военное командование вплоть до весны 1939 г. не имело плана обороны на западе. Лишь после того как фашистская Германия потребовала передачи ей Гданьска и "Коридора", польский генеральный штаб спешно составил план, кстати сразу же ставший известным в Берлине. Определенную роль сыграла и уверенность в том, что Германия не нападет раньше 1944 г., когда истекал срок действия германо-польского договора 1934 г. "о мирном разрешении споров".

Авторы плана исходили из того, что в случае нападения Германии на помощь Польше придут Англия и Франция. Правительства этих стран обязались начать наступление на Западе на 15-й день войны, а бомбардировку Германии немедленно.

Однако в те дни, когда польский народ героически, в неравных схватках сражался с превосходящими силами гитлеровцев, западные союзники не бросили в бой против немецких войск ни одного солдата, укрывшись в укреплениях "линии Мажино".

Англия и Франция вступили в войну с Германией с целью обеспечения своих собственных интересов, для сохранения своего великодержавного положения. Они "отстаивали свои империалистические позиции и колониальные владения, добивались устранения Германии как опасного конкурента" (История Коммунистической партии Советского Союза, с. 434.).

Не желая вести военные действия против германских войск, французское командование отдало по радио приказ, запрещавший обстреливать немецкие позиции. Английский военно-морской флот, значительно превосходивший германский, даже не попытался помешать фашистским кораблям совершать свои операции на Балтике. Английское командование отдало приказ о запрещении бомбардировки военных объектов Германии... Правда, английские и французские самолеты появлялись над Германией, но только затем, чтобы сбрасывать не бомбы, а листовки (См.: Архив внешней политики (АВП) СССР, ф. 069, оп. 23, д. 1, п. 66, л. 57.). Характеризуя позицию Англии в период германо-польской войны, видный деятель лейбористской партии Хью Дальтон признавал: поляков мы "предали, обрекли на смерть, а сами ничего не сделали, чтобы помочь им" (Dalton H. The Fateful Years. 1931 - 1945. London, 1957, p. 272.). Ни Чемберлен, ни Даладье не принимали польских послов в Лондоне и Париже, добивавшихся ответа на вопрос, какая же помощь будет оказана Польше в соответствии с обязательствами Англии и Франции (См.: История дипломатии, т. IV. М., 1975, с. 6.).

Польская военная миссия, прибывшая в Лондон в день объявления Англией войны Германии, целую неделю ждала приема у начальника имперского генерального штаба генерала Айронсайда (В годы гражданской войны Айронсайд возглавлял английскую интервенцию на севере Советской России.- Ф. В.). Наконец, приняв поляков, он заявил, что английский генеральный штаб не имеет никакого плана помощи Польше, и советовал полякам закупать оружие... в нейтральных странах! Потом Айронсайд пообещал выделить 10000 устаревших винтовок "Гочкисс", 15-20 млн. патронов к ним и доставить все это через... 5-6 месяцев! Но ни танков, ни зенитной и противотанковой артиллерии, ни истребителей, которые так нужны были Польше, Англия не обещала (См.: Станевич М. Сентябрьская катастрофа. М., 1953, с. 229.). Фактически Польша не получила от нее ни одной винтовки, ни одной бомбы (Taylor A. Op. cit., p. 271.).

Позднее Черчилль в своих мемуарах писал, как английские и французские политики предавали польский народ: "Весь мир был поражен, когда за сокрушительным натиском Гитлера на Польшу и объявлением Англией и Францией войны Германии последовала гнетущая пауза...

Франция и Англия бездействовали в течение тех нескольких недель, когда немецкая военная машина всей своей мощью уничтожала и покоряла Польшу. У Гитлера не было оснований жаловаться на это" (Churchill W. The Second World War, vol. I. London, 1948, p. 376.).

Министр иностранных дел Англии Галифакс, выражая соболезнование польскому послу в Лондоне Рачинскому, заявлял: Англия "не может распылять силы, необходимые для решительных действий" ( Цит. по: История второй мировой войны 1939-1945, т. 3. М., 1974, с. 25.). На первом заседании Верховного союзного совета Англии и Франции, созванном лишь 12 сентября в Абвиле, главнокомандующий союзными войсками генерал Гамелен получил секретный приказ воздержаться от наступления на главные оборонительные позиции немцев. Англо-французской авиации строго предписывалось не производить бомбардировок объектов Германии.

Советский Союз, несмотря на враждебную политику по отношению к нему буржуазно-помещичьего правительства Польши, "предпринял шаги к оказанию помощи своему соседу, попавшему в столь трудное положение" (Там же, с. 27.). В первые дни войны состоялась встреча между министром иностранных дел Польши Беком и советским послом в Варшаве Н. Шароновым. Во время беседы выяснилось, что СССР готов предоставить Польше возможность закупать у него "крайне необходимые ей товары, в частности санитарные материалы" (Там же.). Советское правительство с пониманием и сочувствием относилось к польскому народу.

Фашистская Германия бросила против Польши 1,6 млн. солдат - 62 дивизии, из них 7 танковых, 4 легкие и 4 моторизованные, и 2 бригады, около 2800 танков и 2 воздушных флота с 2000 самолетов (См.: там же, с. 17, 20.).

Польская армия выставила против немецких войск около 1 млн. человек - всего 31 кадровую и 6 резервных пехотных дивизий, 11 кавалерийских бригад, 2 бронемоторизованные бригады (фактически было развернуто 33 дивизии) и около 870 танков (вместе с танкетками), 771 самолет устаревшей конструкции (См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 - 1945, т. 1, с. 201-202, 20.).

Германская армия имела не только решающее превосходство в живой силе и технике - фашистские самолеты и танки значительно превосходили польские в качественном отношении.

Польские патриоты, рабочие и крестьяне, одетые в солдатские шинели, вели справедливую войну, самоотверженно, героически защищали родную землю от немецко-фашистских полчищ. В первых рядах бойцов шли коммунисты. Многие из них, подобно Павлу Марищуку, Мариану Бучеку, вырвавшись из тюрем, в арестантской одежде спешили на фронт. Но силы в этой смертельной битве были слишком неравными. Уже 5 сентября немецкие армии форсировали реку Нарев, заняли "Польский коридор", вышли к Лодзи. Была захвачена промышленная польская Силезия, окружен Краков. В середине сентября немецкие армии окружили польские силы в районе Варшавы. Самолеты люфтваффе беспощадно бомбили город. Польскую столицу стойко обороняли не только солдаты и офицеры. Оборона приняла характер народной борьбы с захватчиками. Тысячи варшавян строили баррикады, противотанковые заграждения. В рядах рабочей бригады, созданной по требованию трудящихся, насчитывавшей более 6 тыс. человек, героически сражались коммунисты и социалисты.

Длительное время стойко сражались гарнизоны Гдыни, Модлина, полуострова Хель и других городов и крепостей. Однако польская армия как единая организованная сила перестала существовать, потеряв в боях 66,3 тыс. человек убитыми, 133,7 тыс. ранеными. Потери немцев составили 10,6 тыс. убитыми, 30,3 тыс. ранеными (См.: История второй мировой войны 1939-1945, т. 3, с. 31.).

В то время, когда на польской земле шла отчаянная борьба ее истинных патриотов с захватчиками, польское правительство во главе с президентом Мосьцицким и премьером Славой-Сладковским тайно покинуло Варшаву и укрылось в Люблине. Позорно бежал от армии в Брест, а затем во Владимир-Волынский верховный главнокомандующий маршал Рыдз-Смиглы. Многие генералы бросали свои армии, дивизии.

Позднее колонна бронемашин, груженных золотом, драгоценностями Польского банка, из Люблина направилась во Львов, куда выехали и члены правительства.

16 сентября польское правительство во главе с президентом, оставив народ и страну врагу, бежало в Румынию, где члены его по требованию Германии были интернированы румынскими властями. Развал насквозь прогнившего буржуазно-помещичьего строя Польши завершился.

Причинами сентябрьской трагедии-быстрого краха Польши являются не только военное превосходство немецко-фашистских войск, бездарность высшего польского командования, но и глубоко враждебная, антинациональная, антисоветская политика ее руководителей, проводимая ими на протяжении всего периода существования буржуазно-помещичьей Польши.

Отвергнув в канун войны сотрудничество и союз с СССР - единственную гарантию безопасности и независимости страны, польские руководители вели ошибочную линию, направленную на сговор с Гитлером.

Политики Польши сами себе выкопали могилу, отстранив протянутую им Советским Союзом руку дружбы, выразившим готовность гарантировать польскому народу сохранение национальной независимости и государственного суверенитета путем заключения пакта о взаимопомощи.

Еще 11 мая 1939 г. по поручению польского правительства посол в Москве Гржибовский сделал советскому наркому заявление, являвшееся ответом на предложение Советского правительства: "Польша не считает возможным заключение пакта о взаимопомощи с СССР..." (Цит. по: СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны, с. 393.). Подобная близорукая позиция польских правителей в немалой степени способствовала тому, что Гитлер выбрал Польшу очередной жертвой агрессии. Буржуазно-помещичьи руководители Польши направили государственный корабль в фарватер англо-французских политиков, вероломно предавших своего союзника.

Анализируя причины сентябрьской катастрофы Польши, можно отметить: Польша была для политиков Англии и Франции пешкой в грязной игре, направленной на то, чтобы вермахт, быстро покорив эту страну, столкнулся с Красной Армией.

Правительства Англии и Франции все еще надеялись повернуть фронт борьбы с фашистской Германией на восток, против СССР. Советский полпред в Лондоне И. Майский отмечал в то время: "Англии и Франции как-нибудь удастся помириться с Германией и, в конце концов, все-таки двинуть Гитлера на восток против Советского Союза" (Цит. по: История внешней политики СССР 1917-1945 гг., с. 389.).

Аналогичную позицию в отношении поворота фронта борьбы Германии на СССР занимало и французское правительство.

Преступная политика правящих кругов Польши и западных держав ввергла польский народ в страшную катастрофу. Польский народ заплатил за это миллионами человеческих жизней, сожженной и разрушенной Варшавой, бесчисленными жертвами Освенцима, Майданека и других лагерей смерти. "Началось осуществление чудовищной программы уничтожения польской государственности и польского народа" (История второй мировой войны 1939-1945, т. 3, с. 34.).

Из 35 млн. человек, проживавших в довоенной Польше, за годы второй мировой войны погибло свыше 6 млн. человек - более 17%. Официальные подсчеты польских органов дают такие сведения (См.: Гогюль Р., Поль Г. Одер-Нейссе граница мира. М., 1960, с. 67.):

Погибло в ходе военных действий:
военнослужащих - 123000
гражданского населения - 521000
Уничтожено в лагерях смерти, в гетто и казнено - 3577000
Погибло в тюрьмах, трудовых лагерях, от голода, эпидемий - 1286000
Погибло вследствие перенесенных мук, увечий, умерло после освобождения из лагерей смерти и тюрем - 521000
Всего погибших - 6028000
Было угнано в Германию или в оккупированные ею страны 2 460 тыс. человек.

Такова страшная дань, уплаченная польским народом за предательство своих политиканов, а также политиканов западных стран.